Девять жизней

      В очередной раз Вэй Усянь услышал собственный болезненный стон. Две пули, которые вошли в него, неимоверно жгли грудь. А всё остальное тело было холодным и онемевшим. Но грудь снова разрывало. Вэй Ин надрывно стонал, метаясь по кровати и моля хоть кого-нибудь избавить его от этих пуль. Едва придя в сознание, он первым делом подумал, что находится на операционном столе, но когда кто-то очень сильный навалился на него сверху, придавив к койке, а бедро пронзил лёгкий укол, юноша тут же понял, что снова оказался в треклятой лечебнице.       «Не может быть… нет… — в бессилии мысленно взвыл он, ощущая, как сознание улетает в небытие. — Я не могу снова оказаться здесь! У меня же всё получилось… у меня всё почти получилось…»       Если бы его ноги двигались быстрее, он бы наверняка убежал. Скрылся бы от полиции, запутал их и где-нибудь спрятался. Но это тело… Это ужасное тело! Пусть оно и принадлежало молодому парню, Вэй Усянь никак не мог его «обуздать» и подстроить под себя. Его душа буквально рвалась к действию, а болезненное тело жутко сковывало её. Поэтому получался такой диссонанс, и это вредило обоим.       «Как же мне найти гармонию в себе?» — спустя сутки, когда действие транквилизатора закончилось, Вэй Ин лежал на кровати с раскинутыми руками и ногами. В третий раз от смирительной рубашки он избавился быстро, несмотря на то, что тело подчинялось ему всё хуже и хуже.       — Я до сих пор ощущаю те пули в груди, — пробормотал он, ощупывая себя. Крови на одежде не было, да и каких-либо ран на коже он не нашёл. Это его немного успокоило, однако ощущения остались. Возможно, он проносит сквозь время не только воспоминания, но и мышечную память.       «А ещё жуткую усталость», — Вэй Усянь попытался встать на ноги и пройтись по палате, но после ударной дозы успокоительного его ноги сразу же подкосились, и он едва мог ползать на четвереньках.       — На таких ногах я и правда никуда не убегу, — тяжело дыша, прошептал он, сидя на полу и прислонившись спиной к стене. — Почему это происходит со мной? За что я был так наказан в прошлой жизни, что вынужден мучиться в этом месте? — задрав голову, спрашивал он. — Терпеть это бессилие и собственную никчемность, каждый раз ранить себя, пытаясь хоть как-то выбраться… И раз за разом возвращаясь сюда. Мне ведь больно…. — он обхватил ноги руками и уткнулся лбом в колени. — Всё тело болит, душа как неприкаянная в нём, и весь я как будто не настоящий… Я ведь не сделал ничего плохого. Почему же тогда…       Он прервался и приподнял голову, задумавшись. В его взгляде промелькнули сомнения. Сейчас он не мог быть наверняка уверен в том, что в прошлой жизни не сделал ничего плохого. Поскольку большую часть из неё он так и не вспомнил. Особенно, момент его смерти и события, которые ему предшествовали.       «Как же тогда я смогу найти того, кто погубил меня? Если даже не помню, как погиб…» — тяжело выдохнул он и снова уткнулся лбом в свои колени.       На этот раз Вэй Усянь не спешил выбраться из клиники. Каждый раз приходя в сознание, он заставлял себя подниматься на ноги и ходить по палате. А если не получалось, то хотя бы ползать. Ему было нужно, просто необходимо хоть как-то совладать со своими ногами. И, возможно, такими стараниями бы получилось. Если бы не ненавистные транквилизаторы, которые так и продолжали отравлять его тело и разум, сводя все усилия на нет.       «Бежать отсюда бесполезно, но оставаться здесь ещё хуже, — спустя некоторое время пришёл к выводу он, когда очнулся от очередной дозы снотворного с тошнотой и рвотой. — Я не справлюсь один, мне нужен кто-то, кто бы мне помог. Но в этом чужом мире я как будто остался один. Если только…» — в его мыслях вспыхнул образ доктора. Девушке в белом халате и маске. Это единственный человек, не связанный со всей этой кутерьмой. Да, один раз она ему уже отказала, а во второй он напал на неё. Но…       «Я должен попытаться снова. Я уверен, что смогу достучаться до неё. Она должна понять меня, если я буду искренен. К тому же, её фамилия…» — его внезапно осенило. Странная догадка пришла ему в голову, но если она подтвердится, он буквально получит шанс на спасение.       Стараясь больше не медлить, Вэй Усянь дождался удобного случая и провернул свою аферу с ампулами. Несмотря на то, что это случилось в другой день, у него получилось — события так и разворачивались идентично. Перед тем, как начать очередную экзекуцию, Вэй Ин тяжело вздохнул, смотря на свои предплечья и подумал, что не проще ли ему будет повеситься на своей смирительной рубашке, чем опять переживать всё это. Хотя тогда смерть будет мгновенной, а по максимуму отсрочить её может лишь кровопотеря.       — Как странно… — его взгляд упал на те поперечные шрамы — метки Загробного мира. Прежде Вэй Усянь не обращал на них особого внимания, но сейчас, небрежно взглянув, вдруг понял, что их стало меньше. Те, которые находились ближе всего к запястью — исчезли.       — И теперь их стало семь, — пробормотал юноша, пересчитав их. — Может ли это значить, что они как-то связаны с тем, что я два раза вернулся? Интересно будет проверить и это.       В очередной раз пробудившись и услышав пищащий прерывистый звук, Вэй Усянь выдохнул с облегчением. У него получилось, значит, всё продолжает идти по определенному сценарию. Но на этот раз он постарается внести в него существенные изменения и, наконец, вырваться из этого бесконечного круговорота.       Теперь, придя в себя, Вэй Ин не стал пытаться сразу же выдернуть иглу из вены и начать вскрывать ей наручники. Если он сделает это, то сразу же потеряет доверие у той, которая может помочь ему. Он попытался расслабиться и отдохнуть в этой палате от препаратов, что всё это время отравляли его тело.       «Сначала всегда приходит она, затем те незнакомцы», — рассудил Вэй Ин. Значит, у него есть немного времени. Тошнота, жажда и привкус железа во рту стали для него весьма привычными. Юноша уже даже не обращал внимание на это, зная, что может быть и хуже. После переливания крови ему всегда становилось немного легче. Несмотря на слабость в теле, разум чуть прояснялся и мыслилось живее. Ожидая доктора, он старался немного шевелить руками и сгибать ноги в коленях, чтобы хоть как-то растормошить себя. Когда же Вэнь Цин появилась в палате, Вэй Усянь прикинулся мёртвым.       Как и прежде, сначала она прошла к монитором, наблюдая за показателями. Затем достала из нагрудного кармана белого халата фонарик и подошла к пациенту. В прошлый раз Вэй Ин напал на неё как раз на этом моменте, но теперь он лежал смирно и позволил ей проверить реакцию зрачков.       — Пришли в себя? — негромко спросила она, видя, как пациент от яркого света едва заметно вздрогнул. Открыв глаза, юноша несколько раз моргнул, а затем кивнул головой.       — Где я? — слабо спросил он. Этот вопрос интересовал его на самом деле.       — В центральном госпитале, — её голос звучал весьма прохладно, но было видно, что она мастер своего дела. — Скорая привезла вас сюда. У вас была значительная кровопотеря — не знаю, как с таким количеством крови вы оставались в живых. Пришлось сделать вам несколько переливаний и наложить швы — раны оказались глубокими, — пояснила она.       — Наверное, вы думаете, что я поехавший самоубийца, — невесело выдохнул Вэй Ин. — Но это не так.       — Тогда кто же вы? — не сказать, что в её голосе звучало любопытство. Но просто казаться вежливой явно было не в её стиле.       — Меня зовут Мо Сюаньюй, — пробормотал юноша, заранее зная, что если он представится настоящим именем, его точно посчитают психом. — И я сделал это, чтобы сбежать из того места.       — Кто бы сомневался, — она сложила руки на груди, снисходительно смотря на него. — У больных ведь рассудок работает иначе? А если бы вы погибли по дороге сюда?       — Такая вероятность была не исключена, — согласился с ней Вэй Усянь. — Но даже так я бы предпочел смерть, чем нахождение в том аду. И если вы собираетесь отправить меня назад, то вам лучше убить меня прямо сейчас.       — Что за вздор, — вздохнула доктор. — Я не знаю, что с вами там случилось, но душевные болезни находятся вне моей компетенции. Я не могу вам помочь и тем самым нарушить закон, — она достала из кармана наполненный шприц, и Вэй Ин напряженно замер, понимая, что времени у него осталось критически мало. Если она введет снотворное в капельницу — то всё пропало.       — Вэнь Цин, — проронил он, и доктор замерла возле штатива с капельницей. Её лицо стало хмурым, она бросила недовольный взгляд на пациента и украдкой взглянула на свою грудь. Вероятно опасаясь, что забыла убрать свой бейдж. Однако тот лежал в нагрудном кармане.       — Откуда вы знаете моё имя? — насторожилась она.       — Вы мне поверите, если я скажу, что я на самом деле не Мо Сюаньюй? — проговорил юноша, пристально смотря на неё. — А вернувшаяся из загробного мира душа одного человека, которая заняла это тело?       — Что за вздор, — повторила Вэнь Цин. — Конечно же нет. Завтра вас отвезут в то же место, откуда вы прибыли, и вы можете продолжить сходить с ума там и дальше.       — А если я скажу, что видел там вашего брата? — успел выкрикнуть Вэй Усянь перед тем, как она снова подняла руку со шприцом. Её кисть заметно дрогнула. Она тут же опустила руку и перехватила её другой. До этого холодная и отрешенная, сейчас она была буквально выбита из колеи и едва могла взять себя в руки. Очередной гневный взгляд пронзил лежащего пациента, но вместе с этим в нём промелькнул отчетливый страх.       — Моего брата? — прошептала она, а Вэй Усянь от напряжения прикусил кончик языка. Он не знал наверняка, приходятся ли они родственниками друг другу и выпалил это наугад. Из общего между ними была лишь фамилия и знание того, что у Вэнь Нина есть сестра-медик.       — Вэнь Нин… — протянул Вэй Усянь, внимательно наблюдая за её глазами. — Так ведь его зовут?       Под маской не было видно, но он мог поклясться, что её губы задрожали. Она быстро заморгала красивыми глазами и внезапно отвернулась, словно вновь хотела поизучать показатели жизнедеятельности на мониторах. Видя, как эта стойкая женщина готова заплакать, Вэй Ин понял, что попал в точку.       — Ты не можешь о нём знать… — прошептала она, снимая с себя маску и вытирая уголки глаз. — Здесь о нём никто не знает…       — Не могу, — глухо проронил Вэй Усянь. — И не узнал бы никогда. Если бы не встретил его там. На той стороне, — уточнил он.       — Откуда ты знаешь моего брата? Я не верю тебе, — она так и не поворачивалась к нему, мотая головой из стороны в сторону. Вэй Ин сделал глубокий вдох и слегка расслабился. Конечно, он знал, что просто не будет. Но на этот раз правда на его стороне.       — Я встретил его, когда он пытался вернуть купленных гусей, — медленно начал Вэй Усянь. — Ему продали испорченное мясо, а торговец отказывался возвращать деньги. Я подумал, что этот парень не справится — он был молод, не старше двадцати лет, весьма робок и не уверен в собственной правоте. Я решил помочь ему — не люблю несправедливость. Так мы и познакомились. Как оказалось, он очень хороший парень — вежливый, осмотрительный, внимательный и осторожный. Правда, совсем не верит в себя, — вздохнул Вэй Ин. — У него большие красивые глаза и по-детски открытое лицо. Невинное, я бы даже сказал, — улыбнулся Вэй Ин. — И его сердце полно любви. Он мне сказал, что хочет научиться готовить. Поэтому впопыхах купил тех гусей.       — И зачем же ему учиться готовить? — сипло переспросила Вэнь Цин.       — Чтобы порадовать свою старшую сестру, — мягко ответил Вэй Усянь. — Он хотел научиться готовить и приготовить самый вкусный ужин, когда они встретятся вновь.       — Встретимся вновь? — голос доктора был еле слышен.       — Да, он готов ждать сколько угодно, — подтвердил Вэй Ин. — Ведь в итоге вы всё равно встретитесь вновь. Это произойдёт… ещё не скоро, но всё же произойдёт. А ещё он мне сказал, что у его сестры золотые руки и очень доброе сердце — она всегда спасает жизни, едва ли заботясь о себе. И очень любит своего младшего брата… — тихо добавил он и замолчал, потупив взгляд. Больше ему было нечего сказать, и если после этого Вэнь Цин не поверит ему, тогда придётся всё начинать сначала. А перед этим вновь испытать мучительную смерть.       — Золотые руки? — внезапно усмехнулась девушка и шмыгнула носом. — Если бы они были золотыми, я бы смогла спасти его. Ваши слова звучат очень складно, господин Мо, — она нашла в себе силы и развернулась к нему. — Настолько, что я почти поверила им. Не знаю, что вы за человек, откуда вы знаете меня и, тем более, моего брата… Но… — она опустила взгляд и стиснула руки в кулаки. — Вряд ли я смогу быть полезной для вас.       — Сможете, ещё как сможете, — взволнованно отозвался Вэй Усянь, ощущая, как сердце заплясало в груди, и мониторы тут же запищали сильнее. — Только вы и сможете мне помочь, больше никто… — чуть спокойнее добавил он.       — Тогда что в моих силах? — спросила Вэнь Цин. — Я могу только лечить…       — Хаха, это мне как раз и нужно больше всего, — иронично подметил Вэй Ин. — Я не хочу вас подставлять или тащить за собой. Но кое-что в ваших силах сделать. Мне нужно немного сил… для побега. После лечебницы я едва ощущаю свои ноги, да и общий упадок сил основательный. Возможно, у вас есть какие-нибудь препараты, которые поставят меня на ноги? Хотя бы на время…       — Есть, — кивнула головой Вэнь Цин. — Я сейчас, — она вышла из палаты и вернулась буквально через несколько минут, держа руку в кармане. Когда доктор вытащила её, в её пальцах был шприц.       — Этот препарат на основе адреналина мобилизует силы, — пояснила она, вводя иглу в капельницу. — Эффекта хватит на пару часов, затем вы почувствуете сильную усталость и сонливость. Лучше найти безопасное место до этого момента.       — Хорошо, — пробормотал Вэй Ин, через некоторое время ощущая, что тело разогревается.       — У входа в палату дежурят двое полицейских, — вздохнула Вэнь Цин. — Боюсь, что я не смогу выпустить вас просто так. И наручники… — она нахмурилась, посмотрев на его руки.       — Я с этим справлюсь, — пробормотал Вэй Усянь, — если игла случайно окажется в замочной скважине, — подмигнул он. — А по поводу полицейских… Если бы вы их отвлекли всего на пару минут, это бы дало мне неоспоримое преимущество.       — И куда же вы пойдёте? У вас есть место, где бы вы могли укрыться? — осторожно вытаскивая иглу из его вены, спросила Вэнь Цин.       — Моя основная задача — не возвращаться в ту клинику. Потом я что-нибудь придумаю, — торопливо отозвался юноша, уже знакомым методом освобождаясь от наручников.       — Хорошо. Я постараюсь отвлечь полицейских, но не думаю, что это надолго сработает. Придётся действовать быстро. Вы готовы? — когда Вэй Усянь поднялся на ноги, Вэнь Цин скептически осмотрела его с головы до ног. — Вот, возьмите, — неожиданно она распахнула халат и достала оттуда ещё один сложенный, который захватила, когда ходила за лекарством. — Не будете так выделяться. И маску.       «Надо же, если бы я в прошлый раз так не сглупил, она бы сама мне всё это дала…» — подумал про себя Вэй Ин, с благодарностью принимая одежду.       — Лестница справа по коридору… — начала было Вэнь Цин, а юноша прервал её кивком головы.       — Да, я знаю. Спасибо вам за всё, — искренне поблагодарил он. — Я надеюсь, что когда мы встретимся вновь, всё будет иначе. Ну, а если я встречу вашего брата, то расскажу ему, как вы спасли меня, — улыбнулся он.       — И почему я верю в эти глупости? — покачала головой Вэнь Цин, прижав ладонь ко лбу. — Потому что так хочу слышать о нём? — себе под нос добавила она. — Останется всего пара минут, — бросила она перед уходом. — Как только выйдете из палаты, рассчитывайте только на себя.       Вэй Усянь уверенно кивнул, а когда доктор скрылась за дверью, подошёл к внутреннему окну, на котором висели плотные жалюзи, и, раздвинув их, взглянул одним глазком на коридор. Вэнь Цин о чем-то говорила с полицейскими, а затем они вместе ушли в противоположном направлении от лестницы. Вэй Ин, выждав буквально полминуты, тут же открыл дверь и выскользнул из палаты, уверенно зашагав к лестнице. Из-за вколотого адреналина его сердце так и заходилось в груди, пальцы на руках мелко дрожали, а ноги хоть и шли, всё равно были какими-то ватными, будто не его.       На этот раз Вэй Усянь петлял меньше, ни с кем не сталкивался и быстрее нашёл лестницу. Однако как только он спустился на пару этажей вниз, по всей больнице раздался вой сирены.       — Быстрее, чем я думал, — сквозь зубы процедил юноша, цепляясь за перила. Он планировал так же, как и в прошлый раз добежать до парковки и попытать удачу с угнанным автомобилем, однако, преодолев ещё один пролёт вдруг услышал шаги. Он тут же замер и обернулся, думая, что его догнали, однако сверху никого не было, а топот раздавался именно снизу. И явно приближался.       «Неужели подмога так быстро подоспела? Они уже были тут?!» — стиснув зубы, Вэй Ин снова рванул наверх и мигом преодолел те три этажа, на которые успел опуститься. Возвращаться назад смысла не было, поэтому он побежал вперед, наверх, так и слыша за собой шаги. Ему показалось, что их стало ещё больше, будто с каждого этажа на лестницу выскакивали полицейские и гнались за ним.       — Он здесь! — спину от чьего-то крика прошибло холодным потом. — Бежит наверх! Перехватите его!       Вэй Ин даже боялся оборачиваться. Он бежал вперед изо всех сил, едва ощущая свои дрянные ноги, которые так и норовили подогнуться. Юноша забыл спросить у Вэнь Цин, сколько в этой больнице этажей, поэтому лестницы показались ему бесконечными, и про себя он уже проклинал тот путь, который выбрал. Как вдруг впереди замаячила дверь. Вэй Усянь не знал, была она спасением или проклятием, и всё же с надеждой рванул её на себя.       И оказался прямо на крыше.       