Жемчужинка

Прошло ровно 5 дней с того момента, как Эстель вернулась в лагерь к своим. Пирсон был безумно счастлив, но и волновался теперь тоже больше. Однако Жемчужинка стала замечать, что чем ближе рождество, тем более хмурым становился Уильям. Иногда он подолгу молчал, почти не реагируя на Эстель, больше пил, также, не обращая внимания на просьбы девушки, и иногда вел себя просто неподобающе. Вечер сочельника не стал исключением. Ребята сидели у костра, пока остальные солдаты «наряжали» елки пустыми консервными банками и лентами от патронов к пулеметам. Чтобы подножие не пустовало, складывали ящики с патронами и провизией, чтобы сымитировать подарки. Эстель сидела, смотря отсутствующим взором на красно-рыжие языки пламени. Она уже полностью пришла в себя после ранения, и спокойно выполняла свои обязанности дальше, хотя бок еще саднило. На ее рукавах уже неделю как красовались новые нашивки сержанта. Но сейчас эти нашивки были для нее раздражающим бельмом – ведь это не результат ее заслуг и верной службы, это лишь способ манипуляции ее любимым человеком. И эта фраза: «Мне нужно держать Пирсона в узде. Ему нужен поводок. Раньше таковым выступал лейтенант Тёрнер». Девушку она до сих пор злила. Тёрнер был не инструментом, а человеком! Хорошим человеком! Он отдал жизнь ради них. Дэвис конечно полковник, ему виднее, но нельзя было, по мнению Жемчужинки, так бессовестно плясать на костях Джозефа. Дэниелс взглянув на подругу, вздохнул. Его повысили до капрала, но ему также не было в радость это повышение. После смерти Тёрнера, они все лишились защитника и командира, которого любили всем сердцем как друга и товарища. Теперь командир был Уильям, и Рэд иногда писал: «Сейчас, когда командиром стал Пирсон, я не знаю, вернусь ли. Раньше его сдерживал Тёрнер, и, похоже, последней преградой между ним и нами стала Тийя. Но если исчезнет и она…». Оглядев друзей, он поднял флягу: – С Рождеством, Тёрнер. Айелло, пребывающий тоже, не в самом хорошем расположении духа, чуть усмехнулся: – Хм, Тёрнер… Пирсон сделал этого паренька капралом. А Дэвис повысил немку до сержанта. Что ты на это скажешь? Цуссман, которого уже начинала выводить из себя бестактность и нетерпимость Фрэнка, проворчал: – Скажу, что ты все тот же кусок дерьма, Айелло. Но Эстель прервала ребят, буквально подхватив мысли Дэниелса: – Не надо ребят… не сейчас. Молчаливая солидарность была ответом ребят. Подняв свои фляги, ребята хором произнесли: – За Тёрнера. – За Тёрнера! Это был Пирсон. Сержант уже порядком выпил, и его немного шатало. Жемчужинка повернулась к нему, хмурясь, как и Роберт с Рэдом, а Айелло и Стайлз немного напряженно посмотрели на сержанта. Уильям стоял, подняв бутылку вина и немного покачнувшись, переступил с ноги на ногу: – Везучий сукин сын! Первый во всем? Вопрос риторический. Тёрнер был первым лейтенантом, командовал Первым взводом и ушел из жизни первым. Он отпил, а Эстель нахмурилась еще сильнее, чувствуя раздражение – Пирсон стал больше пить, игнорируя все ее мольбы. Сейчас она едва могла урезонивать его. Сержант, рыча, подошел, едва фокусируя взгляд: – Да, да, продолжайте пялиться… Наслаждайтесь этим вечером, господа и дама, потому что завтра, когда колонна тронется, вы будете защищать ее на передовой. И Тёрнер вас защитить не сможет! Пирсон пнул дрова костра, от чего во все стороны полетели снопы искр. Дэниелс было приостановил, удерживая и даже отталкивая сержанта: – Эй, тише! Полегче! – Полегче? – рыкнул Пирсон, выпрямляясь. – Ах, да, ты же теперь капрал. Вот и посмотрим, как это легко… Ну же. Дай только повод. Но тут поднялась уже Эстель. Рэд и Цусс даже отреагировать не успели на ее дальнейшие действия. Девушка подошла быстрым, уверенным шагом к Уильяму, оттеснив назад Рональда, и залепила ему смачную, звонкую пощечину. Ребята у костра, да и все остальные, что наряжали елки неподалеку, остолбенели, а Пирсон оторопел. Жемчужинка, зло