Purple kiss

      Вам когда-нибудь доводилось идти через толпу людей и знать, что обсуждают именно вас? А почти сотню раз подряд? А за руку с самым богатым и красивым парнем во всей Академии? А за руку с парнем, с которым уже целовался, по меньшей мере, три раза? А за руку с парнем, с которым целовался, но в отношениях вы не состоите, но перед которым и ножки раздвинуть почему-то не стыдно?       Чонгук тоже думал, что его не коснется никогда подобная ситуация, он ведь не любит внимание, предпочитает тихую и спокойную жизнь, хоть и мечтает стать всемирно известным героем. И героем он станет – главным героем сплетен всей Академии, ведь заявился в столовую, кишащую студентами, за руку с Тэхеном, чей потрепанный, но безумно сексуальный видок о многом говорил. Ким привел в порядок Чона, но вот себя даже и не подумал, уводя Гука в столовую, явно не задумываясь о том, сколько слухов пустит таким появлением. Просто Тэхен с рождения живет, опутанный сплетнями и слухами о себе и своей семье, ему не важно, что будут думать о нем другие. А вот Чонгуку и близко не плевать на такое внимание к собственной персоне, он почти трусливо прячется за спину Тэхена, хотя его все равно видят, просто так у Гука есть небольшая возможность скрыть свои розовые щеки. Он мог бы руку вырвать из ладони Кима, доказывая, что все выглядит не так, как выглядит, но пересилить себя рядом с Тэхеном так же нереально, как остановить время! Чонгука тянет к Киму, и бороться с этим почти невозможно; сила ли это Элибра или что-то еще, вообще, не важно, потому что Чон сам с томящимся наслаждением воспроизводит в голове бархатный, глубокий голос, обещающий Чонгуку, что обязательно его поцелует еще раз, но потом. «Потом» - Чон будет преданно ждать, наплевав на всю глубокомысленную мораль о своем поведении почти с абсолютным незнакомцем! Он никогда не позволял себе такой раскованности, но Тэхен своими черно-голубыми глазами рушил внутри Чонгука крепкие стены, оставляя вместо них себя, дикий аромат розового парфюма, вкус холодный, но сладкий пухлых губ и такое, о чем Чонгуку даже стыдно думать, но он думает.       Тэхен ведет их к столику, за которым собрались его друзья и друзья самого Чона. И там тишина царит, полнейшая тишина, и множество пар глаз с нескрытым удивлением смотрят на пару, явно не веря в то, что видят. Чимин так вообще оторвался от лицезрения своего бога, глядя на сцепленные руки Кима и Чона, на запястье друга, где болталась шелковая лента, не удержавшая в этот раз Тэхена. Но у Элибра глаза голубые, он абсолютно спокойный и сдержанный, холодный ко всему, как и обычно, ни капли черного моря во взгляде, однако идет за руку с Чонгуком. С раскрасневшимся, смущенным Чонгуком, который отчаянно прятался за спину Тэхена. Чимин понимает все первым, на правах друга он видит все отчетливее остальных, затем догадывается о произошедшем Сонхун, а для всех остальных выход этой парочки так и остается загадкой!       Тэхен мягко, но настойчиво усаживает Чонгука за стол, улыбается ему красиво, легко, слишком искушающе, у Гука даже сердце в этот момент подпрыгивает, он здраво понимает, что не должен себя выдавать, должен вести сдержано, чтобы никто ничего не понял. Но Тэхен ему в глаза заглядывает своими нереально голубыми, в мозги пробирается пушистым шепотом, и говорит:       – Подожди меня, ma petit, я сейчас вернусь! – И снова улыбка, да такая, что Чонгук буквально ощущает, как у него кровь закипает, распространяя запретный жар по телу. – Ах, да! – Ким быстро снимает с запястий черные ленты, вручая их Чону: – Сбереги их, они еще понадобятся! – И, криво усмехаясь, удаляется в сторону кафетерия, оставляя Чонгука одного в море акул! Ну, не в море акул, так уж жаждущих объяснения глаз точно!       – Ну что, – Чимин голос подает первым, пошло улыбаясь, но, не смущаясь ни капли своего поведения, – как вы далеко зашли?       – Хен! – возмущается Сонхун, вставая на защиту Чонгука, который все еще не слишком-то соображал, держа в руках холодные черные ленты, пропитанные этим безумным ароматом, от которого ломало нездорово, но дозу постоянно хотелось увеличить до смертельной. Тэхен сказал сберечь их, да так сказал, что у Чона ни одной приличной мысли в голове не осталось, что Ким будет с их помощью делать! – Он и так весь красный, прояви хоть долю сдержанности!       – Ну, вот тут я с Чимином согласен, – Хосок изучающе осматривает Чонгука, который первый на памяти всей Академии смог так близко подойти к Тэхену! – Гуки такой красненький, вряд ли они вдвоем там картинки раскрашивали!..       Джин отчасти больно бьет Хосока локтем под ребра, заставляя замолчать. Ну что за самцы, ей богу! И правда, ни капли сдержанности, не могут понять, что ребенок сейчас жутко смущен всем происходящим. Джин не знает, что у Чонгука с Тэхеном там произошло, и ему тоже интересно, но он разузнает потом, а не сейчас, когда вокруг столько любопытных глаз, и пусть все они тут как бы знакомы, почти заодно! Джин не знает, как правильно описать их компанию, но Чонгука он тоже решает защитить.       – Отстаньте от него! – Джин серьезно обводит всех взглядом своих проницательных, карих глаз. И пусть он здесь не самый старший, а авторитета у него навалом, не Элибр, но и не обычная сошка вовсе! – Гуки, как прошла практика? – Джин разговор кардинально меняет, отчего Чонгук ему благодарно улыбается, хотя щеки его все еще пылают. Он сам себе не может объяснить, что у него с Кимом, а уж другим подобное было говорить более чем смущающе.       – Я думаю, практика с Тэхеном у него прошла успешно! – Гаденько усмехается Чимин, заставляя Хосока от хохота уползти под стол, прикрыв рот рукой, чтобы хоть немного сдержаться. А Чонгук еще больше краснеет, потому что Чимин-то может и пошутил, но вот у Гука, и правда, была практика с Тэхеном в поцелуях, уже третья, а Ким обещал четвертую, и у Чона от этого мягкое приятное тепло разливается с ароматом роз. Тэхена нужно объявить вне закона, потому что Чонгук ничтожно не может рядом с ним себя сдерживать!       – Хен! – снова возмущается Сонхун, полыхая на Чимина таким знакомым недобрым взглядом только не голубых, а карих глаз. Младший Ким молчащего Сону огибает, подсаживаясь к Чонгуку ближе, чтобы при случае ударить Пака за очередной комментарий. – С Днем рождения! – Сонхун красиво улыбается Чонгуку. – Жаль, что я заранее не знал и не приготовил тебе подарок!       Чон несколько смущенно шепчет: «Спасибо!», они с младшим Кимом мало знакомы, да, тот определенно может его поздравить с таким праздником, но подарки дарить – не слишком ли личный жест? Они встречаются всего-то третий раз, с Джином и Хосоком почти постоянно торчат в общаге, а с местной элитой как-то неожиданно просто сдружились на фоне того, что Чонгук был связан? с Тэхеном. И разве Сонхун не должен присматриваться к Чону, ведь тот метит на его брата? Почему его так легко приняли в эту элиту, когда он обычный детдомовец?! Почему Чонгук сейчас начинает всех подозревать?!       – Ой, зато его точно приготовил Тэхен! – Чимин играет бровями, не имея возможности себя остановить. Ну, вот кажется, милая розоволосая плюшка, но и близко не милая, и близко не плюшка, хотя его жизнерадостности и общительности многие могли позавидовать.       – Да, в отличие от вас, балбесов, приготовил! – Тэхен походкой тихой хищника приближается к их столику, заставляя всех замолчать. У него глаза голубые и спокойные, но пьяные, в них что-то темное проклевывается, но лишь мельчайшими крапинками, которые было не заметить даже. Чонгук замечал, потому что глаз оторвать от Тэхена не мог. – Ешь, ma petit, тебе нужно восстановить силы! – улыбается Ким, ставя рядом с Чоном поднос с самой необычной едой, которую явно не найдешь в обычной столовой. Конечно, Кимы спонсировали Академию, конечно, здесь все было по первому разряду!       Чонгук тормозит, у него, ровно, как у Чимина, включается рядом с Тэхеном режим мямлезавра и тормоза одновременно. Аромат роз окутывает мозги мягким пушистым одеялом, за которым даже думать толком не получается, голубые глаза гипнотизируют, вливая в кровь жар и такое запретное, что Чон снова краснеет, ощущая, как у него даже уши начинают гореть. Он глаза опускает в поднос с едой, осознавая, что выдержать атаку гипнотических глаз Тэхена не может.       – Ешь! – улыбается ему Сонхун. – В Академии отлично готовят! – Чонгук не привык к такой заботе о себе, особенно ему было странно, что эта забота исходила от Тэхена, который принес ему еду. Он все-таки испытывает вину за то, что поцеловал Чона? Пытается быть галантным, чтобы не задеть Гука? Или что? Парень никак этого понять не может, да Тэхена вообще обычным мозгом не понять, он же все время Чонгука отталкивал от себя, а сейчас наоборот притягивает, буквально заставляет влюбиться в себя, в свои магические глаза, безумный аромат и силу, что Чона манит к Элибру дико нездорово. Он должен бежать от Тэхена, но он как глупая мошка готов сгореть в огне его силы.       – Ты снова здесь? – Старший Ким мгновенно свой мягкий вид меняет на холодный, решительно настроенный против, когда видит Сону, молча сидящего за общим столом.       – Вы сказали, что дадите мне шанс! – парень без толики страха встречает взгляд уничтожающих голубых глаз, выедающих ему словно душу. А Чонгук вдруг понимает, что эта фраза не так-то далека от реальности, Тэхен темный и сила его явно наточена на уничтожение, включая, что он владел властью именно что над душами. Может, уже и душу Чонгука забрал, да во время одного из их поцелуя? Может, потому Чона тянет к Киму, хотя он здраво понимает, что от него нужно бежать?!       Тэхен фыркает, потому что идти против своих же слов не может, но его недовольство колючими иглами вгрызается в Сону, проверяя того на прочность в который раз уже! И явно не в последний!       – Я не впечатлен твоими навыками сегодня! – говорит Тэхен, намеренно задевая парня. Хосок только молча улыбается, жуя картошку фри, которую так кстати таскал у Сону, которому явно было не до еды. Перепалки между этими двумя могли стать новым хобби Хосока! – Ты должен быть сильнее, если хочешь встречаться с Сонхуном.       – Может, мне тогда встречаться со шкафом? – младший Ким недовольно на брата смотрит. – А что?! Он явно больше и сильнее!       – Нет, с фургоном! – Как и обычно, встревает Пак, хлопая друга по плечу. – Расслабься, Тэхен, малой не сделал ничего плохого!       – Пусть только попробует! – рычит предупреждающе Элибр, но Сону даже не вздрагивает, выдерживая очередную атаку. – Я лично провожу тебя до врат ада! – улыбается Тэхен, а Чонгук рядом даже вздрагивает, потому что по интонации было понятно, что Ким явно не шутил. Чону не хочется такого признавать, но, кажется, Тэхен готов убить за Сонхуна, по-настоящему убить, вывернув душу наизнанку!       – Кажется, ты там уже бывал, – подмечает Джин, отвлекая внимание Кима на себя, давая Сону хоть немного вздохнуть свободы.       – Всякое бывало, – жмет плечами Тэхен, не обращая внимания на удивленные лица младших, обратившиеся на него. Только Чимин сохранял хладнокровие, потому что с другом он участвовал в самых рискованных и самых безрассудных делах на фоне скуки и откровенного желания повеселиться. Но это секрет пострашнее того, что они не раз дрочили друга на друга от недостатка личной жизни! – Ешь, ma petit, – Тэхен снова обращается к Чонгуку, заставляя того даже вздрогнуть от этого мягкого, пробирающегося под кожу голоса, обещающего сладкое и тягучее, – ты слишком худенький, набирайся сил. – Чон даже не может представить для чего. Точнее представить-то он может, но это уже слишком для него, который никак не может выгнать Кима из своей головы! Поцелуй все исправит – ага! Он лишь усугубил все, тяга Чонгука к Тэхену теперь просто феерически ненормальная!       – Для чего? – Чимин пихает язык за щеку, вынуждая Чона снова покраснеть, только не Кима, которого, кажется, невозможно было пробрать ничем!       – У него целый учебный день впереди, – просто говорит блондин, как само собой разумеющееся.       – А-а-а! А я думал, ты ему подаришь его подарочек! – усмехается Пак, вынуждая даже Сонхуна, сидящего рядом с ним, покраснеть от таких слов! Хен был просто невыносим! Настолько, насколько с ним было весело, с ним было и невыносимо! У Тэхена просто иммунитет к другу, а вот всем остальным за столом нужно было к Паку еще привыкнуть.       – Чимин-хен! – Сонхун все-таки бьет его по плечу, когда Чонгук давится едой, тихо кашляясь. – Фильтруй свои слова, потому что мне уже стыдно за тебя!       – Обязательно! – улыбается Тэхен Паку, и Чонгук давится повторно, потому что в голосе Элибра было столько темного и запретного обещания, что у Чона даже член в штанах дергается, заставляя парня нервно заерзать на стуле. Расхаживать со стояком в Академии явно не то, что хотелось бы в первый учебный день!       – Хен! – Сонхун теперь и брата бьет по плечу, а Джин на это только головой трясет, тихо похлопывая Чона по спине, чтобы он не подавился повторно:       – У вас всегда так?       – Бывает веселее! – улыбается Чимин Джину, выбирая листья салата из чашки, съедая только мясо. – Загляните как-нибудь к нам, сыграем в бутылочку на раздевание, проверим чей пресс лучше!       – Интересное предложение! – усмехается Хосок, не теряя ни на долю секунды своей жизнерадостности. – Но я не люблю качаться!       Чимин шкодливо подмигивает парню, а в глазах у него уже чертята пляшут. Кажется, мысленно он уже давно начал играть в бутылочку, представляя рядом одного бледного, холодного мудака по имени Мин Юнги.       – Он тоже! – кивает Чимин на Тэхена, который без особых эмоций все это слушал, давно привыкнув к тому, что Пак базар не фильтрует нисколько, только рядом со своим богом превращается в мямлезавра, не имея возможности связать и пары слов. – Но когда раздевается, его хочется валить и трахать!       Сонхун от смущения закрывает лицо руками, слушать такое про брата было более чем невозможно, включая, что этот самый брат сидел совсем рядом и никак не реагировал на подобные высказывания! Даже Сону губы сжимает в тонкую полоску, пряча глаза в полупустой миске с картошкой фри. А вот Чонгука неожиданно снова кусает ревность. Ну, вот никто они с Тэхеном, а Чон не готов его делить, даже в шутку не готов делить!       – У вас тут, ребятки, голубая кровь! – завуалированно намекает на ориентацию почти всех присутствующих Хосок, без тени смущения или отвращения. Его лучший друг гей, плевать пошлое солнышко хотело, кто и с кем трахается!       – Ты сам попробуй! – улыбается Чимин в ответ. – Один раз – не пидорас, как говорится! – Сонхуну хочется сквозь землю провалиться, ну вот нафига он сел рядом с Паком?! – Кстати, кто с кем встречается, признавайтесь?! Кто кому нравится, а?! – Чимин без тени смущения задает личный вопрос, наивно ожидая на него ответа. Точнее, он именно что сразу бросил неоднозначный взгляд на своего лучшего друга и Чонгука, который притих в углу, мечтая, чтобы все прошло мимо него стороной. Он и так каждым глотком воздуха травил себя ароматом Тэхена, сидящего рядом настолько близко, что Чон его руки изящные тихо рассматривал, вздрагивая каждый раз, когда вспоминал, как эти длинные тонкие пальцы его касались, сминали бока, утекали выше к чувствительным соскам!.. Чонгук губу кусает, чтобы позорно не застонать, потому что его мысли и откровенные желания возымели эффект – член Чона больно вжимался в грубую ткань джинс, прося того, о чем парень так неправильно сейчас думал.       Чонгук руку прячет под стол, сжимая пальцами бедро до боли, надеясь, что так стояк спадет, да вот только он боковым зрением ловит взгляд голубых глаз, смотрящих на него безотрывно, и все становится в разы хуже, чем было! Кажется, Тэхен точно знал, что с Чоном, знал его бесстыжие мысли и желания! Ну, конечно, он владеет магией крови и плоти, конечно, он отлично понимает, что у Чонгука больно стоит член, требуя к себе внимания.       – У меня безответная любовь, – честно произносит Джин, вынуждая всех на себя посмотреть, но ни капли не смутиться от такого внимания. – Ким Намджун – скотина! – Джин поднимает чашку с кофе, салютуя всем, и выпивает его залпом, под сочувствующий взгляд Хосока, который лучше всех был посвящен в ситуацию, и горящий чистым любопытством Чимина.       – Наш препод – Ким Намджун? – уточняет Пак, на что даже Чонгук удивленно смотрит на Джина, считая, что ослышался. Препод? Так друг все это время тихо вздыхал на препода? Так из-за него переехал в другую комнату общежития?       – Да, – подтверждает Джин с печальной улыбкой. Сонхун даже рот от удивления открывает, полностью зеркаля выражение лица Чонгука. Все-таки они были первокурсниками и просто не знали еще о каком преподе идет речь!       – Вот это было более чем неожиданно, – выдыхает Пак, тряся головой, – хотя я тебя понимаю, он такой секс, что мимо него сложно пройти! – Джин кивает головой, и сам понимает, что ловит тень, но просто не может иначе; у него влюбчивое и глупое сердце, у которого не дерьмовый вкус, но дохрена сложный. А кто хочет жить в спокойствии? Вот и Джин, видимо, посчитал, что с рутиной пора кончать! – У меня тоже безответная любовь! – Вздыхает Чимин, пытаясь глазами высмотреть в толпе ребят холодный величественный образ. – Да, вы уже и так все знаете!       Чонгук на это только улыбается. Да, он ревновал Пака к Тэхену, но постоянно забывал, что у розоволосого парня уже есть объект воздыхания, и Чон может полностью и безраздельно также вздыхать на Кима, мечтая однажды увидеть его голы…       Чонгук мысленно бьет себя, потому что от этих мыслей справляться со стояком было еще тяжелее. Он и так не понимает, как сейчас поднимется из-за стола и выдвинется на пару, когда у него больно стоит член, и ткань брюк неприятно натирает головку пениса. Изящная красивая рука ложится на бедро Чонгука неожиданно и слишком лично, заставляя того даже вздрогнуть, чуть не выдав себя с головой!       – А вот наш ледяной король искушения засиделся уже в холостяках! – Чимин на друга смотрит, очень открыто намекая ему на многое. А Чонгук губу жует, чтобы оставаться спокойным, потому что Тэхен руку выше по бедру Чона поднимает, почти касается через грубую ткань джинс его возбужденного органа, а сам ни мускулом на лице не выдает, что сейчас вытворяет. Зато Чонгук судорожно сжимает в руках вилку, которой тоже выбирал копченое мясо в салате, но сейчас отчаянно застыл, стараясь удержать все эмоции под контролем. Однако Тэхен уверенно укладывает свою руку на член Чонгука, и Гук воздухом давится, до крови кусая губу. Он ни разу не должен был позволять Киму вытворять такое, но остановить его, сил просто нет!       – Может, Тэхену все-таки кто-то нравится, – отвечает Джин, смотря на Чона, зная, что тот тоже ждет ответа «ледяного короля искушения», но явно не догадываясь, что Ким сейчас вытворяет под столом. И не надо, чтобы хоть кто-то узнал, Чонгук же со стыда сгорит!       – Может, кто-то и нравится! – улыбается Тэхен, сверкая голубыми глазами на Чона, мягко сжимая его член через ткань брюк. У Гука сердце так вбивается в грудную клетку, что странно, как этого никто еще не услышал! – У меня Пиноккио, – добавляет Тэхен, а смотрит только в карие глаза Чонгука, да так смотрит, что у Чона во рту пересыхает и тянет Кима поцеловать. – Я не могу врать, – поясняет Элибр под удивленный взгляд Чонгука, – поэтому стараюсь не влюбляться ни в кого, чтобы не ранить.       – Не ранить правдой? – не понимает Джин. – Когда партнер честен, это наоборот укрепляет пару.       – Любовь и влюбленность – разные вещи, – отвечает Тэхен, но смотрит только на Чонгука, словно эту правду ему адресует, ему пытается дать понять, что он хочет сказать сейчас. А Чон соображает очень плохо, потому что Тэхен сам в этом и был повинен! Он сам сейчас с оттенком боли массировал член Чонгука, явно намереваясь того заставить кончить. – Влюбленность пройдет, и я раню партнера, когда не смогу ему честно ответить: «Давай попробуем еще раз».       – Тогда тебе нужно полюбить! – мягко улыбается Джин. – Если будешь любить, то и врать не придется.       – Может быть, – расплывчато отвечает Тэхен. А Чонгук неожиданно понимает, что все это время Ким пытался так поговорить с ним, он же почти пытался ему сказать, что у них не будет будущего! Все, что сейчас – влюбленность, может даже взаимная похоть, в которой они утоляли свои желания, но не более! Чон раскрыл рот на кусок, который был для него слишком велик, но даже так отчего-то не мог противиться магии Тэхена или ему самому! Рука Кима ледяная, но такая обжигающе приятная, что Чонгук готов наступить на свою гордость, растоптать свои принципы, а потом тихо рыдать в подушку. Так и будет, он знает, а сказать Тэхену «нет» все равно не может!       – И у нас есть еще одна молодая пара! – Чимин смотрит на Сонхуна и Сону, которые все это время молча поедали свой обед, стараясь не привлечь к себе внимание старшего Кима.       – Они не пара! – тут же рычит Тэхен, сжимая член Чонгука еще сильнее, из-за чего Чон чуть ли не скулит и далеко не от боли. Он точно кончит, если Ким пару раз еще так сделает, но ходить с пятном на брюках остаток дня совсем не хотелось! Именно потому он поспешно кладет руку поверх ладони Тэхена, стараясь его остановить. – Я разрешил им встречаться, но не заходить так далеко, как предполагает слово пара!       Сонхун закатывает глаза, но спорить с братом не спешит, старший не отличается терпением, когда дело касается его младшего брата, потому драконить его было лишним. Зато Сону бесстрашно встречает взгляд разъяренный Тэхена, упорно стоя на своем – он встречается с Сонхуном, они пара, и все, что это слово подразумевает, описывает и их отношения!       – Щенок! – рычит Тэхен, но сам свободно откидывается на спинку стула, продолжая доводить Чонгука до явного исступления, не спеша останавливаться, как бы Чон его не просил!       Гук поджимает пальчики на ногах, глотает вязкую слюну вперемешку с кровью из истерзанной губы, терпит, хотя ему, по меньшей мере, хочется распутно трахать ладонь Тэхена, а потом плавать в мягком, теплом море, полном ярких удовольствий! Боже, что же Ким с ним делает?! Почему Чонгук теряет рядом с ним голову?! Почему он, даже понимая, что все ведет к сплошному «ничего», все равно желает с Тэхеном быть, желает его прикосновений, своей распутности и еще больше жаркого и такого запретного, что у Чонгука дергается член, и он позорно кончает, марая штаны, но насыщенно выдыхая, словно именно всего этого ему не хватало долго времени! Кажется, так и было, кажется, именно этого холодного подонка ему и не хватало, чтобы до невозможности запутать свою жизнь!       – Тогда, получается, Хосок среди нас единственный натурал, – Пак, ни о чем не подозревающий, продолжает свой разговор.       – Получается, что так! – улыбается ему в ответ Хо, продолжая закидывать в себя остатки еды, словно собирался наесться за весь день вперед.       – Почему мне хочется это исправить? – усмехается недобро Чимин, играя бровями.       