Avalanche

В тот день город замело снегом. – Дорога утомила тебя? – спросил Вэнь Жохань, заглянув в карету. Придержал коня, чтобы ехать рядом. Нахмурившись, Глава Вэнь вглядывался в лицо своей жены, готовый в любой момент вскинуть руку, командуя привал. Шла седьмая луна ее беременности, и Вэнь Шансинь все еще была бледна, хотя уже не выглядела обтянутым кожей скелетом. Она улыбалась, смеялась, до этого лично организовала семейный праздник клана Вэнь, а сейчас настояла на совместном ответном визите в Пристань Лотоса. Вэнь Жохань не смог отказать жене, и часто ловил себя на мысли, что преступно сильно привязался к ней за годы брака. Вот и сейчас – на сердце потеплело, когда она с улыбкой ответила ему: – Эта жена и ребенок хорошо себя чувствуют, мой господин. Вэнь Жохань кивнул и посмотрел вперед. Еще пара дней пути, и процессия вернется в Безночный город. Они уже въехали в небольшой городок на границе земель Цзян и Вэнь. Здесь-то и остановятся на ночлег. Жаль, что визит в Пристань Лотоса прошел неудачно. Цзян Фэнмянь, по словам его супруги, отбыл несколько дней назад, а говорить с Мадам Юй о повестке предстоящего Совета кланов Вэнь Жохань не желал. Поэтому оставил Главе Цзян пухлое письмо на три свитка и уехал. Зря только жена с ним ездила. Осталась бы лучше с Вэнь Сюем. Кузен, конечно, взял на себя ответственность за безопасность и здоровье будущего наследника Вэнь, но на душе Вэнь Жоханя было неспокойно. Что-то должно было произойти. В ближайшем будущем. И, Глава Вэнь понимал, грядущее ему будет абсолютно не по душе. И собаки неподалеку рычат… Хотя, какое ему дело до песьего лая. – Остановите карету! – вдруг услышал он сзади, и оглянулся. Решила отдохнуть от тряски? Но тут хлопнула дверца, и Вэнь Жохань увидел свою жену, которая с удивительной для беременной женщины скоростью бежала к какому-то переулку. А он замешкался – пара мгновений ему потребовалась, чтобы оценить ситуацию, натянуть поводья, соскочить с коня и броситься за ней. Что она увидела в этой улочке? Зачем решила выйти? Их ребенок. Она. Вэнь Жохань осознал, что рычание собак становится громче, и положил руку на эфес, побежал быстрее. Зачем, зачем, зачем она ринулась к собачьей стае? Явно не накормить, для этого достаточно было просто отдать приказ! Красное пятно на снегу. Кровь капала с руки Вэнь Шансинь. Забившись в угол, она отмахивалась какой-то трухлявой палкой от собак. С ужасом отметив следы укусов на лице, Вэнь Жохань закричал так громко, как только мог. Вытащил меч из ножен, взмахнул им и ворвался в центр стаи. Снес голову одной псине, и остальные разбежались, поджав хвосты. – Что на тебя нашло! – рыкнул Глава Вэнь, повернувшись к жене. И застыл. Другой рукой Мадам Вэнь прижимала к себе ребенка. Мальчик, кажется. Грязный, худющий. В лохмотьях. Пожалела бродяжку? Небожители, как это похоже на его жену! – Дай посмотрю раны, – Вэнь Жохань отбросил меч и опустился на колени рядом с супругой. Осторожно стер кровь с ее лица и тихо выдохнул – просто глубокие царапины от клыков, глаза не повреждены. Взял ее ладонь. Тут хуже – прокушена насквозь. – Мы заберем его, мой господин, – тихо сказала Мадам Вэнь, пока ее муж платком перевязывал ей руку. Поймала хмурый взгляд супруга и добавила: – Это не просьба. Мы не можем оставить его погибать от голода, холода и собачьих зубов. Я не могу. Вэнь Жохань медленно кивнул. Всплеск духовной энергии – меч очутился в ножнах. Затем глава Вэнь встал, поднял жену на руки и бросил ребенку: – Иди за мной. По шлепанью босых ног за спиной Вэнь Жохань понял, что бродяжка оказался малым понятливым. А состояние жены вызывало опасения – она прильнула к нему и часто дышала, словно задыхаясь. Нужно было срочно доставить ее в Знойный дворец, к лекарям. Но тогда существовал риск, что свита попросту «потеряет» найденыша по дороге… Искать ведь побежит – Вэнь Жохань знал, что его супруга тверда в своих намерениях и порой демонстрирует исключительное упрямство. Решение пришло быстро: – Вэнь Чжэнь, бери