Мурманск. 18 сентября 2020 года.
Прекрасный город Мурманск во время заката становился ещё прекраснее. Гордый носитель статуса "Единственный город-миллионник, расположенный за северным полярным кругом" расцветал в огнях пары десятков небоскребов и зданий поменьше. Можно сказать, этот город никогда не спал и работал на благо Социалистической Родины. Кроме того, здесь расположился самый большой в мире морской порт на крайнем севере, куда ежечасно прибывали сухогрузы, танкеры и прочие корабли из разных стран. Но порт "Красноморск", как и едва ли не всё в Советском Союзе, помимо гражданского имел и военное назначение, располагая внушительным военно-морским узлом, где базировался весь Северный флот ВМФ СССР. С учётом ещё и гигантского аэропорта Мурманск-Главный, обслуживавшего транспортное авиасообщение как с другими городами Союза, так и с зарубежной Европой, можно было сказать что жизнь в этом городе не останавливалась ни на мгновение. 17:30 того же дня. Главная улица города, гордо носившая имя отца Советского Союза Владимира Ильича Ленина, как обычно в вечернее время была перегружена, в результате чего образовывались небольшие пробки. В большинстве своем на дороге были легковушки простых советских граждан, в это время уже покидавших рабочие места и отправлявшихся по домам. Кроме них на шоссе перемещались различные грузовики, начиная от простых "Газелей" и заканчивая многотонными фурами со всевозможными грузами. Но во всём этом потоке затерялась одна машина, пассажиры которой были совсем не похожи на обычных советских граждан. За рулём новенького "Коменданта", состоявшего на балансе КГБ, находились двое —глава Управления КГБ СССР по городу Мурманску полковник Василий Сладков и глава Отдела "М"*¹ КГБ СССР майор Роман Малашенко. Пусть имена этих личностей были известны лишь в узких кругах как внутри Советского Союза, так и за его пределами, всё же они были поистине великими людьми, немало сделавшими для своей Родины. Так, Сладков прославился тем, что смог обескровить всю диверсионно-разведывательную сеть МИ-6 и ЦРУ в Мурманске, а Роман Николаевич выделился благодаря неукоснительному исполнению своих прямых обязанностей по помощи просоветским силам по всему миру, а также благодаря противодействию британцам в Африке. Когда до места назначения, а именно до военной базы, оставалось меньше десяти километров, Сладков обратился к боевому товарищу: — Ну что, "Варяг", как там твои ребята, готовы к двухгодовому турне по теплым морям? - спросил водитель, передвигаясь по загруженным улицам города. — Так точно, Василий Романович, мои ребята готовы ко всему. Если придёт приказ из Москвы, то хоть в космос полетим, — отшутился относительно молодой сотрудник Отдела "М". — Эх, всё-таки энтузиазма тебе не занимать, товарищ Малашенко. Кстати, тут тебе донесение лично от товарища генсека. Видать, что-то совсем уж важное. — Улучив минутку, пока машина стояла на светофоре, полковник залез в бардачок, вынул из него опечатанный конверт и передал его сидящему сзади офицеру. — Вот. Как говорится, лично в руки, хе-хе. В свою очередь, Малашенко быстро вскрыл конверт и достал оттуда целое письмо, гласившее: "От: Генерального секретаря ЦК КПСС Орловой Ольги Васильевны. Москва, Дворец Советов. Кому: Майору Отдела "М" КГБ Малашенко Роману Николаевичу Совершенно секретно. Письмо самоуничтожится спустя 5 минут после вскрытия конверта! Товарищ Малашенко! Коммунистическая партия Советского Союза поручает Вам ответственное задание. По данным информаторов из КГБ, на УДК "Стойкий" присутствует иностранный агент, предположительно работающий на МИ-6 или ЦРУ. Желательно устранить его до того как Авианосная группировка "Брестская Крепость" достигнет соединения с контейнеровозами и лайнерами, идущими в Сирию. Если считать в днях, то у вас не более двух суток ровно. Кроме того, Генерал-майор КГБ тов. Флисов, просил передать что в случае необходимости вы и весь дислоцированный на кораблях АГ личный состав Отдела "М" должны будете оказать непосредственную поддержку войскам Сирийской Социалистической Республики в боевых действиях против Британского Ирака. Будьте бдительны, товарищ Малашенко! Партия и Родина надеются на вас! С наилучшими пожеланиями, Ольга Орлова" Через пару секунд после того, как Малашенко закончил чтение письма, оно начало выцветать, и в течение каких-то пары мгновений превратилось в абсолютно чистый лист, уничтожив все следы текста. Тем временем внедорожник уже переехал широкий мост над железнодорожным полотном, двигаясь в направлении базы "Красноморск". Не считая пары грузовиков, других автомобилей на дороге не было, и последний километр до базы "Комендант" преодолел достаточно быстро. Въезд на территорию режимного объекта охранялся по всем правилам армейского устава: несколько БМП-3, огороженных бетонными блоками, бронеавтомобиль "Тайфун" с крупнокалиберным пулемётом, охраняемый автоматчиками КПП, окружённый ограждениями и колючей проволокой, между рядами которой ходили одетые в стандартный серо-белый городской камуфляж бойцы Военной комендатуры. Едва машина остановилась около шлагбаума, к ней тут же подошло сразу несколько человек с миноискателями, проверяя