Вы что-то хотели, Профессор?

Серхио, закончив очередное собрание для обсуждения плана ограбления монетного двора, сидит за своим столом и смотрит как все участники ограбления уходят. - Берлин останься, - тихо сказал Маркина. Расставив ноги, Берлин, будто вождь, уверенно крутя остро заточенный карандаш в руках, сидел за обыкновенной одноместной партой. Глаза Андреса ходили по кабинету, стены которого были увешаны различными фотоснимками и записями. Пятимесячный план ограбления монетного двора Испании находился в этом помещении 5×5 метров. Они находились здесь уже 3 месяца, он знал это здание, как будто родился тут. Устремленный в сторону профессора—невысокого человека в очках, сидящего за столом, взгляд пожирал его. Берлин был готов наброситься. —Конечно, профессор. Намекающая улыбка украсила лицо старшего брата . Когда все ушли, а одни только Берлин и Профессор остались сидеть в комнате, профессор пристально посмотрел на него и, поправив очки, встал из-за своего стола и подошёл к старшему брату. -Брат, я прекрасно помню что говорил насчёт отношений, но то как ты смотришь на меня в последнее время несколько смущает.. - немного промедлив добавил - Я хотел бы узнать что ты хочешь.. Желательно наглядно. Профессор снова поправил очки наконец-то оторвав руки от края пиджака который он так усердно теребил на протяжении всего времени пока говорил Мир вовсе не был бы своим, если бы в нем не было интриг, которых так любит Берлин. Вводить людей в ступор, заставлять их искать несуществующий выход. А смотреть на реакции младшего брата ему доставляет особенно много удовольствия. Но с Серхио такое точно не прокатит. Он человек умный и самодостаточный. Обмануть его сложно. Разве что легонько толкнуть не в том направлении. Ведь он будет верить своему брату, человеку , находящемуся в этом чертовом склепе один на один. Ах, как же он любил улыбаться. Ехидная улыбка, улыбка с презрением, насмехающаяся улыбка. Менять лица так просто, Но во всем есть недостатки. Пусть профессор знал его настолько хорошо, что мог бы распознавать ложь за его "масками", но иногда у Берлина получалось обмануть братца, зато секс с ним просто восхитителен—предел всех мечтаний. И это не единственное за что так столица ценит правителя. —Вы же знаете, Профессор, между нами все кончено. - спокойным холодным голосом сказал он брату. Улыбка. На этот раз однозначно говорят обратное. Ничего между ними не конечно. Впереди ещё 2 месяца заключения в одном доме на отшибе, ему ни за что не сбежать. А если учесть что они братья, времени намного больше. Заметив на себе пристальный умоляющий взгляд, Берлин все же позволил себе подняться из-за стола и, разъясняя на ходу, обойти сразившегося ступором Сальву: —Ты же сам говорил, "никаких личных отношений между коллегами". Все должно быть на высшем уровне. И это его и так всем надоевшее лицо, когда он дразнит. Черт! - Ч-что? Почему? Я думал тебе нравилось делать со мной все эти вещи.. - будучи в смятении Серхио не мог говорить связной и понятной речью, а слова просто пропадали образуя удушающий ком в горле. Смотреть на Берлина едва возможно. Он выглядит совершенно невозмутимым и даже счастливым. Ладошки немного вспотели и слыша как громко бьётся сердце, он только может сглотнуть слюну накопившуюся во рту. Являясь человеком умным, но робким, профессор снова поправляет очки и нервно мнет край пиджака. Хочется сказать много, но открыть рот кажется настолько сложным, что его сил хватает только на тихое дрожащее : -Пожалуйста..Брат.. Голос обрывается, волнение полностью поглощает Серхио и он больше не может смотреть на улыбающегося Берлина. Взгляд медленно опускается на ботинки. Берлин был в восторге. Как же легко однако манипулировать людьми, даже не особо понимая их суть.