Потом все обязательно будет хорошо

      Из этой странной, но спокойной темноты его выдернули, как по щелчку пальцев. Все из-за резкого запаха нашатырного спирта, который сунули ему прямо под нос. Дима резко открыл глаза и попытался уйти от неприятного запаха, но кто-то намеренно водил ваткой вслед за его носом. Так еще и яркий свет от ламп бил прямо в глаза, которые он постарался тут же закрыть. Кто-то держал его за руку, и Позов сжал в ответ. Похоже, это была Ира. Он чуть приоткрыл один глаз, чтобы убедиться, что это действительно лучшая подруга, которая сидела рядом с ним. — Дима, — сквозь вату послышался голос. — Дима, ты меня слышишь? — голос был смутно знаком, но он никак не мог вспомнить, кому тот принадлежал. — Дима, тебя еще тошнит? — Кузнецова сжала его руку, а Позов попытался открыть глаза, повернувшись на звук голоса. — Нет, — все-таки ответил Дима спустя минуту и уже только потом сфокусировал взгляд на медсестре, которой принадлежал голос.       Теперь все ясно. Он лежал на кушетке в медпункте, а Ира сидела рядом, держала его за руку. Медсестра приводила его в чувство после обморока, который случился слишком неожиданно, после того как желудок избавился от всего содержимого. — Скорая уже близко, — сказала женщина, склоняясь над ним. — Папа твой тоже скоро будет. — Отец? — эхом повторил Позов, но та никак на это не отреагировала, лишь продолжала заниматься своими делами. — Ты нас напугал, — тихо произнесла Кузнецова, опять сжимая его руку.       Дима медленно повернулся, чтобы посмотреть на девушку, а потом заметил Арсения, который подпирал плечом стену, и вид у него был неважный. Сил у подростка не было, хотя очень хотелось прикоснуться к своему парню, а лучше поцеловать, пусть и у всех на виду. Но все, что им оставалось — это смотреть друг другу в глаза. Кажется, Попов в один только взгляд попытался вложить всю поддержку, заботу и… любовь?       Дальше события разворачивались быстро и как будто мимо Димы. Приехала бригада скорой, прибежал директор и несколько учителей, а потом и отец присоединился. Все о чем-то переговаривались, спрашивали его, но отвечали за него другие. Подростков отправили на следующий урок, хотя те явно сопротивлялись, особенно Ира и Арсений. Оказалось, что Шастун тоже был рядом и в конечном итоге уговорил их уйти. А разговоры взрослых доносились до него из коридора. — Это точно не отравление? Его видели в столовой и, может быть, кому-то еще из детей плохо? — спрашивал директор школы, которого многие недолюбливали. — Да и так понятно, что у подростка истощение, — кажется, это говорил кто-то из врачей скорой помощи. — Мы забираем его в больницу. — Хорошо, — спокойно согласился отец. — Я поеду за вами.       «Странно, что не на работу,» — подумал Дима, закрывая глаза. — По пути, может, заедете домой и соберете ему вещей, заодно возьмете документы, — сказала уже женщина, видимо, второй врач из бригады. — Ну, герой, катался когда-нибудь на скорой? — заходя, спросил врач, который имел смешную бородку. Позов молча покачал головой в ответ. — Все бывает в первый раз. Идти можешь? — Надеюсь, — выдохнул Дима, принимая сидячее положение. — Так, без резких движений, нам же не нужен второй обморок? — хмыкнул мужчина. — Обопрись об меня.       В карете скорой помощи было почему-то тепло, и хотелось спать, хоть подросток и сидел. В сознании его удержал все тот же врач, который рассказывал ему какие-то байки и шутки, смысл рассказов Дима, естественно, не улавливал. А дальше вообще все происходило мимо него. Единственное, чего хотел Позов, это просто лечь, и чтобы его никто не трогал, но сначала надо преодолеть бюрократию в чистом виде. Хорошо еще, что всю эту кипу бумаг оформлял отец и пожилая медсестра. Диме измерили вес, рост, давление и задавали классические вопросы, на которые он лениво отвечал, стараясь не смотреть в сторону отца. — Долго меня здесь продержат? — тихо спросил Позов у медсестры, которая помогала ему заправить чистое белье. — Все зависит от доктора, — ответила молодая женщина, улыбнувшись ему. — Не волнуйся, пройдешь обследование, отдохнешь недельку и отпустят. Тем более, в палате ты пока один, — Дима посмотрел на пустую соседнюю койку. — Переодевайся в вещи, что тебе привез папа, и ложись, а школьную форму я заберу позже.       Что, собственно, он и сделал, когда медсестра ушла. Переоделся в домашнюю футболку и хлопчатые штаны, после лег под одеяло, подтянув ноги к груди. Стоило прикрыть глаза, и уже через пару минут Диму сморил сон.

