Наутро, когда я, зевая и потягиваясь, полезла разбирать рюкзак со шмотками, меня окончательно разбудила резкая боль в ладони. Я инстинктивно отдернула руку и уставилась на свернувшуюся на моей запасной одежде зеленую змею.
— И откуда ты такая злюка взялась? — Я задумчиво смотрела на следы зубов на ребре своей ладони. Полукруг из мелких точек, и четыре симметричные большие, от выступающих клыков. После чего поймала негодницу, зафиксировала ее голову пальцами и внимательно осмотрела рептилию. Сантиметров двадцать длиной, с очень знакомым узором чешуек.
— Асия, кто это?
— Это, Джино, змея. Ядовитая.
— Змея? Я смотрел по телевизору про них. А что это за змея?
— А это очень хороший вопрос. — Я внимательно осмотрела рисунок чешуек и окраску шкуры. — Судя по форме щитков на голове, форме черепа, надбровным дугам — это гадюка асписовая, местный вид. Но вот цвет нехарактерный. Они бурые с рисунком-зигзагом на спинах, а если встречаются одноцветные, то чисто черные. А вот про зеленых и не слышала никогда.
Я взяла коробку из-под обуви и поместила туда зверушку. Где она могла заползти мне в рюкзак — понятно, вероятно когда я пряталась в саду. Как раз обычное место их обитания. Думаю, стоит выпустить ее подальше от города.
— Она тебя укусила. Ты не умрешь? — Обеспокоено спросил Джино.
— Гадюки не так опасны, как про них говорят. Разве что для ребенка… Ах, да, точно. — Совсем забыла, что я, как бы, тоже ребенок, и конкретно мне ее укус опасен. Я посмотрела на ранку, которая продолжала саднить и тянуть. И тут у меня потемнело в глазах, и меня повело, пришлось сесть на диван.
— А это странно.
— Что странно?
— Знаешь ли ты, Джино, как именно работают яды змей?
— Нет. — Он переминался с ноги на ногу. — Я могу чем-то тебе помочь?
— Принеси воды и печенья, пожалуйста. — Я не торопилась лечиться, потому что возник внезапный научный интерес. Я прислушалась к своему дыханию и попробовала дотронуться пальцем до носа. Дождавшись требуемого, я отпила воды и решила устроить небольшой ликбез для моего спутника.
— Так вот, мой дорогой друг, яды змей бывают в основном цитотоксическими и нейротоксическими…
— Эм… Цито… Какими?
— Прости Джино. В основном, яды змей действуют на кровь и на нервы. Когда он портит кровь, место укуса распухает и синеет. Когда портит нервы — то человеку тяжело шевелиться, дышать, вообще производить любые действия. У меня сейчас два симптома, первый — это нарушение координации, — я опять сбилась на лекторский тон. Но увидев непонимающее лицо собеседника, быстро поправилась. — Мне тяжело точно двигать руками. И это странно.
— Почему?
— Потому что у гадюк в основном цитотоксический яд, и рука должна распухнуть. К тому же второй синдром, резкая слабость. Это вообще для морских тварей характерно, они с ядом впрыскивают дикие дозы инсулина, ну это такая штука, которая перерабатывает глюкозу из крови… В общем, очень быстро ослабляет. У нас в коробочке сидит гадюка, с ядом, характерным для кобр и морских улиток одновременно. Понял, почему странно?
— Не совсем. А что ты будешь делать? Тебе нужно излечиться! Почему ты этого не делаешь? — Джино начинал беспокоиться
— Доза яда, кажется, небольшая, пока могу потерпеть. Нужно записать все свои симптомы!
— Зачем?
— Это же новый подвид! Он не описан, совсем!
— Но зачем?
— Ох, Джино… Жизнь без маленьких капризов, это не жизнь. Мне очень любопытно, как работает этот новый яд.
Я примерно два часа тщательно следила за своими изменениями в самочувствии, записывая каждое в дневник. И, что странно, негативные симптомы прошли где-то через час. Под конец, залечив место укуса, я опять полезла к змее, но она просто сердито на меня дышала, пытаясь увернуться от рук. Вела себя совсем неагрессивно и, даже оказавшись зажатой в углу, не кидалась на меня. Крайне странная гадюка, поведение тоже нетипичное.
— Буду звать тебя Адольфо. — Посмотрела я на животину. — За то, что напал без объявления войны. — Пол змеи определить на глаз трудно, нужно либо узи, либо рентген делать. Определять “выдавливанием”[1] не хотелось, процедура может травмировать животное, а мне эта информация не то чтобы и сильно нужна. Так что пока не доказано обратное, будет мальчиком.