автомобиль на наличие взрывных устройств. К самому же Василию подошел один из солдат комендатуры и попросил документы вместе с пропуском. Тот передал все необходимые бумажки, и вскоре шлагбаум был открыт, а машина двинулась к администрации порта, где майора должны были передать морскому командованию. Как обычно бывает, движение по зоне погрузки и разгрузки было разрешено только тем транспортным средствам, что находились в распоряжении Красноморска или же имели особое разрешение. Такое получали только аккредитованные флотом люди, к которым начальник КГБ Мурманска не относился, а потому буквально минут через пять машина остановилась около здания, выполненного в стиле сталинского ампира, где и располагалась администрация. — Роман Николаич, дальше вы сами. Тут уже флотская территория, да и у меня есть пара дел в областном комитете партии. Удачи вам в походе! — Спасибо, и вам удачи. — сказал слегка уставший мужчина, покидая салон автомобиля. Из просторного багажника "Коменданта" гэбист забрал два достаточно тяжёлых чемодана, где были все вещи, необходимые ему для путешествия и работы. После этого сотрудник спецслужб стал ожидать, когда его наконец заберут флотские для перевозки к месту дислокации. Ждать транспорт пришлось недолго — всего пару минут спустя к администрации подъехала выкрашенная бело-синими пикселями морского камуфляжа бронемашина. Отдав вещи молодому офицеру, майор быстро занял пассажирское место рядом с морским офицером, имевшем на плечах адмиральские погоны. Это был никто иной как адмирал Файко, руководивший всем материальным обеспечением Красноморска. — Здравия желаю, товарищ Малашенко. Как добрались до нашего славного города? — Отлично, Николай Павлович. Огромное спасибо вам и командованию флота за выделение Як-242*², иначе мне пришлось бы тащиться из Берлина в Москву, а потом сюда, да и после полетов на "Свистках"*³ "Як" ощущается как летающий лимузин. — Рад слышать. Мы эти самолёты как раз и закупили, ориентируясь на надёжность и комфорт, всё-таки не на развалюхе же возить офицерский состав. Кстати, на каком корабле разместитесь? Остались "Киров" и "Стойкий", остальные забиты под завязку. — Если не сложно, я бы хотел попасть на "Стойкий". У меня там пара дел есть, да и мои парни там расположились, хочу составить компанию подчинённым. — Получается, будете как Суворов и Нахимов переносить все тяготы службы вместе со своими бойцами? Что ж, похвально, товарищ майор. Если так хотите то могу устроить. Слава, езжай на Шестой пирс. Машина тронулась и покатила по гигантской территории порта, занимавшего куда большую территорию, чем даже сам Мурманск. На отдельных причалах, мимо которых проезжала машина, были пришвартованы боевые корабли как старых, так и самых современных, только что сошедших с верфей моделей, причём последних было большинство, так как Советский Союз для защиты своих интересов за рубежом активно вкладывал деньги в строительство нового флота. Военная доктрина СССР фактически сменилась с чисто оборонительной на агрессивно-оборонительную, и сильный флот стал залогом распространения влияния Советского Союза по всему миру, что потребовало создания принципиально новых типов кораблей. Одним из проявлений новой стратегии стала серия универсальных десантных кораблей, способных нести как авиацию, так и десант. Представитель этого проекта сейчас как раз был пришвартован к пирсу и ожидал загрузки. "Стойкий" прошел сразу несколько военных кампаний за рубежом, и его экипаж в боевых условиях чувствовал себя в своей тарелке. Остановившись около машины, майор попрощался с адмиралом и, забрав свои вещи, взошёл по трапу на борт огромного корабля. Поднявшись на борт, Роман почти сразу же встретил своего старого знакомого — полусирийца-полурусского Сарифа Северского, с которым ему доводилось воевать бок о бок во многих горячих точках. Увидев чекиста, старый боевой товарищ подошёл к нему: — Какие люди, сам майор Малашенко на нашем корабле. Добро пожаловать на борт! — Радостно воскликнул он, и старые друзья радостно пожали руки друг другу. — Не ожидал увидеть тебя тут, Сариф. Много лет прошло с нашей последней операции. Ты, кстати, как вообще тут оказался? Решил испытать на себе всю суровость русской зимы? — А вот, был переведен около года назад с "Олимпа"*⁴ на "Стойкий", да ещё и в звании повышен. Перебросили меня тогда на Дальний Восток, служить на Тихоокеанском флоте. Теперь вместе с кораблем я нахожусь тут, жду пока последние люди взойдут на корабль и можно будет дать старт нашему походу. Ну да ладно, что же это я всё про себя да про себя... ты-то какими судьбами тут? — У Комитета длинные руки, а мы — инструмент, который эти самые руки держат. В плавание идем с вами, если коротко, и, ежели будет приказ от начальника, то я с ребятами сойду на побережье или всё той же Сирии, или же окажусь где-нибудь в джунглях Бирмы. Ну не дают треклятые Британцы спокойно жить нашим союзникам. Собственно, вот. Кстати говоря, где я буду жить все это время? — Ну и работка у вас, ничего не скажешь. Пойдем за мной, тут адмирал Серебряков лично выделил тебе офицерскую каюту, можешь чувствовать себя как дома. Майор двинулся по