7 грехов

- Так, давайте ещё раз… Фёдор развернул на столе большую карту с планом Петербурга. - Последний раз демона видели в этом районе. Сейчас он, что удивительно, проявляет активность не в центре города, но это ненадолго. На Рождество начинаются пышные праздники, где легко урвать душу повкуснее без лишнего шума. Полина прошла мимо них, поставив на край стола поднос с чашками и мельком глянув на карту. - Я помню этот район… - внезапно сказала она. - А что там? – поднял голову Уилл, делающий пометки в книжечке. - Там недалеко Смольный институт. - Ну конечно…! – Фёдор щёлкнул пальцами. – Как я мог об этом забыть… Теперь понятно, куда он направляется. - А почему вы так уверены? – уточнил Сенши. – Что в этом институте особенного? - Это училище для девочек от восьми до шестнадцати лет. Институт закрыт для посещения посторонним лицам, но на праздники туда иногда пускали знатных гостей. Воспитанницы не могли покидать училище по своему желанию или желанию опекуна. Единственный раз на моей памяти, когда всех девочек на время увезли домой, был инцидент, при котором погибли сразу шестеро младшеклассниц. Все тогда подумали, что в институте завёлся убийца. Но когда его так и не нашли, списали на несчастный случай или эпидемию… - ответила Полина. - Представляете какой разгул для пиршества? Особенно в праздники. - И что, отправимся туда? - Для начала бы узнать побольше информации… - Фёдор отхлебнул чай. – И обдумать боевую стратегию. И план. - А нас кормить будут? – осведомился Ренато тем, что не удалось получить в особняке Леона. - Ужин в семь часов. Пока что только чай, - девушка услужливо кивнула. – Приносим извинения. Итальянец поднялся, проскользнув в коридор. - Ничего. Возможно я смогу помочь повару побыстрее закончить готовку. «Если она разносит чай, то кто же тогда готовит…» Мужчина обогнул лестницу, открыв дверь в кухню. - День добрый… Тут же его окружил аромат яств – запах специй и свежих овощей мешался с запахом масла. В воздухе лоснился пар, сочное потрескивание жира на поверхности сковороды, хруст хлебной панировки и шелест листьев изумрудной зелени. Итальянец зажмурился, тихо мурча от настолько насыщенных ароматов и звуков. За плитой стоял Ал, убрав под деревянную заколку свои рыжие кудри и мерно нарезая острым ножом недавно пойманную им рыбу, уже очищенную от серебристой чешуи. - Так значит ты готовишь? – хмыкнул ла Вольтерра. - Как приходится. Обычно я не живу здесь, так что со всем справляется Полина. С другой стороны – много ли надо есть одному человеку, а не такой толпе? Так что я лишь хочу помочь ей, взяв часть обязанностей на себя. Ренато задумался, обходя стол и оперевшись о столешницу, смотря Алу в спину. - И что же, ты ради этих двоих научился готовить? - Нет, нет, - рыжий засмеялся, острым лезвием ножа вспарывая рыбе брюхо. – Готовил я раньше для другого человека, не для них. Надо же заботиться о ком любишь, чтобы все друзья с голоду не умерли, верно? - Может ты и прав… - Отойди пожалуйста, - внезапно кинул он через плечо, занеся руку над ножами. – Загораживаешь. - Загораживаю… что? - Рецепт. Ренато обернулся. За его спиной на столе лежала распахнутая поварская книга с инструкцией по разделыванию рыбы. Забавнее всего было не то, что он только что её заметил, а то, что Ал умудрялся пользоваться рецептом, стоя к нему спиной, ещё и на расстоянии в пару метров. Либо же просто изгалялся над