Я соорудила из желтой обувной коробки временный террариум, сделала в крышке отверстия для вентиляции и оставила миску воды. Мне давно хотелось какое-нибудь домашнее животное, почему бы и не гадюка? Она к тому же совершенно непонятного мне подвида, и яд не то чтобы очень опасный, на ребенка почти не подействовал. Подобных обычно называют “условно ядовитыми” и можно без боязни заводить дома, как например тех же тигровых ужей.
Хотя, надо быть точнее, яд я тестировала только на себе. А я — это не просто обычный ребенок, я столько раз исцеляла себя, что, вполне вероятно, у меня теперь есть устойчивость к отравлениям. И, как следствие, считать свои реакции эталоном, с которым сравнивать всех остальных, не правильно. Внутри других людей не плещется исцеляющая сила, может, на них укус подействует немного по другому.
С утра решила сходить за завтраком в одну из рядом находящихся кафешек и взять фарфалле, они же макароны бантиками, с каким-то соусом. Опытным путем выявлено, что Джино достаточно двойной порции оттуда, очень уж калорийная и нажористая еда там продавалась. А пока шла, есть время разложить по полочкам все интересные моменты со вчерашнего дня.
Первое — научилась определять взглядом болезни. Моя докторская душа просто на седьмом небе от счастья. Эта способность не менее потрясающая, чем возможность лечить. Даже гипноз, будь он неладен, не настолько крут.
Второе — я сказала Винни не умирать, и с ним что-то произошло. Словно еще одно благословение, которое, похоже, что стабилизирует раненых. Надо больше фактов, наблюдений, и уже после строить и проверять гипотезы. Пока что выходит, что если я, в подходящем эмоциональном настрое, даю посыл “не умирать”, моя сила каким-то образом стабилизирует критическое состояние. В случае сильного кровотечения в брюшной области, на скорую руку подлатала наиболее опасные повреждения. Похоже, стоит купить мышей и провести ряд опытов.
Третье — я открылась под новым углом для мафии. Что они видели? Я как-то поставила мужика на колени и пристрелила. Еще обрабатывала раны на недоступном для девочки моего возраста уровне. Пока лучшая тактика — многозначительно молчать, тогда, может, вброс про закрытую спецшколу сработает. Не думаю, что Винни сохранит тот разговор в секрете от Джузеппе. Хоть шаг и изначально запланированный, но все произошло как-то быстро. Что решит Джузеппе? Я “серая лошадка”, по идее со мной опасно иметь дела. Видимо, придется дополнительно обрабатывать старого мафиозо, чтобы моя “полезность” превысила возможные проблемы.
Четвертое — гипноз цыган. Я буквально заставила двух мужиков убить друг друга, очаровав их практически до розовых сердечек в глазах. При этом, говорила на древнегреческом? Откуда я вообще знаю, что произнесла на мертвом языке? И, что странно для меня, осознаю это, обдумав трезвой головой, это странное миролюбие. Похоже, Лидия оставила во мне чуточку больше, чем я подозревала… Надо придумать, как объяснить свои действия, возможно, стоит немного сменить акценты? В потенциале, “приязнь” — наиболее опасная моя способность, и в случае, если узнают, что я могу в таком широком диапазоне влиять на чувства человека… В лучшем случае меня убьют. А вот показать “приказ”?.. Чем принципиально это отличается от действий тех же цыганок?
Пятое — вредная старуха Агата нашла ключик к Джино. Он, как оказалось, хочет научиться готовить багет. У него неожиданные желания. Похоже, пора искать новое жилище. И еще надо в целом пообщаться с Джино, может получится понять что им движет, и чего от него можно ожидать.
Последний пункт выполнился сам собой. После позднего завтрака Джино подошел ко мне с какой-то бумажкой и спросил что там написано. Это был обрывок кассового чека, на котором значился номер телефона, и имя Андреа.
— Ого, и откуда у тебя это?
— Вчера, в магазине. Девушка, которая помогла выбрать продукты, дала это. — Занятно. К нему начали клеиться дамочки.
— А расскажи мне, дружище, как вообще прошел твой день? Расскажи подробно, с момента как я ушла.
— Я посмотрел телевизор, там готовили багет. После вышел на улицу и пошел в магазин. По дороге встретил странных людей, они кричали друг на друга и просили меня позвать полицию. Лицо одного было неправильным, я его исправил.
— Стоп. Тут будь подробнее, почему тебе показалось, что его лицо неправильное? — Похоже, я зря запустила воспитание Джино. Надо больше с ним общаться.
— У него полоса от ножа только на одной стороне лица. Неправильно, ножом нужно наносить одинаковые полосы.
— Понятно, и как ты его исправил? — Уже догадываясь какой будет ответ, спросила я.
— Я взял у него нож, и сделал еще одну полосу, с другой стороны. — Ответил он.
