Avalanche

– Нет, и не проси, Вэнь Усянь! – Да, умоляю, сестренка Цин! – Нет, Вэнь Усянь! Это к лучшему! – Нигуя! Вэнь Цин замерла.Она стояла вполоборота к Вэнь Ину, и он видел, как она смешно приоткрыла рот – раньше ни Вэнь Ин, ни Вэнь Сюй, ни Вэнь Нин не позволяли себе поминать гуя рядом с ней. Но дело было серьезней некуда. А Вэнь Цин упрямилась сильней некуда. Странно сильно, на самом-то деле, Вэнь Ин не мог припомнить ни одного случая, когда ее приходилось бы вот так уговаривать на то, чтобы помочь заклинателю. Он схватил ее за плечи и заговорил еще отчаянней. – Я же не предлагаю тебе приказывать и отбирать! Я сам, добровольно отдаю. Меня никто не принуждает, сестренка Цин, поверь. Он даже не знает, но ему нужно, нему сильнее, чем всем нам, нужно! Он орден за собой ведет, ему правда-правда нужно! Помоги ему, всему нашему ордену помоги! – Ты души лишился, Вэнь Усянь! – зашипела в ответ Вэнь Цин. Она уже не вырывалась, но смотрела настолько яростно и отчаянно, что Вэнь Ин вмиг вспомнил, чья она племянница. Вэнь Цин отчего-то очень не нравилась эта затея, отчего-то она не хотела и до кончиков пальцев своих золотых рук сопротивлялась этой затее. И лишь продолжала. – С чего ты думаешь, что этот дар будет во благо? Что он заслуживает подобного дара? С чего… – Да он мою жизнь спас! – перебил ее Вэнь Ин. – Без него ничего бы у меня не было, меня бы самого уже давно на свете не было! Сестренка Цин, соглашайся, прошу. Верни нашему главе золотое ядро. Я сам отдаю, ведь оно у меня есть лишь из-за его доброты. Мне не жаль вернуть ему его дар… Вэнь Цин вывернулась из его хватки. Задрала голову – за прошедшие годы Вэнь Ин сильно вытянулся, и заклинательница уже не могла смотреть на него ровно. Вэнь Цин вглядывалась в глаза Вэнь Ина, но видела в них лишь упрямую решимость. Слепую решимость – он не отступится. Все решил уже, вбил себе в голову эту чушь. Небожители, да что за вера слепая в Вэнь Жоханя! Небожители, да за что ж ее отец так же верил в него?! Вэнь Цин подняла руки и зарылась пальцами в волосы, зажмурилась, стремясь выгнать из голову полузабытую улыбку отца. Он тоже ничего для Вэнь Жоханя не жалел. Ни знаний, ни доброты… Ни жизни. Вэнь Цин помнила, все помнила. И смех отца, и его улыбку, и его слова. «Служи клану Вэнь и его главе, дочка». Вэнь Цин помнила. И ту ночь, и те костры, и тот пепел от денег. Те трещащие кости и тяжелую руку главы на плече. Все помнила. Отец жизнь ему отдал, двоюродный брат жизнь ему отдал, Вэнь Ин жизнь ему отдает – а она ничего не может сделать, чтобы предотвратить эти добровольные слепые невознаграждаемые жертвы! Откажет сейчас – Вэнь Ин Вэнь Нина уговорит, свиток украдет, и они втроем погибнут. Вместе с тем, кого захотели спасти. Вэнь Цин жмурилась и часто дышала, а затем вскинула голову, пригладила прическу. – Гуй с тобой, Вэнь Усянь! – выпалила она. – Сделаю. Вэнь Ин просиял. Вэнь Цин смотрела на него, но не могла найти в серых глазах даже толику сожаления. Радуется лишь, как верный пес, который может послужить хозяину. И от этой слепой верности было горько. Вэнь Жохань такой не заслуживал. * * * Вэнь Жохань о разговоре не знал. Внутри него была лишь черная пустота, и он заперся в своем кабинете, работой заполняя дыру в своей душе и своем теле. Он бесполезен как заклинатель… Но он все еще глава. И он должен вести за собой орден – ведь вокруг все еще бушует буря. Все еще готовится разгореться пламя. Все еще идут бои, все еще при дворе хуанди Вэнь Чжэнь и на границе Вэнь Шуо. Все еще – и Вэнь Жохань цеплялся за него, как