***
Подавители начали действовать и Эбису, наконец-то, почувствовал себя лучше. Он ненавидел свой вторичный пол, унизительные течки, когда на стены хочется лезть от невыносимых ощущений, отношение со стороны общества, все эти феромоны... Люди восхваляют альф, а в омегах видят всего лишь возможность размножаться; многие все ещё верят, что единственная их способность — подставлять зад мужчинам. Все отошло на задний план: их чувства, желания, мечты. Некоторые уверены, что омега должен подчиниться своему партнеру, а не быть равным с ним в отношениях. Эбису очень хочется любить, оберегать и принимать то же самое от своего возлюбленного, но страх перед неудачными отношениями перекрывает все хорошее, что ассоциируется с любовью. О скольких несчастных романах он слышал от своих знакомых, даже становился свидетелем ужасных сцен, которые напрочь отбивали желание влюбляться. Хоть Ирука и говорил ему, что не все отношения такие, что всегда можно найти хорошего человека, быть счастливым вместе с ним, приятно проводить время, дарить незабываемые ощущения и прекрасные воспоминания. Но как можно верить таким словам человека, который сам подвергался насилию со стороны своего бывшего? Спецджонин все ещё сидел на полу около стены и пытался собраться с мыслями. То, что течка не пройдет так быстро, было понятно, ведь одними таблетками от нее не отделаться. Он осознавал, что ему стоит поскорее пойти домой, ведь действие подавителей не вечное. «Снова эти ужасные ощущения в заднице, опять одежда испачкалась смазкой, вновь мне придется взять пару выходных из-за этой дерьмовой ситуации... Как же мне все это надоело. Почему я родился омегой... Как было бы хорошо будь я бетой.» –он смотрел в окно, которое выходило в двор академии. Там бегали детишки, которые ещё не знали свой вторичный пол, они даже не задумывались, что в скором времени, вероятнее всего, перестанут вот так беззаботно проводить время, разобьются на группки в соответствии со своей сущностью и кардинально изменят свое отношение к бывшим друзьям. Но сейчас они все вместе веселятся под ясным небом, радуясь проведенным минутам со своими товарищами. «Как несправедливо в корне менять свое мнение о человеке только потому, что проявилась его сущность, ведь человек от этого не изменится, он будет все тем же, с кем ты дружил пару дней назад.» Эбису смотрел на ребятню, все раздумывая о несправедливости бытия, не замечая Умино, который пытался дозваться до своего друга. — ..су!.. Эбису! Ты меня слышишь? Тебе стоит поторопиться домой. — Мммм...? Да, сейчас. Он начал медленно подниматься, опираясь о стену руками, жар все ещё не прошел, а из-за потных рук он чуть не упал, когда неустойчиво уперся ладонью. Смазка стекала по внутренней стороне бёдер, ноги совсем не держали, а ткань брюк неприятно давила на возбуждённую плоть. «Какой позор... когда же это уже закончиться?!» Более-менее устойчиво встав, он устремил свой взгляд в потолок, пытаясь отгородиться от всех этих неприятных мыслей. Желания просто сходить в душ, лечь под одеяло и уснуть были единственными в данный момент. — Эбису? Давай я проведу тебя. — Используй дзюцу, я не хочу ходить с таким видом по улице, – красное лицо, расстегнутый жилет, влажные штаны и растрёпанные волосы, которые было трудно скрыть даже за его неизменной банданой с протектором деревни. —да и сам понимаешь, не особо удобно разгуливать, когда твой организм выделят смазку.***