Да и не надо, ведь добиться желаемого успеха или результата иногда бывает куда проще чем можно себе представить. А реакция младшего брата практически на вес золота. Любовь. Это как блеф на поле, за которым следят миллионы. А вас всего двое, и вы сидите друг напротив друга, и разделяет вас лишь стол. Почти что покер. Единственную оплошность, которую можно себе позволить—именно управление человеком, сидя прямо напротив него, ведь этого не заметят даже смотрящие. Играть не по правилам только и умел Берлин. Став за спину своей новоиспеченной жертвы, медленно положил руки на его плечи, и, поглаживая их словно пытаясь помочь пострадавшему расслабиться, начал свою речь: —Да, мы делали все эти вещи, мы делали их в одиночестве. Нас было двое. Ты,—голова начала медленно приземляться на левое плечо профессора,—и я.—она на месте.—И никого больше. Вспомни, Серхио, мой милый Серхио, как нам было хорошо вдвоем,—подбородок приподнялся, а правая рука будто начала стирать горизонт между их отношениями и проблемами медленно скользя от подбородка к шее, спускаясь к краю рубашки .—Ты хороший человек, мой милый брат ,—последнее слово он явно чересчур выделил,—и ты хочешь это повторить? Недовольная рожа. Дразнит, паскуда. Смотря вниз, на свои ботинки, Сальва успел немного расслабиться от рук брата на своих плечах. Но вот, слова Берлина заставили снова вернуться в реальность. "Нельзя позволить себе пропустить хотя-бы слово". Эта мысль стала главной на несколько секунд. Мелкая дрожь охватывает все тело от приятного голоса возле уха. Почувствовав на своём плече голову мужчины он вздрогнул. Сальва, повторив про себя фразу "хорошо вдвоём",продолжил внимательно слушать все ещё дрожа, но уже не от волнения, а от возбуждения которое он почувствовал, как только вспомнил о всех тех ночах вместе. Руки резко перестали теребить край пиджака и переместились на ширинку, стараясь слегка прижать вставший член в надежде что Берлин это не успел заметить. Услышав слова "брат ", Сальва резко очнулся и, резко отойдя на шаг вперёд, развернулся лицом к мужчине. Руки все ещё пытаются скрыть возбуждение. - брат? - недовольно глядя на Берлина, он все таки находит силы чтобы что-то сказать. - я думал тебе нравилось это делать.. Пожалуйста.. Слова снова застревают в горле. Профессор больше не может ничего сказать и просто смотрит на Берлина стараясь не заплакать. Мужчина наконец почувствовал себя вождём, настоящим королем, скоро у него будет много денег, а пока можно трахать этого "мальчишку", его план был идеален, если бы не было одного минуса. Шанс что это произойдет—один на миллион. Как думаете, что это? Верно, любовь. Блеф на его поле невозможен. Только с его стороны. Это точно. Движение в районе бедер Маркины заставило Берлина незамедлительно перевести взгляд ниже, и да, он однозначно заметил ненужное движение. —Ох, какая жалость, у братика проснулся, да? О боги, как он был жесток. Ненавидеть его за это даже не грех. — Может, ты и думаешь, что я верен тебе, но это не так. Я очень ценю нашу связь, но то, что мы занимаемся сексом—не делает нас партнёрами. Наивный. Берлин врал. Ни с кем он не трахался. Его все презирают, профессор единственный, кто обнимал его чаще чем мать, а играть с чувствами этого человека, по сути, жестоко, его можно потерять и снова остаться ни с чем, но азарт захватил его с головой. И сейчас его разрывало единственное желание —взять брата прямо на этом столе. Немного успокоившись за несколько секунд пока Берлин не сказал ничего, он понял : мужчина увидел его движения внизу. Следующие слова Берлина полностью подтвердили его догадки. Услышав "ох, какая жалость, у Профессора проснулся, да?" Сальва понял что это возбудило его ещё сильнее. Но он не отвечал. Он терпеливо ждал пока тот закончит говорить. Чувствуя дискомфорт из-за напряжения в штанах, Сальва начал едва заметно гладить себя в области ширинки. Слова о других связях совершенно не повлияли на его мнение о мужчине. Он хотел его. Хотел почувствовать крепкие руки Берлина на своём теле. -Пожалуйста.. Берлин, я хочу чтобы ты трахнул меня.. Голос дрожит. Руки более очевидно двигаются по ткани брюк. Поправив очки Серхио произнёс : --Мне все равно, с кем ты спишь, но продолжи меня трахать.. Немного