Compulsion

Мироздание чудовищно коварно устроено. Настолько коварно, чтобы, когда Джиён вылетает из звуковой, из соседнего кабинета, раскланиваясь, как раз выходит Чхве Донук. Джи пружинит, с размаха врезаясь в его грудь, и отскакивает назад, чувствуя явное дежавю. - Привет, - растерявшись, Севен даже забывает нацепить на себя маску крутого мачо, - что ты тут делаешь? - Я... - Джиён оглядывается по сторонам, не представляя, что следует предпринять. Почему-то вся эта ситуация здорово его смущает, - мы уже закончили. - Мы? - переспрашивает Донук, и, еще не закончив произносить это короткое слово, он отсекает главное: закончили. - Не хочешь перекусить? У меня как раз завершились переговоры насчет нового клипа, и... Джиён хочет отказаться, он хочет помахать хёну руками и попросить держаться от себя подальше. Но из-за неплотно закрытой двери кабинета раздается низкий смех, и Джиён неожиданно улыбается. - Перекусить? Отлично. И что теперь следует делать? Донук нервно терзает салфетку, силясь придумать хоть какую-нибудь тему для разговора. "По плану полагается любезно поболтать, верно?" - растерянно думает он и понимает, что на самом деле ничерта не знает о том, что полагается делать в таких случаях. С омегами у него вообще всегда был разговор короткий. И, как правило, он редко выходил за пределы постели. - Новый проект? - выдавливает он из себя, оглядываясь в поисках официанта. Джиён понуро кивает, не замечая всех душевных метаний своего сонбэ. - С Топом? - Да... С ним. - Ты, как я погляжу, не особенно в восторге? - Хмыкает Севен, вертя меню в руках. Джи вздыхает, откидываясь на спинку стула, и всем своим видом намекает на то, что разговор у них определенно не клеится. Все это дико удручает. - Ну почему же... Я давно хотел поработать с Сынхёном-хёном. - Ага, так и вижу дикое ликование на твоем лице, - хмыкает Донук и облегченно выдыхает, потому что официант наконец-то материализуется около их столика. - Мне каппучино и пару клубничных эклеров. Джиён, ты что будешь? Квон пожимает плечами, показывая полное безразличие к процессу. Севен с трудом удерживает внутри себя все скопившееся раздражение и просит повторить свой заказ, только заменить эклеры на шоколадные. - Может расскажешь, что там у вас происходит? Джи вздрагивает, отводя взгляд, и качает головой. Донук мысленно воет, посыпая голову пеплом. Что ему нужно сделать, чтобы этот омега обратил на него внимание? Пройтись на голове? Раздеться? Спеть ему макарену, одновременно жонглируя салфетницами? Как в принципе могло так получиться, что главный повеса YG вообще добивается омежьего внимания? - Зря, - цедит он, вцепляясь в принесенный кофе, словно хищник в добычу. - А? - Джи непонимающе хлопает глазами, находясь, видимо, только наполовину в этой Вселенной. - Зря гасишь свой запах постоянно, - невозмутимо продолжает Донук, - он тебе идет. Бинго. Джиён краснеет, наконец-то попадаясь в собственную ловушку. - Это, - бормочет он, прячась за своим каппучино, - производственная необходимость. - И только-то? Твоя принадлежность не секрет. О ней даже в википедии написано, - эклеры опускаются в середину стола, и Севен тут же перехватывает один, - ну, я имею в виду, что этим ты фанатов не шокируешь. - Это и не... И не из-за фанатов, - Квон окончательно мешается и переводит все свое внимание на кофе. Донук хмурится, внимательно разглядывая парня. Для омеги у него чересчур много амбиций. Чересчур много ограничений. Многовато ответственности... Но это только дает ему плюс тридцать к привлекательности. Это ненормально. Стремление быть рядом - ненормально. Желание защищать - ненормально. Или же наоборот? Самое нормальное, что только могло с ним случиться? "Угораздило же..." - тоскливо думает он, подпирая щеку ладонью и не отрывая взгляда от лица Джи, - "чтоб меня поймал на крючок какой-то омега..." Только вот все дело в том, что Квон Джиён кто угодно, только не "какой-то омега", и Севену отлично об этом известно. Перекусывать с тем, кто еще несколько дней тому назад имел тебя в студийной душевой - настоящий ментальный садизм. Джи не знает, куда себя деть от чужого бархатистого, обволакивающего голоса, или от будоражащего запаха. Не такого сильного и манящего, как у Сынхёна, но тоже довольно ощутимого. Видимо, все дело в том, что Донук был первым за полтора года, кто вообще прикоснулся к Джиёну с подобными намерениями. Тело помнит чужие прикосновения и намекает хозяину, что оно не прочь и повторить. Только