— Плохо, Джино, не нужно было так делать.
— Но почему? — Удивился он. — Я же сделал как лучше!
— Люди разные, Джино. Лучше для тебя — не значит лучше для всех. Вот ты взял, и обидел человека, просто так. Люди вообще не любят порезы на лице, и очень обижаются когда их получают. Вот теперь ходит расстроенный мужик, плачет с горя.
— Но… Я хотел как лучше… — Поник он.
— Пообещай, что не будешь исправлять других людей.
— Но как же… А если они будут неправильные?
— Оставь им шанс сделать все самим. Лучше скажи мне, что тебе кажется нужно в них исправить и починить, не лезь сразу сам исправлять. А я буду подсказывать, нужно им помогать или нет.
— Хорошо, Асия! Сделаю!
— Вот и славно. А дальше что было? В магазине?
— Когда я исправлял печенье, ко мне подошла девушка.
— Так, исправлял? Чем тебе не угодило печенье?
— Оно неправильно стояло! — И зачем я спросила? Знала же ответ… — Не по порядку и неровно. Девушка попросила не делать ее работу, и помогла с выбором продуктов. После дала мне эту бумажку, что на ней написано?
— Там написано, что девушку зовут Андреа, и что она не против с тобой подружиться.
— У меня будет друг?
— Конечно! У тебя будет много друзей. Но вот с Андреа боюсь ничего не получится.
— А почему? — Ох, тяжело общаться с детьми.
— Взрослые женщины ищут не просто друзей, а вероятных мужей. Она хочет выйти за тебя замуж и забрать к себе домой.
— Я не хочу! — в ужасе попятился он.
— Ну, раз не хочешь, то и не надо. Просто не дружи с ней, и все. — На что Джино задумчиво кивнул. После чего задал, видимо, давно терзавший его вопрос:
— Асия, что случилось на дороге? — Ошарашил он меня.
— Мы влипли в неприятности, Джино. Нас хотели убить.
— Убить, это как? — Как объяснить практически бессмертному существу, что такое “убить”?
— Убить, Джино, это значит полностью лишить человека жизни. Обычно, если в человека попадает пуля, он умирает.
— Но я не умер?
— Ты особенный. Я не знаю почему, но тебя невозможно убить.
— А тебя?
— Меня убить уже проще. Я хоть и могу исцелять себя, но так же, как ты, пережить очередь в голову не смогу.
— Но зачем? Зачем они напали на нас? Что мы им сделали плохого?
— К сожалению, Джино, для того, чтоб на нас напали, совершенно не обязательно делать что-то плохое. Они охотились на Орнеллу и Патрицию, мы просто мешали им.
— Сложно. — Он вздохнул и сжал голову в ладонях.
— Ты быстро умнеешь, Джино. Скоро тебе станет легче понимать… Все, что тебе непонятно.
— Спасибо, Асия.
До “лазарета” добралась самостоятельно, автобусы, к счастью, ходят исправно. Вновь оделась под “мальчика”, спрятав волосы под бейсболкой. Помимо раненых там сидел Джузеппе и о чем-то трепался с Винни. Тот импульсивно размахивал руками, видимо описывал наши вчерашние приключения.
— В итоге зря шкуры портили, капо, эта цацка разбилась! — Он кивнул на саквояж, который продолжал стоять на кофейном столике. — Спасибо Колючке, подлатала нас. И довольно ловко! Живот почти не болит.
— И если вы не против, я бы посмотрела, как заживает. — Решила я встрять в разговор взрослых. Все равно он уже подошел к логическому концу.
— Как скажешь, док! — улыбнулся Винни. — Любой каприз, красавица!
Воспаления не было, заживало, в целом, неплохо. Сменив повязку и мази на раненых я, вымыв руки, начала:
— Винни, заживаешь хорошо, лежишь еще пару дней. Ходить можно, но не долго. В общем, много кушать и мало шевелиться. Ребята с простреленными лапами, ситуация такая же, не напрягаться и больше кушать. Заражения не вижу, хвала стрептоциду, если динамика сохранится — то снимать швы через неделю. Вопросы?
— Как насчет женщин?.. — Начал было Винни, как тут же получил затрещину от Джузеппе. — То есть, я хотел сказать, спасибо, док! Будем придерживаться рекомендаций!
— У меня есть разговор к тебе, — Сказал Большеног. — Ты как насчет перекусить?
— Было бы неплохо. — Несмотря на плотный завтрак, есть все еще хотелось. То ли растущий организм, то ли последствие энергетического голодания… Джузеппе приглашающе махнул рукой и направился на кухню.
— Во-первых, держи, — он протянул пачку купюр, — моя тебе благодарность за работу.