запутанным коридорам десантного корабля, стараясь перемещаться так, чтобы не задеть ничего своей головой или же не запнуться об переборку. По пути Роман Малашенко встречал как рядовых танкистов, гуляющих по пришвартованному "Стойкому" и с интересом поглядывавших на КГБшника, так и членов Отдела "М", выделявшихся особой эмблемой — земным шаром поверх привычных "щита и меча". Хоть они и были тут неофициально, опознавательные знаки им разрешили оставить, чтобы отличать "международников" от других бойцов. Тем временем майор с товарищем уже успели пройти довольно большое расстояние и подняться на пару этажей, после чего оказались у двери заветной каюты. — Ну, Роман Николаевич, пришли. Каюты свежие, там есть всё, что нужно, — сказал мужчина, после чего передал новенькую ключ-карту майору. — Получше любой гостиницы будет! — Спасибо тебе, Сариф. Кстати, а не знаешь, случайно, где тут у вас Грегор Вишневский обитает? — Этот, поляк, что ли? А, он должен быть на мостике, можешь хоть прям сейчас с ним встретиться. — Отлично, ещё раз большое тебе спасибо. Ещё раз обменявшись с товарищем рукопожатиями, Малашенко приложил ключ к магнитному замку и открыл дверь, затащив свои сумки в каюту. Она, в целом, выглядела вполне себе привычно — кровать, шкаф, тумбочка, небольшой письменный стол, телевизор и приятное освещение, исходившее как от ламп на потолке, так и от собственной настольной лампы. Вся фурнитура выполнена в приятных серых тонах и скорее напоминали не каюту офицера флота, а небольшую квартиру на окраине мегаполиса в Западной Европе. Находившийся тут же шкаф оказался достаточно большим, чтобы вместить всё содержимое чемоданов майора начиная от личного ноутбука отечественного производства и заканчивая личными вещами, а также особыми средствами, само существование которых является тайной за семью печатями. По окончании этого увлекательного процесса Малашенко взглянул на часы, понял, что на его долю наконец-то выпала свободная минутка и решил потратить её на сон, ибо пятичасовой перелет из Берлина окончательно вымотал офицера Госбезопасности. 21:40. На борту УДК "Стойкий" К сожалению, или к счастью, поспать достаточно долго майору не удалось. Когда корабли флота уже отходили от Мурманска, у Малашенко зазвонил телефон, причем зазвонил на всю каюту. Чуть не подпрыгнув от неожиданности, ГБшник поднял аппарат и увидел на главном экране вызов от неизвестного абонента. В контактах его явно не было, однако умная автоматика не отклонила этот вызов, а значит, звонок был серьезным. Немного подумав, он всё-таки взял трубку, после чего из неё раздалось: — "Сова" "Варягу", жду вас на выходе из офицерских кают. После данного сообщения собеседник отключился, а Майор начал машинально прокручивать в голове все позывные, которые носили работавшие с КГБ люди. Почти сразу же его осенило — точно, такой позывной носил тот самый Грегор, с которым он хоть и не работал, но через товарищей по службе знал его как надёжного информатора. Захватив личный ГШ-18, майор поправил форму и вышел из каюты. Судя по такой тишине, весь экипаж корабля вместе с десантом сейчас находился на палубе и получал общий инструктаж. Стоило майору миновать ту часть корабельной надстройки, где располагались каюты, как в одном из коридоров он увидел того самого информатора, который хоть и был поляком, но имел явно донские черты лица. — "Сова", рад знакомству, — Начал разговор Малашенко, протянув коллеге руку. Тот пожал её, и оглядев чекиста с ног до головы, произнёс: — Рад знакомству, "Варяг". Так, вот данные, — Грегор передал небольшой конвертик, а сам посмотрел на Романа, — Но... мне потребуется помощь вашего начальства. — И в чем же заключается эта... помощь? - спросил удивленный Особист, готовясь вскрыть конверт. — Мне нужно чтобы вы закрыли одного человека, Гивлета Мухмадова. Он несколько дней назад избил мать моей жены, когда та проходила лечение в Минеральных Водах, и желательно на большой срок. Вы там покопайте под него, вдруг обнаружится что он сотрудничает с террористами или ещё что... — Просьба была искренней, а потому Роман лишь кивнул в ответ. — Хорошо, посмотрим что можно сделать. Это точная информация? — Да, точная. Есть видео с камер, но его покрыл влиятельный дружок в милиции. — Вот же сука... — Скрипнул зубами Малашенко, и его реакцию вполне можно было понять. Очередное, мать его, проявление ненавистной коррупции, и где — в родной советской милиции! Благо, подобный случай был исключением, а не правилом —в СССР с таким всегда боролись прекрасно, и при упоминании сотрудников правоохранительных органов советские граждане представляли доблестных защитников порядка, а не бандитов в погонах, при этом коррупция в рядах КГБ казалась и вовсе чем-то немыслимым, даже противоестественным. После пары секунд размышлений майор всё же отошёл от этой возмутительной новости, и наконец выговорил: — Хорошо, завтра передам информацию нашим, те точно возьмут провинившихся под козырек. А теперь конец связи. Ещё мгновение, и Грегор скрылся в очередном коридоре, а майор наконец вскрыл конверт, обнаружив там фотографии мужчины с явно азиатским лицом, который по мнению Грегора и являлся вражеским