Every move you make

Питер /Rule number one, is that you gotta have fun But baby when you're done, you gotta be the first to run Rule number two, just don't get attached to Somebody you could lose So le-le-let me tell you This is how to be a heartbreaker Правило номер один, ты должен весело проводить время, Но детка, когда тебя добились, ты должен убежать первым. Правило номер два, просто не привязывайся К тому, кого можешь потерять, Так позволь мне сказать тебе, Вот так надо разбивать чужие сердца./ How to be a heartbreaker, MARINA. Питер открыл глаза. Он лежал в полутьме на чем-то мягком. Над ним был светлый потолок со странными разводами — ранее он не видел такого. Ему так казалось. Тело его будто парило где-то вдалеке… казалось таким легким и тяжелым одновременно… Он будто качался на волнах, это одновременно и успокаивало, и кружило голову… И звон, да, этот звон в ушах… Питеру сначала показалось, что он слышит музыку. Она зарождалась на высоких частотах, затем гул нарастал и поглощал собой все прочее. Зрение чуть смазалось, будто пульсирующие пятна четкости выхватывали точку, на которой он мог сосредоточиться, затем все снова становилось не таким резким… Как фокусировка объектива… Ему казалось, что весь окружающий мир его находится не в фокусе… и чтобы на чем-то сконцентрироваться, требовалось неимоверное усилие! Он вдруг понял, что на виски что-то давит. О… он в маске, точно!.. вот же трансляция каких-то цифр и букв, но… отчего-то оно не складывается в доступную информацию… Будто он разучился читать. Ощущение было неприятным и пугающим. Он медленно повернул голову, решив оглядеться, пытаясь понять, где он… и в этот момент под ним что-то зашуршало… К его спине приклеилась какая-то пленка, и он чувствовал, что спина вспотела от этого. Холодные пальцы его судорожно сжались. –Что…– прошептал он, язык казался таким неповоротливым. –Не дергайся, — негромко раздалось сбоку — хрипло и безжизненно, и Питер вздрогнул. Сознание его играло с ним странные игры. Или дело в том, что он не смог сразу понять, что не один в комнате?.. Он резко повернул голову вправо, и уперся взглядом в сутулую фигуру… Дэдпула, сидящего на стуле в нескольких футах от его кровати… На которой почему-то лежал он сам. Питер лежал на кровати?.. Шуршащей?.. Что… –Ты?.. Он вдруг почувствовал отрезвляющую глухую боль, пульсирующую в голове, а потом и ноющую острую — в правом плече, вторую он не желал бы чувствовать столь остро… Питер медленно поднял левую руку, будто чужую, не ощущая пальцев, неловко нащупал свой подбородок, закатанную маску, почувствовал, как что-то мешает сгибу левого локтя. Будто все онемело, как бывает, плечо во сне… Правая рука была столь болезненно тяжела, что он не стал шевелить ею. Что-то суетливо трепыхалось на задворках его сознания, хотя он не мог понять, что. Какая-то важная мысль тревожно билась в окно его мыслей. И тут он вспомнил… Он… был ранен? Осознание это словно открыло какую-то форточку в окно памяти… Яркие вспышки ворвались обрывками в его голову — чуть смазанные, будто он был пьяный… словно это произошло годы назад. Грязь, выстрелы, суета, боль… удары. Питер невольно вздрогнул, пытаясь подняться. –О… господи… сколько… сколько времени… — он вдруг обнаружил, что горло его саднит, будто он простудился, он звучал хрипло и сорванно, будто… не мог поймать нужную интонацию, как двенадцатилетка с меняющимися связками. Он попытался откашляться, но не вышло. Оказалось, ко всему, что в сгибе его левой руки торчит игла?.. Паркер с недоумением уставился на нее, не понимая, как так вышло?.. Он что, был в больнице? Питеру ни разу в жизни не ставили капельницы… и самое жуткое — он не помнил, как это произошло сейчас… –Не хотел тебя будить, еще лишь четверть полуночи, — проговорил Дэдпул тихо. - Видать, сработала твоя регенерация, раз очухался… Питер снова поднял на него взгляд, отвлекаясь от созерцания своих ладоней. Внушительная фигура его довольно неудобно сидела на старом деревянном стуле, словно принесенном с ближайшей помойки — да и вся обстановка комнаты выглядела нежилой. Расстояние между стулом и кроватью было выбрано таким образом, чтобы не мешать Питеру, и он не чувствовал какой-то угрозы… наоборот, выглядело так, словно тот охранял его… Что за глупость лезет в голову? Рядом с наемником на полу лежала большая прикрытая коробка с пиццей, промасленная в разводах, и стояло несколько баночек пепси, пара пустых безжизненно лежали на боку… Питеру вдруг показалось, что это какой-то розыгрыш. Он решил, что нужно как-то прояснить ситуацию! –Я… мы… почему кровать шуршит? — внезапно спросил он философски, ибо все еще не мог сконцентрироваться — в голове его витал туман, и ему показалось вполне логичным задать именно такой вопрос. — Это что, магазин матрацев?.. Дэдпул в ответ хмыкнул: –Нихера не помнишь, да? — протянул он, но при этом не выглядел удивленным, а неожиданно скорее довольным. Чужая маска сейчас скрывала лицо полностью, но руки были без перчаток. И чужая изъязвленная кожа была видна в свете люстры отчетливо, Питера завораживали узоры этих шрамов, они сплетались в какое-то логичное полотно… Да, именно так. Интересно, а его собственные руки столь же завораживающе глубокомысленны, подумал он. Питер поднял перед собой правую ладонь без перчатки, сквозь боль, почувствовав пульсацию в плече, уставился на нее, будто в фильмах про сотрясения мозга и амнезию, показывая себе по очереди то три, то два пальца — он вспомнил какие-то уроки диагностики черепно-мозговых травм. В глазах вроде не двоилось… До него донесся чужой вздох, хотя непонятно было, что он опять сделал не так! Он просто пялился на свои и чужие руки! Потому что руки имели смысл! И нужно было его увидеть… –Давай отсоединю систему… и попей, — с этими словами Дэдпул тяжело встал — древний стул жалобно скрипнул — подхватил баночку у ножки, затем положил ее рядом с правой ладонью Питера. И деловито зашарил где-то у его коленей. Оказывается, в поисках перчаток — Паркер был удивлен такой щепетильностью. –Какой ты аккуратист, мистер наемник, — пробормотал он хрипло. И ему вдруг захотелось засмеяться, ведь это было абсурдно смешно. Кожаный костюм выглядел так, будто мужик валялся в луже, а тот теперь ищет перчатки… Дэдпул замер, затем внимательно присмотрелся к его лицу. Питеру показалось, что его комментарии отчего-то неуместны, хоть он и не мог уловить, чем! Потому что каждый раз Дэдпул вот таким образом замирал и внимательно пялился на него несколько мгновений, будто подозревая в помешательстве!.. Питер ничего безумного не находил в своих словах! Вообще ни капельки! Затем сгиб