***
— Бога ради, Обадайя, прекрати трахать мне мозг, — протяжно застонал Тони, выслушивая очередные нравоучения от мужчины. — Вместо того, чтобы сесть на хвост Паркеру, ты творишь какую-то херню! — продолжал наседать мужчина, — шастаешь по клубам и ебешь маленьких мальчиков! — Стейн, я что-то не понял, — начал Тони. Он пытался сохранять спокойствие, потому говорил едва слышно. Сцепив руки в замок, он принял недвижимую позу, которая буквально всем показывала, что еще одно слово, и Старк вытащит пистолет, одной пулей разправившись в причиной своего геморроя. — Я только и делал, что гонялся за этим Питером Паркером. Только и делал, что слушал тебя. Ты наседал на меня все это блядское время, и мы буквально не пришли ни к чему, — Тони пожал плечами и развел руками. Он улыбался, но это была скорее истерическая улыбка. — Ты со своим Паркером сидишь у меня уже около шеи. Оу, даже нет. Уже залез на нее, свесил ноги и болтаешь ими, ударяя мне прямо по лицу. Ты отдаешь приказы без моего ведома, делаешь, что хочешь, но забываешь: главный я. Слушают меня, а не тебя. Я устал от этой погони. Устал от тебя, Обадайя. Так что пожалуйста, будь добр, свали нахрен с моего кабинета, закрой дверь и больше не входи в нее, пока я тебя сам не позову, — Старк все еще держал ровный голос, но, казалось, что вокруг него таки искрятся молнии. Обадайя ничего не сказал, лишь смерил Старка непонятным взглядом и стремительно поспешил удалиться. Дышать сразу стало легче. Тони слегка приспустил рубашку и расслабил галстук. Он уже не мог выносить никого. Ни Обадайи, ни сотрудников, ни даже себя. Он думал, что пойдя в тот клуб и слегка расслабившись найдет успокоение, но все стало лишь хуже. Теперь, помимо всего прочего, в его голове засел еще и этот идиотский парень, который просто не выходил оттуда. Движения его тела сегодня ночью, стоны, крики… кажется, у Старка от одних мыслей снова начинал вставать член. Этот парнишка просто невозможное недоразумение. Лохматое, невероятно манящее недоразумение… с которым спокойно. Приятно. Легко. Он даже и не думал, что парень засядет у него в голове. Тони только и мог об этом думать, и, на удивление, утром, когда тот проснулся в номере отеля, не обнаружив рядом копну лохматых волос, испытал дикое разочарование. Чувство утраты, которое не испытывал уже около нескольких лет… примерно со дня смерти родителей. Он вызывал в Тони все то давно усопшее, погребенное… что-то невероятное и давно забытое. И это смущало, настораживало — это убивало. Старк встряхнул головой, резко схватил телефон и стал набирать чей-то номер. Через пару секунд послышались гудки, а затем кто-то взял трубку. — Нат… у меня есть наводка на одного парня. Тебе нужно узнать о нем все, что только возможно. Имя, фамилию, возраст, что ест на завтрак и во сколько приходит с кинотеатра с друзьями. Просто все, — отдал приказ Тони, скидывая трубку, даже не дожидаясь ответа девушки. Всю информацию он и так скинет ей на почту, какие-то неясные наводки… он лишь знал, что его зовут Бенджамин, и то сомневался в этом. Информации мало, а требований много. Но чувство того, что это чего-то стоит было превыше всего. По крайней мере, Тони искренне желал в это верить. Но кто они, в конце концов, такие, чтобы не найти одного-единственного паренька, который так плотно засел в голове у Тони неясным ностальгическим трепетом?***