колеблясь Сальва присел на колени перед Берлином перемещая свои руки с паха на бедра брата чуть ниже карманов тёмных штанов и немного сжимает, чувствуя под пальцами вполне накаченные ноги, приятную ткань брюк . Умоляющий взгляд мечется от ширинки мужчины до его лица. Напряжение в своих штанах чувствуется ещё сильнее. Был ли Серхио наивен? возможно. А может и нет. А может, он как и Берлин, прячет все свои эмоции за маской, и готов в самом эпицентре безжалостно оставить его потухать в одиночестве. На что был способен этот человек? Этот ответ многие годы так и остаётся без ответа .. Трахнуть.. Трахнуть не потому что так хочет Андрес, а потому что его попросили . Это такое странное чувство,но Берлин опомнился только когда почувствовал руки партнёра на своих драгоценных ягодицах. Если бы он не понял, что происходит, возможно, ударил бы этого человека. Но он лишь делал то, что делал. Им двигало только желание. Медленно поглаживая брата по голове, перебирая каштановые волосы уже давно не находившегося так близко профессора, Берлин смотрел ему в глаза,не отводя их ни на секунду. Не потому что был горд. Потому что не мог. Физически и морально. Просто не мог. Но он не понимал почему. Брат заставлял его делать вещи, о которых несколько лет назад мужчина бы даже не подумал. А сейчас.. А что уже сейчас... Ничего ведь не вернёшь. Страсти захватили их уже много лет назад .. Отдайся, Берлин. Без остатка~ Глаза начали бегать по комнате от нетерпения, бессмысленно разглядывая записи и фотоснимки. Скорчив недовольную рожу буквально на мгновение, Фонойоса разрешающими глазами бросил небрежный взгляд вниз. - Б-берлин.. Пожалуйста скажи что нибудь. Я так хочу чтобы ты трахнул меня здесь и сейчас - немного нетерпеливо говорит Профессор, чувствуя как напряжение в штанах мешает думать о чем либо другом. Мужчина, которого он сейчас держит за ягодицы и простит трахнуть, выглядит таким важным, неприступным и даже жестоким. Его эмоции едва возможно прочитать, а небрежный взгляд брошенный на Сальву, почему-то показался разрешающим. Но вот для чего? Решив, что мужчина не против посмотреть на тело Серхио, которое видел уже множество раз, в самых различных позах, он убрал руки с ягодиц Берлина, возвращая их к себе. Медленно развязав галстук, Серхио положил его на парту. Длинные пальцы потянулись к пиджаку, который он медленно изящно снял, так же положив на парту стоящую рядом. Сейчас мужчин одолевает желание. Огромное желание растущее с каждой секундой все сильнее. Желание которое едва не затмевает разум, заставляя желать различных пошлостей. Наконец-то решив, что рубашка так же здесь не нужна, Профессор поспешил снять её, сначала вытащив помятые, от долгого нахождения под тугим ремнем, края заправленные в штаны, позволяя им спокойно спадать поверх чёрных брюк. Следующую минуту Сальва, дрожа от волнения, смотрит на Фонойосу и медленно, будто пытается дразнить мужчину, расстегивает пуговицы стараясь раньше времени не открыть вид на загорелую кожу груди. Когда с расстегиванием пуговиц было покончено, Сальва встал, слегка придерживая края рубашки чтобы они не оголили ни сантиметра груди. Мимолетная мысль "он обязательно оценит мои старания" подтолкнула к следующим действиям. Слегка дрожа от возбуждения, Профессор разводит края рубашки в стороны открывая вид на грудь связанную крепкой веревкой, которая создаёт как бы корсет вокруг его тела. Аккуратные линии переплетаются на груди и животе загадочно уходя вниз, под брюки. Берлин не видел этого, но Сальвадор точно знал что веревка проходит меж его ягодиц и если он сядет и слегка потянет верёвку на копчике вверх, маленькая анальная пробка внутри него немного двинется заставляя его тихо выдохнуть от приятных ощущений. Он знал это и желал показать Берлину. Но пока что тот мог видеть только слегка покрасневшего от смущения Сальву и его увитую веревками грудь. Сняв рубашку полностью, Профессор положил её рядом с пиджаком, смущенно прикрывая пах руками. О черт, этот