лазутчиком. К нескольким фотографиям прилагалось следующее пояснение: "Фанг Ху Чжо — предполагаемый шпион МИ-6 на борту УДК "Стойкий", работающий под прикрытием механика. Родился в Гонконге в 1989 году, когда тот ещё принадлежал Британской Империи. В 2000 году вместе с семьёй переехал в Пекин, где проходил обучение в военно-морском университете, по окончании учёбы служил на БПК "Чжинхон", принимавшем участие в осаде Гонконга в 2017 году. Отправлен несколько месяцев назад в СССР для освоения УДК проекта 11780М, которые собирался закупить военно-морской флот КНР, однако перед этим совершил путешествие в Гонконг и Макао, где предположительно и был завербован агентом МИ-6. P.S. "Варяг", советую вам сдать его местным органам безопасности, либо же самостоятельно устранить цель. — "Сова"" Сам же крот, вопреки всему, что было написано про него, вовсе не был простым моряком. Да, он и в самом деле родился в Гонконге, переехав в КНР в двадцатилетнем возрасте, но назвать его благонадёжным гражданином при этом было сложно. Будучи выходцем из богатой семьи, Фанг довольно часто посещал западные страны, в том числе и Великобританию. Отец Фанга имел большое влияние в регионе и даже сумел наладить там нечто вроде собственной агентурной сети, позволявшей ему узнавать самую подробную информацию о творящемся в приграничных районах и за огромные деньги продавать её то британцам, то французам, то американцам. Всё это дело вылилось это в то, что и сам Фанг стал агентом МИ-6, попав под крыло разведывательного агентства в пятнадцать лет. Пройдя обучение в техническом университете, он якобы бежал в КНР якобы от преследования британских властей, хотя на самом деле отправлялся в регион своей деятельности, где, благодаря связям отца и деньгам смог попасть во Флот НОАК. Опять же, благодаря деньгам и связям, он смог получить место на новейшем корабле "Чжинхон", где числился инженером. Благодаря его работе Британская Империя получила точные планы пусть старого, но достаточно мощного боевого корабля. Мало того, из-за диверсии, устроенной Фангом, корабль был взят на абордаж силами британского спецназом. Уже гораздо позже Фанга перевели на новый десантный корабль, а некоторое время назад правительство СССР пригласило его участвовать в прохождении службы на "Стойком", который должен был совершить поход в Мурманск. Казалось бы, жизнь вновь налаживалась, и предприимчивый китаец не подозревал, что уже практически находился под колпаком. За почти трёхнедельный поход агент "Женьшень" смог собрать немалый объём информации об устройстве корабля, которую он записывал в свой блокнот, при этом дублируя все записи в личном ноутбуке. Отправлять информацию по мере получения было опасно, так как своего интернета не имелась, а сеть корабля строго просматривалась на предмет утечек. Выходом из этой ситуации должен был стать дерзкий план следующего содержания — когда соединение будет проходить Ла-Манш, Фанг собирался просто скинуть в воду герметичный рюкзак с документами, либо сам сигануть в солёные волны пролива, где его подберут корабли Royal Navy. Но перед этим ему необходимо было разузнать о главном техническом новшестве данного корабля — ядерной силовой установке. На десантных кораблях такие ещё не появлялись нигде в мире, а потому службы внешней разведки всего НАТО желали узнать секреты нового русского изобретения. Наконец, решив не ждать, "крот" вышел из каюты и направился на нижнюю палубу, в машинное отделение, где и находился реактор. Благо, сейчас практически весь личный состав корабля, за исключением разнорабочих вроде Фанга и десанта, находился на разнообразных планёрках. Пару минут спустя агент "Женьшень" уже стоял возле отсека с реактором. Заходить туда он, впрочем, не собирался, желая вместо этого получить все необходимые данные в комнате управления по соседству, где уж точно должны были быть схемы работы и прочая информация. Большой удачей было то, что дверь открылась без дополнительных эксцессов и сложностей — старая добрая электронная отмычка в очередной раз спасла положение. Похоже, судьба в этот день была благосклонна к агенту, поскольку внутри действительно обнаружилась полная документация, которую он в самых общих чертах переписал на бумажный носитель, ибо работа самого реактора ему была неинтересна в отличие от методов установки. Завершив эти нехитрые манипуляции, он с чувством выполненного долга закрыл дверь и отправился с свою каюту, не забыв перед этим замести следы. Вот только один момент он всё-таки не учёл — после открытия необходимо было приложить карту к терминалу, иначе информация о проникновении тут же будет отправлена корабельной службе безопасности. В результате, когда Фанг поднялся на очередной этаж и уже почти достиг своей каюты, дорогу ему внезапно перекрыл мужчина в стандартной армейской форме: — Ваши документы, товарищ... — Фанг. Фанг Ху Чжо. Простите, а кто вы вообще такой, чтобы вам показывать документы? — С недоумением пробормотал китаец, не выказывая при этом и толики волнения. — Роман Малашенко, КГБ, — красная "корочка", в одно мгновение возникшая в руке у офицера, раскрылась, демонстрируя уже удивленному шпиону всю глубину той