— Так что там с тем парнем с клуба? — заговорчески произнес Уилсон, пока отмывал свои руки от чужой крови. В кабинете Питера находилась душевое помещение, а также мини-спальня и ящики с одеждой. Это так, на всякий случай, потому дверь в душевую была открыта, что позволяло Питу слышать Уилсона четко и ясно. Сегодня тем бедным паренькам знатно досталось, но это никого не волновало. Главное прибыль, которую они получили за работу. Считай, что повезло быть отмудоханным самим Питером Паркером. — Ты же знаешь, Уэйд. Одна ночь и ничего более, — хмыкнул Питер сидя на кресле своего кабинета. Кровь смывать он даже не пытался. Удивительно быстро проскользнувшая в его словах ложь сначала скрылась от парня… он даже не мог признать что этот Эдвард вскружил ему голову и оставил след в памяти. Яркий, манящий, интимно-близкий след. — А мне показалось, что это не так, — улыбнулся Уилсон. — Блять, у нас просрочилась перекись? Я не могу отмыть эту ебучую жижу с рубашки, — мужчина яро пытался оттереть кровавые пятна с белоснежной рубашки, но было тщетно. Видимо, та баночка, которую он взял, действительно истекла по сроку годности. Взяв новую, он продолжил свое занятие еще более усердным образом. — Когда кажется креститься надо, — хмыкнул Питер, делая затяг с электронной сигареты. — Ты вчера так мило на него смотрел… не так, как на других, — Уэйд качнул головой в сторону, вытирая руки сухим полотенцем, выходя из помещения. — Обычно со своими жертвами ты даже не разговариваешь, а тут… понимаешь, как будто бы вы уже сто лет знакомы и даже имеете свой загородный дом с четырьмя хомячками, — Уилсон, совершенно не смущаясь своего голого торса, шлепнулся на диван. — Могу сказать, что он даже больше, чем мой типаж. Ты когда-нибудь видел самого сексуального мужчину в мире, который не менее сексуально рассуждает о теории квантового взрыва? — Питер приятно улыбнулся. Воспоминание о их разговоре тепло грело сердце. — А говоришь, что я бред несу, — Уилсон почесал голову. — Не хочешь найти его? Держать контакт там? Может, это тот самый дзынь, — хмыкнул он. — Я думал над этим, но знаешь… с моей работой вся личная жизнь идет под откос. Так что задумываться об этом даже и смысла не имеет. Сам рассуди, какое же у нас будущее? — об этом всём Пит действительно думал. Ему было грустно от факта, что счастливая жизнь с Эдвардом — лишь несбыточные фантазии. — Ну как какое? Затащишь его к нам, станет сотрудником месяца за слишком шикарный зад и изгибы спины, — Уэйд ухмыльнулся. Питер лишь задорно посмотрел на своего собеседника, улыбаясь ему в ответ. На секунду лицо Уэйда показало тысячу и одну эмоцию, а потом он и вовсе запрыгнул на диван с ногами, изображая невероятно безобразный шок. — Ты как будто не знал! — вспеснул руками Питер. — Да ты не похож на пассива! — заорал Уислон. — А ты не похож на моего лучшего головореза, и что теперь? — фыркнул Питер. — И вообще, за что я тебе плачу? Иди давай в архив, бери дело и работай, тунеядец! — Ох, ненавижу, когда ты включаешь босса и типо угрожаешь нам своей смазливлй моськой, — буркнул Уэйд, — меня это возбуждает, — игриво признес Уилсон, на что Питер шутливо замахнулся в него близстоящей лампой, — мы еще поговорим об этом! — кинул он, выбегая из кабинета. — В следующей жизни, — кинул Пит в ответ. Ожоги нещадно ныли. Из головы не выходила сегодняшняя ночь и крепкие объятия этого мужчины. А может все-таки?..***
— Серьезно, Питер расслабься. Ты не на панели, а просто на обеде, — буркнула Мишель, принимая у официанта свою карбонару. — Тебе легко говорить, — Питер осматривался по сторонам. Недавно открытая кафешка недалеко от их офиса радовала глаз. Находящиеся по углам красивые растения, освещение, ненавязчивая музыка и приятный дизайн. Без роскоши и излишних убранств: строго, но со вкусом. И еда тоже была неплохая, по крайней мере его суп приятно разливался внутри и имел характерный золотистый оттенок. Что могло быть лучше? — Что там с Тони? — невзначай спросил Питер, а девушка таки засияла. — Я отправила ему сердце в коробке с запиской, что следующее будет его, — она заулыбалась, явно гордясь своей работой, а Питер так и застыл с ложкой супа, поднесенной ко рту. — Чье сердце, Мишель? — спросил Питер, не отводя взгляда от девушки. Она замялась, пытаясь пробубнить что-то невнятное на своем выдуманном языке. — Ладно, хорошо. — Пит опустил ложку, — я очень надеюсь, что это сердце свиньи или кого-нибудь еще, но не человека. Просто