самовлюблённый Андрес самый настоящий психопат, он улыбается, как будто завалил троих только что, но этот чертов жест в сторону Сальвадора был не напрасен, он нёс дичайший смысл, словно пытался передать нечто важное при этом не осведомив никого более. Мольба. Мольба не о пощаде, а об изнасиловании. Кто тут ещё психопат?? Ненавидеть жизнь и все что с ней связано, с самого начала учил Берлина его любимый брат—Серхио. Хотя он считал иначе—жизнь сама научила его ненавидеть все и вся. Трахать брата в его комнате, когда в соседней спальне мать в шутку упрекает отца в том, что тот не умеет завязывать галстук, а затем прикрикивает на обоих, дабы они не опоздали на последний школьный автобус. Тяжело. Весна. За окном птицы. Ярко и солнечно. Но не в комнате Берлина. Плотные шторы завешаны, внутри темнота. Мать в магазине, отец на работе, а в его кровати, весь вспотевший и, словно напуганный, нервно и часто издавая сладкие стоны и сжимая простыни от удовольствия, вертится мальчишка. Его заднее отверстие уже не выдерживает, а ему все хочется. Громкий крик, даже не похожий на стон, вырывается из его уст, уже влажных и покусанных губ. А он просит ещё. Все мокрое. Позы меняются, звуки лишь усиливаются. Прекрасное воспоминание.. И вот сейчас, как тогда, в последнюю ночь перед расставанием, его снова захлестнули чувства. Такой неприступный, жёсткий, как камень. Когда он занимается этим с девушками, он так груб, ведь ему плевать на них. Ему никто не нужен кроме братишки . Но с ним все меняется. Этот мальчик вызывает в нем чувства. Но как он любит с ним играть... И вот сейчас, он так улыбается, смотрит на него, а Профессор думает, что тот насмехается над ним. Но это эмоции. Самые настоящие. Вызванные воспоминаниями. Очнувшись от философских рассуждений в своей умной голове, Фонойоса взглянул на обнаженного брата напротив. Тело бросило в жар. Да, член определенно встал. Одежда уже больше не нужна. Это понимали оба. "Верёвки" В его голове больше не было места здравому смыслу, жить без этих моментов иногда вовсе не нужно, но сейчас нечто идёт под откос. Впервые Берлин почувствовал такое сильное возбуждение. Он просто смотрел, ждал чего-то. Ждал, пока его брат разденется. —Неужто ты фанат бдсм, родной? Наигранность. Насмешка была жутко наиграна. Это здесь не к месту. Продолжая балакать что-то в роде "не стыдно ли тебе?" или "когда ты начнёшь соблюдать правила?", Берлин начал быстро и умело расстегивать пуговицы на рубашке, и так довольно долго стеснявшей его резкие движения. Сейчас мы вспомним все. Страх неизвестности. Вот что поглотило Серхио на несколько секунд в тот момент когда брат молчал . Они никогда не делали ничего подобного, лишь только Серхио, когда оставался один и было свободное время, только тогда он мог достать свои "игрушки", которые прятал даже от брата. Хотя он и был взрослым мальчиком, но Сальва едва мог представить реакцию своего брата. А сейчас, стоя перед ним, оголенный выше пояса, с веревками обвивающими весь его торс, он чувствовал возбуждение. Невероятно сильное возбуждение ударило в голову и страх неизвестности отступил далеко на задний план. Вставший член будто пронзала молния от вопроса Берлина о том "фанат ли он бдсм". Да, он определённо полюбил это. Это желание появилось давно . Как раз через неделю после того, как они занимались сексом в последний раз. Вспоминая резкие, ритмичные движения мужчины, Сальва не сдержался и потянул за тот кусочек нитки, которым он мог заставить анальную пробку создать большее давление внутри себя. Непроизвольный стон вырвался наружу нарушая тишину. Смотря как братец быстро расстегивает рубашку, Сальва потянулся к ремню сдерживающем его брюки. Дрожащие от предвкушения пальцы быстро расстегивают ремень. Решив, что сначала стоит разбуться, он сел. Ладно бы он просто сел на корточки не привлекая лишнего внимания. Но он медленно садится на колени, скользя одной рукой от ширинки штанов брата, где только что чувствовал его эрекцию, по его бедру вниз, до колена. Вторая