Я взяла, быстро пролистала банкноты, было где-то раз в пятнадцать больше обычного заработка. Просто шикарно.
— Благодарю. — Я спрятала денежку в карман комбинезона.
— Это тебе спасибо. Теперь рассказывай, Колючка. — Джузеппе начал готовить бутерброды с сыром.
— Что рассказывать?
— Что нам теперь с тобой делать? — Ответил он. — Те навыки, что ты вчера показала… В руках десятилетней девчушки — они пугают. Ты ведь понимаешь, что ты вчера убила человека? Лишила его жизни, насмерть.
— Понимаю, и это не первый раз. Отпереживать свое и порыдать в подушку я уже давно успела.
— Дерьмо. — Еле слышно ругнулся он. — Мне противно жить в мире, где дети вынуждены убивать.
— Если тебе станет легче, это была самозащита. Всегда. — Он тяжело посмотрел на меня.
— Похоже, ты сама не понимаешь, о чем говоришь. Но это простительно.
— Скорее всего, я же еще ребенок. Я многое не понимаю. У нас проблем в связи с перестрелкой не будет?
— Не беспокойся, заказчик сказал, что все уладит. — Он отмахнулся. Затем немного помолчал и спросил: — Узнать хотел, как ты вообще умудрилась пришить того цыгана? Парни говорят всякое, но хотелось бы услышать твою версию.
Он сел напротив меня, подвинул мне стакан с яблочным соком и кивнул на поднос с бутербродами.
— Думаю, проще продемонстрировать. — Я решила немного раскрыть карты. — Я сейчас что-то попрошу, а ты постарайся не выполнять мою просьбу, хорошо?
— Эм… Ну ладно.
Я поймала солнечный зайчик лезвием кухонного ножа и бросила ему в глаза, одновременно включая гипноз:
—
Отдай мне свой кошелек. — Немного тумана не навредит, нужно обыграть в стиле гадалок на улицах.
Джузеппе пожал плечами и вынул из внутреннего кармана пиджака бумажник, который протянул мне. Я взяла его, после чего щелкнула пальцами перед его глазами, одновременно отключая внушение.
— Ч-черт побери! — Он аж отпрянул. — Это как?!
— Что-то вроде гипноза. — Я протянула ему кошелек. — Одна из причин, почему меня никто никогда не ловил.
— Дерьмо! — Выругался он. — Прости, — он зажал рот рукой.
— Да ничего страшного, — пожала я плечами.
— Мне воспитание перед женщинами ругаться не разрешает. Даже перед такими мелкими. — Он взял кошелек обратно. — И как, сильно можешь голову задурить?
— Ну, ничего такого, что человек не смог бы сделать и без гипноза. Например, поднять что-то слишком тяжелое, или встать на руки.
— Понятно… — Протянул он, задумчиво потирая нос. — По поводу, что ты сказала Винни. Я поговорил с ребятами, они язык за зубами держать умеют. Откуда ты взялась — трепать не будут. Но и ты об этом не распространяйся. Так уж получилось, я прекрасно знаю под чьей крышей находятся особые “приюты”, и дел с ними иметь категорически не хочется.
— А уж мне-то как!.. — Черт, надо как-то узнать, кого он имеет в виду.
— Потому — забыли. Ты ничего не говорила, Винни ничего не слышал.
— Заметано! — Отличный вариант. Но хотелось бы узнать скрытые от меня подробности.
— Раз с этим все, у меня к тебе есть предложение. — Сказал он, наморщив лоб.
— Если работать “витриной” в аферах и прочих схемах — нет сразу.
— Нет, что ты. Твой гипноз хоть и занятная штука, но не настолько. Меня больше заинтересовали твои медицинские навыки. Не хочешь поработать нашим доктором?
— Ребенка? Доктором? Ты сейчас серьезно? — Опешила я. Хорошо что он сам поднял эту тему, не придется быть в роли просителя.
— Ну, доктором это, конечно, действительно слишком громко сказано. Будешь латать наших ребят, которых в обычную больничку везти нельзя. Огнестрельные раны в основном.
— И что, у вас прямо так часто стрельба, что нужен постоянный фельдшер?
— Нет, хвала деве Марии, такое редко. Но иметь под рукой человека, который умеет штопать раны — лучше, чем не иметь.
— Хорошо, какие условия? — Заинтересовалась я. — Как быть с редкими заказами? Даже если оплата медицины в целом больше, но она и реже будет. А денежки нужны всегда.
— Ты верно заметила, что нечто вроде постоянного лазарета нам не нужно, необходимо лишь место, куда в случае чего могут подъехать ребята, чтобы получить помощь. И место, никак с медициной не связанное. Есть у нас во владении один старый дом, когда-то принадлежавший мяснику. Он прогорел и мы его выкупили лет двадцать назад. Для каких целей — уже неважно, но сейчас в нем открыт частный кондитерский магазин и, что важно для нас, он занимает едва ли треть от общей площади.