итальянцем. - Не отойду. Ал перестал резать рыбу, скользнув ножом по доске. - Пожалуйста. - Нет, - усмехнулся тот. – И что ты сделаешь? Ал вздохнул и внимательно посмотрел на него. - У тебя фляга с коньяком пустая, - наконец ответил он. - Как ты… Она висит как-то не так? - Я просто вижу, что в ней ничего нет, - Ал сверкнул глазами. – Отойди. Ренато сглотнул и отступил на шаг. Алексей благодарно кивнул и вновь повернулся к плите, бормоча что-то под нос. Итальянец не сразу понял, что он проговаривает текст рецепта, словно повторяет за кем-то. «Видит сквозь стены, предметы… Да какого чёрта вообще…» Ренато это вдруг так взбесило, что он рванулся к окну и резко зашторил его. Комната погрузилась в мрак. И через этот самый мрак до мужчины донеслось привычное бормотание, шелест специй и шинкование ножа. - Che diavolo ты вытворяешь?! – Ренато сорвался на итальянский. Ал дёрнулся, словно очнулся. Нож замер в его руках. - Открой… Окно, пожалуйста. - Тут же темно, как в склепе, как ты это делаешь?! – ла Вольтерра видел Ала только благодаря синим язычкам пламени на плите. И то совершенно неразборчиво. - Не кричи… Пожалуйста. Просто открой окно, - мертвенно-устало вздохнул тот. - Признавайся, как…? Как, я тебя спрашиваю?! - Да я псих, вот как! Ненормальный! У нас так принято! – не выдержал Ал. – Прекрати на меня кричать и открой окно, иначе я тут спалю всё к чертям, пока пытаюсь с тобой договориться…! - Может ты и особняк Леона так спалил? – ехидно ухмыльнулся Ренато, распахивая шторы. – Ну… к чертям. Ала тряхнуло, словно от разряда током. - Хватит, - из последних сил прошипел он. – Пошёл вон. - Если выяснится, что это сделал ты… Я тебе глаза выцарапаю, - угрожающе покачал головой мужчина, выходя из комнаты. Алексей крепко зажмурился, до синих пятен перед глазами. «Успокойся, успокойся, успокойся…» - Сенши! Японец подскочил на кровати, когда дверь в его комнату распахнулась. - Пошли! Пойдём, пойдём, пойдём! – Саша от нетерпения подпрыгивал на пороге. Его глаза сияли азартным блеском. - Что такое? – Сенши переставил сумку с колен, поднимаясь прежде, чем его бы схватили за руку. - Я хочу тебе кое-что показать! – воскликнул младший жнец. – Идём! - Иду, - улыбнулся Минори. - Я тебе сейчас такое покажу! Саша вбежал в свою новую комнату, подойдя к столу. Сенши присвистнул. Все плоские поверхности комнаты, в том числе и часть пола, были заставлены книгами, ящиками, а главное – стеклянными колбами с множеством трубок и металлических держателей, тёмными бутылками и блюдцами, исписанными листочками. - Сюда, сюда, иди! – Саша махнул рукой. Японец послушно обошёл стол, закатывая рукава. - Осторожнее там, не задень на подоко… - Что? Сенши машинально обернулся. Тут же послышался оглушительный хлопок и в воздух взметнулось облако фиолетового пара. Минори аж присел от этого взрыва, закрыв уши руками. - …ннике, йодид азота, он взрывается при малейшем прикосновении… - закончил Саша. Японец медленно убрал руки от ушей. - Оно сломало что-нибудь…? – осторожно спросил он. Младший шинигами лишь отмахнулся. - Иди сюда. Перед Сашей на столе стоял большой стеклянный сосуд с суженным горлом. Парень через пипетку налил внутрь какую-то прозрачную жидкость. Сенши, собрав от греха подальше свои длинные волосы, сел на стульчик, наблюдая за ним. Саша завинтил сосуд крышкой, подняв его, начав трясти. - А что это…? - Сейчас увидишь, - брюнет продолжал азартно