рука в этот момент сжимала член Сальвы сквозь ткань одежды. Когда малыш полностью оказался на коленях он слегка раздвинул ноги в стороны, насколько чтобы не порвать штаны, но достаточно чтобы сесть на попку снова чувствуя давление на стенки ануса. Простонал. Маркина снова не сдержался и застонал. Щеки мгновенно покрылись румянцем. Аккуратно повернувшись сначала к левой, потом к правой ногам он снял обувь и носки, аккуратно отставив в сторону. - Брат.. Посмотри.. Посмотри на меня, - робко сказав, Серхио лёг спиной на пол оставляя колени согнутыми. Голые ступни твёрдо стоят по обе стороны от ног Берлина. Сейчас возбуждение было особенно хорошо видно. Бугорок в области паха выдаёт Серхио полностью. Сейчас он хотел чтобы его жёстко выебали и не желая ждать ни минуты, он потянулся к молнии на штанах, быстро расстегивая их. Приподняв высоко ноги, все ещё лежа на спине Сальва начал снимать брюки вместе с трусами. Сейчас он выглядел особенно сексуально. Он был уверен, брат заметит яркий камушек на фоне его кожи, заметит верёвку проходящую между ягодиц и прижимающую маленькую, с металлическим отблеском анальную пробку, на внешнем конце которой был маленький ярко - голубой камушек. Тяня ткань вверх, Серхио чувствовал лёгкий холодок, смущение и возбуждение. Оголяя сантиметр за сантиметром он радовался. Серхио был невероятно счастлив что может показать это брату. Наконец-то штаны были на полу, рядом с ним. Застенчиво прикрывая свой небольшой член, Серхио боялся посмотреть прямо в глаза Берлину.- ч-что ты думаешь? Я сексуально выгляжу? Смущённо спросил Профессор не, все же подняв потемневший от возбуждения взгляд на лицо брата. Видя перед собой мужчину лежащего на холодном пыльном полу в белой расстегнутой рубашке, Андрес едва не кончил так и не коснувшись своего эрегированного члена. Он так и замер расстегивая одну из последних пуговиц. Как же красив сейчас его младший брат с этими веревками и маленьким камушком на вершине анальной пробки. По коже пробежала дрожь и Фонойоса громко втянул в себя воздух. Он не может поверить своим глазам. Когда-то Андрес представлял брата в подобном виде и такой экстравагантной позе,но то, что он увидел сейчас затмило все его представления. Возможно он когда-то предложил бы подобное сам, но боялся что брат не оценит. Дёрнув головой Берлин сбросил оцепенение и продолжил быстро расстегивать последние пуговицы едва не срывая рубашку с худых плеч. Отбросив рубашку куда-то в сторону он немного наклонился и схватил несопротивляющегося брата за руки резко поднимая вверх отчего верёвка немного туговато скользнула между ягодиц создавая давление на предмет внутри младшего брата. Тот застонал. Громко. Фонойоса сам едва сдержал стон, когда от движения ткань слегка потерлась о головку и застонал его брат. О как же он любил слышать малыша Серхио когда они были вдвоём. Когда Фонойоса входил в него до упора задевая простату и доставлял ему столько удовольствия, сколько он мог выдержать. А сейчас он звучал так невинно-искушающе что мозг старшего отключился полностью. Буквально сорвав с Сальвы рубашку Андрес, повернул их и прижал брата к парте аккуратно роняя брата на твёрдую, холодную поверхность. Младший брат поспешил прикрыть свое возбуждение ладонями стараясь также унять мелкую дрожь от предвкушения чего-то потрясающе приятного. Это вызвало практически незаметное секундное недовольство старшего брата, который стал между ног Маркины, позволяя тому почувствовать через ткань свой стояк. Профессор, чувствуя чужое возбуждение на своём бедре, слегка дёрнулся, прижимаясь сильнее к ткани, скрывающей возбужденный орган любимого братишки. Фонойоса довольно улыбнулся смотря на покорно ждущего мужчину на столе. Быстрым движением расстегнув штаны, он снял одежду ставшую в этой ситуации лишней. Эрегированный член больше не прижимаемый бельём буквально отскочил глухо шлепая по внутренней стороне бедра Серхио. Увидев, что брат уже возбужден Сальва убрал одну руку от своего затвердевшего члена и, не решаясь сделать что либо, посмотрел вверх, на лицо брата: - Можно мне..?