Every move you make

Человек-паук.

Need to purge the poison from our system Until human beings listen Tell me who do you think you are? Нужно выгонять яд из нашей системы, пока люди не услышат. Скажите мне, кем вы себя возомнили?

Питер остановившимся взглядом смотрел на миску с кукурузными колечками перед ним. В голове его метроном отсчитывал ритм. Звуки извне будто не долетали до него. Только размеренное клиц-клак. Или это был звук часов. Было восемь утра. Солнце вовсю пробивалось сквозь окно неуместно жизнерадостными лучами. Мэй напротив него сидела и невозмутимо пила свой кофе, уткнувшись в газету. Сегодня она собиралась на собеседование и потом в театр со своей подругой Синди — очередной мюзикл. — Точно не хочешь с нами? — поднимая на него взгляд из-под очков, спросила она. –Развеешься. Питер собрал воедино свои разрозненные внутренности, чтобы звучать как обычно: — Эмм, нет, спасибо, ты же знаешь, я не любитель… — получилось почти неплохо, судя по тому, что она обратно вернулась к сводкам новостей, отвернувшись от него. Питер нервно запустил руку в волосы — еще влажные — пришлось принять душ утром, потому что от него разило потом и страхом, по крайней мере ему так казалось. — Как знаешь! — И слушать ваши сплетни о коллегах!.. — Питер добавил скучающих ноток правдоподобности. Хотя до скуки ему было как до Луны и обратно. Он уставился на несчастные размокшие хлопья, как на врага. Нужно было съесть пару ложек, чтобы она не заподозрила, что с ним что-то не так. Лишнее внимание и разговоры сейчас были не к месту. Было уже восемь часов утра. Для него последние тридцать минут тянулись словно вечность. Этой ночью он не спал. Это было очевидно. Точнее, оставшиеся до утра пару часов он провел, терзаясь — обратиться ли наконец к Тони Старку за помощью или продолжить разыгрывать из себя полноценного супергероя. Если и были какие-то ситуации, требующие внимания Железного человека, очевидно — то была одна из них. — Эмм, ты не против, если я вдруг чуточку задержусь сегодня у Неда? Завтра у нас лабораторная, финальная, думали подучить формулы… — Паркер решил подготовить себе подушку безопасности. В отличие от сегодняшней ночи… Он чувствовал, как нервное нетерпение — ну когда же она уже выйдет из дома — изводило его. — Знаю я ваши лабораторные… Опять будете до ночи смотреть эти ваши звездные фильмы. «Звездными фильмами» Мэй называла всю фантастику — от Стар Трека до Властелина колец. Питер никогда ее не поправлял. Она улыбнулась, не поднимая взгляда от газеты, и кивнула, переворачивая страницу с гороскопами: — Только имей совесть, и будь дома до полуночи, иначе социальная служба может заинтересоваться подростком в ночном автобусе… — Мэй хмыкнула. — Гороскоп говорит что сегодня тебя ждут серьезные испытания! Ну надо же… А мне обещает интересный вечер и интригующее знакомство. Хмм… Серьезные испытания? Вот уж неожиданность! Итог мучительных раздумий последних часов — Питер решил не обращаться за помощью к Тони Старку. В который раз не обращаться. Он не мог объяснить даже себе свое саботирующее упрямое поведение… Но чувствовал, что лучше будет попытаться справиться самому. Раз уж он сам вляпался во все это, несмотря на предостережения. Сам связался с чертовым невезучим Дэдпулом… Самонадеянно ввязался в дело, отличающееся от его привычного патрулирования… Это была его ответственность. И еще, конечно, он не мог признать, что снова накосячил. Он не хотел видеть укоряющий взгляд Старка и выслушивать порцию очередных нотаций, о том, что Человек-паук несмышленый юнец. О том, как Тони совершил ошибку, связавшись с ним, и что Железный человек исправит всю эту ситуацию одним мгновением!.. Паркер нахмурился. Он мог представить себе даже интонацию, с которой Тони Старк станет отчитывать его. Поэтому Питер после долгих терзаний решил, что постарается обезвредить вчерашних злоумышленников и спасти тех, кто остался в здании — если кто-то там оставался. И потом, когда все закончится — задать мистеру Старку несколько вопросов… О, вопросы у него появились. Нужно было просто вернуть себе часть контроля, и тогда уже говорить с Тони на равных, а не как нашкодивший пацан. Питер устало потер переносицу. Хоть в этой части он разобрался со своими планами. Но вот с присущим, казалось, только Питеру Паркеру чувством вины он не мог справиться. Оно горячей желчью разъедало его, несмотря на доводы логики. Ему пришлось уйти… Питер раньше не бросал в беде никого столь осознанно. То есть раньше он со свойственным ему упрямством до последнего лез в пекло, пока не становилось слишком поздно… Эта ночь отличалась от прошлого. Перед его глазами все еще стояла бронированная дверь с узким окошком, из которого лился холодный свет… Резкий металлический лязг блокировки… и писк еле слышный охранной сигнализации. Но еще паучий слух позволил ему уловить шипение воздуха под давлением — в комнате, в которой скрылся мгновение назад Дэдпул, и Питер сразу понял, что произошло… Ловушка захлопнулась. Все дальнейшее пронеслось так молниеносно — Питер с высоты трех метров потолка наблюдал за коридором, оставаясь в тени, и видел, как к бронированной двери направились пятеро вооруженных людей — они вышли из дальнего проема в самом конце, в противогазах, в бронежилетах. Каждый держал в руках взведенный полуавтомат, действия их были слаженны и безмолвны… глухой звук их тяжелых ботинок отозвался обреченностью. Придется уйти… «Каков шанс попасть в комнату, заполненную газом, и выйти оттуда невредимым… а если обездвижить охранников, оставшиеся внутри не разблокируют дверь с той стороны. Чертово дерьмо!» Ранее он не попадал в такие ситуации. Так же, как и не работал с кем-то еще в паре… Питер быстро прополз по коробу вентиляции на этаж выше, откуда он пришел — туда, где никого не было во тьме. Где тишина оглушала звоном. Он прислонился к стене, загнанно дыша, переводя дух. Они облажались… Он сам облажался, как Человек-паук. Питер понимал, что если бы он пошел первым, то от токсичного газа его не спас бы даже костюм… и… он бросил там чертового Дэдпула. Скорее всего тот вырубился, после того как дверь захлопнулась… Да, Питер собирался вернуться, но он бросил его там, потому что ему нужно было домой — важнее было эгоистично сохранить тайну личности перед Мэй. Потому что ему нужен был тайм аут, чтобы спланировать, что делать дальше. Потому что… Потому что он не смог на месте сориентироваться, что ему делать, он привык действовать интуитивно, а сейчас эта тактика не сработала. И ему самому было тошно от этого факта… и да, чертов Дэдпул оказался ТАК невезуч — несмотря на свое бессмертие — и возможно, тот спас Питера… Хоть кто-то был обделен удачей больше него самого, — саркастично подумал он. Паркер не был уверен — сможет ли разрулить эту адскую безумную ситуацию, когда туда вернется, или же будет слишком поздно… Будет ли лаборатория на месте? Сможет ли он справиться с таким количеством вооруженных людей одновременно в замкнутом пространстве? Он ведь привык сражаться на улице… Он не привык строить планы, и схемы. Было ощущение, что он откусил больше, чем мог прожевать. Это и были те причины, почему Тони Старк оставался в блаженном неведении относительно его приключений! — Эээй, приём! — Мэй помахала перед его лицом ладонью. — Ты вообще слушал меня? Я спрашивала про выпускной. «Чччёрт!» Питер быстро кивнул ей: -Да, да, прости, задумался… — он постарался прозвучать беззаботно. Бессонная ночь. — Я уже дьявольски опаздываю… Обязательно поешь перед занятиями! — она кивнула на хлопья, к которым Питер не притронулся. — Выглядишь усталым… Она уже стояла в коридоре, в поисках ключей и теребила пуговку на вороте блузки. Питер старался не показывать своего нетерпения, и отвернулся в сторону окна. — Куда они запропастились, а? — Мэй суетливо шарила по полочке у зеркала. — Может на холодильнике, как всегда? — торопливо спросил он, молясь, чтобы она поскорее вышла за порог. Она одним движением вылетела из коридора, светлая блузка и офисные брюки должны были придать ей серьезный вид. Плащ шуршал, перекинутый через руку, вечером мог пойти дождь, и Мэй как всегда перестраховывалась. Питер подумал, что ему бы тоже не помешала капелька предусмотрительности по жизни, однако этого качества он отчего-то не унаследовал. — Как ты узнал?! — восхищенно спросила она, действительно обнаружив их на кухне на невысоком стареньком холодильнике. Она сжала в руке