***
Холодная война Рона и Гарри продолжалась уже вторую неделю. Рон отказывался общаться с Гарри. Сам Виктор отказывался первым идти на контакт, считая, что подобная попытка обречена на провал. В первые дни Гермиона металась между двумя своими друзьями, пока Виктор её не успокоил. — Побудь лучше с Роном, Герми, — сказал он, когда они вновь пересеклись в библиотеке. — Он может наломать дров. — А ты нет? — прищурилась Гермиона. — «Главный трус Гриффиндора»? Смеешься? — Ну, вчера кто-то намял бока троице слизеринцев в северном крыле. Те правда помалкивают об источнике, но слухами земля полнится… — Они сами напросились. Посчитали, что трое на одного — залог победы. Обсчитались. — Где они тебя подловили? — Не подловили. Так получилось. Столкнулись нос к носу в районе Выручай-комнаты. — Так это не легенда?! — Нет. Мне про неё рассказали Сириус с Ремусом, а потом Невилл объяснил, как туда попасть. Он узнал про неё от бабушки. Я хожу туда каждый день. — И чем ты там занимаешься? — Тренировался. Гимнастика, бег, штанга, гантели. Ты не представляешь, как тяжело найти в этой школе приличный спортзал. — А слизеринцы? — А что слизеринцы? Появились в коридоре, как раз, когда я вышел оттуда и начали валять дурака. К счастью опомнились, лишь когда я уже сократил дистанцию. Иначе без потерь я бы не справился. — Ты хочешь сказать, что разделался с тремя парнями без помощи магии?! — распахнула глаза Гермиона. — Это оказалось несложно. Они совершенно не умеют драться. И похоже, боятся этого. Как только у них выбиваешь из рук палочку — они превращаются в перепуганных мышей. С ними бы справился даже мой тупой кузен. Даром что толстяк, но удар правой у него был отменный. Был… — Понимаю, — мулатка сообразила, что затронула очень неприятную тему. — В общем, присмотри за Роном, Герми. Факультету не нужны лишние проблемы. — Уж кто бы говорил. — Я как раз могу. На правах главной проблемы факультета. С того разговора минуло уже шесть дней. Рон вроде немного присмирел, но Виктор все равно предпочитал возвращаться в гостиную лишь перед самым отбоем. С одной стороны, не хотел лишних проблем. С другой — хотел побольше узнать про этот волшебный замок. Память Гарри услужливо подсказала немало различных тайн, которые они уже раскрыли. А сколько еще таится? И сколько из них позже аукнется большими проблемами? Поэтому Гарри предпочитал гулять по лабиринтам коридоров и переходов, пытаясь найти что-то интересное или хотя бы понять, по каким правилам построен этот замок. Первое, что пришло на ум — внутреннее убранство замка совершенно не совпадает с его внешностью. Число этажей, размеры комнат и их расположение существенно отличалось от внешней планировки. Плюс запутанная география коридоров, превращавшая Хогвартс в натуральную ловушку для нападавших. Скорее всего, создатели замка изначально планировали его архитектуру для удобства обороны. Косвенно это подтверждали и некоторые ловушки, которые смог обнаружить Виктор — узкие щели, напоминавшие бойницы, заделанные люки в потолке, которые некогда должны были обрушить на головы нападавших камни или еще что похуже. Отдельный интерес представляли развешенные портреты. Подобно колдографиям они двигались и могли даже говорить. Некоторые из них были достаточно словоохотливы, чтобы поделиться своими историями. Но большинство предпочитало отмалчиваться. К слову сказать, эти портреты могли представлять особую опасность для ночных передвижений, сообщая преподавателям о нерадивых учениках. Вероятно поэтому прошлый Гарри не расставался с мантией-невидимкой. Но больше всего Ревиля поражало число пустующих кабинетов. Некоторые из них похоже временами использовались, другие были заброшены уже давно. В каких-то Виктор даже обнаружил следы студенческих посиделок. Причем не только со сливочным пивом и