Devil's In The Backseat

Впервые за годы работы она не могла сосредоточиться. Помнится, когда умерла Изабель, она не ходила на работу около месяца, пока Бетти силой не вытащила её из депрессии. И сейчас она поняла, что было бы, если бы в то время решила отвлечься делами. Она видела перед собой Арчи Эндрюса, парня, который, кажется, не собирался сдаваться до последнего, и ей это даже нравилось, ведь он горел идеей и был готов её отстаивать. Но она не слышала, что он говорил. То и дело отвлекалась на телефон, проверяя, не написала ли Топаз хоть что-нибудь. Антуанетта и правда провела всё время до операции с сестрой, а на ночь Шерил забирала её к себе. Они действительно сблизились за эти несколько дней. Возможно, так, как бы у них не получилось за несколько лет. Общее горе сближало, и пусть рыжеволосая не была членом их семьи, но ужасно переживала за Сашу и за Тони. Девушка выматывала себя, очень плохо спала, мало ела, и сегодня утром Шерил оставила в больнице практически ходячее приведение. Они впервые за несколько недель поссорились, потому что Блоссом настаивала на том, чтобы остаться с розововолосой в больнице, а та наоборот – говорила, что Шерил нужно поехать на работу. Да, сегодня у неё было важное совещание, но её отсутствующее состояние явно не помогало процессу. Пусть она игнорировала попытки Арчи внести свою лепту в их детище слишком долго, и он мог просто отказаться с ней работать, правда тяжело было думать о работе. Была бы её воля, давно бы уже сорвалась с места и поехала в больницу. Но Тони бы это не понравилось, а ругаться ещё больше в день, когда всё внимание должно было быть приковано к Саше, отчаянно не хотелось. В любом случае, сегодня она там будет, просто чуть позже. - На этом у меня всё. Что скажете, мисс Блоссом, сейчас проект достаточно соответствует всем вашим условиям? Вот бы попросить повторить, думает рыжеволосая. Но она прекрасно знает, что должно быть в проекте Арчи, как и знает, что все эти составляющие там есть. Она достаточно отклоняла все его идеи, стоило прекратить позорить его перед другими партнерами. - Думаю, вы усвоили урок, мистер Эндрюс. У вас есть ещё какие-то предложения, или мы сойдёмся на этих условиях и после проверки и заверения всех документов приступим к работе? Скажи нет, пожалуйста, скажи, что это всё, и я могу, наконец, уехать отсюда. Она совершенно себя не узнавала. Да, она обожала Изабель, любила её всем сердцем, и никогда не перестанет, но работа была практически на первом месте. Всё-таки, ей стоило огромных усилий создать собственный бизнес. Когда никто кроме её любимой в неё не верил, а она стала одной из самых влиятельных женщин Нью-Йорка. Но стоило вспомнить потухший взгляд Антуанетты, которая пять минут стояла в прихожей, кусая нижнюю губу, крутя в руках ключи и смотря в одну точку, и она готова была пожертвовать возможным контрактом с компанией Арчи. - Вообще-то, у меня к вам ещё одно предложение, которое хотел воплотить в жизнь ещё мой отец… Она его не дослушала. Еле сдержалась, чтобы не подскочить с кресла, когда в кабинет ворвалась Бетти. Обычно девушка не позволяла себе таких вольностей: даже при форс-мажорах, так что Блоссом не на шутку испугалась. - Мисс Блоссом, можно вас на минутку? И сразу стало ясно, что минутой тут не отделаешься. Купер не была близка с Тони. Они вообще не были близко знакомы, лишь виделись раз или два, и то мимолётом, а тут на блондинке не было лица. Шерил извинилась, вставая из-за стола, стараясь сдержать дрожь в коленях, и вышла из кабинета вслед за подругой. Ей казалось, что она умрёт от неопределенности и волнения раньше, чем им удастся скрыться от посторонних глаз. - Что случилось, Бэтс? Не пугай меня больше, чем я уже испугана. - Не знаю подробностей, но ничего хорошего. Звонил Майкл, потому что ты просила его сообщать о любых неприятностях. Он просил тебя приехать, как можно скорее. Рыжеволосая кивнула, больше никак не реагируя на последующие реплики Элизабет. Возможно, нужно было взять себя в руки и остаться хотя бы на пару минут, самой прервать совещание, чтобы не возлагать такую ответственность на Купер (ещё не хватало, чтобы Эндрюс опять взбесился), но она не могла ничего с собой поделать. Стоило блондинке сказать, что что-то стряслось, Шерил направилась прямиком к лифту, по дороге набирая номер Патрика. По пути в больницу она пыталась дозвониться до Топаз. Знала, что это глупая идея, ведь Антуанетта в любом случае находилась рядом с сестрой, и ей явно не до надоедливых собеседников. Но сердце в груди билось бешено. Она и представить не могла, что всё пойдёт не по плану. Долгими ночами они с розововолосой обсуждали день Х, понимая риски, но всё же не обговаривая возможность неудачи вслух. А сейчас Блоссом боялась худшего. Патрик определенно