брелок в форме маленького бейсбольного мяча. — Когда ты приносишь продукты, у тебя заняты руки, и ты обычно кидаешь ключи где-то… здесь, — мягко улыбнулся Питер. Мэй поправила очки и грустно улыбнулась ему: — Ты просто юный Шерлок Холмс! — затем замялась на секунду. — Скрести за меня пальцы, вдруг меня возьмут на эту новую работу, и мы сможем намного больше времени проводить вместе?! Кстати в выходные обсудим твое поступление. Питер подавил волну ужаса, представив, что он будет проводить «намного больше времени» с ней. То есть… Он любил Мэй, она была его единственным родным человеком… но у него, в конце концов, была чертова прорва других… эммм… жизней? Работ? Личностей?.. -Удачи, — бросил Питер, чувствуя очередной укол совести — он эгоистично умолял вселенную, чтобы Мэй пока что осталась на своей нынешней работе с переработками и минимальным количеством свободного времени, чтобы иметь шанс пристальней присмотреться к племяннику. «Пусть все переменится когда-нибудь попозже!» — Спасибо, дорогой! — и до него долетел звук захлопнувшейся двери. Питер с шипением уронил голову на стол, больно ударившись лбом о столешницу. Он протянул руку через стол и взял кружку Мэй с недопитым кофе. Затем он встал, подошел к плите и долил себе оставшийся кофе из кофеварки. Нужно было проснуться. Он залпом выпил горький обжигающий кофе — без сахара, как микстуру от кашля, и направился в свою комнату. Обычно по будням он выходил из дома чуть позже — сегодня была среда. Нужно было выждать пять минут, на случай если тетя что-то забыла. Глухие удары подскочившего пульса в его ушах мгновенно перебили щелкающий звук назойливого метронома… Питер почувствовал, как разгоняется кровь от кофеина. Паучий метаболизм мгновенно встраивал новые вводные в его организм. И да… видимо, придется пропустить школу. *** Неуместно хорошая погода словно в очередной раз показывала контраст между обычной жизнью и жизнью Питера. Легкий свежий ветерок обдувал его сквозь костюм, пока он добирался до нужного места, стараясь не оказываться на уровне земли — он не хотел привлекать излишнее внимание. Однако на горизонте собирались облака… Ветер говорил о перемене погоды. «Наверное, Мэй не зря опасалась дождя, » — подумал Питер, приземляясь на очередное здание, чтобы спланировать дальнейший маршрут. Он поежился, надеясь, что успеет добраться домой до ливня… Надеясь, что доберется невредимым. Нед не был в восторге, когда Питер позвонил ему за пятнадцать минут до начала занятий. Было 9:15, через пару минут должен был прозвенеть звонок, возвещающий о начале первого сдвоенного урока по социологии у выпускного класса. Питер записался на социологию просто наобум, чтобы заполнить недостающие часы по гуманитарным наукам… — Чувак, скажи честно… ты снова попал в беду?.. — напряженно спросил Лидс, Питер слышал его тяжелое дыхание — очевидно тот поднимался в класс на втором этаже. — Нед, со мной все будет в порядке, как всегда! — устало ответил он. — Просто… Просто скажи мистеру Джоттсу, что у меня срочная… эммм… встреча стажеров Старка?.. Питер буквально мог почувствовать укор, с которым его друг покачал головой: — Питер, это случайно не связано, — он заговорщицки понизил голос. — С теми адресами, что мы искали в прошлый раз?.. Нед Лидс не зря был ботаником. Таким же ботаником, как и сам Паркер, только без супер-способностей. Это был клей, на котором держалась их дружба. Несмотря на любые перипетии — внутри, интеллектуально, логикой и своими реакциями, они были очень похожи. — Да, дружище, связано, — отрывисто честно ответил Питер. Он сидел на заброшенном здании склада, напротив серого офисного строения, в которое ему предстояло ворваться какие-то минуты спустя. Небольшая передышка перед неведомым дерьмом, в которое он сам себя собирался ввязать. — Это очень важно, вопрос нескольких жизней… И не беспокойся, я прикрою сам себя, сгенерирую алиби-сертификат о том, что у Старка проходил внеочередной брейнсторм юных последователей великого Железного суперчеловека, бла-бла… До Питера донесся очередной тяжкий вздох. — Ну, как знаешь, приятель… Просто я беспокоюсь о тебе!.. И мне кажется, или в твоем голосе звучит сарказм по отношению к мистеру Старку? Почему ты не сообщил ему, чтобы он сам разбирался с этой серьезной проблемой?! От логичных вопросов Неда у Питера засосало под ложечкой. — Я… Я чуть накосячил, и… ты же знаешь — я люблю сам исправлять свои ошибки, — он снова нахмурился. — Всё будет в порядке, Нед, не переживай, я напишу тебе в обед, когда все закончится, твоя задача запудрить мозги сегодня всем в школе. Спасибо! И, не дав другу ответить, Питер нажал «отбой». А затем и вовсе перевел телефон в режим без оповещений. Он пожевал внутреннюю поверхность щеки — нервическая вредная привычка. Перед ним расстилался промышленный район порта. Редкие прохожие в рабочей местами порванной спецодежде не обращали внимание на парня, сидящего на краю крыши в костюме супергероя. Людям нужно было работать — погрузка-разгрузка, отремонтировать манипулятор, заполнить декларации на прием контейнеров… Маска его была закатана, обнажая линию подбородка — чтобы другу лучше было слышно его голос по телефону, не сквозь ткань маски. Внутри Питера наступило какое-то усталое отупение… Он будто смотрел со стороны на свою жизнь и не понимал — как он докатился до такого. Насколько велика оказалась разница, между тем, что он представлял восемь месяцев назад — только вступая в этот новый идеалистический мир супергероев — и сейчас, когда реальность и усталость нанесли циничный удар по всем этим детским фантазиям. Он знал, что сегодня ему предстоит бить людей, скорее всего видеть кровь… пытаться уклоняться от пуль… и стараться чтобы его собственная кровь не пролилась. «О, каким наивным идиотом я был…» Возможно, если бы он мог поделиться хоть с кем-то тем — кто он, и что делает… Он мог бы получить поддержку, нашелся бы кто-то, кто сказал бы ему — «Ты все делаешь правильно, я горжусь тобой!». Питер не мог поделиться этой ношей ни с кем… Он мог лишь показывать в замочную скважину кусочки своей жизни Неду… Он мог получать нагоняи от Тони Старка — порой чертовски незаслуженные и несправедливые, и пытаться переварить их опять же в гордом одиночестве. Поддержку и понимание он не получал ни от кого… Питер снова выдохнул — медленно пропуская воздух сквозь стиснутые зубы — стараясь успокоиться. Ему нужен был чистый разум для того, чтобы всё получилось… Нельзя действовать на эмоциях… «Хватит снова ныть, пора действовать!..» Он распрямился — затекшие ноги стало слегка покалывать, когда кровь хлынула вниз по венам… Внутри Питера собиралась тугая металлическая пружина. Он знал это ощущение — оно возникало очень редко… Будто обострилось зрение, и все остальные лишние мысли ушли из головы. Он подцепил манжету костюма и глянул на часы — подарок-уже-не-Неда-а-Дэдпула — они показывали ровно половину десятого. Я сделаю все хорошо… Я не облажаюсь… Я сделаю все хорошо… Левой рукой он натянул маску обратно на подбородок… Одновременно выстреливая правой в угол здания напротив. *** Узкий коридор при свете дня казался обыденным, а не тем средоточием зла с горящими табличками эвакуации, как прошедшей ночью. Левое его плечо предательски ныло — хотя по нему всего лишь пришелся скользящий удар приклада автомата. Второй мужик в бронежилете приложил его сзади, пока Питер разбирался с первым. Питер поморщился, но отбросил на потом эту рефлексию над своими ошибками. Он выстрелил паутиной прямо в лицо приближающемуся охраннику — все они были в масках, скрывающих лицо, лишь с прорезью для глаз — тот вскинул ствол в потолок, но, как ни странно, не прошил очередью верхний этаж сквозь потолок — может быть оружие было на предохранителе. Снять с предохранителя он его не успел! Питер молниеносно притянул автомат к себе — чтобы не пострадали случайные обитатели этого здания. Быстро обмотал курок и обойму паутиной, подбросил и приклеил к потолку. На все ушло около пяти секунд! Ни сирены, ни звука тревоги. Питер сделал сальто назад и в полете резко выбил воздух из дезориентированного мужчины — тот все пытался отлепить паутину с глаз. Охранник повалился на спину, не издав при этом ни звука — это было неожиданно приятно — обычно Питера поливали отборной руганью каждый момент его патрулирования. Трое других бойцов уже были примотаны к стене слева от окна. Это был четвертый. В коридоре раздавалось лишь тяжелое