кивни, даже если это неправда, я не хочу ничего знать, — парень закатил глаза и утало выдохнул. Девушка робко кивнула, и этого Питеру было достаточно, чтобы жить спокойно. — С кровью? — Пит слегка улыбнулся, говоря едва слышно. Мишель снова расцвела, активно закивав головой со звездочками в глазах. Паркер просто улыбнулся, продолжая размеренно поглощать свою пищу. Нью-Йорк как всегда жил своей жизнью. За панорамным окном мчались машины, спешили куда-то люди, но для Питера все проходило в разы медленнее из-за чертовой постоянной боли. Просто мерзкой и адской боли, которую создавали мерзкие ожоги на спине. Мишель снова перебинтовывала его утром, процедура не из приятных, но, зато, ожоги потихоньку начинали заживать, что не могло не радовать. Скоро его спина вернется в прежнее состояние, хоть и теперь на ней навсегда останутся красоваться белесые полосы шрамов. «Скажи мне, кто это сделал и я убью его», — пронеслось резкой вспышкой в голове. Эти слова… а затем легкие поцелуи, касания, поглаживания… все было до одури правильно. И в этих словах, почему-то сказанных мужчиной, кажется, не было ничего удивительного. Это было правильно. Это было хорошо. Это было невероятно, поднимало всех копошащихся опарышей и заставляло сердце биться в разы быстрее. От одной лишь только мысли о том невероятном мужчине… тело будто бы прошибало приятно разливающейся волной счастья. Пожалуй, это пугало Питера больше всего. — Пит? — едва слышно позвала его Мишель. Он поднял на нее взгляд, отвлекаясь от своих мыслей, но ответного не увидел. Зачастую они делали так только лишь тогда, когда не хотели, чтобы люди видели то, что они о чем-то говорят. — На двенадцать часов, рыженькая, пришла следом за нами и просто смотрит, — Мишель все так же не поднимала глаз. Питер оглянул помещение, якобы ища официанта, но лишь для того, чтобы бросить беглый взгляд на ту женщину. Она действительно пилила именно Питера взглядом, кажется, даже не моргала. Это выглядело… весьма устрашающе. Конфликтов сейчас не хотелось, да и она сидела уж слишком далеко от ребят, да еще и так, что простой человек наврятли бы ее заметил, но чуткий и всегда анализирующий взор Мишель не смог упустить подобную мелочь. Все таки подзывая к себе официанты, Пит попросил счет. — Мишель, потихоньку по-съебам, мы конфликтов не хотим, — улыбнулся девушке Питер. — Она реально криповая. — И я тебе о том же. У нее видно наметанный взгляд, — подчеркнула подруга, забирая свою сумку. Питер вложил однозначную купюру в в счет, щедро оставляя на чай официанту и поспешил выйти под руку с девушкой, прежде открывая ей дверь. Уже усаживаясь в машину, через окно с надписями Пит отметил, что рыжеволосая все еще продолжала пожирать его взглядом. Только еще и улыбалась при этом. Что-то в ней было действительно пугающее…***
— Ты умеешь находить себе любовников, — ухмыльнулась Наташа, входя в кабинет Тони. Он круто развернулся на стуле, сложив руки в замок. — Тот парень из клуба… — она заговорчески улыбнулась. — По камерам было четко видно его лицо, потому найти, казалось, не составит труда. Ни в какой базе полиции он не числился. Ладно, может, добропорядочный гражданин. Ни в каких ближайших школах и университетах. Хорошо, ладно, нигде не учиться. Он показался мне изначально слишком молодым, потому, специально для того, чтобы тебя подстебать, я проверила детские сады. И представь себе, Тони, там тоже ничего нет, — Наташа была невероятно горда особенно последним пунктом своей работы. — Очень мешно, ближе к делу, — съязвил Тони. — Он буквально нигде не числится, понимаешь? Это уже невероятно странно. В тот вечер он был в компании с другим мужчиной. Имя Эдди Брок тебе ничего не говорит? — хмыкнула Наташа. Тони не мог его не узнать. Это был один из работников мафии Питера, которого Рамлоу похищал недавно. Мало того, в прошлом скандально известный журналист и хорошо знакомый Тони мужчина по