Тебе никто не навредит

На улице стоял теплый июльский день. Лето в разгаре. Самое время, чтобы поиграть с друзьями в футбол или искупаться в бассейне, спасаясь от жары. Но только не для одного маленького мальчика, который в свои десять лет обязан работать в саду под палящим солнцем, не имея даже минутки для того, чтобы отдохнуть или попить воды. Гарри, — так звали мальчика, — с самых ранних лет убирал в доме, готовил еду, ходил в магазин. А все потому, что его просто ненавидели родственники. У мальчика не было родителей, они оба погибли от руки одного очень страшного человека, и теперь Гарри должен был жить у своих тёти и дяди Дурслей. Как говорили они ему, он обязан им жизнью за то, что они не вышвырнули его или не сдали в приют, когда им подкинули его. Гарри мог их понять: насильно мил не будешь, но всё же он был их племянником, а не чужим человеком. И если не любить, то, хотя бы, заботиться о нем могли бы, а не просто избивать его и запирать в чулане без еды и воды по делу и без. Так и приходилось Гарри каждый день рано вставать, чтобы приготовить завтрак для Дурслей и получить свой список дел на день. — И смотри, чтобы не подгорел мой бекон, мальчишка, иначе останешься без еды сегодня, — пригрозил ему дядя Вернон. Старший Дурсль — ужасный человек. Очень жестокий, высокий, толстый и вечно небритый мужчина. Он ненавидел Гарри с самых первых дней проживания его в этом доме, ведь тот —выродок этой шарлатанки Лили, которую он просто терпеть не мог так же, как и всё, что относилось к магии. На самом деле, он просто боялся ее, но никогда открыто этого не показывал, а этот паршивец наверняка был такой же, как и его мать с папашей. «Но ничего, я выбью из него эту дрянь,» — думал старший Дурсль. — Да, дядя Вернон, — сказал мальчик. Гарри был тощим и невысоким для своего возраста, и для того, чтобы достать до плиты, ему нужно было подставлять табурет. Балансируя на нём, мальчик потянулся за кофеваркой, которая стояла на дальней конфорке, пошатнулся и разлил кофе на плиту. — Дядя, прошу, простите меня, я сейчас все уберу, я не специально, — в ужасе начал оправдываться малыш. И вдруг бурая лужа как по волшебству исчезла сама. Кофе вернулся в кофеварку, а плита вновь чистая. Гарри ещё больше испугался. Не могло же ему просто показаться. — Каким образом ты всё убрал?! Ты посмел пользоваться этой грёбаной магией при мне, мелкий ублюдок? Раз ты решил, что тебе здесь всё дозволено, то я покажу тебе, как использовать это дерьмо при мне! — С-сэр, я не хотел, я не знаю как это получилось, правда, — Гарри от страха начал заикаться и расплакался. Вернон его не слушал, он схватил мальчика за руку и прижал её к раскалённой плите. Гарри кричал и вырывался, но Дурсль не реагировал, ему нравилось смотреть, как ребёнок страдает. — В следующий раз будешь думать, что ты делаешь, — сказал Вернон. Он убрал руку Гарри от плиты, но на этом мучения мальчишки не закончились. Вернон решил, что тот урок не запомнит, поэтому начал избивать его ремнем, пока малыш не потерял сознание. Последнее, что тот запомнил, перед тем как отключиться, — это силуэт незнакомого человека, который словил его, когда он падал.