пыхтение. Ни единого слова. Остальные деревянные светлые двери оставались заперты — и Питер был чертовски этому рад. Упершись коленом в чужое солнечное сплетение — мужик весил раза в два больше Человека-паука, и тот не переживал, что хоть как-то травмирует его — Питер зафиксировал его руки сверху над головой и приклеил его к полу — чертов-ковролин-с-ненадежным-сцеплением — выстрелив паутиной пять раз подряд под разными углами. До него долетело возмущенное пыхтение, тот вдруг извернулся, чтобы пнуть Питера коленом — но оказался слишком неповоротливым и неуклюжим. Человек-паук поднялся на ноги и выстрелил из шутера в левое колено неугомонного четвертого охранника. Неудобная поза зафиксировала особо проблемного на сегодня бойца. Нужно было убедиться, что никто не помешает идти дальше по коридору, внезапно выпутавшись из липкой ловушки. «Поиграем в предусмотрительность…» — с грустной усмешкой подумал он. Уж лучше поздно, чем никогда. Человек-паук окинул взглядом неширокий коридор, который при свете дня оказался окрашен светло-серым цветом — лишь паучье чутье позволило ему не получить ранений в этой потасовке — маленькое пространство ограничивало его привычную манеру боя — как он и подозревал. Однако ему повезло, что никто не пытался начать сходу стрелять в него — если бы огонь открыли сразу четверо, ему пришлось бы несладко. Питер все еще помнил, что ночью их было пятеро… Не считая того, что некто главный в этой лаборатории — тот, кто находился в бронированной комнатке, или вообще в другом штате — мог многократно усилить охрану после этого инцидента… Питер полагался лишь на волю случая… Неизвестно еще, что сказал им Дэдпул… Питера вдруг передернуло… «Что… Что если они пытали его?» Просто чтобы узнать, действовал ли тот один, или по чьей-то команде… Боль в очередной раз прострелила левое плечо, отдаваясь в ключицу и шею. Непонятно, отчего регенерация не решила эту проблему — наверное недостаточно времени прошло — по его ощущению прошло около пяти минут. Питер помотал головой. В конце коридора он заметил маленькую поворотную камеру — скорее всего та записала его действия. Он быстро прыгнул на потолок, прополз к ней ближе и залепил паутиной. — Реалити-шоу окончено, если хотите — продлевайте подписку… — мрачно прошипел он себе под нос. Вчера вечером камера была занята движением внизу, ему повезло что она не зафиксировала его. «Не время и не место переживать об этом…» — он постарался очистить голову и не зацикливаться, потому что сейчас нужно было действовать молниеносно. Человек-паук спрыгнул вниз, приземляясь поодаль от необходимой двери. Сделав несколько шагов к проклятой бронированной двери с окошком… Питер вдруг замер — сквозь стеклянную поверхность не было видно, есть ли кто-то в комнате, лишь искусственный свет проникал в неосвещенный коридор. Он вернулся обратно, подошел к последнему лежащему охраннику на полу и присел на корточки. Принялся по-деловому обшаривать его пояс. До Питера донеслось возмущенное мычание — первые знакомые ему звуки. Со стороны поясницы — охранник лежал на своем поясе с боеприпасами и извивался, уворачиваясь от обыскивающих его рук — Паркер наконец нашел то, что искал… ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОСТЬ! Он прикрепил паутиной себе за спину — на манер сумки сделав ручки — маску-респиратор, которая, видимо, была призвана защитить охранников от токсичного газа в бронированной комнатке. Если придется ей воспользоваться, возможно, придется снять маску Паука… Иначе крепление будет не герметично, и он надышится газом. Питер взмолился, чтобы было не слишком поздно, и дверь не заблокировалась как ночью. Чтобы в девять утра те боссы, что следят за камерами наблюдения не ожидали, что произойдет что-то подобное — особенно с учетом того, что прошлый инцидент произошел всего этой ночью… И так же он не признался бы в этом — он молился, чтобы они не успели перевезти лабораторию… иначе что делать дальше — выведывать у охранников, вырывая ногти?! — Питер не знал. «Они не могли успеть сделать что-то за пару часов…» — внутренне занудно повторял он. — «Пусть… лучше пусть они пытали Дэдпула… но здесь. Тогда я смогу все поправить!» По правде, прошло около восьми часов, а вовсе не пара. Питер сделал несколько пружинящих шагов по сумеречному коридору. И замер в паре футов перед злополучной дверью с окошком. Обратный отсчет пошел. Затем, словно окунаясь в ледяную воду — с разбегу, задержав дыхание, чувствуя, как замедлилось время — он рывком дернул дверь на себя, оставляя ее максимально открытой… чтобы в случае чего она не закрылась так быстро. Оставить дверь открытой было важно, Питер знал это. Десять. Перед взором Питера предстало небольшое помещение с рядом кроватей… Тусклое мерцающее освещение люминесцентных ламп, которые он просто ненавидел из-за нестабильности света… На кроватях лежали какие-то люди, он не рассмотрел их… белые стены, к которым крепились медицинские мониторы… вспышки концентрации выхватывали мелкие детали, пока Питер пытался сфокусироваться на главном. Окон не было, значит не было и запасного пути. Девять. В этот момент паучье чутье подняло волоски на его загривке — как всегда в моменты опасности — и время превратилось в тягучее slow motion… Питер лишь отстраненно наблюдал будто за самим собой со стороны. Он внезапно обнаружил причину — с правой стороны, прямо в паре футов от входа к нему приближается какой-то темный предмет… Пит повернул голову и встретился взглядом с пятым охранником — Аллилуйя, у него не было проблем с арифметикой! — и он молниеносно пригнулся — не думая и не анализируя, он знал, что нужно пригнуться. Глаза у охранника были теплыми и карими, недоуменно распахнутыми. Глаза — это все, что было видно за чужой черной маской. Нахмуренные брови сверху придавали ему усталый вид — ему было за сорок. Скорее всего отец семейства, ипотека и подержанная машина… Этот человек не был злодеем, он зарабатывал деньги… Вспышки фактов проявлялись у Питера в голове, они помогали рассчитать силы, они оставляли в нем понимание. Мозг раскладывал эту информацию, считывая автоматически… просто будто какой-то фиксатор событий, не включающий в себя мыслительный процесс… Питер наконец почувствовал, как по волосам сверху сквозь спандекс маски прошлась легкая вибрация — будто теплый воздух огладил его затылок… Посылая волны мурашек вниз по спине — огладил опасно… ВЖШШШ!.. Вибрация эта словно по своей собственной траектории двинула дальше — туда, за проем двери в коридор, откуда Питер пришел… Будто мимо пролетел опасный шершень, предупреждающе жужжа. Восемь. Человек-паук распрямился и недоуменно уставился в карие глаза охранника — зачем же без предупреждения, мужик? — сквозь патчи на маске охранник не мог увидеть его удивления — и левое запястье выпустило липкую порцию паутины прямо в чужое мощное плечо. Ствол самозарядного пистолета непроизвольно по инерции дернулся вверх, и Питеру ничего не оставалось, как протянуть правую ладонь и подцепить пальцами тяжелый металл, разворачивая дуло в сторону от себя и от кроватей вдоль стен… Семь. Как в замедленной съемке мужик в черной маске спецназовца прилип к стене — напоследок дернувшись… Питер не дал ему опомниться, наставил пистолет чуть правее него и приложил указательный палец к губам. Хотя это было излишне, потому что с момента, как он проник в здание, никто не произнес ни слова. По всей видимости эти люди привыкли работать молча. И также он несколько раз подряд выстрелил из шутера, фиксируя охранника у стены — второе плечо, левая и правая лодыжка, запястья… Все было надежно приклеено! Пистолет Питер бросил на пол. Шесть. Внезапно Питер почувствовал в голове опять какую-то неприятную щекотку… Что-то засвербело у него в области затылка. Он оглянулся на охранника — тот был крепко приклеен к стене — но продолжал трепыхаться. От него не исходило опасности. И Питер решил внимательней осмотреться… Пять. Он медленно повернулся к противоположной стене. Очередная вспышка отметила, что кроватей было три… на всех них лежали люди, одетые в голубые медицинские рубашки… Рубашки для операционных. Проводки от капельниц тянулись к мониторам в стене… Четыре. Внимание его продолжало скольжение дальше, словно в замедленной съемке… Щекотка усиливалась по мере того, как взгляд Питера скользил от дальней кровати, на которой лежал крупный мужчина в кислородной маске, ко второй кровати — темноволосый