Мосты и ты
Осталась лишь воспоминанием
Мосты и ты
Я помню только те свидания
Ливни забери с собой навсегда
Крыши, ночи, звезды и города
Я все думал, ливень — это вода
Но теперь я вижу в этом тебя
Кто же мне поможет, любимая?
Кто тебе поможет, любимая?
Кто же мне поможет?
Без тебя никак
Без тебя никак
Без тебя никак
Мне больно ночами спится
Ты можешь мне присниться там
Ты можешь так влюбится?
Влюбится, влюбится
Я бы увидел тебя
Я бы так обнял тебя
Я бы влюбился вновь в тебя
Мосты и ты
Осталась лишь воспоминанием
Мосты и ты
Я помню только те свидания
Гермиона была дома, она никак не могла оправиться от того, что произошло на вилле пару часов назад. Единственное, на что она была способна, это отправить патронус Гарри. Он прибыл к ней уже через полчаса. Грейнджер рассказала ему обо всем, что произошло, кроме истории о том, что они с Малфоем являются соулмейтами. Гарри внимательно слушал свою подругу и почти не задавал никаких вопросов. Он знал о том, что происходит в суде, его знакомый из визенгамота сказал ему в последний момент о том, что доказательств причастности Малфоя к делу очень мало, но, учитывая его прошлое, министру это будет лишь на руку. Поттер понимал, что у Малфоя и правда нет шансов. Гермиона попросила Гарри, чтобы ей разрешили навестить слизеринца перед судом. — Я хочу увидеть его в последний раз… Если ты сможешь это сделать для меня, Гарри, я буду тебе очень благодарна. Поттер встал со стула со словами: — Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — и отправился домой.***
Гарри сидел в кресле в своей квартире. Его отношения с Джинни сильно испортились за последнее время. А виной тому был их самый первый разговор о Роне после его смерти. Это был разговор о том, что, возможно, ее брат, Рональд Уизли и правда был не здоров, когда совершил своё преступление. Гарри обмолвился о том, что, вероятно, тот, кто убил его, имел на это мотив. Джинни была поражена словам мужа о том, что у него такие мысли о ее брате, о его лучшем друге. После того, как гриффиндорец рассказал своей жене, что Гермиона встречается с Малфоем, Джинни словно подменили. Она наотрез отказывалась верить в это, но и говорить с давней подругой у нее не было желания. А когда выяснилось, что Драко подозреваемый по делу об убийстве ее брата, то и вовсе непонимание переросло в ненависть… Воспоминания — Гарри, как ты можешь говорить такое о Рональде! — Джинни кричала от возмущения, ее глаза были полны слез, но больше всего в них отражался гнев. — Джин, ты многого не знаешь, Рон всегда был мне другом, даже братом, и от этого еще тяжелее говорить об этом, — спокойно отвечал своей жене Поттер. — Да ты просто сошел с ума, это не просто твой друг, это тот человек, который был с тобой во время войны, он не бросил тебя! Вот как ты благодаришь его за это? — девушка была уже просто в ярости. — Джинни, ты должна мыслить трезво, кем бы не был для нас Рон, то, что он сделал с Гермионой –непростительно, мы должны сохранять свой разум беспристрастным, а мысли чистыми. Возможно, именно этого мне не хватило, чтобы уберечь ее… — Гарри был разбит, этот разговор с его любимой доставлял ему невыносимую боль… — Она там кувыркается с этим поганым змеенышем, пока тело Рона еще не остыло… — я не хочу тебя видеть, Гарри Поттер! — Уизли-младшая развернулась и отправилась к камину, чтобы аппарировать в дом своей семьи. Гарри даже не смотрел ей в след. Он понимал, что Джин не может мыслить отстраненно и быть объективной в своих суждениях… Но она много не знала, она не знала того, что происходило в школе волшебства, и что было после того, как Гермиона и Рон расстались, поэтому он не мог ее винить. Но Гарри не спроста говорил все эти слова. Сейчас для него все встало на свои места. И поступок Малфоя уже не казался чем-то немыслимым и ужасным. А как бы он сам поступил, с тем, кто сделал такое с его возлюбленной? Гермиона рассказала Поттеру о том, что их чувства зародились ещё в школе, но под давлением сомнений и общественных мнений они были просто заложниками ситуации, и сейчас наконец-то они смогли во всем разобраться. Гарри был измотан, он