нарушил с десяток правил дорожного движения, потому что она постоянно его подгоняла. А стоило машине лишь остановиться в непосредственной близости от главного входа, Блоссом тут же выпрыгнула на асфальтированную дорожку, чуть не подворачивая ногу – а надо помнить, что она всё ещё была в типичном офисном наряде. Она не видела ничего перед собой, даже пару раз сталкивалась со спешащими по своим делам людьми, пока, наконец, не оказалась в привычном зале ожидания отделения детской хирургии. Сразу же рванула к стойке регистрации, надеясь, что опасения Майка не подтвердились, или же врачи успешно справились с трудностями, и её ждут только хорошие новости. Хотя предчувствие всё же подсказывало, что это не так. - Здравствуйте. Я хотела узнать о состоянии Александры Топаз. - Вы родственница? - Нет, но я близкий друг семьи. - Сожалею, ничем не могу помочь. Информация о пациентах конфиденциальна. - Вы знаете, кто я такая? Прошу, не вынуждайте меня лишать вас работы. Мне просто нужно знать, в порядке ли эта девочка. Шерил была более чем уверена, что её жалкая попытка припугнуть медсестру окончится неудачей. Сколько неравнодушных, но чужих пациентам людей пыталось выяснить у неё личные подробности? Сотни, десятки сотен? Блоссом бы не удивилась. Она уже начала нервно постукивать ногтями по поверхности стойки, когда женщина, наконец, сдалась. Буквально несколько незамысловатых движений, пара ударов пальцев по клавиатуре. - Полчаса назад закончилась операция. Она в тяжелом состоянии, сожалею. Подробности вам может рассказать только лечащий врач. - Девушка, которая была с ней, вы знаете, где она? На этот вопрос медсестра ответила без всяких пререканий. Хотя, ответила – будет преувеличением. Она просто кивнула куда-то в сторону, а когда Шерил повернула голову, сердце ушло в пятки. И как она сразу не заметила. Выпытывание информации у медработницы перестало иметь значение. Блоссом пересекла широкий холл, не понимая, как она сразу не заметила Топаз, практически свернувшуюся калачиком у противоположной стены, находящейся в непосредственной близости от операционных. *EDEN-Gravity* Рыжеволосая опустилась на колени, совершенно не заботясь о том, что она в юбке, и это не самое удобное положение. Ей захотелось притянуть Топаз к себе, но она испугалась её взгляда. Стеклянный взгляд, уставившийся куда-то в неизвестность. Тони не всхлипывала, но на щеках блестели дорожки непрекращающихся слёз. Она обхватила колени руками, прижимая их к груди. - Тони… Впервые в жизни она не знала, что сказать, потому что не владела информацией. Ей бы найти Майкла и поговорить с ним, потому что Тони не выглядела так, будто готова была сейчас поделиться с ней тем, что случилось. Но и оставлять девушку одну теперь не хотелось. - Пожалуйста, поговори со мной. Мне позвонили и сказали, что что-то случилось. Но никто не говорит подробностей, и я… - Блоссом выпалила на одном дыхании, чувствуя, как паника завладевает всем её существом. Больничный запах вторгся в лёгкие, а перед глазами тут же встала картина того ужасного дня, когда она открыла глаза в больничной палате, чтобы узнать, что её жены больше нет. Ни за что на свете она не хотела повторения того дня. Она привязалась к Саше. Наверное, слишком сильно. - Тебе не обязательно было приезжать. Возвращайся на свою встречу, или что там у тебя было. Топаз прислонилась затылком к стене, переводя взгляд на потолок. Несмотря на хрипоту, её голос звучал грубо. Она злилась, и пусть рыжеволосая прекрасно понимала основу этой злости, что она предназначена не ей, готова была принять на себя всё, лишь бы Тони стало хоть немного легче. - Не говори так, пожалуйста. Ты знаешь, как Саша важна для меня. - Тебе важна лишь я, а точнее то, что я могу тебе дать. Хватит притворяться, что тебе есть дело до проблем моей сестры! Хватит врать, Шерил! Блоссом опешила, вот теперь действительно не понимая, что происходит. У них ведь всё было хорошо… Да, она тоже иногда сомневалась в намерениях Тони – вся наша жизнь сплошное сомнение. Но почему сейчас она говорит всё это, будто не было тех восхитительных недель, когда они сближались как обычные люди, не связанные какими-то договоренностями? - Я бы сейчас здесь не сидела, если бы вы не были мне важны, и ты это знаешь. Понятия не имею, что произошло, но давай, сорвись на мне, если станет легче. Я просто хочу помочь… Рыжеволосая протянула руку, чтобы легонько дотронуться до плеча девушки, но та отстранилась. И разве Шерил могла представить, что будет так больно? Простое действие, но значило оно гораздо больше, чем все слова. Топаз не хотела, чтобы она была здесь, ладно, хорошо. Но разве она ей не доверяла? Что она сделала такого, чтобы заслужить сомнения? - Мне не нужна твоя помощь, почему ты не хочешь понять!? Ты уже