вкусняшками, но и более взрослыми и изысканными развлечениями. В этот раз Виктор прогуливался в районе башни Райвенкло. Эта территория казалась более заброшенной, по сравнению с другими. Похоже, Орлиный Факультет мало интересовался, что происходит за пределами гостиной. Тем удивительнее было слышать пение из приоткрытой двери заброшенного класса. Заглянув туда Виктор обнаружил знакомую копну светлых волос. — Привет, Луна. Что ты тут делаешь? — Привет, Гарри Поттер, — «лунная блондинка» медленно обернулась на его голос. — Или лучше сказать, Виктор Ревиль? Я ищу свои вещи. Нарглы опять их украли и попрятали по всему Хогвартсу. Я конечно ставлю на них метки, но еще не научилась точно определять их местоположение. — Что еще за нарглы? — Это маленькие озорные существа. Они любят все таскать и перепрятывать. — И часто с тобой такое? — нехорошо прищурился Виктор. По его мнению, эти «нарглы» имели имя, фамилию и учились на одном факультете с Луной. — Где-то разок в неделю. И нет, Гарри, не нужно. — В смысле? — Твои мозгошмыги стали очень злыми. Кажется, ты хочешь разобраться с нарглами. Так же, как с теми слизеринцами. — Ты умеешь читать мысли? — Нет, просто могу видеть мозгошмыгов и понимать, как они себя ведут. Но вижу это только я. Это у меня от мамы. И это очень печально. Ведь если бы все могли видеть мозгошмыгов других людей, было бы меньше лжи и конфликтов. — Конфликты неизбежны. — Возможно. Но многих из них можно было бы избежать, если вовремя поговорить. — Или наоборот, оттянуть время пустыми разговорами до тех пор, пока ситуация не станет невыносимой. — Ты думаешь? Это жестоко. — Не более жестоко, чем бросать сотни парней на войну с туземцами на другой стороне земли. Причем вестись эта война должна строго по правилам, которые соблюдает только одна сторона. Итог — война идет без конца, потери растут, а сильнее всех страдает местное население. В те времена, откуда я пришел была большая мясорубка сперва в Северной Африке, а затем на Ближнем Востоке. Если бы западные страны сразу ввели бы туда экспедиционный корпус с неограниченной поддержкой, все бы закончилось за полгода. Мы бы вкатали в землю любое сопротивление, перестреляли всех недовольных, назначили достаточно адекватное правительство и надавали бы кредитов на восстановление мирной жизни. Разумеется, половину бы разворовали, но остаток все равно дошел бы до местных жителей. Вместе с мирной жизнью. Да, трудной. Да, небогатой и ограниченной в правах. Но это — намного лучше, чем жить посреди вялотекущей войны, что длится десятилетиями. — Война вообще неправильна. Но я с тобой согласна. Иногда один быстрый удар лучше, чем долгая болезнь. — Война, это неотъемлемая часть человечества. И каждый раз, когда оно пытается про это забыть, она напоминает о себе. И память об этом очень болезненна. — То есть, войны избежать нельзя? — разговор девушку явно заинтересовал. — Можно, но будет еще хуже. Один мыслитель прошлого сказал: «Войну нельзя избежать. Её можно отсрочить, к выгоде вашего противника». — Николло Маккиавелли. — Он что, тоже был магом? — удивился Виктор. — Нет, но Геллерт Гриндевальд очень почитал его труды. — Иронично, темный маг и борец за чистоту магических рядов оказался почитателем трудов тонкого цинника-магла. — Геллерт никогда не выступал за ограничение прав полукровок и маглорожденных. Не он. Он пытался построить общество магократии, которое могло бы держать магглов под контролем. Но разумеется с гарантиями определенных прав. Гриндевальд просто не хотел, чтобы они уничтожили весь мир, воюя друг с другом. Ты же слышал о том, что у магглов называется Вторая Мировая. — Я даже больше скажу. Мои родственники… В смысле мои, не Поттера, воевали в рядах русской армии, сражаясь с немцами. Правда я их уже не застал. — Та война была ужасной. Я