***
Днём ранее Примчавшись в покои, Милославская достала все свои черновики и расчёты. Нужно было понять, как мысль, проскочившая в её голове всего на долю секунды, была связана с общим массивом полученной информации. Она чувствовала, что разгадка вертится прямо перед её носом, но никак не могла ухватить идею за хвост. Ближе к рассвету глаза ведьмы начали слипаться, на неё опускался сонный морок. В подсознании стали всплывать картинки из прошлого: она стоит перед зеркалом в свадебном платье, совсем юная и очень счастливая, руки матери опускают на её шею фамильное серебряное ожерелье. От ледяного прикосновения тонкая кожа покрывается мурашками. Ровно девять медальонов из разнообразных драгоценных камней собираются в изящную композицию с самым большим кругом по центру. В этом кругу девять малахитов, дарящих своей хозяйке магическую подпитку и исполнение желаний. А вот они с мужем у алтаря, трижды произносят клятву вечной верности. В этот момент Милославская очнулась. Озарение словно ударило её током. Разумеется! Хэллоуин, девять и три, магия Мары! Да ещё малахит, серебро и речной жемчуг её серёг! Как же всё было очевидно. Муж прав, она действительно слепа.***
Чуть позднее Как только первые солнечные лучи пробились сквозь ночную мглу, Милославская покинула замок и отправилась в гости с чётким запросом. — Доброе утро, Рубеус! Ты готов? — Доброе-доброе! Удивила ты меня, надо сказать. Когда ты прислала сову, я даже не поверил. Думал, детишки балуются. А потом смотрю, и сова твоя, и почерк твой. Ну, думаю, точно ты! Вспомнила старика. Но затея странная. Думал не согласится, однако, как же ж тебе отказать-то! — Рубеус, дорогой, не превращайся в мисс Бейтс (1), пожалуйста! Давай прекратим трёп и займёмся делом. — Милославская решительным шагом двинулась в сторону Запретного леса. Спустя полчаса пути, странная компания остановилась. — Что теперь? — Поинтересовалась ведьма, тревожно оглядываясь по сторонам. — Теперь остаётся только ждать. Они сами придут. — Хагрит огляделся по сторонам и прислушался. Внезапно воздух вокруг них наполнился гулом. Топот десятка копыт сотрясал землю, между деревьев замелькали тени. Милославская встала в стойку, проверив палочку в кармане. — Что тебе нужно, великан? — Для чего ты приволок сюда эту ведьму? — Мало нам твоего уродца! Убирайтесь! — Эй! — Подала голос Милославская, прерывая хаотичные выкрики кентавров. — Приветствую вас, господа! Меня зовут Софи Милославская, я из России. И я не просто ведьма, я ведьма с деловым предложением. — Из России? — Что тебе нужно? — Знакомы ли вы с видом китоврасов? — По табуну прошёл благоговейный шёпот. — Напомню, что китоврасы — могущественный древний род, стоящий во главе кентавров всего мира. Один китоврас, Светозар, мой старинный приятель, дал мне это, чтобы защитить. — Милославская извлекла из сумки длинное перо жемчужного цвета. Стоящий рядом Хагрид затаил дыхание. — Не хочешь ли ты сказать, что это перо вождя китоврасов Светозара, дающее своему обладателю силу и здоровье, одна из самых ценных реликвий рода кентавров? — Нет, такого я сказать не хочу. Я это уже сказала. — Что ты хочешь за него? — Сущий пустяк. Во-первых, мне необходимо заручиться вашей поддержкой. Я друг кентавров, надеюсь и на ответную дружбу. — Друг Светозара — наш друг. Чего ещё ты хочешь? — Самый говорливый кентавр, судя по всему — вожак, выдвинулся вперёд от нетерпения и тряхнул головой. Его явно не устраивало такое положение дел, но ценность артефакта перевешивала всё остальное. — Мне нужно получить тринадцать волосков из ваших хвостов. Лучше двадцать и от разных