среднего возраста мужчина, живот его был перевязан… Паркера замутило — «Что, черт возьми, тут…» Три. Питер повернул голову еще левее… и на этот раз встретился взглядом с ярко-голубыми глазами светловолосой женщины, которая была в сознании и полусидела на подушках. Женщина изучала его с интересом. Она лежала на ближайшей к Питеру кровати в пяти футах от двери, накрытая тонким одеялом, на ней была такая же больничная сорочка — как и на двух предыдущих мужчинах. На лбу её виднелась белая повязка пластыря. В первые несколько секунд он не заметил, что она в сознании — или быть может ее разбудил выстрел охранника, который теперь сосредоточенно сопел у стены… Два. — О, Человек-паук, тебя послали спасти нас? — удивленно воскликнула она, голос ее был низким и спокойным. За те недолгие минуты, прошедшие с момента, что Питер залез в здание, это были первые слова, обращенные к нему… Всё еще находясь в состоянии максимального внимания, Питеру показалось, что здесь что-то не так. Он не мог понять, почему очередная волна мурашек прошлась по его шее… Пружина напряжения внутри все еще не разжималась — наоборот, от внутреннего предупреждающего звона закладывало уши. Однако, когда время в его восприятии в очередной раз магическим образе замедлилось, до его паучьего слуха донесся слабый металлический щелчок… Он прозвучал оглушительно, казалось, в самом его мозгу. Один. Все, наконец, встало на свои места. Внимание Питера выхватило, что правая рука женщины находится под тонкой простыней… И Питер запоздало рванул в сторону, посылая весь свой вес вверх и вправо, к потолку, отталкиваясь правой ногой от пола… Разворачивая позвоночник в обратном направлении от источника звука и в сторону — по крутящей изогнутой траектории. Однако сотая доля секунды промедления сказалась на результате. Питер приземлился в нескольких футах в центре комнатки. Он ощущал жгучую горячую боль, задевшую его левую лодыжку… Боль расползалась выше, отдавая в голень… Это значило, что его кровь пролилась. Пятеро идеально обезвреженных охранников и… его задела блондинка в больничной сорочке. Не дав опомниться поддельной пациентке, он выстрелил паутиной в потолок, подтянул себя вверх и приземлился на ее кровать. Раздался слабый скрип. Женщина испуганно отпрянула и глухо вскрикнула, подняла руки вверх, бросая перед ним пистолет на пол в сторону двери… Показывая, что она безоружна и безопасна нарочито демонстративно. Питер сидел на корточках в ее ногах, напротив ее скривившегося лица, направив шутер ей в лицо. Питер чувствовал, как по левой пятке горячо течет его кровь, скорее всего впитываясь в стерильные простыни. — Пожалуйста, я тут не при чем… — неубедительно затараторила женщина. Голос ее звучал уже не так спокойно, в нем прозвучали нотки паники — она явно не ожидала такого поворота событий. Кто-то посадил ее сюда в качестве страховки, если первого охранника не хватит… Кто-то выше был предусмотрителен. Человек-паук не хотел слушать ее пустых оправданий — боль в ноге сделала его менее добродушным, чем он был минутой ранее, к тому же не было времени, возможно, она отвлекала его внимание, а сама нажала на тревожную кнопку или что-то такое… К тому же Питер помнил о том, что камера в коридоре должна была зафиксировать произошедшее. Кто-то — тот самый умный босс — скорее всего уже был в курсе происходящего. — На кого ты работаешь? — спросил он и одновременно выстрелил паутиной в ее правое запястье, чтобы она поняла серьезность его намерений. Тонкое запястье мгновенно прилипло к белой спинке медицинской кровати, фиксируя женщину. — Прошу, я ничего не знаю, ты же супергерой… — видимо она силилась выдавить из себя слезы, но даже тут не могла притвориться. — Есть ли кто-то, кого вы тут держите в заложниках?.. — Он постарался, чтобы голос его звучал ниже. Питер заметил, что мнимая пациентка расслабилась, осознав, что он супергерой, а значит не собирается причинять ей вреда. Она, не опасаясь, смерила взглядом его фигуру. Светлые волосы разметались по ее невыразительному лицу. — Нет, никого нет… — невинно пробормотала она. — Кто тогда эти мужчины? — Человек-паук мотнул головой вправо, указывая на койки с двумя людьми без сознания. — Что вы делаете с ними? Чужие глаза напротив него прищурились. И женщина проигнорировала его вопросы. На вид ей было около тридцати — Питер не сильно в этом ориентировался — однако энтузиазм, с которым она тянула время, был удивителен. Питер спрыгнул с кровати, прихрамывая сделал пару шагов к двери, поднял пистолет, что она бросила… И в голову ему пришла крамольная, не свойственная ему мысль. Отчаянная, как и положение, в котором он оказался. Это было не в его стиле… Это… Тони Старк потерял бы дар речи, если бы когда-нибудь узнал именно об этой его выходке. «Отчаянные времена требуют отчаянных мер, » — он сглотнул вязкую слюну. -Где Дэдпул? — сказал он максимально холодно и направил пистолет ей в грудь… Он не умел обращаться с огнестрельным оружием, но надеялся, что она этого не знает. Питер не вел себя так обычно… Человек-паук не вел себя так обычно! Он перетрогал десятки пистолетов всех калибров и мастей… Но никогда до этого не держал в руке в нужной позиции. Это точно не было в духе «дружелюбного соседа». Он знал это. Но обстоятельства вынуждали его блефовать, к тому же он ведь не собирался стрелять! — Он… — зрачки ее расширились от страха. Блеф сработал. — Он же… тут… Поначалу Человеку-пауку пришло в голову, что она в очередной раз врет ему, чтобы потянуть время… Но просто из-за педантичности своей натуры он решил убедиться в этом, и кинул взгляд на оставшиеся две кровати с пациентами… Питер замер, оглушенный… Мужчина с перевязанным животом был невысок ростом, довольно худой, черноволосый. Он снова обернулся к женщине, которая, выпучив глаза, продолжала испуганно смотреть на Питера. Она… не выглядела, как человек, который врет. «Она, наверное, ошиблась…» Сердце его гулко стукнуло где-то в горле… И тут взгляд его медленно вернулся к тому, кто лежал у самой дальней стены… До этого Питер не фокусировался на нем. — Он сказал, что работает один… Мы не знали, что вас много… — продолжала бормотать женщина. Будто прорвало поток слов. Питер забыл, что все еще держит пистолет, направленным на нее. «Чтт-то?» Он вздрогнул и, опомнившись, опустил пистолет в пол, потому что почувствовал себя отвратительно. Питер внезапно почувствовал головокружение — он не мог понять, отчего. То ли от не свойственного ему поведения — угрожать оружием женщине, привязанной к кровати… то ли от того, что он опасался… что может увидеть. «Нельзя… Нельзя смотреть…» — вдруг пронеслось в его голове. Словно в противовес своим мыслям он сжал челюсти и внимательно присмотрелся к лежащему под тонкой белоснежной простыней человеку… И на этот раз его действительно затошнило. Здоровенный мужчина, с трудом помещающийся на стандартной кровати… Лысый… Несмотря на кислородную маску, часть головы и лица, которая оставалась видимой… «Это… Что они?..» Видимая часть кожи этого — Питер не мог теперь мысленно назвать его Дэдпулом — этого человека… была испещрена шрамами — как после ожога… или многократных ран… Лицо его представляло собой неровную пятнистую поверхность… Внезапно он вспомнил свои утренние мысли — «Пусть они пытают его, но только здесь…» И осознание того, что делали с Дэдпулом накрыло его. Он непроизвольно отшатнулся. Питеру показалось, что колени его ослабели, он не заметил, что левая ступня его оставляет кровавые следы на сером покрытии пола. Вот что ты натворил… Из-за тебя… Эти психопаты… Они что, снимали с него кожу? К находящемуся без сознания вели тонкие проводки капельниц — около пяти… Что-то продолжало отравлять его… Нужно было вызвать скорую и службу спасения… другой мужчина с ранением живота тоже выглядел неважно. — Что… вы с ним сделали? — внезапно охрипнув проговорил он. И снова повернулся к сжавшейся на постели женщине, ожидая ответа. Несмотря на то, что пистолет больше не был направлен на нее, женщина охотно ответила: — Мы просто взяли у него несколько образцов… — еле слышно от страха пробормотала она. — Его регенерация… Он разбил мне бровь, когда очнулся… — Замолчи!.. — пробормотал он, обрывая ее. Сначала она не хотела говорить, теперь отвлекала Питера. Она умолкла. И Питер сделал несколько шагов ближе к дальней кровати. У него не было времени… Он старался бороться с волной отвращения, говоря себе, что он малодушный