ямы, в которую он угодил. — А теперь ваши документы. — Вот, товарищ Малашенко. Не думаю, что с ними что-то не так. Приняв из рук китайца военный билет и удостоверение, Роман стал проверять данные. По довольной улыбке майора можно было понять, что тот самый "крот" угодил ему прямо в руки. Малашенко сделал шаг назад, и тут же с разных сторон вышло сразу несколько членов Службы Безопасности, которые перегородили все пути для возможного отступления. — Фанг Ху Чжо, вы подозреваетесь в шпионаже против Советского Союза. Попрошу вас пройти с нами в вашу каюту. Фанг в этот момент побледнел, но терять лица не стал и молча кивнул. Обвинения были серьезны, и поэтому перед ним тут же замаячили три возможных варианта его будущего — пожизненное заключение, ударный труд на Всесоюзных стройках вроде возведения БАМа под дулами автоматов угрюмых солдат Внутренних войск, и, наконец, расстрел. Но судя по лицам как офицеров СБ, так и самого майора, пускать в расход такой ценный кадр никто не собирался — слишком уж много он мог рассказать. В каюте Фанга после короткого обыска, сопровождавшегося оперативной съёмкой, нашлись все те данные, которые ему удалось получить за время своего путешествия. Разумеется, всё это было изъято, как и краткое описание установки реактора, после чего уже другой член Отдела "М" вместе с офицерами Службы Безопасности провёл допрос агента (побледневшего ещё сильнее по завершении данного процесса), вытащив много важной информации об агентурной сети НАТО как в Китае, так и в других социалистических странах Последующие события развивались стремительно — буквально за два дня авианосная ударная группа достигла своей первой остановки возле побережья не входившей ни в один из военных блоков Дании. Остановка была короткой, ибо единственным мероприятием тут была встреча с ещё двумя кораблями, правда не совсем военными. Во время неё же решилась и судьба Фанга — прибывший конвертоплан забрал его и увёз на территорию СССР, где шпиона будут судить по всей строгости Советского закона. Самих же кораблей, присоединившихся к флотскому соединению, было четыре — два контейнеровоза под названиями "Мэйфлауэр" и "Вильнюс", а также пассажирские лайнеры "Вьетнам" и "Владивосток", которые должны были идти в сопровождении эскадры до самых берегов Сирийской Социалистической Республики. В самой Сирии тем временем не утихала кровопролитная война, начавшаяся полгода назад. Пробританский Ирак, опираясь на поддержку метрополии и США, без объявления войны вторгся на территорию Красной Сирии, в ответ на что Советский союз ввёл масштабные экономические санкции против Британии, закупавшей в СССР редкие природные ресурсы. Одновременно с этим Советский Союз начал переговоры на тему укрепления внешнеторговых связей и политического сотрудничества с Испанией, Португалией и Японией. После очередного экономического кризиса, упадка многих промышленных городов вроде Детройта и, как следствие, разрастания так называемого "Ржавого пояса" Япония стала все больше смотреть на Советский Союз, как и многие другие некогда проамериканские страны. Между тем накал Сирийско-Иракской войны стал снижаться, иракцы, понеся серьёзные потери, отступили на свою территорию, а сирийцы после нескольких наступлений уже не имели сил для их преследования, в результате чего конфликт временно вышел из активной фазы. Однако в августе 2020 года Запад, которому такой расклад сил явно не нравился, организовал массовые поставки военной техники в Ирак, в результате чего тот предпринял вторую попытку масштабного наступления, в некоторых местах даже завершившуюся успехом благодаря новинкам американского ВПК. В ответ на такую дерзость на самых верхах советского правительства было принято решение отправить на помощь находящимся в трудном положении арабским товарищам Мурманскую дивизию морской пехоты и Ишимскую механизированную дивизию. Согласно договорам ещё времён разрядки, отправить больше Советский союз не мог, а этих сил явно не хватало, в результате чего Генштаб пошёл на хитрость — те самые "гражданские" лайнеры с контейнеровозами, встреченные эскадрой у берегов Дании, действовали в интересах Министерства Обороны СССР. Каким образом? Всё просто — на этих якобы невоенных судах были размещены личный состав и техника Псковской Танковой дивизии. Этих сил уже было более чем достаточно, чтобы переломить ход войны в сторону Сирии, а может и окончательно выбить НАТО из региона. Помимо этого, "Брестская Крепость" должна была через некоторое время встретиться с группой кораблей Черноморского флота, шедших в Сирию для обеспечения арабских товарищей авиационной поддержкой. Через пять дней, ударная группа уже преодолела узкий Ла-Манш, проход через который занял целые сутки. Ради прохода эскадры пришлось по договору, с большим трудом достигнутому советскими дипломатами, несмотря на все протесты Великобритании, полностью перекрывать Ла-Манш для других кораблей. Всё это дало многим медиахолдингам стран НАТО очередной повод для обвинений в адрес СССР и иной антисоветской пропаганды. Как говорится, собака лает, караван идёт. Кроме этого, соотечественники адмирала Горацио Нельсона следили за переходом с палуб своих новеньких крейсеров класса "Тикондерога", купленных у США в самый разгар тамошнего финансового кризиса. Схожая "делегация встречающих" ждала их и в Гибралтарском проливе, только вместо американских кораблей их встретили несколько эсминцев проекта Тип 45 в лице "Дункана" и "Даймонда", следивших за кораблями эскадры вплоть до Мальты. После этого оставалось всего несколько суток до того, как они встретятся с уже легендарным авианесущим крейсером "Адмирал Кузнецов", после чего наконец повернут в сторону Сирии.3 октября 2020 года. Чёрное Море.