его заклеили пластырем, он не почувствовал даже малейшей боли, потому что… она вся сосредоточилась в правой половине, и Питер вдруг кинул взгляд ниже, на свое тело — накрытое белыми полотенцами… Голова его была опять легкой-легкой… и пустой, но теперь веселые комментарии отключились, будто кто-то вырубил эту функцию. Теперь он будто находился под толщей воды… Нужно было как-то выплывать на поверхность! –Ты… вытащил пулю, да? — словно играя в онлайн-викторину спросил Питер. Потому что он просто знал ответ на этот вопрос, хоть и не помнил, откуда. Но ведь чтобы победить в викторине, должны озвучить верный ответ, так?.. Наемник в ответ лаконично склонил голову. Он был странно молчалив. А он не часто молчал, Питер был уверен. Словно они поменялись местами: Паркер вел себя, как пьяный — не то, чтобы он знал, каково это — и нес абсурдную детскую чушь, не мог остановить свой рот, а Дэдпул терпел эти его выходки. Питер нащупал чуть онемевшей рукой холодный металл баночки газированной воды… Пальцы были будто чужие — соскальзывали, он не мог точно сделать нужное движений, разочарованно выдохнул. –Руки будто… резиновые… — пожаловался он, ему показалось, что он звучит слишком глухо, будто свозь плотную вату. — И еще все… как-то вдалеке… Ты тоже вдалеке… и банка вдалеке… До него донеслось ворчливое фырканье, затем Дэдпул, все еще в медицинских перчатках, бесцеремонно отнял у него баночку, открыл — раздался резкий пшик — затем, не глядя, всучил ему в руку и будто демонстративно отошел на несколько шагов. Стянул перчатки в некой брезгливой позе — так показалось Питеру. Будто он испачкался о руку Питера?.. Или не хотел касаться? Паркеру не понравилось это презрение! Он… Не понимал, чем заслужил его… Он прислонил кромку баночки ко рту и сделал первый жадный глоток: губы его были пересохшие, и в ушах шумело… он неловко чуть пролил на подбородок, ему показалось, что кроме холода во рту, он не чувствует ничего, даже вкуса или сладости воды. Это было так странно! Будто все еще огромная оглушающая заморозка… Хотя может дело в том, что он так давно не болел… а уж серьезно — так и совсем, наверное, никогда. До него внезапно донеслись отзвуки воспоминаний из глубокого детства — чья-то мягкая рука гладит его по лбу, прохладная. Это не Мэй… Питер вынырнул, возвращаясь в реальность. Дэдпул все еще молчал, довольно долго, так, что Питер заметил затянувшуюся паузу, несмотря на свое состояние. Паузу, которая была снова не характерна для их непродолжительного знакомства! И что она должна означать?.. Почему вообще нужно играть в эти… шарады! –Эмм… — он вытер губы и подбородок полотенцем, затем осторожно помотал головой, прогоняя туман, откинул голову на кровать обратно, мерзкое шуршание на этот раз показалось успокаивающим. — Я… я говорил что-то паршивое, что… расстроило тебя? — неуверенно спросил Питер. Потому что ему показалось, что он мог! Боже, он мог говорить о лице наемника?.. Или задавать какие-то неуместные вопросы?.. Он не мог понять, почему испытывает что-то вроде смущения… или чувства вины? И в нынешнем состоянии он мог ляпнуть нечто неприличное! Потому что на краю сознания вертелись несвязные эмоциональные обрывки будто давнего разговора и чужие возмущенные восклицания… Дэдпул тянулся за оружием?.. Питер извинялся?.. Будто смотреть сквозь запотевшие очки… силуэты слов и людей, но не больше! Тот мгновенно поднял голову, впиваясь в лицо Питера своими белыми линзами маски. Паркеру пришло в голову, что каждый раз, как он встречается с наемником — то тот опять в новом нечитаемом настроении, хуже, чем игра в сапера, там хотя бы есть правила. На поверхности мыслей мелькали какие-то скомканные обрывки фраз… мельтешение красок, кровь, воспоминания о сильной боли… И чужой шепот… Он вцепился в этот обрывок. Питер попытался сосредоточиться и стереть запотевшую дымку с мысленных очков, нанизать фразы на нить, собрать предложения, привести этот хаос в порядок. –Ну… просто я вспомнил, что… — он снова прочистил горло, что за хриплое бормотание. — Что, когда засыпал, ты зачем-то брал пистолет… У-Уэйд? — вдруг наудачу позвал он — эту бусинку воспоминания, имени, он нащупал сразу. Казалось, от произнесенного вслух своего имени Дэдпул замер — плечи его напряженно распрямились, будто его поймали на месте преступления. –Ооу, значит память тебе все же не отрубило?.. Не уверен, на благо это или же… — он потянулся ладонью на затылок в притворной жизнерадостности. — Будешь пиццу? — неожиданно сменил он тему. — Было нечем заняться, я заказал пепперони… Питер нахмурился и кинул на него взгляд. Серьезно? Пицца? Он не мог вспомнить сейчас, как люди обычно жуют… наверное, каким-то определенным образом ритмично сжимают челюсти?.. Снова странные вопросы, но хотя бы не вслух? Это однозначно прогресс! –Не… мне кажется, меня стошнит, если я… попытаюсь есть, — он чувствовал головокружение и комок в горле. — Хотя вроде нечем… По правде, чувствовал он себя на порядок лучше, чем пять минут назад, при пробуждении. Но пока не хотел бы рисковать такой вещью, как употребление еды. Могло выйти некрасиво. –Ну… неплохо было бы попытаться все же что-то пожрать… — протянул тот в ответ, не отступаясь так быстро. — Ну, и запихни в себя антибиотик, раз уж на то пошло!.. Туман развеялся еще, в голове перестало гудеть. Потому что чужая фраза открыла очередную полочку с фразами в ответ. –Ты знаешь, что такое антибиотикорезистентность? — тоном занудного лектора уточнил Питер. — Не буду я ничего пить… Со мной все будет хорошо… Только перестанет кружиться башка… В уголке его линз висело пару восклицательных знаков-уведомлений, но сейчас Карен молчала. Хотя он вспомнил, что она что-то возмущенно транслировала ему, пока из него тащили пулю… Давление, пульс?.. Пфф. –Если ты смог выговорить столь ебически длинное слово, значит твои галлюциногенные сны закончены… — пробормотал Дэдпул в пространство оптимистично. Питер не помнил никаких галлюцинаций, поэтому решил, что наемник в очередной раз неудачно шутит. Комната была освещена тусклым светом лампы на потолке. Паркер огляделся — он не помнил совсем этого интерьера. Неужели настолько у него отшибло восприятие, память? Так же не бывает? Чтобы прям кусок недавнего воспоминания стерся? Что это за место? Явно не обычная квартира, не может быть такой пустоты… Тело его с новой волной заныло, особенно горячо и муторно тянуло в правом плече, будто кто-то постоянно давил чем-то острым и раскаленным при малейшем движении. Питер боялся представить, что скоро нужно будет поднять свое тело на ноги, куда-то идти, заходить домой… А ведь он сегодня выжил… Побывав так