слышала погибли миллионы магглов и магов. В сражениях сходились миллионы людей. Города бомбили так, что доставалось даже скрытым кварталам магов. Но благодаря этому Гриндевальд потерял большую часть своей поддержки. Многие его сторонники погибли под бомбами магглов или в огненных штормах немецких городов. — Та война, это следствие попыток «понять и договориться». Когда Гитлер только пришел к власти, его можно было свалить. Когда его молодая армия только примеривалась к первым завоеваниям — его можно было остановить. Но министры магглов Франции и Британии боялись. Они боялись русских, устроивших революцию. Они боялись долгой войны. Они боялись предательства союзников. И больше всего, они боялись потерять власть. И чтобы сохранить свою власть, они начали «умиротворять» главного хулигана Европы. Чтобы тот не бузил. Или бузил, но на заднем дворе. Мюнхенский Сговор развязал ему руки. «Сидячая Война» придала ему сил. В итоге, «миротворцы» получили все, чего боялись. Долгую войну, огромные потери, предательство союзников… А потом пришли хитрые американцы и злые русские, которые поделили Европу магглов меж собой. И те, кто боялся потерять власть, лишились и её. — Это очень похоже на то, что происходит сейчас. Виктор улыбнулся. — Да, это очень иронично. Британский министр снова пытается замести проблему под ковер, попутно переругиваясь с оппонентами. А зло, тем временем, все крепнет и крепнет. И дело закончится большой кровью. — Этого можно избежать, Гарри Поттер, — произнесла Луна странным голосом. — Нужен лишь тот, кто сможет взять ситуацию в свои руки, обойдя враждующие стороны. Маги сильны, но магглы коварны. Свинцом и огнем, серебром и клинком проложи путь в тенях. Проклятые сгорят, праведные погибнут, но стая уцелеет и вонзит свои клыки в горло врага. — Ой, — девушка дернулась, словно проснувшись. — Я поняла где нужно искать! — О чем ты только что говорила? — подозрительно прищурился Виктор. — Не знаю. У меня иногда бывает что-то такое. Это у меня от бабушки, по отцовской линии. Только я не могу запомнить, что говорила в таких случаях. Жаль, правда? Ревиль кивнул. Если это было предсказание, то оно чертовски отличается от той галиматьи, которой их пичкала шарлатанка Треллони. — Ладно, Гарри Ревиль, — пропела Луна. — Мне нужно бежать. Иначе хитрые нарглы вновь утащат мои вещи! Виктор проводил блондинку удивленным взглядом. Луна с её оригинальными взглядами и неисчерпаемым оптимизмом казалась ему чем-то непостижимым. — Темпус, — над головой Гарри появились часы. Время возвращаться. Иначе можно не успеть до отбоя.***
Разъяренный вопль выдернул Виктора из очередного кошмара, именуемого сном. Источником вопля оказался Рон, яростно комкавший какую-то бумагу. — Рон, какого черта?! — послышалось из кровати Шеймуса. — Заткись! — рявкнул Рон, напяливая мантию и направляясь к двери. Виктор взглянул на окно. Рассвет еще не наступил и округа была скрыта в тумане и предрассветных сумерках. Но возвращаться в объятия Гекаты совсем не хотелось. Ревиль тихо надел мантию и выскользнул вслед за своим другом. Рон нашелся в гостиной Гриффиндора. Он сидел и смотрел на камин немигающим взглядом. — Я присяду? — Гарри опустился в кресло по соседству. — Валяй, — мертвенно произнес Рон, комкая в руках лист пергамента. — Что случилось? — поинтересовался Виктор. Вместо ответа он протянул ему пергамент, оказавшийся письмом от его брата, Перси Уизли. Виктор вчитался в строчки аккуратного текста и быстро понял причину бешенного гнева Рона. — Глупый, глупый старший брат, — саркастично произнес Виктор, возвращая пергамент. — Такой добрый, но такой глупый. — Что ты имеешь в виду? — ощетинился Рон. — Ну, во-первых, твой брат тебя любит. Иначе бы он не стал рисковать и отправлять это письмо… — Рисковать? Этот идиот… — Да, рисковать. Он