Когда тают миражи

      Успешно сдав экзамен, Лукас вместе с группой отправился в пригород Сан-Паулу, где в течение трех дней проводился крупный рок-фестиваль. Событие было поистине грандиозным, и хоть новички выступали далеко не в первой линии, Берту постоянно повторял, что это их шанс завести как можно больше знакомств и попасться на глаза гостям из-за океана. Впрочем, он занимался этим преимущественно сам, иногда беря в компанию Селсу как наиболее рассудительного члена группы, а Гума и Лукас спокойно занимались своими делами в перерывах между работой.       Открытая сцена на свежем воздухе и толпа восторженных слушателей, разместившихся в палаточном городке, – это было именно то, что необходимо Лукасу после экзаменационной зубрежки и чрезмерных переживаний Жади по поводу Саида. Качество звука иногда сильно подводило, но фанатам, похоже, было все равно, лишь бы пошуметь под гитары и барабаны.       Отработав на сцене по полной программе, Лукас уединился с простой гитарой неподалеку от палаточного городка, где можно было лишь изредка встретить кого-то из музыкантов, вышедших на перекур. Он особо не искал общения с ними, хотя перезнакомился с большинством коллег по клубу, которые в целом относились к нему неплохо, несмотря на первоначальные опасения Лукаса. Убедившись, что никто не услышит его «попсовой» музыки, он заиграл авторскую мелодию, внутренне сожалея, что не может представить ее широким массам.       – Не помешаю? – услышал он хрипловатый женский голос.       – Нет, все в порядке, – Лукас прекратил играть и положил гитару рядом с собой как ни в чем не бывало.       – Да ты продолжай, я же только покурить пришла, – сказала Анжела, доставая зажигалку и сигарету. – Будешь?       – Спасибо, не курю.       – Это правильно. Интересную ты мелодию играл, я ее не узнала.       – Это… моя,– сильно смутился Лукас.       – Да ну? А что же ты ее на сцене не играешь?       – Ты что, Анжела, она же совсем не…       – Не тот формат? – подсказала девушка. – Выброси эту ерунду из головы и играй, что тебе хочется.       – Я не пишу песен для группы.       – А, – многозначительно приподняла бровь Анжела, – я и забыла, под чьим началом ты находишься. Дай-ка угадаю: великий и ужасный запретил тебе даже думать о музыке, которая не вписывается в его модные стандарты?       – Почему ты так не любишь Берту? – Лукас задал ей вопрос, который мучил его уже довольно давно. – Он хороший парень, жестковатый, правда, но это для пользы дела. Без его целеустремленности у нас ничего бы не получилось.       – Не пойми меня неправильно, – ответила Анжела, выпуская изо рта очередное кольцо дыма, – я ничего не имею лично против Берту, но мне претит то, как он стремится вылезти на большую сцену.       – Что в этом плохого? – искренне удивился Лукас.       – Может, и ничего. Но рок – это не обычная музыка, это стиль жизни, образ мышления, понимаешь, куда я клоню?       – Нет, не понимаю.       – Ладно, объясню по-другому. Видишь, сколько нас здесь собралось? Многие выступают уже по десять лет, а кого из них ты знал до того, как попал сюда?       – Если честно, то никого, – откровенно признался парень.       – И это нормально. Это не значит, что они плохие музыканты. Просто рок не для масс, и никогда не будет, тем более в Бразилии. Пройдись по Рио часов в восемь вечера – из каждого утюга только пагоде и слышно.       Лукас еле подавил смех, представив, как из типичного бразильского бара на полной громкости доносится «Королева вуду» в исполнении Анжелы. Гума был прав, всем бутылкам пришел бы конец, как и барабанным перепонкам посетителей.       – Ну какой из Берту панк? – продолжала его собеседница. – Он же родился с золотой ложкой во рту. Он понятия не имеет, о чем поет.       – А ты понимаешь? – Лукас постарался произнести эту фразу так, чтобы она не показалась язвительной.       – Предположим, но не об этом сейчас речь. Твой босс думает, что исполняя модное за рубежом, он автоматически станет популярным, а жанр он сменит сразу же, как только сменится мода. Берту не рокер, он самый обычный коммерсант.       – Так ты думаешь, что пробиться на большую сцену нереально?..       – Реально, если у тебя есть связи и деньги. Лучше то и другое сразу. На большую сцену попадают только благодаря связям и деньгам.       – Лукас! – прибежал откуда-то Берту вместе с Гумой. – Ты чего пропадаешь, вот-вот автограф-сессия начнется!       – Уже иду, – засобирался Лукас.       – Все кости мне перемыла? – лидер группы окинул Анжелу неприветливым взглядом.       – До всех не добралась, ты мне помешал, – не осталась в долгу девушка.       – Ты как сирена, рядом с тобой уши воском надо заливать, – распалялся Берту. – Не вноси мне сумятицу в коллектив, если ты предпочитаешь оставаться на дне музыкальной индустрии, это твое дело, а моим ребятам не забивай головы своей философией.       – Так может быть, я глубоководная рыба, и мне хорошо на дне, – засмеялась Анжела.       – Оно и видно.       – Приятель, а как же автограф-сессия? – напомнил Лукас.       – Не обращай внимания, они просто неровно дышат друг к другу, вон, расстаться не могут, – пошутил Гума.       – Гума, ты идиот! – прошипел Берту. – Хватит языками трепать, идемте.       