Хосок коротко хохочет, как и многие за столом, даже Чонгук не может сдержать улыбки, хотя у него в голове сейчас достаточно проблем, которые следовало немедленно решить. Допустим, номер один в списке – следы от спермы на штанах! Чон косо на Тэхена смотрит, но тот лишь загадочно улыбается, глядя на друга, но улыбка-то явно адресована Чонгуку, которого он сейчас до оргазма довел. Боже, довел до оргазма в столовке, где больше сотни студентов!       – Ну, попробуй! – улыбается задорно Хосок, готовый на любые аферы.       – Чимин! – позади Чонгука раздается неожиданно знакомый немного шепелявый голос. Парень хочет обернуться, но этого оказывается и не надо, потому что он видит Пака. И видит буквально сердечки в его глазах, такие огромные и розовые, и поле с единорогами и ебучей радугой! Кажется, Чонгук выглядел ровно так же, когда смотрел на Тэхена!       К ним кошачьей походкой подошел Юнги, тот самый Юнги, по которому Чимин сходил с ума, которого в своих мечтах уже давно на себе женил, раздел, дал себя трахнуть, они завели кучу детишек и одного злоебучего кота, которого так хотелось иметь Паку!       – Ты забыл свой телефон на паре, – Юнги протягивает Чимину его мобильный. А понять, что смартфон Пака и труда не составляло, только у него во всей Академии на чехле красовался гребаный розовый единорог с радужной кучкой дерьма под попой!       Чимин включает тормоз, прямо очень активно включает, когда тупо смотрит на свой телефон и не берет его. Точнее смотрит-то он на божественные руки Юнги, на эти руки, которые явно могут подарить столько удовольствий! Чимин мысленно бьет себя ногами, все же принимая телефон из рук.       – Каталуста! В смысле, пожалу… в смысле, спасибо! – улыбается Пак, а Сонхун тихо в рукав на это смеется, и только Чонгук видит в Чимине себя, только в версии, где он запросто отдается в руки Тэхену. Хотя Пак явно был не против отдаться этим рукам тоже!       – Юнги, – старший Ким так просто Мина не опускает, с улыбкой замечая панику в глазах влюбленного друга, – можешь помочь Чимину?       Юнги быстро моргает глазами, не совсем понимает, что происходит, но по природе своей слишком ленив чем-то интересоваться и слишком самовлюблен, как и Тэхен, чтобы что-то замечать, что было настолько очевидным, что это даже понял Чонгук в тот день в кафе! Мин несколько лениво вздыхает и спрашивает:       – В чем, Элибр?       – Чимин отстает по физической подготовке, – Тэхен одними глазами улыбается Паку, а у того и сердечный приступ близко! – Его бы нужно подтянуть, но я прогуливаю эту пару, не можешь ему помочь? – И ведь даже не врет, потому что врать не умеет, он прогуливает пары, связанные с физическими нагрузками, потому что их предпочитает только в постели, а Чимин прогуливает вместе с другом, потому что предпочитает танцы качалке, вот и выходило, что у них обоих неуд тянется еще с первого курса!       – В пятницу – это завтра, в шесть вечера, в остальное время я работаю, – без промедлений, коротко и по делу отвечает Юнги, смотря на Чимина, а у того слова в горле застряли, он не знает, что ему ответить. Точнее, знает, но выдавить из себя и пары слов не может!       – Отлично! – улыбается Тэхен, отвечая за друга. – Форма посещения свободная? – усмехается Ким Юнги.       Мин глаза закатывает:       – Может хоть голым прийти! – фыркает Юнги, уходя.       А Чимин словно к стулу примерз. К нему приходил его боженька, его боженька трогал его телефон, да, Пак исцелует весь чехол как сумасшедший! А лучше… а лучше, правда, прийти голым на дополнительные занятия! А что? Чимин красивый и пресс у него есть, он танцует много и мускулатура у него развитая! Юнги должно понравиться!       – Надень трико, – советует Тэхен Паку с улыбкой, а все остальные просто с открытыми ртами сидят, не слыша даже, как звонок прозвенел, предупреждая, что обед окончен.       – А я только хотел у тебя спросить: надеть трико или ничего не надевать?       – Трико, – уверенно кивает Тэхен, – у него должен быть простор для воображения.       – Все! – Джин поднимает руки в сдающемся жесте. – Я больше в этом не участвую! – Он сгребает свой рюкзак с пола, закидывая на одно плечо. – Пара началась, не хочу опоздать!       Чонгук резко подпрыгивает, понимая, что не услышал даже звонка, так был занят другими вещами! Он собирается вскочить за остальными, которые тоже лениво начали собираться, не желая после плотного обеда никуда идти, но вовремя вспоминает о досадной помехе – о пятне спермы на своих штанах! Нельзя, чтобы его увидели в таком виде, нельзя, чтобы его увидели в таком виде в Академии!       – Ma petit, мне нужно с тобой поговорить, – неожиданно выдает Тэхен, который вот никуда не спешил, потому что пару собирался прогулять! Хватит с него сегодня знаний, у него было навалом и других, более приятных дел.       У Чонгука паника на лице, он понимает, что поговорить с ним Тэхен собирается наедине, а наедине у Чона нет вообще никаких шансов рядом с Кимом сохранить самообладание и не наделать глупостей. Хотя глупостей с него уже и так достаточно.       – Но пара, – слабо пытается отвертеться Чонгук.       – Профессор не придет, – уверенно заявляет Тэхен, и в глазах его вспыхивает тьма, от которой Чонгук судорожно сглатывает, понимая, что попался в капкан этих магических глаз снова. Тэхен – соблазн в чистом виде, ему невозможно сопротивляться и противиться, его невозможно не хотеть. – Пойдем со мной, ma petit, – Ким протягивает руку Чонгуку под внимательные взгляды Джина и Сонхуна, – поговорим в более укромном месте.       – О-о-о! – пошло тянет Чимин, разрушая всю магию момента. – Ну, можете не торопиться, я подожду тебя на парковке! – усмехается Пак, собирающийся прогулять пару ровно как и его друг.       А Чонгук в панике, он смотрит на Джина, но тот ему уверенно кивает, на Сонхуна, и тот ему тоже улыбается, потому что они не знают, что Тэхен только что заставил Гука кончить одной своей рукой на глазах у них у всех! Чон несколько жалобно смотрит на Кима, но руку холодную берет, медленно поднимаясь на ноги, тут же одергивая подол худи, чтобы прикрыть свою срамоту! Но этого оказывается и не надо, Тэхен сам его собой прикрывает, потому что все прекрасно знает, улыбается всем на прощание и уводит Чонгука за собой прочь из столовой, заставляя заплутавших студентов снова пялиться им вслед.       Тэхен ведет Чона в одном ему известном направлении, не тащит, не заставляет, держит мягко, но уверенно, а ароматом роз словно с ног сбивает, из-за чего Чонгук даже пару раз спотыкается, краснея. Он просто не понимает, куда и зачем его Ким ведет, что они будут делать, что произойдет дальше!? Тэхен может просто шепнуть что-нибудь Чону на ухо, а тот сразу же ножки раздвинет – пройдено на пять с плюсом! Не может Чонгук сопротивляться силе Элибра, просто не может, он же у него в подкорке сидит, в венах ядом и томным желанием во всем теле. Как наркотик. За такой наркотик люди явно бы убивали друг друга.       Тэхен заводит их на второй этаж, в сторону учительских кабинетов и дальше, где в углу тихо притаилась его личная комната, коей не было ни у одного студента Академии. Кимы спонсируют учебное заведение, конечно, у Тэхена был личный кабинет с большим шкафом, столом с компьютером и разными учебниками, и тетрадями и огромной кроватью, из-за которой сердце Чонгука сделало кульбит.       – Проходи, ma petit, – Тэхен заводит Гука внутрь, закрывая за ними дверь на ключ, чтобы никто их не побеспокоил. А у Чона от звука дверного замка внутри все застывает то ли от страха, то ли абсолютно неправильного предвкушения. Тэхен его сюда пригласил ради чего? Ради… Чонгук больно сглатывает, понимая вдруг, что если Ким скажет ему раздеться, то Чон так и сделает, сам разденет и себя, и Тэхена, сам будет просить, чтобы его трогали, чтобы делали с ним… да, все, Чонгук распутно готов на все рядом с этим искусителем.       Но Тэхен ничего с ним не делает, он к шкафу своему проходит, распахивает дверцы, заставляя Чона удивленно глаза округлить от количества одежды, что там таилось. Кажется, будто Ким здесь жил! Ну, иногда это было почти правдой, это была комната его и Чимина, где они порой просто валяли дурака, когда не хотели идти на пару, и одежды здесь было полно в случае разных непредвиденных обстоятельств. Таких, как например сейчас.       Тэхен вытаскивает новые джинсы с боксерами, на всем бирки дорогих именитых брендов, а Ким запросто все это отдает Чонгуку, улыбаясь мягко, безумно красиво, так, что у Чона сердце больно в тисках билось, просясь то ли к Тэхену в руки, то ли подальше от него.       – Переодевайся, – говорит Элибр, отходя от Чонгука к окну, спиной отворачиваясь, чтобы его не смущать. А Чон смущался, он смущался просто того факта, что он наедине с Тэхеном, который его так запросто и качественно довел до оргазма рукой, а если они разденутся… Чонгук мысленно бьет себя, заставляя внутренний, явно помешанный на сексе голос заткнуться. Да, он еще совсем молод, конечно, он думает о сексе! И конечно, не хотеть Тэхена – это нужно быть просто импотентом!       Чонгук быстро стягивает с себя грязные джинсы с бельем, а сам смотрит на спину широкую Кима, присаживаясь на кровать, чтобы было удобнее. Одежда, которую Тэхен дал, явно не надевалась ни раз, дорогие бирки с ценниками заставляли Чонгука даже на мгновение задуматься – а не сон ли все это? Но все было реально, аромат роз богатых сразу откидывал все сомнения в реальности происходящего. Чон думает, что не очень-то хорошо просто так надевать такие дорогие шмотки, но для Тэхена все это явно мелочь, потому Чон быстро натягивает на себя нижнее белье и джинсы, идеально подошедшие ему по размеру. Кажется, это было потому, что с Кимом они были почти одного роста и комплекции.       Тэхен даже приглашения не дожидается, когда оборачивается к Чону, слыша звук вжикнувшей застежки от молнии. От того несдержанного и дикого зверя, коим он был совсем недавно, не осталось ни следа, сейчас этот галантный парень и близко не был похож на то, что пряталось в его голубых глазах.       – Я думаю, ты понимаешь, что нам нужно поговорить, – выдыхает Тэхен, а Чонгук вздрагивает. Знает он все, что сейчас услышит: они не пара, им не быть вместе, Тэхен просто сжалился над Чоном и подрочил ему – да, со всеми бывает. – Наверное, я многое должен объяснить, – Ким кивает сам себе, присаживаясь на большое кресло прямо напротив кровати, чтобы видеть Чонгука. – Ты помнишь наш разговор?       Чон кивает, нервно сжимая пальцами правой руки пальцы левой, помнит он все, знает, что такой золотой кусок ему не заглотить и зариться на него было сплошной жадностью. Но что делать, когда Тэхен так нравится глупому сердцу?       – А друзья тебе рассказали, в чем моя сила?       Чонгук снова кивает, умалчивая, как и обещал, что Сону ему рассказал все. В общем-то, благодаря ему Чон и понял, что сила Тэхена до сих пор имела невероятную власть над Гуком, превращая его в больного наркомана с дикой зависимостью от Ким Тэхена!       – Я нахожусь в классе Бог, – говорит Элибр, безотрывно глядя на Чонгука, который отчаянно в голубые глаза не глядит, утонет на раз, уже отлично все это знает. – Это обозначает абсолютную власть, – и выглядело бы как хвастовство, если бы только они сейчас не обсуждали очень личную тему их недовзаимоотношений. – И я единственный в классе Бог из сторонников Тьмы. – Тэхен откидывается на спинку кресла, несколько устало потирая глаза. – Я бы не хотел всего этого говорить, но ситуация напрямую затронула тебя, ma petit, потому ты вправе знать, что происходит. – У Чонгука сердце останавливается, ну, вот сейчас ему и скажут идти лесом и не зариться на богатых и самовлюбленных красавцев! – Чем выше сила, тем больше цену за нее приходится платить, – очень серьезно произносит Тэхен. – Мне нужно утолять жажду своей силы, – Чон непонимающе хлопает глазами, – если ее не «кормить», то она выходит из-под контроля, я не могу ее удержать и тогда… страшное происходит! – Качает головой Тэхен, все-таки ловя Чонгука в капкан своих глаз. – Так как это сила крови и плоти, то и требует она того же – секса или смерти. – У Гука по спине бегут мурашки от того, что он слышит. Ведь его сила была довольно тихой и умиротворенной, но он и не был в классе Бог, и никогда бы до него не добрался, таким можно лишь родиться, как Тэхен. – И когда она требует, а я не даю, я могу убить лишь злодея, а случайные связи не люблю. А когда я не даю ей пищу, то она поедает меня, и по итогу вырывается на поверхность и касается любого, кто будет рядом. – Там, в туалетных комнатах!.. – Да, сегодня, когда ты нашел меня, Чимин связал мне руки и оставил здесь, в этой комнате, – Тэхен словно мысли Чона читает, хотя с его силой не следует ничему удивляться, – но я сбежал, потому что ты был последним, на ком я использовал силу, чтобы снять ее же эффект, но только увеличил его. Я искал тебя, звал тебя, – говорит Тэхен, – в такие моменты я не контролирую себя. – А Чонгук вдруг понимает, что не он сам нашел сегодня Кима в туалетных комнатах, его позвала, притянула сила Тэхена, которая действительно все еще имела власть над Чоном! – Ты говорил, что моя сила тебя зовет – это вполне реально после того, что я увидел сегодня. Я не люблю подпускать к себе людей, потому что моей силе они зачастую не нравятся, но ты ей нравишься. – Чонгук даже не знает: ему радоваться или плакать? Определенно было приятно осознавать, что сила Тэхена искала именно Чона в этой огромной Академии, но нужен ли Чонгук самому Киму, а не его магии? – Когда я поцеловал тебя сегодня, то успокоился, насытился, – Тэхен опускает тот момент, что с каждым разом ему нужно все больше и больше чужой энергии. И не соврал, но и полную правду не сказал, чтобы не шокировать Чона еще сильнее. – Это сексуальная подпитка, – Гук кусает губу, краснея, – она мне нужна, чтобы держаться, не срываясь во тьму. Я взял ее немного от тебя, когда поцеловал сегодня и когда помог тебе с твоей проблемой. – Чонгук сейчас со стыда сгорит! – Я должен за все это попросить прощения, потому что не имел права воровать у тебя энергию, и должен сказать тебе «Спасибо» за то, что не дал мне сорваться!       – Так, я тебе не нравлюсь? – Чон поднимает свои оленьи глаза на Тэхена, словно не слыша ничего из того, что Ким сказал. Словно не понимая, какой ужасной магией владеет этот искуситель, не понимая, что каждый раз при нем будет сходить с ума, что магия Тэхена тянется к Чонгуку, попробовав его. Ей ведь захочется еще, а с условием, что Ким повелевает душами, то и убить его однажды сможет легко или выпотрошить, оставляя только оболочку. Но Чон все это даже понимая, не хочет отказываться от возможности быть с Тэхеном, не потому что он богат и красив, а потому что… сам не знает.       – Ты милый и хороший парень, Чонгук, – Ким в глаза смотрит карие, – но я тебе нужен? Моя сила разрушительна, и порой я совсем не хочу ее сдерживать. Я могу тебя ранить, могу сделать очень больно, настолько, что ты меня никогда не сможешь простить. – Чон упрямо в голубые глаза смотрит, не боится, слепо не боится, не понимая, что Тэхен и близко не шутит. – Ты знаешь, какой я силой обладаю, тебе не страшно? Если вкушу еще раз тебя, то могу не остановиться, я не контролирую себя в такие моменты, я обязательно сделаю тебе больно, буду требовать столько, сколько дать ты не сможешь, а решишься убежать, моя сила найдет тебя в любой точке мира – ты уже никогда не спрячешься. Тебе нужно это?       – Тебе нужен секс, а я могу его тебе дать, – заявляет Чонгук, не желая просто вот взять и отказаться от Тэхена. Ни за что! Если силе Кима нужна подпитка, то Чону теперь тоже, только ему наркотик нужен – сам Элибр, полностью и весь, желательно, чтобы он трогал, чтобы ласкал, чтобы делал такое, от мыслей о чем Чонгук краснеет на раз!       – Вот так беспринципно? – Тэхен несколько удивленно вскидывает бровь.       – Я просто буду верить, что однажды я начну тебе нравиться, и ты поймешь, что я тот, кто тебе нужен. – Наивно заявляет Чонгук. – Можем быть парочкой, можешь меня целовать или трогать, но дальше я тебе не разрешу зайти! – Сразу предупреждает Чон, словно это его здесь уламывали стать парой, а не Тэхена.       Ким усмехается:       – Я эгоист! Как правило, мне наплевать на чувства других.       – Я тоже не подарок! – заявляет Чонгук, не желая отступать. Он либо попробует с Тэхеном и все провалится, либо никогда не решится, и всю жизнь будет страдать!       – Отлично! – улыбается Тэхен, облизывая свои невероятно пухлые, манящие губы. – Тогда не забудь завтра накрасить свои милые оленьи глазки, уж если хочешь попробовать со мной встречаться, то привлеки мое внимание!       *****       Бесконечные полки магазина, увешанные разным тряпьем, тянутся и тянутся, уводя покупателей в свои глубины, маня, подчиняя, почти пытаясь вытрясти последние монеты из карманов посетителей торгового центра, прельщая красотой нарядов, многообразием и порой очень вкусными ценами. Повсюду пестрят вывески, информирующие о распродаже, ненавязчивая музыка создает удивительно-комфортную атмосферу, и манекены вальяжно стоят в витринах, демонстрируя свои каменные силуэты с модными новинками.       Правда, Чонгук просто уверен, что будь на месте этих застывших кукол кто-то до боли знакомый – один блондин с пленительно-магическими глазами и дохрена сложным характером, покупатели бы толпами ломились в магазин! Против Тэхена устоять было сложно, Чонгук вот не мог. Он хотел быть с этим искусителем, и дело вовсе не в том, что он богат и красив, причина была в другом, и даже не в дьявольской силе Кима, отчасти в очень пугающей силе, дело было в самом Чоне, который то ли по глупости, то ли по молодости не мог пройти мимо своей первой влюбленности, готовый заключить себя в капкан сложных и, наверняка, болючих взаимоотношений. Тэхен прямо, конечно, не сказал, что они могут быть парой, могут встречаться, но Чонгук услышал ровно то, что хотел. Ему дали шанс, и он готовился им воспользоваться.       – Гуки, ты, правда, уверен, что хочешь накупить черной одежды? – Джин идет рядом с Чоном по бесконечному лабиринту из магазинов. Они вместе с Хосоком вызвались поехать с Чонгуком в торговый центр, ведь сегодня он, наконец, получил небольшую сумму денег, которую намеревался потратить на вещи, которых у него нет. Да почти всего нет! Кажется, Чону нужно искать подработку, чтобы накопить на телефон хотя бы, с фонда прислали приличную сумму, но не такую, чтобы он купил себе драгоценный дом!       – Да, ему идет черный! – Хосок сам всматривается в разноцветные витрины, наверняка, приглядывая что-нибудь и для себя. – Сейчас он похож на маленького эмо, но когда заявился в общагу в чужих штанах, явно перешагнул отметку девятнадцать пл…       – Хосок! – шипит Джин, видя, как Чон от этих слов краснеет, пряча взгляд в глянцевой плитке пола. Да, когда Чонгук вернулся в общежитие в новых дорогущих штанах, когда вернулся после приватного разговора с Тэхеном счастливым, но несколько розовеньким от смущения, Хосок не смог предположить ничего приличного о том, что эти двое делали. И не только Хосок, сам Джин в первые несколько минут думал… о многом думал! И отговорка Чона о том, что джинсы замарал, а Тэхен дал ему новые, звучала неубедительно, но Джин решил не копаться во всем этом, зато Хосока было не остановить!       – Гуки, признавайся, что у вас там было? – Хо за плечо приобнимает Чонгука, продолжая улыбаться. – Ты первый, кто так быстро сошелся с Тэхеном, о тебе ведь вся Академия будет говорить! Да, попадешь в элиту!       Чонгуку элита не нужна, сплетни не нужны, нужен только Элибр со своими пленительными, наркотическими глазами и бархатным голосом, которым он может оттрахать не хуже, чем одной рукой! Чон не проверял, но проверить не против!       – Это правда, что он не умеет врать? – Гук виляет от ответа, потому что врать ему не хочется друзьям, но и говорить о том, что Тэхен дрочил ему в общей столовой как-то тоже! Потому Чонгук и переходит к своим вопросам, чтобы немного утащить внимание от себя.       – Да, – незамедлительно отвечает Хосок, который знает все сплетни Академии, каждую из них еще кажется до того, как сам родился! – В принципе, это все знают, – парень жмет плечами, отстраняясь от Чона, задерживаясь у витрины одного модного, но явно не дешевого бренда: – Зайдем? – Предлагает Хосок, а Джин просто обреченно вздыхает, решая не спорить.       – Его семья спонсирует Академию, – Сокджин идет рядом с Чонгуком, пока Хосок убегает вперед к вешалке с яркой, ненормально разноцветной одеждой, которую так любил надевать. Ну, что ж, вкусы у всех разные. Чонгуку вот нравится холодный, эгоистичный парень с явным расстройством личности и с силой, способной Чона в себе утопить. – К тому же они потомственные темные и герои, многим бы хотелось выведать какие-нибудь их тайны, Тэхен часто становился объектом для нападок, – Чонгук на Джина смотрит, да, люди бывают теми еще гнидами, незнающими, когда следует остановиться. – А у него к тому же Пиноккио, он даже соврать не может, потому такой прямолинейный и замкнутый. – Чон вроде бы даже не об этом спросил, но получил ответ, который ему изначально и был нужен. Джин словно…       – А какая у тебя сила? – Гук даже одежду в этом магазинчике не присматривает, потому что ценники категории «распродажи» уже делают ему плохо! Зато Хосок стоит напротив них, увлеченно копаясь в разноцветном шмотье, которое Чонгук ни в жизнь бы ни надел!       Джин загадочно улыбается, снимая с манекена модную черную панамку:       – Я управляю иллюзиями, – отвечает парень, заставляя Чона непонимающе застыть. Джин на это тихо хохочет, водружая панамку на Гука. – Я отчасти, как сам Тэхен – знаю желания людей, но могу дать их только иллюзорно, Тэхен же и желания, и саму душу человека может поменять, подчинить себе, я так не умею. – Джин треплет Чона по плечу, заставляя того выйти из ступора: – Панамка тебе идет.       – А в каком ты классе?       – Как и ты, – улыбается парень. – До Бога мне не добраться.       Чонгук медленно переваривает только что услышанное. Он все это время не интересовался силами Джина, да, замечал, что тот часто подмечает то, что другие не видят, но не предавал этому внимания, а это оказывается сила друга давала ему возможность видеть так далеко. А насколько далеко?! – в панике думает Чонгук.       – Джин, ты ведь…       – Расслабься, Гуки! – отвечает парень, ярко улыбаясь. – Я тебе не вот эта задница, – Джин показывает на Хосока, который в ответ вертит попой, нисколько не стесняясь, – я вижу, но молчу, никому ничего не расскажу! – Уже тише добавляет друг, подмигивая Чонгуку. А тому не легче, ведь получается, что Джин все это время знал о пошлых мыслях Чона в отношении Тэхена, может даже знал, что они под столом!.. – Успокойся! – Джин легко смеется, откидывая назад каштановые волосы. – Мы парни и это вполне для нас нормально – кого-то хотеть! – Тихо говорит Джин, подмигивая краснеющему Чонгуку, чтобы Хосок не услышал и не устроил целый спектакль, а он любил драматизировать!       «Нормально кого-то хотеть», – да, нормально, когда один на один со своими мыслями, когда сам выбираешь степень своей озабоченности одним белобрысым мудаком с манией величия, но не тогда, когда твой друг об этом узнает! Это отчасти стыдно, отчасти очень стыдно, но даже в таком ключе Чонгук ясно понимает, что сила Тэхена имеет над ним невероятную власть, ведь будь у Чона шанс все исправить, он бы им не воспользовался, снова позволяя Тэхену себя трогать. И где вся романтика, что нужна Чонгуку? Где красивые ухаживания и подарки?! Их нет, а зависимость больная по Киму никуда не делась.       – Джин, – Чон кусает губу, поднимая глаза на друга, – скажи, ты же видишь желания, да? – Старший просто кивает, отвлекаясь на стенд с базовыми футболками. – А мои к Тэхену настоящие? – Джин резко оборачивается на Чона, даже Хосок слышит этот вопрос, тут же подбираясь к друзьям поближе.       – Что ты имеешь в виду, Гуки? – Хо без своей привычной улыбки смотрит на парня, изучающе его разглядывая. – У вас все-таки что-то произошло?       Чонгук выдыхает, снимая с себя панамку и снова вешая ее на манекен, он все равно не может позволить себе такую дорогую вещь. Нужно рассказать друзьям, они старше, они явно знают, что делать во всей этой ситуации, в которую себя втянул Чонгук, и тонул-тонул радостно, не желая выплывать.       – Мы целовались с Тэхеном, – у Хосока чуть челюсть на пол не падает, – трижды, – продолжает Гук, кусая себя за губу. Джин информацию спокойно воспринимает, конечно, он-то точно уже все знал со своими-то силами, только Хосок выглядел так, будто ему сказали, что Земля не круглая, а плоская. – Один раз это была моя инициатива, на той вечеринке, а дважды он сделал это сам. – Чонгук тактично опускает момент, в котором Тэхен ему качественно так подрочил, доводя до одного из самых лучших и самых стыдных оргазмов. – Но я боюсь, – Чон понимает, что не может рассказать про секрет Тэхена касательно его силы, потому выбирается из ситуации по-своему, – я боюсь, что не нравлюсь ему. – Грустно произносит Чонгук, опуская голову, не замечая, как старшие переглядываются между собой. – Я понимаю, что мы только познакомились, что глупо ждать каких-то шагов от него или романтики. Но дело в том, что он мне нравится, прямо очень нравится! – Чонгук с не скрытым отчаянием смотрит на Джина, а потом на Хосока и снова на Джина, который в чувствах разбирался, кажется, намного лучше их всех. – Но вдруг это все ложь? Вдруг это его сила вызывает во мне влюбленность? Я никогда подобного не испытывал и не могу понять – это мои чувства или навязанные его силой? Потому что когда он рядом, я не могу связно мыслить, я готов принять любые условия, чтобы быть рядом с ним! Что со мной?       Хосок задумчиво чешет затылок, а Джин несколько сочувствующе смотрит на Чонгука, который такой молодой, но уже попал в эти сложные лабиринты чувств взрослой жизни. Его защищать от всего мира хотелось, но он был свободолюбивой птицей, в клетке ему не жить, но в клетке из терновой любви он, кажется, согласен быть заперт навечно.       – В Академии в Тэхена влюблены все, – говорит Джин, заставляя Чонгука от этого даже вздрогнуть.       – Все, – подтверждающе кивает Хосок. – Его сила притягивает к нему людей, как магнит.       – Да, и это многих, как и тебя, приводит в замешательство, – Джин улыбается Чонгуку подбадривающе, убирая с его головы маленькие барашки, что остались, когда парень небрежно стянул с себя панамку. – Кто-то предпочитает его ненавидеть, чтобы побороть это чувство, кто-то ведет себя нейтрально, а кто-то откровенно за ним бегает. Только Тэхен не подпускает к себе никого, поэтому я так удивился, увидев вас сегодня вместе, – Чонгук хлопает своими оленьими глазами, слушая Джина как папу, которого у него никогда не было. – Я не могу точно сказать – это твои эмоции вызывают такую привязанность к нему или его сила, потому что то, что он создает своей силой – настоящее, я делаю иллюзии, – Джин взмахивает рукой, и на Чонгука сыплется мягкий, пушистый снег, красивый невероятно, но он исчезает еще до того, как хотя бы коснется волос Чона, просто растворяется… иллюзией. – Его сила так велика, потому что он создает настоящие чувства, которые не пропадают даже через месяцы или годы.       – Да, – Хосок снова подхватывает слова Джина, – мы не виделись с ним все лето, но мне стоило только приехать в общежитие, как я почувствовал, что он где-то рядом. Он словно вызывает…       – Зависимость? – безрадостно усмехается Чонгук, вдруг осознавший, что он не один такой, который желает заполучить Тэхена, который вечно о нем думает и хочет его. Здесь вся Академия такая, и, скорее всего, каждый человек, с которым Ким хоть раз встречался! Просто Чонгук сразу полез выяснять причины и обстоятельства, он сразу полез к Тэхену, посчитав свои чувства влюбленностью.       – Именно так, – кивает Джин, обеспокоенно глядя на Чона, – но мне нравится Намджун, Хосок просто западает на каждую прекрасную девушку, – друг на это заявление только фыркает, не спеша оправдываться, – потому мы осознаем факт зависимости, но уже научились с ним жить. Для нас это так же просто, как и дышать. – Конечно, ведь Тэхен ни на ком из них явно свою силу не применял, и никто не знал, какой властью он имеет над душой, какие чувства может вызывать одними своими безумно прекрасными глазами! – Но ты ведь уже говорил с Тэхеном на эту тему, так? – проницательно замечает Джин. – Вы же даже целовались, не может же он как скотина просто пользоваться тобой!?       Пользовался, но не как скотина, каждый раз пытался оттолкнуть Чонгука, каждый раз его пытался отговорить и искренне извинялся, когда переходил черту. Он же уже объяснил, что это вина его силы, его огромной силы, и даже не стал отрицать, что он плохой, что ему нужен секс, чтобы иметь возможность себя контролировать. Был честным до зубного скрежета, и Чонгук понимает все, знает, что с Тэхеном будет дохрена сложно, наверняка, будет очень больно иногда, Чон будет много плакать из-за их отношений, но все равно отчего-то ему хочется рискнуть, он хочет попробовать быть с Тэхеном.       – Да, – Чонгук кивает, тяжело выдыхая, – я сказал ему все как есть, что он мне нравится, и я хочу с ним встречаться.       Хосок давит бесшумный свист, хлопая Чона по плечу:       – Вот это ты молодец, конечно, такая прямолинейность – уважаю! Но что он сказал? Ты пришел домой счастливый, согласился?       Джин закатывает глаза, толерантности Хосока можно было только «позавидовать»! Но он по-своему пытался Чону помочь, а это уже о многом говорило, не стал фырчать на геев вокруг, просто и легко все принял, даже увлеченность Чонгука – детдомовца – красивым мажором с безумным кругом обожателей.       – Он пытался меня отговорить, – признается Чон, – уже дважды, кстати, – Джин хмурится. – Сразу сказал, что на многое можно не рассчитывать, но при этом дал шанс, сказал, если я хочу, то могу попробовать его добиться.       – Его добиться? – переспрашивает Хосок, не веря своим ушам. – А не он тебя должен добиваться?       – Тэхен – нарцисс! – закатывает глаза Джин, не понимая, как остальные не замечают очевидного. – Конечно, он хочет получать, а не отдавать. Но, Гуки, ты так хочешь?       – Я хочу, чтобы он смотрел только на меня! – уверенно заявляет Чонгук, понимая, что проклятого Элибра из головы не изгнать, даже если пройти терапию током или просто врубить себе в мозги несколько десятков тысяч ватт, в надежде или умереть, или лишиться разума. От Тэхена так просто было не отделаться!       Джин просто кивает:       – Я вот что тебе скажу, – друг кладет руку Чону на плечо, сжимая слегка, – я не могу прочесть Тэхена, не могу использовать на нем свою силу, он для этого слишком силен, но ты вызвал в нем симпатию. – Чонгук с тихой надеждой и почти катастрофическим неверием поднял глаза на Джина. – Я давно наблюдаю за людьми, и многое научился подмечать без своей силы, Тэхен смотрел на тебя почти как на Сонхуна, но больше, чем на брата. Он взял тебя за руку, потому что был готов ответить за свой поступок перед тобой, не побоялся слухов и сплетен, потому что ты ему симпатичен. Я не могу судить насколько, но достаточно, чтобы он думал в тот момент о тебе, а не о себе.       Чонгук улыбается, несколько натянуто, но уже с зарождающейся очередной надеждой. Тэхен сам ему говорил, что он нравится силе Кима, значит, у Чона все-таки был шанс, небольшой, но все же шанс. И пусть никакой романтики между ними не будет, и пусть Чонгуку придется явно попотеть, чтобы вызвать к себе не только симпатию Тэхена, он готов ко всем сложностям. Единственное ему страшно – понять, что он не отличается от толпы обожателей Кима, что по-настоящему тот Чону не симпатичен. Но ведь очень даже симпатичен, Тэхен красивый и такой галантно обходительный, но при этом абсолютный эгоист с завышенным чувством вины. Он постоянно и столько раз уже извинялся перед Чоном за то, что задел его своей силой, могло даже показаться, будто он по-настоящему боится сделать больно незнакомцу, будто не такой уж он и эгоист. Сложный у Тэхена характер, катастрофически сложный, а Чонгук все равно готов рискнуть.       – Так что, – Хосок на плечо закидывает пару разноцветных футболок, что присмотрел себе, – будешь его добиваться?       – Буду! – уверенно кивает Чонгук, сжимая кулаки.       – Молодец! – Джин треплет его по голове, устраивая из волос сущий беспорядок. – Обидит тебя, мы его по всем негласным правилам накажем! – Подмигивает Чону старший, не собираясь его отговаривать или завидовать тому, что Гук смог привлечь внимание такого красавчика. Но при этом сразу дал понять, что будет за Чонгука переживать, будет готов за него заступиться. Чон до сих пор не понимает, за что ему такие друзья достались.       – Будете что-нибудь брать? – Хосок снова своими азартными глазами смотрит на Гука. – Ты ведь должен привлечь его внимание. – Друг играет бровями.       – Здесь слишком дорого, – отвечает Чонгук, отрицательно мотая головой. – Тэхен сказал, что ему понравилось, как ты тогда подвел мне глаза на вечеринке. – Хосок гордо хмыкает на это, да, он любил прихорашиваться по нескольку часов на день, потому и макияж делал профессионально. – Но что мне такого надеть, чтобы привлечь его внимание? Я думал, взять что-то темное: худи и пару футболок – просто и повседневно.       – Лучше не надеть, а… – но договорить Хосок не успевает, когда Джин его по плечу бьет, вынуждая заткнуться и не переходить на свои пошлые шуточки. Ну, ей богу, ему нужно дружить с Чимином, потому что эти двое свой базар не фильтруют нисколько.       – Иди на кассу, – говорит Джин Хосоку, в упор глядя на друга. Тот только многозначительно усмехается, тут же удаляясь прочь, чтобы девочки поболтали! – Гуки, – Джин оборачивается к Чону, который отчаянно делал вид, что не понял, на что Хосок намекал, – ты видишь, как одевается Тэхен? Словно он аристократ с тонким послевкусием опьяняющего соблазна.       Чонгук молча кивает, Джин идеально описал Кима, вот просто стопроцентное попадание, такое поэтическое, но одновременно безумно сладкое, словно мед разбавленный дорогим алкоголем с ароматом роз. Кажется, этот аромат роз Чонгука теперь везде будет преследовать.       – У него французские корни? – решает поинтересоваться Чон.       – Я знаю, что он долго в детстве жил во Франции с Чимином и братом, – отвечает Джин, напрягая память. – И часто на летние каникулы туда уезжает, у него приятный французский акцент да, ma petit? – улыбается Джин, а Чонгук тушуется. Он уже успел заметить, что эту фразу Тэхен говорит только ему, и от этого было приятно, было ощущение, что Чон все-таки хоть немного, но особенный.       – Что эта фраза обозначает?       – Насколько мне известно «мой малыш»! – снова улыбается Джин, глядя на розовеющие щеки Чонгука. Ну, сущий ребенок с таким упрямым и целеустремленным характером, но ребенок. – Мне кажется, тебе не стоит подстраиваться под его вкусы, надевай то, что тебе нравится, накрась глаза – и это только для него. Будь маленьким бунтовщиком! – Подмигивает Чону Джин, явно находя весь этот разговор интересным и забавным. Конечно, они тут оба гея и им явно было что вместе обсудить, Хосок хоть и был толерантным к их ориентации, а с ним было так не пошушукаться.       – Может тогда…       Но договорить Чонгук не успевает. Резкий удар сотрясает торговый центр, заставляя бесконечное освещение слепым пятном потухнуть и снова зажечься, заставляя покупателей и работников с тихим страхом вжаться в более или менее устойчивые поверхности, других упасть на пол с криком, кого-то тут же дать деру, потому что удар был слишком резким и слишком жутким, не предвещающим ничего хорошего. Даже Чонгук от неожиданности и отчасти от страха, пробежавшегося табунами мурашек по спине, вжался в стекло витрины позади себя, широко распахнув глаза.       Только Джин рядом и был спокоен, да, взбудоражен, но спокоен, он глаза поднял к потолку и словно искал там что-то, полыхая успокаивающей, как теплое море силой вокруг себя. Хосок появляется рядом незамедлительно с пакетом в руке.       – Монстр? – интересуется он у Джина, легким взмахом руки поднимая ближайшую упавшую вешалку с одеждой, преградившую путь к выходу.       Что? Монстр? Да, Чонгук знал, что нападения монстров происходили и в центре города, чтобы вызвать наибольшую панику, просто детский дом был не нужен никому абсолютно, Чон никогда не видел вживую ни одного злодея, и особенно он никогда не был в центре событий, разве что в центре травли, но это уже другая история.       – Да, – кивает Джин, наконец, и Чонгука за руку хватает, пряча за собой. – Тебе нельзя вмешиваться, у тебя пока нет лицензии, – поясняет старший. – Просто держись позади нас, не думаю, что этот монстр собирается напасть на торговый центр, он уходит отсюда.       – Какой у него уровень? – Хосок поднимает все упавшие предметы в магазине, показывая охраннику какую-то небольшую карточку, которую так быстро вытащил из кармана брюк. Чонгук точно не уверен, но, кажется, это и была лицензия. Отчасти Чону завидно, что он ее еще не получил, ему бы хотелось сразиться с монстром, вот так глупо хотелось бы, хотелось бы доказать, что Чонгук не пустое место, он смог сразу получить класс Черт!       – Дракон, – мрачно отвечает Джин, отчего не только Гук, но и Хосок вздрагивают. Это не просто на один класс выше их всех, это в несколько миллиардов раз сильнее десяти героев класса Черт! По этим ступеням не так просто было тяжело подниматься, они были и нужны, чтобы сами герои понимали, на какого монстра могут лезть в одиночку, а кого можно поймать или же уничтожить только в группе. Даже темным часто нужна была помощь, чтобы завалить одного такого злодея; монстры были спятившими, обезумевшими от своей силы людьми, которые однажды просто не смогли с ней справиться, она их поглотила, она ими правила, они черпали ее столько, что превращались в монстров, доходя с уровня силы С порой до вот такой – Дракон!       – Сохраняйте спокойствие! – быстро вещает Хосок на весь магазин. – Опасность уходит, но рекомендуем всем оставаться внутри пока Содружество не разберется с проблемой! – Чонгук с восхищением смотрит на друга, мечтая однажды стать таким же. – Передайте по внутреннему радио, чтобы никто не покидал пределы торгового центра, – говорит Хосок охраннику, тот замедленно, но кивает парню, потому что тот из Содружества, он знает, что делать, граждане обязаны слушать героев, которые охраняли их покой. – Мы выйдем, – говорит Хосок охраннику. – У нас один гражданский, – он указывает на Чонгука, – новенький, берем его на себя, заблокируйте все выходы, мы сможем выйти сами. – Охранник снова кивает, подчиняясь, что-то быстро надиктовывая в наушник.       – Ты как, Гуки? – Джин на Чона смотрит, а у того в глазах звезды яркие пляшут. Он безумно возбужден этим событием, отчасти расстроен, что не сможет ничего сделать, как друзья, зато все увидит! Настоящая практика в начале учебного года!       – Нормально!       – Малому нравится! – усмехается Хосок, перебрасывая пакеты через плечо. – Надо выдвигаться, я позвоню в Содружество, где он, Джин?       Ким снова голову вверх поднимает, потом вертит ею и опускает, глядя в дальний магазин, но видя явно не его. Даже не так, не видя, а ощущая, Джин ощущает монстра, который сейчас с новыми оглушительными ударами по земле шел в одном ему известном направлении, вызывая дикую панику у всех горожан.       – Идет на восток, – отвечает Ким. – Он идет за кем-то, ему кто-то нужен. – Чонгук не должен радоваться нападению монстра, но когда у него еще будет шанс увидеть работу героев собственными глазами. На практике? Да, но он только в Академию поступил!       – Понял! – кивает Хосок, быстро набирая нужный номер телефона, попутно поднимая своей силой все, что валялось на полу после удара. – Я открою ворота, - поясняет Хосок Чонгуку, который во все глаза наблюдал за ситуацией, ощущая, как адреналин кипит у него в крови! – Торговый центр их заблокировал, чтобы никто не ушел и не вошел, потому я силой их открою, чтобы мы вышли. Сейчас я звоню в Содружество, а Джин отслеживает монстра, чтобы не потерять.       – Такого – не потеряем, – улыбается Ким, но сам продолжает что-то высматривать в одном ему видном пространстве.       – Герои должны работать парой, – подмигивает Чонгуку Хосок, – какими бы сильными мы не были. – А потом мгновенно серьезнеет, когда на звонок незамедлительно отвечают. – Мы сейчас в Итэвоне с Джином, на улицу вышел монстр класса Дракон. – Молчание, напряженное вслушивание. – Говорят, пара героев уже выдвинулась к нему, – передает информацию Джину, который лишь отрешенно на это кивает, продолжая отслеживать монстра. – С нами один гражданский, – Хосок улыбается Чонгуку, – ученик Академии, класс Черт. – Молчание, за которое Чону хочется, чтобы ему разрешили сразиться, но он понимает, что это невозможно и все же надеется. – Я понял. – Кивает Хосок и быстро убирает телефон обратно в карман. – Прости, Гуки, тебе нельзя с нами сражаться.       – Но и от нас не отходи, – Джин перестает сканировать пространство, когда они спускаются на первый этаж. Парадная дверь впереди закрыта, но Хосок ее легким движением руки открывает, показывая все прелести телекинеза. – Здесь все равно опасно.       – Да, – соглашается Хосок. – Содружество выслало темных, сказали монстра уничтожить.       Чонгук вздрагивает, но вовсе не от слов друга. На улице царит полный хаос. Некогда идеальный асфальт словно изнутри выкорчевали жадные черви, разломали на осколки, торчащие даже в некоторых соседних зданиях, и вспахали всю местность, огромную трассу, чтобы показать свою силу. Машины мертвыми, наколотыми на пики этого самого асфальта воинами, торчали то тут, то там, где-то в окна стучались люди, прося о помощи, и герои классов С и D уже здесь выполняли свою работу, помогая бедолагам, а где-то салон был залит красным, и Чонгук, честно, не желал знать, что там произошло.       Вдалеке выла сирена, скорая спешила на помощь, но подъехать к этой дороге просто не могла, герои выносили раненных отсюда сами, вскрывали лазерными руками бока машин или маленькие магазинчики, оказавшиеся буквально втоптанными в асфальт, чтобы найти выживших. Но все они одинаково вздрагивали, когда слышали, как совсем недалеко раздавался оглушительный стук шагов, и голос высокий и жуткий кричал:       – Элибр! Элибр!       У Чона по спине бегут мурашки и впервые от страха, потому что он вдруг понял, кого зовет чудовище. Тэхена! Его целью был Тэхен!       – Точно Дракон, – Хосок поджимает губу, не желая выглядеть трусом. Чонгук на друга смотрит, а тот на монстра. И Гук только сейчас понимает, что злодей был совсем не далеко – пара кварталов, он, и правда, был таким огромным – Чону не показалось.       Размером с двадцатиэтажный дом, а то и больше, странного темно-зеленого, почти болотного цвета. Он стоял на двух ногах в несколько сгорбленном состоянии как примат, но на обезьяну не был похож. Его ноги больше походили на опоры для мостов, мясистые и толстые, а еще какие-то склизкие с длинными когтями, которые и взрывали асфальт от каждого нового шага. На хребте плавник без устали поднимающийся и опускающийся, от него эта слизь по телу монстра и распространялась, и Чонгук был уверен, что это не просто слизь. Но самое отвратительное – голова, словно рыбья, с такими же выпученными глазами в числе пяти штук, один из которых был прямо на лбу, рот огромный, зубастый, словно акулий, выпачканный в крови, монстр уже принялся уничтожать.       – Элибр! Я хочу сразиться с Элибром! – орет чудовище, заставляя целый район вздрогнуть от своего голоса. – Приведите мне Элибра!       – Как странно… – произносит Джин, покрываясь коркой силы.       – Ничего странного, – отвечает Хосок, – монстры часто выползают, чтобы сразиться с кем-нибудь из героев. – Парень поднимает глыбы асфальта на своем пути, ровными пирамидками складывая их в стороне, вообще не напрягаясь на то, что делает.       Чонгук в фигуру мерзкую монстра всматривается, даже с такого расстояния видит, как другие герои размытыми силуэтами носятся вокруг чудовища, стараясь его остановить, но, кажется, только больше зля его. Какую-то фигуру с невероятной силой злодей отшвырнул от себя, заставив пролететь до следующего переулка. Чонгук только надеется, что тот герой жив, сражаться с этим Драконом было более чем опасно.       – Стой здесь, Гуки, – говорит ему Джин, оставляя его возле разрушенного открытого кафе намного дальше от монстра, чем хотел бы сам Чон. Но и проблем он создавать не хочет, а потому без нареканий здесь останется. – Подержишь наши вещи? – улыбается ему ободряюще друг. – Чонгук просто кивает, принимая пакеты и сумки, но сам весь во внимании, он не может пропустить ни одного мгновения, а еще ему невероятно страшно отпускать друзей к такому огромному и опасному монстру. Но и удержать он их права не имеет, они герои, их долг – спасать других.       Чонгук даже из себя не успевает выдавить: «Будьте осторожны!», как оба парня уже несутся далеко впереди, бесстрашно приближаясь к монстру. Чон отчаянно в пальцах сжимает чужие пакеты, у него безумно колотится сердце в груди, холодный пот прошибает все тело, а что-то отвратительное скручивает внутренние органы, заставляя Чонгука от нервов даже дышать через раз, отчаянно всматриваясь вдаль, где оба парня уже кружили вокруг монстра, помогая другим героям.       – Мелкие сошки! – усмехается чудовище, сверкая безумным количеством острых зубов. Вот оно – последствие чрезмерного использования своей силы, вот в кого превращает людей магия, доказывая свою невероятную, но при этом разрушительную силу. Последователям Тьмы в магию можно погружаться глубже, чем последователям Света, и все же у всех людей есть разумно допустимый предел, хлебнув больше которого они становились вот такими – монстрами в отвратительном обличье, коей и была магия каждого в своем уникальном виде. – Зовите сюда Элибра!       Хосок пользуется тем, что монстр отвлекается, собирает всю концентрацию в руки, не просто в пальцы, а в сами руки, чтобы силу увеличить, чтобы ее держать было крепче, а управлять удобнее. Он безумно мощным магическим полем бьет по ногам монстра, чтобы свалить его, обездвижить на время, поднять в воздух, сделав бесполезным куском мяса, но добивается лишь того, что злодей делает пару шагов назад, словно в него не магией зарядили, а просто неаккуратно пихнули, и зло сверкает на парня своими пятью выпученными глазами. А потом распушает свой плавник на спине, соскребывая длинными когтями прозрачную склизкую жидкость с себя, чтобы бросить ее в надоедливую муху, давая ему понять, кто здесь сильнее!       