мальчишку. Летишь со мной в Безночный город. На мечах они доберутся до дома за несколько часов. И уже поднявшись в воздух, Глава Вэнь позволил себе поцеловать жену в лоб. Стайкой вспугнутых куропаток лекари бегали вокруг мадам Вэнь. Тяжелый, полный невысказанных угроз взгляд ее мужа внушал им страх, развеять который не могли и синие потоки духовной энергии, которой Глава делился с женой. Врачеватели понимали, что малейшая ошибка будет стоить им жизни, но причин для беспокойства, казалось, не было. Они промыли царапины на лице Вэнь Шансинь, смазали их мазью. Перебинтовали руку, и только тогда сообщили Вэнь Жоханю, что опасность миновала. И его супруга, и его нерожденный сын не пострадали. – Если достопочтенной жене так хотелось спасти оборванца, она могла бы отправить к нему стражу, – тихо сказал Вэнь Жохань, когда лекари покинули комнату. – Заклинателя собака побоится укусить. – Эта жена не думала в тот момент о страже, – покачала головой мадам Вэнь. – Каждое мгновение было слишком дорого. Теперь он здесь, в безопасности. У него будет пища и кров. Главе Вэнь нужны преданные люди, а этот мальчик не забудет вашей доброты. – Преданность не должна быть оплачена кровью матери моих детей, – возразил Вэнь Жохань. – Впредь будь более благоразумна. – Эта жена обещает, Глава Вэнь. *** Вэнь Чжэнь поставил мальчика на землю и убрал меч в перевязь на поясе. – Добро пожаловать, – он коротко усмехнулся, – в Знойный дворец. Молись о благополучии нашей госпожи, ведь это Мадам Вэнь лично забрала тебя из того переулка. Но если ее раны окажутся серьезными – Глава Вэнь небо обрушит на твою голову, – и, разом потеряв интерес к найденышу, велел служанке, – Отмойте его. Найдете раны – перевяжите. И вычешете тщательно! Если необходимо будет, обрейте наголо. Иначе Дворец станет оружейной . Он ушел, а Вэй Ина подтолкнули в спину, приказывая идти в сторону купален. – Не брейте меня, пожалуйста, – взмолился он, прикрывая руками голову. Служанка смерила замарашку строгим взглядом и неожиданно мягко улыбнулась. – Чтоб ты ненароком госпожу нашу напугал своей лысиной? Не буду брить. В горячей воде – почти забытой роскоши – Вэй Ин разомлел и дремал, не обращая внимания на резкий запах гвоздичного масла и ноющую боль от резких движения гребня. Ему тепло, его накормили, на лавке лежит свежая одежда… Что еще нужно только пришедшему с улицы сироте? – И как тебя зовут? – ласковая рука прошлась по волосам мальчика. – Вэй Ин, – пробормотал тот, приоткрыв глаз. Это же та госпожа, что спасла его от стаи! Вэй Ин поспешно вскочил, попробовал поклониться, но мадам Вэнь удержала его. Села на лавку рядом с бочкой, дала служанкам знак продолжать. – Мое имя Вэнь Шансинь , – улыбнулась она. – Кем были твои родители, А-Ин? Где они? – Они ушли на Ночную охоту, – Вэй Ин потер мокрым кулаком лицо. – Люди сказали, что они погибли, сражаясь со зверем. Я искал, но заблудился. Потом ждал. Слезы подступили к глазам, горло сжала невидимая рука, и Вэй Ин часто-часто заморгал, пытаясь справиться со слезами. Отец говорил, что настоящие заклинатели не плачут. Обещал его научить и подарить меч. Теперь ничего этого нет – и отца тоже нет. И мамы нет. Совсем-совсем нет. Есть госпожа с ласковыми руками. И есть жуткие угрозы, что господин Вэнь хочет обрушить на его голову небо. Зачем Вэй Ину на голове небо? Не удержит. Мадам Вэнь наблюдала за мальчиком и, решившись, обняла его, притянув к себе. Не место сыну заклинателя среди служек. А позже она больше узнает про род Вэй, чтобы мальчик помнил своих предков. – Ты станешь заклинателем, как и твой отец, – решительно сказала Вэнь Шансинь. – Станешь правой рукой моих сыновей и будешь служить им и клану Вэнь. Ошеломленный неожиданной лаской Вэй Ин лишь кивнул. Служить – он не конца понимал смысл этого слова. В голове всплывали лишь обрывки воспоминаний об отце, которого, кажется, называли так… Значит, и он будет слугой. Как отец. И заклинателем, как отец. – Не сильно ли ты привязалась к найденышу, достопочтенная