- не зная как сформулировать вопрос начал младший. Берлин ликовал, но старался не подавать виду, что его невероятно возбуждает такой вид брата и что он готов позволить тому что угодно лишь бы он остался сейчас здесь. Серхио,видимо рассмотрев одобрение в глазах Берлина протянул руку к его половому органу легко обхватывая его пальцами. Внушающего размера член сейчас показался мужчине леденцом, который так и хотелось обхватить губами и сосать словно леденец. Сев на парту, все еще не имея возможности свести ноги вместе, Профессор очень громко застонал, почувствовав давление на стенки ануса возросшее в этот момент, кажется в десятки раз. Ах как же это сладко звучит! Фонойоса отошел немного назад давая брату возможность стать перед ним на колени, что тот с радостью и сделал. Опустившись босыми ступнями на холодный деревянный пол, Профессор, все еще касаясь кончиками пальцев члена брата, немного вздрогнул и, желая доставить партнеру удовольствие и получить его самому, он изящно опустился вниз, становясь на колени. Сейчас эрегированный член Берлина был прямо перед глазами Маркины и он мог разглядеть каждый миллиметр нежной плоти, увитой многочисленными венками. Приблизившись еще немного ближе, Сальва приоткрыл рот несмело облизывая языком головку члена брата. Берлин не смог сдержать восторженный вздох, когда Профессор, сняв очки и отложив их на соседнюю парту, обхватил головку полностью губами и вобрал в рот его член по самое основание при этом легко касаясь его бедер. -Ты же этого хотел, не так ли? - с некой иронией в голосе, томно вздохнув, спросил старший брат, смотря на Профессора. О, как же он сексуален! Если бы у Андреса сохранились остатки здравого разума он бы точно сдержал себя, но сейчас это было уже практически не возможно. Несколько плавных движений головой вперед-назад по члену старшего брата и тот уже потерял всякий самоконтроль хватая Маркину за голову и до самого конца входя в его рот по самую глотку. Задержавшись так не несколько секунд, он отстранился выходя полностью. От такого резкого и неожиданного напора Серхио закашлял, но в следующую секунду уже сам начал сосать, скользя языком по всей длине и захватывая до основание. - И как тебе? Вкусно? Сальва ничего не ответил, продолжая усердно сосать свой “леденец”. - Отвечай,- властно потребовал старший, но получил в ответ лишь невнятное мычание. Чувствуя, что он уже близко, Берлин остановил брата не желая заканчивать так скоро. Показав жестом, чтобы младший встал, Берлин продолжил наслаждаться видом веревок, переплетающих грудь Серхио. Будь Фонойоса сейчас пятнадцатилетним подростком как тогда, в их первый раз, мужчина был уверен, что он кончил бы практически сразу, как только бы его член оказался в теплых руках брата. Но сейчас, спустя множество лет их "игр" Фонойоса был уверен, что сможет продержаться больше брата по крайней мере хотя-бы тем, что останавливался бы чувствуя, когда готов закончить. Поднявшийся с колен Серхио вопросительно посмотрел на брата. Но тот ничего не ответил и резко взяв его за бедра поставил лицом к парте заставляя опереться на неё руками. -Стой так, - послышался сзади властный голос, от которого по спине пробежала мелкая дрожь, а член дернулся. Сальва послушался. Прижатый грудью к парте с свободно свисающим вниз членом, он уловил слабый скрип пола и дрогнул, когда почувствовал руки на бедрах, которые слегка развели ягодицы в стороны полностью открывая вид на плотно сжатую вокруг анальной пробки дырочку. Фонойса смотрел и не мог перестать радоваться. Его младший братишка сделал это для него. Внезапная мысль посетила его голову. А что, если с того раза как началась подготовка к ограблению его брат, не получая привычных ласк начал делать такие вещи, а он и не замечал? За секунду в памяти Андреса воскресли все моменты, когда он видел брата. Он вспомнил все: как тот сидел, как вел себя, какое было выражение лица. И внезапно