утопающий хватается за соломинку. Все еще – и он сидел за своим столом, принимая донесения и внося исправления в свои планы. Все еще – и он вел переписку. Все еще – и никто во дворце не догадывался, что с главой Вэнь что-то не так. Ведь глава Вэнь все еще оставался главой не только по званию, но и по духу. Нет ядра – да, Но никто не может превратить в выжженную пустыню его блестящий острый ум, его знания, его талант стратега и полководца. Вэнь Жохань не мог сражаться, и он вернулся в кабинет, где был сейчас полезнее всего. Он не позволит своему ордену пасть. Он не позволит ему умереть и исчезнуть. Жажда выжить гнала Вэнь Жоханя вперед, не позволяя ему провалиться в гуево болото сожалений и жалости к самому себе. Никакой жалости. Никаких сожалений. Никакого страха. Никто. Не. Должен. Узнать. – Глава Вэнь? Вэнь Жохань поднял голову от бумаг и взглянул на вошедшего. Вэнь Ин, после случившегося лишь он мог входить в этот кабинет. Даже Мэн Яо не переступал порог, а других Вэнь Жохань и подавно близко не подпускал – никто не должен узнать о его увечье. – Что случилось, Вэнь Усянь? – Я знаю, как вернуть вам ядро, глава Вэнь, – Вэнь Ин заговорил только после того, как тщательно закрыл за собой дверь. Вэнь Жохань застыл. Он торопливо дернул рукой, приказывая продолжить, и Вэнь Ин снова заговорил: – Я вспомнил, моя родная мать воспитывалась бессмертной Баошань Саньжэнь. Она способна на многое, даже заново сформировать золотое ядро. И она согласилась помочь вам, глава. Вэнь Жохань молча выслушал эту тираду. Затем поднял и подошел к окну. Вэнь Ин говорил торопливо, ровно, волнуясь. Словно выдавал заученный текст, и у Вэнь Жоханя не было причин верить ему. Или не верить. Точно знал глава одно – его воспитанник не станет так жестоко его разыгрывать, и, если он утверждает, что способ есть, то это правда. С помощью Баошань ли, с помощью темной энергии ли. Вэнь Жохань готов был позволить Вэнь Ину попытаться, ведь в случае успеха… Он снова станет заклинателем. И эта вероятность превышала все возможные риски. Вэнь Жохань редко рисковал, не умел надеяться, доверял лишь своему разуму, но сейчас… Он решил доверить Вэнь Ину. И сделать вид, что поверил в его выученную сказку. – Я согласен. Пригласи ее в Знойный дворец. В том, что это сказка, Вэнь Жохань убедил еще раз, когда в залу вошла его племянница. Ее лицо было скрыто за плотной белой вуалью и широкой шляпой, но Вэнь Жохань не ошибся. «Баошань Саньжэнь» двигалась как Вэнь Цин, говорила как Вэнь Цин и не кланялась как Вэнь Цин. Вот что удумали, значит. Дочери кузена Вэнь Жохань тоже доверял. Он позволил уложить себя на высокую кушетку и послушно выпил дурманящий отвар. Сочетание трав было незнакомым, не похожим на то, что давали главе Вэнь раньше, и было кольнули сердце сомнения… Но Вэнь Жохань отогнал их и закрыл глаза. Он выбрал довериться младшему поколению. Он выбрал довериться Вэнь Ину и Вэнь Цин. Он засыпал, доверяя им свою жизнь и свою способность заклинать. Ведь, если они попробуют и проваляться – терять ему уже нечего. И он не накажет их за обман, лишь окончательно смирится с жизнью обычного смертного человека… Убедившись, что Вэнь Жохань уже уснул, Вэнь Цин сдернула с головы шляпу и, подвязывая рукава, обратилась к Вэнь Ину. – Тебе будет очень больно, Вэнь Усянь, – она словно надеялась, что он откажется. – Три дня невыносимой боли. Я наживую вскрою тебя и по одному меридиану отделю золотое ядро от твоего тела. Ты будешь чувствовать каждое движение моего скальпеля и моих рук и не иметь права даже на крик. Осознаешь? Ты