пишет весьма откровенное письмо своему брату, который является близким другом одного из формальных «лидеров оппозиции» Министру Магии. Не хмурься, благодаря этой газетной шумихе все думают именно так. А с учетом змеиного болота, которое представляет собой Министерство, это письмо может стоить Перси карьеры. — И что с того? — Во-вторых — Перси вполне подтверждает наши подозрения. Амбридж прислана Фаджем, чтобы сместить Дамблдора. И имеет полный карт-бланш на любые подлости. Её кровавое перо, о котором рассказывают ребята, попавшие к ней на наказание — лишнее тому доказательство. И именно поэтому Макгонагалл просила всех нас быть тише воды, ниже травы. У нее нет весомых рычагов влияния на эту ситуацию. — Именно поэтому ты отмалчиваешься на все нападки Амбридж? Именно поэтому ты ушел из команды по квиддичу и вообще стараешься держаться ото всех подальше? — Угу, — кивнул Ревиль, совершенно не собираясь раскрывать свои истинные мотивы. — Я — официальный лидер Сопротивления Министерству, среди учеников Хогвартса. Они сами назначили меня им. И любой, кто якшается со мной может стать мишенью для Амбридж. Я-то еще могу держать себя в руках, если понимаю ситуацию. Но вы со своим обостренным чувством справедливости… — Тебе что-то не нравится?! — взвился Рон. — Именно это, — процедил Виктор. — Вы слишком горячи, слишком активны. Слишком открыты. Ваши действия — предсказуемы. А люди вроде Амбридж с легкостью вывернут ситуацию так, что виноватыми будете вы и только вы. — Что плохого в кружке изучения чар? — Ты хотел сказать в кружке по подготовке боевых магов для противостояния аврорам? — Ты с дубу рухнул?! Мы с аврорами на одной стороне! — Рон, почитай еще раз газеты. Фадж концентрирует всю власть в своих руках и видит Дамблдора как своего естественного врага. Волдеморт сидит тихо и делает вид, что его вообще не существует. И в это верят. А появление в этих условиях кучки детей, изучающий защитную магию, под руководством учеников, явно лояльных Дамблдору, будет объявлено подготовкой боевиков. — Все равно не понимаю. — Политика, Рон, политика. Фадж и Дамблдор сцепились в жестком противостоянии. Фадж хочет единоличной власти и убирает любые препятствия. Дамблдор естественно против. Это лишает влияния его самого и снижает возможности для сопротивления Волдеморту. Проблема в том, что в последнего уже никто не верит. А Дамблдора подозревают в попытке захватить власть для себя самого. — Но это же ложь! Дамблдор бы никогда… — И очень жаль, что «никогда». Иначе все было бы намного проще. В любом случае, сейчас Дамблдор занят тем, что ведет подковерную войну с Фаджем и пытается выловить этого недопокойника. А значит, не нужно ему мешать. Орден Феникса вновь созвали не просто так. У них есть опыт и есть ресурсы для этого. А у нас нет. — Гарри, ты и в правда в это веришь? «Ни секунды», — подумал Виктор. «Оба участника этой игры просто валяют дурака в своих политических интригах, пока настоящая проблема зреет и становится сильнее. И когда она появится, нам останется только бежать как можно дальше». Но вслух он произнес совсем другое. Необходимую ложь, которую нужно скормить до того, как станет действительно плохо. — Да, верю, — уверенно кивнул он. — Доверься Дамблдору. Он знает, как лучше. Рон молчал почти минуту, но затем протянул руку. — Мир? — Разумеется, друг. Мир.***
