***
— Так-с, я тут на досуге вам наказание сообразил, — жуя зажаристую рыбёшку, сказал Урзан. Близнецы настороженно ждали вердикта отца. — Принесёте пятьдесят крабов, — закончил он. Облегченный вздох близнецов слышала вся деревня. — Хазра, нас ждёт Бхагра. Идём. Сочувствующие взгляды быстро сменились предвкушением ловли. Бхагра вышла к ним, словно зная о их приближении. "Почему словно", — поправил себя Урзан, — "Она наверняка знала". — После Беа'ли Лакоу Хазра пройдет инициацию. После я начну её учить. — Как-то слишком обнадеживающе, — вырвалось у Хазры. Бхагра неожиданно тепло улыбнулась. — Страшно не показать спину, а не повернуться после лицом, — она мягко коснулась темных волос ребенка. Я буду молиться за тебя. "Ого", — подумал Урзан. — Спасибо, — Хазра едва доставала макушкой до груди жрицы, обняв её. "Ого", — подумал Урзан ещё раз. — Хорош глазеть, — почти беззлобно кинула ему Бхагра. — Иди погуляй что-ли. — У тебя есть вопросы? — спросила она Хазру, когда отец скрылся из виду. — Что нужно делать чтобы выжить? — девочка доверчиво смотрела снизу. — Не умереть, — покачала головой Бхагра. — вынужденное избегание не является трусостью. Запомни это хорошенько. Ребенок кивнул. — И ещё, дитя, забудь имена всех лоа, пока я не начну тебя учить. "С Бвонсамди станется выкинуть что-нибудь", — подумала она. "Зря ты так, Патахати**." — Хорошо, — Хазра ещё раз кивнула будущей наставнице. — Тебе надо сделать гирлянду. Пойдем покажу как.***
Собрав достаточное количество листьев, Хазра сидела на выброшенной на берег коряге и делала гирлянду, как наказывала Бхагра. У ног девочки лежала старая рыболовная сеть, в которую близнецы помещали свою добычу. — Если все наказания в моей жизни будут такими, то я, честное слово, буду самым счастливым троллем! — Воскликнул мокрый Литуго, держа двух свистящих крабов на вытянутых руках. — А я буду самой несчастной, потому что придется постоянно слышать твое радостное нытье, — рассмеялась сестра. — Я не буду тебя бить только потому что знахарь запретил, — с достоинством ответил парень. — Ну конечно, у тебя просто руки заняты, — парировала Джинзали. Хазра смотрела на пререкающихся близнецов и думала, почему этим буйным троллям досталась такая спокойная сестра. Задумавшись, она случайно уколола палец костяной иглой. — Ой, — удивилась девочка. — Смотри, Хазру тоже укусила ритуальная костяная игла, — радостно хихикнула Джинзали. — Отец говорил, что она обязательно должна укусить, чтобы на гирлянду попала кровь. Вот, — Литуго взял уколотый палец сестры и вытер каплю показавшейся крови одним из листов, — готово. — Это всего лишь суеверие, — сказала Джинзали. — Вся наша жизнь построена на суевериях, — возразила Хазра. Они продолжили выполнять работу — каждый свою.***
К вечеру в поселении закипела жизнь: женщины заканчивали последние приготовления к празднику. Времянки были украшены затейливо сложенными листьями. На небольшом возвышении знахари поставили фигурку Лакоу. Хоть племя и переживало не самые лучшие времена, это не мешало им соблюдать основные правила и традиции. Пыхтящие близнецы принесли пятьдесят крабов, чему обрадовались все. "Надеюсь, это были не все крабы на острове", — подумал Урзан, — "что-то они тут покрупнее, чем на берегах Тернистой долины". Знахарь наконец отпустил Мвену с условием отсутствия любой физической нагрузки. После своих слов он многозначительно посмотрел в глаза Урзана, чьи уши предательски потемнели. — А вот и мои бесенята, — рассмеялась Мвена, когда близнецы, едва не сбив с ног отца, прижались к ней с двух сторон. С боку, стараясь не тревожить мать со спины, аккуратно прислонилась Хазра. Троллийка внимательно рассмотрела приготовленную гирлянду. "Хорошо, когда есть кому рассказать о необходимом". — Отлично получилось, — с одобрением сказала Мвена. Урзан подскочил и стиснул все семейство в своих объятиях. — Сегодня будут рассказывать легенды, — заговорщеским голосом сказал он. Ответом был дружный радостный вздох. Легенды были принято рассказывать в ночь перед крупными праздниками. Они часто сопровождались музыкой и танцами, которые были очень зрелищными