Кольцо, которое нельзя снять.

      Темная пещера, находящаяся под выступом скалы, над которым раскинул свои густые ветви можжевельник, пустивший корни прямо в каменную местность. Если выглянуть из пещеры, то откроется удивительный вид на Оногоро — остров, созданный богами Идзанаги и Идзанами. В горах, где сейчас произойдёт обряд «красной нити», летают маленькие вытянутые островки, на которых поют песни местные молодые богини, а боги создают «мелодию ветра». — Поторопись, Тоору! — выкрикивает Т/И, перепрыгивая с одного островка на другой, получая попутно комплименты и поздравления.       Воздушное платье небесно — голубого цвета не скрывает только хрупкие плечи юной богини, взволнованной и очень влюблённой. С другой стороны летит по воздуху шатен, чьи каштановые пряди ерошит ветер, легко срывающий с собравшихся украшения в волосах и на лбу. Он счастлив не меньше своей возлюбленной, потому умиротворенно смотрит на неё боковым зрением, ловя себя на мысли, что правда сделает это; обряд, который давно запретили, во избежание проблем в будущем. Связывать людей вместе невидимой в других мирах нитью было здорово, ведь влюблённые сердца находили друг друга после смерти, но нездоровая привязанность тех, чья любовь умерла вместе с ними, напугала власть Оногоро, потому обряд стал кощунством и карался, если всё-таки был проведён. Конечно, как и в мире людей нашла своё начало подпольная организация, которая проводит обряды тайно и всегда держит все в секрете. И вроде — чудесно: боги, которые хотели бы быть вместе в следующей жизни довольны, если бы не одно но: цена за обряд называется только после его проведения. То есть изгнанные боги, нарушившие какой-либо закон божественного острова и нашедшие свое место в этой организации, имели полную власть над теми, кто приходили к ним с просьбой. Впрочем, Тоору и Т/И уверены в том, что смогут отплатить. — Ты красивая. — Парень целует костяшки любимой и притягивает за талию к себе, дабы насладиться моментом близости под ночным небом.       Его губы касаются женских и Тоору вкладывает в этот поцелуй все свои чувства и уверенность в том, что происходящее — правильно. Девушка слегка улыбается в поцелуй, щекоча тонкими ноготками затылок парня, а затем отрывается от него и тянет за руку в глубь пещеры, где их уже ждут. Богиня, которая всегда выглядит молодо, пусть и родилась на острове после истинного заключения брака Идзанами и Идзанаги, встречает влюблённых. — Готов поспорить, что она просила у кого-то из богов удачи вечную молодость, — шепчет на ухо спутницы парень, за что Т/И мягко толкает его в бок. — Не стоит говорить об этом здесь. Даже у стен есть уши.       Свечи, парящие в воздухе и лежащие на камнях, светятся всеми цветами радуги, часто показывавшейся над горами, особенно в праздники, запахи трав, которые чертовски сложно найти, даже если их ищет божественное существо, и множество орудий и книг, принадлежащих этой самой женщине, красиво улыбнувшейся паре и вставшей, дабы поприветствовать. Ее имени они не знали, впрочем, никто не знает, но поговаривали, что она одна из созданной Царем Эмма армии духов. Значит ее нельзя назвать богиней, но той силой, благодаря которой женщина связывает судьбы богов, не может владеть простой дух. Но это последнее, что заботит пришедших в это место божеств. — Вы готовы? — задаёт вопрос, чтобы удостовериться в том, что обряд можно начинать, и получает согласные кивки.       Глаза возлюбленных светятся интересом и предвкушением, пока богиня подаёт им чаши и кинжал с узорами на самом лезвии. Обмен кровью. Тоору делает неглубокий надрез на тыльной стороне ладони и выставляет ее над деревянной чашей, передаёт кинжал Т/И, чтобы девушка сделала то же самое. Легкая острая боль коснулась их обоих, чему пара удивлена, но вопросов задавать они не станут. Раны не затягиваются, как это бывает обычно, но и этот момент влюблённые опустят. — Пейте. — А как же нить? — Пока вы обмениваетесь кровью, я повяжу нить на ваши пальцы и обряд будет завершён, — отвечает женщина, а затем добавляет, — но окончательно будет завершён после оплаты. — И какова цена?       Богиня не отвечает на вопрос, а только берет в руки клубок красных ниток и садится перед ними; вяжет кольцо на мизинце парня, а затем и девушки. К этому моменты чаши опустошены, а возлюбленные даже слегка дрожат от ударившего в голову адреналина. Что будет, если их поймают? До момента, пока нити не повязаны — преступление не совершено, но сейчас. . . сейчас пути назад нет. — Итак, цена. — Женщина мило улыбается, листая старую книгу; найдя нужную страницу, она меняется в лице. Страх мелькнул в ее глазах, но затем решимость. — Все в порядке? — интересуется Т/И, уже почувствовавшая неладное. — Цена. . . ваши жизни.       Свечи в момент начинают гореть ярче, а языки пламени словно бунтуют, страшными тенями показываясь на каменных стенах. Шатен поджимает губы, опустив глаза к полу, где девушка сжимает его руку. — Это шутка? — К сожалению, нет. Чтобы вы смогли быть вместе в другом мире, вам нужно умереть в этом. — Этого не может быть. . . — обреченно шепчет Т/И, в глазах которой собрались слезы. — Но есть другой вариант. Кто-то из вас должен убить другого, а затем подождать собственной смерти. — Это на может быть правдой! Ты просто изгнанная богиня, получившая власть над сердцами! Только не думай, что тебе это сойдёт с рук, — рычит Тоору, поднимаясь с колен. — Уходим, Т/И. Это были только разговоры, сплошной цирк.       Но выйти им не удастся, потому что обряд был проведён, а цена не оплачена. Слезы скатываются по щекам девушки, чувствующей вину за то, что предложила совершить данный обряд, а шатен всеми силами пытается выбраться из пещеры. Но, видимо, такова судьба. Мгновение и сильную грудь пронзает золотое копьё, принадлежащее божественной страже. Их нашли и пришли, чтобы покарать за нарушение правил, за совершение кощунства. Для Т/И все как в замедленной съемке: парень опускает руки, оставив в покое невидимую грань, не позволявшую выйти, а затем падает на спину, прямо в руки девушки, всегда родные и нежные. — Т-Тоору, ты. . . я не могу, — хнычет Т/И, гладя щеку возлюбленного. — Я вытащу его, потерпи, ладно? — Нет! Оставь. — Тоору надрывно кашляет, не крепко держа ладонь девушки на своей щеке, на которую подаёт соленая хрустальная капля. — Не оставляй меня сейчас. — Это я должна говорить, придурок. — Глаза юной богини щиплет от слез, дыхание сбивается, а грудную клетку разрывает от режущей боли, которой она не испытывала ранее. — Прошу, не оставляй меня здесь одну. — Найди меня. — Что? — Во что бы то ни стало найди меня, — выдыхает Тоору, лицо которого озаряет глупая, но всегда любимая девушкой улыбка. — Нет! Слышишь! — Т/И встряхивает возлюбленного, в глаза которого застыли слезы, а взгляд остекленел. — Ты не можешь так просто. . . — Дыхание перехватывает, голова кружится от происходящего и от потери. Но она собирается с духом и закрывает глаза парня, прислонившись своим лбом к его. — Я обязательно найду тебя. — Кинжал сверкает под полной луной в ладошке Т/И. — Или ты найдёшь меня.       Последняя улыбка, которую она дарит любимому в этом мире. А затем — тьма.