Жемчужинка

Тихонько опадала желтая листва, укрывая траву покрывалом. Возле могилы стояла довольно большая семья, что пришла навестить давно уже упокоенных родных. Старший из них, немного грустно улыбаясь, произнес, придерживая свою, уже взрослую дочь за плечи, но обращаясь к покойным: – Мам, Пап, с годовщиной вас. И с наступлением двадцать первого века. Подошедший второй мужчина, его брат улыбнулся: – У нас все прекрасно, приехали вас навестить, поздравить с пятьдесят пятой годовщиной. Вся семья отошла к каменным лавочкам в тени деревьев, и расселась. Молодые родители покачивали в колясках детей, а старшие тихо переговаривались. Братья и сестра немного грустно смотрели на могильный камень, а их дети разговаривали вполголоса. Старший из них, русый, уже седеющий мужчина, с россыпью рыжих веснушек и карими глазами тихонько вздохнул. Его вздох поддержал и второй. В конце концов, они были старшими, с разницей всего в полтора года. А вот их сестра была младше аж на три. Младшая сестра улыбнулась своим старшим братьям: – Джозеф, Рой, ну не надо так грустить, восемь лет ведь прошло. Все-таки, мама и папа не были бы рады, если бы мы грустили. Помните, мама всегда говорила – «ничто не вечно на бренной земле, но холод и стужа всегда уступают место весне»? – Это не столько грусть, Тийя, сколько добрая тоска. Хотя помните, помните, как отец всегда поддакивал в этом плане за мамой, – усмехнулся Рой, который был практически полной копией отца, если исключить веснушки. Ребята улыбнулись, посмеиваясь. Тийя улыбнулась, когда старшая дочка Джозефа, Кристин улыбнулась, покачивая на руках племянника: – Бабушка и дедушка всегда были такими веселыми? – Да, Крис, твои бабушка и дедушка были самыми добрыми и справедливыми людьми на земле, – немного грустно улыбнулся ей отец. – А это правда, что праба и прадед воевали во второй мировой войне, деда Джо? – спросил молодой мальчик лет 9. – Правда Уильям, – усмехнулся Рой, отвечая за брата. – Ты был назван в честь своего прадедушки. Мой отец, твой прадедушка, воевал на стороне американцев, прошел очень сложный путь, но встретил свою судьбу здесь, в маленьком французском городе Мариньи. – А как же праба? – повернулся малыш к маме. Она ласково улыбнулась сыну: – А твоя прабабушка сначала была за немцев. Но ее предали и бросили умирать. Здесь ее и нашел твой прадедушка. На их долю выпало много испытаний, они были разлучены, но в конце концов, они встретились после войны и поженились. Малыш почесал в голове, а его пятилетний кузен Эрл, внук Роя, выпрыгнул вперед, размахивая автоматиком: – Я тоже буду как прадед! Я буду военным, буду сражаться! – Для начала нужно подрасти малыш, – усмехнулся Джозеф, поднимая внучатого племянника на руки. Поцеловав того в щеку, он отпустил смеющегося мальца на ноги. Семья еще немного посидела, вспоминая дни с близкими, а потом засобиралась дальше. Они хотели осмотреть городок, и лишь Джозеф остался на могилах родителей. К нему повернулся Рой и Тийя: – Джо, идешь? – Я вас догоню… Кивнув друг другу, они пошли с семьей, а мужчина присел у могилы. Глубоко вдохнув, он положил на могилу родителей два желтых подсолнуха, что так любила его мама и прошептал: – Пока мам, пока пап. Я еще вернусь, обещаю. Люблю вас. Вздохнув, он ушел вслед за семьей, не забыв смахнуть грязь с мемориала, на котором были имена его родителей: « Уильям Пирсон 08.28.1910 - 10.15.1992, Эстель Пирсон 06.27.1921 - 10.22.1992. Любящим родителям, супругам, Героям.»