Джин приходит на выручку Хосоку быстро, не давая монстру нанести удар, он пузырь иллюзии строит вокруг злодея, в него помещает фигуру Элибра, с которым так жаждал сразиться этот монстр, а сам Хосока оттаскивает подальше к большому переулку, где удобно было скрываться за вставшими на дыбы кусками асфальта, да и маневров здесь сделать можно было больше – местность почти открытая. Здесь же прятались и двое других героев, которые тоже отлетели в сторону от удара едкой жидкости, с противным треском сожравшей даже выкорчеванный асфальт и остатки машин. В этой части района не выжил никто, монстр здесь бушевал пуще прежнего, требуя на бой Элибра!       – Вы из Академии? – спрашивает один из героев, чья нога была вывернута абсолютно неестественным образом. Ему неслабо досталось от монстра, когда полез на него в прямую атаку. Конечно, это был Сорвиголова, довольно хороший герой, но безрассудный, о чем говорит его псевдоним.       – Да, – кивает Джин, и вся компания разом вздрагивает, когда чудовище с пронзительным треском врезается в близко стоящее здание, не замечая его за пеленой иллюзии Джина. Разбивает дом в крошку, просто когтистыми лапами выбивает бетонные блоки из нежилого, только построенного здания нового торгового центра, пылью густой, непроглядной окутывает весь район, когда с невероятной легкостью крошит лапами в мелкую пыль бетонные стены!       – Моя иллюзия на нем долго не продержится, – шепчет Джин, прикрываясь от едкой пыли рукавом кофты. – Нам нужен план, как его завалить!       Хосок и Сорвиголова кивают согласно, в следующее мгновение быстро перебираясь в новое укрытие, когда понимают, что монстр, словно по наитию, подбирается к ним. Даже раненый герой действовал довольно прытко, стараясь не подставлять ни себя, ни товарищей.       – Элибр! – орет чудовище, без проблем выбираясь из пузыря силы Джина, словно скидывало с себя одеяло. Еще и отряхивается недовольно, вертит жуткими глазами в поисках надоедливых мух, но не находит, а потому злится, начиная орать во всю ширь своей глотки: – Зовите мне Элибра!       – Кто этот Элибр? – не понимает Сорвиголова, напитываясь силой, чтобы дать монстру бой, чтобы не пустить его в город дальше, разрушений уже было более чем предостаточно. Сломанная нога – не повод отступать.       – Один зазнавшийся юнец, любящий покрасоваться, но отлынивающий от работы! – рядом с группкой опускается Шторм, красиво пикируя прямо с неба. Легендарная героиня, одна из темных, любительница публики, да к тому же предпочитающая откровенно развратные наряды.       Джин на Шторм смотрит, как и на любую девушку – без интереса, зато Хосок чуть ли не слюнями захлебывался, обводя жадным взглядом аппетитные формы, слабо прикрытые одеждой. Правда, не долго ею любовался. Шторм – одна из любимых героинь страны, слишком уж самовлюблена и груба с остальными, хоть и красива. Она даже не дожидается, когда остальные соберутся и ринутся в бой, ей нужна вся слава от этой победы в собственные руки! И это одна из ее глубочайших ошибок, потому что она даже не поинтересовалась у товарищей, какой класс силы у монстра, и какие у него специальные приемы. Она отлетает к группе через жалкие пять секунд, когда монстр с легкостью смел ее со своего пути, почувствовав лишь легкий дискомфорт от ее силы.       Чонгук весь изводится в ожидании, он не может просто так стоять здесь и смотреть, как другие рискуют своими жизнями, но и ничем помочь не может – это против правил, потому он и может только до крови кусать губы, наблюдая за далекими фигурами, которые бесполезно прыгали вокруг монстра, стараясь его остановить. Силы слишком не равны, это и невооруженным глазом видно. Злодей уровня Дракон, а героев хоть и много, но среди них только Шторм из темных, коим разрешено пользоваться магией для уничтожения, и больше никого не было, а все люди знают, что Шторм жадна до славы, она не любит работать в команде. Вот и выходило, что пока остальные пытались взаимодействовать, она им мешала!       – Шторм! – не выдерживает Джин, когда монстр в очередной раз бросает в него свой яд, хотя целится в девушку. – Прекращай уже, нам надо работать вместе!       – Я не работаю с сосунками! – гордо заявляет девушка, тут же снова нападая на монстра, злит его еще сильнее, но достать никак не может! Лишь летает вокруг него надоедливым комаром, вынуждая чудовище по кругу ходить, создавая еще большие и больше разрушения от своих попыток ее поймать.       – От нее одни только проблемы! – рядом с Джином проносится Хосок, пытаясь снова монстра в воздух поднять, но снова же безуспешно лишь лижет его своей силой, окончательно выводя из себя.       – Элибр! – орет злодей и яростно разбрасывается вокруг себя едкой жижей, заставляя всех разом отступить. Герои под иллюзией Джина стоят в стороне под грудой обломков от некогда нового здания, словно их здесь нет. Они закрывают рты руками, чтобы не задохнуться от зловонного, отвратительного дыма, поднимающегося в воздух, когда жижа начинает разъедать остатки асфальта, машин и даже соседние здания. Вокруг и так только дым непроглядный, бетонная крошка забивается в легкие диким осадком, а тут еще и это зловоние, в котором, кажется, можно было просто все внутренние органы сжечь! – Я хочу сразиться с Элибром! Вы мне не соперники, зовите самого достойного!       – И чего ты разорался? – ленивый голос раздается настолько близко, что даже Чонгук его отлично слышит, и вздрагивает от неожиданности. Знакомый, надменный, бархатный голос, который пробирается прямо в подкорку мозга, оседая там жгучим наркотиком.       У шипящего от разъедающей его жидкости осколка асфальта стоит Тэхен, вальяжно стоит, лениво, на нем новые дорогие шмотки. Красный бархатный пиджак, сорочка белая с пушистыми рукавами, красиво подчеркивающими его изящные грешные руки. Узкие брюки идеально удлиняют и так длинные ноги, а дорогая обувь все того же бренда, который, видимо, так нравился Тэхену – Gucci. Ким стоит небрежно, словно его оторвали от прекрасного шоппинга, затащив в эту помойку. У него глаза голубые, не полыхают вовсе, такие прекрасные и спокойные, готовые утопить весь мир!       Чонгук далековато стоит от Тэхена, более того дым и пыль в воздухе слишком густые, чтобы все видеть отчетливо, но клетками кожи ощущает темную, недобрую ауру, исходящую от Кима, готовую уничтожать, буквально жаждущую уничтожения! Перед ним стоит монстр, огромный, просто гигантский, он рядом с ним буквально пылинка, но при этом выглядит настолько устрашающе, что бежать хотелось именно от него, а не от злодея.       – Наконец-то! – недовольно тянет Шторм, отбрасывая назад длинные волосы. Джин и Хосок своим глазам не верят, Тэхен пришел на бой, монстр столько его звал, и он пришел, словно был неподалеку, а может именно что рядом где-то и был! В любом случае, смотреть на Кима, выступающего против монстра, было захватывающе и страшно. Но больше странно, ведь он даже не напрягался, стоя перед лицом смерти.       – Еще одна мелочь! – тянет злодей, бросая свою мерзкую жижу к ногам Тэхена, чтобы сосунка обездвижить, а потом сожрать, и дальше всех абсолютно, пока проклятый Элибр не явится и не примет бой. Каждый монстр считает теперь важным помериться силами с этим героем, имя которого боятся произносить сильнейшие в тайной крепости чудовищ, где они могли отсиживаться, ожидая своего часа. Пора кончать с этим Богом, монстр готов доказать, что герой, чьего имени все так боятся, – ничтожная пылинка под ногами.       Чонгук видит, как эта мерзкая жижа падает на ноги Тэхена, видит, как земля шипит, и еще больше дыма поднимается в воздух, мешая вообще хоть что-то разглядеть, и ему хочется даже сорваться и броситься к Киму на помощь, потому что тот, кажется, тоже не справляется. Только вот ему помощь как раз-таки и не нужна. Он легко ногой трясет, убирая остатки жижи со ступни, его ботинки проело насквозь, даже часть брюк задело, оголяя медовую кожу, но именно что кожу, самого Тэхена не задело ни на миллиметр.       – Фу! – произносит Ким. – Из-за тебя придется новые ботинки покупать, а я эти привез из Франции!       – Так-так-так! – монстр заинтересованно свою рыбью голову склоняет, осматривая Тэхена уже не так небрежно, как до того. – Кто-то достойный пришел! Не Элибр, но все же! – А Чонгук понимает, почему иллюзия Джина не подействовала на чудовище, оно просто не знало, как выглядит Элибр! И сейчас не верило Тэхену, просто пыталось стереть его со своего пути, не понимая, что само и попало в свою же ловушку. Чону хочется дым рассеять, хочется увидеть, что там происходит, а не только ловить отдельные образы и звуки!       – Я глубоко оскорблен! – голубые глаза предупреждающе сверкают внутренней тьмой. – Ты звал меня, но даже такого красавчика в лицо не знаешь!       – Хочешь сказать, якобы ты и есть Элибр? – монстр явно не верит Тэхену. – Я все же подожду кого-то более, – усмехается чудовище, обнажая острый ряд зубов, на которые этого сосунка и насадит, перегрызая на мелкие части, – а ты можешь, как твои дружки, бегать вокруг меня, пытаясь остановить. – Презрительно тянет чудовище, резко поддаваясь вперед к Киму.       – На колени! – командует Тэхен, недобро полыхая все еще голубыми глазами, так и не сорвавшись до сих пор во тьму. Но монстр вдруг резко останавливается, всеми пятью глазами смотрит на Кима, словно не верит в произошедшее, а потом с оглушительным грохотом бросается на колени перед Тэхеном, низко склоняя свою рыбью голову чуть ли не до земли.       В этот момент замирает само время вокруг. Чонгук сейчас воочию видит, как легко, абсолютно не прикладывая никаких усилий, Тэхен пользуется своим даром, как доказывает всему миру свою принадлежность к классу Бог, и как срывается в темноту, являя себя настоящего, когда таким же безразличным голосом приказывает:       – Убей себя!       – Тэхен! – Шторм подрывается из своего укрытия. – Нам приказали его убить, а не мучить!       Но Элибр не слышит даже, он все с той же ленью в позе стоит напротив монстра, ничего не делает, но этого и не надо, приказ-то уже отдан! А главное, что тьме внутри Тэхена наплевать на мораль и приказы других людей, выше Элибра не может быть никого.       – Я и приказал ему себя убить! – жмет плечами безразлично Ким. А Чонгук с содроганием смотрит, как монстр, которого не могли победить несколько героев, беспрекословно слушается Тэхена, как своими же длинными когтями разрывает, выламывая ребра на груди, кожу. Серая жидкость, на кровь похожая, топит собой все, разливаясь по выкорчеванной улице, кости трещат, с остатками плоти разлетаясь под ноги Тэхену, и внутренние органы обнажаются, мерзкие и серые, вызывая рвотный рефлекс. Чонгук смотреть на это не может, он просто отворачивается, с болью осознавая, что Элибр, правда, плохой, ужасный, он тонет в своей силе, и ему безумно это нравится, ему нравится смерть, нравится пытка, которой он сам повелевает. Он питается смертью и это чудовищно, это отталкивает, заставляя в страхе бежать, но это же почему-то Чонгука и заставляет лишний раз убедиться в том, что он нужен Тэхену. Секс или смерть? Чону хочется Кима вытащить, вытащить до того момента, как будет поздно, до того, когда вытаскивать будет некого. Когда перед ним будет стоять вот такой же монстр, жаждущий разрушений.       *****       – Это и есть Элибр? – в тени здания стоят две фигуры, все это время молча наблюдавшие за поединком.       – Именно так. Он темный, и его силы достаточно, чтобы без проблем убить даже такого, каким был наш Спрут. Более того, на него не действуют даже наши силы.       – Хм. Он станет нашей проблемой. Попробуй его перетянуть к нам, пообещай все, что попросит.       – Он упрямец и подчиняться не любит.       – Тогда просто убей, – один передает другому ярко сверкающий красивый кинжал, пряча его в кусок ткани. – Подберись еще ближе и вонзи ему нож в сердце. Он не должен помешать нашим планам!       *****       – Эй, Гуки, ты как? – Джин показывается из-за пелены дыма, поднимающейся от жижи, что продолжает жечь остатки асфальта. Чонгук слышит, как монстр продолжает рвать себя на части, как бушует Шторм, пытаясь что-то сказать Тэхену, Чон не оборачивается, он не хочет все это видеть, не может даже!       – Вы как? – он дожидается, когда Джин подойдет к нему ближе. – А где Хосок?       – А вот я! – второй друг появляется порядком позднее, отчаянно пряча сверток, в котором сверкает острое лезвие кинжала.       *****       Кроваво-бордовый перемешивается с мягким розоватым, затем вспыхивает оранжевым и снова красным, утекая чуть ли не в адски проклятый оттенок, хохоча, упархивая высоко и далеко, подмешиваясь в каждый цвет, истребляя само спокойствие, словно оно было ему чуждо. Но сдается перед этим нереальным почти даже белоснежно-желтым, теплым до безумной температуры, нереальной и такой далекой! Потому и бесится, вплетая кровавый еще больше и больше, набирая безумную силу, словно зная, что времени осталось не так-то уж и много.       Закат был невероятным сегодня, словно полностью описывал трагедию, произошедшую жалких несколько часов назад. Конечно, город отчасти уже привык к нападениям монстров, но тяжесть и утрата никогда не исчезнут, никогда не уйдет страх, потому что опасность всегда рядом, не дремлет.       Чонгук на балконе сидит общежития, ноги свесил между прутьями перегородки, лбом уткнулся в железную перекладину и все смотрит и смотрит далеко на закат, изводя себя своими мыслями уже по сотому кругу. В общежитии пусто – Джин и Хосок уехали в Содружество, чтобы написать отчеты о случившемся, Тэхен же просто испарился и, по словам друзей, вряд ли, вообще, будет писать объяснительную. Конечно, он же выше всех обычных людей, он Бог, и явно таковым себя и считает.       Чонгук не может себя понять, абсолютно не может себя понять! Он же толком с Тэхеном не знаком, не знает, какой тому нравится цвет, еда или даже какое животное, он просто глупо и совсем неправильно влюбился в откровенного психа! И ведь Ким говорил Чону, что ему нужно либо заниматься сексом, чтобы не сорваться, либо убивать, но услышать и увидеть – разные вещи. А еще более разные, когда понимаешь, что Тэхену нравится его тьма, ему нравится тонуть в своей силе, он черпает ее «слишком», но не останавливает себя, он пытает, потому что ему нравится! Да, монстра, но сам же в такой момент становится ничем не лучше! Кажется, Тэхен сам ошибается, кажется, тем, что он своей силе порой не дает пищу – делает только хуже, потому что уже спускается по лестнице прямо в ад, но этого не видит! Элибр – зло, сексуальное, притягательное, но зло с невероятной силой, способной однажды поставить на колени весь мир! Чонгуку он не может нравиться, не должен; Тэхен убил и был абсолютно к этому равнодушен, словно даже ему было мало. Чего хочет в таком случае Чон? Вытащить его из тьмы безобидными поцелуями и порой интимными касаниями? Да Тэхен из него душу высосет, и ему явно будет мало, Чонгук же видел уже, что даже после небольшой подпитки от поцелуев, у Кима в глазах скалилась тьма, ей было мало, Тэхен себя насильно заставлял отступить. И что, и как Чон намеревается быть для Элибра кем-то большим, чем просто парнем, к которому тянется его сила, чтобы вкусить повторно, если он, правда, что только глупая овечка, жертва, рядом с опытным и красивым волком? Вот привлечет он его внимание, и что? Тэхен сказал, что потом обратного пути не будет, так почему у Чонгука отключился инстинкт самосохранения? Почему он все равно желает быть с Кимом? Он дурак? Идиот? Сила Тэхена все еще работает на его чувствах? Чонгук влюбчивый глупец? А может все и сразу?       Чон трясет головой, слушая, как умиротворенно у него в волосах поет ветер, как зовёт с собой, приглашает пуститься в далекое и беззаботное путешествие. Чонгук бы отправился, честно, посмотрел бы другие страны, но он должен остаться, должен стать великим героем, а не думать постоянно про искусителя, который скоро и во сне не будет давать покоя своими чертовски соблазнительными глазами.       Внизу мягко урчит двигатель автомобиля. Чон сам не понимает как, но смотрит себе под ноги, с болезненным замиранием сердца узнавая черный Мустанг, принадлежащий одному черту, про которого только вспомнишь, и он тут же явится. Машина едет прямиком в объятия сада, к фамильному дому Кимов, не тормозит у общежития, не сбавляет скорости. Конечно, Тэхен слишком нарцисс, чтобы пытаться найти постоянный контакт или хоть немного быть романтиком. И зачем он такой нужен Чонгуку? Его идеал – добрый и любящий его парень, тот, который будет красиво ухаживать и дарить подарки, а не сложный Ким Тэхен с кучей тараканов в голове, которые больше походили на настоящих демонов. Да, сам он походил на демона, на Дьявола, искусителя, змия из библейской истории!       Чонгук почти с отчаянным рычанием откидывается спиной на пол позади себя, вытягивая руки над головой. Так было даже лучше, ветер пробирался прямиком под заношенную футболку, охлаждал, заставляя расслабиться, игрался со своим хозяином, пытаясь его развеселить. Но Чону сегодня не до веселья. У него в голове стопроцентное содержание аромата редких роз, в ушах бархатный шепот, а на коже отпечаток ледяных, но обжигающих рук. Абсолютно неправильное и откровенно развратное сочетание!       – Что ты со мной сделал? – шепчет Чон, прикрывая глаза.       – Эй, Чонгук! – громкий, красивый голос раздается прямо снизу, заставляя парня от неожиданности вздрогнуть, тут же распахивая глаза. – Чонгук, это ты? – Чон пулей подрывается в положение сидя, просовывая голову между прутьев перегородки, чтобы понять, кто это его зовет. Хотя понял он – кто, еще по голосу, такой красивый и почти пушисто-бархатный тембр был только у одного человека, помимо Тэхена, у его брата, который так кстати стоял на центральной парковке рядом с окном Чонгука, держа в руках какую-то коробку. – Я к тебе зайду?       Чон непонимающе моргает, он не ожидал таких сюрпризов, но Сонхун был просто замечательным сюрпризом, с ним было легко и спокойно, никакой тебе загадочной силы, никакого сексуального напряжения. Просто и понятно.       – Да, конечно! – улыбается Чонгук. – Четвертый этаж, комната 444.       Сонхун улыбается в ответ, тут же направляясь внутрь здания, а Чон резко подрывается на ноги, словно у него в комнате глобальный беспорядок и нужно все убрать. Но он, в принципе, парень очень аккуратный в отличие от Хосока, на стороне которого царил хаос из вещей, вываленных из шкафа. У Чонгука вообще было мало одежды и прочего, они сегодня так по итогу и не пошопились, скорее всего, поедут на выходных, если очередной монстр не нападет. Но Чону все же волнительно принимать гостей, потому что у него это было впервые.       Сонхун поднимается невероятно быстро, вот словно только вошел, а уже стучится в дверь, Чонгук лишь мысленно себя корит, потому что нужно было его встретить.       – О, какие солнышки! – жизнерадостно улыбается Ким, разглядывая внешнюю сторону двери. – Это ты их приклеил?       – Нет, – Чонгук чешет затылок, улыбаясь, – это Хосок сделал, мы с ним вместе живем.       – А я с пиццей! – Сонхун показывает Чону коробку, от которой исходил упоительно-прекрасный аромат! – И с колой! – парень слегка приподнимает локоть, оборачиваясь к Чонгуку. – Возьми, пожалуйста, а то мне неудобно!       Чон снова бьет себя за недогадливость, помогает Сонхуну, пропуская его в комнату, вдруг понимая, что все попахивает небольшой вечеринкой для них двоих. Что ж, Чонгук не против, Сонхун был очень хорошим человеком, было бы здорово подружиться с ним, такие люди притягивают, и заставляют саму жизнь светиться.       – Воу, а я не так представлял общежитие! – парень с открытым ртом осматривает комнату, впервые оказавшись в таком небольшом пространстве, где и койка и гардероб прямо рядом, где даже душевой комнаты нет, но где невероятно удобно и достаточно комфортно. Чонгук на эту реакцию только улыбается, убирая колу на стол, пожалуй, он выглядел так же, впервые оказавшись здесь! – У вас здесь довольно неплохо! – Сонхун оборачивается к Гуку с ослепительной улыбкой.       – Спасибо! – Чон немного неловко топчется на месте, не зная, что ему делать дальше. – С вашим домом, конечно, не сравнится, но мне нравится!       Сонхун лучезарно тянет новую улыбку. Он такой красивый, прямо маленькая копия Тэхена, просто невероятное семейное сходство, особенно, если старшего покрасить в брюнета, то будет просто стопроцентное попадание. Хотя кое-что Тэхена выделит из миллиардов – его сила, ласковой мелодией звенящая в голове.       – Наш дом принадлежит хену, – отвечает Сонхун, с любопытством осматривая сторону Чонгука, которую словно обнес вор, а потом сторону Хосока, который, видимо, этим вором и был! – Все думают, что он фамильный, но на деле Тэхен его просто купил, чтобы… – Сонхун осекается, явно чуть не сболтнув лишнего. – Чтобы пожить самостоятельно. – Чонгук в эту отговорку не верит, но и давить не собирается. Он просто уверен, что дом ему нужен был, чтобы таскать туда мальчиков! И вот снова ревность, а Чон ведь даже не пара с Тэхеном! – А почему у тебя так мало вещей?       – Эм, – Чонгук достает из небольшого подвесного шкафчика две кружки. У него их было три, это все, что он успел купить, отчего-то ему казалось, что с посудой комната будет более хозяйственной, что ли? Жилой, уютной, что-то сродни того, что хотел бы в будущем иметь сам Чонгук. – Мы сегодня ходили за покупками с ребятами, но несколько неудачно. – Сонхун просто кивает, не вдаваясь в подробности.       – Может, тогда в следующий раз все вместе пойдем? – Чон с нескрытым страхом смотрит на Кима, надеясь, что фраза «все вместе» не подразумевает Тэхена! Не потому что Чонгук боится Элибра, а потому что тот руки держать при себе не умеет на публике! – Расслабься! – Сонхун коротко хохочет, заразно так и беззаботно. – Только девочки, пусть пацаны останутся в своей компании! – Чонгук бы возразил насчет девочек, но ему не хочется, да, он, скорее, будет снизу в паре, и ему совсем нормально от этой мысли. Хотя вот назвать Тэхена «пацаном» язык не поворачивался, не менее чем папочка!       – Можно, – кивает Чонгук, улыбаясь, – наверное, теперь только на выходных выберемся. – Чон разливает колу по кружкам, умудряясь без приключений ее вскрыть, а вот Сонхун продолжал бродить по комнате, осматривая ее.       – Я свободен, – говорит Ким младший, тормозя у балкона, за которым все еще алел нереальный закат, – моя домашка уже давно готова!       – Вам уже дали задания? – Чонгук с интересом оборачивается к Сонхуну. – Нам только читали лекции, и у нас была практика, – это если упустить, что с последней пары Тэхен его увел, а потом Сону сказал, что препод, правда, не пришел. Похоже, Ким-старший что-то точно натворил.       – Давай на пол, – предлагает Сонхун, имея ввиду их небольшую вечеринку. Чонгук просто кивает; очень по-корейски кстати, Чон и сам многое предпочитал делать на полу, кажется, это была врожденная привычка у всех представителей страны! – Да, я учусь на стилиста, потому уже получил задание, – Сонхун принимает кружки из рук Чонгука, раскладывая их на большом пушистом ковре, который родители Хосока привезли в общежитие еще несколько дней назад. – Мне нужно приготовить модель костюма для одного из учеников Академии. – Чон заинтересованно кивает, доставая салфетки из шкафа, усаживаясь на пол напротив Сонхуна. – Но у меня он уже есть, – гордо улыбается парень, – я делал для хена, для второго хена, – Чон сразу понимает, что им был Чимин, – для Сону недавно начал конструировать, могу и для тебя!       – Ох, серьезно!? – Чонгук чешет затылок, чувствуя себя немного неловко от такого предложения, но не кривит душой, когда отвечает: – Я бы не отказался, если честно.       Сонхун тут же начинает сиять, ну, вот полная противоположность Тэхена, абсолютно и точно не похож на брата своим характером! Элибр словно был учеником Дьявола или сам Дьяволом, смертным грехом – искушением, от него тянуло опасностью, кровью и розами, которые красиво подчиняли себе Чонгука. От Сонхуна тянуло светом, жизнерадостностью и огромным, добрым сердцем.       – Вот и отлично! – парень поднимает свою кружку, шутливо решаясь ею чокнуться. А Чон даже отказать не мог, у него впервые появились друзья, все такие милые и заботливые, непонятно, сколько еще судьба будет к нему благосклонна, но Чонгук готов сейчас наслаждаться каждым ее дарованным моментом. Он свою кружку тоже поднимает, и они звонко, с задорными улыбками чокаются, выпивая колу залпом, а потом морщась от сильных газов. – Кстати, Чонгук, тебе подработка не нужна? – Сонхун открывает коробку с пиццей, тут же начиная от ее вида радостно светиться, как ребенок. Да и сам Чон почувствовал, как у него во рту слюна скапливается, он впервые ел пиццу с Хосоком в одном кафе, ведь в детдоме детей подобным не балуют. И с того момента Чонгук мог поклясться, что еще ничего вкуснее не ел никогда!       – Вообще, я думал об этом, – Чон с благодарным кивком принимает из рук Сонхуна аппетитный кусок пиццы, за которым прекрасными нитями тянулся сыр, забавно сворачиваясь у краев. – Но я не знаю, где могу быть полезен.       – Мне нужна модель, – говорит Сонхун, откусывая теплый аппетитный кусок. А вот Чонгук застывает, так пиццу и не попробовав. Модель? Серьезно? Модель? Чона в модель? Да он же ни рожей, ни кожей, как говорится! – Ешь, – улыбается Сонхун, заметив реакцию парня. – Я давно уже создаю наряды для героев и просто обычную одежду. – Чонгук оленьими глазами смотрит на Кима, но пиццу ест, медленно откусывает кусок за куском, растягивая удовольствие. – Я уже организовывал несколько небольших показов, – Чон уважительно кивает, Сонхун шел к своей цели уже в таком раннем возрасте, это вызывало только восхищение! – Но этим летом мы с хенами ездили в Прованс, – Ким мечтательно улыбается, явно желая попасть туда еще хоть раз, – у меня было море вдохновения, и я привез новую коллекцию, и мне нужны модели. – Чонгук кивает, говоря этим, что слушает. – Я не прошу пройтись по подиуму, мне нужно, чтобы ты был на замерах, на фотосессиях, чтобы не боялся работать с камерой и не боялся того, что появишься в светских хрониках.       Чонгук заторможено моргает на последнее, но неожиданно быстро понимает, что имеет в виду Сонхун. Кимы богаты и знамениты, их обсуждают все вокруг, конечно, если Чон присоединится к делу младшего из семейства, то о нем тоже будут болтать, будут обсуждать. Но с другой стороны, разве завтра его в Академии не ждут жаждущие взгляды после выходки Тэхена? Ждут, конечно, и Чонгук к ним даже готовится, но, наверняка, все равно зажмется где-нибудь в углу, отчаянно стараясь быть незамеченным.       – Я буду один?       Сонхун загадочно улыбается, запивая пиццу колой.       – Боишься встретить Тэхена? – Чон губу поджимает вместо ответа, но все более чем понятно. Конечно, боится, да он же будет каждый раз как девственник рядом с ним краснеть, и пусть он еще, и правда, девственник! – Хен тоже снимается для меня, – как приговор выносит Сонхун, – с неохотой, но снимается. Он мой спонсор и часто приходит на съемки, чтобы посмотреть на новые работы. – Чонгук болезненно сглатывает, он точно копыта откинет прямо перед камерой, если Тэхен будет на него смотреть! – Я не смогу много платить, но, если ты согласишься, можем обговорить сумму, которая тебе нужна. Работать, конечно же, будешь не каждый день и после учебы, что естественно. Ну, как?       – Я безумно туплю в присутствии твоего брата, – честно отвечает Чонгук, заставляя Сонхуна с тихим хохотом завалиться на пол, прикрывая лицо руками. Да, Чону и самому было смешно, потому что, ну, почему?! Почему именно с этим богом, почему не с преподом там или еще с кем? Почему именно с ним Чонгук превращается в тупую зефиринку, которая и может думать что только о разноцветных глазах, о мягком голосе, о… Чон мысленно бьет себя за эти мысли! Проклятый Ким Тэхен, и как Гука, вообще, угораздило влюбиться в этого нарцисса с манией величия?!       – Извини! – Сонхун поднимается в положение сидя, стирая слезинки с глаз, выступившие от смеха. – Просто это так мило! – Да, мило, если исключить тот факт, что Чонгук глубоко в душе был бы счастлив, если бы Тэхен смотрел на него и восхищался, но при этом Чон сам понимает, что этого искушающего взгляда явно не вынесет. – Извини! – еще раз произносит Сонхун. – Но скажи мне честно, что у вас с Тэхеном?       Чонгук покрывается тонкой розовой коркой. Что у них? Да, ничего, просто Элибр ему подрочил, потом они еще сосались три раза, и Чону, кажется, Тэхен нравится, но у них абсолютно ничего. Они же, в общем-то, толком и не знают друг друга, у Элибра голод, а у Чонгука тупое влюбчивое сердце!       – Да ничего… – мямлит Чон, встречая скептический взгляд Сонхуна, который видел больше, чем могло показаться. Конечно, он с рождения живет с братом и знает его очень хорошо, намного больше всех тех, кто утверждает, что они друзья с Элибром, у него есть только один друг, во всем мире лишь один друг – Чимин. – Я знаю, – Чонгук тяжело вздыхает, глядя в карие глаза Сонхуна, – знаю, что иногда Тэхену приходится кормить свою силу.       Младший Ким замирает на этих словах, но долго в ступоре не находится, понятно, что Элибр сам все рассказал Чонгуку, по другому об этом никто не мог узнать. И все же… все же…       – И? – Сонхун вглядывается в темно-карие глаза напротив. – Он тебе что-то сделал сегодня в Академии, да? Когда вы вместе пришли, держась за руки? – Обеспокоенно спрашивает младший Ким, подтягивая одну коленку к груди.       – Мы целовались, – Чонгук прячет взгляд в пушистом ковре, опуская многие детали. – Я не знал, что с ним тогда, но не стал его отталкивать, потому что… – Чон губу жует, – может это и сила его так на меня влияет, а может, потому что твой брат мне, правда, нравится. Я знаю, это глупо, – несколько грустно улыбается Чонгук, смотря на Сонхуна, – мы ведь почти не знакомы.       – Не глупо, – младший Ким мотает головой, ободряюще улыбаясь Чону. – Тэхен… он знаешь, очень одинокий, – честно произносит Сонхун, обнимая коленку, – люди вьются вокруг него из-за воздействия его силы. Да, ему нужна подпитка, такова плата за такое могущество, – Сонхун мрачнеет, явно вспоминая что-то, о чем говорить не хотелось, но что напрямую касалось всей ситуации. – И он такой богатый и красивый, люди толпами лезли к нему, чтобы погреться в лучах холодного солнца. – «Холодное солнце» – вот что идеально описывает Тэхена, вокруг него много обожателей, они летят к нему как мухи на свет, но он ледяная далекая звезда на деле, которой нет дела до всех этих глупых насекомых, которые замерзнут в холоде, так не получив ничего, к чему так рвались. – Помнишь, я говорил тебе, что он влюбчивый? – Чонгук кивает. – Я не врал, – улыбается Сонхун, – он закрыл свое сердце от людей, потому что его, как правило, просто используют, чтобы поднять свой статус, выгодно выйти замуж. – Чон тоже мрачнеет, вокруг него раньше не было никого, и ему было так одиноко в детском доме, а вокруг Тэхена вились подлизы, от которых было даже хуже, чем от полного одиночества. – У него была пара очень давно, – Сонхун даже злится вдруг, вспоминая те дни, – один парень клялся, что любит его, будет с ним навечно, а когда впервые увидел Тэхена в… – младший Ким осекается, подбирая более или менее мягкое слово, – в состоянии, когда он сдерживает свой голод месяцами, испугался, бросил его, показывая свое истинное лицо, в котором никогда не любил Тэхена. – Чонгук не знает предательства, его еще ни разу не предавали, и это даже очень радует Чона, но за Элибра почему-то больно, наверняка, предательство оставляет неизгладимые, глубокие раны, после которых можно даже вот так закрыться, превращаясь в холодное солнце. – Потом еще выяснилось, что тот парень был из злодейской лиги, – вздыхает Сонхун, – они набирали в свою армию перспективных героев, куда хотели затащить и Тэхена. Все плохо закончилось, счастлив никто не был. Только Чимин тогда и помогал хену держаться на плаву. – Сонхун снова вздыхает, качая головой. – Потому, если тебе, правда, нравится Тэхен, не будь к нему строг, – просит младший Ким. – Ты мне кажешься очень хорошим, и хену ты явно понравился, – улыбается Сонхун, – он не берет людей за руки – для него это слишком личный жест. – Чонгук даже подвисает, услышав такое! Так все-таки шанс есть, все-таки Чон не глупо, безответно влюблен?! – И он рассказал тебе про свой голод, а ты сразу не убежал от него, мне кажется, ты можешь справиться с его тараканами.       – Выглядит как сватовство!       Сонхун коротко хохочет, разряжая обстановку.       – Вряд ли во время сватовства рассказывают такие истории, – улыбается Ким. – Обычно хвалят, а не говорят о недостатках и тем более о таком голоде. – Чонгук снова розовеет, нельзя Сонхуну знать, что есть черта, которую он уже с Тэхеном за руку перешел! – Так что если он тебе нравится, и ты не боишься сложностей – действуй.       – Он сам отговаривал меня встречаться с ним.       – Но? – идеально слышит Сонхун.       – Но дал шанс, – улыбается скромно Чонгук. – Я тоже не хочу ранить ни его, ни себя, потому сейчас в размышлениях. – Чон тяжело выдыхает, меняясь в лице. Он все думал – сказать или нет?! Они ведь братья, и кто как не Сонхун поможет в этом Чону лучше? Чимин? Упаси господь, Чонгук явно уйдет от Пака не девственником! – Сегодня я видел, как Тэхен убил монстра, – говорит Чон, поднимая на Сонхуна глаза. – Он заставил его разорвать самого себя и при этом… при этом…       – Был равнодушен, – подсказывает младший Ким, грустно улыбаясь. – Я знаю, я обычный человек, но я знаю, каким он может быть. – Сонхун на Чона смотрит, продолжая: – Он сложный, жестокий и неумолимый, не ведает жалости и не умеет прощать. Он убил того парня, который его предал, но так как он был в злодейской лиге, хену ничего не сделали, – Гук вздрагивает. – Тогда родители Тэхена впервые отправили во Францию, чтобы он там, вдали от дома, смог привести себя и силы в порядок. С тех пор он постоянно сбегает туда, когда находится на грани срыва. – Сонхун сам себе кивает. – Я говорю это все, чтобы ты понимал, какой он. Если тебе страшно, если понимаешь, что не сможешь всего вытерпеть, что тебе не нужен такой парень, а нужен романтик, то лучше сразу порви с ним контакт. Мы будем друзьями, – добавляет Сонхун, – не каждый же мой знакомый должен подходить моему брату! Но если все же решишься с ним встречаться, то будь готов к бою! Его можно взять только измором!       Измором? Чонгук мысленно ставит галочку, чтобы не забыть. Да, он готов к бою, готов добиться внимания этой холодной звезды, готов терпеть его невыносимый характер и манию величия, его очень жесткие манеры и наклонности, тьму, что поедает его сердце. А нет, ее он терпеть не будет, он ее измором возьмет тоже, заставит на колени пасть и молить о пощаде! Но Чонгук будет беспощаден, он войдет в сердце Тэхена и навечно там поселится! Да начнется бой за француза с отвратительными манерами!       ****       В Академии как-то слишком уж много людей, - понимает Чонгук на следующее утро, когда приходит на свою первую пару, собирая своим появлением все любопытные, завистливые или абсолютно нейтральные взгляды. Кажется, на него даже вчера не смотрели так, как смотрели сегодня, даже у стен похоже появились глаза, потому что идти по живому коридору из людей было абсолютно неуютно! Чонгука рассматривали всего, каждый сантиметр его лица, волосы, одежду; оценивали и словно задавались вопросом: «А что в нем особенного?». Девчонки откровенно воротили носы, давая понять Чону, что он не такой-то уж и красавчик, чтобы с ним за руку шел сам Ким Тэхен. Но Гуку наплевать на этих завистниц, если бы дело было только в них! На него с недовольством поглядывали и другие парни, кто-то даже с откровенным отвращением, закрывая театрально нос рукой, чтобы не заразиться синдромом шлюховатого гея! Чонгук еще просто не знает, какие сплетни полетели о нем по всей Академии.       Парень кутается в свое худи плотнее, даже капюшон накидывает, чтобы скрыться от любопытных глаз. Ему было бы уютнее с Джином и Хосоком, но они ушли к первой паре, а у Чонгука учеба начинается позднее сегодня. Потому и выходило, что он был брошен один в море акул, желающих его сожрать!       – Это и есть ты? – к Чону выходит красивая, высокая девушка. Волосы длинные, макияж и все дела, как у самых популярных королев школ, что показывают в большинстве фильмов. Одежда явно очень дорогая, явно новая, возможно, вообще, надетая впервые, сумка стоит целое состояние – Чонгук знает, потому что видел как-то по телевизору новости о том, что какие-то богачи скупили капсульную коллекцию из двадцати подобных сумок. У Чона хорошая память, настолько, что он помнит, что именно эта девушка сидела вчера на скамейке перед Академией, выискивая себе богача, а может, просто дожидаясь Тэхена.       – Простите? – Чонгук отступает, непонимающе глядя на девушку, но спиной буквально ощущая, как любопытные подползли ближе, явно желая увидеть, что будет дальше. Ох, не пахнет это ничем хорошим, ох, не пахнет!       Девушка презрительно усмехается, убирая свои роскошные белые волосы назад:       – Не притворяйся невинной овечкой! – Чонгук, честно, не понимает! Это потому что он с Тэхеном за руку держался, да? На него сейчас наезжают по всем канонам, потому что он засмотрелся на аппетитный кусок?! – Ты заигрывал с Тэхеном! – рычит девушка, сужая глаза, а рядом толпа ее обожателей недобро посматривает на Чонгука. Приплыли! – И ладно было бы все это простительно, – девушка отчаянно играет добродетель, – но ты – шлюха. – И вот тут Чонгук вздрагивает, словно ему отвесили знатную пощечину! Что? Как можно такое говорить, когда Чон просто держался с Тэхеном за руку?! Как?! А самое отвратительное, что вокруг никто не был удивлен, все смотрели на Чонгука с обвинением в глазах, с ярким обвинением в том, чего Чон не делал!       – Я не… я не…       – Брось, Чонгук-и, – из-за спины этой девчонки выходит Джеюн, и Гуку как-то неожиданно больно становится понятно все. Стоило ожидать от него удара, он мстительная и жестокая сволочь, а не получив свое будет беситься еще больше! – Я видел вас в мужском туалете, – ехидно скалится Джеюн, а голодные до сплетен рты слушают, внемлют, чтобы потом пересказать другим, и другим, и в конце, правда, выйдет, что Чонгук шлюха! Это было отвратительно, омерзительно осознавать, на что способны завистливые языки! – Тэхен тебя чуть ли не трахал, а ты рад был ножки раздвинуть!       Толпа резко начинает шептаться, на Чона смотрят, как на грязь, как на шлюху, коей он не был никогда! Это обиду рождало глубоко внутри, это болью щипало глаза, заставляя сердце жалобно вколачиваться в ребра, прося сбежать отсюда, уйти от этих глаз обвиняющих, от мерзких слов!       А напротив довольный Джеюн стоит, всем своим видом дает понять, что он ведь Чонгука предупреждал, предлагал ему свою защиту, но тот от нее отказался, и теперь будет жестоко страдать! Джеюн умеет перетягивать людей на свою сторону, умеет всем нравиться, а что Чонгук? Он просто детдомовский замухорыш, на которого наплевать абсолютно всем, которого легко считать шлюхой, ведь он воспитан раздвигать перед всеми ножки!       Чону больно, его на части ломает, хоть он и пытается себя сдержать и не дать слабину перед всеми этими людьми! У него слезы комом в горле стоят, не давая и слова в свою защиту сказать. Но разве его бы послушали?       – Вали из Академии! – фыркает девушка, складывая руки на груди. – Таким, как ты здесь не место! Не позорь школу, хочешь трахаться с красавчиками – вали на улицу, где тебе и место! А Тэхена не тронь, он слишком воспитан, чтобы сразу отшить такую шлюху!       – Воспитан? – ледяной голос раздается прямо со стороны лестницы, вынуждая всю толпу в панике вздрогнуть. Чонгук знает, кто это, ощущает аромат диких роз, но поднять голову не может, ему страшно, потому что тогда все увидят, что у Чона в глазах стоят слезы. Он вовсе не плакса, но обида слишком сильно душит его, чтобы иметь возможность себя сдержать.       Тэхен медленной, лениво-кошачьей походкой спускается со второго этажа, словно бог сходит с небес. Разъяренный до невероятного бешенства бог, злопамятный и не прощающий никого на своем пути. Он одет во все черное сегодня, очень по-французски красивое и изысканное, разве что на нем не было пиджака, только шелковая рубашка, сверкающая богатством цвета на солнце; снова брюки узкие, подчеркивающие невероятные ноги, и снова этот любимый бренд ботинок на ногах. Тэхен один, Чимина рядом нет, но ему поддержка не нужна, чтобы выглядеть настоящим богом-карателем сейчас.       – Никогда не замечал за собой воспитанности, – Ким ступает на первый этаж, и толпа вздрагивает, явно жалея уже десяток раз, что решили остаться и посмотреть представление. Но при этом никто не бежит, хотя каждый хочет, сила Тэхена схватит первого, кто побежит, посчитав его виновным без суда и следствия. Да, они все отчасти здесь виноваты! – А ты, Юна, стала экспертом в уличных профессиях? – Ким черными глазами блестит на девушку, вынуждая ее опустить голову. – Или просто утонула в зависти? – Тэхен голову слегка поворачивает, и почти на месте сжигает Джеюна тьмой из своих глаз. – Я думал, мы с тобой разобрались.       – А я тебя и не трогал, – парень не понимает, когда льва трогать не стоит. – Я просто разоблачил одну шлю… А-А-А! – орет Джеюн, падая на колени, вынуждая Чонгука поднять лицо впервые за все это время.       Тэхен стоит от скорчившегося на полу парня далеко, холоден до смертельной дозы во взгляде и абсолютно словно отрешен, если исключить тот факт, что это он своей силой сейчас заставлял Джеюна орать от боли, реально приносимой ему мозгом, которым так умело манипулировал Тэхен. «Он убил парня, который его предал», – вспоминает с ужасом Чонгук, понимая, что Элибр сейчас в безумно опасном состоянии. Он взбешен, и он желает крови, он может всю Академию убить за раз, каждого просто! Но держит себя в руках, когда резко прекращает пытку Джеюна, проходя мимо него, словно тот был грязью под ногами.       – Пойдем, ma petit, – Тэхен вплотную подходит к Чонгуку, сам его за руку берет, крепко пальцы переплетая, и сам уводит, не обращая внимание ни на кого, в особенности на Джеюна, который шептал Киму в спину проклятия.       – Тебя исключат, слышишь!       – А тебя найдут холодным трупом в твоей кровати, – отвечает Тэхен, отчего даже Чонгук вздрагивает, но против логики ближе вжимается в Кима, желая оказаться подальше от всех этих глаз и болтливых языков. – Я не люблю повторять – не лезь, – Тэхен на Джеюна в этот момент даже не смотрит, просто уводя Чонгука прочь. – Иначе однажды я случайно не управлюсь со своей силой, и она придет за тобой!       Ким за руку тянет Чона к себе ближе, почти вынуждая того упереться себе в спину, вдыхая наркотический, неправильно-притягательный аромат роз, что обволакивал Чонгука крепко-крепко, давая вот такую защиту от всего в этом мире.       – И да, мы встречаемся, – громко вещает Тэхен напоследок, отчего Чон аж воздухом давится, поднимая глаза на парня, но тот смотрит прямо вперед, продолжая свое величественное шествие. – Думаю, всем понятно, что будет, если я услышу хоть еще одну сплетню о Чонгуке. – Они уверенно скрываются на втором этаже, оставляя толпу переваривать услышанное. Да, сам Чон это переваривал, понимая вдруг, что его спокойной и тихой жизни пришел конец после знакомства с Тэхеном!       – Я втянул тебя в это, – говорит Ким достаточно тихо, чтобы заплутавшие студенты на втором этаже их не услышали, но чтобы услышал Чонгук, – потому и мне все разгребать. – Гук со вздохом понимает, что Тэхена, правда, придется добиваться, конечно же, он все это сделал для защиты Чона. Кто бы и что не говорил, а Элибр не такой уж и эгоист, коим кажется, он мог бы бросить Чонгука, но пришел и вытащил его из стаи акул, а сейчас лично вел в кабинет, хотя у него пара явно в другом месте. – Ты в порядке, ma petit? – Тэхен впервые оборачивается к Чону, глядя на него обеспокоенными голубыми глазами.       Чонгук не знает, в порядке ли он. Ему до сих пор невероятно обидно и больно, что про него расползлись такие слухи по Академии, но если раньше, в детдоме, за него никто бы не заступился, то сейчас у него был Тэхен. И пусть он это сделал, потому что сам и закрутил все, от этого хоть и было чуточку грустно, но Чонгука грело, что Тэхен о нем не забыл, что помог, что сейчас держал за руку. Гук помнит, что Сонхун сказал, что для Элибра это очень личный знак.       – Отчасти, наверное, – отвечает Чонгук, по десятому кругу уже утопая в богических глазах Тэхена, что тянули в свои лазурные глубины, предлагая никогда оттуда не выплывать. Чон согласен, выплывать не хотелось нисколько. – Вот увидел тебя! – улыбается Гук.       Тэхен головой трясет, разбрасывая белоснежные волосы вокруг лица, тоже улыбается, мягко так, легко и красиво, как Чонгуку очень-очень нравилось!       – Не передумал?       – Нет! – уверенно качает головой Чон. – Ты мне нравишься!       – Вот как! – усмехается Тэхен, польщенно растягивая губы в улыбке. Чонгук был просто железно уверен, что Киму не раз такое говорили, но он отчего-то просто от этих слов все равно не отмахивался. – Что ж, для всей Академии мы теперь пара! – Тэхен сверкает глазами, заставляя Чонгука покраснеть. – Но, ma petit, я знаю, что ты вчера был в Итэвоне, знаю, что видел меня, – Ким неожиданно резко останавливается, вжимая Чона в стенку почти настолько интимно, насколько это было запрещено! Запрещено! Чонгук протестует! Но кто его послушает?! – Моя сила тебя ощущает, – поясняет Тэхен, скользя глазами плавно по молодому лицу напротив, по красивому, с такими соблазнительно приоткрытыми губками! – Не боишься? Ты видел, что я могу, не боишься?       Чонгук больно сглатывает, дышит загнанно дикими розами, ощущая дыхание наркотическое Тэхена на своих губах. Ох, слишком свежо воспоминание, как Ким его целовал, как в стенку вжимал, вот прямо как сейчас! У Чона связно мыслить не получается толком, он лишь помнит, что не хочет отказываться от Тэхена, не боится ни его, ни его силы.       – Не боюсь, – выдыхает Чонгук, с потрохами себя выдавая, когда скользит по алым губам Кима жадными глазами, – я готов рискнуть. Мы же теперь встречаемся!       Тэхен задорно улыбается, отходя от Чона, но продолжая держать его за руку.       – Тогда я буду с нетерпением ждать, когда ты перейдешь в атаку, ma petit! – Красиво подмигивает Чонгуку и уводит его мимо любопытных глаз прямо в кабинет. Выглядело, будто папа своего ребенка ведет в школу, чтобы тот не заблудился. Но Чону отчего-то это сравнение нравится, оно заставляет его улыбаться, забывая о плохом.       Конечно же, в аудитории на них снова все пялятся, даже разговоры притихают, когда сам Ким Тэхен заходит к первокурсникам, более того, ведет одного из них за руку! Многие о таком и мечтать не могли, а какому-то безродному Чонгуку досталось все и сразу. Чона эти взгляды напрягают, он только надеется, что когда Тэхен уйдет, на него снова не обрушится шквал обвинений.       – Снова этот щенок! – Ким недобро полыхает на Сону, который ждет Чонгука, заняв ему место рядом с собой. – У тебя просто невероятная способность бесить меня одним своим видом!       Чон Тэхена обходит, глядя на друга, который очень смело выносил все нападки этого тирана.       – Доброго слова от вас не дождешься!       – Не дерзи мне! – предупреждает Тэхен. Чонгук вздыхает обреченно, мягко вытягивая руку из ладони Кима, намекая ему, что пара скоро начнется, ему нужно уходить. Да и Сону нужно спасать, Элибр к нему постоянно цепляется вот как сейчас – по пустякам, якобы бесишь просто!       – Тебе пора идти, – говорит Чонгук Тэхену, вставая между ним и Сону, чтобы Ким только на него и смотрел. – Спасибо, что не оставил! – Чон голову склоняет, показывая, что он правда благодарен блондину. Да, вроде бы как все и началось из-за Тэхена, но вина и самого Чонгука в этом есть. Хотя виноватым он себя не считал, Ким ему нравился, за такое нельзя винить.       Голубые глаза в душу смотрят, тихо изучают, сканируют, желая словно знать о Чонгуке то, что он сам о себе не знает! А Чон помнит, что Сонхун ему говорил о Тэхене, о том, что его уже предали раз, потому он такой сейчас замкнутый и одновременно внимательный ко всем, кто его окружал, потому и Чонгука сейчас изучал. Он глубоко в душе боялся снова нарваться на предательство.       – Ma petit, не ходи один, возьми с собой хотя бы этого щенка, – Тэхен снова к Сону цепляется, но тот отчаянно не реагирует. – Люди очень завистливые существа, и может оказаться, что меня рядом не будет. – Тэхен с усмешкой ловит любопытные взгляды, которые с них даже нагло не сползают ни на мгновение, красиво облизывает пухлые, алые губы и неожиданно вперед поддается, за талию притягивая Чонгука к себе, целуя его мягко, но достаточно настойчиво.       У Чона в голове в этот момент пусто. Он отвечает на требовательность Тэхена, отдается его напору, его рукам, которые плотно Чонгука к себе прижимают, выдавливая между ними кислород. Он свою душу перед Кимом распахивает, а тот ее пьет, с наслаждением углубляет поцелуй, сплетая языки. Чона в пепел крошит, он как-то жалко-отчаянно сжимает плечи Тэхена, чтобы не упасть, хотя держат его крепко, но у Гука колени трясутся, и ноги совсем его не держат. Ким его за губы кусает, нежно зализывает свои же укусы, и снова целует, нежно массируя бока Чонгука, рождая ту запретную дрожь, которой сейчас явно было не место, но Тэхену на это наплевать. Он отрывается от Чона только, когда звонок звенит, оповещая о начале пары, смотрит на него, раскрасневшегося, жадно ловящего воздух опухшими от поцелуя губами, улыбается ему дико, как хищник, коим он и был, а шепчет томно:       – Мой обещанный поцелуй! – а потом просто разворачивается и уходит, не обращая внимания ни на кого. Он здесь бог, ему нет дела до простых смертных, а вот эти самые смертные с открытыми ртами и открытой завистью провожали Тэхена жаждущими взглядами, а потом как по команде обернулись к Чонгуку, который, покраснев, быстро сел за парту, прячась за рюкзаком, который поставил на стол.       – Как у тебя получилось? – Сону своего удивления не скрывает, когда пригибается к парте, шепчась с Чоном, чтобы другие не услышали. Он отлично понимает настроение всей Академии, которая так и не смогла получить Тэхена, а какой-то первокурсник вот так сразу смог!       Чонгук и так пострадавшую губу кусает, а на ней запах роз остался, ослепительно невероятных роз, приглашающих запретное вкусить еще раз и еще, и еще! Чон точно сходит с ума!       – Не знаю, – честно отвечает Гук, которому не нужны объяснения по поводу вопроса. И так все понятно, как он смог добиться внимания Тэхена так быстро. Магия. Ага, магия Кима и помогла им постоянно сталкиваться друг с другом.       Сону улыбается, качая головой. Холодное солнце грозится вскоре вспыхнуть теплым светом, хотя тут как пойдет. Никто не знает, что у тараканов Кима на уме.       – Может и мне удастся перейти из роли щенка хотя бы в: «Эй, ты!». – Чонгук на это тихо улыбается, у него все еще безумно колотится сердце, все еще свежи воспоминания этого поцелуя, этой настойчивости Тэхена! Чон сам себя мысленно бьет, чтобы перестать такое вспоминать! У него пара впереди, но думать он может только о чертовом Элибре, умеющем заставить Чонгука забыть обо всем, кроме себя! – А вообще, мы же теперь с тобой почти родственники, да! – подмигивает Чону Сону, заставляя того смущенно закрыть лицо руками.       – Сначала тебе надо добиться расположения Тэхена, – говорит Чонгук, выглядывая на друга из-за разведенных в стороны пальцев. Сону смеется, ярко так и красиво, выглядит при этом еще моложе, чем есть. Чону нравится новый друг, он понимает шутки, довольно чуткий и при этом стойкий, храбро защищающий свою территорию от льва по имени Ким Тэхен.       – Поделись опытом, – улыбается Сону, когда Чонгук полностью убирает руки от лица, но все еще прячется за рюкзаком от любопытных глаз. – Я знаю Тэхена уже почти месяц, но так и не смог хотя бы добиться, чтобы он не называл меня щенком!       – Месяц? – удивленно хлопает глазами Чонгук. – Ты встречаешься с Сонхуном месяц?       – Плюс, минус, – жмет плечами Сону, тяжело вздыхая. – Сначала тайно виделись, но потом господин Тиран нас как-то поймал, с тех самых пор пытается постоянно меня либо оскорбить, либо убить.       – А ты уже долго держишься, – вслух думает Чонгук, только потом понимая, что сказал! Но Сону воспринимает все спокойно, он, вообще, видел, как его друг сосался с Тэхеном, да с таким огоньком сосался! Вот ни капли не касалась эта ситуация Сону, а все равно именно она словно стерла последние границы между парнями, позволяя говорить об очень личных вещах.       – Я не сдамся! – уверенно заявляет Сону. – Это битва характеров, и если Тэхен думает, что выиграет ее, то он очень заблуждается!       – Доброе утро, первый курс! – в аудитории неожиданно раздается знакомый голос, и профессор Юджин, одновременно и декан геройского отделения, материализуется прямо за учительским столом, заставляя всех замолчать, уважительно оборачиваясь к женщине.       Чонгук хмурится, убирая рюкзак с парты, он не помнил, чтобы сегодняшнюю лекцию у них вела декан. В расписании стояло другое имя профессора, неужели, Чон где-то ошибся, неужели он за всем, с ним произошедшим, забыл, что сейчас практическое занятие?! Потому что декан вела практику!       – Сегодня у вас должна была быть пара по истории, – Юджин внимательными соколиными глазами обводит весь курс, словно запоминая всех по новому кругу. – Но профессор Чхве заболел, за что скажем спасибо третьекурснику Ким Тэхену, который умудрился до потери сознания довести профессора сегодня на первой паре! – Чонгук аж рот открывает, считая, что ослышался. Что сделал Тэхен?! Даже Сону рядом притихает, не веря своим ушам. – Если вы думаете, что такое поведение допустимо, то – нет! – Декан устало выдыхает. – Вы не имеете права так доводить профессоров, Ким Тэхен получит свое наказание, а теперь к насущному. – Чонгук все еще не верит в то, что услышал. Да, Тэхен не подарок, и вон даже Скоростной Дейв его недолюбливает, но довести препода до обморока! – Так как истории не будет, мы решили перенести вашу последнюю пару на сейчас. Но она будет слитной со вторым курсом, поэтому постарайтесь все вместе поместиться здесь! – Юджин впервые улыбается. – Следующая ваша пара будет со мной, – в этот момент двери несмело открываются, и в аудиторию заглядывает девушка, тут же кланяясь декану. – Проходите, второй курс, – говорит Юджин, и двери тут же распахиваются полностью, запуская поток студентов. Чонгук с улыбкой видит Хосока и Джина, которые коротко ему машут, пробираясь через толпу поближе к младшим. – Пожалуйста, тихо дождитесь прихода профессора! – громко вещает Юджин, получая короткие «да», и тут же растворяется в воздухе, словно ее и не было.       – Привет! – Хосок опускается за парту впереди Чонгука, тут же утягивая Джина за собой, который выглядел несколько рассеянным. – Ну, рассказывай! – Хо с яркой улыбкой смотрит на Чона, играя бровями. – Что у вас тут было с Тэхеном?       Чонгук вначале даже вздрагивает, думая, что до друзей долетели слухи о его распущенности. Он бы не хотел, чтобы такие близкие люди думали о нем плохо! Но потом Чон смотрит на Джина, который тоже к ним оборачивается, и понимает, что никто за двумя этими партами не станет подобное выпытывать у Чонгука, никто здесь не назовет его шлюхой, они были очень шумными, но ранящие темы никогда не затрагивали, доказывая, что у них добрые и чистые сердца.       Хосок как-то узнал о поцелуе Чона с Тэхеном, прямо вот который произошел совсем недавно. И первые пару секунд Гуку даже хочется узнать откуда, но вокруг люди пестреют и у всех телефоны, более чем понятно откуда!       – Твоей тактичности не позавидуешь! – закатывает глаза Джин, а сам несколько нервно поглядывает на дверь, словно кого-то ожидая.       – Мы целовались с Тэхеном, – мямлит Чонгук, опуская голову, словно провинился перед папой и мамой. А Хосок и Джин на них, кстати, были похожи. Джин, как мама, всегда заботился, Хосок троллил и давал бесполезные советы!       – Да, это я знаю, – отмахивается Хо, сверкая глазами. – Ваши фотки уже по всему Твиттеру гуляют. – Чонгук даже подпрыгивает на этих словах, оленьими глазами смотря на друга. Что? В сеть слили фотки, где он целуется с Тэхеном? Кто?! Зачем?! – И ты там такой довольный, – улыбается Хосок.       – О да, они тут так засосались!.. – Сону замолкает, виновато отводя глаза в парту. – Извини, – шепчет Чонгуку. Но перед чем извиняется? Фотки в Интернете, все уже все видели!       – Рассказывай, Гуки, когда это вы стали парой?       Джин бьет Хосока по спине, заставляя того даже возмущенно обернуться к другу, но Ким смотрит только на Чонгука, игнорируя Хо с длинным нихрена не толерантным языком!       – Отстаньте от ребенка! – шипит Джин, как клуха-мать. – Это его личная жизнь!       – О-о-о! – Хосок язвительно улыбается другу. – А твоя только что вошла в аудиторию.       Чонгук резко голову поднимает, глядя вперед через макушку друга на вошедшего. Это был профессор, в строгом деловом костюме черного цвета, явно дорогом, отлично сидящим по красивой, высокой фигуре мужчины. На вид ему было не больше тридцати, совсем молодой, но с такими проницательными черными глазами, в которых опыта было больше, чем у всех здесь вместе взятых. Профессор был хорош собой, стройный и высокий, волосы светло-каштановые идеально уложены, открывая вид на лоб и густые брови, из-за которых визжать от восторга, как девчонка, хотелось даже Чонгуку! Мужчина был просто ходячим «daddy-kink», и Чон понимает, что не только он один так думает, потому что, глядя на других студентов, было видно, что этот профессор здесь определенно самый популярный! На него девчонки смотрели, захлебываясь слюнями, и кое-кто еще – Джин, сидящий впереди, просто глаз не сводил с препода, рядом с ним не хватало ебучих единорогов и сердечек для полной картины!       – Доброе утро! – вещает мужчина таким приятным, медовым голосом, что даже Чонгуку слух ласкает этот звук, пусть даже с бархатным голосом Тэхена и не сравнится, но был по-своему прекрасен. – Я профессор Ким Намджун! – улыбается мужчина на мгновение, сверкая невероятными ямочками на щеках. А Чонгук неожиданно вспоминает, что именно про этого Намджуна и говорил Джин вчера!       Так вот он – профессор, по которому старший сходит с ума! Чон удивленно на друга смотрит, но тот только на Намджуна, несколько грустно вздыхая. Конечно, безответная любовь, чувства между преподавателем и студентом недопустимы. И Джин даже не говорил Намджуну никогда о своих чувствах, лишь второй год подряд влюблялся в него все сильнее и сильнее. Был трусом, но портить отношения студент-препод не хотел, и портить Намджуну жизнь своими чувствами тоже не хотел, потому просто молча любил и все, с нетерпением ожидая каждую новую пару с ним.       Чонгук хмурится, задумывается глубоко, даже пропуская вступительную речь профессора, даже не понимая, какая пара сейчас началась. Кажется, у Джина синдром Пак Чимина! А как такие синдромы нужно лечить? Тэхен вчера очень быстро взял быка за рога, устроив для Пака личные встречи с Юнги. Чонгук не такой ловкач, как Ким, он толком еще не знает ни Академию, ни преподов, ни ситуацию Джина, потому действовать не может. Да, и что бы сказал, «скопировать-вставить» слова Тэхена? Нет, эту ситуацию нужно определенно изучить, а потом браться за дело. Ну, а что? Чонгук, конечно, и в своей жизни запутался, но помочь другу – святое!       *****       Штрафная скамейка – место для отбросов, для самых отсталых или негодных ни к чему. Штрафная скамейка – место, куда боится попасть каждый, там по традиции будут забрасывать едой, едкими словами, оскорблениями, там ты будешь один, изгоем общества, ненужной вещью.       Наверное, если бы Чонгука выгнали на штрафную скамейку, все было бы именно так. Вся его жизнь в детском доме была похожа на эту проклятую скамейку, и продолжать ее – желания не было никакого. Но вот в углу поля сидит Ким Тэхен, наказанный за происшествие с профессором истории, и ни разу не выглядит отбросом общества или хоть сколько-нибудь виноватым в произошедшем.       У Чонгука снова практика, в этот раз с деканом Юджин, которая уже была на корте, переодев спортивный костюм. И снова же на практике присутствовал Тэхен, отвлекая на себя все внимание. Вальяжно разложился на двух скамейках, словно и не был наказан вовсе!       – На следующее практическое захватите с собой спортивные костюмы, – говорит Юджин, начиная пару еще до того, как прозвенит звонок. – Раздевалки для девочек и мальчиков находятся вон там, – женщина красиво ладонью указывает на двери, спрятанные за трибунами, уходящими в небо. – Сегодня будет лишь небольшая разминка, но дальше сложность повысится, вы будете падать, раниться или даже терять сознание, учтите. – Чонгук сглатывает, осознавая, что его настоящее обучение скоро начнется. Сону же рядом стоит статуей, он не должен спасовать перед Тэхеном. – Я веду занятия по самообороне, – продолжает Юджин, – по недопустимому использованию силы, по пределу, за который вам нельзя заходить. – Чонгук несколько нервно сглатывает, он мечтает раскрыть потенциал своей силы, но его одновременно и страшит то, что он может ее не удержать. Если она окажется слишком сладкой, то на соблазн можно будет легко клюнуть! – Сегодня мне ассистирует Тэхен, – Юджин оборачивается к Киму, как и десятки других глаз. Элибр незамедлительно поднимается, кланяясь профессору, кажется, Чон впервые видел, чтобы он к кому-то так уважительно обращался! – Это часть его наказания. – Нет, – думает Чонгук, это часть наказания самого Гука! К Тэхену тянуло через весь корт, он вот вроде бы идет к профессору, но при этом Чону к нему хочется сорваться!       – Для меня честь проводить это наказание в вашей компании! – Элибр улыбается Юджин и не икает. Не издевается и не язвит, говорит ровно то, что думает, потому и профессор на него не фырчит.       – Герои должны работать в команде, – Юджин снова оборачивается к группе. – В одиночку вы можете оказаться абсолютно беспомощны перед сильным злодеем, который перешагнул порог допустимой силы. – Да, Чон уже видел это – вчера, когда его друзья бились с монстром и не могли причинить ему ни капли вреда, пока не появился один бог, рядом с которым бесполезны чужие силы. – А еще это особенно полезно, когда требуется спасти заложника. Злодеи часто используют этот прием, особенно если они уровня В или А, и им нужен определенный уровень давления на героя. Монстры высшего класса, как правило, просто убивают всех на своем пути, заложников они не берут. – Чонгук поджимает губы, он видел последствия такой дикости, видел этот ужас! – Так как ваше обучение только началось, то мы разберем сначала самые легкие категории опасности, а затем самые тяжелые. – Юджин обводит группу внимательным взглядом. – Сегодня у нас будет определенная обучающая игра. Я разобью вас на группы, кто-то будет играть за монстров, кто-то за героев, вашей задачей будет спасти нашего заложника, – Юджин указывает на Тэхена, а Чон железно уверен, что спасать нужно не его, а их всех! Чонгука в особенности! – Стороне злодеев нужно не подпустить героев к заложнику. Я буду выставлять оценки уже сегодня, и в конце месяца вы все сможете увидеть свой табель успеваемости. Те, кто будут не успевать, будут отчислены перед осенними каникулами, остальные на зимние, другие в конце годового экзамена. – Чонгук больно сглатывает, ощущая на своих плечах тяжесть размером со слона! – Оценки будут учитываться за все занятия по практике. А теперь к нашему занятию, – Юджин оборачивается к Тэхену, – можете выбрать контрольную точку, откуда вас попытаются спасти, но ни в коем случае не помогайте ни одной из сторон и не мешайте.       – Да зачем мне это? – Тэхен подмигивает всем, губы облизывает, с улыбкой глядя на Чона всего мгновение, и вальяжной походкой направляется к своей штрафной скамейке, совсем не задумываясь о лучшем прикрытии. Чонгук в этот момент думает, что если бы нужно было проломиться через силу Тэхена к нему же, всех бы ждал крах. Для Кима это и близко не наказание, играть ебучую принцессу под охраной парочки злобных драконов, ожидая своего рыцаря на белом лимузине – это, скорее мечта Тэхена! И наказание для всех остальных, потому что Ким и есть тот самый злобный дракон, что себя охраняет, здесь никто ему не ровня.       – Теперь я начинаю бояться, – шепчет рядом с Чонгуком Сону, мрачный до такой степени, словно на землю летит метеорит, и скоро все умрут. – Если облажаю перед господином Тираном, он мне этого не забудет!       – Не переживай! – Чонгук друга по плечу похлопывает, хотя сам дико переживает перед предстоящим состязанием. Тэхен его отвлекает, одним своим видом отвлекает, мешая сосредоточиться, и еще так тихо заигрывает, словно даже безобидно, но не для Чона. Точно не для Чона, у которого кровь выкипает от аромата роз!       – Так, первая пара, которая будет играть злодеев, – Юджин стоит с планшетом в руках, явно пролистывая там журнал, – Чон Чонгук и Ким Сону. – Оба друга во все глаза смотрят друг на друга, не ожидая, что окажутся в одной команде. Это отчасти приносило облегчение, они могут положиться друг на друга, могут друг другу помочь. Чону разве что не нравилось, что он был злодеем, а так все было просто отлично! – Пройдите к нашему заложнику, – говорит Юджин парням, когда они выходят вперед из толпы, – не дайте команде героев его освободить, можете использовать любую вашу силу, можете даже калечить друг друга, но не переходите за грань – это единственное условие. Все ясно?       – Да! – оба парня тут же кланяются профессору, отходя от общей группы в сторону Тэхена, величественно ждущего своих драконов. Нет, драконом был Ким, а Чонгук с Сону… как бы сказать? Крысами, обитающими в замке, решившими потягаться с драконом? Да, очень близкое сравнение.       – Я попал! – шепчет Сону, стараясь всем видом сохранить хладнокровие.       Я попал! – думает Чонгук, встречая взгляд наглых голубых глаз, заглядывающих Чону снова в душу. Тэхен высовывает самый кончик языка, дразняще мажет им губы, играется, улыбаясь Чону слишком провокационно. Так, что Гуку приходится короткими ногтями впиться себе же в руку, чтобы не поддаться чувствам, а чувства говорили идти к Тэхену, снова целовать, чтобы Чона прижимали к стенке или к любой другой поверхности, но главное, чтобы это был Тэхен. Проклятый Ким со своим проклятым даром!       Элибр еще и не останавливается в своем совращении, он язык за щеку пихает, нагло демонстрируя толчки, Чонгук прячет взгляд в коротко стриженной траве корта. Проиграл! Вот так без боя просто взял и проиграл!       – Разве щенок может кого-то защитить? – Тэхен начинает докапываться до Сону, как только оба парня подходят к Киму достаточно близко. Но Чон голову все равно не поднимает, молча берет Сону за локоть, поворачивая того спиной к Элибру. Он же наказан, так пусть будет наказан! – Ma petit, если защитишь меня, могу исполнить еще одно желание!       Чонгук окончательно краснеет, даже вперед не смотрит, где уже сформировали пару, которая будет играть героев в этом поединке. Тэхен говорит такое! Словно, они уже, и правда, встречаются и довольно давно, словно у них уже было… всякое. А потом снова будет отталкивать, Чон знает, что с Тэхеном ровно так и будет!       Сону смотрит на Чонгука во все глаза. Гук не видит, но ощущает это. Конечно, на него будут смотреть, когда Ким говорит такое! Чон думал, что Тэхена придется с боем добиваться, а он вот и сам идет на контакт. Ох, что-то здесь не так, ох, что-то…       Мимо Чонгука с нереальной скоростью проносится раскаленный огненный шар, не больше снежка, но от него искры летят во все стороны, обжигают, предупреждают. Чон резко голову поднимает, замечая, как на них с Сону несутся двое здоровых парней, один был тем с вступительных Чонгука, кажется, его звали Миндже, а второй, который бросался в них огненными шарами, Шиндон. Чон слишком сильно отвлекся, забывая, что на кону не только его репутация, но и место в Академии!       – Я возьму Шиндона! – говорит Сону, уверенно кивая Чонгуку, тот кивает в ответ, глаз не спуская с изворотливого Миндже, который так запросто менял обличия, превращаясь в кого угодно. У Чона на кончиках пальцев искрит молния, он ее и не призывает, но она все равно рядом, не желая проигрывать.       Ветер поднимается, сплошной штиль сменяется ледяным ветром, с легкостью пригибающим к земле деревья и кусты, ломающий ветки, разбрасывая их в разные стороны. Чон ветра не боится, в нем он сам, зато остальные ребята от неожиданности головами вертят, оценивают, восхищаются, и Чонгуку это нравится. Он впервые был там, где было его место!       Рядом Сону проносится, под его ногами земля взрывается, поднимая его чуть ли не в воздух, придавая немыслимое ускорение. Куски земли с легкостью тушат все огненные шары, Сону даже не напрягается на этом, уверенно несясь к Шиндону.       