понял насколько он был слеп. Слегка надавив указательным пальцем на голубой камушек в центре анальной пробки, Берлин с удовольствием отметил, как выгнулась поясница брата и как тот издал громкий тягучий стон. Отодвинув веревки в сторону, он начал медленно доставать пробку из заднего отверстия Профессора не без удовольствия слушая его громкие короткие стоны, едва не переходящие в крики, когда Берлин практически полностью вытащив пробку вставлял ее полностью обратно. Младший брат, чувствуя невероятно сильное, пожирающее с каждой секундой все сильнее, возбуждение едва не заплакал, начав умолять старшего войти в него и дать ему кончить. В ответ он услышал лишь негромкий радостный смешок, после которого Профессор почувствовал пустоту в своей дырочке. Разочарованный стон вырвался из его груди оповещая брата, что ему младшему это не нравится. Берлин был счастлив. Давно он не получал такого удовольствия как эротические игры с любимым братиком. Он потянул за пробку последний раз полностью вытащив ее и положил игрушку довольно большого размера куда-то рядом. Неужели сейчас так важно куда он ее положил? Особенно когда перед ним мужчина, прижатый грудью к парте и соблазнительно оттопыренной попкой вверх которая будто создана для того, чтобы ее постоянно трахали. Услышав разочарованный стон брата Берлин, не смог сдержать смешок. Это парень всегда был так нетерпелив. Ох как же Берлин хотел войти в него до упора и жестко трахать на этой парте слушая бесконечные сладостные стоны, переходящие в крик, видеть, как его вспотевший покрасневший братец выгибается под властными движениями. Выпрямившись Фонойоса несильно шлепнул Серхио по ягодицами и властным томным тихим голосом спросил: - Где стоит смазка? - Т-там..В тумбочке в столе на второй полке, —сказал Сальва слегка дрожащим от возбуждения голосом просто тая от него. Берлин бесшумно подошел к столу ища в указанном месте баночку с лубрикантом и наконец-то найдя ее так же беззвучно вернулся к столу, на котором в ожидании замер брат. Не зная куда деть руки он все это время держал их заведенными за спину. Фонойоса снова стал сзади брата проводя пальцами по ягодице, где тот только что получил шлепок. Тело Маркины отозвалось слабой дрожью и покалыванием у основания члена. Ах как же они оба хотят стать единым целым! Но все оттягивают этот сладостный манящий миг. Наконец-то решив прекратить эти игры Берлин отрыл баночку что сопроводил кромкий глухой щелчек и вылил немного смазки на кожу между ягодицами Профессора в следующий миг оставляя баночку в бок и другой рукой прижимает пальцы к входу в анус. Протяжный стон Маркины, вырвавшийся из груди, нарушил тишину, когда он почувствовал, как длинные тонкие пальцы с шершавой кожей на подушечках прошлись сверху вниз возле дырочки в следующий раз уже входя сразу на две фаланги внутрь. Несмотря на то, что в нем недавно была довольно большая игрушка, два пальца показались ему такими большими что он едва не задохнулся от удовольствия, которое словно цунами накрыло его в данный момент. Он очень сильно выгнулся в пояснице сжимая кулаки еще сильнее: - Ааахх.. Брат.. Еще! Берлин с удовольствием исполнил просьбу без особого труда проталкивая пальцы до упора слегка раздвигая их внутри создавая большее давление на стенки ануса. Дав несколько секунд мужчине привыкнуть к этому ощущению Андрес, практически полностью вытащил пальцы в следующую секунду уже вогнал сразу три до самого упора видя с каким удовольствием тот их принимает. А Профессор едва сдерживается чтобы не кончить. К его члену еще не прикоснулись ни разу, а он уже едва не содрогается в первом оргазме от рук брата за последние пару месяцев. Фонойоса, решив, что этого достаточно вынул пальцы, наблюдая как сжимается его дырочка, ощущая пустоту. Снова взяв баночку со смазкой, он открыл ее что сопроводилось тем самым глухим щелчком в глубине комнаты. Чувствуя небольшое напряжение в ногах, Профессор хотел встать, но его жестко прижали к парте, а в следующую секунду он почувствовал