Стекло и камень

      Сергей стоял у окна в своем офисе-доме. Было темно, лишь свет от большого экрана, на котором молчаливо ожидал указаний виртуальный помощник, чуть освещал огромное и пустое помещение.       Бóльшую часть здания занимали офисы, и Сергей знал, что сейчас они опустели. Если не считать охранников в самом низу здания по ночам он всегда был здесь практически один. Один. Как всегда в последние годы.       Он многого добился, став сначала одним из лучших учеников курса, а затем и всего университета. Уже во время последнего года обучения Разумовский начал писать программу для социальной сети с уникальным форматом сохранения и шифровки данных. Выпустившись, он сколотил команду из самых талантливых студентов своего вуза, и они приступили к созданию товарного знака Vmeste, а маркетологи — к разработке программы по продвижению этого продукта на рынок. Пошли первые прибыли, и Сергей переехал в шикарный офис с панорамным видом на город, украсив его копиями своих любимых произведений искусства, а также оплатил дорогостоящий, качественный ремонт своего детского дома.       Всё получалось, всё шло отлично, только щемящее чувство одиночества и тоска по близкому человеку рядом не давали покоя молодому мужчине. Он иногда получал письма от Олега, но чаще всего не отвечал на них, ему до сих пор было слишком больно. Однако Разумовский не мог отказаться от скудных сведений о друге, которого продолжал любить, несмотря ни на что. Волков действительно служил по контракту и вполне успешно. Последнее письмо пришло несколько месяцев назад, в нём Олег сообщал, что собирается на войну в Сирию. Прочитав это, Сергей похолодел, но тут же с грустью и с пониманием подумал о том, что друг нашёл своё место в жизни. Он всегда был таким: стремился защищать слабых, бороться с несправедливостью.       Разумовский вспомнил тяжёлые времена в детском доме до прихода Татьяны Васильевны. Их прежняя воспитательница была строга и жестока к детям, кормили их плохо, а подарки и угощения, что привозили спонсоры, тут же прятала к себе в кабинет. Перед визитом благодетелей, желающих воочию убедиться, что детям с их помощью живётся хорошо, ребятам сообщалось, что они должны говорить и как отвечать на вопросы. Стоя перед сытыми благодушными дядями и тётями в красивой одежде, запуганные мальчики и девочки послушно отвечали: "Да, нам дают конфеты, да, дают фрукты и сок". На самом же деле они ничего этого и в глаза не видели, так как жадная воспитательница всё продавала. Под угрозой наказания молчали все, но не Олег. Во время одной из встреч со спонсорами, он смело заявил им в лицо, что дети никогда никаких конфет не получают, а дорогие игрушки хранятся в шкафу под замком и достаются только перед приездом гостей и проверяющих. Ребята оцепенели в ужасе, глядя то на растерянное круглое лицо очередного благодетеля, то на красное, с налитыми гневом глазами их мучительницы. Она тут же взяла гостя под руки, залепетала, что "этот мальчик — самый главный хулиган и лгун в их группе, и никому от него покоя нет, а детки всё получают, вы посмотрите на их румяные личики". Она даже изобразила подобие умильной улыбки, кинув взгляд на притихших детей, но они отчетливо видели ненависть в глубине её маленьких змеиных глазок. А спонсор, хоть и оглядывался га сирот несколько раз, всё же дал себя увести, уговорить. Так было проще и легче. По большому счету, никому из спонсоров не хотелось вникать в проблемы сирот, да и просто тратить на них время, они просто привозили продукты, вещи, и уезжали, быстро и удобно откупаясь от своей совести или замаливая таким образом грехи.       Посетитель уехал, а воспитательница вернулась с охранником, на глазах у всей группы они жестоко избили Олега. Сергей кинулся было его защитить, но его оттолкнули и заперли в смежной комнате. Волкова били сильно. Почти месяц вся спина и плечи мальчика были синие, потом фиолетово-желтые. Многим детям после этого долго снились кошмары, а один ребёнок стал заикаться*. А воспитательница вскоре погибла. Сгорела в своём доме, вместе с накопленными деньгами. ***       Блики от экрана играли на огромном стекле, формирующем весь фасад офиса. "Забавно, — подумал Сергей, — такие огромные окна, будто я полностью открыт миру". Он грустно усмехнулся, собираясь отойти от окна, чтобы лечь спать (ночевал он здесь же, на диване, предпочитая жить в офисе, чтобы не тратить время на дорогу и ... просто просто было бессмысленно ехать в другое, настолько же пустое и холодное помещение), как вдруг заметил какую-то тень, шевельнувшуюся у входной двери. В следующую секунду его бледное лицо осветила радость узнавания; он изумленно ахнул, поворачиваясь: — Олег? Как ты сюда?... — Это неважно, друг мой, — тихим, вкрадчивым голосом отвечал гость. Он бесшумно подошёл к Сергею, порывисто обнял его, а