Первый за долгое время совместный завтрак был прерван Гермионой, швырнувшей на стол утренний выпуск «Пророка». — Парни, смотрите! Сириус Блэк вышел на свет! — Что?! — Виктор схватил газету и начал изучать текст статьи. Похоже его последний разговор с Сириусом, дал совершенно неожиданные результаты. Тогда Ревиль просто надеялся просто немного вправить мозги своему крестному, но похоже перестарался. Сириус переругался с половиной знакомых, выставил Дамблдора из особняка и залился огневиски по самые брови. Но потом в его запое наметился перерыв и неделю назад тот привел себя в порядок и удрал во Францию. Откуда он подал жалобу на свой приговор в Международный Магический Арбитраж. Сириус настаивает на своей невиновности в предъявленных преступлениях. Ответа от Министерства Магии еще не поступало, но скорее всего его придержали для экстренного выпуска. — Сириус решил обратиться за доказательством своей невиновности? Он с ума сошел? — Рон казалось не мог в это поверить. — Питер же сбежал! Как он докажет? — Ну, зелье правды или думосбор никто не отменял, — глубокомысленно произнесла Гермиона. — До того, в них не было необходимости. Плюс, Сириус был признанным преступником и церемонится с ним бы никто не стал. А так, у него хорошие шансы. — Думаешь, Визенгамот отпустит его? — Визенгамот… Не знаю. Там сейчас настоящий раздрай. Но по договорам Визенгамонт признает приоритет решений Международного Магического Арбитража. Правда, дела там могут рассматриваться очень долго. Разве что, Сириус сможет надавить на нужные педали и ускорить решение… И Сириус смог. Точнее смог Фадж, заинтересовавшийся этим делом, как возможностью еще раз ударить по Дамблдору. Официально это подавалось как исправление возможной ошибки прошлого правительства. Но в реальности Фадж заинтересовался возможностью заполучить в свою клику представителя древнего и все еще влиятельного рода Блэков. К чьим словам могли прислушаться многие старые семьи Британии. И еще больше семейств с Континента. Да, Сириус мог принести кучу проблем, из-за откровенно проблемного характера. Но если все разыграть правильно… Куш был очень велик. Разбирательство по делу Блэка продлилось почти до середины октября. Сириуса несколько раз допросили под сывороткой правды в присутствии представителей Международного Магического Арбитража, а также представителей Магической Британии. Было проверено каждое слово в его старом деле и каждая сцена из его памяти. После этого Арбитраж вынес единогласный вердикт: «Невиновен!». Министерство Магии незамедлительно признало вердикт и предложило солидную компенсацию, за годы, проведенные в Азкабане. Хотя по мнению экспертов Гринготса, Сириус мог бы легко вытрясти из Министерства куда большую сумму. Сириус вернулся в Англию перед самым Хэллоуином. Вернулся как победитель, окруженный вниманием прессы и ряда именитых семейств, желавших выгодно пристроить своих дочерей. И на первые же выходные, новоявленный лорд Блэк заявился в Хогсмид, чтобы встретиться со своим крестником и его друзьями. Как не странно, Золотое Трио получило разрешения на посещения без каких-либо проблем. Впрочем, за последнюю неделю Амбридж резко сбавила обороты по наказаниям. По крайней мере в адрес Гарри и его окружения. Сириус назначил встречу в «Посохе и Шляпе» — небольшом баре на отшибе деревни. Обычно учащихся не пускали в этот бар. Но, для Гарри и его друзей сделали исключение. По «особой просьбе» лорда Блэка. Сам Сириус уже поджидал героев за столиком в углу бара. Он заметно похорошел за эту пару месяцев. Исчезли изможденность и нервный взгляд, черты лица округлились и смягчились. Теперь перед ними сидел настоящий красавец-аристократ, чью внешность не портили даже нити седины в волосах. — Гарри! Рон! Гермиона! Ну наконец-то! — Сириус поочередно обнял каждого из них, одновременно призывая официанта. Через пару минут перед каждым из них стояла здоровенная кружка сливочного пива. — Ну что же, дорогие мои! Выпьем! — Сириус немедля отхлебнул из кружки. — Сириус, как ты? Тебя не узнать, — начал Виктор. — Замечательно, крестник. Просто замечательно! Я сильно виноват перед тобой, что наговорил тебе в тот вечер. Но ты оказался совершенно прав. Если бы не твой решительный наезд… Я бы так и сидел на Гриммо, жалея