посмотрев на него, выхватила бутылку, вручив Айелло, крепко взяла его за запястье и потянула за собой, уводя куда-то в темноту, оставив друзей в шоке сидеть у костра. Девушка была в бешенстве от безобразного поведения сержанта. Она понимала его чувства, и ей тоже было больно после смерти Джозефа, но Уильям стал все чаще игнорировать ее просьбы и даже присутствие. Когда они отошли подальше от глаз, девушка дернула мужчину к себе. Уильям зажмурился, ожидая новой, но вполне заслуженной пощечины, однако Эстель обняла его: – Что же ты творишь… Уильям… Сержант судорожно выдохнул, давая волю первым в жизни слезам. Вся боль и отчаяние, накопившиеся со времени смерти Тёрнера нашли выход через тихие, практически не слышимые рыдания. Девушка обнимала Пирсона, позволяя ему, наконец, выпустить стресс и боль. Мужчина тихо прошептал, перемежаясь всхлипываниями: – Лучше бы это был я… Я, не он… – Не говори ерунды. – Лисёнок… Уильям просто не знал что говорить, да и говорил откровенно через силу. Ком в горле болезненно сжимал гортань, вызывая бессвязные сдавленные всхлипывания. Жемчужинка усадила его на камень, ибо ноги Пирсона уже не держали. Так они провели пару минут, девушка обнимала его, поглаживая по голове, а сержант смог, в конце концов, выплакаться. Они стояли вдвоем, обнявшись под снежными хлопьями, вдали от чужих глаз. Девушка шепнула, когда сержант немного успокоился: – Еще раз так напьешься, и пощечиной не отделаешься. Ты услышал меня, сержант Уильям Пирсон? – Есть мэм… Эстель взглянула в глаза сержанту, вытирая пальцами мокрые дорожки с его щек: – Он не умер. И не умрет, пока он живет тут, – ее ладошка легла на левую сторону груди Пирсона. – Он живет в нашей памяти и сердцах, там, в Мире Мертвых. Сержант кивнул еще раз, прижимая к себе девушку: – Если ты исчезнешь… если… – Так, давай на берегу договоримся. Я выжила после падения самолета, после крушения того поезда, после высоты 493. Я живучая как таракан. Не смей, слышишь, НЕ СМЕЙ даже заикаться. Понял?! Уильям икнул, взяв руку Жемчужинки в свою: – Так точно, сержант… Девушка поцеловала Уильяма в щеку, шепнув: – Я всегда буду с тобой. – Обещаешь? – Да, обещаю.

***

На следующее утро, парни сидели по окопам, трясясь от холода. Эстель же не сидела на месте, постоянно двигаясь – то попрыгает, то пробежит от восточного блиндажа к западному, либо еще что-то сделает. Это был единственный способ не замерзнуть. Пирсон с утра был немного не в кондиции и иногда весьма ворчливо отвечал. Вот и сейчас он шел к окопу, где ютились Дрю, Айелло, Цусс и Рэд: – Айелло за пулемет! – Так точно сержант. Жемчужинка тоже подошла. После вчерашнего, она стала хвостом ходить за Уильямом, постоянно дергая его, чтобы тот меньше зубоскалил. Дэниелс обратился к нему, потирая руки от холода: – Сержант, есть плащи или одеяла? – Как по мне ты-уй! Жемчужинка хорошенько ткнула Уильяма в ребра локтем, прерывая попытку сержанта вызверится на капрала. А пока тот потирал бок, произнесла: – Прости Рэд, у нас очень туго со снабжением. Мы, так сказать, сами по себе. Рональд кивнул, вставая и разминая ноги. А Пирсон, фыркнув на подругу, произнес: – Восточный блиндаж под обстрелом, бери ящик с патронами в зубы, ноги в руки, и дуй туда. – Но тогда, Айелло останется ни с чем, – попытался было возразить Дэниелс. – Сейчас у нас всех мало патронов, Рэд. Надежда лишь на колонну, – довольно строго прервала это все Эстель. – Уильям прав, у ребят там больше шансов попасть на зуб краутам, чем у нас тут. – Ладно, сержант, – хмыкнул Рональд и поднялся, беря в руки ящик с лентами. Девушка мягко улыбнулась ему, когда Пирсон, ворча, удалился в штабную палатку: – Словно старый пес ворчит. Не обращай внимания. – И как ты с ним управляешься? – резонно подметил Дэниелс. – Ласка, забота и чуточку тумаков, – рассмеялась девушка, а ее подхватил и капрал. – Это правда, что снабжение урезано? – спросил Рональд, пока