близко к краю, как ни разу до того. Это осознание пока не слишком его впечатлило. Мурашки прошли по его позвоночнику. Он вдруг осознал, что если б не полотенца, то… лежал бы почти полуголым… Питер посмотрел на себя, на фоне полиэтиленовой простыни на сером матрасе, все это казалось сюрреалистической картиной. –Эээ… — Уэйд почесал голову — Питер пробовал мысленно назвать его по имени и теперь анализировал, подходит ли это имя наемнику, не поняв пока своих ощущений — и подвинул коробку с пиццей ближе к кровати. — Мне вызвать Допиндера?.. Паркер задумчиво посмотрел на коробку на полу, будто борясь внутренне, затем пересилил себя… сквозь боль потянулся и вытащил кусок пиццы — она была комнатной температуры, чуть теплая к центру — и постарался откусить кусочек, все еще лежа. Нужно воспринимать просто как способ прийти в себя быстрее!.. Каждое его микродвижение отзывалось мгновенным шорохом. На вкус было неожиданно картонно… хотя… и вода была безвкусной, наверно к нему пока не вернулись чувства, будто перегорели какие-то провода в его теле… он словно был под огромной сенсорной анестезией, которая отчего-то не выключила боль в его истерзанном плече и затылке. –Но… — он проглотил с трудом, потому что горло болело. — Как… он не сможет довезти меня до дома, ведь мне нужно… Ему будет нужно залезть в окно на этот раз, потому что сегодняшнее путешествие он начал из Бруклина, и самое ужасное, он вспомнил — его рюкзак все еще висел на одном из кондиционеров, примотанный паутиной… под дождем, который до сих пор слабо шелестел за окном. Он не брал телефон с собой, потому что Карен была синхронизирована с его аккаунтом… но кошелек… кроссовки, футболка и джинсы… Либо все это свалилось в грязную лужу, либо… Аналитические способности и память медленно возвращались, наверное, благодаря пицце — так, по крайней мере, решил Питер. –Пока ты был в отрубе, мы все решили… — самодовольно проговорил Дэдпул, он поднялся, собирая с пола мусор и баночки — Питер уже понял, наемник делал это, чтобы занять себя чем-то. Он не стал уточнять, кто «мы», потому что не был в том состоянии, чтоб понять. — Переоденешь костюм и позвонишь домой… тебе откроет… эмм, с кем ты там живешь? Питер нахмурился и откусил еще кусочек пиццы — она становилась не такой мерзкой на вкус, наверное, проходила его интоксикация. –Мне… не во что переодеться, — начал он. — И к тому же, я не хочу, чтобы кто-то знал… — он запнулся. Не зная, как корректно продолжить. –Чтобы я знал, где ты живешь? — проницательно закончил Уэйд. Питер промолчал, потому что не собирался отрицать очевидное. Никакие транквилизаторы не сотрут из него инстинкты самосохранения. И заботу о безопасности Мэй. Дэдпул замолчал на мгновение — неясно было, спорил ли он с голосами, или размышлял. Плечи его чуть опустились, выглядят не так напряженно, как ранее. Он покачал головой, Питер внимательно, как мог, наблюдал. –Мы оба… признаём, что Допиндер — обычный нормальный человек, так? Может быть, более нормальный, чем мы с тобой? — новым нейтральным тоном начал он. — И что… типа он просто является моим знакомым, никак не связанным с… с моей деятельностью. Он… блять, таксист… Обычный чувак за рулем… С которым я иногда треплюсь, когда мне скучно… –Ну… наверное, да, — ответил Питер. Наемник кивнул, будто Паркер ответил верно. –И что… он… может не пиздеть никому лишнего, если, например, довезет тебя до нужного квартала… Даже мне, — многозначительно проговорил Дэдпул. — Ты же типа не думаешь, что я буду отрезать пальцы ему, чтобы узнать, в каком районе ты блять живешь?.. Питеру показалось, что Уэйд — да, он все еще примерял на него это имя, приклеивал, будто стикер, как ранее делал с фамилией — подбирает слова. Доводы его пока звучали логично. И… какой по сути был у Питера выбор?.. пойти на улицу с кровопотерей и пулевым?.. Попытаться сесть на автобус, но не вырубиться на следующей остановке и не уехать в депо на ночь?.. Все его варианты не оставляли ему ни единого шанса воротить нос от предложенного! –Я… ладно, хорошо, — стоило признавать чужую правоту и осознавать собственное состояние. Паркер не был идиотом. — Но… костюм… И Питер с сожалением посмотрел на то, как грязная ткань облепила его ноги, он чуть приподнялся на левой руке, непроизвольно зашипев. Такими темпами он не сможет даже сесть в такси! Нужно было попробовать сесть. –Я позабочусь об этом, — хрипло пробормотал Дэдпул, отворачиваясь от него. Что-то в чужом развороте плеч, в том, как тот ровно держался поодаль, вдруг насторожило Паркера. Нет, это не было паучье чутье — хотя он и опасался, что оно временно вырублено — но что-то изменилось, он чувствовал. Будто… будто что-то надломилось в отношении наемника к нему, и это было нехорошо. И если Питер не был виноват перед ним каким-то глупым поведением, то?.. Внезапно Питеру пришла в голову жуткая мысль, от которой он похолодел… Он ведь был в странном сне-обмороке последние пару часов? Он так переживает о тайне своей личности последние пять минут, торгуясь, хотя Дэдпул мог с десяток раз за сегодняшний вечер снять с него маску, и Питер даже не вспомнил бы… да что там не вспомнил — не узнал бы! Он смутно вспомнил, что кто-то тянул его за ткань на горле на улице, когда он упал… –Э… Ты… Ты не снимал... мою маску? — проговорил он, ненавидя себя за вежливый просительный тон, который сразу делал его школьником, которым он и являлся, это прожигало горячую постыдную дыру в его груди еще сильнее, чем опасное подозрение. Наемник на этот раз довольно быстро обернулся, но не вздрогнул. Питер отчаянно уставился на его маску. –Я… не, чувак, не снимал, — ответил тот. — Ой да нахуй иди… — прошипел он в сторону еле слышно. И эта мелкая ремарка — эти притирки с какими-то голосами, то, что он ответил сразу, не играя в угадайку, отчего-то дало Питеру ответ. Паркер подумал, что он слишком громко выдохнул. Дэдпул не видел его лица… что было странно и щекочуще волнующе. –Но не то, чтобы мне этого не хотелось, стоит признать… — протянул тот, нервически пожав плечами. — То есть, ты не находишь, что это нечестно?.. Ты видел мое ебало… Боги, да ты почти голым меня видал… После такого люди обычно не выживают! –Недобровольно, так сложились обстоятельства — прошептал Питер, отправляя наемника по пути привычных безопасных препирательств. Все еще чувствуя участившийся пульс от дозы адреналина от его подозрения. –Так и я мог бы… посмотреть на твое лицо недобровольно, мне твоя добровольность нахер не всралась! Это ты обсуди на своем кружке по секс-просвещению, а не со мной… — привычно начал бормотать тот. Будто ему даже не требовалось собеседника… Питер