достаточно помогла: деньги, связи, хорошие врачи, которые не справились со своей работой. Что ж, могу сказать тебе только спасибо. Но с меня хватит. Все наши соглашения прерываются с этого дня. Прости, если ввела тебя в заблуждение, но мне ничего из этого не надо. Да, мне были нужны деньги, сама знаешь зачем, на этом всё. Так что, просто уходи, Шерил, прошу тебя. Розововолосая отвернулась, будто бы не желая обращать внимания на слёзы, сформировавшиеся в карих глазах девушки напротив. На самом деле, она просто больше не могла. Хотелось ли ей отталкивать Шерил сейчас? Господи, да, конечно же, нет. Ей просто хотелось прижаться к ней, дать настоящую волю слезам, почувствовать, что кому-то не всё равно. Но она не могла. С этого момента она одна в этом омуте. Просто не имела права тянуть Блоссом за собой. Давно пора было это прекратить, желательно до того, как намертво привяжется к рыжеволосой. - Я знаю, что в тебе говорит горе, Тони. Вижу, как ты подавлена. Но это просто не честно… - Блоссом не смогла сдержать всхлип, но тут же стерла слёзы ладонями. Ну уж нет! Не позволит она себе плакать сейчас. Если Топаз хотела её бросить, ей нужны были более веские причины. – Я знаю, что между нами было что-то большее, чем просто соглашение. Ты бы никогда не подпустила меня к Саше, если бы не доверяла мне. Тебе не обязательно проходить через это всё одной. - Шерил, не будь такой глупой, прошу. С самого начала я говорила тебе, почему соглашаюсь на секс с тобой. Ты платила такие деньги, которые невозможно заработать за такой короткий срок. Нет никакой любви, это просто выдумка для детишек, понимаешь? И даже если есть, я этого не чувствую. Не к тебе. Так что лучше уйди. Я уверена, что ты найдешь себе кандидатуру получше. Но в следующий раз, лучше не начинай отношения с денег. Больше Блоссом слушать не стала. Неужели, решив впервые за годы кому-то открыться, она просто попалась в удачную ловушку. На какое-то мгновение ей захотелось просто сбежать из больницы, не оглядываясь. Она боялась худшего, что Саши больше нет, и это предположение снедало её изнутри – она знала, что не уедет, пока не узнает подробностей. Но слова Тони… Боже, как же было больно. В глубине души она надеялась, что больше не испытает боли от разбитого сердца, ведь так удачно закрывала его ото всех. Но сегодняшний день показал, какой в действительности глупой она была. Шерил понадобилось несколько минут (ладно, практически полчаса), чтобы успокоиться и привести себя в порядок в одной из больничных уборных. Ей следовало как можно скорее поговорить с Майклом, по возможности, не сталкиваясь с Топаз, потому что тогда новая истерика настигнет её раньше, чем она скажет хоть слово. Она нашла друга в его кабинете (благо прекрасно знала, где что находится), успела вовремя, ведь он уже собирался уходить. - Шерил, здравствуй. – Мужчина столкнулся с ней в дверях, но по её виду понял, что лучше зайти в кабинет. – Я знал, что ты приедешь. - Прости, немного задержалась (пока пыталась остановить слёзы). Расскажи мне, что произошло. - Я тороплюсь, поэтому в двух словах. Операция шла успешно, но в последний момент мы поняли, что всё это время ошибались. Метастаз оказалось больше, чем мы рассчитывали изначально. Нам пришлось ввести её в искусственную кому, пока не придумаем решение, которое не покалечит её. - Значит, она жива? Если бы у неё было время рассиживаться, явно плюхнулась бы на стул, что стоял рядом с рабочим столом врача. Она уже успела понапридумывать себе самые страшные варианты развития событий. Несомненно, кома – не самое лучшее решение врачей, которое могло сказаться на дальнейшем развитии Саши, но, чёрт возьми, она была жива. И это самое главное. - Я как раз собираю консилиум, чтобы решить, что делать дальше. Но да, она жива, и пока что в тяжелом, но стабильном состоянии. Мы сделаем всё, чтобы ей помочь, я обещаю. Блоссом не удержалась, благодаря и обнимая мужчину. Ей просто хотелось чьей-то поддержки. Тони была не права, так жестоко намекая ей на её место. Она тоже безумно переживала за младшую Топаз. - Чек, который я оставила, будет покрывать эти дополнительные расходы? - Чек, который ты оставила, не дай Бог, конечно, но покроет её лечение на год, так что насчёт этого не беспокойся. Лучше поезжай домой и выспись. И забери с собой её сестру, потому что здесь она ничем не поможет. Ей тоже нужен отдых. Блоссом кивнула, покидая кабинет вместе с Майклом и, наконец, отпуская его по важным делам. Ей и самой больше не следовало оставаться в больнице. Разумеется, она будет узнавать о состоянии девочки, как теперь без этого. Но общаться с Топаз после всего, что та наговорила… Точно не сейчас. Сейчас ей хотелось лишь одного – по дороге домой попросить Патрика остановиться у какого-нибудь винного магазина.