***

      Кажется, он проспал недолго, минут тридцать от силы, но на самом деле прошел не один час, и разбудил Позова врач, когда время уже давно перевалило за обед. Дима нашел свои очки на тумбочке и заметил, что рядом лежал его телефон и даже какая-то книга. — Меня зовут Леонид Федорович, и я твой лечащий врач, — привлек к себе внимание мужчина средних лет в синем костюмчике без какого-либо халата. — Мне нужно задать тебе несколько вопросов. — Хорошо, — лениво выдохнул Позов. — Что ты сегодня ел? — врач смотрел прямо на него своими серыми, как тучи за окном, глазами. Чуть помедлив, Дима без красок рассказал о его сегодняшнем походе в столовую и неожиданном желании съесть все на свете. — А до сегодняшнего дня что и когда ты полноценно ел последний раз? — вот тут подросток не нашелся с ответом, и врач это понял. — Послушай, Дим, твой вес значительно меньше нормы для твоего возраста и роста, это не шутки, — что на это говорить он тоже не знал и взглядом старался с мужчиной не встречаться. — После приема пищи тебя как часто тошнит? — Всегда, — шепотом ответил Дима, натягивая одеяло к носу. — Как давно это продолжается? Месяц? Два? — продолжал спрашивать Леонид Федорович. — Давно, значительно дольше, — так же тихо сказал Позов, все-таки посмотрев на его серьезное выражение лица. — Когда при рвоте появилась кровь? — Неделю назад, — врач после его ответа закивал головой и что-то записал. — Отдыхай, Дим, — выдохнул Леонид Федорович, поднимаясь с места. — Сейчас придет медсестра и поставит тебе капельницу, завтра начнем обследование и попробуем тебя накормить, — уже у самой двери он обернулся и добавил. — И да, к тебе там пришли твои друзья, впустить их? — Если можно.       Сначала пришла медсестра, та же, что провожала его до койко-места и помогала ему с постельным бельем. Она аккуратно проткнула кожу, поставила капельницу и велела рукой не шевелить. Через минуту, как медсестра ушла, в палате появилось трое: Ира, Шастун и Арсений. Собственно, других друзей он увидеть не ожидал. — Как ты? — спросила Кузнецова, поцеловав его в лоб, как когда-то делала мама. — Сил вообще нет, — ответил Дима, встречаясь взглядом с Поповым. — Что говорят врачи? — опять спросила девушка. — Да, ничего не говорят. Сколько я здесь пробуду не известно, будут обследовать и, видимо, лечить, — немного помолчав, Позов добавил. — Вы меня хоть не забывайте, хоть иногда. — Что ты такое говоришь?! — возразила Ира. — Мы будем приходить каждый день! — Еще надоедим тебе, — хмыкнул Антон, усаживаясь на свободную кровать.       Минут сорок, а может и больше, Ира и Антон по очереди развлекали его рассказами, что произошло в школе после Диминого отсутствия. Арсений, который уселся на подоконнике, вставлял редкие фразы и комментарии, неотрывно смотря на него. Было спокойно и комфортно. Так, как должно было быть.       Лучшая подруга как-то странно переглянулась с Поповым, когда неожиданно наступила тишина, а потом с улыбкой произнесла: — Ну, нам с Антошей пора, еще есть дела. — Какие это? — спросил Дима, наблюдая, как эти двое собирались. — Важные, Поз, важные, — подмигнул ему Шастун.       Распрощавшись, эти двое вышли из палаты, а вот Арсений, видимо, никуда не спешил. — У тебя нет важных дел? — спросил Позов, наблюдая, как парень быстро преодолевал расстояние до его кровати. — Ты здесь, — выдохнул Попов, наклонившись и поцеловав его в губы. — Кстати, как я оказался в медпункте? — решил спросить Дима, переплетая свободной рукой пальцы со своим парнем. — Я тебя принес, — выдохнул Арсений, погладив подростка по щеке. — Ира написала мне, что ты долго не возвращаешься из туалета, и я отпросился с урока, пошел проверить и нашел тебя в отключке. — Испугался? — шепотом, почти интимно спросил Дима. — Ты даже не представляешь, как, — таким же тоном ответил Попов, перед тем как опять поцеловать нежно и с чувством.

