Страницы

Осень в этом году холодная и мокрая, непривычно серая и мрачная. Пестрая листва давно пожухла и потемнела, тлеющим покровом укрыла тропы и дороги. Голые ветви деревьев похожи на скрюченные острые пальцы, так и норовившие ухватить случайного путника за одежды. Люди в Мондтшадте по-прежнему улыбаются, но невооруженным взглядом видно, что это лишь одна из многих масок. Улицы серые, дома серые, и жители ничем от них не отличаются. Итэр лежит на мягком диване, лениво листает четвертый том «Лисы в море одуванчиков», периодически посматривая на зашторенное окно. В комнате мерно потрескивает камин, а за окном шумит неутихающий который день подряд дождь. «Опять промокнет», — думает Итэр, прикрывая глаза. С тихим щелчком открывается дверь, и повисшую в комнате тишину нарушают знакомые шаги. Человек устало садится на пол рядом с диваном, мокрая одежда оставляет темные следы. Итэр забавно морщится, когда влажные алые волосы касаются его лица, после переводит полусонный взгляд на гостя. В отблеске камина глаза Дилюка кажутся еще ярче. Он смотрит куда-то сквозь Итэра, думая о чем-то своем. — Всех магов перебил? — спрашивает Итэр, легко касаясь холодной щеки. Дилюк едва заметно вздрагивает, его взгляд проясняется, а мокрая от дождя и чужой крови ладонь накрывает теплые пальцы путешественника. Итэр мягко улыбается и подвигается к спинке дивана, освобождая место. — Я мокрый, — возражает Дилюк, на что получает лисью усмешку. — Когда нас это останавливало? Дилюк деланно вздыхает и послушно ложится рядом. Это удается с трудом — диван явно не рассчитан на двух взрослых людей. Но Итэр так удобно устраивается в чужих руках, что дискомфорт практически не ощущается. Они лежат на боку, лицом к лицу. Дилюк машинально тянется к золотистым волосам, но в последний момент отдергивает руку — запачкает. Итэр фыркает, перехватывает прохладную ладонь и прижимается губами к содранным костяшкам. От Дилюка пахнет дождем, железом и едва уловимо табаком. Несколько месяцев назад он уезжал в Ли Юэ, решал какие-то вопросы, связанные с поставками вина на остальные уголки Тейвата. Он привез Итэру звездную ракушку, о которой путешественник думал с самого первого появления на территории Властелина Камня. Но из-за спешки и череды неотложных дел, он так и не успел забрать с собой хоть какой-то сувенир, помимо новых синяков и шрамов. Дилюк же запомнил, нашел и привез, а после непонимающе смотрел на Итэра, чьи глаза были на мокром месте. Из этой же поездки Дилюк привез подарок от потенциального партнера по продвижению вина «Рассвета», искусно сделанную курительную трубку. Сначала Рагнавиндр отнесся к подарку скептически и отложил его в дальний ящик, но позже Итэру удалось уговорить его попробовать очередную диковину Ли Юэ, на что Дилюк согласился. С тех пор в особенные дни Дилюк доставал кисеру из специального ящика, а после возвращался, насквозь пропахший крепким табаком. Итэр неторопливо скользит губами выше, чуть прикусывая выступающую на запястье косточку. По телу словно пробегает разряд тока, Дилюк рвано выдыхает, пряча смущение в усталости. Но Итэр видит, как краснеют кончики его ушей, сливаясь с огненными волосами, тепло улыбается и поднимает голову, сталкиваясь взглядом с рубиновыми глазами. На щеках Дилюка едва-едва заметный румянец, а в расширенных зрачках Итэр видит собственное отражение. Кто первый тянется за поцелуем — вопрос не столь важный. Губы у Дилюка холодные, обветренные, но привычно мягкие. Целовать его — одно удовольствие. Итэр кладет ладонь на его шею, большим пальцем гладит скулу, прижимается крепче, наплевав на то, что рубашка впитывает влагу с чужой одежды и неприятно липнет к телу. Дилюк отстраняется с рваным вздохом, смотрит помутневшими глазами и жадно целует, сжимая пальцы на чужой талии. Рубашка мнется от крепкой хватки, кожа под ней заметно нагревается, и Итэр шумно выдыхает, подавляя рвущийся наружу стон. Дилюк мажет губами по подбородку, прикусывает кожу под челюстью, оставляя алеющий след, влажно целует шею. Итэр вздрагивает, подставляется под ласковые поцелуи и изо всех сил пытается угомонить бешено колотящееся сердце. — Что ты делаешь со мной, — шепчет Итэр, вплетая пальцы в огненные волосы, и невольно усиливает хватку, когда ключицу жалит укусом. — А ты? — поднимает на него взгляд Дилюк, на что Итэр ласково улыбается и получает в ответ такую же улыбку. Они снова целуются, но уже спокойнее. Оба устали после долгого дня и определенно не были готовы заходить дальше поцелуев. — Какие планы на завтра? — спрашивает Итэр, перебирая почти высохшие пряди. — Не знаю, — отвечает Дилюк и сдвигается ниже, утыкаясь носом в теплую шею. — Ты? И не знаешь? — усмехается юноша, за что получает слабый укус. — Перестань кусаться. Дилюк что-то неразборчиво бурчит себе под нос, и как бы Итэр не прислушивался — слов разобрать он не может. — Пойдем спать, — говорит он, пытаясь мягко растормошить почти задремавшего Рагнавиндра. — Дилюк. Тот со вздохом поднимает голову и нехотя поднимается на ноги, разминая затекшие от неудобной позы мышцы. Итэр поднимается следом, потягиваясь и широко зевая. Он берет Дилюка за руку и ведет за собой в комнату. Отправив вещи в сушку, а Рагнавиндра в ванную, Итэр расправляет постель и зашторивает окно. Дилюк возвращается довольно быстро и сразу же забирается в постель, прикрывая глаза. Итэр устраивается у него под боком, обнимает за талию и даже не пытается бороться с желанием пощекотать теплую кожу. Дилюк фыркает и сонно улыбается, отчего сердце Итэра на миг замирает, а после начинает биться быстрее. — Спокойной ночи, — тихо говорит он. — Спокойной, — отвечает Дилюк и притягивает его ближе, бережно обнимая. Итэр закрывает глаза и думает о том, как же он любит этого человека.