статусу бывшего Романов. — Зацепка за зацепкой привела меня к Рамлоу. Я просто показала ему запись с видео камер… и да, Тони. Ты нашел не просто потрахушку на ночь, ты трахался с самим Питером Паркером. — Нат усмехнулась, кидая на стол Тони фотографии с камер видеонаблюдения, где отчетливо видно лицо того, кто ночью так сладко стонал и приятно изгибался под настойчивыми руками Тони. — Прими за честь. У Старка в один момент просто отвисла челюсть. Буквально минуты ему хватило на то, чтобы дар речи вновь вернулся, но говорить тот не спешил. Кажется, Старк все-таки действительно был идиотом. Ну как можно было не соотнести факт того, что этот парень изначально вызвал в нем какие-то смешанные чувства? Эти его бинты… теперь мужчина точно знает, кто это сделал и кого, по сути, он собирался за это убить этой ночью. Тони просто вмиг понял все, и почему они поехали в отель, и откуда Питер знает азбуку Морзе… все стало понятным. Логичным. Но от этого не становилось менее правильным, даже наоборот… — Тоесть, стоило просто сходить в этот клуб раньше? — насмешливо произнес Старк. Все это не укладывалось в голове, как ни крути… столько лет вести молчаливую борьбу, а сейчас встретиться лицом к лицу и никак не воспользоваться шансом просто по причине собственного незнания. — Нам просто крупно повезло. Все посыльные к Питеру никогда не знали его внешности, никогда не знали, где его искать. Они просто по счастливой наводке и по нашей осведомленности о его делах находили Паркера, но никогда не возвращались, чтобы показать его голову лично. Мы просто не делали акцент на его внешности… и если бы я не узнала Эдди, то и сейчас бы понятия не имели об этом. Это просто череда случайных обстоятельств, которые сыграли нам на руку. Так-то мы много раз могли заявиться и к Паркеру лично, и в его офис, и куда угодно… но ты не отдавал приказа. Ты просто кинул это дело, чтобы Обдайя сам возился с ним в песочнице. Я не удивлюсь, если Стейн знает, как выглядит Питер. И не удивлюсь, что вообще знает больше нас, — закончила рассказ Наташа. Она постукивала ногтями по стеклянному столу, наблюдая за изменением эмоций на лице Тони. У мужчины просто не укладывалось в голове. Как этот парень… и как он не мог догадаться… Боже, что за идиот. Неужели прошлой ночью он и правда трахнул Питера Паркера собственной персоной, когда мог убить свой геморрой в один выстрел? — Радует, что мы знаем, что они не усведомлены о том, как ты выглядишь. Если бы это было так, Питер давно бы тебя убил. Прошлой ночью, примерно, — хмыкнула Нат. — Надеюсь, этой информацией ты распорядишься правильно и не будешь глупить, Старк. Это как и идеальная возможность сыграть на ситуации по нашему плану, так и возможность наконец-то выяснить, потому Питер так дорог Обадайе. Выяснить, что за помешательство… — Почему ты так не доверяешь Обадайе? — резко спросил Старк и посмотрел на Нат серьезным взглядом. — Он не вызывает доверия. Слишком извилистый, слишком самодовольный… он постоянно не договаривает, ты не замечаешь? Постоянно. И мне ужасно хочется выяснить, что это за вещи. Но, Тони. Я понимаю, что Стейн для тебя словно отец, но и ты пойми, что просто так я не буду опасаться человека. Когда-нибудь он воткнет тебе нож в спину и ты помянешь мои слова, но будет слишком поздно что-то менять. Главное, не ошибись, — Наташа попыталась ободряюще улыбнуться, что вышло весь плохо и поспешила выйти из кабинета, закрыв за собой дверь. Старк шумно выдохнул, запуская пятерню в волосы. Это. Был. Ебаный. Пиздец.***