мерзавец. Он подошел ближе, стараясь не фокусироваться на чужом лице, и уверенно откинул тонкую простынь, открывая чужие руки… Также испещренные шрамами… Запястья его были пристегнуты мягкими наручниками к металлическим бортикам кровати — как делают с буйными пациентами. При этом Питер не мог даже краем глаза не смотреть и не оценивать ужасной картины, представшей перед ним… Знаете, когда в вагон подземки заходит человек с каким-то видимым уродством — взгляд невольно на несколько секунд дольше обычного задерживается на нем. Доводы разума не могут остановить этого… И фоновый стыдный ужас от того, что это его собственная вина, что он повинен в том, что этот человек выглядит так… Питер скрипнул зубами, отбрасывая все мысли. Он положил пистолет, который все это время держал, на кровать — чтобы освободить руки. Не фокусироваться-не фокусироваться! Затем уверенно нашел катетер, ведущий к правому сгибу локтя — также израненному и болезненно-красному. Паркер не поднимал взгляд наверх, к чужому лицу. Нет времени для рефлексии. Ведь раз у него есть фактор регенерации, наверное, это сможет залечиться?.. Питер выдернул иглу из первого катетера, заметил, как пара капель чужой крови испачкала белоснежную ткань. Кинул взгляд на стойку для капельниц. И увидел ниже, что от другого запястья ведет красная трубочка… Ведущая в почти наполненный красным прозрачный пакет. Они собирали его кровь… Наверно поэтому шрамы не заживали, потому что из него выкачали слишком много… Так же уверенно, как и в прошлый раз — но уверенности он по правде не чувствовал — нажав двумя пальцами на слишком горячую кожу у чужого запястья, он осторожно вытянул вторую иглу. На этот раз много аккуратней. Питер все же заставил себя поднять взгляд выше, задумчиво посмотрел на кислородную маску… и решительно потянул ее вниз. Возможно, она подавала отнюдь не кислород. Питер старался не смотреть в чужое лицо. Решать проблемы по мере их поступления. Нужно вызвать скорую… и проследить, чтобы со вторым мужчиной было все в порядке… Вдруг… Он похолодел — вдруг они вырезали какие-то органы у этого темноволосого?.. Человек-паук не успел проникнуться безумием этой мысли. В этот момент — о боже, когда уже закончатся эти моменты — до его слуха донесся слабый писк. Питер обернулся и увидел, что женщина, от которой он отвернулся, что-то нажала на темном браслете, который он поначалу принял за часы… Наверное, все это время она лишь ждала, когда он отвлечется. В недрах стен у потолка зародилось слабое шипение, которое стало подниматься выше. И дальше произошло то, чего Питер и опасался — дверь, будучи широко распахнутой, слабо скрипнула и начала благодаря внутреннему механизму неотвратимое движение внутрь — закрывая по дюйму проем. И отсекая их от единственного выхода из этой комнаты… Питер видел перед собой лишь остановившиеся в ужасе голубые глаза безумной незнакомки. Он отметил, что в глазах этих зародилось пламя триумфа. ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОСТЬ! Словно что-то подбросило его, внезапно отвесив адреналинового пинка! Он вздрогнул, сбрасывая оцепенение. Паркер быстро потянул маску со своего затылка… Отворачиваясь в последний момент к бессознательному Дэдпулу- теперь, наверное, можно было называть его так… из-за спины доставая позаимствованный респиратор. Он неуклюже надел его, сразу скрывая свое лицо наполовину, пробно вдыхая и выдыхая воздух с усилием через фильтр. Затем повернулся обратно — вряд ли кто-то узнал бы его лишь по глазам. Дверь наполовину преодолела свой путь… оставалось около шести дюймов. Питер поднял пистолет, который лежал перед ним на тонкой стерильной ткани рядом с чужой обезображенной шрамами рукой. Он повернулся к проему, очистил голову от мыслей… и кинул пистолет в проем, одновременно выстреливая паутиной из левого запястья, фиксируя его, как помеху на пути механизму. Скрипнул металл, он увидел, что дверь остановила свой ход, наткнувшись на дуло. Питера овевал слабый поток воздуха… Или газа — он не был уверен. Вдохи и выдохи мерным шипением проходили сквозь его новую маску. Он кинул быстрый взгляд на позабытого охранника у стены — у того закатились глаза, и он тяжело обмяк, повиснув на путах. Лишь паутина держала его в вертикальном положении. Тогда Паркер повернулся к женщине — и увидел, как она быстро надела на себя кислородную маску, видимо они предусмотрели и такой вариант… но приклеенное запястье не давало ей сбежать. Человек-паук выстрелил паутиной в ее левое запястье, сквозь всю комнату идеально точно попав в цель. Он чуть снова не испортил все, отвлекшись… «Нельзя недооценивать противников.» Нужно было зафиксировать сразу обе ее руки, тогда бы и времени не потерял. Он подошел к ней ближе — прозрачная пластиковая маска на чужом лице запотела, отсчитывая судорожные вдохи и выдохи… И также, как минутой ранее, потянул чужую маску вниз за фиксирующие резинки, оставляя на уровне подбородка. -Нет… — донеслось до него сдавленное: она задержала дыхание. Чужие ноги беспомощно дернулись. Вряд ли эти люди работали со смертельно-опасным газом, скорее всего это был какой-то нейротоксин, иначе собственные сотрудники и подопытные имели шанс умереть раньше времени. Поэтому Человек-паук мало переживал о состоянии здоровья находящихся в комнате людей: этот газ служил охранной цели. Питер протянул выше руку, подцепил на чужом запястье плоский браслет, похожий на смарт-часы, с одной-единственной незаметной кнопкой сбоку от корпуса. Наклонил голову, оценивая. Наудачу решил нажать ее. До него донеслось слабое щелканье… только обостренный слух помог ему уловить этот звук, а затем комната погрузилась в тишину. Газ перестал поступать в помещение. Женщина перед ним обмякла. Оба ее запястья были зафиксированы сверху над головой, она беспомощно повисла, словно распятая мученица. Человек-паук тяжело выдохнул сквозь респиратор. Ему показалось, что с момента, как он ввалился в окно нужного этажа прошла целая вечность… Адреналин схлынул, оставив после себя разбитость и оглушенность. Возможно из-за бессонной ночи Питер смотрел на происходящее как сквозь толстое мутное стекло… Или же стекло на защитной маске на нем давало такой эффект. -Бля… моя… моя маска… — хрипло донеслось до него. Питер вздрогнул и медленно поднял взгляд, упершись им в пустую стену. Он очнулся. Человек перед ним дернулся и, скривившись, отвернул лицо к той же стене. Движения его были рассинхронизированы, будто тот не понимал, что с его телом. Питер мгновенно отвернулся, будто пойманный за подглядыванием и гулко сглотнул. Ему показалось, что адреналин зря покинул его — он бы не отказался от бодрого допинга. Самое сложное еще не осталось позади. Затем он вдруг немного воодушевился — казалось, ему в голову пришла блестящая идея: он в несколько шагов подошел к охраннику, потерявшему сознание, и стащил с его головы эту нелепую маску с прорезью для глаз… Под маской оказался седеющий мужчина. –На, лови… — он кинул ее в сторону кровати — не глядя, но зная, что рассчитал расстояние правильно. — Я… не смотрел на твое лицо, — быстро соврал Питер. — К тому же… Твое лицо… — он не знал, как продолжить. Его голос звучал глухо из-за надетого респиратора. — Ну, ведь регенерация… До Питера донесся шорох. -Дэдпул… — наудачу позвал Паркер. -Это… ты? — удивленно прохрипел тот. Наверное, он все еще был дезориентирован, понял Питер. Затем, потеряв терпение, обернулся, не было времени на эти разговоры. С минуты на минуту могло явиться подкрепление. — Они… что-то сделали с тобой… точнее, что-то делали? — он проклинал свое косноязычие, усилившееся от чувства вины. Дэдпул уже натянул себе на лицо эту черную маску — и Питер вспомнил, что тот частенько разгуливал в подобной по городу… судя по тому видео, что Тони Старк показал ему впервые… По контрасту со светлой медицинской обстановкой пятна на чужих предплечьях и шее выделялись болезненными красными ранами. Паркер не мог представить, что они вкололи ему, чтобы такое произошло… Насколько это должно было быть больно. –Твоя кожа, — снова начал Питер. — Мне жаль, что я бросил тебя, и они… — он пораженчески замолчал. — Сделали это. Это всё выбило его из колеи больше, чем потасовка ранее. Это была какая-то новая сфера и сторона жизни, которой он не видел до того, с чем не сталкивался. Что-то граничащее с брезгливостью, неохватным чувством вины и… жалостью? Это переплетение жгло его желудок. Противнее