вот хозяин не одобряет. Джи тянется за эклером, проваливаясь все глубже в собственные раздвоенные ощущения, словно в пропасть. Одного он понять не может совершенно: зачем Севен, знаменитый своими однодневными связями, вообще притащил его сюда и теперь разыгрывает из себя пай-мальчика? Не похоже, будто он издевается или делает что-то, что ему неприятно. Квон поднимает голову и вздрагивает, натыкаясь на чужой изучающий взгляд. "Что тебе от меня нужно?" Дэсон мягкий, податливый, словно глина для лепки. С ним легко, у него отличное чувство юмора и - ко всему прочему - великолепный голос и чертовски клевая фигура. Он - идеален. Только... Тогда какого хрена, даже обнимая его, Сынхён почему-то продолжает думать о своем собственном лидере? Он жмурится, пытаясь отогнать ненужные мысли, но образ Джиёна, склонившегося над своими записями. Джиёна, заправляющего за ухо прядь волос. Джиёна, улыбающегося ему чуть устало... Все эти образы кружат перед глазами, мешая сосредоточиться. - Все в порядке? - обеспокоенно спрашивает Дэсон, прикладывая прохладную ладонь ко лбу Чхве. Сынхён кивает и перехватывает его руку, легко касаясь губами запястья. - Да, все хорошо... Омега подозрительно смотрит на своего парня, не зная стоит ли ему верить. Топ чмокает Дэсона в лоб и поудобнее перехватывает его руку, переплетая его пальцы со своими. - Все хорошо. Серьезно. Этого как будто достаточно. Омега расслабляется и перебрасывает все свое внимание на планирование их ужина, а Сынхён, едва заметно вздыхая, упирается взглядом в проезжающие мимо окна виды вечернего Сеула. Еще никогда он не был настолько неуверен в своих словах. - Могу я тебя подвезти? - вопрос застает Джиёна врасплох в момент, когда он, поблагодарив, поднимается из-за стола. - Что? - глуповато спрашивает он, цепляясь за спинку стула, - зачем? - Чтобы ты быстрее добрался до дома? - Донук приподнимает одну бровь, отсчитывая официанту хорошие чаевые. - Черт, Джиён, странные вопросы. Квон поджимает губы. Он не для того торчал днями и ночами в танцклассах и на уроках по вокалу, работая над собой, чтобы в итоге выслушивать от главного местного плейбоя лекции о том, чего он был лишен. Джи почти собирается окончательно отшить Севена, но тот неожиданно перехватывает его ладони, проникновенно заглядывая прямо в глаза. - Я просто хочу подвезти тебя домой... Никакого криминала, клянусь. И он выглядит так круто. Как может выглядеть только настоящий природный альфа. Как никогда не будет выглядеть Квон Джиён, как бы ни старался. Этому сложно противостоять, учитывая еще и то, что Джи, как ни старается, но все же не может найти стоящую причину для отказа. - Решено, - Севен понимает все верно, - пошли. Джиён сидит рядом с ним на переднем сидении, нервно комкая подол худи. Он хотел бы понять своего гребаного сонбэ, но сделать это все никак не получается. Может, тот просто хочет замолить свою вину? Но тогда он начал откуда-то совсем не оттуда. Может, он хочет извиниться? Может - повторить? Это при том-то, что он меняет омег быстрее, чем подхалим свою точку зрения? Они даже не пытаются реанимировать то жалкое общение, что было между ними там, в кафе. Просто молчат, вслушиваясь в позывные вечернего радиоэфира. Когда автомобиль останавливается, Джи все так же, не говоря ни слова, выходит из машины. Склоняясь к окну он как раз планирует поблагодарить Севена, но тот уже открывает дверь со своей стороны. - Что? - удивляется Квон, а Донук обходит автомобиль и останавливается непозволительно обжигающе близко. - Спасибо. - За что? - совсем теряется Джи, а Севен неожиданно улыбается. - За то, что все же согласился со мной перекусить. Повторим как-нибудь? Джиён замирает, так и не придумав, что можно было бы ответить, и в этот же момент теплые губы Донука прикасаются к его собственным. Это не властный поцелуй альфы, не короткий на пробу и даже не сочувственный штрафной чмок. Это что-то более нежное, более робкое, что-то, что не должно бы иметь отношения к Чхве Донуку, но почему-то имеет. Севен отстраняется так же неожиданно, как и возник. - Прости, не смог удержаться... - отступая на шаг назад, он на самом деле выглядит виноватым. Еще пару секунд он топчется на месте, а потом, бросив короткое: "Спокойной ночи", буквально ныряет в машину, отъезжая от дверей квонова дома. Джи стоит, прижимая ладонь к губам, а в его расширенных от удивления глазах отражаются отблески тусклого фонарного света. Мироздание чудовищно коварно устроено.