Вэй Ин даже не успел забаррикадировать за собой дверь, как несколько людей выбежало вслед за ним. Он и не сомневался, что это была полиция. Правда, не только те двое, что стояли у дверей его палаты. Как минимум шесть человек, а может и больше — наверняка он сказать не мог. Все были с оружием наготове и снова целились в него. Что-то кричали — похоже, требовали сдаться, но и это Вэй Усянь едва различал. Единственное, что он чувствовал — сильный холод. Впервые за всё время он оказался на улице и осознал, что сейчас поздняя осень или уже зима. Снег тонким слоем лежал на крыше и падал с неба. Вэй Ин невольно задрал голову, видя медленно кружащиеся снежинки, которые опускались на его лицо и тут же таяли. С места он не двигался, несмотря на все указания полиции, однако слышал, что они начали его окружать. У беглеца осталось три выхода: либо он сдается и снова возвращается в то ужасное место, где наверняка погибнет от рук незнакомца, либо снова получает пулю в грудь, а может и в лоб. Или…       «Первые два варианта я уже пробовал, — юноша раздосадованно посмотрел с края крыши вниз, отмечая приличную высоту здания. — И шпиговать себя свинцом больше не хочу. Ах, ну почему же оно такое высокое…»       В первых двух вариантах он умрёт в любом случае, а в третьем у него есть хоть и маленький, но шанс. Что, даже упав с такой высоты, он сломает руку или ногу, но сможет где-нибудь спрятаться. Или, хотя бы, окажется в больнице и его снова будет лечить Вэнь Цин… А если нет…       — Значит, я снова увижусь с шицзе! — буквально прокричал он и на последних силах разбежался и прыгнул, не дав себя схватить. В эти секунды короткого полёта его сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Как странно — он ощутил сильную сердечную боль ещё до того, как врезался в землю. Эта боль была последней, что он помнил, потому что после столкновения рассудок мгновенно помутился от мучительных и нестерпимых ощущений. Ему показалось, что сломалась каждая его кость, но хуже всего пришлось спине. Вэй Усяня парализовало мгновенно, он ещё был жив, но не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой, ни даже повернуть шею. Его самые худшие опасения подтвердились — похоже, он сломал не руку и даже не ногу, а позвоночник…       Его голова была слегка откинута назад, а неподвижный взгляд устремлен в небо. Снежинки так и продолжали падать на его лицо, но, похоже, больше не таяли, соприкасаясь с его кожей, а просто оставались на ней и на посиневших губах. Жгучая боль, которая охватывала всё его тело, почему-то начала вдруг отступать, а на её место пришёл успокоительный холод и оцепенение. Последнее, что он чувствовал, лёжа на спине с запрокинутой головой — как слёзы медленно стекли по вискам и, кажется, застыли на полпути, тоже обратившись в лёд. И ещё — как странно — чьё-то лицо… Неужели полиция успела так быстро спуститься и всё же настигла его? Нет. Это лицо было слишком красивым и слишком встревоженным. Вряд ли у простого смертного могли бы быть столь совершенные черты и такой необыкновенно чистый, как снег, взгляд. Вэй Ина уже ничего не волновало в этом мире, но этот взгляд… Эти глаза заставили его вспомнить о чем-то незаслуженно забытом. Вэй Усянь хотел окликнуть его, сказать, чтобы тот не волновался — он всё равно не умрёт. Но губы не могли шевелиться, а язык давно завалился. Только слёзы так и продолжали стекать из уголков глаз, словно отражая все невысказанные чувства.       «Лань Чжань, прости… — пронеслось в затухающих мыслях. — Я снова оставляю тебя…»       Когда Лань Ванцзи добрался до госпиталя, уже стемнело. Он не знал, в какой именно больнице происходило действие из его сна, поэтому обошёл их все. На это он потратил много дней, ведь музыкант мог действовать только по вечерам, после занятий или концертов, чтобы не вызвать лишних подозрений и беспокойство брата. Хотя, каждый раз описывая молодого человека с внешностью Вэй Усяня, Лань Чжань чувствовал себя невероятно глупо, если даже не безумно. Ведь Вэй Усянь погиб десять лет назад, и всё, что от него осталось — горстка пепла, которая сейчас находилась