Чонгук уважительно на друга смотрит, тот сейчас явно вырос в глазах многих из милого парня в профессионала. Потому что действовал Сону именно как профессионал, с небрежной легкостью выкорчевывал осколки земли из-под ног, запрыгивал на них и тут же уносился от удара разъяренного парня, явно выводя того из себя! Чон не знал, в чем план Сону, но доверился ему, беря на себя Миндже, готовый защищать своего дракона, с интересом наблюдающего за боем.       Чонгук тянет силу выше, еще ее зачерпывает, утягивая Солнце черными, недобрыми облаками, в которых не хватало только молнии, но та была в руках Чона. Гук бурю не отпускает, готовый призвать ее на помощь в любой момент, а сам с Миндже встречается в обличие волка, слишком легко отбрасывая его в сторону сильным порывом ветра. Но рычание низкое прямо за спиной Чонгука раздается, в котором он явно слышит свой проигрыш. Миндже за долю секунды превратился в обычное насекомое, а потом сразу в волка, оказываясь за спиной Чона слишком быстро, демонстрируя свои навыки.       Чонгук и успевает только прозрачным ветром сорваться с места, взлетая вверх, чтобы его не схватили, как волк нападает, в секунду превращаясь в самого Чона, когда ловит зубастой пастью воздух, с досадой принимая облик парня . Бешено глазами сверкает, оглядываясь, не находя ни следа Чонгука на корте, который просто стал ветром, недобро глядя на Миндже, который не долго думая направился к Тэхену, собираясь эту битву выиграть.       – Пойдем, я тебя освободил! – говорит парень Киму, но тот скучающе на того смотрит, даже не сдвигаясь с места.       – Следи за своим врагом, пока не прикончил его, – отвечает Тэхен, наблюдая, как Миндже ветром сносит в сторону, и как из этого ветра материализуется Чонгук, гневно сверкая на одногруппника глазами.       Подальше от Гука Сону легко справляется с Шиндоном, небрежно даже, просто закладывает его землей со всех сторон, словно строя могилу. Жутко, но декан сказала идти до конца, пока противник не сдастся, все желали победить, потому отчасти действовали жестче, чем того требовали обычные тренировки.       – Вертлявый! – Миндже усмехается, поднимаясь с земли и тут же исчезая. Чонгук не знает, в какое животное превратился парень, а потому отчасти на эмоциях закручивает вокруг себя торнадо, не желая подпускать Миндже к победе!       Воздух трещит, наполняется силой неведанной, у Чона волосы треплет во все стороны, раздувает худи, заставляя его задраться чуть ли не до груди, но Чонгук свою силу на полную мощность призвать не успевает. На него снова волк налетает, сбивает на землю, вынуждая потерять концентрацию и силу отпустить.       У Чона в глазах темнит от резкого удара, шумит в голове, и лишь воздух не выбивает из легких, потому что Чонгук сам воздух! И только растворившись ветром, он умудряется избежать болючего укуса зубастой пастью, но не все так просто, Миндже его за ногу хватает, рукой хватает человеческой, заставляя и эту силу выпустить из-под контроля. Чонгук снова на землю падает, злится, оборачиваясь и заряжая молнией в парня, но тот исчезает изящно, словно тоже растворяется в воздухе. Он свою способность лучше изучил, нежели Гук, потому и такой первоклассный бой давал, умудряясь Чонгуку не попадаться.       А на кону стоит место в Академии, престиж почти, возможность стать героем. Здесь ни на секунду нельзя было расслабляться. Учебный бой, но именно что учебный, дабы потом при встрече с вот таким монстром, как в Итэвоне, не растерявшись бегать, не зная, что делать, а профессионально дать бой!       Чон снова пытается подняться, зубами скрипит, злясь, но ему прямо на грудь мышь прыгает. В принципе, безобидное животное, будь оно еще обычным, а не Миндже, который тут же в человека оборачивается, хватая Чона за горло. Не задушит, но вынудит сдаться! Парень победно улыбается Чонгуку, доказывая свое превосходство, сжимает руки, а словно сам кислород выцеживает из легких этим движением. Чон от быстрой смены событий даже собраться не успевает, даже подумать о том, что нужно за свою силу схватиться, ведь вот она, рядом, громыхает в небе зло, в пальцах она молниями и в легких может осесть легким воздухом, превращая Чонгука в руках Миндже в ветер, который не схватишь и не заставишь сдаться.       Чон все это понимает, все это знает, но собраться никак не может. Его душат, и это панику в груди разжигает, заставляя Чонгука только бесполезно вцепиться в мощную руку, пытаясь ее от себя отодрать! Чон ведь маленький и бесполезный, ему много раз говорили, что он никогда и ничего не добьется, он жалкий детдомовец и в Академию поступил чисто случайно. Потому что Тэхен ему помог, успокоил тогда, позволяя быть холодным и расчетливым, а сам он обычный пацан с кучей комплексов!       Чонгук глаза пытается скосить в сторону скамеек, где сидел Тэхен, но видит лишь пятно размытое, он связь с реальностью теряет, еще немного и все, пощады не попросит, но вырубится, и это будет конец. Чон должен бороться, должен до победного идти к цели, падать и снова вставать. Но подниматься так тяжело, так тяжело, когда в теле не остается почти силы, когда сами мысли путаются, и в голове только образ Тэхена и остается, ослепительно прекрасный и неповторимый. И руки эти грешные и губы сладкие с ароматом розы!       Чон и сам не понимает как, но собирает концентрацию в самих пальцах, самую малость ее набирает, и всю мощь бури над их головами разом сваливает на себя, вынуждая Миндже с тихим воплем отлететь назад, хватаясь за руку, на которую пришелся неумолимый удар молнии.       Вокруг Чонгука торнадо завывает, не подпускает к парню никого, дает ему отдышаться, набраться силы, прежде чем, встать, словно Зевс, сверкая молниями не только вокруг себя, вопреки законам природы, но даже в глазах. У Чона в теле до сих пор слабость, горло саднит, потому что Миндже силу явно не рассчитал, но он готов бороться, а это главное!       В другом углу поля стоит Сону, он Шиндона победил, тот с опущенной головой стоял возле основной группки ребят, сдавшись, когда понял, что могилу, выстраиваемую Сону, ему не сломать. Тэхен по-прежнему на скамейке сидит, чуть голову к плечу нагнув, наблюдает за боем. Да, мог бы по-рыцарски вмешаться и Чона спасти, но вместо этого давал ему самому шанс показать, что он умеет, шанс доказать, что он достоин быть героем.       Чонгук с Миндже в гляделки играет. Противник смотрит на торнадо вокруг Чона и явно прикидывает, как ему такое препятствие обойти, а вот Гук впервые не думает, он просто действует. Молния и ветер этот, и торнадо, и даже дождь при случае – все это сам Чонгук, и он может пользоваться всеми этими дарами, чтобы выиграть, чтобы стать героем, стать личностью в этом мире, а не просто детдомовцем! Чон вынуждает торнадо отступить, организовать воздушный проход, который бы привлек Миндже, и это срабатывает, потому что противник тут же сказочным драконом взлетает над землей, безошибочно летя к Чонгуку, в таком обличие ему даже торнадо не страшен.       Но Чон готов в этот раз к неожиданностям, он усмехается, намеренно выводя Миндже из себя, и тут же обращается в ветер, закручивая безумной мощи торнадо вокруг дракона, раздувая ему крылья, мешая лететь, атакуя сверху молниями, чтобы не дать сбежать! Чонгук ни разу не пользовался таким количеством своей силы за раз, и это было отчасти странно, но в крови разливалось приятным адреналином, почти патокой, которую отпускать совсем не хотелось. Сила на прочность проверяет, просит хлебнуть еще глоток, свалить сами небеса на дракона, доказывая свое абсолютное могущество. Чонгук ведь в классе Черт, а значит, он может подняться еще выше и выше! Стать Богом! Н-но, но зачем ему это?       Чон в человеческом облике опускается на газон, крутит рукой, отпуская торнадо, отпуская Миндже, которому из такой жуткой силы было не выбраться ни в каком облике. Чонгук уже и так победил, ему незачем еще мучить парня, и незачем еще призывать силу, у него ее сейчас предостаточно, чтобы пытаться превысить предел. Чона нельзя искусить такими обыденностями: ему не нужны деньги, власть и сила. Может только уважение и один блондин, с улыбкой смотрящий на Чонгука.       – Блестяще! – улыбается Юджин Чону. – Конечно, техника хромает у вас у всех, кроме Сону – ваш талант нужно только улучшать! – Сону с улыбкой благодарности кивает декану. – Остальные проявили себя очень неплохо, но все же победа за командой «злодеев». Постарайтесь не забыть все, что сегодня с вами произошло, это ваш первый опыт битвы, проанализируйте свои ошибки и подготовьте к следующему четвергу отчет! – Чонгук получает первое домашнее задание, что ж, он не против, он любит учиться и обычно всегда показывает наилучшие результаты! – Ким Тэхен, есть что добавить? – Юджин смотрит на Элибра, который молча выполнял свое «наказание», явно наслаждаясь возможностью в это же время прогулять свою пару!       – Вы сильно отвлекаетесь, – Тэхен смотрит на четверых ребят одинаково спокойно, даже Чону не улыбается! Зараза! – Если бы это был бой с настоящим злодеем, то он бы взял заложника на мушку, чтобы вы не притронулись к нему. – Половина студентов рот открывает на этом заявлении. А ведь Чонгук, и правда, мог обеспечить себя прикрытием! – И как я уже сказал, вы отвлекаетесь: на меня, на сотоварищей, на профессора. Уделять внимание деталям – хорошо, но пока вы отвлекаетесь, вы же и теряете концентрацию своей силы. – Тэхен руку поднимает над головой, где все еще бушует буря, вызванная Чонгуком. – В настоящем бою каждая секунда промедления может стоить вам или заложнику жизни, потому что вы не знаете, какой силой владеет ваш противник. – Тэхен красиво сжимает пальцы в вытянутой руке, словно веер их собирая, а Чонгук ощущает эту сладкую, упоительно наркотическую силу, которая легко от Кима расходится в стороны, касается каждого, но никого, чтобы залезть в душу. Вместо этого Тэхен просто всем улыбается, как обычно, холодно и высокомерно, и буря разом исчезает на небе, сменяясь ярким Солнцем.       На корте повисает тишина. Чонгук во всем глаза смотрит на Кима, не веря в то, что он сделал! Он просто сожрал магию Чона, как аппетитный десерт! Даже не напрягся, даже мускул у него на лице не дрогнул, он сделал это легко и изящно! Похоже, это скрытая сила Тэхена, похоже, это нечто, что остатком в нем есть, что тоже часть его голода. Он питается любым видом энергии: смерть, секс или чужая сила – для него все по вкусу! Это пугало, честно, потому что, ведь если Ким превысит свой же голод, то, получается, может высосать силу из другого человека! Не просто отобрать ее на время, как Чимин, а высосать полностью и без остатка, как и душу. Такой Тэхен Чонгука пугал, до мурашек пугал, но не настолько, чтобы бежать от него с воплями и сразу отказываться от этого искусителя. Может, Чон и дурак, но Тэхен ему нравится, потому он всем готов рискнуть, абсолютно всем!       – Отлично! – кивает Юджин Киму. – Вы четверо можете быть свободны, а Тэхен остается – ваше наказание еще не закончено.       *****       Как вы бы предпочли одеться на свидание? Наверное, во что-то нежное и лёгкое, воздушное, что подчеркнуло бы природную красоту, все достоинства, сделав вас особенным человечком, который притягивает к себе все внимание, от которого было бы глаз не оторвать.       От Чимина теперь глаз никто точно не сможет оторвать. Потому что Чимин надел трико, по многочисленному науськиванию господина змия-искусителя надел светло-серое трико, идеально подчеркивающее красоту его тела, каждый плавный изгиб тела, мускулы, пресс, красивые ягодицы и, конечно же, паховую область. И пока дома крутился перед зеркалом, под откровенно жадные взгляды Тэхена и его развратные речи, он был ой, как в себе уверен! Конечно, перед таким видом не смог бы устоять даже самый натуральный натурал! Но стоило ему выйти за дверь, как вся уверенность канула в Лету. А что подумает Юнги? Решит, что Пак чокнулся, больше никогда на него не посмотрит, и они не выйдут замуж, не заведут детей и одного злоебучего кота! Чимин было ломанулся обратно, только этот мудак по имени Ким Тэхен двери закрыл с той стороны, со смехом игнорируя просьбы Пака его впустить. Типо, о тебе забочусь! Ага, да, отправив на войну в трико?! Было даже отчаянное желание быстро смотаться в магазин и переодеться там, но Юнги сказал не опаздывать, а у Чимина в запасе было всего пять минут. Чертов Ким Тэхен!       В вечернее время университетский кампус пуст почти, все либо гуляют, либо отдыхают, кто-то учится, кто-то подрабатывает, а Чимин, по идее, в вечер пятницы должен был со своим другом-мудаком тащиться в какой-нибудь мажорский клуб, чтобы Тэхен подзарядился от пьяной, развратной толпы, а Пак знатно набрался, по сотому кругу приставая к Тэхену, а потом ноя, какие мужики козлы, и что Юнги его совсем не замечает. Но благодаря вот этому самому другу-мудаку Чимин был втянут в авантюру побольше, и теперь с безумным биением сердца направлялся в закрытый спортивный зал, впервые надеясь, что Юнги забудет и не придет на занятие с Паком. Да потому что как может Чимин показаться перед своим богом в одном трико, которое подчеркивает просто все?! Это же как негласный сигнал: «Я пришел на занятия, но надеюсь, что мы с тобой сможем позаниматься чем-то более интересным!».       Чимин несколько нервно сжимает пальцы, кусает и так пухлую губу. У него волосы розовые, он должен выглядеть как нежное, невинное создание, но в этом трико он выглядит не меньше чем своим другом Тэхеном, который умел одними глазами заставлять себя хотеть до коликов в животе. И для Чимина быть похожим на Кима совсем не оскорбительно, тот его друг, да к тому же высокий и красивый, талантливый, хоть и полный мудак. Но понравится ли это Юнги? Может он предпочитает скромных парней? Или не любит крашеных? Или он, вообще, не гей!?       – Привет! – глухо раздается знакомый голос, и Чимин, встрепенувшись, вдруг осознает, что вошел в этот чертов зал, за своими мыслями этого даже не замечая. И более того, не просто вошел – Юнги сидел прямо напротив Пака, с мягко говоря охуевающим выражением лица глядя на Чимина, одетого в обтягивающее трико.       Пак позорно закрывает себя спереди рюкзаком, действуя полностью на инстинкте. У него сердце разгонялось до такой безумной скорости, что казалось вот-вот и просто выпрыгнет к черту из груди, сбегая от хозяина. Да, Чимин показал себя в полной красе, другим вариантом было просто прийти голым и сразу заявить: «Я гей, давай трахаться!». Пак сглатывает, пытается хоть что-то сказать, но он мямлезавр рядом с Юнги, потому что, что бы ни тявкнул, а это будет полный бред!       – У тебя хорошее тело, – прямо говорит Мин, склоняя голову к плечу, разглядывая Пака без толики отвращения или скепсиса. Кажется, ему было даже интересно так осматривать Чимина, так, как делал это порой Тэхен, чтобы поиграть на нервишках Пака. Честно, его нервишки уже всего этого не выдерживали. – Правда, не думаю, что в этом трико тебе будет удобно заниматься! – улыбается Юнги и, да, улыбается Чимину! Не фыркает на него, не злится, рассматривает со жгуче-кусачим интересом, заставляя Пака по новому кругу забыть все слова. – Может, разденешься? – с тэхеновской улыбкой предлагает Юнги, заставляя Чимина от неожиданности аж подпрыгнуть, роняя рюкзак на пол. – Да шучу я! – Мин радостно улыбается. – Начни с разминки пока, я подумаю, с чего начать твою подготовку к экзамену.       Чимин тяжело сглатывает, краснеет под этим откровенно его разглядывающим взглядом, но проходит глубже в зал, стараясь держать дистанцию с Юнги, потому что непонятно еще кто и что наделать горазд. Хотя вот Пак не против игр с Мином… забудьте, что Чимин только что сказал!       Парень кладет рюкзак на скамейку, мнется немного, осознавая, что в трико удобно танцевать, но явно не заниматься спортом! Но к разминке приступает, делая все ровно так же, как показывал учитель в танцевальном классе. Однако этот жгучий взгляд в покое не оставляет, Чимин намеренно делает упражнения, отвернувшись от Юнги, но взгляд черных глаз все равно его изучает, скользит по спине широкой, на ягодицы упругие, на ноги накачанные и снова на ягодицы. Пак зубы сцепляет, ему так и кончить не проблема, да!       – Чимин, обернись ко мне, – почти приказывает этот холодно-шепелявый голос, – хочу видеть, что ты все делаешь правильно!       Чертов Ким Тэхен! Пак точно его убьет, если вернется с этого урока живым, а главное, все еще девственником! Но оборачивается к Юнги, игнорируя его черные глаза, чтобы не выдать свои пошлые мысли с потрохами! Краснеет сильно, но делает растяжку на ноги, ощущая, как его уже давно глазами сожрали буквально! Так Юнги он тоже нравится? Или ему нужен только секс? Чимин не знает, что и думать, но если ему выпадет шанс покувыркаться со своим богом, то знайте – он не против, даже если это только на один раз! Да, вот так!       Юнги кончик языка высовывает, облизывая губы, на которых осел ванильный аромат Чимина, такой ненавязчивый и легкий, свежий. Идеально подходит для Пака, чей чувственный силуэт и развратно обтягивающее трико щекотали Юнги нервы, заставляя забыть о своем холодном виде. Честно, Мин сам прогуливает пару по физической подготовке, он ленив для всякой активности, у него тоже неуд уже три года как тянется. Он согласился, во-первых, потому что попросил Элибр, а во-вторых, потому что это было идеальной возможностью развлечься со стесняшкой-Чимином. Пак не помнит, потому что был в хлам, а Юнги как сейчас помнит, как розоволосое недоразумение признавалось ему в симпатии на прошлой вечеринке, потом рассказывало про единорогов и, в конце, полезло в штаны, обещая сделать крышесносный минетик! Юнги был бы скотиной, если бы отказался от столь щедрого предложения и был бы полной скотиной, если бы воспользовался пьяным парнем. Сейчас Чимин трезв, и отчего-то игра с ним вставляет лучше воображаемого отсосика!       – У тебя хорошая растяжка! – Юнги лижет губы, наблюдая за тем, как Пак вздрагивает от этих слов. – Можешь сесть на шпагат?       – Эм, я давно не пробовал, – отвечает Чимин и все-таки голову поднимает, встречаясь с черными глазами Юнги взглядом. Во рту как-то резко пересохло, слишком уж «слишком» смотрел на него Мин, сверкая пламенем в глазах, которое точно развели демоны в его голове!       – Попробуй, – Юнги почти приказывает, но тут же смягчается, – ради меня! – И так томно, абсолютно запретно смотрит на Чимина, словно все мысли из головы Пака сам и изгоняет, его демоны изгоняют, нашептывая нежно, чтобы подчинился, чтобы развел ножки в стороны, показывая, какая у него идеальная растяжка. А зачем Паку это делать – абсолютно сейчас не важно! Чимин сейчас ярко понимает даже в затуманенном от присутствия Юнги мозгу, что Мин с ним заигрывает, флиртует очень не по-детски. Пак столько боялся, что он безразличен этому холодному богу, а выходило вон как! Ладно, Чимин и близко не трус, он не боится таких игр, таких хищников и черных глаз, что его осматривают столь откровенно. Пак готов рисковать, и играть он тоже готов.       Парень под взгляд черный мягко ставит ноги по ширине плеч и начинает аккуратно разводить их в стороны, опускаясь к полу. Чимин уже недели две как не делал шпагат, это грозило ему полным провалом, но он отлично сейчас проработал связки и мышцы на ногах и тазе, да и упасть в грязь лицом перед своим богом было как-то уж слишком позорно. Потому Пак и опускался медленно на шпагат, идеально контролируя растяжку, чтобы не получить травму.       – Ниже, – томно шепчет Юнги, а Чимин готов от этого голоса просто кончить! У него даже в животе этот голос оседает тяжестью, которая не приведет ни к чему хорошему в условии, что Пак в трико! Если у него встанет, все будет более чем ясно! Но даже исключая все это, Чимин глупо смотрит в черные глаза, утопая в их крепких объятиях, и ниже садится на шпагат, все еще идеально контролируя ситуацию.       – Какой послушный! – Юнги дьявольски улыбается, заставляя Пака воздухом захлебнуться. – Еще ниже, я знаю, что ты можешь ниже!       Чимин глаза закрывает, просто старается так сосредоточиться, а не тонуть в Юнги, в его голосе, который в подкорку заползал, предлагая сладкое. Спасибо, но не надо! У Пака и так ощущение, будто он не на шпагат садится, а на член. И да, оказаться на члене Юнги он совсем не против, как кажется и сам блондин не против Пака на себя натянуть! Объяснение этому может быть лишь одно – Тэхен покусал Юнги. Потому что как тогда объяснить холодность Мина все это время и такой жар от него сейчас, в котором Чимин стопроцентно сгорит!?       – Ниже, Мини!       У Пака позорно дергается член, он уже и так достаточно низко опустился на шпагат, почти идеально развел ноги в стороны, а Юнги все не успокоится. Смотрит, шепчет и результат сейчас являет себя миру! У него член встает, отчего Чимин смущенно сводит ноги, прикрывая пах ладонью.       – Какой чувствительный мальчик! – Юнги улыбается, замечая все еще до того, как Пак прикроет свой стояк руками. – Тебе нравится, когда тобой командуют? – Мин на ноги поднимается, а в глазах у него демоны сальсу пляшут, ожидая сами не понимая чего. У Юнги тараканов больше чем у Чимина, и у тех тараканов есть свои и так дальше и дальше!       Пак готов умереть или сквозь землю провалиться, но только не открывать глаза и не смотреть на Юнги! Он точно не выдержит его взгляда, точно наделает диких глупостей, показывая свою распущенную натуру, о которой Юнги знать еще как-то рано. Только сам Пак и не догадывался, что Мин уже все знает. По пьяни Чимин часто лез к Юнги, предлагая такое, о чем блондин просто не мог забыть!       – Хорошие мальчики должны отвечать на вопросы, – Пака по щеке гладит холодная рука, и парень вздрагивает, распахивая глаза, не ожидая, что Мин все-таки подойдет. На него сама тьма смотрит, Юнги не высокий, но над Чимином возвышается, жадно разглядывая его красивое тело. – Любишь, когда доминируют? – Мин опускается рядом с Паком на колени, скользя ладонью со щеки ниже, ниже по красивой шее, на твердую грудь, чувствительные соски…       – ДА! – Чимин подрывается, отползая от Юнги дальше, потому что такую пытку было просто не стерпеть. – Люблю, когда мною командуют! – Пак глаза сужает, с обвинением смотря на Мина. – Особенно люблю, что это ты, мудак хладнокровный!       Сначала наступает пауза, в которой Чимин понимает, ЧТО сказал своему богу, а вот бог тихо катится со смеху, уничтожая всю интимную атмосферу! Пак дуется, он ж блять любит эту скотину! А тот что? Играл с ним, забавно ему было доводить Чимина до болезненного стояка?! Или просто трахнуть его хотел?! Так, Пак не против! Нет, он против! Он против, потому что этот хладнокровный мудак не заслужил прикасаться к его красивой заднице!       – Ты мне, между прочим, нравишься! – Чимин складывает руки на груди, но тут же вспоминает про свой стояк, прикрывая его руками. – Давно нравишься, три года уже! А я вот такой педик, полюбил тебя – хладнокровного мудака! А главное, знаешь, я не против с тобой развлечься, даже не против «ниже» на твоем члене!.. – Пак резко осекается, понимая, что сболтнул сейчас много лишнего, слишком уж много для первого раза на трезвую голову!       