/POV Настя/
Я ехала в метро, а в ушах играли Кемы. Поток людей не прекращался, а винА, гнев, обида и прочие не самые приятные чувства только нарастали. Я еду к Лёше не ради возобновления отношений. Не ради дружбы. Ради того, чтобы разъяснить ему то, что мне не пятнадцать, что я его не люблю, что я не наивна и глупа. Чтобы наконец поставить точку во всем, что происходит между нами. А что между нами происходит? Шантаж моими интимными фотографиями и доказательства в том, что всё ещё возможно. Только жаль, что меня никто не понимает: ни Кирилл, ни сам Леша, которого я слала в мыслях, раз дохуя. Постучав в дряхлую дверь (вероятно, со времен Сталина), я раздумывала о будущем разговоре. Пока я втыкала в одну точку, дверь открыл молодой человек с усиками, зализанной прической и зелеными глазами. — Раньше ты был красивее… — войдя в коридор, сказала я. — А ты всегда была прекрасной! — вручив мне букет каких-то не самых свежих цветов, заявил бывший парень. — Фу!.. — я даже не стала снимать обувь. — Будешь чай? Тортик? — улыбнулся мне парнишка. — Я не просто «чаи гонять» к тебе пришла, — строго промолвила тому я. Парень на меня кинул вопросительный взгляд. — Я хочу, чтобы ты закончил весь этот цирк, — положив цветы на небольшую тахту, продолжала я. — Я не люблю тебя, это давно всем ясно! — Ты меня любишь! И я тебя люблю! — подняв букет с маленького дивана, продолжил парень. — Ты прикрываешься этим своим Кириллом! — парень пятился назад на лестничную клетку. — Да что за хуйню ты мелишь! — мы стояли в лестничном пролете. — Ты только о других и можешь говорить! Я пришла, чтобы сказать тебе «хва-тит»! — Да к чему это все? Этот твой Кирилл. Сколько ему? Да поебать, он старше тебя! В силу вашего возраста, как и интимных, так и обычных отношений у вас не получится! — орал парень на весь подъезд. — Да иди ты на ху… — Леша заткнул меня противным поцелуем. Фу. В открывающимся лифте, показалось знакомое лицо: — Насть, мы можем поговори… Ладно, поговорим потом, — Дверцы лифта закрылись, и лифт снова поехал вниз. Блять!«Заставишь меня страдать? Я готов. Я привык. Вокруг только пустота»
— Голицын, я тебя ненавижу! — я убежала вниз по лестнице. Напротив дома сидел Кирилл и закуривал сигарету. — Зачем ты так сделала? — парень смотрел куда-то далеко, но точно не на меня. — Это было не обоюдное решение! — я присела на скамейку к Бледному. — Это было принудительно! — Кирилл молчал. Молчал и курил. Горький дым разъедал кислород. — Пойдем в отель, — докурив сигарету, он взял меня под руку. Мы сели в машину. Было не неловко. Было странно. Я очень переживала из-за этого. Ебучий Лёша! Кирилл гнал на быстрой скорости, и вот, в полной тишине, мы доехали. — Кирилл? Извини, меня, — мы поднимались в номер. Горячее мужское дыхание обжигало и доставляло приятные ощущения. Кирилл молчал. Просто молчал. Мы зашли в номер. — За что? — тихо спросил мужчина. — А? — я немного вздрогнула. Что-что, а такой ответ (или даже просто ответ) я точно не ожидала услышать. — За то, что я не слушала тебя. За то, что так сказала. За то, что поцеловалась с ним, — я стояла в проходе, как первоклашка, которую отчитывают за опоздание. Кирилл продолжал молчать. Ладно, дальше так стоять смысла нет. Зайдя в туалет, я была готова выплакать все снова. «Да почему?! Почему я такая жалкая?! Бесконечные жалобы на все и вся! Что делать? Зачем я вообще к нему поехала? Блять! Кирилл меня не простит!» Скатившись по двери, зажав голову руками и тихо всхлипывая, я только и