Наконец, после целых пятнадцати дней непрерывного движения, Ударная группа в полном составе вошла в Чёрное море. Турецкий флот не без уважения помог кораблям пройти через Дарданеллы и Босфор, который Советский союз взял в бессрочную аренду для беспрепятственного прохода своих кораблей. Новенькие турецкие фрегаты шли рядом в течении всего пути, помогая не столкнуться с идущими рядом танкерами и сухогрузами. Под самый конец этого участка пути, когда корабли проходили мост султана Селима Грозного, Турки устроили красочный салют, а на самом мосту собрались как многие жители города, так и туристы, из-за чего даже пришлось перекрыть движение. 12:00. 100 км от Севастополя Роман Малашенко, как один из самых старших офицеров всей эскадры (пусть даже не по званию, а по должности), находился на капитанском мостике флагманского авианосца "Буря", на борт которого он час назад был доставлен "вертушкой" со "Стойкого" и где сейчас происходило обсуждение будущих действий эскадры, маршрута движения, а также иной информации, напрямую касавшейся всего соединения. Правда, пока остальные офицеры собирались в помещении, майор Малашенко стоял возле иллюминатора и наблюдал, как на палубе авианосца размещают самолёты. Прежде всего, с помощью элеваторов по бортам корабля поднимали стремительные воздушные суда, представлявшие собой гордость советской авиации — Су-57, новейшие многоцелевые истребители пятого поколения, и их штурмовую модификацию — Су-57КУБ. Уже после них шли транспортные вертолёты Ка-60, которые должны были принять капитана корабля, а также провести видеосъёмку сближения двух эскадр. — Ну что, товарищ майор, как там поживают ваши парни? — Внезапно раздался голос откуда-то из-за спины, и чекист, обернувшись, увидел адмирала флота Серебрякова, выделявшегося среди других офицеров гигантским ростом, мускулатурой и широченными плечами, за что некоторые сравнивали его с Александром Третьим, на которого офицер и в самом деле походил. — Отлично, Иван Сергеевич. — Ответил Малашенко. — Мы пока ждём указаний от нашего начальства. Высшее руководство КГБ сейчас выбирает нам приоритетную цель из Сирии, Ирака, Вьетнама или Китая. Бриты, мать их, в край обнаглели, товарищ Адмирал Флота. Кажется, добром это не кончится. — Это уж точно. Надеюсь, что наш поход наконец-таки образумит чаехлёбов. Да, кстати, как там батька твой? — Спросил он почему-то совсем не по уставу. — Давно я не слышал о нём. — Тут адмирал встал рядом и тоже взглянул куда-то в сторону Севастополя, туда, откуда должен будет появиться "Адмирал Кузнецов" с эскортом. — Отец? О, отлично, даже лучше чем в молодости. Сейчас он на Кубе, восстанавливает свое здоровье. Кстати, он вам привет передавал, говорит что когда вернётся на Родину, обязательно встретится с вами. Вашу помощь во Вьетнаме он никогда не забудет, Товарищ Адмирал. — Передай ему то же самое. Надеюсь, после похода мы встретимся и поболтаем. О, гляди, кажется "Кузнецов" подходит. Чуть севернее от предполагаемой точки рандеву стали виднеться силуэты, спутать которые с чем-нибудь не представлялось возможным даже в очень нетрезвом виде. "Кузнецов" в сопровождении "Адмирала Григоровича", "Адмирала Эссена" и ещё нескольких кораблей торопливо, дымя трубами, шёл на встречу с соединением "Брестская Крепость". Адмирал Серебряков уже приказал готовить вертолёт, чтобы принять на борт капитана "Кузнецова", после чего уже можно будет начинать обсуждение дальнейших планов, параллельно продолжая свой путь к далёким сирийским берегам. Так бы и произошло, если бы в этот самый момент не случилось нечто необыкновенное... В считанные минуты всё вокруг залило ярчайшим, просто ослепительным светом, и стоявшие у иллюминаторов офицеры тут же отвернулись, дабы не лишиться зрения. — Вспышка-а-а! Прямо по курсу! — Раздался чей-то надрывный выкрик. Очевидно, он сделал наиболее логичный в этой ситуации вывод — по эскадре был нанесён ядерный удар. Но чей, и почему корабельные системы ПРО ничего не засекли? Ещё большей странностью было то, что никакой ударной волной это явление не сопровождалось — её попросту не было, как не было и испепеляющего теплового изучения. Несколько секунд спустя, вспышка исчезла сама по себе, так же внезапно, как и появилась. Слегка отошедший от такого шока Малашенко, ощущавший себя так, будто перед ним взорвалась гигантская светошумовая граната, взглянул в иллюминатор, и... не поверил своим глазам. — Твою мать... — Прошептал чекист с нескрываемым удивлением.6 ноября 1941 года. Севастополь