себя и остальных. — Как тебе удалось все это провернуть? — Ну, сперва я напился. Потом поругался с Дамблдором. Потом еще раз напился и не просыхал почти неделю. Затем поговорил с кузинами — сперва с Андромедой, а затем и с Цисси. — Цисси? — Ага. Нарциссой Мафлой. Ты что забыл? Я же рассказывал тебе о том, что Малфои твои родичи. Седьмая вода на киселе, конечно, но родня. Жаль только её сын пошел в отца — такой же склизкий гад, который никак не может определиться с выбором. — И что они вам посоветовали, Сириус? — спросила Гермиона. — Разумеется бороться. Они и раньше не верили в мою виновность, а когда узнали высказали мне примерно то же, что и ты, и немедля отправили на континент. Там я пришел в местный аврорат и написал требование о пересмотре дела в Магический Арбитраж. У нас с французами нет договора о взаимной выдаче, поэтому сидел я в местной каталажке. Кстати, никаких дементоров у них нет. Говорят, что бесчеловечно. Французы, блин. А вот головы рубить по любому чиху — это очень человечно. Хотя, признаюсь честно, уж лучше секир-башка, чем двенадцать лет общения с этими летающими саванами. — Мистер Блэк! — воскликнула Гермиона. — Разве на континенте существует смертная казнь? — Разумеется, Шоколадка! — И даже более того, будь я французом, меня бы, за мои художества, обезглавили без промедления! Но, не будем о грустном. Французы и члены Арбитража пару недель просеивали мои воспоминания и наконец вынесли вердикт о моей невиновности. Из тюрьмы меня забирал лично Фадж. Он конечно распинался о злой шутке правосудия, жирный идиот. Пытался перетянуть меня на свою сторону. Мне едва хватило выдержки не спустить его с лестницы! Хотя, наверное, надо было это сделать. И вот я здесь. Свободный, невиновный и очень даже довольный. — Сириус, ты выглядишь совсем другим человеком! — Виктор не мог не отметить контраста, между мрачным и озлобленным узником, которого он покинул в августе и лихим магом, так похожим на старые фото. — Ну конечно, Крестник. Как только меня оправдали, я почти три недели провел в госпитале в Реймсе. Там очень хорошо лечат всякие психические болячки. А какие там медсестры… Короче, голову мне в целом поправили, хотя не на все сто. Так что до самой смерти меня будут мучить фобии и прочее. Но какой Блэк не был безумным?! Это наша фамильная черта. Которую мы нежно оберегаем. — И что теперь, Сириус? Чем ты займешься, — спросил Ревиль. — Для начала пересчитаю компенсацию от Министерства. А там видно будет. Меня уже осаждают предложениями о «выгодных проектах» и «перспективных невестах». Тот же Малфой предлагает весьма любопытную комбинацию. Но это все потом. Сейчас нужно разобраться с Волдемортом. Ибо эта парочка дебилов куда больше беспокоиться о своей власти. — «Парочка дебилов», — нашелся Рон. — Вы это о ком? — О Фадже с Дамблдором, разумеется. Я обоих в гробу видывал. Что этого напыщенного осла, что этого «Великого Светлого» маразматика. — Мистер Блэк, но нельзя же так относиться в Дамблдору! Он действительно заинтересован в уничтожении Темного Лорда, — возразила Гермиона. — Он заинтересован только в прерывании собственных ошибок, — жестко отчеканил Сириус. — Тогда в 81-м он круто облажался. Ты знаешь, Гарри, что твои родители хотели уехать из страны? — Нет, — нахмурился Виктор. — Вот теперь — знаешь. Когда ты родился, дела у Ордена и Министерства были швах. Я знаю, я был там. Волдеморт был очень силен. Твои родители опасались за твою жизнь и были готовы уехать в Германию. У твоего отца там были знакомые. А оттуда можно было перебраться в СССР. Туда никакой Темный Лорд не сунется. Но один Длиннобородый Козел их отговорил. Что-то там насчет пророчества. — Какого еще пророчества? — Понятия не имею. Дамблдор случайно проговорился о нем, когда мы спорили в последний раз. Что-то насчет