Devil's In The Backseat

- Твоя сестра действует мне на нервы! - Правда, Тони, успокойся уже. Это же просто приготовления. Успеешь ещё понервничать через три дня. Розововолосая не могла не нервничать. Ей нужно было оставить свою малышку здесь, пусть и собиралась навещать её как можно чаще (параллельно она начала искать новую работу, чтобы прекратить тянуть деньги с рыжеволосой, хоть та и не высказывала ей что-то против), а через три дня и вовсе доверить её жизнь пусть и лучшему, но практически незнакомому человеку. Если бы Саша только могла продержаться без такого серьезного вмешательства, она бы никогда не решилась на операцию. - Шерил зайдёт попрощаться? От Тони не скрылось, как Табита усмехнулась, а потом отвернулась, якобы помогая с распаковкой вещей младшей Топаз. Она не рассказала подруге подробностей, но та прекрасно видела, что приехали они все вместе, а рыжая лишь недавно покинула их, чтобы переговорить с врачом. - Конечно. Она просто решает кое-какие вопросы. В частности, чтобы ты осталась одна в этой прекрасной палате. - А денег у неё куры не клюют, правда? Может быть, она и услышала саркастические нотки в голосе подруги. Она её не винила. Во-первых, она прекрасно знала, что Тейт тоже волнуется за Сашу, которая практически член и её семьи тоже, а во-вторых, зная, с каким человеком приходится жить брюнетке, Тони просто не могла судить её за лёгкую зависть. Но Табита тут же прокашлялась, оборачиваясь к подруге. - Прости. Ты знаешь, что я не это имела в виду. Я только рада, если у вас всё хорошо. - У них всё будет хорошо. Я уверена, что Шерил влюблена в Ти-Ти. - Для двенадцатилетки ты чересчур осведомлена, тебе не кажется? Розововолосая подошла к сестре, которая сидела на заправленной кровати, скрестив ноги под собой. На стойке для капельницы рядом уже привычно висел баллон с кислородом, но маска лежала на тумбочке. Пока что, чему Тони могла лишь радоваться, она не была нужна Саше. Она наклонилась, оставляя поцелуй на макушке девочки. - Ты торчишь тут со мной уже не один час. Поезжай домой, я буду в порядке. - Правда, Тони, если захочешь отдохнуть, а я уверена, что ты собираешься просидеть тут все три дня до операции, можешь уехать на пару часиков. Я побуду с этой мелкой проказницей. - Эй, ребята, доктор Бишоп сказал, что после обеда они сделают несколько анализов, а завтра будет день процедур. Им нужно будет укрепить твой организм, малышка, перед тем как приступить к самому главному. Шерил появилась в палате очень неожиданно, но все присутствующие нисколько не удивились. Даже Табита уже успела познакомиться с бизнесвумен, хоть и заочно знала её раньше. А кто не знал. Но девушка то и дело сновала туда-сюда, пытаясь разузнать как можно больше. Если кто и волновался так же, как Топаз, то это была она. Розововолосая же, хоть и не до конца понимала такого участия (всё-таки, за столько лет она привыкла, что никому нет дела ни до неё, ни до сестры), была очень благодарна. Блоссом даже отменила какую-то встречу с иностранными инвесторами, чтобы побыть с ней весь день. - Забери её уже, пожалуйста. Она действует и на мои нервы тоже. - Пойдём, выпьем кофе, пока эта зануда разберётся с вещами. Топаз, честно говоря, совершенно не хотелось больничного кофе, ей нужно было просто выйти из палаты, которая навевала на неё грусть. Вообще, вся обстановка этого заведения, унылые белые цвета, мельтешащие повсюду доктора и медсёстры, масса больных детей – тяжёлая картина для восприятия. - Как ты? – Рыжеволосая прикоснулась к её плечу, когда они отошли на достаточное расстояние от палаты, и Тони оперлась спиной о стену. – Глупый вопрос, знаю, но мне важно услышать хоть какой-то ответ. - Я буду в порядке, когда пройдут эти несчастные три дня. Я боюсь операции, но и жду её больше всего на свете. Годы мучений… Она заслуживает хоть чего-то хорошего. - Иди ко мне. Розововолосая с большим удовольствием ответила на объятия. Удивительно, но они не обсуждали то, что между ними происходит, и это вроде устраивало обеих. Они значительно сблизились, но некая неопределённость всё же мешала им чувствовать друг друга на сто процентов. Но поднимать тяжёлые темы тогда, когда главный вопрос на повестке дня ещё не был решен, никому не хотелось. Они всё-таки две взрослые женщины, а не подростки, которым не терпится навешать ярлыки. В руках Шерил она расслабилась, обняла девушку за шею, прижимаясь щекой к её волосам, и прикрыла глаза. Кажется, ничего в этом мире больше и нужно. Ещё бы вновь здоровую сестру, и всё будет идеально. - Поехали ко мне? - Не думаю, что сейчас мне хочется… - Ты серьёзно думаешь, что я потребую секса? За кого ты меня принимаешь? – Такое предположение явно оскорбило рыжеволосую, но извиняться Топаз не стала. Да, она не соображала ясно, да и их отношения лишь недавно перешагнули ступень договоренности. Так что предположение имело место. – Просто поедем ко мне, ты отдохнёшь, а вечером вернёмся сюда. Не думаю, что тебе хочется сейчас быть в своей пустой квартире. - Прости, ты права. Было бы здорово ненадолго сменить обстановку. Тем более, Табита права, я собираюсь провести здесь всё время до операции. Не хочу оставлять её одну. - Отлично. Тогда пошли, скажем им, что ненадолго уедем.