не мог понять, как он может помочь своей подруге, и почему она разговаривала с ним так, словно прощалась, ее слова о том, что с тем, как оборвётся жизнь Малфоя после суда, оборвётся и ее собственная. Поттер понимал, что скорее всего она фигурально выражалась, но холодный пот, пробежавший по его спине, давал ему повод сомневаться в этом. Гарри испытал бурю эмоций: страх, злость, бессилие, и в тоже время силу, он должен был что-то сделать. Все, что сможет, сейчас или никогда, но он постарается помочь ей. Примерно год назад — Гарри, ты представляешь, мне рассказали, что она начала встречаться с Кемероном из Министерства. Вот ведь сука... — Что ты такое несёшь, Рон? Вы расстались больше года назад, она ничего тебе не должна. Откуда в тебе столько ненависти?.. — говорил ошарашенный словами Рональда Поттер. — Как же ты не понимаешь, я думал, что все будет хорошо, что мы расстанемся, и меня наконец-то перестанет мучить это странное чувство. — Мучило, значит? Рон, скажи мне, зачем ты изменял ей в школе? — Гарри и сам не знал, зачем поднял ворох воспоминаний прошлого. — Гарри, не будь дураком, я же еще тогда говорил тебе, что мне было сложно, что я запутался… Она держала меня на расстоянии, а я хотел большего! Я не чувствую себя виновным в том, что сделал, я был чертовым подростком, и мне хотелось секса, а она только и рассказывала о любви, как в ее гребанных романах, а сама и поцеловать себе не давала, бегал за ней, словно я какой-то щенок… — Рон, я жалею о том, что прикрывал тебя в школе, я был безмерно рад, когда все всплыло наружу, и вы расстались! Ты же сам мне говорил, что тебе стало легче, что ты стал свободен! — Гарри понимал, что его друг встал не на ту дорожку, и его агрессия выходит за пределы… — От кого ты меня прикрывал? Что ты такое говоришь, дружище, я просто… Я просто так и не смог выкинуть ее из головы, потому что я люблю ее, понимаешь? Я хочу быть с ней, хочу, чтобы она поняла, что была слишком несправедлива ко мне… — Рон, ты меня пугаешь, оставь ее в покое, пожалуйста, дай ей спокойно жить, просто смирись с тем, что вы просто не подходите друг другу, — Гарри пытался призвать друга к голосу разума. Примерно полгода назад — О, привет, Рон! Я так рад за тебя, у тебя девушка появилась! — Гарри поприветствовал друга после долгой командировки. — Мы уже не вместе, Гарри, я больше не могу, я скоро сойду с ума, эти девушки вокруг, они такие глупые, они словно пустышки… — Рон выглядел очень печальным. Они заказали кофе и продолжили разговор. — Рональд, я прошу тебя, не начинай опять… Она не будет с тобой, ты же знаешь, у нее только налаживается жизнь, — Гарри с опаской смотрел на друга. — Я слышал, она собирается в отпуск, это правда? — Правда… — Гарри попытался сменить тему.***
"Если бы я остановил его тогда, если бы я попытался ему помочь… Ведь ясно было, что Рон был одержим Гермионой," — думал Поттер, сидя все в том же кресле, — "Я не смог спасти ее, а он смог… Ему не нужно дважды объяснять, поэтому она и выбрала его…" Ведь в жизни все намного сложнее, пока мы ищем объяснение чему-то, то время может уйти, а непоправимые вещи произойти. "Я не в праве оставаться в стороне, я тоже причастен к этому, ведь бездействие тоже должно иметь последствия… Прости меня, Гермиона… Я постараюсь помочь тебе, я сделаю все, что смогу…"***
Малфой сидел на полу в своей камере, по губе стекала кровь, рана на брови уже успела запечься. Рубашка была порвана. Когда один из авроров вызвал его на допрос и пытался выбить из Малфоя признание, состоялся очень неприятный диалог. — Ну что, Пожиратель, я наслышан о том, с кем ты встречаешься, неужели такой чистокровный ублюдок смог снизойти до обычной маглорожденной? Или ты и ее собирался прикончить? — Карл говорил с ненавистью, каждое слово было словно пропитано ядом. — Не смей говорить о ней, мразь, ты ничего не знаешь, — Малфой попытался ударить аврора, но в комнату тут же вбежала охрана и начала избивать парня. Сидя в камере, Драко понял, что у того аврора была цель спровоцировать его, и у него это отлично получилось. Слизеринец не мог думать ни о чем, кроме