того, что им суждено сыграть большую роль в уничтожении Темного Лорда. Сыграли они, мать их. Сириус опрокинул в себя порцию огневиски, и громко потребовал обновить всем напитки. Остальные внимательно смотрели на лорда Блэка, не притрагиваясь к напиткам. — На самом деле — чушь это все. У Великого Светлого просто заканчивались фигуры. Если бы Джеймс и Лили сбежали, за ними бы последовали все остальные. Я, Ремус, Лонгботтомы… Когда в победу не верят даже ближайшие сподвижники — война обречена. — Но он убедил их остаться? — произнесла Гермиона. — Да, вот именно. Сосватал нам это заклятие, Фиделиус. Остальное — вы знаете. Мы круто ошиблись с Хранителем Тайны. Темный Лорд нашел твоих родителей и вот ты здесь. Сириус злобно скрипнул зубами. — Но не боись, парень. Еще не все потеряно. И в обиду я тебя не дам. Вот, полюбуйся, — из внутреннего кармана плаща появился кусок пергамента с министерской печатью. — Что это, Сириус? — Это, Крестник, акт об опеке. Ты больше не вернешься на Тисовую улицу. Впрочем, как я слышал, твои дядя с тетей готовы сжечь тебя на месте, как только увидят. Похоже они очень переживают смерть твоего кузена. Виктор скривился. Он не питал никаких сожалений по отношению к своим родичам и был рад тому, что не придется с ними видеться. — Вместо этого, — продолжил Сириус. — Ты поедешь ко мне, на Гриммо 12. Там сейчас небольшой ремонт. И на каникулах я буду готовить тебя ко вступлению в права наследования. Сделаю из тебя настоящего лорда Поттер. — В смысле, лорда? — Рон аж привстал от удивления. — А что такого? Гарри является наследником рода Поттер. Это очень древний род, который возводят к самим Певереллам, родоначальникам многих магических семейств Британии. Разумеется, род почти угас, но среди аристократического старичья, это все еще Фамилия. Если бы твои родители были бы живы, их бы уже завалили предложениями о твоем браке. — Так рано? — нахмурилась Гермиона. — Договор о браке моей кузины Нарциссы с Малфоем был заключен, когда ей было пять, а ему — семь. Это нормально. И потом, как я сказал, Поттеры — род очень древний, пусть и обедневший, и растерявший свой аристократический лоск. В последних трех поколениях, твои предки часто брали в жены маглорожденных. Тем не менее, твоя родословная безупречна. И для многих — это очень серьёзный куш. А деньги — поправимо. — Ну, спасибо, Крестный. Обрадовал, — процедил Виктор не обращая внимания на косые взгляды Гермионы и Рона. — Кстати, совет. Начинай присматриваться к кандидаткам. Почти все они учатся вместе с тобой. И держись подальше от Гринграссов. Я слышал Малфой активно навязывает им брачный союз через своего сына. Старшая, Дафна, уже пристроена. А вот Асторию могут предложить тебе. И не морщься так, это вполне реально. Гринграссы умны, но уже очень себе на уме. Такая жена будет тебе явно не по зубам. А разводы — дело очень хлопотное. — Сказано знатоком, — съязвил Ревиль. Сириус в ответ только рассмеялся. — Не нашлось еще такой леди, что сможет заарканить Сириуса Блэка! Друзья засиделись в баре до самой темноты. Сириус вливал в себя стакан за стаканом, рассказывая истории из жизни Мародеров. Как не странно, алкоголь ничуть не влиял на Блэка. Разве что, истории становились все более красочными и менее приличными. Наконец, терпение Гермионы лопнуло, и она вытащила своих друзей из-за стола, сославшись на необходимость возвращения до отбоя. — И последнее, ребята, — несмотря на количество выпитого, речь Сириуса была все такой же четкой, как и в начале застолья. — Не попадайтесь под руку Амбридж. Она может быть стервой, садисткой, но она не дура. Я сталкивался с ней в Азкабане, она там работала, по линии Министерства. И вот теперь, её перебросили к вам. Учтите, ради своей карьеры она не остановится ни перед чем. Особенно сейчас, когда её покрывает