улыбаться. Поставив сосуд на стол, он взял металлический, покрытый разводами стаканчик с припаянной к нему длинной трубкой. Жнец осторожно наполнил его тёмно-зелёным порошком. - Подержи. Он всучил его Сенши. Японец так и замер, боясь уронить вещество. - А оно не взорвётся…? - Не тряси, тогда не взорвётся. Минори нервно сглотнул. - А можно не надо…? Но Саша уже зажёг длинную тонкую спичку, поджигая ей спиртовую горелку. Он осторожно взял у Сенши стаканчик, заставив того облегчённо выдохнуть. - Подожди, сейчас будет. - Саш… - Подожди, подожди! – перебил его Саша, старательно нагревая порошок в ёмкости. Минори отодвинулся подальше. – Смотри! Парень открыл сосуд, погрузив в него стаканчик и прикрыв крышку, кроме выступающей трубочки. Он начал осторожно водить ей по кругу внутри бутыли. - И… и что…? - Посмотри ближе. Сенши всё же подошёл и присел рядом с ним. Внутри бутыли полыхнула яркая багровая вспышка. - Воу…! - Смотри, смотри! Облако пылающих пылинок медленно оседало в воздухе. Порошок в стаканчике снова полыхнул, вновь взметнулся в воздух, выпустив ещё один столп багряных искр и клуб серого пара. Сенши распахнул глаза, поражённо глядя как стаканчик исходит блестящим огненным снегом, кружащимся внутри бутыли, словно вьюга, создающим внеземное зрелище. - Красиво ведь! – воскликнул Саша. – Это невероятно! Я долго пытался этот опыт сделать, но у меня получилось только сейчас! Разве не здорово? Он посмотрел на Сенши, что в трансе замер и не реагировал на его слова. Улыбка медленно сползла с лица Саши, сменившись испугом, затем смятением, а после смущением и виной. - Я… Извини… Он отпустил стаканчик, опустив его на дно сосуда и отвёл глаза. - Эм… Сенши посмотрел на него. - Извини, - вновь сказал парень. – Я увлёкся… Прости, что так вышло… Ты кажется хотел что-то сказать…? Когда они вновь встретились взглядами, в глазах Саши читалась лишь серьёзная собранность и тоска. - Я понимаю, тебе это, наверное, не интересно. Но… Я просто подумал, почему бы не поделиться… Я пойму, если ты злишься, что я занял твоё время. ...Почему ты тратишь моё время?!... Жнец стиснул зубы. ...Почему ты не можешь быть нормальным?! Почему ты не можешь перестать доставлять нам проблемы?! Для чего это всё нужно?! Все эти твои издевательства с камнями да жидкостями разных цветов?!... Саша снял очки, потерев переносицу. В висках пульсировало, жутко болела голова. ...Если бы ты только был похож на Альберта! Почему так сложно быть таким же как он – хорошим, смиренным, послушным?! Он так старается для нас, старается для тебя! А ты… Ты просто жалок! Ты ничего не добьёшься в жизни, если не перестанешь творить эти самодурские дьявольские идиотства!... - Саш…? - Чего? – тихо спросил тот, надевая очки. Сенши смотрел на него большими сияющими глазами. - А как… Как ты это сделал? - Сделал что? - Вот это… Вспышки, искры, - японец стал жестами показывать всё то, что творилось в опыте. – Откуда это? - Ну… - Саша нахмурился. – Там заливается аммиак… Его пары реагируют с оксидом хрома, что служит катализатором, так что молекулы кислорода и аммиака начинают гореть и появляются вспышки… Этот фокус называют «огненная метель». - А сможешь показать ещё раз? – Сенши подскочил, схватив руку Саши и восторженно улыбаясь. – Только объясни, как это работает, ладно? Я хочу понять, что и как делается. Покажешь? Пожалуйста! Саша поражённо смотрел на японца, который