жена? – этим же вечером поинтересовался Вэнь Жохань. – Мне сообщили, что ты определила его в группу Вэнь Чжигана, к детям его возраста. – Эта жена полагает, что слуга-заклинатель принесет Главе Вэнь и его наследникам больше пользы, чем безымянный служка, – мадам Вэнь закрыла книгу и посмотрела на мужа. – Не гневайтесь, мой господин. Эта жена чувствует ответственность за мальчика. – Достопочтенной жене лучше уделить больше внимания своему здоровью и Вэнь Сюю, – Вэнь Жохань взял мадам Вэнь за руку и размотал повязку, чтобы заменить ее свежей. – О найденыше позаботятся слуги. В Знойном дворце настали спокойные дни. Вэнь Жохань готовился к Совету кланов, занимался с Вэнь Сюем фехтованием и вечерами играл в вэйци с мадам Вэнь. Ее раны зажили через шесть дней – во многом благодаря духовной энергии, которой Вэнь Жохань регулярно делился с ней. Беременность протекала без осложнений, и платья госпожи Вэнь становились все просторней, а она сама – румяней и оживленней. Играла с Вэнь Сюем, развлекала беседой супруга. И приходила вечерами к Вэй Ину, чтобы узнать, как продвигаются его занятия. Вэй Ин каждый раз с нетерпением ждал прихода Вэнь Шансинь. Она приносила с собой ласку и уют, мягкие улыбки и счастье, звонкий смех и спокойствие. Садилась на край его кровати и расспрашивала о прошедшем дне, учила различать иероглифы, рассказывала о клане Вэнь, в котором теперь жил Вэй Ин. И о Вэй Чанцзэ и Цаньсэ Саньжэнь, родителях Вэй Ина, все, что смогла разузнать, рассказала. Однажды даже разрешила потрогать живот! – Скоро я рожу Главе Вэнь сына, – улыбнулась мадам Вэнь, когда Вэй Ин осторожно прикоснулся к ее животу. – А ты, А-Ин, станешь ему соратником и слугой. Встанешь за их спинами, когда придет время вашему поколению принять управление Орденом. Защищай моих сыновей. И преданно служи Главе Вэнь. Обещаешь? – Обещаю! – с готовностью отозвался Вэй Ин. Вэнь Шансинь рассмеялась и притянула мальчика в объятия. Да, она привязалась к этому ребенку. Полюбила его полный жизнелюбия взгляд, полюбила его проказы, полюбила то, с какой готовностью он принимал отдаваемое ему тепло. Она думала, что после пережитого Вэй Ин не сможет оттаять, что он вечно будет настороженно ждать от мира боли и жестокости. Но нет – ребенок охотно играл со сверстниками, охотно выполнял приказы Вэнь Сюя во время их совместных тренировок, охотно проказничал. Не воровал еду, не дрался, отстаивая свое место под солнцем. Жил, как живет любой обычный ребенок. Вэнь Чжиган хвалил нового способного ученика, и все чаще мадам Вэнь думала попросить мужа отправить Вэй Ина в Гусу вместе с их младшим сыном, когда придет время… Столь талантливый ребенок должен учиться. Идиллия закончилась, когда Вэнь Шансинь не смогла уснуть ночью. Болела укушенная рука, и мадам Вэнь забилась в угол кровати, опасаясь непонятно чего. Вот же ее дом – Знойный дворец. Через стенку спит ее обожаемый супруг. Скоро наступит новый день… – Нет! – резко воскликнула госпожа Вэнь, запрещая служанке отдернуть полог и пустить в кровать солнечный свет. Он жег глаза, и мадам Вэнь сжалась в комок, прижала руки к лицу, защищая себя от солнца. Ладонь противно ныла. – Повтори, – Вэнь Жохань встал и подошел к лекарю, снова испуганно залепетавшему что-то про болезнь госпожи Вэнь, про ее отказ от пищи и воды, про боязнь солнечного света. – Почему сразу не доложил?! Сердце кольнула тревога, – еще ведь совсем недавно с ней все было в порядке! Вэнь Жохань не понимал, чем вызвано столь внезапное ухудшение состояния его жены. Он не был врачом, знал о болезнях недостаточно и все, что только мог сейчас сделать – сидеть у постели мадам Вэнь, сжимать ее руку, делиться с ней духовной энергией и ждать. Вэнь Жохань не умел молиться. Надеяться – тоже. Но ни ожидание, ни усилия лекарей, ни молитвы не помогли Вэнь Шансинь. Спустя три дня она умерла, сгорев от неизвестной лихорадки. Вместе с ней погиб и ребенок, которому уже не суждено было увидеть свет солнца. На седьмой день прошли похороны. Вэнь