фыркнул, а затем осторожно приподнялся на дрожащей левой, он был готов поклясться, что сейчас при нем нет не то что его паучьей силы… сейчас он будто космонавт, приземлившийся после года в невесомости — мышцы его не слушались, словно отвыкшие от такой нагрузки, будто действительно проводка прогорела. Так, медленно не получалось. Нужно сменить тактику. Сделав резкий рывок, он сел, скинул ноги на пол, полотенце упало с его груди, и сразу по плечам побежали мерзкие мурашки озноба. Питер посмотрел на свои предплечья и живот — все в грязных разводах серого и розового. У него появилось ощущение, что все произошедшее случилось не с ним, все сгладилось в его памяти, погруженное на глубину ледяной морской воды… И пока это было даже приятно, не помнить все. Дэдпул замолчал и, казалось, наблюдал за ним краем глаза, не вмешиваясь, но цепко, Паркер понял это по легкой щекотке — видимо, временному аналогу паучьего чутья. –Я… пойду отолью… — произнес Питер нарочито грубо, подражая фразе Дэдпула ранее, маскируя унизительную слабость и медленность. Никто никогда не видел его в таком состоянии, даже он сам не видел себя таким… –Магический эффект капельницы, тут же охота ссать, — протянул наемник в ответ нейтрально. Питер, памятуя о провале эффективности плавных движений, снова резко вздернул себя вверх, отталкиваясь от шуршащей поверхности кровати — кто додумался до такого… Его собственный рост внезапно показался ему слишком большим… А пол слишком далеким. Он качнулся, но все же удержался на ногах. Так, все было неплохо. Сделал неуверенный шаг, медленный, в коридор — потому что идти больше было некуда… Затем еще один. Полотенце упало на пол, верхняя часть костюма безжизненно повисла на поясе перед ним, и Питер не имел понятия, сможет ли надеть его обратно, и стоит ли. Костюм был цельным — еще один его минус… Окей, он встал с какой-то целью же?.. Внезапно он вспомнил, что нужно привести себя в порядок, ведь Мэй увидит, как минимум, его лицо и руки… Но он не смог бы наклониться сейчас. Не стоило сразу ронять… Это все отупение и раскоординированность движений, хуже даже, чем внезапная тупость и туман! –Эмм… Дэдпул… Уэйд? Не… подашь мне полотенце? Нужно… смыть кровь… Он наблюдал, как наемник снова кинул на него нечитаемый взгляд, затем очень медленно подошел и взял с шуршащей кровати полотенце, то, которое не валялось на полу, затем приблизился к Питеру. –Мм, помочь тебе как-то? — очень холодно и подчеркнуто вежливо спросил он, и Питеру показалось, что тот избегает смотреть на его голые плечи, отчего он тут же неловко ссутулился, испытывая жжение в ране. Наверное, он выглядит грязным и жалким и вызывает брезгливость даже у наемного убийцы мутанта… Боже, а тот еще и нянчился с ним весь вечер… –Не-не, спасибо… я сам, — неловко быстро ответил он, протянул руку, забрал полотенце и медленно двинул по коридору, скользя левой ладонью по стене, как страховка — на всякий случай, чтобы не рухнуть на пол. Стены были покрашены какой-то серой облупившейся краской. На пороге ванной он замер, обернулся и решил уточнить, пока не потерял настрой и смелость. — Ты… прости, тебе не нравится, когда я… зову тебя по имени? Питер мог ощутить, что вопрос это, отчего-то попал в точку… Он не мог понять, откуда знает это. Тот замер в комнате на расстоянии в десяток футов, глядя в ответ столь же нечитаемо, как ранее. –Почему ты так решил? — спросил Дэдпул, пожав плечами с невозмутимостью. Питер думал, что фальшивой. –Ну… так показалось, — просто ответил Паркер. — Если хочешь, я «забуду» его?.. Прям навсегда? — горячо воскликнул он. Он хотел как-то отплатить за то, что сегодня тот сделал для него, пусть пока Питер и не мог полностью это осознать. И это была бы песчинка в океане, но все же… –Мне не не нравится, — коротко ответил тот и сделал шаг в сторону, закрывая тему, скрываясь из вида, оставляя Питера с этим странным ответом. В треснутом с угла зеркале Питер увидел, что из носа его текла, видимо, кровь… не сейчас, а ранее… сейчас она засохла черно-бордовым пятном. На скуле виднелся треугольный синяк, который был на сегодня единственной главной проблемой — ха, как смешно — чтобы скрыть от Мэй основную часть айсберга… А завтра еще в школу… –Ччччёрт, — он включил воду — отчего-то шла прохладная — наклонился, покачиваясь, надеясь не приложиться о бортик ванной, и подставил лицо под струю. Он потер левой ладонью ноздрю, стараясь не вдохнуть воду носом, надеясь, что засохшая кровь смоется… Затем он кинул взгляд в зеркало еще раз. Вид стал чуть лучше. Лицо его выглядело уже не так плохо, как остальное тело, покрытое синяками. Он осторожно смочил полотенце под водой, уголок, окинул себя взглядом и принялся медленно вытирать шею и подбородок, затем кожу у края белоснежной повязки, заклеивающей квадрат у ключицы, левой рукой было не так удобно. Полотенце тут же окрасилось бордовым. Смутные мелькания воспоминаний подсказали Питеру, что именно оттуда Дэдпул извлек пулю… и он внезапно… вспомнил, отчего у него болит горло… и как позорно он дергался, потому что не мог усидеть ровно. Как просил перестать… Он трепыхался как бессильная жалкая муха, и так орал, что сорвал голос… О, господи. Питер почувствовал, что щеки его начали гореть. Это… какой адский кошмар!.. Питеру стало мучительно стыдно… Что… он вел себя так отвратительно, как полнейший слабак… И что теперь это останется в памяти наемника навсегда. Каждый раз, встречаясь с Питером на крыше или в городе, тот будет вспоминать, как позорно тот орал… будто не мог нахрен заткнуться раз и навсегда!.. И еще он сам собирался вытаскивать из себя пулю? Жалкий слюнтяй!.. И нельзя сказать, что пофигу на его мнение — потому что… позор от этого не смоется так же просто, как разводы крови с его кожи… Питер сам не смог бы сдержать презрения к супергерою, который так позорно вел себя!.. И… теперь Дэдпул будет помнить об этом. Вспоминать каждый раз эти пронзительные вопли при его виде… Неудивительно, что тому было противно смотреть на него и он держится подчеркнуто поодаль… Но… Питер решил сосредоточиться и вспомнить их разговор пару часов назад. Пока голова стала ясной. Как… произошло все это? Нужно было немного прояснить… Суета и боль смазали основной смысл. Но нужно было вернуться к началу. Он помнил темноту, дождь… грязь… как внезапно закружилась голова, и он пропустил столько ударов!.. Вот следы от них на его ребрах и спине. Звуки выстрелов… Кто-то… заказал его? Он вспомнил чужую фразу, небрежно брошенную. Паркер сначала подумал, что наемник просто так решил отвлечь его этим предположением. Насколько это могло быть правдой? Но сейчас… чуть