— За нами следила какая-то рыжуля, — входя в кабинет сразу начала рассказывать Мишель. Уэйд и Эдди сидели на диване, яростно споря меж собой. Спина Питера просто отвратительно болела, сам парень ненавидел и проклинал весь мир, особенно ебучего Старка, ебись его рот в три щели. — Рыженькие — это зло! — воскикнул Эдди. — Была на моей памяти одна, — невзначай кинул он. Оказывается, они не спорили, а играли в карты. И, судя по всему, Уилсон жестко проигрывал. Карты никогда не были его стихией. — Еще таким пронизывающим голубым взглядом, просто жуть, — воскликнула Мишель, падая на стул. — Небось была вся в черном, с длиннющими ногами и похожая на русскую шипонку, — заржал Эдди, а Уилсон его поддержал. — Да-да, а еще со соими выпрямленными волосами, карэ, и с такой едва полуулыбкой, — теперь ржали они оба, а вот Питеру и Мишель стало совсем не смешно. — Это была именно она, ребята, — опасливо произнесла Мишель, уже не улыбаясь. И парни перестали смеяться. Повисла напряженная тишина. Брок откинул карты в сторону, хватаясь за телефон. С полминуты он там что-то агрессивно листал, а затем повернул экран с точной фотографией девушки с кафе. Мишель лишь кивнула, боязно посматривая на ребят. Уэйд страдальчески застонал: — Ну твою мать, Брок, опять твои гребанные романы с Романовыми! — Пиздец как смешно, друг, но мы в такой заднице, которую еще и поискать надо, — сухо ответил Эдди, начиная что-то судорожно искать в своем телефоне. Спустя пару секунд с экрана мобильника Брока на Питера и Мишель смотрела на самая рыжеволосая девушка, от которой они буквально сбедали пару часов назад. По ошалелому взгляду ПИтера, Эдди понял, что они угадали. Он лишь истерично кивнул, начиная улыбаться. — У меня был роман с этой девушкой. Мы познакомились на одном мероприятии в России, так и закрутилось. Правда, потом разошлись не очень хорошо: она просто пропала, как будто бы и следа никакого не было и не существовала вовсе. Теперь я знаю, что существовала, — хмыкнул Эдди. — Ее зовут Наташа Романов. — А при чем тут твои пассии и мы? — спросил Питер, заламыва бровь. — Да дело в том, что она профессиональная шпионка. Таких в России называли «Черными Вдовами», — уточнил Уэйд. — Брали детьми, а выпускали целый конвеер смертоносных убийц. И, мне кажется, я даже догадываюсь, на кого она работает, — Эдди схватился за голову, судорожно сжимая и разжимая кулаки, в которые заключил свои и без этого бедные волосы. Мишель залипала на Уэйда злым взглядом, а он на нее, как обычно, едва заметно влюбленным. После небольшого повисшего молчания в кабинете, Питер заключил: — Эдди, сходи на встречу со своим этим Веномом. Узнай про эту девушку. Узнай про Тони. Начни, блять, хоть что-то узнавать! — К концу своей речи Пит уде повысил тон. Впервые за долгое время повысил, и конечно, все от этого немного прихуели. А почему так вышло? Да потому что он чертовски сильно злился. Конечно в первую очередь на себя. Потому что бездействовал, не слушал Мишель, потому что мало времени уделял этой проблеме и еще три тысячи потому что, которых для парня было и так слишком много. Эдди понял настрой друга, потому просто кивнул головой, и под ручку с Уэйдом почти бесшумно выпорхнул из кабинета. Питер прямо чувствовал всем телом, что Мишель хочет что-то съязвить по поводу этого бездействия, по поводу ситуации, Тони, и вообще всего сложившегося пиздеца в целом, но она молчала. Она молчала и смотрела на Питера своим непробиваемым взглядом, что было хуже любой колкости с ее адреса. В глазах шатенки читалось лишь одно: «Посмотри, к чему это привело. Посмотри». Но она неумолимо молчала, и все, что оставалось делать Питеру, это смотреть на нее совершенно разбитым и растерянным взглядом, ища поддержки. Питер знал. Он понимал, что никакой поддержки не дождется, потому молча просил прощения. Хлопок двери за вышедшей только что Мишель звучал громче, чем что-либо в этом мире. Он понимал, что поставил под удар не только всю его компанию, которую дядя с отцом возводили из обломков столько лет, но и своих сотрудников. Мишель, которая была для него всем в этом мире, а главное — семьей. Если Наташа узнала, кто такой Питер, то с легкостью могла бы его просто прихлопнуть. Нанести вред. Не ему, так Мишель. А в этой ситуации Питеру было хуже от мысли, что могла