они шли вдвоем к восточному блиндажу. – Да, к сожалению. Когда я проезжала мимо колонны, дней пять назад, даже они были в урезанном положении, – вздохнула Жемчужинка, прикуривая сигарету. – Все осложняет, как ни странно, снег. Когда я попала в «Глаз Бури», по дороге к вам, видимость была менее 10 метров. Представь себе это. Рэд лишь кивнул. В его родном Лонгвью, в Техасе, снег – это уже редкость. Зимой обычно осадки снега не превышают пары миллиметров, до сугробов там далеко. Какие уж там снежные бури? Скорее смерчи летом. Жемчужинка меж тем продолжила: – У меня есть все основания полагать, что колонна прибудет вовремя. Вчера, конечно, намело, но думаю танкам это не помеха. Не бойся, все будет нормально. Пока они переговаривались, то пришли как раз к блиндажу. Парни потихоньку окапывались, вгрызаясь в мерзлую землю лопатами. Один из ребят обедал, когда заметил Дэниелса и Эстель: – Ого, ребят, чего это вас занесло в наши края? – Я принес патроны, парни, – усмехнулся Дэниелс, подбросив слегка коробку. Жемчужинка же хмыкнула: – А я за компанию, чтобы Пирсон отвязался. – Ух ты, ты глянь, прям мистер и миссис Санта! – Бросай под дерево, Дэниелс! – усмехнулся второй парень, не отлипая от пулемета. – что принесли? Шоколад, сухие носки? – Черт! Крауты на холме, 12 часов! Эстель, как и Рональд, была вооружена винтовкой, только этот карабин был у нее еще с Хюртгена. Пока Рэд копался, она выхватила винтовку, и прицелилась. И верно, идут себе, молодчики, аж впятером. Та хмыкнула, когда Уоррен крикнул: – Черт! Пулемет заело! Грохните их! Прогремел первый выстрел. Подстреленный в голову фриц рухнул навзничь, а его товарищи разбежались. Немка хмыкнула, быстро передергивая затвор: – Ишь ты, словно тараканы. Стоять! – прогремел второй ее выстрел и рухнул еще один. – Не добежал маленько. Тут уже подключился Дэниелс. Они с Жемчужинкой выстрелили почти одновременно, убивая двоих. Остался еще один. Последний краут получил смертельную пулю от немки, и добивающую от Дэниелса: – Закончились. Поднялась пальба – переполошенные стрельбой американцы тоже повскакивали с насиженных мест, стреляя в том направлении. Чейз произнес, оглядываясь: – Это все? – Высматривай других! Жемчужинка же перезарядила винтовку и прицелилась. Уж кому как не ей знать, что если пришел уже отряд, то где-то сидит крыса. И точно, из-за кустов вылетел парнишка и бросился наутек, сверкая пятками. Но Эстель прорычала: – Стоять. Прогремел последний выстрел, и немец рухнул в снег замертво. Парни, переглядываясь, произнесли: – Отличная работа сержант… Дэниелс, ты тоже молодцом. В общем, молодцы оба, эти уже к своим не вернутся. Правда, вот Уоррен, не разделял восторгов Чейза: – Как они прошли мимо 88-го?! Жемчужинка дернула Рэда, уходя: – Идем, нужно сообщить Пирсону. Пулеметчик кивнул: – Прям с языка сняла, дуйте к нему в штабную. Рональд кивнул, и сорвался вслед за Жемчужинкой, которая уже убежала к окопам. Девушка хотела принципиально добежать первой, чтобы в случае чего перемолвиться с ним наедине. Айелло только и успел посторониться, как девушка пролетела мимо. Но когда она одернула полог, то увидела не только сержанта, но и какого-то чернокожего мужчину, который возился с радио. Она была запыхавшейся, и потому первую пару минут стояла, тяжело дыша, не отводя взгляда от инженера. Уильям поднял на нее глаза и немного удивленно спросил: – Что случилось?... Сержант? Вздрогнув, Эстель пару раз глубоко вдохнула: – Только что лазутчиков перещелкали у восточного блиндажа. Шесть человек. Ни один не вернется. Пирсон хмыкнул, недобро скалясь: – Чудно. В палатку влетел и Дэниелс вместе с Фрэнком. Эстель же отодвинулась, встав у плеча Уильяма. Сержант мягко приобнял ее, пока парня смотрели на инженера. – Это Говард, – указал на него рукой Айелло, насмешливо глядя на Рэда. Пока темнокожий мужчина встал, наконец, закончив возиться с радио, Уильям незаметно отпустил