придя в себя, не испытывая мучительной боли в моменте… слегка остановившись от этой погони, Питер внезапно подумал, что… могло. То, какая нелогичность и суета царили там, говорили лишь, что ему повезло… И он тоже, тот еще дурак, ввязаться в такое, не обращая внимание на сбоящее от дождя чутье… В углу на полу у раковины Питер вдруг заметил скомканные голубые перчатки, перепачканные его кровью… он нервно сглотнул. Он посмотрел снова в отражение — верхняя часть его тела выглядела неплохо… кожа казалась бледной, но чистой. Глаза его лихорадочно блестели, но губы были почти синеватого оттенка. Питер поморщился… он чувствовал пульсацию в лодыжке, но пока не решался снять костюм окончательно и проверить. Он чувствовал, что ноготь безымянного на правой руке непозволительно горит, будто его вырвали с корнем… нужно будет заклеить… ведь завтра много писать на занятиях. Ему казалось, что прошло лишь пару минут, как он зашел в ванную, время тянулось неопределенно, но внезапно раздался громкий стук в дверь — Питер вздрогнул. –Открой, — раздался голос снаружи. Питер резко натянул маску непослушными руками — как мог быстро — и отпер. Стоило признать, что стук этот был данью вежливости — дверь была столь хлипкой, что замок играл символическую роль. Дэдпул впихнул ему ворох тряпок, не глядя внутрь, демонстративно отвернувшись к стене коридора — столь демонстративно, что на грани хамства и отвращения, так, что Питер вспомнил, что оно оправдано, это отвращение, что он заслужил его. –Что?..– Питер недоуменно уставился на чужие вещи. –Это вещи Допиндера, надень, — пробормотал тот. Питер в удивлении выдохнул, взял вещи непослушной рукой и прикрыл дверь снова, не запирая на это раз. Уэйд… попросил таксиста привезти шмоток, чтобы Питер мог переодеться?.. Пока он спал? Он пока что не мог сильно удивляться, потому что чувствовал себя все еще чутка тупым… и замедленным… но интуитивно чувствовал, что это сильное вложение. Вообще все произошедшее сегодня. Паркер неловко уронил на пол синюю толстовку, широкие темные штаны и пару кроссовок — судя по виду, они были на пару размеров больше, чем его собственные. Вещи были чистые, но не новые, со слабым запахом то ли специй, то ли благовоний — домашним и странно успокаивающим… Питер резко выдохнул и вдруг от этого запаха почувствовал, что к глазам подступили слезы — снова!.. Сегодняшний вечер измучил его, хотя он думал, что раз все позади, то он справился… нужно было просто оказаться дома и там успокоиться, в безопасности. Сейчас он был на грани, снова как сопляк расклеился… Или причина была в том, что сраный дождь монотонно шелестел снаружи? Он глубоко вздохнул, успокаиваясь, в конце концов, он сегодня получил первое в жизни пулевое и выжил… из него вытащили пулю, без наркоза, в полном сознании… и просто нужно было пережить этот день до конца, и станет лучше!.. Нельзя прямо сейчас начинать ругать себя, подумал он. Это не доведет до хорошего. Он… поругает себя позже. Иначе только усилит презрение к себе от наемника: Питер не помнил, когда он плакал при ком-то, кажется, в далеком детстве перед Беном, и, тем не менее, сегодня он плакал при Дэдпуле… Питер неловко, стараясь не задеть пульсирующую рану, вытянул руку и влез в мягкую толстовку, не снимая маски… натянул капюшон на голову, чувствуя, что озноб почти перестает его колотить… Что тепло уверенно окружает его, будто одеялом. Затем осторожно потянул вниз штанины костюма, отлепляя ткань, прилипшую к грязной коже. Питер медленно открыл дверь и вышел в коридор, в левой ладони неловко комкая костюм, свернутый в трубочку… Дэдпул сидел на полу, напротив двери в ванную, уткнувшись в телефон, судя по интенсивным движениям пальцами — играл во что-то, перчатки были на нем, наверное, сцепление было так себе. Питер неловко замер. Это зрелище было гротескно и как-то… нелепо? Внезапно у него сильнее разболелась голова, боль сосредоточилась в затылке, но зато от этого окончательно развеялся отупляющий туман. Питер глянул вниз на свой новый костюм. Кроссовки оказались велики всего на один размер, что было лучше, чем если бы они оказались малы!.. Он надел их на босую ногу, потому что носков не было. –Ща… тридцать секунд!.. — пробормотал внезапно тот себе под нос, не настолько глубоко погрузившись в игру, как показалось Питеру… — Вот маленькая сука… Сложи шмотки в ебаный аптекарский пакет, там твоя стрелялка, — проговорил он, все еще не поднимая взгляд. Питер охнул, ведь он почти позабыл о втором шутере!.. Паркер не был таким уж занудой, но сменяющаяся чужая опасная непосредственность, вызывала недоумение… И… самое удивительное, что наемник выглядел искренне увлеченным, наверное, Питер просто в последнее время был слишком морально напряжен… или просто был по жизни унылым ботаном, что стоило признать. Хотя стоило признать и то, что Дэдпул был равно увлеченным, стреляя как по людям, так и по мультяшным пришельцам в телефоне. И оба этих действа вызвали в наемнике истинный детский восторг и нетерпение! Питер заметил бумажный пакет на полу, осторожно поднял — там лежал его заботливо сложенный шутер — и быстро запихал грязный невесомый костюм туда, радуясь, как мало места тот занимает, в отличие от прошлого… –Я эмм-м… Допиндер на улице? — неловко проговорил он. Дэдпул поднял на него взгляд, затем медленно поднялся. Питеру показалось, что от него слабо пахнет мылом и чуть антисептиком, запахи возвращались. Сквозь маленькую брешь костюма на плече просматривалась чужая кожа. –Да, я сказал ему подождать в машине… — наемник замер, возвышаясь в паре футов, затем убрал телефон в карман. И будто набрал воздуха в легкие. — Ты… ну, типа… бля… короче, не играй в ебаного героя, не надо просить себя отвезти в другой конец города и идти на паранойе пешком в поисках приключений на свою задницу… на сегодня достаточно глупых подвигов! Как видишь, я невъебенно ценю твое личное пространство!.. Голос его звучал сухо и довольно прагматично. –Мне кажется, у меня на это особо и… нет времени, — вежливо проговорил Питер в ответ. — Ну, типа идти пешком… Тот мгновенно кинул взгляд на розовые часы на запястье — именно это Питер и имел в виду под инфантильными кусочками пазла, которые он не мог понять. –О черт, точно… Без двадцати полночь! — воскликнул тот вдруг. — Поспеши, Золушка, пока твои туфельки не превратились в кроссовки индийского таксиста, а карета в пропахший карри пятнадцатилетний мерин… хотя ууупс! Он хмыкнул. Питер чувствовал, как горячая игла боли ворочается в его правом плече, но старался не прерывать чужой речи. — Ща воскресенье и ебаный дождь… может, доберетесь быстро… Повисла пауза — Питер, не разбирающийся в них, смог все же уловить некую неловкость. И решил прервать молчание на это раз сам! –Эмм, встретимся в пятницу? –Спасибо, что спас от… Одновременно начали они, и Дэдпул рассмеялся в тишине, что снова вернуло непринужденности разговору, избавило всех от неловкости. Питер подумал, что это похоже на дурную комедию положений. –Если типа… ты будешь нормально себя чувствовать, то… можем встретиться в пятницу там же, где не вышло сегодня? — Питеру показалось, что в чужой голос проскользнула неуверенность, что не вязалось с сутью его собеседника. — Эмм… не хотелось бы снова копаться в крови… и тому подобное, хотя признаюсь, это было неожиданным досугом… — продолжил тот свою укоряюще излишне вежливую речь. Питер поморщился, но забыл, что маска скрывает его лицо. И решил озвучить: –Да, встретимся… и мне… тоже не хотелось бы чего-то, подобного сегодняшнему… — проговорил он. — Хотя это… не отменяет моей благодарности… И типа… Того, что ты впечатляюще умеешь столько всяких… Тот отчего-то прервал его пояснение. –Ты уже благодарил меня ранее, но конечно, это музыка, которую я готов слушать вечно… Хотя может, дело в том, что у тебя к херам полетела твоя паучья оперативка, память золотой рыбки на сутки от транквилизатора, — протянул тот. Дэдпул потер лоб сквозь красную маску, хотя ясно было, что он перевел тему. А Питер задумался, может ли его внезапная истеричность быть следствием этого седативного вещества? — Если что, я буду ждать тебя в течение часа… в пятницу. Надеюсь это ты нихера не забудешь! — голос его чуть понизился до опасного хриплого уровня. Питер вдруг осознал, что нащупал два состояния наемника, которые в общем-то изучил — дурацкий и опасный. Дурацкий нравился ему больше… –Нне, я запомнил это, да, — пробормотал Питер уверенно. Все, что ему хотелось, это просто оказаться дома и скорчиться под одеялом… чтобы не нужно было держать спину и болезненно прямые плечи ровно… просто отпустить и распластаться безжизненно на кровати среди знакомого запаха, на своем одеяле. Дэдпул пожал плечами, затем будто вспомнил о чем-то, полез в кармашек на поясе: –Постой!.. Ща… Питер внимательно наблюдал за его движениями. –И еще, — Уэйд сделал шаг вперед, нарушая границы, затем протянул это что-то Питеру на ладони. — Я хочу, чтобы ты также запомнил, что на тебя ведется охота… и на твоем месте я бы не вылезал лишний раз из дома в костюме, пока эмм… пока эта проблема не будет решена… Питер присмотрелся, не вслушиваясь, но ему показалось, что на ладони ничего нет. В тусклом свете коридора и с расфокусированным зрением… и темные перчатки Дэдпула не помогали разобрать… Он автоматически сделал шаг ближе… Наемник же не собирался замолкать, он наоборот будто набрал оборотов, повышая голос. –Можешь сказать своему Железному гандону об этой проблеме… Но, блять, лучше завязывай со своими благотворительными патрулями, пока вопрос не закрыт, — Паркеру показалось, что последние слова наемник прорычал, и чуть интуитивно отпрянул, будто на него был направлен этот тон, да-да опасный Дэдпул снова в деле. И тут, наконец, он увидел, что лежит на чужой ладони… пуля. –Я помыл ее… возьми, — прошептал Дэдпул, внезапно сменив тон, словно делился с Питером какой-то большой тайной, будто неуверенный в том, что делает… Странное щемящее чувство вдруг поселилось в солнечном сплетении Питера… он протянул левую руку к чужой ладони, коснулся холодного твердого металлического края. –Спасибо… Уэйд, за всё… *** Мэй открыла ему дверь, было без пяти минут полночь — Питер опасался, что Допиндер нарушил несколько правил, чтобы столь быстро доехать до нужной точки. Не то, чтобы он был против скорости… в своем положении опаздывающего. Она несколько укоряюще окинула его взглядом. Паркер постарался нацепить на себя беззаботную идиотскую маску и фальшиво распрямиться. Питер благодарил господа, что свет в коридоре выключен. И что он почти перестал шататься с момента как вылез из машины! –Я… вовремя! — фальшиво воскликнул он на ее взгляд. — Я помню четверговый выговор… Он решил сменить фокус ее внимания. Плечо внезапно начало пульсировать в тепле. Он старался не поморщиться. Если он провалится на факультеты химии, то отправится в театральный: ложь и инсценировки стали занимать в его жизни слишком много места. –Что это на тебе за толстовка? — с подозрением протянула она, делая несколько шагов в сторону кухни — неплохой признак. Штаны и кроссовки ее не смутили. — И где твои ключи? –Эмм, одолжил у Неда, потому что… начался дождь? — вопросительно ответил Питер, наклоняя голову чуть ниже, чтобы она не заметила синяка. — Ключи… было лень доставать. Мэй цокнула языком, Питер услышал, что она наливает себе воды — чтобы поставить стакан у кровати, значит, она собиралась спать. Восхитительный алгоритм и традиции! –Наверное миссис Лидс считает, что ты не просто сирота, но и малоимущий!.. Ты столько времени проводишь там, теперь еще и отнимаешь вещи у ее сына… — с неодобрением проговорила она. –Я постираю и верну ему ее на неделе, все в порядке, он одолжил три моих жестких диска, и что-то никто не говорит ему о дурном воспитании! Я в душ!.. — скороговоркой проговорил Паркер, не давая ей ответить, и скрылся за дверью ванной. Он слышал, как она прошла в свою комнату, и включил воду, хотя не был уверен, что действительно сможет принять сегодня душ. Быть может завтра? Сегодня он мог приложиться затылком о кафельный пол, потому что головокружение и слабость пока не отпускали его. И если Мэй найдет его вырубившимся на полу ванной с обработанным пулевым… О-ооо, даже Тони Старк не сможет породить достойную ложь, которая сможет покрыть это происшествие!.. Питер тяжело вздохнул. Он дома… Он выжил… *** Дождь слабо шелестел за окном, Питер в странной позе устроился на кровати, подложив под спину три подушки. Он не мог лечь, ему казалось, что голова начинает кружиться, стоит ему принять горизонтальное положение, и плечо слабо начинало дергать. Но… так, полусидя, было хорошо, да. Будто после мучительных пыток и острой боли он наконец нашел подходящую позу, в которой ничего не болело. Внутри него резонировала глубоко гудящая нота… он будто слышал низкий звук в ушах, хотя был уверен, что его нет — стоит признаться, поначалу он думал это галлюцинации и даже проверил динамики телефона и ноутбука. Быть может, так его организм избавлялся от последствий всего произошедшего?.. Этот ровный монотонный звон и гул. Питер думал, что как только голова его коснется подушки, он тут же вырубится. Но внезапно на него напала бессонница, он пялился в окно уже около часа, запотевшее, струи стекали по стеклу