все еще можешь отказаться. – Я готов, сестренка Цин, – Вэнь Ин сам разделся до пояса и уселся на кушетку. – Не боюсь боли. Действуй. Мы вернем главе золотое ядро. – Ради половины шансов ты готов рискнуть своей жизнью? – Даже ради восьмой и шестнадцатой. Действуй. Вэнь Ин дождался, пока Вэнь Нин оголит торс главы и лишь напряг мышцы лица, когда скальпель Вэнь Цин коснулся его тела. Безумно больно! Как же, гуй все подери, больно! И нельзя кричать, Вэнь Ин не кричал, лишь скрипел зубами, открывал рот в беззвучном крике, до спазма напрягал небо и смотрел лишь в потолок. Он не хотел смотреть на свое тело и не хотел видеть действия Вэнь Цин. Пустота и боль – для него. Сила и свет – для главы. Вэнь Ин до сих пор считал, что это честно. Он плавал в океане боли, но лишь волны беспокойства омывали его – отныне он бесполезен? Отныне от него не проку на поле боя? Мысли о собственной никчемности были даже больнее рук Вэнь Цин в его теле. Бесполезен, непригоден, сломан. Вэнь Ин не хотел считать себя сломанным. Нужно было что-то решить и что-то придумать… Лопнул последний меридиан, соединявший его тело с золотым ядром, и Вэнь Ин наконец позволил себе закрыть глаза. Бесполезен. Отныне он – ножны без меча. Ему нужно новое оружие, чтобы он мог и дальше служить Цишань Вэнь и стоять за плечом главы Вэнь… – Вэнь Нин, и его, – в рот Вэнь Ина залили дурманящий отвар, и он провалился в сон. Зашивать Вэнь Цин решила спокойно. И уже ему спящему сказала, что операция прошла успешно. Вэнь Ин проспал лишь несколько часов. Очнувшись, он торопливо ушел в свою комнату и грузно повалился на кровать. Тело болело, все болело так, словно по нему вол потоптался, а в груди было удивительно пусто. Вэнь Ин вытянул перед собой руку, но вокруг ладони больше не вихрилась духовная энерия. Бесполезный. Слово камнем каталось в мыслях, а Вэнь Ин отупело смотрел в потолок, Бесполезный. Ненужный. Теперь он ничего не может сделать – ни меч достать, ни в бой пойти, ведь обычный человек против заклинателя недолго протянет. Бесполезный. Сломанный. Он обречен влачить жизнь выброшенного щенка. Бесполезный. Он не хочет быть таким. Ему нужно найти способ, как принести пользу клану Вэнь, как снова взять в руки меч! Ему нужны тренировки, знания, сила. Как тогда, в пещере. Он коснулся другого меча, и тело пропитала другая сила. Она резонировала со светлой, было безумно больно, но что, если... Темная энергия? Вэнь Ин замер на кровати, но темные мысли о темном пути лавиной погребли под собой его разум. Темным заклинателям не нужно ядро. Темным заклинателям не нужен меч. Темным заклинателем можно стать лишь через смерть, но этого Вэнь Ин не боялся. Он уже мертв. Он был мертв с того мгновения, как золотое ядро покинуло его тело, и он ничего не теряет, если попробует. Всего лишь попробует. Не получится – он умрет и освободит клан Вэнь от обузы. Получится – он станет сильней и еще послужит клану Вэнь. Послужит Вэнь Жоханю. Вэнь Ин подскочил на кровати и поморщился от боли в ране. Нужно уходить. Так, чтобы никто не узнал и не смог отговорить. Так, чтобы после вернуться. Он уже знал, куда пойдет. Это место когда-то чуть не стало ему могилой. Что ж, теперь оно либо завершит начатое, либо станет местом величайшей силы. Половина шансов, четвертая шансов, восьмая шансов… Вэнь Ин соглашался на какую угодно вероятность, ведь в случае победы он продолжит служить клану Вэнь и главе Вэнь. Это было важнее всего. Важнее боли и смерти, важнее его жизни. Если Луанцзан подарит ему силу – Вэнь Ин все готов поставить на кон. Он везучий.