подругу. – Приятно с вами познакомиться. И с вами, сержант. Он пожал руки Рональду и Эстель. Хотя было видно, что он немного колеблется – поцеловать руку дамы, как положено, или пожать, как военному коллеге. На всякий случай он выбрал второе. Плюс Пирсон предупреждал его, что Эстель – бывшая немка, и панибратства, скорее всего, не потерпит. Но сама девушка все никак не могла перестать разглядывать лицо негра. Тот даже немного улыбнулся ей: – Я понимаю, что вам непривычно, сержант. Жемчужинка вздрогнула и смущенно пролепетала, опустив глаза: – Оу, прошу прощения… Просто я впервые вижу такого человека как вы. – Ничего, ничего, – рассмеялся мужчина. – Все нормально. Дэниелс тоже неловко прочистил горло: – Да, простите, просто не ожидали… – Что будете иметь дело с таким инженером как я? – усмехнулся Говард. Но вклинился Фрэнк: – Он был в роте, что брала высоту, – а сам, повернулся к мужчине-инженеру, язвительно спрашивая. – Вам дали сражаться? – О да, даже умирать, – хмыкнул Говард, а вот Айелло получил подзатыльник от Эстель. Парень лишь прикусил язык – для немки любое упоминание нетерпимости, приравнивается к упоминанию нацизма и ее прошлого. Поэтому ему пришлось замолчать. Впрочем, Рэд одобрительно фыркнул: – Я говорил, ты когда-нибудь нарвешься, Айелло. Но Говард лишь миролюбиво улыбнулся. Это было для него в диковинку – немка, бывшая солдатом Вермахта, которая стала солдатом США, в звании сержанта, да еще и осуждающая любую нетерпимость. Впрочем, нужно было работать: – В общем, так, парни. Когда колонна пройдет, тут начнется настоящий ад. – Думал, подтянут резервы, – задумчиво почесал щеку Дэниелс, смотря на карту. – Мы и есть резервы, – фыркнул Пирсон, изучая планшет с планом обороны. – Нужно вызвать подкрепление с воздуха. Уильям, было, раскрыл рот, чтобы съязвить, но Эстель лишь глянула на него, заставляя замолчать. Она бегло оценила карту и произнесла: – Рэд, не хочу тебя пугать, но ваши парни сейчас на территории моей страны. И если они там, то дел у них по самый хвост. Айелло переглянулся с Говардом, а немка продолжила: – Если рация добьет, то УКВ должно работать безупречно у всех летунов. Помехой может стать что угодно. Поэтому нужна мощная командирская рация. И то, делай расчет, что им для начала придется выполнить свое задание, сгруппироваться, развернуться и еще найти нас. Говард же отметил: – Радио работает. Пирсон хмыкнул, бросая на стол планшет: – Поэтому не стоит делать ставку на летчиков. У них и так дел по горло. Ребята вышли из палатки, а Эстель наклонилась над картой: – Если и звать их… То придется звать тех, у кого подвесы. Без них, самолет против танка, что муравей против тигра. Пирсон нахмурился: – То есть, ты поддерживаешь его идею? Жемчужинка подняла глаза на сержанта: – А ты, я так думаю против? – Нет, но… – Сержант Уильям Пирсон, я не телепат. Хочешь что-то сказать, говори мне в лицо, а не мямли. Говард решил потихоньку смыться, дабы не попасть под горячую руку двух сержантов. Правда вот, темнокожий инженер не подозревал, что это не ссора, а своеобразный флирт между этой парочкой. Пирсон, заметив уход инженера, прорычал, с легкой улыбкой: – Смотри-ка, в тебе заговорили корни авиации. Что сержант, теперь вы – главная? – Я, вы все верно поняли, – хмыкнула Эстель, глядя прямо в глаза мужчины. – А я не телепат, сержант Эстель Крюгер, – нагло усмехнулся Пирсон. Девушка аж рыкнула от подобного, с легким азартом. Но Уильям, обойдя стол, наклонился, невесомо и коротко целуя ее в губы, и шепнув: – Пока еще Крюгер. Эстель улыбнулась и шепнула, выскальзывая из-под нависающего над ней сержанта: – Колонна здесь, идем. Когда они вышли, колонна и правда проезжала по околице меж валунов. Парни на джипах кричали, раздавая коробки со снабжением: – Сапоги и припасы! С Рождеством ребят! Эстель, что вышла первой, застыла. Даже в шуме проезжающей колонны она услышала характерный свист, который не