Жохань стоял у погребального костра, крепко и аккуратно сжимая руку своего единственного сына, и размышлял о последних словах Вэнь Шансинь: «Второго сына я тебе уже подарила». Второго сына… Глава Вэнь не понимал прощальных слов супруги и уже склонялся к тому, чтобы счесть их горячечным бредом умирающей. Его второй сын умер, не родившись. Лишь табличка в Храме – всего три иероглифа – вот все, что осталось от улыбчивой и доброй Вэнь Шансинь. Вэй Ин осторожно погладил табличку и зажег палочки благовоний. Опустился на колени и поклонился. К глазам подступили слезы. Второй раз за свою недолгую жизнь он оплакивал умерших. По родителям тоже скорбел – но Вэй Ин уже и не помнил их лиц. Ярко горело лишь одно воспоминание – он сидит на плечах отца, а мама едет рядом на ослике и смеется, глядя на него. Наверное, мама и госпожа Вэнь были похожи. У них были одинаковые теплые улыбки. Они одинаково ласково ерошили его волосы. Имел ли он право находиться тут? Вэй Ин не знал. Госпожа Вэнь не раз повторяла ему, что он станет слугой этого клана, что он будет защищать этот клан, что он отдаст свою жизнь этому клану… В храме которого сейчас находится лишь благодаря ей – она спасла его. А он так и не отплатил ей… – Янло-ван, пожалуйста, – глухо прошептал Вэй Ин, – забери мою жизнь и верни госпожу Вэнь. Она подарила мне эту жизнь, могу я вернуть ее дар?.. – Не смей отвергать ее дары. Вэй Ин вздрогнул и обернулся. На пороге Храма стоял Глава Вэнь, сжимающий в руке букетик розмарина. Вэнь Жохань шел почтить память своей жены. «Rosemary for remembrance», так считали в Дацине. Розмарин – цветок смерти и жизни. Цветок памяти. Никто в Империи не знал об этом, что играло на руку Главе Вэнь. Делиться своей скорбью… Показывать ее… Непростительная для Главы роскошь. Он не ожидал, что еще кто-то будет в храме в такой час. Но этот мальчишка… Мог ли он скорбеть по Вэнь Шансинь так же сильно, как Вэнь Жохань? Глава Вэнь смерил найденыша взглядом, прошел мимо него к табличке и осторожно положил рядом с благовониями букетик. – Сожалениями ничего не изменить, – сказал он, рассматривая иероглифы ее имени. – Она подарила тебе жизнь. Проживи ее достойно. Громкий всхлип был ему ответом. Вэнь Жохань обернулся и увидел, как мальчик вытирает рукавом ханьфу крупные слезы. Детские плечи тряслись от рыданий, гримаса горя исказила лицо… Даже Вэнь Сюй не переживал так сильно смерть матери. Осознание этого кольнуло сердце, и Вэнь Жохань отошел от таблички и потрепал найденыша по голове. Значила ли Вэнь Шансинь для него так же много, как и для самого Вэнь Жоханя? Почувствовав скупую ласку, Вэй Ин заревел в голос и обнял мужчину за ногу, забыв обо всем – о том, что этим мужчиной был сам Глава ордена Вэнь из Цишаня, о давних угрозах обрушить небо, о вполне реальной перспективе лишиться рук, ведь никто больше не позволял себе так фамильярно вести себя с Вэнь Жоханем. Вэй Ин плакал так, как могут плакать только дети – пронзительно и громко, не скрываясь, на весь Храм, делясь своей болью со всем миром. И, что удивительно, его не оттолкнули. «Второго сына я тебе уже подарила», – вдруг вспомнил Вэнь Жохань. «Не смей отвергать ее дары», – прозвучал в голове собственный же голос. Этот мальчик – ее последний дар? Найденыш из переулка. Сын заклинателей. Слуга и адепт Цишань Вэнь. Ребенок, скорбь которого соразмерна его, Вэнь Жоханя, скорби. Глава Вэнь опустил голову и посмотрел на найденыша, все еще цепляющегося за его ногу. Что теперь сделаешь, Глава Вэнь? Оттолкнешь, отвергнешь, забудешь – или последуешь своим же словам? Вспоминай, Глава Вэнь. Вспоминай, что говорила тебе жена, Вэнь Жохань. Медленно (словно вспоминая, как обычно утешала детей Вэнь Шансинь), Вэнь Жохань опустился на одно колено и заставил себя обнять ребенка. Тот сразу ткнулся носом в плечо, стиснул в кулачках ткань ханьфу и продолжил глухо всхлипывать. Слезы закончились, но силы плакать – остались. – Как твое имя? – Вэй Ин. – Вэнь Ин… Посмотрим, чем ты можешь быть полезен.