тот замер, крепко вцепившись в плечи друга, не веря, что он здесь. — Ну, как ты тут? Вижу, что дела идут неплохо, — Олег чуть отстранился, широко улыбаясь, взглянул на барельеф и рабочий стол в кабинете. — Ну да, работаем, — робко улыбнулся Разумовский, жадно разглядывая лицо друга. — Я всегда знал, что у тебя все получится! — в голосе Волкова звучала неподдельная гордость. — Олег... я скучал по тебе, — выдохнул Сергей, не в силах сдержать эмоции. Олег нежно провёл тыльной стороной ладони по его щеке: — Я знаю, родной, я тоже. Он нежно, почти невесомо коснулся поцелуем губ Сергея, зашептал, что постоянно вспоминал его, их вечера в пещере на реке. Губы Олега едва касались уха и щеки парня, дразнили и обещали; кончиками пальцев он проводил от открытого коротким рукавом халата предплечья Сергея до его ладони, вплетал свои пальцы между тонкими пальцами Разумовского, заставляя того шумно вдыхать, прикрывая глаза. — Я почувствовал, что нужен тебе, и вот я здесь. — Но Сирия... твоё призвание... — Тсс, не нужно слов, — прошептал Олег, зашел Сергею за спину и поднял руку, чтобы коснуться лица друга, провел двумя пальцами по губам Разумовского, мягко протолкнул их внутрь, надавил на язык. Сергей прикрыл глаза, послушно обхватив пальцы друга губами, наслаждаясь его прикосновениями, впервые такими уверенными и откровенными. Другая рука Волкова легла на грудь парня, забралась под полы узорчатого шелкового одеяния, огладила живот, задела напряженные соски. Олег легко дернул за пояс, тот быстро и послушно скользнул, развязываясь, чтобы обнажить своего владельца спереди. Сергей охнул, когда теплые твердые пальцы обхватили его давно эрегированный член, плавно задвигались от основания до головки и обратно. Другой рукой Волков обнажил плечо Разумовского, прикоснулся губами; жаркой, влажной дорожкой поцелуев прошелся по всей шее, чуть прикусил мочку уха. Будто загипнотизированный ласками долгожданного любимого мужчины, Сергей громко застонал, и Марго** спросила, стоит ли ей вызвать специальные службы. Стараясь, чтобы его голос не дрожал, Разумовский произнёс: "Отменить". А Волков тем временем стянул с него халат, раздевая его полностью, обхватил его плечо и резко толкнул вниз, рукой придерживая за бедро. Сергей наклонился, опираясь на спинку дивана, ахнул, когда Олег, наскоро растянув его, плавно, но быстро вошёл сразу на всю длину. Задыхаясь от смеси боли и наслаждения, Разумовский оглянулся назад, чтобы смотреть, как тело Волкова, одетое во что-то чёрное, вбивается в его белый раскрытый зад. Будто для усиления эффекта, Олег схватил его за волосы на затылке, потянув назад. Сергей запрокинул голову, думая, что Волков сильно изменился. Он будто читал его самые сокровенные мысли, трахая его так, как тот всегда мечтал: быстро и грубо. Разумовский стонал в голос, и был уже близок к развязке, когда Волков потянул его за плечо, вынуждая подняться, развернул к окну. — Смотри, это мы! Прекрасны, не так ли? — Сергей услышал нотки восхищения в его тихом голосе. Он вспыхнул, увидев отражение своего обнаженного белого тела в черных руках мужчины, свои раскрасневшиеся искусанные губы, а рядом — синие озера глаз Олега, сейчас горящие новым, властным и возбуждающим огнём. Этот новый Волков безумно ему нравился. А Олег гладил его живот и грудь, двигаясь внутри томительно-медленно. Он провёл пальцами по шее Сергея, чуть нажал на подбородок, вынуждая его повернуть голову и припал губами ко рту парня, вовлекая его в нежный, неторопливый поцелуй. Сергей же просто терял голову от этих ощущений. Он гладил лицо любимого, зарывался пальцами в длинную челку, трогал густую темную бороду. — Скажи, что это правда, что ты всегда будешь рядом, — требовал он, ненадолго отрываясь от губ Олега. И тот горячо шептал: "Да, да, любовь моя, я всегда буду с тобой", вновь обхватывая истекающий предсеменем член Разумовского, и буквально через несколько движений парень кончил, почти теряя сознание в опустошающем, выворачивающем душу оргазме, тут же слыша глубокий долгий стон Волкова.       Отдышавшись, они вместе сходили в душ и вместе легли на диван, тесно обнимаясь. Сергей долго лежал без сна, влюбленно глядя на безмятежное во сне лицо друга и тихонько поправляя покрывало, то и дело норовившее соскользнуть с мощных плеч Волкова. На его губах играла лёгкая счастливая улыбка. Теперь, с поддержкой друга он будет чувствовать себя гораздо более уверенно в этом непонятном, хаотичном мире. Вдвоём они могут свернуть горы, Сергей это чувствовал. Они могут изменить мир, возможно даже, сделать его немного лучше. В нём кипела такая бурлящая радость и такая энергия, что он снова встал, подошёл к барельефу с титанами под стеклом. Глядя на скульптурное изображение застывшего сражения, он подумал, что завтра же утром они с Олегом начнут свою битву. Вместе.