— Ну и зачем ты меня искал? — Говорю же, хотел потренироваться. Но пока искал тебя, успел неплохо позаниматься. — Тогда в бар? — Маа. Снова? Пойдем, как раз обсудим твои последующие действия по отношению к твоему возлю-ю-юбленному. — Тебе правда нравится так противно разговаривать? Зачем ты растягиваешь слоги? — Нэ, понимаешь, я делаю акцент на этих словах. Ну так, когда ты его пригласишь на свидание? И куда? — Агрх! Не знаю. Мне скоро на миссию, так что в ближайшее время не получится. Альфы зашли в помещение бара и заняли свой излюбленный столик. Сделав заказ, они продолжили обсуждать тему свиданий и отношений. — Нэ-э. Я вот тут подумал, может Ирука-сенсей подойдёт? — Что? Куда подойдёт? Для чего? – опустошив бокал пива, произнес Ширануи, совсем не поняв к чему ведёт Хатаке. — Ну... На роль моего партнера и родителя ребенка. — Нет! Найди кого-то другого! — Почему? Ты ведь влюблен в Эбису? Или ты хочешь себе двух омег? Не ожидал от тебя такой аморальности. — Все не так. Просто я не хочу чтобы ещё и ты испортил ему жизнь. — Что значит "испортил"? Может он мне понравился. — Ну раз так... Только если ты и правда хочешь построить с ним крепкие узы. Хотя я не верю, что ты мог так быстро влюбиться. — Кто сказал, что я влюбился? Просто симпатия. — Не совсем тебя понимаю. — Если у нас не получится обзавестись крепкими чувствами друг к другу, то мы разойдемся и я попробую найти кого-то другого. — Вау! Ты умеешь здраво мыслить. Почему ты не проявлял эту способность ранее? — Маа, ну знаешь... Не было потребности. — Ширануи-сан, вас вызывает Хокаге. –неожиданное появление АНБУ совсем не привлекло внимание окружающих, ведь почти все из них были шиноби, которые уже привыкли к таким вещам. — Ну бывай, Хатаке. – он расплатился за свой заказ и исчез в облаке дыма.***
Хокаге-сама уже ожидала спецджонина, чтобы выдать новую миссию. — Отлично, ты быстро. Все идёт по плану, так что ты выдвигаешься сегодня около полуночи, в отряде из четырех джонинов. Действуй в соответствии с планом. — Да, Цунаде-сама. Генма отправлялся на миссию, которая планировалась уже несколько недель, так что знал все условия выполнения задания. Они должны вернуться к заходу солнца следующего дня. Миссия состояла из трёх этапов, их — последний. Цель первой фазы слежка, второй – подготовка всей информации о группе шиноби, которую стоит истребить, третьей — зачистка. Группировка вражеских шиноби состояла из четырех чунинов и трёх джонинов. Они орудовали в небольших поселениях, убивали, грабили, брали заложников. Отличались особой хитростью и сообразительностью.***
Какаши продолжил выпивать в гордом одиночестве, в очередной раз раздумывая над недавно произошедшими событиями. «Вот так и превращаются в алкоголиков, –он окинул взглядом пустые бутылки и бокалы стоящие на его столе. — пора уже отчаливать.» Выйдя из бара, он посмотрел на небо и его глаза наполнились звёздами, шум голосов исходящих из бара позади него не перебивал оглушительную тишину ночи, такой прекрасной ночи, когда хочется просто часами раздумывать о тяжести жизни. Он не знал, может это алкоголь ударил в голову, или же в нем пробудился романтик, который был спрятанный под испытаниями судьбы, но идя по улице, Какаши замечал много очаровательных деталей, спрятанных в обычных, повседневных вещах, заставляющих его задуматься. Горящие окна многоэтажек, за которыми люди отдыхали после тяжёлого дня, проводили время со своими семьями, возлюбленные нежились в объятиях друг друга, дети бегали, весело смеясь, играя со своими родителями, праздновали праздники в весёлых компаниях; может, менее веселые лица за обманчивым теплом светлых окон прячут невыносимые муки, которые скрывали весь день за фальшивыми улыбками. Он шел задумываясь о различных вещах. Прямо сейчас, кто-то мог находиться в шаге от суицида, стоя на краю с желанием спрыгнуть с крыши одного из этих старых домов, заполненных