Игра в любовь

Подъезжая у дому блондинки, Лукина вновь начала извиняться перед Третьяковой, за то, что грубо ответила ей. До конца выслушав директрису, кареглазая недолго думая вновь поцеловала ее. Лаура ответила на поцелуй и Маша пересела к ней на колени. Во время, столь пошлого поцелуя руки директрисы гуляли по шикарному телу блондинки. Через некоторое время Мария осталась в одном нижнем белье. — Лаура стой, может в дом пойдем. — сдержав ее за плечи, предложила кареглазая. — Пойдем. Директриса подхватила женщину на руки, и они пошли в дом Марии…

***

Зайдя в дом, блондинка сразу запрыгнула шатенки на руки. Та поймала девушку и поддерживала ее за бедра, Мария обвила талию голубоглазой и снова завлекла в поцелуй. Он был не долгим, так как очень хотелось уже перейти в горизонтальное положение. Положив Третьякову на диван Лаура нависла над ее возбужденным телом. Шатенка начала целовать ее лебединую шею, оставляя на ней засосы и укусы. С шеи голубоглазая плавно перешла на ключицы, попутно снимая с нее лифчик. Идя вниз по телу, женщина удалила время шикарной и упругой груди. Лукина брала в рот сосок, аккуратно посасывала и покусывала нежную и чувствительную кожу. Мария закатывала глаза от удовольствия. Закончив ласкать грудь, шатенка опустилась к более чувствительной части женского тела. От каждого мимолетного поцелуя или прикосновения ее кожа покрывалась мурашками. Стянув с Маши трусики и кинув их на пол, голубоглазая начала вновь ее целовать и одновременно поглаживать ее бедра. Оторвавшись от пухлых губ, Лаура стала оставлять влажные поцелуи на внутренней части бедра. Дойдя до возбуждённой плоти, она провела горячим языком снизу в вверх. Мария вскрикнула от такого долгожданного прикосновения. Шатенка стала вылизывать ее каждую складочку. На вкус блондинка была превосходна, для Лауры это сейчас самый сладкий десерт. Стоны кареглазой не прекращались, и чтобы усилить удовольствие директриса к языку добавила сразу два пальца. С бешеной скоростью и силой она начала двигаться в Маше, на что та стала стонать еще громче. Третьякова была великолепна. Она закатывала глаза и запрокидывала голову. На это можно было смотреть вечно, но как ни растягивай удовольствие, а кончить надо. Еще несколько сильных толчков и Мария кончила, ее жидкость стекала по пальцам и кисти Лауры. Вытащив из нее свои пальцы, шатенка вытерла руки платком. Взяв уставшую блондинку на руки Лукина отнесла ее в спальню. Положила ее в кровать и только хотела уйти, как почувствовала на своей кисти лёгкое прикосновение. — Что случилось Машенька? — заботливо спросила Лаура. — Не уходи пожалуйста. — заглядывая в струящиеся голубые глаза, сказала Третьякова. — Я не уйду. — улыбнувшись, сказала директриса. Утро женщин было прекрасным, Маша проснулась от сладкого запаха алых роз. Улыбнувшись, женщина накинула на голое тело шёлковый коротенький халатик и вышла на кухню. Но Лукиной на кухне не оказалось, и кареглазая уже успела запаниковать, как с пакетами с едой заходит голубоглазая. — Доброе утро моя маленькая. — с улыбкой сказала шатенка. — Доброе. — сев за стол, Маша расплылась в улыбке. — Я заказала нам завтрак, как-то готовить не очень хотелось. — доставая из пакетов контейнеры с едой, говорила директриса. — У нас через сколько съемки? — Через два часа. За разговором они позавтракали, собрались и вдвоем поехали на съемки. По приезду девушки немного посидели в машине шатенки, Маша хотела побольше времени провести с такой Лаурой, потому что знала, что на съёмках она будет холодна и закрыта к ней. Так и получилось, за время съемок ни Лаура, ни Мария даже не взглянули друг другу в глаза. Как будто у них ничего не было.