Лезвие

      Вспышка...       Внезапный поток света заставил Мердока вздрогнуть. "Где я?" - сверкнуло в голове. Басист огляделся. Пустота. Кругом совершенно ничего нет. Только бесконечное белое пространство... Оно пугает, своей непонятностью.... Давит со всех сторон, даже изнутри... Как больно заледеневшее сердце бьёт по ребрам... Мердок неуверенно шагнул назад, обливаясь холодным потом. Зрачки беспорядочно метались из стороны в сторону, в надежде увидеть хоть что-то, кроме сводящего с ума белого цвета. Казалось, это место физически ломало его мозг. "Блядство..." - Мердок не почувствовал опоры под ногами, но... Как он тогда стоит? Какое странное ощущение... Твердость и её отсутствие одновременно... "Что происходит... Здесь нет пола…" Он резко посмотрел вниз и Тьма. Всё погасло. В один миг рухнуло вниз, увлекая Мердока за собой... Снова пустота, но другая... здесь нет света... Слышно только собственное тяжелое дыхание и обрывки внутреннего крика… Нет света? Или это просто Мердок не может открыть глаза? Пустота не только кругом. Она внутри. Стук сердца гулким эхом раздается в пустой оболочке, которую называют телом... Но сердце живёт, стучит лишь потому, что им движет страх... Тяжесть в груди... Длинные пальцы крепко сжимают что-то... Руки Тело... Всё плывет. Смешивается в одну кучу. Хочется кричать. Хочется схватиться за что-то. Хочется управлять хоть чем-нибудь. Но всё здесь неподвластно. Всё здесь живёт своей жизнью... И снова свет И крики И руки... Окровавленные руки… Опять серый поток непонятных видений. Слишком быстро. Они сливаются в сплошное рябое пятно. Как телевизионные помехи... Мердок пытается сбежать. Но пустая оболочка не слушается. Даже она не поддается контролю. Она живёт своей жизнью. Тени быстрее... И что будет дальше? А дальше случится то, что человек никогда не сможет понять и представить... И это самое страшное…

***

      Неровный и прерывистый сон, был окончательно нарушен, когда кто-то потянул Мердока за рукав серой поношенной кофты. Чугунную и раскалывающуюся от боли голову было тяжело оторвать от дубовой подушки. Видимо, после нескольких бессонных ночей и, наверное, десятка ведер алкоголя она казалась, как ни странно, чем-то мягчайшим и невероятно удобным. Вставать Мердок не стал, ограничился лишь открытием одного глаза. Пытаясь прийти в себя, Медс уже представлял, насколько сильную оплеуху получит тот, кто потревожил его сон, содержание которого он, кстати, тут же забыл. Разве только причина, по которой его разбудили, была невероятно важной, в чем он сомневался. Размытая картинка постепенно начала обретать четкость. Странный шлем с антеннками. Короткие черные волосы, торчащие в разные стороны. Маленькие темные глаза, с узким разрезом и плотно сжатые тоненькие губы. Мердок был слегка удивлён внезапным появлением девочки в своей комнате. Гнев сменился на недоумение. Ругаться на неё он, разумеется, не стал бы. Но, всё же, что ей понадобилось? Девочка молча стояла, слегка поджав губы, и смотрела на полуоткрытый серый глаз. Мердок уже было собирался проигнорировать присутствие японки и продолжать спать, но его опять осторожно потянули за рукав. На девочку снова упал недовольный взгляд. Она всем своим видом выражала такую мольбу и отчаяние, что чёрствое сердце Мердока не выдержало. Собрав остатки сил, он с трудом оторвался от подушки, и сел на старом скрипучем диване, широко расставив ноги. Медс грубо провел ладонью по волосам и лицу, пытаясь прогнать остаток сна, а затем подпер ей адски болящую голову. Разноцветные глаза стали внимательно рассматривать девочку. Уж очень миниатюрная была эта японка. Ей лет 8 на вид. А всё равно кажется слишком маленькой