Грейнджер. Он злился на нее, и одновременно хотел увидеть ее, ведь он уже давно не мог сопротивляться своим чувствам, да и не хотел, он лишь мечтал о том, чтобы поцеловать ее, пусть и в последний раз… Через 10 минут в камеру вошли Теодор и Пэнси. Вот уж кого Драко никак не ожидал увидеть. — Как вы попали сюда, ведь никого не пускают? — Малфой с удивлением смотрел на слизеринцев. — Ну, Пэнси пришлось ублажить всех авроров, а ты знаешь, она в этом деле очень хороша, — Тео в своем репертуаре пытался выглядеть веселым, хотя внутри него все скребло, мысль о том, что его друга сегодня убьют, была ему невыносима… Паркинсон недовольно хмыкнула и уставилась на Теодора. — Ладно тебе, Пэнс, ради нашего холодного принца я бы сделал тоже самое, — и он поиграл бровями, продолжив смеяться, — Ну хорошо, хорошо, пришлось сделать очень, очень большой взнос в благотворительный фонд Святого Мунго, но ты же знаешь, мне для тебя ничего не жалко, Драко, даже гриффиндорскую принцессу тебе отдал, — Тео взглянул на Малфоя. — Блять, Нотт, пожалуйста, заткнись… — ты вообще ничего не знаешь о ней. — Все я знаю, не стоит думать, что я идиот, я прекрасно знаю, что она нравилась тебе еще в Хогвартсе, хоть ты и делал вид, что тебе плевать на всех, — на лице Теодора и следа не осталось от недавнего веселья, он был серьезен, его взгляд был тверд. Пэнси вопросительно глядела на Драко, на ее глаза навернулись слезы. "Он любил ее еще в школе… Этого не может быть, бред…Что он вообще нашел в этой чертовой грязнокровке?" — думала волшебница. — Малфой, я не знаю, чем закончится эта чертова история, в которую ты вляпался… но… я просто не верю, — Тео опустил глаза в пол, к нему пришло осознание того, что ведь и правда, Драко убьют сегодня. С его прошлым поцелуй дементора ему обеспечен, даже если доказательств будет крайне мало. — Мой адвокат сказал, что поборется за мою жизнь, так что не хорони меня раньше срока. В комнату заглянул охранник. — Пора, ваше время вышло, — громко объявил он. Тео еще раз взглянул на друга. — Скажи, что мне сделать? — едва слышно произнес Нотт. — Позаботься о Пэнс, и спасибо за все… — Малфой повернулся к другу спиной, он не хотел, чтобы это выглядело еще хуже, чем было на самом деле. Тео двинулся к выходу, Паркинсон в это время подошла вплотную к решетке. — Ты и правда любил ее еще со школы? — шепотом произнесла она голосом на надрыве, еле сдерживаясь от того, чтобы не зарыдать. — Да. — Почему ты не сказал мне?.. — Не знаю, Пэнс, прости меня… Слизеринка очень хотела посмотреть в глаза Драко, но он так и не повернулся к ней.***
Гермиона сидела на кухне и не двигалась, в душе было так холодно, что даже пальцы на руках казались ледяными. Она чувствовала себя счастливой и одновременно опустошённой, казалось бы, вот оно счастье, которое она ждала все эти годы, она его обрела, но не на долго, а точнее, всего на несколько недель… Сердце вырывалось из груди. Она взглянула на часы, заседание начнется через 2 часа. Ее сердце будет биться еще 2 часа, а потом душа вырвется из тела и соединится со своей половиной, но уже не на земле. Гермиона уже стала терять надежду на то, что Гарри сможет устроить ей свидание с Малфоем. Она стала вспоминать их поездку во Вьетнам. Один из дней выдался довольно прохладным, и почти не прекращаясь шел дождь, Малфой заказал в их номер кучу еды, и целый день они просто сидели и болтали, казалось бы, ничего необычного для большинства людей, но не для них. Гермиона не могла поверить в то, что с Драко будет так интересно, их мнения сходилось во многом, он был весьма начитанным и умным парнем. Драко тогда сказал фразу, которая задела гриффиндорку до глубины души. — Жаль, что я еще тогда, в школе не распознал свои чувства к тебе, мы ведь могли пойти на святочный бал вместе, и ты танцевала бы тогда со мной, а не с этим тупоголовым амбалом из Дурмстранга. И то твое лиловое платье, ты выглядела просто потрясающе, я думаю, в тот вечер половина Хогвартса смотрела на тебя пожирающим взглядом. — А ты? Как ты на меня смотрел? — спросила его волшебница. — И я… — А как же все те красотки, которые