— И вы хотите, чтобы я заняла оставшуюся часть? — Кажется, я начала догадываться, к чему он.
— В общем, да. Мы пристраиваем тебя в помощники кондитеру, будешь помогать ему во всякой бытовой мелочи. Там прибрать, тут приглядеть, обед приготовить, в общем, ничего особо сложного. За что тебе будет платиться честная зарплата, не так много, как ты зарабатываешь “рыбалкой”, но зато гораздо безопаснее. Да и мне спокойнее, — добавил он после недолго раздумья, — ты девочка хоть и разумная, но все же еще ребенок.
Похоже, ему сильно не нравилось то, чем я занималась. Думаю, на его месте я бы вела себя точно так же.
— А жилые помещения там есть?
— Весь второй этаж в твоем распоряжении. Хозяин пользуется одной комнатой, если вдруг захочет заночевать на работе.
— А кто хозяин? Проблем с ним не будет?
— Это старик Ланда, Чезаре Ланда. Раньше был оружейником в семье, но отошел от дел, воспитал себе смену и ушел в конфетный бизнес. — Он хмыкнул — конфетным бизнесом тут иногда называли сутенёрство. — В реальный конфетный бизнес. Ну так как, ты не против?
— Я не одна, со мной брат. — Все равно рано или поздно это всплывет.
— Младший? Старший?
— И да, и нет. Ему двадцать пять, но сильная задержка в развитии. По мозгам ему пять или шесть.
— А он не буйный?
— Нет, он спокойный. Но силы своей не знает, может по ошибке и больно сделать.
— Ну, это не большая беда. — Задумчиво пробормотал он. — В целом, у тебя возражений нет, я правильно понял?
— Да, условия меня устраивают. Но давай уговоримся, я не твоя прислуга, и меня тут ничего не держит. Если меня перестанут устраивать условия, я уйду. И никто меня удерживать не будет.
— Хорошо, Колючка. Но давай ты сначала хотя бы обрисуешь мне ситуацию, и если я не смогу ее уладить, то ладно. Неволить и держать не буду.
— Договорились. — Я протянула ему руку. Он хмыкнул и пожал в ответ.
— Меня, кстати, Асия зовут. Раз уж я перехожу в легальный бизнес, то и прозвище не нужно.
— Красивое имя. Рад знакомству, Асия. А теперь, я поговорю со стариком. — Он достал мобильный телефон и начал искать в памяти номер, а я принялась за дегустацию бутерброда.
***
Чезаре Ланда.
Звонок его застал, когда он доставал противень с маффинами из печи. Джузеппе, а это была его мелодия звонка, редко беспокоил по телефону. Если были какие дела, то всегда заезжал лично, да и просто так забегал потрепаться или взять внукам сладостей.
— Большеног, привет! — Сказал он в трубку, держа ее двумя пальцами у уха, чтобы не испачкать ее в сахарной пудре.
— Доброго дня, Чезаре! — Весело оскалились на другой стороне провода. — Как жизнь пожилая?
— Да потихоньку, — хмыкнул он, — бодр и полн сил!
— Я что звоню. Помнится, ты рыдал мне в жилетку, что рук не хватает, и даже обед себе приготовить времени нет. Я нашел тебе помощь!
— Ну-ка, удиви меня! — Хмыкнул Чезаре.
— Живет на улице сиротка одна, девчушка лет около десяти. Пару-тройку раз она очень КРУПНО помогла семье. Я вот подумал, а не пожить ей и ее брату у тебя?
— А ты, как обычно, не можешь пройти мимо брошенного котенка? — Спросил Чезаре. — А на кой мне она? Помогать конфеты дегустировать? Чем она занимается?
— О… Эта малышка многих талантов. Об этом не по телефону.
— Да бог с этими талантами, готовить она умеет? — Поинтересовался старик. Потому что если да, то он согласится. Несмотря на свою профессию, на приготовление обычной еды времени обычно реально не хватало.
— Колючка, ты готовить умеешь? — Спросил Джузеппе кого-то. — Умеет, но без особых изысков.
— Хорошо, Джузеппе. Приводи, посмотрим на нее. — В ответ с ним попрощались и повесили трубку.