***

      Время в больнице тянулось значительно медленнее, чем в обычные дни. И делать было абсолютно нечего, сил, к слову, так и не прибавилось. Чаще всего Дима залипал в телефон, хоть и пытался читать книгу, которую ему принес отец, но еще чаще подросток просто лежал и разглядывал стену. Еще он проходил обследования, шел, куда говорили, и делал, что говорили. Лечащий врач с ним по поводу его состояния почти не разговаривал, только спрашивал, как Дима себя чувствовал. А обсуждал тот все с отцом, который заходил к нему в палату через раз, чтобы помолчать пару минут, спросить, ничего ли не нужно Диме дома, и уйти до следующего раза.       Медсестры приносили ему в палату еду, которую Позов практически не ел, потому что голода не было и выглядела она не презентабельно. Конечно, ему ставили капельницы и какие-то витамины в виде уколов в задницу. Но, кажется, это лечение ему не помогало.       Ребята, как и обещали, приходили каждый день. Только в этот час за беседами и шутками Дима чувствовал себя лучше, но потом они уходили, и опять наступала скука, ощущение ненужности, и что он отсюда не выйдет никогда. Прошла ровно неделя его пребывания в этих стенах, когда Ира в первый раз не пришла его навестить. Лучшая подруга долго объясняла по телефону, что не смогла отказать маме в очередной поездке по магазинам. Позов на девушку совершенно не обиделся, она и так посвящала ему много времени, самое главное, чтобы Арсений пришел. И он пришел. — Димочка, — с легкой улыбкой произнес Попов, переступая порог палаты, но заметив его серое лицо, улыбка как-то сама тускнеет. — Привет, — выдохнул Дима после короткого поцелуя. — Мне кажется, ты выглядишь хуже, чем неделю назад, — тихо говорит Арсений, гладя его по лицу ладонями. — Я так устал, Арс, — прошептал Позов, как кот ластился под его теплыми руками. — Мне кажется, что останусь навсегда в этих серых стенах… — Все будет хорошо, — перебил его Арсений, целуя маленькими поцелуями части лица. — Я уже в это не верю, — совсем тихо проговорил Дима. — Я тебе обещаю, что все будет хорошо, — между поцелуями говорил Попов. — Ты поправишься, и мы снова будет вместе ходить в школу, целоваться на уроках и ходить в гости к Шастуну. Слышишь меня? Все обязательно будет хорошо, — у Димы наворачивались слезы, хотя он явно сам этого не ожидал. — Маленький мой, я с тобой, — прошептал Арсений, стирая пальцами слезинки. — Я люблю тебя, — шепотом произнес Позов, смотря на него сквозь пелену слез. — Я тоже тебя люблю, — улыбнувшись, ответил Попов, а после поцеловал в соленые губы.