снаружи, но Питер чувствовал себя в безопасности, и тепле — он так и не снял толстовку Допиндера. У него не было сил… и, признаться, желания. Ему было тепло… и мягко. И не хотелось истерически рыдать — нужно было пользоваться случаем и не усугублять свое состояние!.. Питер размышлял о том, что делать дальше после того, как ему станет лучше… Насколько опасно выходить на патрули? Действительно ли за ним придут новые наемники, возможно круче сегодняшних? Возможно их станет больше? И они не будут пытаться его вырубить, они сразу попытаются убить его… И что делать с этим? Готов ли он пожаловаться Тони, как советовал Дэдпул… Как маленький супер-герой, который не смог справиться со своими проблемами сам? Чтобы большой Железный человек решил все его проблемы, как делал уже ранее… Питеру стало горько от того, что он пока не видел вариантов… Но. У него есть пара дней. Ему станет лучше физически, и тогда он решит, действительно ли опасность столь остра… Струи дождя не становились слабее… Питер в тоске представил, что завтра ему нужно будет тащиться под каплями в школу. Со свежим пулевым… Тест по физике, да? В правой ладони — плечо он устроил в определенной расправленной позе, не причиняющей боли — он сжимал маленькую металлическую капсулу пули… такая… крошечная. Как смогла она с такой скоростью пронзить почти два тела… разрывать плоть, следовать траектории, заложенной в самом начале… Питеру казалось, что это опять странные мысли. Он не выпускал ее из рук всю дорогу в такси… –У тебя, Человек-паук, тот же размер, что и у меня?! — восхищенно выдохнул Допиндер, окинув его взглядом под моросящим дождем. — Значит, мистер Пул не обманул! Как дела? Питер не уточнял у наемника, о чем они договорились, не знал, можно ли болтать, но сил на это и не было. Нужно было шевелиться. Он залез на заднее сиденье, как в тот раз. –Я… эм, привет, можно подкинуть меня до…– он нерешительно замялся, затем все же выдал. — Эм… Допиндер? — позвал он. Таксист преданно заглянул ему в лицо с переднего сиденья: –Да, мистер Паук? — в голосе его звучало вежливое восхищение, чуть более сдержанное чем в первую встречу. –Ты… ты же не расскажешь никому, куда доставил меня? — хрипло пробормотал он. Карие глаза блеснули в темноте. –Нет-нет, что ты, мистер Паук!.. — в возмущении эмоционально воскликнул тот. — Только кузену тогда сказал, что вез тебя… –И… И даже мистеру Пулу? — уточнил Питер на всякий случай. — Я… я верну тебе твои вещи, постираю их… и деньги… Спасибо, что все это… Таксист примирительно поднял руки, прерывая поток его слов. –Не стоит, уважаемый Паук, мистер Пул… все оплатил. Но ведь это не значит, что ему обязательно знать, куда мы поедем! — проницательно закончил Допиндер. Питер замялся, размышляя над словами таксиста, и над разговором, что был у них с Дэдпулом недавно. Затем все же решился: –Квинс, круглосуточный супермаркет на углу Джуэл-авеню… и Мейн-стрит. Это было в трех зданиях от его дома. –Окей, Севен-элевен, десять миль… — пробормотал Допиндер, вбивая адрес. — Двадцать минут пути… Можешь поспать, мистер Паучок, ты выглядишь усталым. Мистер Пул обычно выглядит просто мертвым… но вот ты выглядишь усталым!.. Питер не выдержал и осторожно прилег на заднее сиденье, странное опустошение потянуло его в сон, пока Допиндер не сказал про усталость, он держался на какой-то нервной энергии, как на токсичном топливе… А теперь будто сел заряд этой притворной бодрости. Казалось, глаза пересохли, жгло уголки. Он услышал гулкий звук мотора, шелест луж под шинами, в магнитоле еле слышно играла какая-то попсовая мелодия. Это сочетание звуков накинуло на него тяжелое теплое одеяло сонливости. –От твоей… толстовки хорошо пахнет какими-то пряностями, — пробормотал он, будто пьяный, чувствуя, что глаза его закрываются. –Это кардамон, — ответил Допиндер, услышав его, резко поворачивая на перекрестке. — Гита говорит, что это король специй… Он помогает ото всех болезней и сердечных болей!.. Тебе, мистер Паук, должен помочь кардамон!.. Как и мистеру Уэйду… Питер уже не слышал окончания фразы… он спал. *** –Паркер, мы же встретимся в четверг? — спросила Мишель, а затем внезапно ткнула его пальцем в ухо, чего Питер просто не переносил! –Аууч, за что?! — возмущенно взвился он. И тут же отсел от нее подальше. Нед наблюдал за этой пантомимой снисходительно. –Ты витаешь в облаках сегодня весь день, говорить с тобой становится еще большей пыткой, нежели обычно!.. — скривив губы ответила она. Эм Джей поправила ворот рубашки. — Я еще раз повторяю… –Да, в четверг, я не глухой… просто я… устал! — ответил он фальшиво. Питер чувствовал себя не просто усталым. Он чувствовал себя тяжело больным… Он и был тяжело больным… Он проспал сегодня около семи часов, пока Мэй не пришла в его комнату и не разбудила его касанием к плечу, сообщив, что уже полвосьмого! Он был готов заорать, когда увидел склоненное лицо тети над собой, но вовремя понял, где он. Питер чуть не опоздал! Рана на его плече выглядела не так плохо, как он опасался — утром он отклеил пластырь. Видимо, паучья регенерация и аккуратная обработка сделали свое дело — не было каких-то признаков инфекции или заражения, хотя в аптечке над раковиной и были антибиотики, оставшиеся после бронхита Мэй. Питер решил осторожно протереть края раны с неровными стежками и заклеить новой повязкой — соорудив ее из ватных тампонов и мотка пластыря… Однако тело его… Грудь, спина, бедра… Были покрыты синяками — будто уже старыми, сходящими, но все еще явственно читаемыми на его бледной коже. Питеру казалось, что вчера их не было… но конечно, скорее всего, просто он их не заметил, не до того было. А это значило, что в конце мая ему придется надеть на себя что-то столь скрывающее его тело и свободное — чтобы не давило на болезненные места. На сгибе левого локтя расцвел такой живописный иссиня-фиолетовый синяк — от капельницы, что Паркер опасался, что Мэй может его увидеть. Она любила документальные социальные передачи о реабилитации подростков-наркоманов, и это дало бы ей сомнительные объяснения на все вопросы… Погода на удивление была просто пасмурной. Паркеру пришлось надеть ненавистные старые кеды с дыркой сбоку, потому что его кроссовки были на окраине Бруклина… Питер с трудом заставил себя выпить два стакана воды утром и таблетку тайленола, чтобы находиться в сознании, потому что экзамен по физике должен был быть после перерыва на обед… –Паркер, ты же не пойдешь на вечеринку в чем-то вроде этого?.. — Эм Джей презрительно кивнула на его свитшот — велик на два размера, непозволительно черный этим майским теплым днем. — И отчего ты выглядишь так, будто