могла не узнать. Такой же был перед обстрелом в расщелине в Хюртгенвальде. Девушка кинулась вперед, остановилась перед колонной и рявкнула: – НАЗД!!! ВСЕ НАЗАД!!! Танкисты что уехали вперед затормозили, а грузовики и едущие позади резко остановились и начали сдавать обратно. Ее подхватил и другой парень: – БЕРЕГИСЬ!!! Свист стал громче, и Эстель с Уильямом рванули к окопам. Артобстрел это всегда страшно – грохот от взрывов стоит просто оглушительный, падают деревья, во все стороны летят щепки, камни, а сейчас еще и лед, раненные, не успевшие к укрытию кричали от боли, но пока обстрел не кончится, вытащить их не представляется возможным. Девушка, было, подняла голову, но сержант крепко обнял ее, слегка подмяв под себя, как тогда, перед рушащейся церковью в Мариньи. Он нависал над ней, обнимая за спину и придерживая ее голову, зажмурившись, и вздрагивая от близких взрывов. Вскоре, наступила тишина – обстрел закончился. Жемчужинка придвинулась к нему чуть ближе и шепнула: – Все нормально, я цела. Вставай. Вставай, Уильям, все кончилось, надо организовать взвод. Пирсон взглянул на нее, оценивая ее слова. Но она и правда была невредима. Откашливаясь – он знатно надышался ледяной и земляной пылью, поднятой залпами орудий, он поднялся, поднимая Томпсон. Взглянув на подругу, он кивнул, собираясь, и выскочил из окопа, пробегая мимо парней и крича: – Все чисто! Чисто! Все вперед! Пошли! Эстель рванула вслед за сержантом, который бежал к окопу с траншеей меж блиндажей. Когда они сели за ящиками, то к ним подскочил Говард: – Все целы? – Да. Уильям рявкнул, собирая взвод: – Ну же! Равняться на меня! С опозданием в минуту подбежали Цусс и Рэд. Пирсон повернулся к парням: – Их танки на подходе, они отрежут нас! Говард все же решился и крикнул: – На старом КП есть радио, я смогу его починить! Прикройте меня! Рональд озвучил очевидное, пока Жемчужинка выглядывала из-за укрытия, оценивая возможные риски: – Этот КП близко к линии врага! Это опасно! В этот раз, девушка не успела вовремя одернуть сержанта, от чего Уильям рявкнул на Дэниелса: – Эй! Ты теперь капрал, вот и веди себя как капрал! Девушка глухо зарычала на волчий манер и хорошенько врезала по каске Айелло после его слов: – Вы что, думаете, что мы пойдем с ни-АЙ!!! – Заткнись Айелло и бегом выполнять! – рыкнула она, прицелившись и высматривая врагов. – Я просто говорю, что он… – Ты же из Квинса, – иронично фыркнул Цуссман, перебивая. – Что с тебя взять? – А хоть бы и так… – ОТСТАВИТЬ ТРЕП!!! Вся четверка дружно вздрогнула – сейчас Эстель звучала точь в точь как почивший лейтенант. Она злобно оглядела парней: – Ноги в руки и к КП, без разговоров! Марш! Парни кивнули, и ринулись к избушке-завалюшке посреди поля, пока она и Уильям отстреливали вражеских солдат. Жемчужинка прорычала: – Нам нужно подобраться поближе. Идем к ограде. – Есть сержант, – чуть иронично ответил Пирсон, но пошел исполнять вместе с ней. Солдаты сгрудились у каменной ограды, стреляя в выбегающих из-за опушки солдат Вермахта. Крауты, непонятно, на что надеясь, перли вперед, пытаясь заодно выкурить четверку из сарая. Эстель не прекращала стрельбу ни на минуту, не отнимая оптику от глаза. Она уже потратила три обоймы, а враги и не думали заканчиваться, и даже напротив, их становилось все больше и больше. Подключились парни за пулеметами, помогала пехота. Ребята, что есть сил, сражались, пытаясь защитить ребят в сарае. Решив немного расслабить свой и без того перенапряженный мозг, Эстель хмыкнула Уильяму: – Спорим, прострелю весь сарай и убью одного? – У нас нет времени на споры! – прорычал сержант, продолжая огонь. – А я вот спорю. – Ладно, лиса, на что? – Пирсон перевелся, стреляя в бегущих по околице у линии деревьев. – Ни на что, просто на правдивость. – Ладно, давай! Уильям быстро приложил бинокль к глазам, чтобы увидеть этот выстрел. В этот момент ребятам внутри домика было не слаще тех, кто вел