***

      Жади улеглась поудобнее на диване в гостиной у Иветти, обложившись учебниками. Она открыла книгу по биологии и принялась читать, но между прочитанных строчек постоянно возникали посторонние мысли. Жади собрала всю волю в кулак и продолжила.       «Клетка является единицей роста и развития любого живого организма…» Девушке не давала покоя мысль, что ее муж уехал аж на целых три дня. Раньше они никогда так надолго не разлучались. «Клетки делятся на две группы – прокариотические и эукариотические в соответствии с надцарствами прокариотов и эукариотов». А если там за ним начнут увиваться какие-нибудь фанатки? Да и вообще, мало ли, кого на этом фестивале нет. «В эукариотических клетках содержится ядро, которое несет в себе всю наследственную информацию организма». Почему Иветти так сказала про невозможность дружбы между мужчиной и женщиной? Неужели ей что-то известно о Лукасе? Хотя, было бы известно, она бы рассказала. Иветти настоящая подруга, она не стала бы плести интриги за спиной. «Наследственный аппарат эукариотических клеток включает в себя хромосомы с двухцепочечной ДНК, связанной с белками-гистонами…»       – Нет, сегодня день не для биологии! – воскликнула Жади и взялась за учебник по химии.       «Химическая связь удерживает атомы в составе различных группировок…» А что, если Саид действительно оказался в булочной случайно? «Атомы неметаллов, образующих ковалентную связь, могут относиться к разным химическим элементам, в таком случае связь называется ковалентной полярной». Ведь Жади совсем ничего о нем не знает, вдруг он не такой жестокий, как она думает? «Ковалентная неполярная связь образуется между атомами неметаллов одного химического элемента». В любом случае, она безнадежно испортила его впечатление о себе. Впрочем, какая разница? Саид чужой человек, да и не надо забывать, что он тоже оскорбил Жади. «При образовании ковалентной связи по донорно-акцепторному механизму…» Интересно, а что было бы, если бы Жади не встретила Лукаса в Марокко? Смогла бы она полюбить Саида? Вроде, он не такой уж и неприятный. А злится, потому что унижен, было бы странно, если бы он не злился. «Ионная связь является отдельным случаем ковалентной полярной связи…»       – Бред! – разозлилась девушка, захлопнула книгу и отправилась на пляж – погулять и проветрить голову.