Ситуация в городе была, мягко говоря, плачевной. Немцы не давали советским солдатам и дня отдыха, постоянно то пытаясь провести наступление, то обстреливая позиции РККА. Поэтому, с целью переломить исход битвы в свою сторону, в Крым был отправлен "Седьмой Отряд", находящийся под патронажем УВР. Таинственное подразделение, состоящее из бойцов с паранормальными способности, являлось настоящим тузом в рукаве у обороняющихся Севастополя. И сразу после принятия Отряд вступил в свой первый бой под руководством сержанта Богданова. Спустя пару часов ожесточенной схватки им удалось отбить штурм немцев и даже слегка продвинутся в глубь Вермахта, однако танковые части заставили отойти на исходные позиции. — Тащь Богданов, слышали приказ Белова? - спросила миловидная девушка 16 лет, которая правда была со снайперской винтовкой Мосина и выцеливала фрицев в далеке. — Да Соня, слышал приказ. Жду когда прибудут подкрепления, которые смогут заменить нас, после чего сможем отойти, - мужчина богатырского телосложения рассматривал в бинокль позиции немцев около города Гаджикой. — Подкрепления придут через пару часов, товарищ Богданов. Вы на чем отправитесь в Севастополь? - спросил находившийся рядом политрук, заряжая патроны в магазин своего ППД. — Словим попутку, если повезёт. Иначе пешочком. — Немцы, на два с половиной часа, пятьдесят человек! - закричал снайпер, устроивший вместе с Соней шквальный и довольно быстрый огонь по наступающим немцам. "Седьмые" вместе с другим пехотным отрядом открыли прицельный, а главное быстрый огонь по группе немцев, двигавшихся по лесополосе в сторону позиций советских войск. Затрещали пистолеты пулеметы, выплевывавшие очередь за очередью в сторону немцев, продолжали гулко отстреливаться снайперы, а под конец всех певцов затмил огонь ДШК, чьи пули оставляли на телах немцев огромные дыры. Соседний отряд тоже не отставал, и политрук вместе с остальными отстреливали немцев. Пара ответных пуль поранили нескольких пехотинцев, один из которых был убит, а двое раненых. Однако группировка немцев была разбита, и это показалось слишком странным для Богданова. Раз штурм провалился, в любую секунду может прилететь… — ВОЗДУХ! Послышался рев Сони, после чего на позиции отрядов легли осколочные мины калибра 82 мм. Немцы вели огонь наотмашь, но несколько снарядов все же попали в цель. Благо, они ушли чуть ниже окопов, поэтому раненым оказалось всего несколько человек. Лебедь вместе с Соней хоть и нашли немецких минометчиков, оборвав их жизнь, но одна из мин, которую расчет успел отправить перед смертью, угодила прямо в окоп в правую часть окопа, где находилась пехота. Отряд сразу был вычеркнут из состава защитных сил, так как там погибли все, включая политрука. Мина просто напросто размазала нескольких солдат, а политрук вместе с остальными получили смертельные раны. "Седьмые" хоть и не понесли потерь, однако несколько человек получили раны. Лебедь повредил руку, в то время как у Полины, любившей поджигать все вокруг, осколки пронзили ногу в нескольких местах. Когда все были перебинтованы, сержант Богданов принял решение об отступлении в город. Благо, к их позициям прибыло подкрепление в виде пехотной роты, которая и заняла эти позиции. Пока выдалась свободная минутка, вместе со свежими бойцами отряд похоронили погибших, а точнее тех, от которых осталось хоть что то. Закопав могилку, "Седьмые" заняли места в полуторке и отправились в путь. 12:40. Севастополь Спустя пару часов Седьмому отряда всё-таки удалось пробраться в осажденный город. Медлить они не стали, а поэтому сразу направились в территориальное управление Шестого Отдела. На улице чувствовалась суета и спешка, ибо все торопились на очередной эвакуационный рейс, который должен был отправить всех желающих на большую землю. Днём температура не поднималась выше двадцати пяти градусов, однако многие продолжало щеголять в одних рубахах. Настроение отряда было несколько подавленным, и они понимали почему. Просидев полгода в Новосибирской учебке, их бросили в Крым, где они провели всего два боя, один из которых закончился гибелью Красноармейцев. И с таким настроением они прибыли к небольшому одноэтажному зданию, находившимся в центре красивого сада. Точно можно было сказать что тут когда то располагалось имение зажиточного торгаша или дворянина, которое во время Гражданской войны было передано УВР. Там то, в саду, что в гражданскую войну, что и сейчас, многие раненые восстанавливались после операций и готовились к отправке в Анапу, Сочи или Геленджик. Внутри одноэтажного здания творилась суматоха. Ненужные документы сжигались, особо важные складывались в опечатанные коробки и откладывались. Там то глава "Седьмого отряда" и нашел своего начальника. — Капитан Брюллов, сержант Богданов прибыл как вы и приказывали! - отчеканил офицер, встав по стойке смирно перед суетившимся начальником. — Вольно, Богданов. Вы все в сборе? - остановился на миг капитан, посмотрев на сержанта. — Да, правда у нас есть пара раненых, но они могут передвигаться без лишней помощи. — Отлично, вот, это вам, - в руки сержанта были переданы специальные приказы, судя по всему, для капитана теплохода "Армения", - предъявляете их в терминале и бегом располагаться на корабле. Вам дадут небольшую комнатку, но