физической боли. Ему казалось стало легче, что он хотя бы вслух произнес это сомнительное извинение. Что нашел в себе силы это озвучить. Питер на мгновение представил, что было бы, если б он первый полез в эту комнатку вчера… Что в него, потерявшего сознание вкалывали бы неизвестные препараты, и это разъедало бы его кожу болезненными ранами… Он судорожно вдохнул. Питер не считал себя трусом, однако, он понимал уровень ужаса ситуации… И, возможно, уровень боли… А ведь в бессознательном состоянии они могли держать людей годами. До него вдруг долетел неожиданный звук, прерывающий его внутренние терзания, звук, который было невозможно ожидать услышать в этой комнате — хриплый смешок. — Я уже был таким, — бесцветно хрипло кинул ему Дэдпул. Он прочистил горло. — Ч-что? — тупо спросил Питер, забывшись и уставившись в его сторону. — То есть, как… Паркер увидел, что тот пытается приподняться на руках, скрипнула больничная койка под внушительным весом, чужие предплечья бессильно дрожали — тот не мог приподняться даже чтобы сесть… Несмотря на угрожающий вид и рост, сейчас Дэдпул был болезненно беспомощен. Ткань голубоватой сорочки не сходилась на спине, все еще открывая чужому взгляду бугристую поверхность кожи. –Тебе придется помочь мне, — бросил он грубо, но Паркер уловил неуверенность в чужом голосе. — Они… Взяли… некоторое количество костного мозга, а он, сука, долго восстанавливается… У меня пока… Немного не работают ноги. — Заткнись, Белый, бля… — донеслось до Паркера. Дэдпул опять говорил сам с собой — наверное, это был хороший знак. Питер громко сглотнул. — Я вызову скорую, — кинул он воодушевленно. — Вызывай, только сначала выйдем из этого ебучего опытного блока… — прохрипел тот. — Я вызову ее прямо сейчас, тебе помогут! — воскликнул Пит суетливо, и потянулся к кармашку на правой щиколотке. — Нет! БЛЯТЬ, НЕТ! — заорал внезапно Дэдпул, заставив Питера вздрогнуть. Он слабо ударил сжатым кулаком по кровати, и обнаружил, что прикован наручниками. С рычанием он дернул их на себя, те жалобно звякнули, но остались на месте. — Просто. Вытащи. Меня. Отсюда. — по слогам медленно произнес тот. Питер видел, что он пытается сдерживаться и говорить вежливо, словно подбирая слова, словно читая с суфлера подсказки. — Давай, Паучок, просто выйдем наружу, и потом ты вызовешь сюда хоть спасателей Малибу… Питер отметил, как напряглись чужие плечи. Как неуверенно замерли пальцы, стискивающие бортики кровати, словно опасаясь, что его снова бросят на сомнительные опыты… — Этот ублюдок — плохиш, — кинул тот, указав на темноволосого мужчину на соседней койке. — Он заодно с этой психопаткой… Так что не переживай о них. — Он снова продолжал будто уговаривать Человека-паука, размеренно вдыхая и выдыхая, словно подавляя приступ паники. Питер смерил взглядом обоих людей без сознания. — Я… Конечно… Просто я думал, что в скорой тебе лучше помогут, — пробормотал он. — И… вдруг тебе будет больно, если… ну… — Нет, больно мне будет, если я тут останусь, — ответил тот нейтрально. — Не теряй времени. Внутреннее предчувствие на этот раз кричало, что Дэдпул прав — нужно убираться отсюда вдвоем, как они и влипли в этот переплет. Питер старался не думать, что это чувство стыда. И также старался, чтобы в его голосе или жестах не проскользнуло отвращение или жалость, которые плескались в его голове, стоило ему присмотреться к чужой коже… Человек-паук все не мог уложить в голове, что это не его вина… Как и то, что он видел его без маски… «Как… как он получил эти шрамы… Как можно выжить после такого?» — мысли эти были неуместны, но заткнуть их он не мог. Звякнули наручники… Питер подошел и резко дернул металлическую цепь, затянутую тканью — она подалась и отлетела от бортика. Человек-паук все еще не растерял своих сил в отличие от Дэдпула. -Тебе… эмм… Придется нести тебя, как мешок с цементом, — предупредил Паркер неловко. Он все еще был в респираторе — надевать обычную маску прямо сейчас он не решался, сквозь щель у двери помещение не успело проветриться. Он уставился в лицо человека напротив, а затем внезапно осознал, что они смотрят в глаза друг друга напрямую, без масок… Питер удивленно моргнул, неуместно отметив, что у того голубые глаза. Это было… будто излишне интимное знание, обоюдное. И, стараясь заткнуть неловкость, словно это было абсолютно естественно, не дав опомниться ни себе, ни Дэдпулу, Человек-паук подошел, наклонился над кроватью, уперся кулаком в эту мерзкую стерильную постель и одним движением опрокинул на себя тяжелое чужое тело. На правое плечо, взвалив здоровенного полупарализованного мужика на себя. Как тяжелоатлет делает подход к весу… Питер почувствовал, что нагрузка на колени слишком большая. Он сделал неуверенный шаг вперед, пошатнулся. — Бля… — глухо донеслось до него. — Заткнись, — прошипел он в ответ. Скорее всего чужая полуголая задница покоилась на его плече, но проверять это он не собирался. — Стой, — внезапно прошипел откуда-то из-за спины Дэдпул. Рукой он вцепился Питеру в плечо, больно царапнув даже сквозь костюм. Паркер, дошедший почти до самой двери, послушно замер. — Мы забыли Беа и Артура, — раздалось сзади также сдавленно. Недоуменно Человек-паук глянул через левое плечо на оставшихся людей в помещении — которые как сломанные игрушки замерли, не подавая признаков жизни. — Чтооо? Ты же сказал, что они плохие, — укоризненно сказал Питер. И снова до него долетел идиотский смешок: — Я про мое оружие, мои катаны… Питер возмущенно дернул плечом и продолжил путь, пинком отворил дверь, направляясь к виднеющемуся в конце коридора спасительному окну. Как свет в конце тоннеля. Питер чувствовал, как его придавило чужой ватной тяжестью… это было непросто. Это было на грани даже его нынешних возможностей: после бессонной ночи, с раненой ногой. Тащить ночью Дэдпула на загривке по вертикальной плоскости было в разы проще. К тому же таскать на себе людей без сознания было тяжелее — он знал это по опыту. Тело будто становилось в разы неудобней. Раненая левая щиколотка внезапно прострелила вверх до самого колена — слишком большой была нагрузка. Питер пошатнулся вновь, и сделал несколько шагов дальше. Охранники все так же затейливой инсталляцией были приклеены к разным поверхностям коридора — Питер удовлетворенно выдохнул. До него донесся выдох Дэдпула, который видимо тоже оценил эту картину. Пора было убираться отсюда. *** На этот раз была выбрана крыша в трех зданиях севернее от того, проклятого всеми богами. Будь воля Питера, он бы поискал место еще получше, но силы его иссякли. К тому же он с ужасом обнаружил, что паутинного состава в правом шутере осталось всего 20%… Он все же был правшой. Он сбился со счета и запутался в днях недели, поэтому утром не зарядил его новой капсулой. Его мозг парадоксально думал, что все еще вторник — ведь ночью он не спал… Будто один длинный бесконечный день с множеством драк и ударов. Чертов Берген Бич раскинулся перед его взором. Питер подошел к краю крыши, вытянул из-за ворота костюма спрятанную тонкую маску Паука, стянул респиратор. Лицо его — влажное от конденсата и вспотевшее от напряжения — охладил воздух улицы. Было всего десять тридцать. Будто вечность прошла с момента как он приземлился в порту… Начался всего лишь второй урок социологии. — Ты что, собираешься прыгать, парень? — донеслось до него саркастически. — Подумай о семье! Жизнь прекрасна! Питер мученически вздохнул, почесал волосы на затылке — солнце слабо нагрело его макушку — а затем натянул на голову маску Человека-паука. Словно заканчивая эту временную паузу. Он бросил респиратор вниз, в безлюдный переулок, отстраненно наблюдая, как тот ударился о землю с глухим стуком. Он все сделал хорошо. Он не облажался. Он все сделал хорошо!.. Теперь эту мантру можно было повторять в прошедшем времени. Нехотя Паркер обернулся к Дэдпулу. Тот сидел в центре площадки, в десятке футов от края, прислонившись спиной к широкой металлической трубе от промышленной вытяжки. Ровно на том месте, где сгрузил его Питер. Это значило, что двигательная способность пока не вернулась к нему. Или же тот опять дурачил Питера, непонятно зачем. — Сколько я там пробыл? Неделю? — спросил Дэдпул, брови его сошлись под маской. Черная маска резко контрастировала с болезненно-розовой неровной кожей шеи, с прохладно-голубой тонкой сорочкой, которая доходила ему до колена каким-то чудом, но на широких плечах была натянута