думала, чтобы вновь взяться за нож и нанести изувечения. Но на телефон кто-то позвонил: — Ало, Настюш, как дела? Чего не звонишь? — трепетно начала подруга. — Я в курсе о той ситуации с отцом. Мне так жаль. — Я на это уже забила. У меня есть кое-что похуже, — тихо ответила я. — Ты чего шепотом говоришь? Всё в порядке? — Нихуя не в порядке! — очередная слеза скатилась по щеке, — Я ездила к Леше. Помнишь его? — Как такое забыть, — вздохнула подруга. — Там же жесть история. Он продолжает тебя шантажировать? — Именно. Я ездила к нему, чтобы расставить все точки над «i». А перед этим мы поссорились с Кириллом, — тихо всхлипывала я. — И когда Кирилл поехал к Леше, ибо было достаточно поздно, тот внезапно поцеловал меня. Но это было принудительно! — заплакала я. — Настюш, тише… Успокойся, умойся, — заволновалась та. — Я продолжу: мы за пару дней до этого признались с Кириллом друг другу в любви, — окончательно зарыдала я. — Так, всё! Тебе надо развеется. Если Кирилл реально тебя любит, то простит. А ты забей пока, как я! — Тебе то легко говорить. Ладно, пока. Спасибо. — Давай, не рожай там! — сказав нашу с Ксюшей фирменную фразочку, она отключилась. Выйдя из туалета, я начала искать Кирилла. К слову, парня в номере не было. Это достаточно логично, так как тот, скорее всего, ушел к парням бухать. Я легла на кровать и, в попытках отвлечься, решила позависать в телефоне. Но это продлилось недолго. В дверь постучали. — Хоть бы Кирилл, хоть бы Кирилл!.. — скрестив пальцы, я подпрыгнула с постели, дабы открыть дверь. Нет, это Люба. — Привет, не видела Кирилла? — приобняв меня, спросила подруга. — Мы с ним поссорились, хотела у тебя спросить, — проходя обратно в номер, ответила я. — Даже не знаю. Парни сказали, что ушёл на улицу куда-то. Был сам не свой, даже не пил. — Странно… — Собираешься его искать? — Наверное. Прямо сейчас пойду! — подскочив, я побежала к коридору. — Очень поздно ведь. Ладно, береги себя! — Ага, — мы обе вышли из номера, только вот Люба ушла к себе, а я на улицу. Было тепло, только лишь прохладные порывы летнего ветра не давали покоя. Рядом с отелем, я словила такси и поехала в ближайший клуб. Кирилла там нет. Поехала в другой. Всё четно.***
Прокаталась я так по городу часа два, пока окончательно устала. Сейчас я уже иду по ночному парку, который находится напротив отеля в надежде, что парень находится именно здесь. Я забрела в какое-то местечко у пруда, который пересекал большой красивый мост. На мосту стоял человек, приблизительно похожий на Кирилла. Хоть бы он! Медленно, но верно, я приближалась к силуэту. — Кирилл, — подойдя сзади начала я, — прости меня, пожалуйста… — я говорила парню в спину. Тот лишь томно вздохнул и развернулся. — Знаешь, — он смотрел на меня влюблённым взглядом, холодными руками притянув за талию. — Я был зол, не обижен, — горячее дыхание парня было обжигающим, а действия медлительными. — Насть, я люблю тебя, — сухие губы парня трепетно сомкнулись с моими, заставляя сердце биться в бешеном темпе. Я не замечала ничего: ни сильного ветра, ни шелеста деревьев, ни шума воды. Я чувствовала лишь властные движения партнера, которыми тот выражал всю любовь и желание быть со мной. Руки Тимошенко всё также оставались на талии, что возбуждало ещё больше. Нежность, которая была столь непривычна, присутствовала везде. Начиная от медленных движений языком, заканчивая поглаживаниями по талии, которые были слишком приятны.«И руки пахнут табаком, но лучше их меня ничто не согревает.»