особей, на всякий случай. — По табуну пронёсся неодобрительный гул, тут же пресечённый ударом копыт и грозным взглядом вожака. — Хорошо, мы принимаем твои условия. Уйдите с лесником на четверть часа и возвращайтесь. Давай перо. — Нет, так не пойдёт. Сначала волосы, потом перо. — Нет, сначала перо. Нам нужны гарантии. — Мне тоже. Поверьте, вам перо нужнее, чем мне ваши части тел. Мы уходим на двадцать минут, по возвращении поговорим. — Милославская развернулась и решительным шагом направилась в самую чащу. Хагрид молча — что удивительно — следовал за ней. Она спотыкалась о корни, но упрямо шла вглубь. Зачем? И сама не знала. Просто в этот момент вся накопленная усталость, раздражительность и неопределённость вылились наружу через эту бессмысленную пробежку. Наконец, лесничий не выдержал. — И куда ты припустила по лесам? Софи, стой! — Явно недовольная Милославская всё же остановилась и подняла глаза на великана. — Мне нужно тебе кое-что показать — Что? — В глазах заядлой исследовательницы моментально вспыхнул азартный интерес. — Ну, если коротко…- Хагрид замялся. — Ты не хуже меня знаешь, какие времена нас ждут. Мне не долго здесь осталось, чует моё сердце, а я у него один, понимаешь? О нём же совсем некому позаботиться. — Хагрид, о ком ты говоришь? — О Грошике. Это мой брат, он несмышлёный совсем, а я его единственный родственник. — Буквально в этот же момент, в подтверждение слов Хагрида, из-за дерева показался ещё один великан. Он был грязным, напуганным и с явным отставанием в развитии. — Еду он добывает сам, ему просто нужна компания. Грошик! Это Софи, она твоя новая подруга! — Привет! — Милославская приветливо помахала рукой великану, но тут же пожалела об этом. Грохх сгрёб её в железную хватку одной ладонью и поднял в воздух. — Эй! Джентльмены так не поступают, отпусти меня немедленно! — Грохх! Поставь Софи на землю! — Хагрид всерьёз забеспокоился, заметив, что хватка брата становится всё сильнее. Грохх поднёс Милославскую к лицу и начал внимательно рассматривать, игнорируя её протесты. — Значит так! — Серьёзно начала Софи, пытаясь вдохнуть и игнорируя острую боль в рёбрах. — Я твой друг! И с друзьями так не поступают. Грошик, если ты хочешь, чтобы мы дружили, тебе придётся меня слушаться. Поэтому немедленно верни меня на землю! Иначе будет больно. — Софи, осторожнее, он может… — Начал было Хагрид, но было уже поздно. Милославская летела в кусты, без всякой магии, из-за чистой физики. — Копчёный китоврас… Рубеус, чтоб тебе пусто было, вместе с семейкой твоей! Ты, паршивец, предупредить не мог?! — Милославская орала из кустов во весь голос. На счастье Хагрида, кентавры появились в тот момент, когда она собиралась пойти врукопашную на несчастного, и отвлекли покалеченную от неизбежного кровопролития. — Вот, Ведьма. Забирай. — Мощная рука кентавра вложила в ладонь Милославской несколько прядей волос, явно от разных особей. — Благодарю вас, друзья! Оно по праву ваше! –Сказочной красоты перо китовраса почти ритуальным жестом оказалось в руках трепещущих кентавров. Стадо охватил благоговейный шёпот. — Мы с тобой, ведьма. Ты друг кентавров.***