и красивыми - а ведь на них собиралось почти все племя! Помимо ознакомления молодняка с историями и традициями, троллям постарше предоставлялась отличная возможность положить на кого-нибудь глаз (и не только). Праздник жизни и радости - именно таким был и этот вечер. На следующий день тролли предлагали подношения лоа. Ну и конечно, проводили обряд инициации если имелся подходящий по возрасту кондидат. Когда все племя было в сборе, Сен'джин вышел вперёд и обменялся со всеми троллями теплым приветствием. Получив почти синхронный ответ, он улыбнулся и ударил в барабаны. Воздух заполнили радостные крики и свист. — Сегодня мы отмечаем Беа'ли Лакоу! В честь этого светлого праздника мы будем всю ночь вспоминать мудрость предков! Толпа затихла, ожидая начала. Первым поднялся главный мистик племени, Гадрин. Гаун знахаря был украшен затейливыми узорами, бисерные нити плавно двигались по пестрой ткани. — Сегодня мы вспомним доброту и сострадание Лакоу, — начал в тишине Гадрин. — До начала времён, когда мир был пуст и девственнен, в мир пришли Изначальные Лоа. По своему образу и подобию они создали первых обитателей этого мира. Лакоу, божественная мать, вдохнула жизнь в первых троллей. Выдержав паузу, знахарь продолжил. — Но другие создания были слишком сильные и почти полностью истребили слабых троллей. Пожалев своих детей, она благословила нас, даровав способность к самоисцелению. Так началась долгая жизнь нашего рода. Почтительное молчание опустилось на берег. Спустя несколько мгновений воздух сотрясся от благодарного крика троллей. Гадрин уселся на свое место, уступая место следующему рассказчику. К потрескивающему огню вышла Бхагра. — Я расскажу о находчивости одного воина, На'кади. Охотясь в джунглях, он набрёл на охотившуюся Бетекк. Так охотник стал добычей - все его навыки ушли на то, чтобы ускользать от несущих смерть клыков и острых когтей. Любящая поиграть с добычей лоа пантер преследовала На'кади два дня. Довольная его умениями, лоа сказала, что выполнит одно его предсмертное желание. На'кади попросил у неё позволения родиться в стае Бетекк. Удивлённая Бетекк подарила охотнику быструю смерть и выполнила свое обещание, забрав его душу из объятий Бвонсамди. Эта история учит нас не сдаваться даже в безвыходной ситуации, не так ли, племя? — светившиеся в темноте глаза нашли в толпе лицо Хазры. Тролли дождались окончания рассказа и разразились одобряющими воплями. Дальше Хазра уже не слушала. Её мысли погрузились в задумчивое обдумывание истории будущей наставницы. "Значит, не сдаваться даже в безвыходной ситуации". — Хазра, нам пора идти, — затормошила сестру Джинзали. — дальше взрослые справятся без нас. — Когда-нибудь и мы поучаствуем в этой пьянке, — мечтально протянул Литуго. — Это ритуальное чествование Жизни, дурачок, — шикнула на него Джинзали. — Не вижу разницы, — пожал плечами брат.***
Утро встретило спящих троллей лёгким теплым дождем. — Лакоу проливает слезы радости, — хмыкнул кто-то. — Это к добру. "Это могут быть слезы печали", — подумала Хазра. У фигурки лоа собралась её семья, Бхагра и Гадрин. — Дитя, совсем скоро ты станешь частью племени, — ласково сказал знахарь. Бхагра медленно начала распускать косички у висков девочки, создавая ритуальный хвост. Когда все было готово, Бхагра резанула тонким лезвием палец и провела им вертикальную линию на лбу Хазры. Получив одобряющий кивок, ребенок надел на главного знахаря гирлянду. Гадрин завязал глаза девочки темной тканью. — Пора, — кивнул он. Из тени неслышно вышли двое Темных охотников. Один из них взял Хазру за руку. — Прощай, дочь Урзана и Мвены, - знахарь и жрица подняли ладони, благословляя ребенка. Трое скрылись в темных джунглях. — Теперь нам остаётся только ждать, — подытожила Бхагра. Родители кивнули. Смотря в след уходящей семье Бхагра тяжело вздохнула. Взгляд троллийки зацепился за гирлянду. На одном из многочисленных листов она заметила кровавый отпечаток. — Ты все ещё распространяешь это суеверие среди детей, — покачала она головой. — Если это поможет, почему нет, — улыбнулся Гадрин. — В конце концов, мне когда-то помогло.