пострадать девушка. Ему было просто невыносимо от одних своих рассуждений. Становилось душно, невыносимо, казалось, воздуха просто не хватало. Парень судорожно вскочил с кресла на котором сидел, начал беспокойно расхаживать по кабинету из стороны в сторону. Он действительно был совершенно глуп, когда не хотел давать ответных действий в сторону Тони. Выловить его в каком-то закутке, увезти в лес, пытать и мучать — это одно, а когда за тобой ведут активную слежку — это совсем другое. Так Старк мог бы знать их адрес, ведь Питер не проследил, если ли за ними хвост, мог узнать абсолютно все, что тому потребовалось для того, чтобы убрать Паркера… и все из-за этой наивной глупости парня. До одури наивной глупости… От этих переживаний он и не заметил, как начал почесывать спину, от чего бинт стал расползаться на отдельные ниточки и обнажать травмированную кожу. Чешется — значит заживает, только все это заживление Пит просто расчесал в порыве своих мыслей. Больше всего он хотел убить Тони Старка.***
— Питер, хватит! — вскрикнула Мишель, но Пит ее не слушал. Не слышал. Плевать, что костяшки сбиты в хлам и уже заляпаны кровью этого бедного парня (или его кровью, кто же знает), плевать, что он забьет его до смерти. Плевать, почему и за что его дело покоилось в архивах, но заказ есть заказ. А повод сорваться на ком-то стал отличной перспективой, чтобы не сделать больно своим близким. Занося руку для еще одного удара, Пит почувствовал, как чьи-то крепкие руки обхватили его со спины, плотно зажимая в кокон недо-объятий. Эти касания… казались знакомыми. Та ночь снова пронеслась у Питер в голове яркими вспышками, и он было хотел обернуться, чтобы увидеть там заветного мужчину, но, разочарование окатило быстрее. Это не бог быть Эдвард. Это был всего лишь Уилсон. — Пусти меня блять! — зашипел Пит, но крепкие руки сжались на нем еще сильнее. — С него хватит. Парень и так не шевелится, успокойся. Ты напугал Мишель, — отчеканил стальным голосом Уилсон, оттаскивая Пита от обездвиженного тела. Слова о том, что Пит кого-то напугал… стали прекрасным отрезвляющим. Как-быдто бы глоток крепкого и свежесваренного кофе с утра. «Интересно, а Эдвард смог бы приготовить мне такой же кофе?» Мысли о мужчине заставили Питера еще сильнее разозлиться и вырываться агрессивнее. Но, к сожалению, по голове Паркера прилетел смачный удар, на что парень на пару секунд не мог прийти в себя… — Клянусь, ты готовишь самый лучший кофе, — произнес кто-то с улыбкой на губах. Пит видел ямочки, до боли знакомые ямочки своих же щек и смех. Кто-то потрепал его по голове. — Я готов готовить его тебе каждое утро, только если ты всегда будешь рядом, — мужчина улыбнулся. — Буду, ты же знаешь, — звонкий смех. — Я люблю тебя до Венеры, а это намного дальше, чем до луны и больше, чем три тысячи раз!» …все-таки пришел в себя. Пит встряхнул головой, стараясь избавиться от сонного наваждения. Что, это, блять, было? — Успокоился? — заорал ему на ухо Уилсон, но Питер все еще не мог прийти в себя. Странное чувство дежавю и чего-то утерянного просто не покидало его, боль в голове начинала набирать сильные обороты, от чего казалось, что она сейчас просто взорвется к чертям собачьим и превратиться лишь в группу мелких атомов, а сам Питер исчезнет и перестанет существовать. Непонятные обрывки слов, картинок, эмоций и людей… все было, словно если бы посмотреть фильм через слишком размытый белый фильтр, слегка припудренный розовыми блестками, которые слепили глаза. От этого всего сердце Питера начало просто невероятно сильно болеть… колотилось, словно отбивает 400 ударов в секунду или он просто стал маленьким колибри. Пит почувствовал, как крепкие руки отпускают его и ощутил твердое соприкосновение с землей. Придя в себя, он огляделся вокруг: избитый парень до неузнаваемости залитый кровью, напуганная Мишель, отрешенный от каких-либо чувств Уилсон. Дела шли хуже некуда.