стрельбу у ограды – их обложили со всех сторон. Вдруг, краут, что пытался прострелить его через щель в досках домика, рухнул – ему в горло прилетела пуля. Рональд испуганно вздрогнул, но был рад – меньше проблем. Пирсон же хмыкнул, увидев этот выстрел. Его подруга выиграла спор: – Отлично лисёнок. Следующий! Девушка прицелилась, убирая еще одного немца, который навязчиво пытался пробраться к дыре в стене, чтобы убить парней. Она видела в прицел, что Дэниелс вызывает авиацию, видимо рация заработала, трудами Говарда. Эстель крикнула: – Уильям, к восточному блиндажу идет больше краутов! – Перегруппируемся! Равняться на меня! Все к восточному блиндажу! Парни быстро перебегали, уворачиваясь от огня. Пирсон и сам заметил, что парни выбежали из завалюшки и кинулись к ним, подгоняемые огнем со спины. Он и парни сидели у стены, прикрывая огнем. Едва Рональд и компания прибежали, он крикнул, отстреливаясь: – Скажи, что вы починили рацию! – Так точно! Авиаподдержка в пути! Сержант метко прострелил башку фрицу, что залег в дыру от снаряда, рыча и продолжая стрелять в других бегущих. Наступление было массовым, парни едва успевали прятаться и отстреливаться. Эстель поменяла оружие и уже вела огонь из своего FG-42, короткими очередями. Немцы и не думали останавливаться, на место одного убитого выскакивало по двое-трое разом. Американцам становилось все труднее сдерживать натиск врага. Так еще и выехали SdKfz 251. Айелло крикнул, пригибаясь от пулеметной очереди: – Мы долго не продержимся!!! – Мы должны! Нужно выстоять еще немного! – крикнул в ответ Уильям, меняя магазин на автомате. Жемчужинка же решила облегчить своим задачу и прошила очередью голову и шею пулеметчика на бронетранспортере. Парень рухнул навзничь, выпустив фонтан крови – видимо девушка попала в артерию. Но оно того стоило – пулемет замолчал, и теперь их ребята могли сосредоточиться на пехоте. Сержант крикнул, силясь переорать грохот от стрельбы и взрывов гранат: – Все на левый фланг!!! Как по команде, бойцы сорвались с места и бросились к более открытому участку. Эстель же, решила занять позицию на камнях. Там ее меньше видно, а она сможет снова прикрывать снайперским огнем, тем более что она уже заметила бегущих пулеметчиков с MG-35. Быстро вскарабкавшись, она прицелилась и пристрелила первого, правда вот руки вновь начинали дрожать от адреналина. Танкисты решили подсобить – на плато выезжали Шерманы, открыв огонь по врагу. Цуссман что-то кричал, но Жемчужинка не слышала его из-за шума стрельбы, рева двигателей и грохота танковых гусениц. Но одно она заметила – немцы выпустили вперед парней с «панцерфаустами». Даже и без команды Пирсона, она прицелилась, убирая одного из них, потому как понимала – эти ракетницы способны прошить их танки как нож масло. Переводя прицел, она заметила еще одного. Прогремел еще один выстрел, утонувший в шуме общей баталии, и парень рухнул наземь, окропляя снег кровью. Пирсон и парни что-то кричали, но девушка не оступалась, выстрел, за выстрелом пожиная ракетчиков. Последний едва ли успел что-то понять – пуля прошла четко через глаз, сбив на вылете каску, и парень, лишившись части мозга, рухнул, на бегу, по инерции немного проехавшись. Пехота отступала, понимая, что самостоятельно не выстоит против танков американцев, но Эстель прекрасно знала и слышала, что скоро им на помощь придут «Панцеры». Эстель успела уложить еще парочку, что еще не успели убежать. Шум немного утих, и Уильям крикнул, указывая в сторону лесной околицы: – Внимание! Все внимание на опушку! Они вернутся в любой момент! Немка же прикусила губу, слезая и поменяв оружие обратно на FG. Она прорычала, садясь рядом с парнями: – Вернее через минуту. Я слышу их танки. Парни покрепче перехватили оружие, но Эстель добавила, чуть зловеще улыбнувшись: – А знаете, что я еще слышу? Солдаты с надеждой посмотрели на нее: – Я слышу винты самолетов. Они будут тут