судно и так пойдет с перегрузом. Где Виктор? — Ждёт в полуторке. — Пусть оставляет свой ДШК тут и берет несколько коробок. Там объект №87 "Аэлита" и очень важные документы. Вы должны передать их *лично* Белову в руки, понятно? Он встретит вас в Геленджике или там, куда прибудет корабль. — Так точно, товарищ Брюллов. А вы как? — Мы отправимся следующим рейсом или через рейс. Сперва вы и важный груз. Говорят немцы готовят штурм на Восьмое число, поэтому будет хорошо если вы покинете город до их наступления. А теперь, бегом в порт. Корабль прибудет в 17:00 с остановкой на четыре часа. От вас требую рапорта о прибытии на борт ровно в 18:00. Отбывает "Армения" в 21:40 ровно, поэтому поторопитесь. Коробки чтобы держали при себе. Оружие тоже оставьте здесь, мы заберём. Понятно? Если да, то можете идти. В темпе вальса весь отряд разоружился и внешне стал похож на стайку пионеров, среди которых главным был семнадцатилетний двухметровый мужчина в ранге сержанта. Погрузка была довольно долгой, так как пришлось загружать как неизвестную никому "Аэлиту", так и коробок с важными документами скопилось огромное количество. Однако спустя полтора часа полуторка, покрехтывая, пустилась по узким дорогам в порт Севастополя. На улице же ситуация была попривычней, однако пустующие улицы наводили неприятные мысли. На борту "Армении" Закончив с рапортом Брюллову, "Седьмые" получили немного времени, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть. Им выделили небольшую комнатку, где кроме объемного гардероба было две кровати, которые сразу же оккупировали снайперы, а также небольшой диван, где расположились остальные. С одной стороны, они не хотели покидать город, но приказ есть приказ. К тому же, родине нужны были не очередные строки в потерях, а боевое соединение, способное переломить ход битвы. В корне противоположная ситуация была у Первого Отряда, воевавшего у Москвы, а также у Пятого, который совершал рейды в Керчи на позиции немцев с переменным успехом. Спустя некоторое время, отряд легко поужинал, выпросив у поварих немного еды, чтобы другим тоже досталось. Добрые женщины дали на съедение немного коровьего молока, хлеба, сыра и немного овощей, чтобы насытить растущий организм полезной пищей. После этого, часть отряда принялась ждать отправления, кто-то ушел на палубу поглазеть на город, а сержант Богданов получил время на то чтобы поспать и перевести дух. Да, раз спальных мест было всего две штуки, Аня Козлова, миловидная низенькая девушка 15 лет, составила для всех членов отряда график, по которому те могли поспать несколько часов до того как корабль отправится в путь. Прямо в одежде, накинув на себя лёгкий плед, мужчина лег на кровать и практически сразу же уснул. Правда, сон выдался не таким приятным, как хотелось. В нем сежранту пришло очередное видение, появлению которого он был слегка шокирован, так как последнее он видел пару месяцев назад, когда увидел такое, что достаточно сильно поменяло его восприятие на мир. Однако в этот раз все было куда печальней. Стоя на капитанском мостике, сежранту открывался прекрасный вид на толпу людей, которые радовались, думали, общались, мечтали и просто ждали когда корабль дойдет из Севастополя куда то в безопасное место, где не слышен шум артиллерийских систем и оглушительные разрывы снарядов. Такое положение дел продлилось всего несколько минут, после чего все стоящие на палубе оказались мертвецами, лежавшими в различных позах. Капитанский мостик был разрушен прямым попаданием авиационной бомбы, так что любой на его месте оказался бы мертв в то же мгновение. Переместившись на саму палубу, он нашел там ещё одну неразорвавшуюся бомбу, а в борту зияла гигантская пробоина от бомб побольше и торпеды. Одним словом, теплоход будет уничтожен, однако он не верит этому ведению. Как то раз оно не сбылось, а последнее так и вовсе заставило задуматься над тем, верны ли они. Тем не менее, внутри он чувствовал опасность и встревоженность, и поэтому явно что то да должно произойти с кораблем. Однако через несколько мгновений он открыл глаза и увидел перед собой встревоженную Аню и других членов отряда. — С тобой все хорошо? - спросила Соня, продавшая платок сержанту. — Да, вы все...чего так смотрите на меня? Выглядит так, что вы мертвеца увидели перед собой… — Ты чуть с койки не упал, так ещё и вспотел весь. Что стряслось с тобой? - спросил уже главный силач отряда - Виктор. — Да так, кошмар приснился...мы уже отплыли? — Как десять минут. Ладно, выпей водицы и переведи дух, а то неплохо ты нас перепугал. Спустя пару минут, Никита Богданов расположился на диване и думал о том, что скоро всех их может настигнуть смерть от немецких небесных воинов. Поэтому, он закрыл глаза и погрузился в глубокую медитацию, думая от том, как бы спасти экипаж корабля от возможной беды. Был вариант рассказать все капитану, но это могло бы вызвать излишнюю панику среди экипажа. Если рассказать ребятам то те могут затрубить об этом и создать такую же панику. Поэтому, он решил вложить все свои имеющиеся силы в то, чтобы каким то образом появились те, кто смог бы спасти их. И как эхом, пронеслась фраза - Спаси нас, Господи!