продолжал его о чём-то восхищённо просить, кажется, об объяснении опыта с той взрывающейся штукой. - Я думал… Тебе это не интересно… - Это же настоящее научное чудо. Как такое может быть не интересно? – Сенши засмеялся. Тут Саша резко схватил его за запястья. - Бог мой… - парень не отрываясь смотрел боготворящим взглядом в глаза японца. – Прости… Что не верил в твоё существование… - Саша, что с тобой…?! Минори вскрикнул, когда из носу младшего шинигами тонкой струйкой полилась кровь. Тот медленно запрокинул голову и рухнул без сознания на деревянный пол. - Саша! Леон сидел за столом и читал письмо. Оно всё было усыпано золотистыми рисунками, а почерк отправителя изобиловал завитками и росчерками. Холодно-чёрные дорогие чернила складывались в слова, слова – в предложения, предложения – в то, что Леону не очень бы хотелось сейчас читать. После нескольких любезных слов и пожеланий стоял весьма озадачивающий вопрос: А что происходит у тебя? Действительно – что? Слишком много и одновременно слишком мало чего-то. - Дашь почитать? - Пошёл вон, - мгновенно ответил Леон, уже привыкший ко внезапному перемещению Ренато в его личное пространство даже без разрешения. - Кто такой «тв… Леон махнул руками, пытаясь выхватить письмо. - …Кавалер»? – прочёл ла Вольтерра подпись отправителя. – У тебя есть кавалер? - Отдай сейчас же, - Леон выхватил письмо. – Ты меня уже достал, честное слово. Если думаешь, что я тебя простил после случившегося – и не надейся. Знать тебя не хочу, мерзавец. - Ну, ну, не обижайся, - Ренато сделал грустную мордочку. – А то мне плакать хочется. - Тебе? Плакать? – Леон фыркнул, упаковывая письмо обратно в конверт. – Ты способен на слёзы? Не верю. Он отвернулся. Наигранность тут же сползла с лица итальянца. - Надеюсь, тебе не придётся доказывать на практике… - Ты что-то сказал? – спросил Леон, убирая конверт в стол. Тут на улице послышался глухой удар. - Это что? - Дверь что ли… Жнецы выглянули в окно. Через заснеженную поляну шла Полина, кутающаяся в свой меховой плащ. Девушка отворила ворота, придержав их. - Почта, сударыня. - Спасибо… Во двор вошёл светловолосый парень в потёртой кожаной куртке и чёрной штопаной шляпе. Он открыл сумку, вынув белоснежный конверт и протянув его девушке. Та взяла письмо, но парень не разжал пальцев. - Как дела? - Тебя это не касается, Дан, - ответила Полина, рассматривая конверт, на котором не было обратного адреса. - Что, он ещё не вернулся? Девушка вздрогнула. Парень прищурился. - Как самочувствие? - Выходи. Тебе нужно работать, - она указала на ворота, выдёргивая письмо и убирая его в карман. Но парень лишь качнул головой. - Моя смена окончена. Мне некуда спешить. Служанка стиснула зубы. - Зато мне есть куда. У меня много дел, так что попрошу удалиться и не отвлекать. - Могла бы и в гости пригласить. Соседи как-никак. - Мы с тобой не соседи. Желание твоей семьи подобраться поближе к нашему дому ещё не значит, что мы вам рады. - О, значит теперь это «наш» дом? – он усмехнулся. - Д… Дом господина… Это неважно! - Важно, - парень склонил голову вбок. – Если это дом твоего господина, то где тогда твой? Девушка болезненно поджала губы, опустив глаза. - Ты знаешь. В моём доме тебе всегда рады, - он наклонился ближе, внезапно обхватив её подбородок пальцами, обтянутыми перчаткой. – Так почему бы тебе не обдумать хорошенько эту идею? Моё предложение всё ещё в силе. - Я сказала