через минуту и пару мгновений. Это воодушевило взвод, тем паче, что уж кому как не ей знать, как звучат самолеты. Естественно, она немного блефовала. Однако она точно знала скорость самолетов и исходила из расчета. Тем более, что она узнала от Дэниелса еще вчера, что 509ый будет тут недалеко, поэтому он и предлагал звать их на подмогу. А имея на руках скорость и расстояние, любой летун сможет рассчитать и время. Пирсон сжал в руках Томпсон, тоже слыша нарастающий шум: – Приготовится парни! Деревья в чаще начали крениться и трещать, звуки от танков врага нарастали, парни уже слышали лязганье подкованных бронированных зверей. Говард крикнул, указывая на это: – Движение на опушке! – Нам нужны еще танки! – крикнул Цуссман, сжимая свой М1 Гарант. – Не давай себя выманить! Это уже был Пирсон. Девушка же рявкнула: – Минуту парни! Нам нужно выстоять всего минуту!!! Один из Шерманов было навелся, но Эстель крикнула: – Стой! Стрелять по команде! Сидящий в открытом люке командир кивнул и передал это остальным, а девчонка подняла руку со сжатым кулаком. Танки ориентировались по командирам, а те в свою очередь на Эстель. Когда с опушки выехал первый, он, было, прицелился в правый Шерман, но на ходу, из-за раскачки промазал. Едва он повернулся, чтобы объехать валун, Жемчужинка опустила резко руку, и оба Шермана открыли огонь. Один снаряд пришелся ровнехонько в дуло Пз, выворачивая его в «розочку», а второй его поджег. Чистая работа. Но вот пехота краутов не планировала легко сдаваться, поэтому с опушки на плато вылетели с десяток дымовых шашек. Ребята покрепче сжали в руках винтовки и автоматы, по команде Пирсона открыв огонь. Народу вышло столько, будто где-то открылся портал. Эстель едва могла удерживать позицию, скашивая одного за другим, и меняя магазины так быстро, как только получалось. Ее прикрывали Фрэнк и Говард, отстреливаясь ничуть не хуже. Дэниелс с Пирсоном и Цуссманом удерживали свою, центральную, постоянно отстреливаясь. Бой шел довольно ожесточенный, силы врага многократно превосходили их собственные. Но было то, что позволило Жемчужинке не опускать руки – она уже услышала приближающийся рев. Вот теперь девчонка точно слышала самолеты, даже сквозь грохот танков. Она повернулась, смотря на небо, и увидела очертания Р-47, и крикнула, едва сдерживая торжествующую улыбку: – А вот и наши орлы! На немцев обрушился шквал огня. Тандерболты пикировали, открыв огонь из курсового вооружения, выкашивая пехоту и дезориентируя вражеские танки. Пирсон и остальные солдаты аж взревели от восторга: – Да! Прибыла кавалерия! – Так их! Задайте им парни! – Обожаю этих ребят! Эстель же, выскочила из укрытия и побежала к центральному проходу, на ходу крича: – Бросайте дым по направлению движения танков! Пометить цели для бомбардировки! Дэниелс вытащил шашки, кивнув по паре остальным. Немецкие танкисты, едва успев придти в себя, с ужасом видели, как в них летят гранаты, взрываясь красным дымом, а в следующее мгновение, на них падали две 100-фунтовые бомбы, разрывая танк в клочья. Танков было пять, и каждый умудрился бросить свою шашку верно, как и приказывала немка – по направлению движения, что давало летчикам возможность кидать бомбы точнехонько под брюхо машины. Эстель, как завороженная следила за боем, полулежа у стены. Огромные самолеты, сверкая хромированными фюзеляжами, проносились над ней, вызывая тоску по небу. Однако долго ей было не суждено любоваться этой холодной красотой – Рональд, пробегая, дернул ее за рукав: – На правый фланг, сержант! Та собралась с мыслями и вскочив ринулась за ним, пригибаясь от поднимаемой выстрелами земляной пыли. Когда они подоспели к Пирсону, то увидели кошмарное зрелище – танки прижали сержанта и взвод, приехав с правой стороны из расщелины. Когда Дэниелс сел на колени рядом с Уильямом тот крикнул: – Дэниелс! Если радио работает, вызывай авиацию против танков! – Тогда и нас накроет! Жемчужинка