***

Она ещё не до конца это признавала, но квартира рыжеволосой уже была как родная. Девушка сама прошла на кухню, сама сделала себе чай, пока Блоссом переодевалась, а потом села за барную стойку, ожидая, когда появится хозяйка. Шерил сказала, что хочет приготовить им обед, что очень удивило Топаз. Она, конечно, знала, что девушка умеет готовить, и она уже готовила, когда пыталась сделать шаг навстречу, но раньше никто не проявлял таких заботы и внимания. Очевидно, что Блоссом всеми способами пыталась отвлечь её от неприятных и волнующих мыслей, и пока у неё получалось неплохо. Тони расслабилась, сидя на стуле и попивая горячий чай. Шерил подошла к ней, мимолетно прикасаясь к плечу. Топаз вдруг захотелось, чтобы девушка обняла её, поцеловала, сказала, что всё будет хорошо. И она увидела в глазах рыжеволосой достаточно, чтобы понять, что она может. Но на душе стало легко, когда Блоссом просто обошла стойку и прошла к холодильнику, достать продукты. Никакого давления. Лишь молчаливая поддержка. До этого момента Антуанетта и понятия не имела, как это приятно. - Есть какие-то пожелания? Не то, чтобы у меня уйма продуктов, которые подойдут под любое блюдо, потому что я не так часто готовлю, но кое-что могу. - Нет пожеланий. Просто хочу посидеть здесь и посмотреть, как ты готовишь. Рыжая улыбнулась, привычным движением заправляя выбившиеся из низкого хвоста волосы за уши. Такая домашняя, такая приятная. Тони бы хотелось к этому привыкнуть. Но она не единственная, кого Шерил придётся принять в таком случае. Конечно, Блоссом всячески показывала, что без ума от Саши. Но одно дело приходить пару раз в неделю, чтобы пообщаться с ней, и совсем другое – постоянно о ней заботиться, переживать тяжёлые моменты. - Я тут поняла, что никогда не спрашивала, сколько тебе лет. Отчаянно хотелось сменить тему, подумать о чём-то отличном от больницы и болезней. И правда, сколько бы информации о Шерил Блоссом она не встречала, возраст девушки всегда ускользал. Ну или она просто не обращала на это особого внимания. Сейчас же, думая о своём ребёнке, стало интересно, думала ли о детях рыжеволосая. - Двадцать девять. И да, я уже очень старая. Розововолосая совсем не удивилась. Она знала, что Блоссом старше. Плюс, разница в возрасте, пусть и никогда не играла для неё роли, но тут была совсем незначительной. - Всего на несколько лет меня старше. Очень хорошо сохранилась. Шерил усмехнулась, после долгих раздумий, наконец, выбирая овощи и мясо. - Сделаю запеканку, ты не против? Антуанетта лишь покачала головой. Хандра вновь завладевала её разумом. Если она так чувствовала себя сейчас, то что будет в день операции? Ей ужасно хотелось, чтобы рыжая и правда пошла с ней. В идеале, рядом должны быть родители, но вся её семья на данный момент состояла из Саши и этой прекрасной женщины, которая то и дело бросала на неё взгляды украдкой, проверяя её. Нужно было подумать о чём-то хорошем, но она просто не могла. - Ты когда-нибудь хотела детей? - Хм? - Дети. Вы планировали завести детей? Немного нечестно было переводить стрелки на Шерил и Изабель, потому что она видела ранее, как Блоссом сложно говорить о своей жене, но ей хотелось узнать что-то новое. Да и сейчас рыжая совершенно не выглядела так, будто была против об этом говорить. Она грустно улыбнулась, видимо, предаваясь воспоминаниям, пока нарезала кабачок. - Мы с Иззи очень хотели ребёнка. Я всегда была такой суровой стервой, которая думала лишь о карьере, но когда она предложила… Знаешь, я представляла нашу семейную жизнь ещё со школы. Глупо, да, но я чувствовала, что то, что между нами, это не на год и не на два. Мы расставались в колледже, но потом поняли, что