нет. Я не собираюсь связываться с тобой и твоей семьёй, - прошипела девушка, хлестнув его по руке. – Убирайся. - Зря, - глаза парня блеснули. – Мы могли договориться по-хорошему. Если бы ты не была также упряма, как и он… Он отступил на шаг. - Вот только он смертен, как и все люди. И однажды он умрёт. Вот тогда и поговорим. В тот день, когда тебе больше некуда будет идти… Когда твой дорогой папочка уже не сможет тебя спасти. - Мой отец честный человек, в отличие от твоего! – воскликнула Полина. – Твой пытается обворовать нас не первый год! Мы помогали вам, только вот вы настолько невежественны, что вам всё мало! Пропадите пропадом! Она злобно стиснула зубы. Парень расхохотался. - Так или иначе будет так, как я сказал. А пока... Упивайся своей свободой, - он подхватил пальцами её прядь, утыкаясь щекой в ладонь, ухмыляясь. – Прелестные локоны… - Что тут происходит? Почтальон резко подскочил от внезапно прозвучавшего голоса. Он отпустил девушку, обернувшись. Рядом с ними стоял Фёдор и мрачно смотрел на парочку. - Но ты же… Ты сказала, что он не прие… - Я этого не говорила, - отрезала Полина. - Что тут происходит? – спокойно повторил свой вопрос жнец. - Здра… Здравствуйте Фёдор Викторович, - натянуто улыбнулся парень. – Мы тут… Разговаривали… Хотели прогуляться. Полина предложила… - Это правда? – шинигами глянул на девушку строгим взглядом. Та замотала головой. - Она просто боится. Вы ведь не даёте ей никуда выходить, ни с кем общаться… Она боится, что вы будете злиться, если она скажет, что хочет гулять со мной. - Нет! – Полина умоляюще посмотрела на Фёдора. – Это неправда…! - Иди в дом, - холодно сказал он. Девушка понуро кивнула и побежала к дому. Жнец глянул на почтальона. - Вы быстро вернулись, - заметил тот, всё также натянуто улыбаясь. - Я не оставляю её надолго, и ты это знаешь. - Будь у вас хоть немного больше сострадания и человечности, вы бы нам не мешали. - Будь у тебя хоть немного больше честности и совести ты бы не трогал её своими грязными руками, - огрызнулся Фёдор. Дан поморщился. – Не приходи сюда больше. - Извините, но это моя работа. Хотите, чтобы не приходил – не получайте почту, - рассмеялся парень. – Хотя с вами это, похоже, невозможно – вы птица такого высокого полёта, что вечно всем нужны. А потом удивляетесь, почему к ней все относятся также, как и к вам – хотят обокрасть и присвоить всё, что есть. У Фёдора дёрнулся глаз. На мгновение показалось, что он ударит почтальона так, что тот будет свои зубы по снегу собирать. Однако жнец лишь тяжело вздохнул. - Пойдём. Он развернулся вглубь двора, махнув рукой. Парень удивлённо последовал за ним. - Зачем? Жнец оглядел амбар, подойдя, подняв небольшой пенёк, поставив его посреди поляны. - Эй, что вы делаете…? – насторожился парень. Фёдор обернулся и указал на пень. - Ложись. - Чего…? - Лежать. Парень вскрикнул, когда его ноги сами сделали шаг навстречу. Затем ещё шаг и ещё. - Какого чёрта?! - Лёг, быстро. Ноги подкосились. Дан рухнул на колени в снег. Деревяшка перед ним была покрыта следами от лезвий и царапинами от когтей. «Плаха…» - Положил голову, - приказал Фёдор. - Нет! – закричал тот. - Положил. От голоса жнеца внутри всё сжималось. Тело само повиновалось любой его команде. Вот и сейчас оно предательски кинуло парня головой прямо на поверхность плахи, внезапно обессилев, не в силах пошевелиться. В виски била кровь, сердце заходилось