Чезаре по-стариковски покряхтел и выставил присыпанные сахарной пудрой маффины на витрину. Сегодня будний день, и посетителей много не будет. Он сказал Бьянке, пухленькой студентке, которая подрабатывала у него продавцом, что на сегодня он закончил, и пошел убирать рабочее место. После чего снял черную повязку и вставил стеклянный глаз в пустую левую глазницу, так его иссеченное морщинами лицо не напоминало пирата. После чего пошел в ванную комнату и выбрил лицо до скрипа. Он давно уже не тот пышущий здоровьем вахмистр, как в начале марта 1942-го, когда он закончил ускоренные курсы вахмистров и вступил в ряды доблестного и непобедимого вермахта. Но крепко вбитый в то время “орднунг”[2], в том числе и во внешнем виде, стал частью его личности. Он ополоснул лицо холодной водой и подмигнул своему отражению здоровым глазом. Надел свежую рубашку, галстук, и приготовился встречать гостей.
Звонок у задних ворот раздался минут через сорок. Чезаре посмотрел кто там и увидел своего приятеля Джузеппе в компании мелкой пигалицы крайне симпатичной наружности, после чего открыл ворота и впустил их. Девочка всем своим видом напоминала святого ангелочка из картин мастеров времен ренессанса. Какая-то светлая, природная чистота и красота переплетались в милом личике… Но все портил взгляд. Чезаре внутренне содрогнулся, вспомнив где видел такие. Осенью 44-го, захваченный французский партизан, 49-й год, военнопленный в Китае, 52-й в Корее… Он прикрыл глаза, стирая из памяти военные годы. Он буквально нутром чуял, что девочке пришлось хлебнуть немало чужой крови в своей жизни. Впрочем, это не повод забывать о гостеприимстве.
— Джузеппе! Дружище, проходи! — Распахнул он объятия.
— Я ненадолго, Чезаре, просто познакомлю с бамбиной, да и пойду, дел невпроворот! — Обнял старого друга итальянец.
— Как скажешь. — Не особенно расстроился Ланда. — Представь меня своей спутнице.
— Итак, Асия, разреши отрекомендовать, это Курт Ланда, больше известен как “Чезаре”. Самый лучший известный мне кондитер во всем Риме! А это Асия, более известна среди местных как “Колючка”. Более ловкого карманника я в жизни не видел!
Чезаре галантно поклонился:
— Безмерно рад знакомству, фройляйн Асия. — Чем немного смутил девочку, та как-то неловко сделала книксен и ответила:
— Я тоже рада, синьор Ланда. — Похоже она не привыкла к подобному обращению.
— Не побоишься пройти в гости к старику? — Поддел он девчонку.
— Нет, у меня с собой пистолет, на всякий случай. — Улыбнулась Асия. Ланда сразу понял, что она не шутит.
— О, и откуда такая вещица у девочки?
— Нашла на гаражной распродаже.
— Вот уж действительно, Колючка. — Хмыкнул он. — Тогда до встречи, Джузеппе? — Спросил он наблюдающего за их пикировкой итальянца.
— Да, пошел я. Асия, не теряйся, телефон я тебе дал, ежели что — звони, и сама будь на связи. Хорошо?
— Хорошо, Большеног, буду на связи. — Она демонстративно сунула потертую трубку сотового телефона в карман штанов.
Джузеппе, прощаясь, махнул рукой и пошел к своему автомобилю.
— Как насчет чашечки кофе? — Спросил Чезаре, на правах хозяина.
— Кондитер предлагает кофе? Я буду дурой, если откажусь. — Солнечно улыбнулась Асия.
Он приглашающе раскрыл двери и, убедившись, что девочка пошла за ним, направился к себе на кухню. Места там много, столика для беседы за кофе хватало. К тому же под рукой был неликвид, который вчера не продан, но все еще сохранивший отличный вкус.
— Итак, — начала Асия, — что мне нужно знать? — Чезаре отметил, что девочка по-свойски держится со взрослыми, не стесняясь брать разговор в свои руки. Нетипично для ребенка.
— Джузеппе говорил, кто я? — Начал Ланда.
— Он упомянул, что вы были оружейником в его “семье”. Потом отошли от дел и стали кондитером.
— Верно, я пятнадцать лет работал на “семью”. Сейчас мне восемьдесят один и я на заслуженной пенсии. И, чтоб не закисать, решил заняться выпечкой.
— А до семьи, чем занимались? — Хитро глядя на него, спросила девочка.
— А это не твоего ума дело. — Ухмыльнулся старик.
— Простите, действительно, это не мое дело. — Пошла на попятную она.
— Теперь, давай про тебя. Кто ты, и чем занималась раньше?
— Меня зовут Асия, я сирота и выживаю с братом на улице. Умею шарить по карманам, вскрывать несложные замки. Имею небольшие навыки в обработке травм, чем и заинтересовала Джузеппе. Ему нужно место, где в случае чего не дадут истечь кровью от огнестрельных и ножевых ран.
— И откуда такие навыки у ребенка? — Спросил Чезаре, уже догадываясь какой будет ответ.