и хрупкой, даже для такого возраста. Между прочим, точный возраст Мердок ещё не узнавал. Девочка появилась в их студии лишь вчера, при невероятно странных обстоятельствах... Кто вообще додумался отправить ребенка по почте? Да ещё и не оставив никакой информации. Ни о девочке, ни об обратном адресе ничего не было известно, а само "содержимое" посылки совсем не понимает английский... Казалось, принять решение о дальнейшей судьбе этого маленького человечка было непросто. Однако сомнения не терзали Мердока ни секунду, и в группе появилась новая участница. Ещё вчера она была такой энергичной. Сколько она добиралась сюда, сидя в коробке? Казалось, сложный путь её совершенно не волновал. Как ни в чём не бывало, она носилась по студии, что-то лепетала на родном языке, всё хватала и рассматривала... Туди еле успевал ловить неугомонное дитё, а Рассел с Мердоком устали считать, сколько из его рта вылетало вздохов и фраз: "НЕТНЕТНЕТ" или "Стой!". Угомонить девочку удалось лишь поздней ночью, и то лишь потому, что она уснула. Только после этого вся троица вздохнула с облегчением. А что теперь? А теперь, девочка стоит перед Мердоком в своей странной одежде ярко-красного цвета, явно смущённая и озадаченная чем-то, и следит за разноцветными глазами. Сонный разум басиста смутно воспринимал информацию, но он всё равно заметил, что довольно энергичная, ещё вчера, девочка ведёт себя немного странно. Слишком скованно и скромно. Мердок вздохнул. - Ну? И что случилось, мелкое создание? - прохрипел басист полусонным голосом, надеясь, что его разбудили не просто так. Вопрос Мердока вероятно был понят, но ответить на него не представлялось возможным, поэтому японка молча развернулась и медленно направилась в свою комнату, увлекая разноглазого басиста за собой. Мердок снова вздохнул и нехотя поплёлся за ней, попутно разминая затёкшие кости, и ворча себе под нос всякие ругательства: "Почему именно я? Могла бы позвать Рассела или этого... Длинного... Но почему я черт возьми? Где, кстати, этих долбоебов носит вообще?" Мердок и не заметил, как добрался до нужной комнаты, следуя за маленькой вожатой. Девочка аккуратно переступила порог и зашла в негусто обставленную комнатку. В углу лежал матрас с подушками и одеялом, а рядом стоял пустой шкаф. Всё остальное место занимали какие-то доски и коробки. К сожалению, более чистой комнаты в старой, полузаброшенной студии не нашлось, и пока девочке приходилось жить вот в таких условиях. Отрывистым движением она указала на шкаф и сразу же отошла подальше, потупив взгляд. Осознав причину, по которой он вдруг понадобился, Мердок встал, раскинув руки в стороны, и вопросительно уставился на шкаф. - Бля... Ой... Ты серьёзно? - басист еле сдерживал свою ярость - Из-за этой грёбанной твари!? Медс в недоумении ткнул длинным ногтем большого паука, который устроился на дверце шкафа. Неудивительно, что маленькая девочка напугалась его, но Медс всё равно был в негодовании. Японка отвела взгляд, искоса поглядывая на басиста. - Ебанный в рот... - пробухтел Медс вне себя от злости. Балансируя на одной ноге, он резким движением снял ботинок - Это делается вот так! Мердок со всей своей бесовской дури херанул ботинком по восьмилапому существу. Пустой шкаф покачнулся, гулко разнося эхо от удара за своими дверцами. Тушка бедного членистоногого, беспомощно шлепнулась вниз. Мердок равнодушно посмотрел на убитого паука и перевел взгляд на девочку. Изумленная такой резкостью, она втянула голову в плечи и быстро заморгала. Мердок тут же пришёл в себя. Он видимо плохо понимал, что делает. Но сонный мозг позволил ему осознать, что он, наверное, напугал девочку своими действиями. Медс сложил