в бешеном ритме, как у пойманной мышки, дыхание хрипело от ужаса. Кремнёв сделал шаг, обходя его. Этот шаг был столь же бесшумным, сколь бесшумно ступает грациозный олень. Но в каждом движении чувствовалась такая смертоносная хищность, что хотелось умоляюще выть и скулить. В руке шинигами блеснул топор. Дан увидел в отполированном лезвии своё изуродованное страхом отражение. - Нет! Нет, пожалуйста! – завопил он, дёргаясь, словно в конвульсиях. – Не надо…! Нет…! Фёдор остановился, поднимая топор, словно примериваясь. - Умоляю! Я всё сделаю, что хотите! Только, пожалуйста, отпустите! Прошу! Пожалуйста! – заверещал почтальон, срываясь на всхлипы. – Что угодно! Что хотите…! Только умоляю…! - Не вертись, - бесчувственно ответил Фёдор, поудобнее перехватывая топор, хорошо замахиваясь им. - Нет! Нет, вы не можете так поступить…! Пожалуйста! Умоляю, хватит! ХВАТИТ! Лезвие просвистело в воздухе. - Пожа…! Послышался оглушительный глухой удар топора о плаху. Истошный крик оборвался. - Вот так. Фёдор рвано выдохнул. Он медленно поднял топор, вонзив его в снег. - Х… Кгх… Хаа… Лежащий на плахе почтальон сделал сдавленный вдох, больше похожий на писк. Он так и не двинулся, не понимая, что сейчас произошло. Его спину и колени колотило, лёгкие еле делали вдохи. - Ну, что разлёгся? Фёдор присел рядом с ним, смотря своими ядовито-зелёными глазами. Дан медленно поднял взгляд. В сантиметре от его головы красовалась свежая рытвина от топора. За ней на древесине лежало несколько отрубленных белёсых прядей. - Прелестные локоны, - прошептал Фёдор. Дан метнул на него мутнеющий от ужаса взгляд. – А теперь слушай внимательно… Фёдор оскалился, утробно зарычав и смотря исподлобья, словно голодный до крови бешеный зверь. Сердце почтальона пропустило удар. - Если ты ещё раз подойдёшь к моей дочери, следующей с плахи полетит твоя голова. Ты меня понял? - П… Психопат! – закричал парень, вскакивая и откатываясь по белому снегу. – Ненормальный…! Псих! Чёртов демон…! Фёдор усмехнулся, распрямляясь. - Десять… - он вынул из снега топор. – Девять… - Ааааа! Дан бросился бежать, поскальзываясь в сугробах, барахтаясь, несясь со всех ног, осыпая жнеца трёхэтажными проклятиями. - Четыре… Три… - Пошёл к чёрту! - Два… С громким ругательством Дан выскочил за ворота как раз вовремя, прежде чем на последней секунде Фёдор оглушительно ударил о ворота тупой частью топора. Послышался гул. Почтальон уже успел добежать до середины улицы и пулей нырнуть за поворот. - Ох… - жнец вздохнул с облегчением. - Теперь ещё нескоро сюда сунется… - Г… Господин… Фёдор удивлённо обернулся на голос Полины. - Вы… Спасибо… Девушка стояла неподалёку, переминаясь с ноги на ногу, смотря на жнеца своими большими, одновременно испуганными и благодарными глазами. - Почему ты ещё здесь? - Я… - Я сказал идти в дом, - произнёс жнец строгим голосом. – И снова без шапки на улицу. Сколько повторять? Тебе нельзя мёрзнуть. - Но вы…! - Не заставляй меня говорить это снова, - устало вздохнул шинигами. – Давай. Девушка вздрогнула, но тут же кивнула, развернувшись и побежав к дому. Она пересекла порог, скидывая заснеженный плащ и рухнув в кресло. - Боже… - служанка прикусила губы, чтобы перестать улыбаться. Тут она вспомнила про письмо. Открыв его, она вынула листок с одной только надписью: Можно мы сделаем столовую в департаменте? - Так вот оно что… То самое «любое» письмо… Полина рассмеялась.