излишне сильно. –Что? Какую неделю? — недоуменно переспросил Человек-паук. — Все произошло только вчера, в полночь!.. –Ты вернулся за мной на следующий день? — недоверчиво протянул Дэдпул. И нотки в его голосе невозможно было распознать, будто он разговаривал с кем-то очень глупым и недалеким — так послышалось Паркеру. При солнечном свете вид чужой кожи показался Питеру еще более пугающим. Он все не мог утрясти это новое знание в голове. И все не мог отогнать смесь щемящей брезгливой жалости с неуместным интересом — как вышло такое… Что, если каждое ранение Дэдпула заживало, но оставляло на нем шрам… Значит ли это, что все эти шрамы… — Любуешься на то, какой я красавчик? — растягивая слова лениво спросил Дэдпул. Питер вспыхнул — благодаря маску, что она скрыла это — застигнутый врасплох. Будто Дэдпул на самом деле прочитал его мысли — будто мысли его были очевидны. Будто тот заранее знал, как окружающие реагируют, и Питер был одним из тех, кто ничем не отличался в своих реакциях от прочих. Стыд затопил его, сметая на своем пути даже усталость. — Нет, — быстро ответил он. Вышло излишне высоко и он чуть кашлянул. — Эмм… Я хотел все же попросить прощения… Питер на этот раз устало опустился на поверхность крыши. Все еще держа некую дистанцию между ними, но четко напротив Дэдпула. — За что попросить прощения?.. — спросил тот, и принялся обезображенным пальцем без ногтя наощупь тыкать свое левое бедро. Внезапно до Питера дошло… что тот скрывает неловкость таким образом. — Прости, что бросил тебя, и они… пытали тебя, или что там они тебе вкачивали, — уже смелее сказал Паркер. — И… теперь ты не можешь ходить и тому подобное. Повисла секундная пауза. –Представляешь, я мог еще неделями пудрить тебе мозги, что это твоя вина, — казалось Дэдпул развеселился. — Что еще вчера я был похож… ммм, да Желтый… на Бреда Питта или Райана Рейнольдса! Питер насмешливо фыркнул. Он вдруг подумал, что идея скрыть неловкость каким-либо действием не такая уж и нелепая. Он подтянул к себе левую ногу, согнув колено, и повернул в сторону, решив осмотреть рану… Красная часть костюма — наподобие высокого носка при необходимости снималась. В конце концов, стоит признать, что в нынешней версии костюма были предусмотрены некие раздельные части и молнии — по его просьбе. В отличие от Тони Старка, например, Питер не мог позволить себе помочиться прямо в костюм… Он поморщился. Мистер Старк был так далек от его проблем, что даже не сразу понял, что Питер имеет в виду под «физиологическими нуждами». Тони мог остановиться и отлить на Таймс Сквер, раз уж на то пошло, и все что его ждало бы за эту выходку — аплодисменты от туристов. Также практичнее было иметь снимающиеся перчатки — например, чтобы пользоваться мобильным телефоном… Если Железный человек осуществлял все звонки с помощью Пятницы и голосового набора, то Питер со своим стареньким телефоном… Питер отвлекся от раздумий и потянул вниз ткань на уровне голени, обнажая лодыжку. Он отметил, что ткань насквозь пропиталась кровью… но нужно было осмотреть рану, чтобы понять, насколько плохо дело. На пару сантиметров выше косточки ткань прилипла из-за запекшийся крови, вокруг его бледно-синеватой кожи — Питера испугал этот цвет — расцвели разводы черно-красных кругов. Он потянул сильнее, отвратительное жжение усилилось, и он непроизвольно зашипел. Вдруг он вспомнил, что не один, и устало выдохнул. Все это время Дэдпул молчаливо наблюдал за ним, своими голубыми холодными глазами. Теперь, увидев его глаза, Питер стал на порядок лучше понимать, что перед ним убийца… Он уперся дрожащей ладонью за спину… от боли в мышцах и ноге руки начали подрагивать. — Не тяни. Резко дерни, — хрипло сказал тот. — На курсе по медицинской помощи говорят никогда не делать никаких резких движений, — без энтузиазма пробормотал он ворчливо. Паркер снова потянулся к ноге, отвернулся и изо всех сил дернул вниз грязную влажную ткань костюма. Боль заставила его тихо замычать. И кровь снова выступила на его ноге — но она не продолжала течь, что было хорошим знаком. Питер подтянул ногу еще ближе — пуля чиркнула по выступающей кости… задела по касательной — вот отчего было так больно, и регенерация пока лишь остановила кровотечение. Все было не так плохо, как он опасался. Не супер, конечно… Хотя, если поразмыслить, в его жизни было слишком много этих самых «супер». Питер вдруг почувствовал ужасное головокружение — скорее от стресса и всего произошедшего. Он откинулся назад, ложась спиной на теплую поверхность крыши. Локти и колени превратились в желе, нужно было слегка успокоиться. Просто полежать пару минут… — Значит, свалил ночью, потому что шифруешься? — донеслось до него. На этот раз в голосе Дэдпула было не так много издевки, как обычно. Или быть может Питер был чуть оглушен… Не видя его лица, затянутого черной маской, и ледяных глаз, воспринимать чужой голос было легче. — Да… — тихо ответил Питер. Не было смысла скрывать, к тому же это не было опасной информацией. — Можно и так сказать… На пару секунд повисла пауза. — Никто ведь не знает, что ты Человек-паук? — проницательно протянул неугомонный Дэдпул. Видимо часы молчания, что он был без сознания, требовали немедленной компенсации в трёпе… — Только один друг, — устало ответил Питер. Он внезапно обнаружил, что было бы неплохо просто полежать с закрытыми глазами. Просто пару минут. Ничего ужасного не случится. — И Железный хрен само собой… И твой друг, информатор, Не.йт, — пробормотал чужой голос тихо. И Питер похолодел. Его подбросило пружиной вверх с земли: — Ччто, ты т-только что сказал?! — он ненавидел, что начинал заикаться, когда нервничал. Дэдпул же невозмутимо загоготал, зажмуривая свои мерзкие голубые глаза убийцы, а затем сделал круговое движение правой стопой. –Успокойся, ты сам ляпнул, что твой информатор что-то вроде «Нейт», — наудачу Дэдпул приподнялся на кулаках, поднимая себя усилием вверх. Левая нога согнулась, и он уперся босой ступней в поверхность крыши… Это однозначно был прогресс регенерации. Питер как дурак уставился на него. И опасливо сделал шаг назад. –Дай телефон, — холодно сказал Дэдпул, затем рывком поднял себя на ноги, зацепившись за воздушную трубу. Баланс сил вернулся на место, потому что даже в нелепой рубашке от этого человека веяло опасностью, а то, что его бугристая кожа теперь не была скрыта костюмом… –Не отдам я тебе свой телефон! — немного истерически воскликнул Питер. –Да не свой телефон, Паук, а тот одноразовый, что ты таскаешь для полиции…- он указал на кармашек в его правой голени. –Откуда ты… –Ой, давай уже, я устал, — пробормотал Дэдпул и протянул руку. –Но я еще не вызвал полицию… — сказал Питер. Тем не менее он нагнулся, доставая маленький кнопочный телефон, и заодно, поморщившись, натянул на голую левую ногу обратно носок костюма. –Сейчас я вызову такси, а ты потом можешь вызвать полицию, скорую, пожарных, хоть труповозку… — ответил тот. –Такси? — не удержался Паркер. Он признаться думал, что это шутка. Кто бы согласился везти его… Питер вложил телефон в чужую широкую ладонь — без узоров линий и отпечатков, потому что их тоже не было — что в очередной раз поразило его. Дэдпул на память что-то набирал… пару раз чертыхнулся. –Бля, Желтый, нет… не два… — тот бормотал еле слышно под нос. Наконец приложил трубку к уху. –Допиндер, душа моя, не мог бы ты забрать меня почти что с того же места, где оставил вчера? — фальшиво радостным тоном воскликнул Дэдпул. — Да, да, хорошо, я жду тебя… Проедь, будь другом, три здания вперед к северу, остановись у светло-желтого!.. В ответ из динамиков раздался какой-то ответ, если слух не изменял Питеру, с сильным акцентом и эмоциональными восклицаниями. –Передавай привет Гите! — так же воодушевленно ответил Дэдпул. — Нет, нет, не надо ее брать с собой, — он окинул себя взглядом вниз, и покачал головой. — Нет, что ты, никакой крови, я же обещал, что тогда было в последний раз… все, жду! И нажал отбой. Питер недоуменно уставился на Дэдпула, протягивающего ему телефон обратно. –Кто… ты правда вчера приехал на такси? Кто согласился отвезти тебя? — спросил он. — В таком виде… и без денег. Тот хлопнул себя по лбу: — Черт возьми, точно! — он опять оглядел себя. — У меня ведь даже нет теперь карманов… Не говоря о том, что придется вытаскивать обратно своих деток… Паучок, у тебя не будет двадцатки? Голубые глаза на этот раз выглядели не такими