руки на груди и отвернулся. Захуярив паука и выместив всю свою злость на нем, он успокоился, поэтому теперь выглядел абсолютно равнодушным ко всему. Просьбу японки он исполнил, поэтому, поняв, что больше от него ничего не требуется, напялил ботинок и со спокойной душой поплелся обратно на свой диван, продолжая ворчать какие-то ругательства. - Черт возьми... Етит твою налево. Каратистка, перелетевшая полземли в коробке, и боится этой ползучей херни... Да когда ж Сатана избавит меня от всего этого дерьма... Ругался Мердок, конечно, не на девочку. Он меньше всего хотел причинять вред ей и где-то в глубине души (да, она и у него есть) чувствовал вину, за то что напугал её. Что-то тонкое будто легонько царапало его под ребрами.. Хотя в общем-то ему было плевать. Он совершенно не хотел проявлять много жалости и эмоций. Излишняя нежность была не в его вкусе, это уж точно. Поэтому он как обычно запихнул все чувства очень глубоко и заколотил их за железобетонной стеной, продолжая убеждать себя в том, что ему нет дела. Малышка конечно из его ворчания ничего не поняла. Но одно она осознала точно. Мердока не стоит больше тревожить.... *** Мердок плюхнулся на старый диван и снова погрузился в сон. Время близилось к 12, а о том, чтобы вставать, он разумеется и не думал. Басисту снова снились тревожные и размытые сны... Бесполезная чушь, о которой он и не вспомнит потом... Треск стекла... Много людей... Какие-то неясные пятна... Эти сны уже давно снятся ему. И все одинаковые, но каждый неповторимо напрягающий... Кровь... Руки... То смех и ликования, то крики ужаса толпы бездушных людей... Подсознание так ловко и беспощадно играется с воспоминаниями и эмоциями Мердока... Так тошно... Так хочется проснуться.... Мердок ворочался на диване, как вошь, страдающая от чесотки. Именно в это время по коридору кто-то начал ходить. Маленькими шажками кто-то бродил туда-сюда. Мердок спал не крепко, поэтому этот звук быстро заставил его проснуться окончательно. Глаза он не открывал, просто слушал шаги. Такие тихие и маленькие. На мгновение пешеход остановился, и чуйка подсказала Мердоку, что этот кто-то заглянул в приоткрытую дверь его комнаты. Кончиками черных волос он почувствовал на себе чужой взгляд. Кто-то маленький выжидающе смотрел на басиста, а затем вновь пошел по коридору. Позднее Мердок понял, кто это ходил... "И чего она тут шарахается" - мысленно бухтел он - "Ходила бы где-нибудь у Рассела или у этой... Долговязой... Штуки...." Наконец шаги стихли. Наверное, девочка ушла и сразу, без ее шагов, без чувства её присутствия, стало как-то пусто и через чур тихо. Что-то тоненькое и до ужаса неприятное, кололо басиста внутри. Кажется, он уже чувствовал что-то похожее недавно.... Только сейчас это чувство стало сильнее... Это и заставило его продрать глаза. Мердок понял, что теперь он точно уже не уснет. Что за это было за чувство, побудившее его поднять жопу с дивана, он, разумеется, не знал. Да и не придал этому значения. Тяжко вздохнув, он наконец встал и направился вон из комнаты, чуть ли не с ноги вышибая дверь. А перед дверью сидела неугомонная японка. Как только дверь открылась, она тут же подскочила, судорожно отряхивая одежду, и уставилась на разноцветные глаза Медса, которые уже съехались в кучу от удивления. "Да что за... Она меня караулит что ли?" Он уже хотел спросить, что маленькая японка тут забыла, но она сама всё невольно объяснила, легонько похлопав себя по урчащему животу. Мердок снова провез ладонью по лицу. - Черт... Ты же с утра не ела ничего... Горе-отец почувствовал, что и у него начинает сводить кишки, вздохнул и поплелся на кухню, бормоча себе под нос кучу ругательств.