бегали за тобой, отказался бы от них? — Гермиона внимательно смотрела на Драко, ей было важно видеть его эмоции. — Я и не хотел их никогда, я вообще не думал об отношениях, а секс без отношений меня никогда не привлекал, это как-то грязно, что ли. Грейнджер сидела с круглыми, как два галлеона, глазами и смотрела на парня. — Я не верю тебе. Наверное, каждая девушка Хогвартса хотела переспать с тобой, а ты этого не хотел? Может, ты скромничаешь? — Гермиона игриво закусила губу. — А ты, ты этого хотела? — спросил Драко и притянул девушку к себе. — Наверное, — произнесла она на одном дыхании и поцеловала парня. — Теперь ты моя, принцесса, только я могу целовать тебя, — говорил он и целовал девушку, словно пытался запечатать каждое слово на ее теле, — Обнимать тебя, наслаждаться тобой, — и наконец-то он не выдержал, и легкие поцелуи превратились в страстные и требовательные. Драко гладил тело своей возлюбленной, он наслаждался каждым миллиметром ее кожи, и ему все равно было мало. Из этих прекрасных и теплых воспоминаний Гермиону выдернул патронус от Гарри. — У тебя есть ровно 10 минут. Я сделал все, что мог. Гермиона тут же вскочила со стула и побежала к камину. Уже через пару минут она стояла возле двери в камеру. Зайдя в нее, она ужаснулась. На лице Драко красовались множественные раны, запекшая кровь на губе и брови. Вид у него был мрачный. Когда он увидел ее, заходящую к нему, он словно ожил, но старался не подавать виду, ведь он все еще злился на нее за ее поступок. — Что они с тобой сделали, Драко? — тихо произнесла Гермиона. — Не беспокойся, со мной все в порядке. — Ты злишься на меня? — Да, Гермиона, черт возьми, я злюсь на тебя, я же просил тебя не делать этого, как же ты не понимаешь, теперь ты тоже умрешь… — Нет, Драко, ты так и не понял, а говорил ведь, что тебе не нужно объяснять элементарные вещи, — она подошла вплотную к решетке и протянула через нее свои ладони, пальцами она коснулась его щеки и нежно погладила ее. — Как же ты не понимаешь, моя жизнь без тебя не имеет никакого смысла. — Герм... — Драко хотел что-то сказать, но волшебница не дала ему этого сделать положив свой палец поверх его губ. — Нет, ты послушай меня, до того, как мы узнали, кто мы есть друг для друга, я и не жила вовсе, я искала тебя всю жизнь… — по щекам предательски стали скатываться слезы, и Малфой сразу же протянул свои руки к ее щекам чтобы смахнуть их. — Если нам отмерено быть вместе так мало, то что же, спасибо и за это, это были самые лучшие дни в моей жизни… — Гермиона смотрела в любимые голубые глаза, не отрываясь. — И в моей… — произнес Драко хриплым голосом. Ему было нестерпимо больно. Как же сильно он хотел жить, еще недавно он готов был умереть от какого-то осколка стекла, но не сегодня, не сейчас, когда рядом с ним она… — У нас осталось пять минут, — Грейнджер почти не могла говорить, ее голос дрожал. — Гермиона, спасибо тебе за это… — За что? — За то, что ты пришла тогда, за то, что ты позволила мне быть рядом, я готов рыдать, как мальчишка, чтобы все это продолжалось…Я берегу тебя
Егор Кreеd🎵
(мне кажется, что она сюда очень подходит)
— Ты мое счастье, ты любовь всей моей жизни, моя принцесса, я люблю тебя… Я безумно люблю тебя, Грейнджер, — Малфой притянул ее лицо к себе, и они поцеловались прямо через стальные прутья камеры. — На выход, — прозвучал стальной голос охранника. Гермиона отпрянула от Драко и взглянула в его глаза. Они были холодного синего цвета. Такими их она еще не видела. — Прощай, — сказала она беззвучно одними губами. — Прощай, любовь моя… — прошептал он ей в ответ. Гермиона выбежала из камеры, задыхаясь от слез, катившихся ручьями по щекам, и побежала к камину. Никто не должен был увидеть ее.***