— Это секрет. — Девочка улыбнулась, подтверждая его подозрения.
— Ну что ж… Пусть так. — Он решил оставить право девочке на тайны. В конце концов, это действительно не его дело. — Ты говорила про брата, он тоже будет жить с тобой?
— Да. Это проблема?
— Не думаю. Он младший?
— Нет, старший, но с задержкой в развитии.
— А физически, сильный?
— Более чем! — Хмыкнула Асия.
— Я уже староват, и мне порой сложно ворочать тяжелыми подносами и мешками.
— Думаю, Джино не откажет. И еще, у него есть пунктик на чистоту и симметричность во всем.
— А, орднунг! — Улыбнулся старик. — Поверь, фройляйн, орднунг на кухне — это одна из самых важных черт хорошего повара.
Они выпили по чашечке кофе с бисквитным печеньем, после чего Ланда показал ей пустые помещения. На втором этаже было пять комнат и сантехнический узел, а на первом, из шести больших помещений, кондитерская занимала только два. Четыре, в том числе большой холодильник, пустовали. Из мебели там был только большой разделочный мясницкий стол из нержавейки, который был вмурован в полированный бетон пола помещения. На заднем дворе находился склад, куда стащили старую мебель, ее вполне можно вновь использовать в жилых помещениях.
Асия ушла через полчаса, пообещав вернуться ближе к темноте. Чезаре отпустил Бьянку, скучавшую у прилавка, и закрыл магазин, после чего включил новости по ТВ и принялся ждать своих новых постояльцев. Девочка очень заинтересовала старого вояку, слишком уж она была… противоречивой. Каким-то внутренним чутьем, он узнал в ней… Бывшего солдата? Это было видно по манере держать себя, то, как она входит в помещение, куча мелких, не бросающихся в глаза деталей, на которые никто из гражданских никогда не обратит внимание. И где дети получают такое воспитание? Он прикинул, пытаясь вспомнить, видел ли он где подобное.
В Сомали, в конце 50-х, был он инструктором по стрелковой подготовке у местных фермеров. Там же видел детей, которые показывали похожие привычки. Асия из страны, где идет военный конфликт? Не похоже. Росла в военной школе? Это уже ближе. В Китае он встречался со спецвойсками, которых воспитывали чуть ли не с младенчества. Великолепные навыки в рукопашном и сабельном бое, дисциплинированные и выносливые бойцы… Которых он уничтожил грамотной засадой и минным заграждением. Какими бы ни были великолепными одиночными бойцами китайские солдаты, но они ничего не смогли противопоставить ручной артиллерии, минам и пулеметным засадам...
Его разбудил дверной звонок, Ланда опять, незаметно для себя, задремал в кресле. Все же старость все чаще и чаще напоминала о себе. Колени не выдерживают даже простого спуска с лестницы, начинают ныть, словно он опять две недели ползал на брюхе по бразильской сельве. Он внутренне содрогнулся, вспоминая ту сырость, которая на долгие два года поселилась в его одежде. С тех пор его кости начинали напоминать о себе при любом намеке на тучи в небе.
Он прошаркал по заднему двору, глянул в хитрую систему зеркал, которые отражали все пространство за воротами. Увидев там знакомую девочку с каким-то громилой, без слов запустил их в покрытый сумерками двор.
— Джино, познакомься, это герр Ланда. Герр Ланда, это мой брат Джино.
Здоровяк протянул ладонь и осторожно пожал покрытую старческими пятнами, но все еще крепкую руку старика. Чезаре, прищурив целый глаз, осмотрел нового знакомца.
— Рад знакомству, юноша.
— Доброго вечера, герр Ланда. Асия, а что значит “герр”? — Спросил он.
— Это, Джино, вежливое обращение к взрослому мужчине, используется в Германии. Герр Ланда родом из Германии, я права? — Обернувшись к нему, спросила девочка.
— Все так, фройляйн Асия, благодарю. Давненько меня так не называли… Если хочешь, Джино, зови меня просто Чезаре. Ну что же, пройдемте в дом, покажу вам, что к чему.
Скарба с собой у них было немного, всего одна большая сумка и небольшой рюкзачок у Асии. Сейчас она сменила свой джинсовый комбез на весьма милое синее платье, украшенное белыми воробьями. Они заняли верхний этаж, где начали с небольшой уборки. Какое-то время, под одобрительным взглядом старика, они отмывали порядком запыленные комнаты. Джино, в одиночку, перетащил со склада раскладные кресла. У Чезаре, от одного вида того как тот несет на вытянутых руках вес под сорок килограмм, заболели спина и колени.
Асия в это время попросилась воспользоваться кухней. Помещение в мастерской кондитера было большим и места для готовки обычной еды там хватало.