крикнула, едва контролируя голос: – Дай сюда! Выхватив у Рональда рацию, она быстро продиктовала: – Бродяга, Дэгвуд Уайт 5, Авиаудар по координатам 9-1-3-8-2-0, задержка 10, Курс 100, уход на 213! – Вас понял! Задержку 10 выставил, курс 100, уход на 213! – Выполнять заход! И отложив рацию, она крикнула парням: – Все бегом!!! В укрытие! Парни сорвались с места, с трудом понимая, что такое она продиктовала парням наверху. Что за задержка? Какой еще курс 100? что еще за уход на 213? Околесица для нетренированного уха. Но раз летуны ее поняли, значит, вопросы потом. Пирсон, который бежал вслед за Эстель еще ни разу так не радовался тому, что она бывший летчик. Он понял, что сделала его подруга. Она велела летчикам поставить задержку на взрывы бомб, ровно 10 секунд, дала курс атаки, чтобы бомбы не попали в своих, и курс ухода на второй круг, если первый не увенчается успехом. Сейчас они вдвоем неслись к окопам, и попрыгали в них. Танкисты вермахта и пехота уже было порадовались но… Раздался чудовищный рев двигателей, летчики шли по касательной справа налево, сбрасывая бомбы перед идущими краутами. Задержка 5 секунд в полете и 5 на земле давала ошеломительный результат – бомбы взрывались как раз тогда, когда рядом было больше всего народу, разрывая фрицев и их бронетехнику в лоскуты. Три захода летунов, и все вокруг было начисто проутюжено. Парни из их взвода пребывали оглушенными, все еще не пришли в себя, но были невредимы. 10 секунд спасли много жизней и голов от контузии. Девушка подняла трубку рации, тяжело дыша: – Бродяга, Дэгвуд Уайт 5, чистая работа. Заход на круг, доклад на втором, 3000 с возрастанием, уход на базу… – Вас понял Дэгвуд Уайт 5, завершение работы подтверждаю. Заходим на круг, доклад на втором, 3000 с возрастанием, уход на базу, отбой. Через минут пять, сгруппировавшиеся самолеты вновь вышли на связь: – Дэгвуд Уайт 5, Бродяга, на втором, 3000, набираем, уход на базу. – Бродяга, Дэгвуд Уайт 5, принял, отбой. Уильям помог девушке встать, а сам пошел разбираться со сдающимися немцами. К ней подошли Фрэнк, Дрю, Рональд и Роберт, все еще не веря в произошедшее. Немного постояв, Айелло решил спросить: – Как? Как тебе это удалось? Что ты им сказала? – Кому? летчикам? – Да! Я требую расшифровки! – Буквально вскрикивая, прохрипел Фрэнк. Жемчужинка глубоко вздохнула: – Все просто. Координаты вы и так поняли. Задержка 10 – это значит, выставить задержку взрыва на бомбе. Да, не надо так на меня глаза выкатывать, это вполне возможно. Дрю неловко переступил с ноги на ногу: – А что значат курсы, которые ты задавала? – Курс 100, это означает поперечный пролет, это не компасное обозначение, а скорее геометрическое, – пожала плечами Жемчужинка, потихоньку направляясь к сержанту. – А вот курс 213 это уже курс компасный, как на транспортире. Это поворот, чтобы если летунам нужно будет атаковать заново, им не пришлось тыркаться в поисках нужного угла разворота, все просто. Говард, подошедший к ним, облегченно вздохнул: – Хорошо, что в вашем взводе есть такой человек как вы, сержант Крюгер. Девушка лишь фыркнула, подняв руки. Ее руки ходили ходуном, ее мелко трясло: – Ага. Сержант желе. У меня руки наверное как у заядлого алкаша… Уильям подошел к парням: – Ну парни, было неплохо. – Неплохо? Да нам повезло, что мы живы! Если бы не сержант… Говард было возразил, но Пирсон лишь ядовито фыркнул: – Лишь ПОКА, живы. Дэниелс, веди краутов куда следует. – Да сэр, – хмуро ответил парень, проходя мимо с Робертом. – Живее. Прорычал сержант, становясь рядом с Эстель. Девушка была подавлена словами Пирсона. Уильям что, и ее жизнью не поступится, если на кону будет победа? И где все эти слова, об опасности? Девушка сейчас меньше всего хотела находиться рядом с ним. Именно поэтому, едва он попытался протянуть к ней руку, она мрачно буркнула: – Не трогай меня. И ушла помогать с пленными, оставляя Пирсона недоумевать.