сам Министр Магии. Поэтому держитесь от нее подальше. На прощание Сириус обнял каждого из Золотого Трио. Когда друзья покинули Хогсмид, было уже поздно. Взошедшая луна слабо освещала дорогу, поэтому Рон и Гарри зажгли Люмосы. Уж лучше потерять пару баллов за заклятие, чем разбить нос по дороге к школе. Троица шла медленно, переваривая сказанное Сириусом. Виктор внутренне радовался тому, что не придется возвращаться к дяде и тете. Но с другой стороны, слова Сириуса о возможном браке и аристократической династии не шли у него из головы. С каждым шагом, у Ревила крепло желание поскорее сдать все экзамены и сбежать как можно дальше, от этих безумных волшебников, двинутых аристократов и недорезанных политиков. Даже пекло гражданской войны в какой-нибудь банановой республике выглядело куда предпочтительнее этого змеиного болота. Поглощенный своими мыслями Виктор уже несколько раз не замечал, что к нему обращаются друзья, отвечая невпопад. После очередного неправильного ответа, Рон и Гермиона предпочли исключить его из беседы, оставив наедине со своими мыслями. Дорога довела их до реки. Уже скоро за холмом покажутся башни Хогвартса. Но тут армейское чутье Виктора взвыло об опасности. Повинуясь чистым инстинктам, тот упал на землю. Вовремя, над его головой пронесся светлый луч Оглушающего заклятия. — Протего Тоталус! — мерцающий щит, поставленный Гермионой, принял на себя вторую волну заклятий. — Бомбарда! — рявкнул Рон, метнув взрывное заклинание в направлении нападавших. Похоже без особых результатов. Ответом стала четверка оглушалок, выпущенных в Рона. — Отходим, быстрее! — крикнул Виктор, кидая разоружающее в направлении противника. Не то, чтобы он на что-то рассчитывал, просто это заклятие получалось у него лучше всего. Гермиона кинула еще одну Бомбарду перед ними, создавая небольшую завесу из осколков гравия. Под её прикрытием троица метнулась назад, к Хогсмиду. — Кто эти сволочи?! — воскликнул Рон, принимая очередное заклятие на Протего. — Они пришли по мою душу, — ответил Виктор. В его мозгу немедля созрел план. — Рон, Герми, бегите дальше! Я постараюсь отвлечь их. — Нет, — воспротивилась Гермиона. — С чего ты вообще решил, что они за тобой? — Первые заклятия влетели в меня. Поэтому не спорь. Рон! Позаботься о Герми! С этими словами Ревиль кинул в преследователей еще одно заклятие и запустив Люмус метнулся в рощу у дороги. Люмус освещал дорогу на несколько метров вокруг, одновременно привлекая внимание преследователей. Виктор рассчитывал, что через пару минут свет можно погасить, а потом постараться навязать врагам ближний бой. Его кинжал покоился в ножнах на его поясе. Скоро для него будет работа. Лес становился все гуще. За спиной слышалась погоня, ломившаяся через пролесок. Впереди шумела река или ручей. Самое время — можно гасить свет. И посмотрим, кто тут мастер засад. Виктору не хватило мгновения. В ту же секунду, когда он погасил Люмос в него влетел одинокий Ступерфай. Вопреки ожиданию, заклятие не вырубило Виктора, лишь отправив в нокдаун. Он выронил палочку и упал на ковер из прелых листьев. Невдалеке послышались шаги преследователей. — Эй! Вон он, — полушепотом произнес один из них. — Ты его метко уложил, — ответил ему другой, низким басом. — Талант не пропьешь. Эй, да он еще в сознании! Очередная вспышка заклятия выбила из Виктора дух. Сознание медленно ускользало. Голоса напавших превращались в бормотание. — …. че с ним делать? — ….казал кончать всю троицу. Только … Кедавра не берет. — …. идея. Давай… за остальными… Виктор никак не мог сосредоточиться. Чьи-то руки захватили его за шкирку и потащили куда-то. С каждым шагом шум воды становился все более четким. Пока наконец, его голова не окунулась в холодную воду. Он попытался бороться, но сил почти не было. А потом пришла тьма.