— Что будешь делать? — Поинтересовался Ланда.
— Минестроне[3], — ответила она, — я немного посмотрела, чего у вас есть в холодильнике, вы не против?
— Если и меня накормишь, то не вижу никаких проблем. — Улыбнулся он.
— Сейчас, конечно, поздновато для плотного ужина, — извиняющимся тоном сказала она, — но Джино голоден. Мы сегодня без обеда остались.
Дальше Чезаре старался не лезть под руку. Асия не просто начала готовить, она учила тому, что делает, Джино. Тот с каким-то благоговением шинковал кубиками овощи и помешивал варево в кастрюле, насвистывая при этом незатейливую мелодию. Как и обещала Асия, никаких изысков, но пахло уж очень соблазнительно, как-то по-домашнему. Он вспомнил, как его бабушка готовила Айнтопф[4] на ужин, как же давно это было…
Когда она поставила кипятиться персиковый сок, он не выдержал.
— А сейчас что ты делаешь?
— Это… Называется “kissel”. Что-то вроде фруктового густого супа. Если правильно помню, это десерт из восточноевропейской кухни. Польша? Или, может, Украина? Или Россия? Не знаю, чье.
— Никогда не слышал.
— Это просто сгущенный крахмалом сок, со всякими пряностями. Десерт, который любят взрослые и дети. Взрослые, в основном, потому, что его можно варить из глинтвейна. — Хмыкнула она.
— Надо будет попробовать. — Пробормотал себе под нос Чезаре. Действительно, идея же плавает на поверхности, крахмалом можно сгустить не только соусы, но и фруктовые напитки.
***
Сварить киселя захотелось спонтанно. В прошлой жизни я часто варила слабоалкогольные кисели из вина и сидра — и была большим почитателем таких напитков. Пить крепкий алкоголь, как в юности, здоровья не было, а чего-то согревающего порой хотелось. И вот, пока Джино дорвался до кухни и буквально священнодействовал с поварешкой, я сварила на пробу персикового киселя. Со всякими пряностями, которых на кухне у кондитера оказался большой запас. “Кондитер”, да уж. Если этот волчара и является кондитером, то где-то глубоко внутри. Даже его старческая сутулость не скрывает военную выправку, а гражданскую рубашку и брюки он носит как военный китель — застегнув и пригладив все складочки буквально по уставу военной службы. Такое специально не сделать, только заучить и повторять до кровавых мозолей многие тысячи раз, в течение десятков лет.
Я искоса бросила взгляд на старика. Интересно, он во второй мировой воевал? По возрасту подходит, ему тогда около двадцати было. Как мне к нему относиться? Для воспитанных в Советском Союзе людей, немецко-фашистские захватчики всегда были врагом номер один. Сейчас, со стороны прожитых лет, я прекрасно понимаю, что среди немцев тоже были простые люди, работяги войны. Если я правильно понимаю, что вижу, то именно этот тип солдата и сидит сейчас со мной в одной комнате. Видно, что он и после войны служил в армии, и очень долго. Но это хоть и любопытно, но не важно. Важно только, что человек это не злой. Не могу сказать, каким он был раньше, но сейчас — это просто уставший старик, занимающийся любимым хобби. Грязи и черноты в его “свете” почти не ощущается. Лишь где-то “в глубине” простреливают всполохи чего-то темного. Не могу сейчас достоверно интерпретировать то, что мне показывает видение зла, может то, что он раскаивается и корит себя за совершенные поступки?
— И вот мы суп наварили, мы прекрасный суп наварили, — мурлыкал под нос Джино, помешивая поварешкой минестроне. Обычный советский столовский суп, разве что чуть более густой и с чечевицей. Удивительно, сколько похожих рецептов встречается в таких разных странах.
— Готово! — Я выключила плиту и расставила тарелки на столе.
Поздний ужин прошел в тишине. Герр Чезаре, одобрительно кивнув, быстро справился со своей порцией, после чего похвалил Джино. Хоть и с моей помощью, он справился на отлично. Хорошо, что ему вроде как нравится это дело, может возьмет на постоянку работу кашевара? Думаю, стоит его подучить.
———
[1] Выдавливание — путем нажатия на область возле клоаки, можно выдавить половые органы змеи наружу. Обычно они спрятаны внутри.
[2] Орднунг Ordnung — Порядок (нем.)
[3] Минестроне — Итальянский густой овощной суп, с добавлением чего угодно. Основными ингредиентами являются бобовые (фасоль, нут, чечевица), лук, сельдерей, морковь, бульон и помидоры. Он как борщ, скорее идея приготовления, чем какой-то устоявшийся рецепт. У каждой хозяйки он свой.
[4] Айнтопф — Немецкий густой овощной суп, с добавлением чего угодно :).