холодно-убийственными, а с интересом впились в лицо Питера — и он все еще был благодарен маске. — Эммм, нет, — пробормотал он. — Обычно мне не нужны деньги на патрулях… «Обычно двадцатка это весь мой бюджет на три дня, » — хотелось честно ответить ему. Дэдпул прищурился. –Ладно… Допиндер приедет через пятнадцать минут, — он пожал плечами. — Надеюсь, запишет это на мой счет. По дороге мы можем подбросить тебя? — невозмутимо предложил он. Питер нахмурился: –Ну конечно, а также проводить до подъезда и двери! — ядовито выплюнул он. Усталость сказывалась на нем в виде раздражительности. –У тебя ранена нога, твоя правая стрелялка паутиной почти закончилась… Я слышал, как она шипела последние два выстрела — Дэдпул сделал вид, что задумался, скрестил руки на груди. — А… а еще ты нищий! — и он снова издевательски хохотнул. У Человека-паука больше не осталось сил на ярость. Он молча покачал головой, отвернулся от этого мужика в больничной рубашке, и прихрамывая направился к краю крыши. Нужно признать это… Он мог выносить этого кретина без сознания — даже зная теперь, как тот выглядит под своим костюмом… но вынести несколько минут разговора с ним — было хуже во сто крат. Питер подошел к краю, набрал на телефоне номер полиции. Сообщил о звуках выстрелов и подозрительных машинах с грузчиками, что было неправдой — парадоксально, но при опасности кражи полиция приезжала быстрее, чем при возможности убийства. Лодыжка лишь слабо гудела — острая боль утихла. Нужно просто прийти домой, обработать ее антисептиком и поспать пару часов. Потом можно завалиться к Неду, и на этот раз действительно позаниматься перед экзаменами… Мэй ведь дала ему время до полуночи. А еще… он вспомнил, что сегодня у него была четырехчасовая смена на работе. Паркер опустошенно покачал головой. Питер спрятал телефон в карманчик обратно. Внизу он услышал шелест резины об асфальт. –Эй, — донеслось до него. Паркер устало обернулся на чужой голос. –Чего?.. — мрачно спросил он. –Я не буду благодарить тебя… — коротко кинул Дэдпул. Человек-паук отвернулся обратно в сторону улицы, ставя точку в разговоре. Можно было уходить. Он и не ждал никаких благодарностей. Мог ли он успокоить себя тем, что хотя бы поправил вчерашний провал и все сделал правильно? Наверное. Хоть Питер и не был уверен, что оно того стоило. Всё вернулось к тому, с чего начиналось, к нулевой отметке — он ничего не узнал. Возможно, продуктивней было бы просто пойти на вечерний патруль, а не попадаться на провокации. Он был вымотан физически, морально, чувствовал, что ничего не добился, а просто как идиот препирался с неадекватным наемником. Возможно, его и впрямь нужно было оставить в этой чертовой лаборатории, чтобы тот сам выбирался — Питер был уверен, что тот бы смог, спустя некоторое время. Просто Человек-паук, к сожалению, не мог оставить в беде кого-то, кто, ко всему прочему, попал в эту беду отчасти по его вине. –Хорошо, бля, Желтый, — прошипел сзади высокий голос. А затем чуть громче. — Но я хочу извиниться… Это было что-то новенькое. Питер опять повернулся, слабо заинтересовавшись. –Извиниться? За что? — спросил он, недоумевая. Дэдпул казалось окаменел. Словно боролся сам с собой, но на этот раз не бормотал под нос, чтобы Питер не услышал лишнего. –За то, что тебе пришлось увидеть меня… — негромко ответил он. — Ну и… — он умолк. Паркер подумал, что тот в очередной раз манипулирует им или издевается. Что у всего этого есть какая-то глобальная цель — чтобы Питер поступил каким-то образом, выгодным Дэдпулу. Но… Это извинение… Оно несколько выбивалось своей абсурдностью. Питер осознал, что когда сегодня ворвался в эту палату-газовую-комнату, то инстинктивно искал человека в красно-черном костюме. Он не обратил внимание на Дэдпула, потому что даже не мог предположить… Не мог узнать в этом беспомощном раненом человеке опасного, затянутого в спандекс и кожу наемника. Но на ум, однако, пришло воспоминание, как взбесился Дэдпул тогда, на крыше, думая, что кто-то смотрел на его лицо… Питер вспомнил как тогда, под дождем, чувак в красном кинул ему «Не хочу пугать подростков своим ебалом!», а Паркер подумал, что тот просто издевается… Как тот опасался есть шоколадный батончик, потому что для этого нужно было приоткрыть всего лишь часть лица. А сегодня… Сегодня Питеру пришлось увидеть много больше, чем он, возможно, был готов. И… Дэдпул извинялся за это?.. Он знал, что это было тяжело?.. И что Питер все еще несколько оглушен? –Эмм… Принимается. А ты… тогда извини, что я смотрел… потому что… ну, не мог я, закрыв глаза, выволочь оттуда нас обоих, — запинаясь ответил Питер. — А тогда в том полуподвале Ред Хука… Я впрямь, ну… не снимал твою маску, — неловко закончил он. Какой-то мелодраматичный день исповедей и открытий. Солнце начало скрываться за облаками, температура воздуха сразу стала на несколько градусов ниже. Питеру казалось, что напряжение почти покинуло его тело. Та самая пружина, которая толкала его вперед последние несколько часов, распрямилась. Время перестало тянуться как патока, что происходило, когда его паучья часть брала верх, его суперсила и инстинкты. На внутренней панели управления в голове будто кто-то нажал «спящий режим». И Паркер был благодарен за эту передышку… Возможно, на сегодня было слишком много его альтер-эго, и нужно остаток дня прожить нормально. На этот раз пауза между ними, однако, была не такой неловкой, а будто сдулся шарик напряжения, висевший между ними. Бесконечный аккумулятор их взаимных пикировок заглох, по крайней мере на время. — Поехали с нами, — Дэдпул сделал пару шагов ближе, чужие ступни уже уверенно ступали по шершавой поверхности крыши, Питер отвлеченно подумал, какой размер обуви тот носит, двенадцатый? — Если хочешь, Допиндер довезет тебя до дома после меня. Если ты опасаешься… Человек-паук нерешительно замер, искушение было велико. Он был вымотан, чтобы добираться до Квинса. При том на одном левом шутере. –Или просто подкинет тебя до нужного тебе района? — продолжал соблазнять его Дэдпул. Словно он почувствовал, что почти близок к цели. –Район? — тупо повторил Питер. Он все еще притормаживал… –По дороге я расскажу тебе, что я узнал, пока они загоняли мне щепки под ногти, — театральным шепотом произнес Дэдпул. Питер вскинулся, пытаясь понять, шутит тот или нет. –Ты врешь… — занудно сказал он. –Нет, я просто драматизирую! — игриво воскликнул он. — Но стоит сказать, что я действительно узнал их источники финансирования. –Когда ты это узнал, ало, когда лежал под наркозом в отключке? Ты просто пытаешься заинтересовать меня, — поддел Питер. — К тому же… — он нерешительно замолк, не зная можно ли шутить. — У тебя же почти нет ногтей!.. Н-нормальных… — уточнил он шепотом. Дэдпул вздрогнул и всем корпусом обернулся к нему: –Вот значит, как? Уже шутишь? — угрожающе спросил тот, голубые глаза казалось поймали взгляд Питера даже сквозь маску Паука. Питер сделал быстрый шаг назад. Видимо, нельзя было шутить. Дэдпул присмотрелся к своей ладони, будто анализируя действительно качество и длину ногтей, Питер сглотнул. — Я между прочим мог сказать, что их мне вырывала та блондинка, пока ты хлебал свой утренний кофе дома, и ты страдал бы от невосполнимого чувства вины!.. Паркеру не понравилось, что Дэдпул этой ответной шуткой подсветил его истинные чувства беспокойства. Он не заметил, когда тот уловил его настроение. Ему вообще казалось, что порой его слишком пристально рассматривают, и будто анализируют. А уж… ложное чувство вины он точно не хотел показывать. В качестве последнего аргумента Питер показал на свою раненую ногу. –Ты сказал своему другу таксисту, что никакой крови больше не будет… Он не пустит меня в салон, — прозвучало это по-детски, как жалоба. И Паркер мгновенно проклял себя за это и прикусил язык. Дэдпул подошел к нему ближе и укоризненно поцокал языком. –О, боюсь, сегодня приоритеты будут несколько пересмотрены… Мне кажется, ему скорее может не понравиться мой наряд, с оголенными ягодицами, особенно на его новых сиденьях!.. А что до крови — так он твой фанат, и скорее всего не будет после этой поездки мыть машину! Дэдпул хмыкнул. Питер обнаружил, что снова покраснел. Он все еще не знал, как реагировать на фанатов. С преступниками он справлялся проще. –Возможно даже, он станет брать двойную таксу со своих индийских родственников-фанатов-Паука… До обостренного слуха Человека-паука донеслась полицейская сирена.