воспоминаниями сотни или даже тысячи людей, может, кто-то решил уйти из этого мира совсем другим методом и исполнял это мимолётное желание в данный момент. У того, кто пошел на такой шаг, должна быть причина для этого, она может быть совсем непонятна многим жителям этой деревни или даже всего мира, но для этого человека она явно имела огромный вес. Трудно представить сколько неприятных моментов хранятся в памяти домов, сколько всего таится за темнотой этих окон: горькие слезы, нежелание существовать, смерти, страхи, порезы на руках, разбитые сердца, горе от утраты дорогих людей, болезни или же проблемы, которые испытывают людей на прочность, стремясь сломать их, а может все совсем наоборот и под лунным светом, в темных комнатах, в сладком танце сплетаются тела, наполняя помещение томными вздохами и стонами, с каждым поцелуем влюбляясь в партнёра ещё сильнее, даря неймоверные ласки и ощущения. Теплый ветер терялся в пепельных волосах, в попытке расчесать их, листва деревьев негромко шуршала, а лунный свет отбрасывал мягкую тень. Копия шел по, казалось, бесконечной дороге, ведущей к его поместью. Белый кот, проходящий мимо Хатаке, не упустил возможности получить свою порцию ласки и потерся о ногу джонина. Какаши присел на корточки и протянул руку пушистику, начал гладить его, пропуская белую шёрстку сквозь пальцы, тот удовлетворительно мурчал, дополняя ночную симфонию новым звуком, который идеально сочетался с шумом листвы, пением цикад и редкого шума проходящих мимо людей. Кот вильнул хвостом и вальяжно прошел к ногам прохожего, который поднял его на руки. — Ватаге, ты нашелся. Спасибо вам! – парень с смешным хвостиком поклонился, благодаря джонина. — Вы помогли найти мне моего кота, я уж думал, что он совсем потерялся. — Ирука-сенсей? –удивлению Копии не было предела, какова вероятность встретить Умино так внезапно, да ещё после мыслей о создании пары с ним. — А? Какаши-сан? –чунин был удивлен не меньше самого седовласого, его глаза округлились, а брови взметнулись вверх. — Так поздно, а вы все ещё гуляете?***
Умино использовал дзюцу телепортации и перенес их с Эбису в дом последнего. Действие подавителя скоро должно было закончится, так что надо было приготовиться к скорой течке. — Ирука, я в душ, смою с себя эту дрянь. –спецджонин прошел в ванную комнату, он и сам понимал, что ближайшие сутки будут ужасными. И, скорее всего, течка продлится больше одного дня. Хотя, есть вероятность, что она закончится ближе к завтрашнему полудню, если спецджонин не будет вдыхать феромоны альфы, ведь течка вызвана именно ими. Ирука начал тщательную подготовку, ведь если к омеге в таком состоянии проберется альфа, беды не миновать. Чунин закрыл все окна, дверь и наложил барьер, также, поставил воды около кровати друга, положил на тумбу немного еды для перекуса между волнами течки. Пока Умино занимался всем этим, спецджонин успел искупаться. — Ирука, спасибо тебе. Ты всегда меня выручаешь. — Всегда рад помочь. Мне интересно, что ты собираешься делать с Генмой-саном? Он ведь тебе нравится, да и ты ему тоже, похоже. — Ничего, но если он будет проявлять внимание, я буду с радостью принимать его. — Ты такой упрямый. Рано или поздно вы будете вместе. Я уверен в этом. — Хм. Кто знает. Новая волна течки начиналась и спецджонин уже начал обливаться потом и выделять феромоны. — Я установил барьеры, так что можешь не волноваться. Мне уже пора идти, звони, если что-то понадобится. Чунин перенёсся в комнату своего дома. Он взглянул в окно, обворожительный закат разливался золотистым цветом по округе Конохи. Невероятная красота. Он мог бы простоять любуясь закатом ещё долго, вот только