— Вы хотите мне сказать, что весь день провели в лесу, отдали бесценное перо китовраса стаду кентавров Запретного леса, взамен притащили четыре разных куска от хвостов? А в кусты Вас швырнул брат Хагрида? У меня нет сил повторять Вам в который раз, что Вы ненормальная. Как Вы могли отдать перо?! — Так и не повторяйте. Я и без Вас знаю. Перьев этих у меня ещё штук пять, а то и десять. Светозар уже немолод, перья у него выпадают довольно часто. Помнится, он предлагал мне сделать из них настенное панно. Проку от них не так много, сами знаете. Это для кентавров реликвия, нам же они полезны только как оберег, а порошок из них неплохо спасает от головных болей. Вам надо? Могу поделиться. — Избавьте меня от Вашей благотворительности! Неужели Вы не знаете, что кентавры являются опасным и непредсказуемым видом. Чудо, что Вас не убили! — Пока — из живущих в подлунном мире — убить меня хотите только Вы, Северус. А кентавры милые ребятки, смотрите, какие щедрые на по-настоящему ценные ингредиенты. — Признаю, того волоса, что Вы добыли, хватит на бесчисленное количество зелий. Но зачем так много? — Затем, дорогой профессор, что волос кентавра является отличным проводником и усилителем. Он пригодится и для противоядия, и для моего личного зелья. А последние исследования показывают, что его действие отличается и зависит от плотности, пористости и даже цвета. Поэтому я принесла нам не просто ингредиент, а поле непаханое для экспериментов. — Что ж, я вынужден признать, что Вы поступили по-настоящему смело. — Милославскую распирало от гордости. Казалось бы, эта самая гордость должна обиженно плюнуть в лицо Снейпу, послать его, уйти в закат и заниматься исследованиями самостоятельно. К сожалению, внутри профессора Милославской жила маленькая Софи, которая ждала одобрения, однако никогда его не получала. И вот сейчас она сияла, потому что ей досталась, наконец, та доля внимания, которую она заслуживала. — Благодарю Вас, Северус. — Милославская внимательно изучала спину мага, сортирующего ингредиенты по маркированным коробочкам. — Скажите, что обозначают Ваши записи с числами? Вы пришли к какому-то выводу? При нашем последнем диалоге… — … При нашем последнем разговоре я позволила себе лишнего, прошу прощения. — Так почему, всё же, Ваш «чёртов муженёк не хочет отчаливать на тот свет»? — Всё проще, чем я думала. Муж прав, я круглая идиотка. Не могла подождать день, чтобы его грохнуть. Представляете, сама же умудрилась закольцевать происходящее. — О чём Вы? — Снейп внимательно смотрел на Милославскую, ёрзающую на неудобном стуле. Приспособившись, ведьма вздохнула и сложила руки в замок назидательным жестом. — Итак, начнём с истоков. Семья моего мужа — это чистокровные сильнейшие тёмные маги, которые веками совершенствовали своё искусство. Но в семье не без урода, муж не посчитал нужным овладеть магией в полной мере. Свекровь и свёкр, как Вы понимаете, за своего сына стояли горой. Особенно сильна их супружеская чета в родовых проклятиях и магии чисел. Моё счастье, что свекровь воспринимала меня как безмозглую бабочку, а я вечерами наведывалась в семейную библиотеку и изучала бесценные фолианты. Одним из аргументов «за» наш брак было то, что нашими числами судьбы были девять и восемнадцать. Оба этих числа кратны трём и считается, что мы с ним энергетически связаны. Всё, завязанное на тройке, связывало нас ещё сильнее. Но самое сильное — число девять. Наша свадьба была 31 октября, в Самаин. Он же День всех святых. Это стык времён, тёмного и светлого. Именно в этот день, когда души мёртвых могут вернуться на землю, ровно через три года, я убила мужа. Его душа намертво вцепилась в мир живых. Границы между мирами стёрты, он не принадлежит ни одному из миров. Я же являюсь для него проводником из тонкого мира. — Позвольте, если он лишь сгусток застрявшей энергии, заблудшая душа, как же он может физически Вам вредить? — А вот тут в дело вступают таланты семьи. Как Вы понимаете, нас накрепко повязали ещё при жизни. Мы связаны с ним, как единое целое. Знаете, что самое смешное? Моя семья тоже