в колумбарии. Но даже если там был не его пепел, быть живым он точно никак не мог — это Лань Ванцзи знал наверняка. И всё же…       Безумная надежда не давала ему покоя. Странных снов с тех пор он не видел, да и обычные кошмары его не посещали. Неизвестного происхождения раны на его предплечьях затянулись, но он всё равно каждый раз перебинтовывал их на всякий случай. Лань Сичэнь, конечно же, заметил его волнение и непреодолимое желание добраться до истины, но препятствовать не стал, понимая, что младшего брата никак не переубедить.       Сегодня Лань Ванцзи задержался. Он направился сюда прямо после концерта и даже не успел переодеться. Если он выступал сольно, то всегда в традиционных длинных бело-голубых одеждах, отдавая дань своему клану. Поверх них был надет светлый длинный плащ, однако для такой погоды он оказался легковат, и сквозь многослойную ткань музыкант всё же ощущал подступающий холод. Снежинки то и дело на несколько секунд застывали на его ресницах и касались губ. Изо рта шёл пар. Лань Ванцзи хотел скорее зайти внутрь, чтобы спрятаться от охватывающего холода, как вдруг что-то заметил. Наверное, если бы он не поднял голову, наблюдая за медленно падающим снегом, то прошёл бы мимо. Однако теперь его взгляд зацепился за какое-то движение на крыше. Смахнув с ресниц несколько не растаявших снежинок, он разглядел фигуру человека, который стоял на самом краю. Лань Чжань инстинктивно подался в его сторону, но замер, едва сделав шаг: человек на крыше спрыгнул вниз.       Наверное, каждого, кто бы увидел такое, обуял бы страх и бессилие: у кого-то бы подкосились ноги, у кого-то бы перехватило дыхание. Кто-то бы замер, не в силах шевельнуться, наблюдая за этой ужасающей картиной. Однако Лань Ванцзи испытал нечто иное. Едва этот человек начал падать, как его сердце в груди болезненно оборвалось. Причем боль была такой, что на мгновение потемнело в глазах. Музыкант рухнул на колени, схватившись за грудь, будто сейчас он должен был умереть от сердечного приступа, а не тот человек, который падал. Глаза мужчины широко раскрылись, он не мог шевельнуться и с болезненными ударами сердца смотрел на то, как самоубийца летит вниз. Сердце замирало в груди до того момента, пока он не упал. Послышался звук удара, и Лань Чжаня внезапно отпустило. Он поднялся на дрожащих ногах и заторопился к рухнувшему телу. На крыше осталось ещё несколько человек, которые смотрели вниз, а затем спешно отошли от края и где-то скрылись. Наверняка торопились спуститься.       Добравшись до тела первым, Лань Ванцзи снова рухнул на колени, но на этот раз не от грозящего остановиться сердца. Тело упало в небольшой сугроб, который, вероятно, мог бы смягчить падение. Но, судя по тому, что человек не шевелился, сугроб не помог. Более того, на ослепительно белом снегу под ночным освещением ярко выделились обширные пятна крови, которые находились прямо под затылком. Его голова была чуть запрокинута, а снежинки, падающие на бледную кожу и ресницы уже не таяли. Лань Чжань снова ощутил, как сердце пропустило удар, когда их взгляды пересеклись. Его лицо было другим, но невероятно похожим на Вэй Усяня, словно тот был его младшим братом. Лань Чжаню показалось, что этот человек уже умер, и всё же в его глазах было ещё что-то живое. Хуже того — он узнал его. Лань Ванцзи мог поклясться, что этот человек узнал его. И он сам знал эти глаза.       — Нет, не уходи… — отчаянно прошептал он, слыша за спиной чьи-то шаги. Глаза юноши так и смотрели на него, но та толика жизни, что ещё оставалась мгновение назад, погасла. Сломанное безжизненное тело на белом снегу больше не могло ответить ни на один вопрос.