Сегодня слушается дело об убийстве Рональда Уизли, авроре, награждённого орденом Мерлина за заслуги в Магической Войне. Изучив материалы дела, было выявлено, что в воспоминаниях покойного фигурировала фамилия Малфой. Так как в живых есть лишь один представитель данной фамилии, следует предполагать, что речь идет о Драко Малфое. — Скажите, подсудимый, вы признаете свою вину? — Нет, я не совершал этого, — твердо ответил слизеринец. — Скажите, в каких отношениях вы были с мистером Уизли? — начал свой допрос Министр Магии. — Ни в каких, я учился с ним вместе в Хогвартсе, больше нас ничего не связывает. — Вот как, тогда ответьте нам, знали ли вы, за что был недавно осужден аврор Уизли? — Министр внимательно смотрел на Малфоя, в его взгляде чувствовалась ненависть. — Знаю... — тем же голосом отвечал парень, пытаясь как можно дальше спрятать свои эмоции. — Как мне известно, вы находитесь в отношениях с мисс Грейнджер, как вы относитесь к поступку мистера Узли? — продолжал давить Кингсли. — Министр, я прошу снять данный вопрос, как было приложено к делу, смерть мистера Уизли наступила за несколько недель до того, как мистер Малфой начал свои отношения с мисс Грейнджер, — говорил с места мистер Ким, выступавший адвокатом слизеринца. — Я буду решать, какие вопросы стоит задавать, а какие нет, — ударив молотком по столу, крикнул министр и бросил угрожающий взгляд на адвоката Малфоя. — Я считаю, что Уизли поступил, как последний ублюдок! — ответил так же спокойно волшебник. В этот момент в зал заседания зашла молодая девушка. Она подошла к Брустверу и стала что-то шепотом говорить ему. Также она передала на стол несколько бумаг. Драко наблюдал за всем происходящим, и по его телу пробежала дрожь, он почувствовал, что сейчас что-то должно произойти. Министр окинул всех присутствующих отрешенным взглядом и наконец-то заговорил. — В деле появились новые факты. В зал заседания для дачи показаний приглашается Гарри Поттер, — громко произнес Кингсли. Как только Министр договорил, дверь в зал отворилась, и в нее вошел гриффиндорец. Он спокойным шагом последовал к трибуне. Встав за нее, он окинул взглядом всех присутствующих, и его взор на несколько секунд задержался на Малфое, который с непониманием глядел на него в ответ. — Спасибо, что разрешили мне прийти сюда, Министр Кингсли, мой долг – пролить свет истины на данное дело, ведь залог правосудия – это справедливость. Я должен сообщить то, что знаю только я, — начал говорить Поттер, — Мой друг был болен, скорее, это можно назвать одержимостью, так как мы были лучшими друзьями и товарищами долгое время, моя любовь к мистеру Уизли ослепила мою бдительность, и я не смог в полной мере осознать, то, что говорил мне мой друг… — Гарри прервался, ком подступил к горлу, и ему стало тяжело говорить, он понимал, что сейчас все зависит только от него, он не мог облажаться, покашляв несколько раз, он продолжил, — Я разговаривал с Роном после того, как он совершил свое преступление. Он сожалел о содеянном, но никак не мог простить себя за это. На этих словах губы Драко сжались, ведь он знал, что это не правда. — Рон оставил мне записку, которая является прямым доказательством того, что то, что с ним произошло – суицид, вследствие психически-нестабильного состояния, — на этих словах, Поттер замолчал. Он больше не смотрел на Малфоя. — Спасибо вам, мистер Поттер, за то, что решили дать показания по данному делу, — недовольно и вкрадчиво произнес Кингсли, — Мы удаляемся для совещания, — после этого Министр ударил деревянным молотком и удалился вместе с десятью присяжными. Драко сидел и словно не дышал, он не мог поверить в то, что Поттер снова пришел к нему на помощь… Видимо, он сильно недооценивал цену дружбы своей возлюбленной и золотого мальчика. Прошло примерно 20 минут, но для Драко они тянулись, словно это были не минуты, а часы. Он смотрел на свои руки, на которые были надеты волшебные наручники, и не двигался. Кингсли вошел в зал и вальяжной походкой направился к своему месту, по его лицу было ясно, что решение, которое вынесли присяжные после совещания, его не устраивало. — Приняв во внимания рассказ и доказательства мистера Гарри Поттера, присяжные заседатели вынесли вердикт, — Министр сделал паузу. Тишина, повисшая в зале, была словно тяжелый груз на тех, кто присутствовал в зале, но главное, это то, что чувствовал Драко, его сердце колотилось с бешенной скоростью. — Мы снимаем с мистера Малфоя все обвинения. Вы можете быть свободны.