поспособствовала. Мой свадебный наряд стал для меня моим проклятьем. Бабушка владеет силой Мары, она передалась по наследству и мне. — Мары? Славянской богини природы? — Именно. Да, вот так не скромно, во мне течёт кровь и разливается сила богини плодородия. Которой поклонялись 31 октября, так как она была неразрывно связана с умиранием и воскрешением природы. — Снейп не ожидал, но по его спине пробежали мурашки. О чём-то подобном он догадывался, чувствовал, но никак не ожидал, что магия крови Милославской сильна настолько. Неудивительно, что Лорд взял её без колебаний и лишних вопросов, у него нюх на силу, кровь богини это лакомый кусок. — Вы хотите сказать, что бабушка использовала родовую силу против Вас? — Да. Думала, что действует во благо. И поэтому мои любимые серьги с речным жемчугом были зачарованы. Они стали отличным проводником энергии, ведь жемчуг помогает при заключении выгодной сделки. А это был сверхвыгодный союз. Свадебный подарок семьи мужа вбил последний гвоздь в мой гроб. Серебро и малахиты, число девять… Кстати, малахит, от части, стал для меня спасением, вот такая ирония. — Милославская сняла очки и устало потёрла переносицу. — Получается, Северус, мой муж кругом прав. Я идиотка и не поняла очевидного. — Погодите, но магии чисел недостаточно. Должна быть эмоциональная составляющая, которая бы активизировала проклятие. И ритуал, его закрепляющий. — Абсолютно так. Клятву верности на свадьбе мы произнесли трижды. За эмоции отвечала моя любовь. А вот во время убийства тёмная сторона заклятия подпиталась моей чистейшей, сильной и искренней ненавистью. — Мне нечего сказать, профессор Милославская, Вы поистине мастер в поиске приключений на свою голову. И как, эта самая голова ещё не придумала гениальный план по решению проблемы? — Увы! — Милославская встала и вышла из-за парты. — К сожалению, есть только невнятные предположения. Во-первых, надо деактивировать заклятие. Но оно родовое и сильное, есть ощущение, что его не снять. Я просто буду усыхать, пока душа моего мужа будет питаться моей энергией. В итоге мы оба не исчезнем как следует. Всегда вместе в мире, где нет больше никого. Есть вариант умереть своей смертью, конечно, но не хотелось бы. — Удивительно, глядя на ваше поведение кажется, что именно этого Вы и хотите. Я бы, на Вашем месте, сосредоточился на том, чтобы ослабить связь и убрать симптомы, тогда можно будет направить энергетический поток на уничтожение влияния более точечно и мощно. Хватит на сегодня разговоров, отправляйтесь спать, Вы похожи на лесную хтонь. — Снейп показал на дверь резким движением. Милославская лишь улыбнулась, подошла к нему и крепко пожала протянутую руку. — Спасибо, Северус. Вы всегда зрите в корень. — Её бледная, холодная ладонь лежала в его крепкой, на удивление тёплой и чуть шершавой руке. Софи чувствовала привычное приятное и будоражащее покалывание его магии. Ей смертельно не хотелось прекращать — ставшее уже неприлично долгим — рукопожатие. Она смотрела Северусу в глаза и казалось, что перед этим чёрным космосом все проблемы отступают, сердце сжималось от внезапно захлестнувшей теплоты. Повинуясь сиюминутному порыву, Софи рефлекторно поглаживала большим пальцем тыльную сторону его ладони. Но короткий миг чудесного единения окончен. Северус выдернул руку и отвернулся, на счастье Милославской, ведь её глаза тотчас же наполнились слезами. Не говоря ни слова, она отправилась на выход. Однако далеко так и не ушла. Снейп услышал лишь грохот от упавшего тела. Обернувшись, он обнаружил Милославскую, лежащую на полу. Из-под её головы разрасталось озерцо крови.