урчание живота вернуло его в реальный мир. Пройдя на кухню, Ирука заглянул в холодильник и увидел пустоту. —Видимо я давно не занимался готовкой, только рамен и кушал. С тихим хлопком закрылась дверца холодильника, а спустя пару секунд послышался уже более громкий – закрылась входная дверь. Умино отправился в магазин за продуктами и кормом для своего кота. Вот только придя домой, он не нашел Ватаге ни в спальне, ни на кухне, ни в любой комнате квартиры. Ватаге был домашним котом, он почти никогда не выходил на улицу, поэтому такое резкое исчезновение испугало чунина. Ночь уже приняла в свои владения Коноху, Ируке нравилось любоваться ею, сидя на балконе своей квартиры с чашкой кофе, но сейчас ему было совсем не до этого. Мало ли что могло случиться с маленьким котом в такой большой деревне шиноби. Омега завел кота для того, чтобы залечить свои раны, оставленные бывшими отношениями, вот так они с Ватаге и живут душа в душу уже два года. Он отошёл уже достаточно далеко от дома и, наконец-то, нашел его, тот тёрся о ногу какого-то шиноби, который в свою очередь гладил его за ушком. Кот подошёл к своему хозяину, как только тот очутился в диапазоне его видимости. — Ватаге, ты нашелся. Спасибо вам! –чунин наклонился, благодаря шиноби, который до недавнего времени ласкал его кота.***
— Ну знаете, Хатаке-сан, сначала Эбису нужна была помощь, потом Ватаге потерялся. — Нэ, вот как. Все равно, гулять так поздно, да ещё и в таком районе, небезопасно. — Возможно, вы правы. Но у меня не было другого выбора. — Тогда, может я проведу вас? — Был бы весьма благодарен. – Ирука улыбнулся, да так ласково, что сердце Какаши, как и он сам, взволновалось, отдавая эхом по всему телу громкие удары, будто прямо сейчас оно было готово выпрыгнуть из грудной клетки прямиком в руки Умино. — А что там с Эбису? — Извините, не могу вам сказать. А вы откуда так поздно, да ещё и один? — Да вот, из бара. Генму отправили на миссию, так что один, раздумывал над кое-чем важным. Хатаке чувствовал себя очень спокойно и даже тепло рядом с Умино. Алкоголь уже выветрился, так что списать все на опьянение не удастся. Какаши испытывал огромное желание обнять Ируку, просто уткнуться ему в волосы носом или нежно поцеловать. Все это было неизвестным для альфы, раньше он просто трахался со всеми без разбору, как животное, не испытывая ничего к своим партнёрам, а сейчас странные чувства, которые прятались далеко в груди, понемногу давали о себе знать. — Мы пришли, Какаши-сан, спасибо ещё раз, вы мне сильно помогли. Хатаке не выдержал ещё одной ослепительной улыбки и слова сами слетели с его уст. — Ирука-сенсей, сходите со мной на свидание? — Ч-что? Я... Я не совсем уверен, что правильно вас понял. — Я пригласил вас на свидание. — Я... И-извините, мне пора идти! Чунин быстро развернулся и направился в глубину подъезда, к своей квартире, оставив джонина в полном недоумении. А ясная ночь все так же продолжала окутывать такой недостающей любовью и лаской всех нуждающихся в этом жителей. Слабое дуновение ветра все так же терялось в листве многолетних деревьев. Лунный свет попадал в темные окна квартир и домов, пытаясь сгладить одиночество людей. Звёзды притягивали к себе взгляды несчастных, которые пытались совершить фатальную ошибку и оборвать свою жизнь. Эта прекрасная ночь точно кого-то спасет, подарит то прекрасное чувство спокойствия, которое они так хотят обрести. Она окутывала и Хатаке, отвергнутого джонина, который все шел по направлению к клановому поместью, все та же оглушительная тишина обнимала его, не давая загрустить и отвлекая от негативных мыслей, даря надежду, что, может, у него все получится.