Юнги с недоброй улыбочкой склоняет голову к плечу, смотрит в эти глаза разъяренного не пса даже, а просто щенка, но только больше убеждается, что Пак тогда не по пьяни, а сейчас не сгоряча ему все вывалил, не давая даже опомниться. Юнги не нужно время, чтобы принимать решения, он человек прямолинейный, если да, то да, если нет, то нет.       – Насколько ниже?       – Мудак!       – Истеричка! – Мин лижет губы со вкусом ванили, отмечая, что губехи у Чимина отличные, с ним, наверняка, очень круто целоваться, а уж как он со… А что вы хотите? Юнги здоровый парень, ему тоже хочется! – Нужны свидания и ебучие единороги?       Пак первые несколько минут даже не понимает, что Юнги говорит. Свидания и единороги? Но потом до него доходит смысл его слов! То есть, боженька, вот этот мудак и самый очаровательный парень в мире предлагает ему встречаться?! Серьезно?!       – Это шутка? – подозрительно щурится Чимин. Как-то слишком уж быстро все!       – Похоже, что я шучу? – Юнги приподнимает бровь. – Я слишком ленивый, чтобы быть романтиком, но если тебе надо, то буду. Могу не обращать на тебя внимания совсем, буду заниматься своими делами, могу нагрубить и выгнать. – Да, просто гений романтики! – Нужен ебучий единорог – достану, захочу трахнуть тебя прямо в Академии – поверь, так и сделаю! – Чимин аж вздрагивает на это. Призывно вздрагивает, кусая губу от того, как болезненно дергается у него член в узком трико. – Нужно познакомиться с предками – познакомлюсь, захочешь ударить – бей. У меня неуд по восьмидесяти процентам предметов, есть место в Содружестве, ненавижу розовый, но твои волосы ничего, я не слишком общительный, потому все время провожу в общаге, сосед по комнате съехал, потому что я «жуткий», могу проспать весь день, умею готовить, не люблю лишние телодвижения, но могу сделать особые исключения.       Чимин молча хлопает глазами, открыв рот. Вот это поворот! А что еще сказать?! Юнги ему сейчас чуть ли не краткое досье про себя рассказал, не скрыв даже недостатков! Это походило почти… почти на предложение встречаться? Это ведь оно? Скажите Чимину – да!       – У меня богатая семья, – Пак словно заразился, – мой лучший друг – мудак, как ты. Мы не раз с Тэхеном целовались и дрочили друг на друга, потому, обидишь меня, тебя прибьет не мой папа, а Тэхен. Мне нравится розовый, и зеленый, и синий… многие цвета, люблю наряжаться и краситься! – Хотя об этом знает вся Академия. – У меня неуд по восьмидесяти процентам предметов, есть также место в Содружестве. Я балуюсь анальными пробками, у меня есть их целая коллекция, мне нравится бондаж, я бы точно его попробовал. – Чимин губу кусает, потому что член от этих слов ноет только сильнее. – Хочу завести кота, ебучие единороги мне не нужны, но мне нравится покупать всякую ненужную мелочь, романтика и ухаживания в приоритете. Я танцую, чтобы держать себя в форме, но поесть люблю, хотя готовить не умею. На моем счету столько денег, сколько ты никогда не держал в руках.       – Поебать мне на эти деньги, – жмет плечами Юнги, – я работаю в кафе, и мне хватает на жизнь и на покупку всякой мелочи для тебя. Но никаких Bugatti и Gucci!       – Я предпочитаю Chanel и Louis Vuitton, и тачка принадлежит мне.       – Отлично, – заключает Юнги, поднимаясь на ноги. – Я бы помог тебе с твоей проблемкой, – Мин бросает короткий взгляд на скрытый за ладонями член Чимина, заставляя парня снова покраснеть. – Но не стану переходить пока границы, отчасти, потому что мой заряд энергии уже на нуле, я хочу есть и спать, и да, я эгоист, своей ручкой справишься. – Усмехается Юнги, поправляя волосы, но только создавая беспорядок на голове. – Тэхен устраивает вечеринку завтра, – конечно, об этом знают все, – вот там и встретимся.       – Почему? – Чимин не отпускает Юнги, потому что ему важно услышать ответ на свой вопрос. А Мин и без пояснений понимает все, почему именно сейчас Юнги дал знать, что не против встречаться с Паком, почему не раньше, три года прошло!       – На прошлой вечеринке ты почти снял с меня штаны, пытаясь доказать «серьезность своих намерений». – Чимин стыдливо отводит взгляд в пол. – А потом полчаса рассказывал о прелестях анального секса и о том, что я тебе нравлюсь, и когда ты дрочишь, то представляешь меня. – Пак точно сквозь землю провалится от стыда! – Я люблю решительных и прямолинейных, мне наплевать: парень или девушка. Главное, чтобы сердце трепетало, а не тихо подыхало в груди, главное, чтобы был честным, чтобы не предал, чтобы улыбку вызывал. Так что, когда ты решил пойти на «дополнительные занятия», я решил дать нам шанс, а нужно будет, не побоюсь даже полюбить.       *****       Ощущение, словно держишь в руке пистолет! Линия, еще линия, передохнуть обязательно, слушая безумный стук сердца и ощущая узел, который внутри живота закручивается плотно от нервов. Конечно, в таком деле нельзя напортачить! Тут пан или пропал! Нужна полная концентрация, сдержанность и море терпения.       Еще линия, небольшая, чтобы все выровнять. Напортачит и точно бросит все это к черту, потому что подводить глаза, следуя указаниям гребанного Ютуба, вообще не получалось! А еще Хосок рядом ржет аки лошадь, так что и не заткнуть, лишь Джин сочувствует, но не помогает. Чонгук решил, что научится краситься сам. Друзья дали ему планшет, где он и нашел этот бестолковый урок, который не помогал абсолютно, потому что для подобного нужна долгая практика, и все эти тупые лайфхаки нихрена не работали!       – Да ладно, Чонгук, забей ты уже, нам же никуда не надо идти! – Хосок лениво валяется на кровати, играясь с карандашами в воздухе при помощи своей силы. – Пятница, вечер – можно смотреть тупые передачи, вместо этого тупого видео.       – Я должен научиться! – упрямо отвечает Чонгук, разминая затекшую шею. Один-то глаз он накрасил, а вот второй выходил кривой, косой и, вообще, словно чужой на этом лице, потому что сделать его похожим на первый ну никак не получалось! Чон уже начинал тихо злиться на себя за криворукость, потому что по-другому его провалы было просто не объяснить! – Я не могу каждый раз просить вас это сделать.       – Мне не сложно, – жмет плечами Хосок, и все его разноцветные карандаши резко водопадом летят на пол, когда прямо под их окном громкий мужской голос кричит:       – Ma petit, выходи!       Чонгук от неожиданности себе чуть карандашом в глаз не заезжает, с трепетом осознавая, кто это сейчас стоит у них под окном и зовёт к себе Чона. Две пары глаз, как по команде оборачиваются к Гуку. Хосок улыбку тянет неприличную, поглядывая на балконную дверь, Джин на Чона с интересом смотрит, словно ожидает от него дальнейшего шага. А что он может сделать? Выйти к Тэхену? Да упаси боже! У него же только один глаз накрашен, он в старой заношенной футболке, в штанах, от которых было лишь одно название и на голове у него дурацкий хвостик из волос, чтобы не мешали Чону учиться краситься!       – Может, сделаем вид, что нас нет? – трусливо интересуется Чонгук, с боязнью поглядывая на балконное окно. Да не Тэхена он боится, а себя; рядом с Кимом Чон словно теряет всю свою рассудительность и рациональность! И каждый раз себя сдерживать от желания быть с Тэхеном все сложнее и сложнее, сильнее наркотика в мире точно нет!       – Только не пытайся сделать вид, что тебя там нет! – Ким словно мысли читает, заставляя всех троих друзей обменяться удивленными взглядами. – Я знаю, что ты в общаге и буду стоять под окном, пока не проголодаюсь!       Чертов шантажист!       – О чем он? – интересуется Джин, который про голод не понял так же, как и Хосок. Зато Гук понял, понял, что влюбился в шантажиста с манией величия! В капризного эгоиста, дико бесящегося, когда не получает свое!       – Он уже идет! – орет Хосок, резко подрываясь к балконной двери, чтобы Чонгук ничего не успел сделать! За окно выглядывает, убеждаясь, что там стоит Тэхен и к парням оборачивается, лучезарно улыбаясь. Чонгук на него смотрит, как на предателя, еще так смешно глаза щурит, в условии, что один накрашен, а другой нет. – Ваш рыцарь прибыл на черном Мустанге, и два дракона отпускают вас!       – Ты и близко не похож на дракона, Чон Хосок! – фыркает Джин, оборачиваясь к Чону, который лихорадочно смывал подводку с одного глаза, зная, что не успеет накрасить второй! А еще переодеться надо, ну, худи там нацепить, чтобы сойти за нормального человека, а не за бомжа, коим он и был!       – Да иди ты так! – Хосок подталкивает Чонгука к выходу, но тот упорно не желает никуда идти в таком виде! – Заодно и выяснишь, он тебя судит по одежке или нет!       – Ты нормальный вообще? – Джин хмуро на друга смотрит, но в битву у шкафа Чонгука не вмешивается. – По одежке? Ты бы отправился на свидание в ночной рубашке?       Хосок задумывается, а Чон этим пользуется, быстро распахивая шкаф, где было лишь одно приличное худи, которое он и натягивает, хочет еще и штаны переодеть, но он джинсы только сегодня постирал, были брюки, которые ему подарил Тэхен, но… но черт с ним! Чонгук одевается с солдатской скоростью под удивлённые взгляды друзей, и с такой же скоростью вылетает за дверь, не переобув даже тапочки!       – Наверное, надо было ему сказать? – Джин чешет затылок, глядя на закрытую дверь.       – Нет! – усмехается Хосок, уже представляя реакцию Чонгука.       У Чона сердце колотится бешено, а он еще и бежит на первый этаж, сам не понимая, почему не пойти медленно и размеренно? Это хорошо еще, что Тэхен просто не заявился к Чонгуку в комнату! Вот стук в дверь, а на пороге самый желанный и неожиданный сюрприз! А с Кима станется и такой подарок организовать, Чонгук, правда, мало с Элибром знаком, но уже понял, что если его тараканы задумали что-то, то они обязательно приведут это в исполнение.       Чон тормозит перед выходом из общежития, одергивает полы худи, успокаивает свое дыхание и бешеное сердцебиение одновременно, стараясь выглядеть абсолютно хладнокровным, как обычно это делал сам Тэхен. Но Чонгук теряет всю напускную браваду, когда выходит из общежития и тут же встречается с ярко-голубыми глазами взглядом, замечая, как в них полыхает тьма.       Мимо проходят редкие студенты, кто-то из окна поглядывает на Тэхена, который переполошил оба кампуса общежитий своим появлением. Очень эффектным, настоящий рыцарь на черном Мустанге, еще и сидит на капоте машины, уже переодетый во все новое. Изящный француз, одетый с иголочки в дорогие дизайнерские вещи, на безумно, нет, баснословно дорогом автомобиле! На Тэхене белоснежная рубашка с длинными пушистыми рукавами, стекающими на прекрасные пальцы, с воротом из изящных воланов, слишком уж олицетворяющих дворян старой Франции. Пиджак темно-синий, бархатный, на вид настолько мягкий, насколько хочется Чонгуку, чтобы он был на ощупь. И, конечно же, снова эти излюбленные зауженные брюки и туфли любимого бренда. На Тэхене было надето целое состояние, но состоянием он был сам – бриллиант в этой одежде, именно он ее и украшал, а не она его.       А напротив стоит Чонгук в черном худи с хвостиком на голове, о котором так «тактично» умолчали друзья! Просто лучшая принцесса, за которой явился такой дьявольски красивый рыцарь!       Тэхен с улыбкой осматривает Чона, все подмечает, каждую деталь, каждый вздох, нервно сжатые пальцы и блестящие огромные глаза, в которых могла бы поместиться целая Вселенная. Чонгук красивый, даже с этим дурацким хвостиком и местами не смытой подводкой для глаз, он красивый. Даже в этих детских тапочках красивый. Тэхен видит красоту в обычном, хотя сам предпочитает быть сложным для окружающих, чтобы к нему не подходили, не говорили, не пытались влезть в душу. Чонгук другой – он открыт для людей и знакомств, для целого мира.       – В машину, – улыбается Тэхен, обходя свой автомобиль, открывая Чону дверцу, как настоящий джентльмен.       У Гука в глазах страх переплетается с глобальным желанием, чтобы все, что он видит, оказалось не сном, потому что аромат роз снова в душу вплетается, очаровывает, подчиняет. А в машине они вдвоем будут, в тесном интимном пространстве. Чонгук просто понимает, что он может и сам зайти дальше, чем требует романтика, которой ему так хотелось вкусить.       – Мы просто поговорим, – улыбается Тэхен, и пусть не врет, врать не умеет, а в глазах его такая голодная тьма, что Чонгук даже больно сглатывает, понимая, что все может зайти куда дальше обычного «просто». – Чтобы избежать чужих ушей. – И Чон, как глупая жертва, рыбка на удочке, плывет к своему хищнику, не смея глаз от его красоты оторвать. Такие, как Тэхен, не достаются таким, как Чонгук, и вот тут следовало показать фак судьбе!       – Отличная прическа! – улыбается Ким Чону, когда парень усаживается в салон, не представляя, зачем этот искуситель его вызвал. – В следующий раз сделай два хвостика, а я тебе крылышки подарю, станешь настоящей феей ветров! – И Тэхен коротко хохочет, закрывая дверцу, обходя автомобиль.       Чонгук в зеркало заднего вида смотрит, с позором отмечая, что выбежал к Киму вот с этим… с этим на голове! Чон быстро резинку стягивает с волос, морщится, когда выдирает пару волосинок, явно желая стать лысым так быстро, и старается, как можно быстрее привести в порядок свою прическу, начесывая челку на лоб, но терпит позорный крах, потому что Тэхен садится на водительское слишком быстро, а его волосы упрямо не желают лежать мирно, создавая на голове Чона сплошной беспорядок!       – Так не терпелось меня увидеть? – Ким самодовольно улыбается, откровенно разглядывая Чонгука.       – Нет! – слишком яростно произносит Чон в ответ, на что даже Тэхен улыбается ярко, тряся головой. – Я просто не ожидал твоего появления, что тебе нужно? – Чонгук включает режим недотроги, бросая попытки привести волосы в порядок. Но терпит жесточайшее поражение, когда Тэхен резко поддается вперед к Чонгуку, замирая от его губ в позорных сантиметрах.       – А если скажу – ты? – Ким почти своими губами губ Чона касается, пока говорит. И в глаза смотрит Гуку, там тьма густая полыхает, разъедает все мозги Чонгуку, оставляя лишь одно имя на репите, один аромат, ставший запретным наркотиком.       Чон сглатывает больно, пытается ответить, но во рту неожиданно сухо. У него глаза большие оленьи отчасти испуганные, отчасти предвкушающие. Гуку с собой бороться тяжело, но он старается снова не стать мямлей рядом с Кимом, губы приоткрывает, чтобы хоть слово выдавить, но голос по ощущениям сломается, потому Чонгук снова сглатывает и губы лижет, забывая, что Тэхен от него так непозволительно близко. Чон кончиком языка касается алых губ Кима с ароматом роз, и тут же краснеет, в панике поддаваясь назад.       Зато Элибр улыбается радостно, даже глаза, вмиг ставшие черными, улыбаются, ему весело, это же он и доводит Чонгука до уровня мямлезавра! Тэхен выпрямляется, пихая довольно язык за щеку и на розового Чона смотрит, убеждаясь, что не зря остановил машину рядом с общагой, ой, не зря!       – Я… – Чонгук мысленно себя ногами пинает, чтобы прийти в норму и перестать вестись на игры этого искусителя. – Я уже говорил тебе, что мы можем целоваться или можешь меня трогать, но большего я тебе не позволю! – Чон уверенно складывает руки на груди. Он должен эту мини-битву выиграть хоть раз!       Но Тэхена так просто не взять, его, вообще, кажется, ничем пробить было невозможно! Он сам себе улыбается, красиво так, но для Чонгука эта улыбка не несет ничего хорошего, точнее несет, точнее… Да, блин, Гук и сам уже запутался! А Тэхен так по-хозяйски кладет руку Чону на бедро, заставляя только собравшиеся мысли тут же исчезнуть. Ким поддается к Гуку ближе, почти впечатывает его в дверцу машины, не заботясь о том, что она случайно откроется, или кто-то увидит их через лобовое стекло.       У Чонгука дыхание сбивается, к Тэхену не привыкнешь, он и сам не знает, что сделает в следующий момент! И демоны в его глазах тоже не знают, но им нравятся эти оленьи глазки напротив, чистая девственность и невероятный шарм. Тэхен медленно ладонью выше по бедру Чона скользит, и Гуку надо его остановить, научиться говорить «нет», но он и может только задыхаться наслаждением, которое электрическими импульсами пускает эта рука, и вцепляться в ручку двери, чтобы остаться на поверхности хоть немного. А Тэхену все это нравится, он намеренно избегает паха Чонгука, намеренно резко задирает его худи, пробираясь рукой к горячему, девственно прекрасному телу.       Чон тихо стонет, сам понимая, что не должен так легко сдаваться, не должен позволять Тэхену ничего: ни поцелуев, ни касаний! Сам же беду и накликал, наслаждение и запретную тяжесть внизу живота, от которой в кровь подмешивалась лихорадка, заставляя Чонгука плавиться в чужих руках. Тэхен – Дьявол, не иначе!       – Вот так трогать? – бархатный голос звучит прямо на ухо Чону, заставляя того аж вздрогнуть от такой близости с Кимом. – Или так? – Тэхен руку выше по груди Чонгука ведет, мягко касается маленьких бусин сосков, но Чона выгибает в сильных руках, а перед глазами звездочки пляшут! Тэхен умеет делать хорошо, он знает все желания и эрогенные точки, он, наверняка, трахается так, что потом от других партнеров воротит, он, наверняка, может оттрахать Чонгука вот этими длинными пальцами. И вот это последнее Чона, наконец, на поверхность вырывает, потому что он вдруг понимает, что еще немного, и он сам будет Тэхена умолять трахнуть его прямо в этой машине!       – Такой чувствительный! – Ким губами касается мочки уха Чона, и это все, это конец, потому что у Чонгука мозги в желе, в крови желание, а прямо рядом порция дорогого наркотика, элитного. И к нему тянет-тянет!.. – Но хватит с тебя сегодня! – Тэхен паскудно улыбается и отстраняется от Чона, садясь ровно на водительское, словно не он сейчас чуть не довел Чонгука до еще одного оргазма своими грешными руками и бархатным голосом!       – Что? – Ким победителем улыбается, глядя на откровенно разочарованное лицо Гука. – Ты хотел большего?       – Нет, – Чон трясет головой, стараясь привести мысли в порядок, а то они носились взбешенным спермотоксикозом, прося Тэхена просто повалить и заставить себя трахнуть! – Думаю, как я умудрился согласиться встречаться с такой скотиной!       Ким смеется, радостно и беззаботно смеется, нисколько не обижаясь на эти слова. А Чону вот не до смеха, у него в голове бардак, в жизни бардак. Там один хаос поселился недавно по имени Ким Тэхен, и постоянно все с ног на голову переворачивает.       – Я хочу романтику! – Чонгук театрально обижается, надувая губы. – Хочу настоящие свидания, и чтобы ты меня ждал после пар из Академии, чтобы провожал до общаги – вот за такое и можно получить поцелуй!       – Подожди, ma petit, – Тэхен все еще весело улыбается, облизывая губы, пахнущие мягкой свежестью, почти невинностью, – ты хотел меня завоевать, я не обещал быть романтиком! – Чонгук дуется еще сильнее, потому что это правда, а Чон просто капризно мечтает, чтобы завоевывали его. – Я грубый и жесткий тиран, я уже говорил, и мне нужен секс, как воздух, но я готов наступить себе на горло, чтобы посмотреть, как ты будешь добиваться моего внимания. – Скотина! – хочется сказать Чонгуку, но он молчит. – Пока я только даю, но не получаю, потому хочу больше игр, больше… искушения! – шепчет Тэхен, а Чон вздрагивает, в который раз попадая в ловушку этого прелестного голоса! – Посмотрим, сможешь ли ты меня завоевать, сможешь ли заставить полюбить. – Чонгук даже глаза шире распахивает, не веря в то, что слышит. – Да, – кивает Тэхен, – именно так, я готов полюбить тебя, не влюбиться, а именно что полюбить. Но если ты вдруг поймешь, что я тебе не подхожу, что не нравлюсь, то такую игру можно будет быстро прекратить без вреда для обеих сторон.       – Ты – сумасшедший, Тэхен! – все, что может выдавить Чонгук, услышав подобное. Ким не может врать, все это он сказал на полном серьезе, на полном серьезе предложил Чону встречаться, предложил быть парой и, может, однажды даже полюбить. Но при этом захотел эту игру в искусителя, захотел, потому что тогда раны, и правда, будут незначительные при разрыве, тогда его не предадут второй раз. Чонгук теперь Тэхена понимает немного лучше, но все же не до конца. – Это я должен быть принцессой!       – Ну, нет! – Ким усмехается. – Хотя современные принцессы могут сами за себя постоять и отвоевать своего рыцаря. А я так и при коне! – Тэхен поглаживает кожаный руль автомобиля. – Кстати, – Ким бардачок открывает, доставая оттуда неприметную черную коробочку без опознавательных знаков, – я приехал из-за этого. Это теперь твое! – улыбается Тэхен, протягивая Чону сомнительный подарок. – Видишь, вот и романтика!       Чонгук глаза подозрительно щурит, но коробочку из рук Кима принимает, молясь, чтобы на ее дне оказался не вибратор или что-то в этом роде! С Тэхена станется, он тот еще искуситель, готовый на развратные подарочки!       – Что это?       – Сам посмотри! – улыбается Элибр, довольно облизывая губы.       Чон выдыхает, коробочку ставит на колени, отмечая, что она относительно легкая по весу. Что там может быть? Чонгук тянет за черные крылья и с громким шоком смотрит на подарок, а потом на радостного Тэхена.       – Это чтобы я всегда знал, где ты. – Поясняет Ким, а Чон снова смотрит на дорогущий смартфон черного матового цвета, и близко не представляя, сколько может стоить такое развлечение, и как Чонгуку к нему относиться?! – В контактах уже есть мой номер телефона, ma petit, отвечай, когда я звоню, – Тэхен почти голосом предупреждает Чона в этот момент. – Я крайне ревнивый и жестокий, и я не умею прощать. Я должен знать: где ты, с кем ты и почему ты с теми, кого я не хочу видеть.       Тиран! Ей богу тиран!       – Даже с Сону?       – Этот щенок по итогу сдастся, –рычит Тэхен, – так что он не в счет, животных не считаем! – Чонгук глаза закатывает, бедный Сону! Вот угораздило его влюбиться в брата Тирана!       – Херовая у тебя романтика! – Чон достает телефон из коробки, не собираясь от него отказываться. Средство слежения? Да пусть!       – Не ругайся, ma petit! – Тэхен лижет губы. – Иначе мне придется учить тебя корейскому языку, – томно обещает Ким, а у Чонгука позорно твердеют соски под худи, выдавая парня с головой! Он бы поучился с Тэхеном, да, он бы… кхм, кхм! – Я слышал от Сонхуна, что вы завтра едете шопиться.       – Да, – с подозрением отвечает Чонгук. Не дай бог Ким поедет, не дай бог!       – Отлично! – улыбается Элибр. – Купи что-нибудь сексуальное, только чтобы под одеждой не было видно, – Тэхен открыто намекает Гуку, чтобы купил какое-нибудь развратное белье! Вот похотливая скотина! – Пока я тебя не раздену! – добавляет Ким, а Чонгук снова краснеет, пряча глаза от этого искусителя в черной коже двери. – Я завтра организовываю вечеринку, как правило, одну на месяц, так что приходи. – Тэхен толкает язык за щеку. – А не придешь сам, я тебя лично принесу! – Гук вздрагивает. – А потом мы будем всю ночь учить этикет в моей комнате, в моей постели. – Чон сейчас точно кончит, он точно не сдержит себя! – Поздравляю, ma petit, – Тэхен горячо выдыхает на ухо Чонгуку, заставляя того вздрогнуть, оборачиваясь к Киму, мажа своими губами по его, – ты заключил сделку с Дьяволом!