просто не можем друг без друга. У нас был план, и, если бы не эта… трагедия, годам к тридцати мы бы стали полноценной семьёй с детьми и собакой. - А я не хотела детей. У меня ведь была младшая сестрёнка, о которой заботилась, по сути, только я. - Твои родители, они живы? - О, да, ничего такого трагичного. Просто им наплевать на то, что у них есть дети. Может, в какой-то степени, я не хотела детей, потому что боялась стать похожей на мать. Поначалу они были нормальными родителями, обычными. До рождения Саши я даже получала долю их любви, частичку, которая предназначалась не их любимому алкоголю, а лишь мне. Но потом они поняли, что два ребенка – сущее наказание. Саше поставили диагноз в семь лет. Я как раз заканчивала школу и поняла, что оставаться в Ривердейле просто нельзя. Мы бы обе погибли. В конце концов, я бы закончила на трассе, ловя очередную машину дальнобойщика, а она… Не хочу даже предполагать. Рыжеволосая отложила нож, сполоснула руки под краном, вытерла полотенцем, а потом подошла к Тони. Она ничего не сказала, теперь, уже не ценя её личное пространство (к чёрту его, ведь ей так хотелось тепла), притягивая её к себе и обнимая так крепко, что едва могла дышать. А Топаз и не нужно было дышать, потому что она почувствовала, как слёзы текут по щекам. Как она справилась, уехав из родительского дома с Сашей на руках? Как у такой хрупкой девушки (она никогда не была сильной) получилось? Да, её сестра была не в лучшем состоянии, но она бы сделала всё, чтобы девочка поправилась. Она цеплялась за Блоссом, как за спасательный круг, и, возможно, это то, что однажды поставит крест на их отношениях. Нельзя было нуждаться в человеке больше, чем он мог нуждаться в тебе. Годы одиночества и надежды лишь на себя окончательно и бесповоротно отучили её доверять посторонним. Но Шерил усердно пыталась это исправить. Нежные касания пальцев к её щекам, как она стирала дорожки слёз, целовала горящие щёки. У Антуанетты буквально мурашки по телу бежали, потому что, чёрт возьми, как же хотелось быть любимой. - Я рядом, Тони. Мне плевать, хочешь ли ты чего-то после, не хочешь. Я просто буду рядом, как друг, как человек, да просто, как знакомая. Мне не нужны ярлыки. Я и сама прекрасно понимаю, как тяжело всё тащить на себе. Хотелось бы сказать, что моё детство было лёгким, но нет. Но у меня хотя бы был брат, а потом появилась Изабель. Я хочу быть таким человеком для тебя. Не нужно слов о любви, привязанности, если их нет, всё нормально. Но не отталкивай меня, когда тебе нужна поддержка. А ведь она могла сказать те самые слова. Наедине с рыжеволосой она чувствовала себя так, как ни с кем и никогда. Даже в самом начале, когда она казалась страшным чудовищем, которое поглощает всё, что нравится, на что только положит глаз. Тогда уже Топаз поняла, что что-то не так. Шерил была ей нужна. Но она была права. Сейчас она была нужна скорее как близкий человек, а не партнер. - Спасибо, Шерил. Топаз отстранилась, заставляя себя отвести взгляд от губ девушки. Осталось потерпеть не так много. И если Блоссом останется рядом с ней после всех ужасов, через которые их несомненно проведут операция и реабилитационный период, значит, она та самая. Хотела бы она сказать, что тогда наступит момент, когда она сможет открыть девушке своё сердце. Но, к сожалению, она уже это сделала. - Ладно, пора, наконец, закончить с нашим обедом. Ты наверное уже и не помнишь, когда нормально ела. - Да, думаю, сейчас, я готова съесть что угодно. - Ну, спасибо, так о моих кулинарных способностях ещё не отзывались. Через какое-то время Антуанетта не смогла усидеть на месте, вставая из-за стойки и обходя её, чтобы присоединиться к Блоссом и помочь.