что-то холодное у своего анального отверстия. Резкий толчок и вот, Берлин вошел в него почувствовав, как младший сжимается вокруг него будто боится, что тот скоро исчезнет или это мираж. Профессор не смог сдержать радостный громкий крик, вызванный удовольствие, прожигающее в нем, казалось бы, огромную дыру, разрушая на мелкие частички и собирая мужчину заново. Вошедший до упора Берлин не смог сдержать удовлетворенный стон. Дав немного привыкнуть наверняка отвыкшему за такое время брату к своему размеру, он начал медленно двигаться то входя до упора то выходя практически полностью оставляя внутри только головку. Из груди младшего с каждым движением вырываются все новые и новые стоны, которые, кажется, сдержать он не в силах. Наклонившись к спине, Маркины Андрес начал оставлять легкие поцелуи на загорелой коже, а потом, когда тот совершенно расслабился, снова распрямился и начал с удвоенной скоростью вбиваться в него практически каждый раз немного меняя угол входа пока не почувствовал, как задрожало тело Сальвы и как он сжался вокруг него. Вот оно! Андрес нашел ту самую точку, от которой мужчина, лежащий под ним, выгнулся с оглушающим криком удовольствия чувствуя, как из него выплескивается горячая белая жидкость. Замерший на это мгновение Фонойоса сам едва не кончил от крика брата и того, как тот сжал его внутри себя. Подождав немного пока младший успокоится, Берлин снова возобновил свои движения намереваясь в этот раз кончить сам. Сначала он сделал несколько толчков, но понял, что хочет видеть лицо брата, его лицо, видеть, как качается его член от каждого толчка и он это получит. Сейчас. Выйдя из горячей растраханной дырочки брата Андрес резким движением перевернул его, словно куклу, кладя на спину. Черт, он едва не кончил только взглянув на это покрасневшее от смущения лицо, на веревки, переплетающиеся на его груди. Наклонившись, он поцеловал Серхио властно кусая и оттягивая его нижнюю губу. Мужчина, прижимаемый сейчас к парте, протянул руки погружая пальцы в кудряшках брата. Андрес был уверен в своих действиях и это делало его образ более прекрасным, величественным и сексуальным... И вот, он отстранился от губ младшего и оставив засос, который вероятно будет проходить неделю и снова резко вошёл до самого основания вновь касаясь простаты из-за чего Маркина едва не увидел звёзды, которые вот-вот уже должны появиться за окном ведь уже начинало темнеть. Занятия по изучению плана были вечером едва не на закате поэтому наступление темноты было сейчас не удивительным. Очередной громкий крик вперемешку с хлюпаньем смазки заполнил комнату. Что может быть лучше? Несмотря на то, что он совсем недавно кончил, у Серхио снова стоит. Андрес видя это взял член брата у основания одной рукой и начал сначала медленно, как и его движения внутри ануса Маркины, надрачивать ему постепенно ускоряясь. Прошло не так много времени, как мужчины одновременно достигли пика удовольствия изливаясь. Берлин кончил внутрь брата, тот кончил на живот немного запачкав Андреса и его лицо, попав на губы. Фонойоса удовлетворенно хмыкнул, выходя из анального отверстия брата и медленно, смотря прямо в глаза брату, слизал его сперму с губ прикрывая глаза от удовольствия. Горячая сперма начала тонкой струйкой вытекать из растраханной дырочки младшего брата капая на пол. Берлин это заметил с радостью отметив для себя что так его младший братишка выглядит намного сексуальней и развратней. Оба были счастливы. Подойдя на практически негнущихся ногах к столу Берлин, взял упаковку влажных салфеток и вернулся к парте, где обессиленно распластался его брат. Достав несколько штук, старший начал вытирать сперму сначала с брата, потом с себя. Закончив тем, что вытер образовавшуюся лужицу у ножек парты с стороны, где он сейчас стоит. -Вы что-то хотели, Профессор? - с маленьким намеком на насмешку спросил Берлин садясь на стул и посмотрел брату в глаза. -Повторить это еще раз..- едва найдя силы ответить прошептал Серхио. -Обязательно.