попал под поезд… Это вернуло его мысленно в столовую. Питер пораженно выдохнул: –Ты… ты же всегда осуждала подобные идеи, говоря, что лукистская токсичная среда…– он буквально цитировал ее последний манифест, вдохновленный Наоми Вульф. –Ты абсолютно прав, мой маленький феминист, но это работает только по отношению к женщинам, тебя-то я могу критиковать бесконечно, я имела в виду — у тебя новое увлечение, готическим панком?! Выглядишь так, будто ты подрался с бомжами за эти шмотки… и они победили, оставив тебе худшее… и навешав тумаков!.. Питер не хотел отвечать ей, что ее фантазия практически имела под собой реальное обоснование. –Ты снова оскорбляешь меня, мой вкус, мои вещи, в контексте предстоящей вечеринки, на которую я и так не хочу идти! Если бы я был собакой Павлова, то подобные связки ассоциаций… –Я лишь уточняю, не сольешься ли ты, вспомнив о внезапной работе в пятницу, тете, Старке, или черт знает, о чем…– миролюбиво ответила она, затем полезла в рюкзак и достала бутылку воды. — Потому что это ожидаемо… –Нед? Почему ты молчишь, соблюдая нейтралитет? — спросил Питер, решив переключить внимание. Лидс невозмутимо пожал плечами: –Не моя битва, чувак, ты несколько избегаешь нас в последнее время, поэтому я скорее на стороне социальных взаимодействий в данном споре! Питер кинул на него мрачный взгляд — не ранее, как пару дней назад они с Недом ковырялись в новом костюме, поэтому такое предательство было несправедливым. Конспиративно конечно, но раздражающе!.. Какая к черту вечеринка? Почему его друзья морально легче него на пару сотен фунтов? Может, оттого, что его чуть не убили этой ночью?.. Делает ли это человека морально тяжелее? Или оттого, что от предстоящего теста зависело его будущее… Лишь из-за паршивого самочувствия он не мог попытаться начать нервно блевать, как было с ним однажды в младшей школе… Хотя это было несправедливо, потому что и Нед и Мишель не были богаты и точно также переживали о поступлении. Внезапно в ватных мозгах Питера что-то щелкнуло. Его измученное тело будто послало запоздалый сигнал в его голову. О ключевых словах. –Чего?.. В… В эту… пятницу? — уточнил он, внезапно включаясь. Мишель кинула на него взгляд – буквально убийственный. Она была специалистом по таким взглядам. Серьезно, школу можно открывать! –Что не так с пятницей?.. — тоном серийного убийцы уточнила она. — Ты сказал в прошлую, что в деле… Питер словно из глубин архивных фотопленок извлек вчерашнее мутное воспоминание. В пятницу чертов Уэйд-Уилсон-Дэдпул, вытащивший из него вчера пулю… спасший его шкуру в подворотне… будет ждать его вечером на сраной крыше библиотеки, которую Питер сам и выбрал — будто в другой жизни это случилось, и вчера он подтвердил это, потому что… потому что окончательно чокнулся. Может быть, чужое безумие заразно? Тогда он еще долго продержался. Вчера Уже выйдя за порог, спасительное открытие, что они были на первом этаже, и не придется спускаться по лестнице… Подъезд пах затхлостью, сверху висела слабая лампочка. Питер чуть пошатывался, но держался за стену. Дэдпул замер в проеме двери, на которой был отчего-то электронный замок, задумчиво наклонил набок голову. –Дай мне свои цифры, детка, — проговорил он низко, уперев руки в бока. Выглядело это нарочито самоуверенно. Он нетерпеливо пощелкал пальцами. Питер полностью развернулся к нему, полагая, что ослышался. –Чего… Уэйд раздраженно пожал плечами. –Номер телефона, — пояснил тот, а затем неловко почесал затылок. — Обещаю не звонить, а пользоваться мессенджерами, в конце концов, на дворе двадцать первый век! Паркер нахмурился. –Это… мне кажется, это плохая идея! — пробормотал он, все же ощущая неловкость от этого отказа. — Не пойми меня неправильно… Эмм, это типа… нарушение границ нашего инкогнито… –Копаться в твоих теплых внутренностях не является нарушением границ, лицемерный Паучок? — внезапно язвительно протянул Уэйд. Питер понял, что с его стороны это действительно было отвратительно эгоистично… Но. Просто нужно придумать, как это сделать безопасно?.. И Питер сдался. –Я… дай мне обдумать это, просто… типа не сейчас. Нельзя принимать такие решения, когда… — он задумался, зачем это Уэйду. Тот… беспокоится о нем? Да быть такого не может. –Опасаешься не пережить пары дикпиков после сегодняшнего горячего вечера? Я думал так закаляется сталь, — и тот противно хохотнул. Питер подумал, что наемник отлично справился с временным отказом… И вернувшиеся шутки даже успокоили его. –Ты же осознаешь, что отношения — это как пинг-понг, а вовсе не унылый сквош с самим собой?.. — она была увлечена красочными метафорами последний месяц. Или же дело в том, что он потерялся во времени, местах и личностях… ему нужно, чтобы мистер Старк вшил Карен ему прямо в глазницу. Чтобы та планировала его еженедельник… Ему только семнадцать, а он уже страдает редкой формой Альцгеймера?.. Итак, Питер сам вчера отказался от шанса коммуникации с Дэдпулом… что ж. Вот и цена бдительности. –Я… все в порядке, я же обещал… — пролепетал он. — Я приду. Прекрасная средневековая пытка, когда осужденного привязывали к двум лошадям, и те тянули его в разные стороны, разрывая на части… Питер помотал головой, чувствуя себя внезапно сомнительно популярной персоной, которую позвали на свидание сразу в два места. И ни одно из них он не мог пропустить! И ни одно из них не было свиданием… *** Тони позвонил ему во вторник. Ну конечно… кто бы сомневался, что они с Недом сумели отключить не все протоколы по оповещениям, впихнутые в костюм… Они отыскали с десяток. –Паркер, что произошло в воскресенье? — не здороваясь прошипел Старк в трубку, как только Питер нажал на прием звонка. Голос его прерывался слабыми помехами, что было неожиданно. –Эмм… ничего, все в порядке… мистер Старк, — последнее обращение он пролепетал еле слышно. –Не дури мне башку, мне поступил сигнал о том, что твоя жизнь была в опасности, твое давление и пульс почти на нуле… и это недели не прошло, как ты в новом костюме!.. «Проклятая предательская Карен,» — возмущенно подумал Питер. –Нет-нет, я слегка… эмм… поранился арматурой, но сейчас все в порядке! — быстро соврал он. — К тому же прошло целых два дня, я бы мог истечь кровью и без вас, ведь так? — это смутно походило на взрослую успокоительную речь. — А представляете, сколько раз это могло произойти, пока я патрулировал город в спортивном костюме? Это все не ваша ответственность!.. Питер решил сменить тактику, попробовав логические доводы. На другом конце повисло подозрительное молчание. –А где ты сейчас, Паучок? — недобро спросил Тони. Питер окинул взглядом полупустой автобус, в ужасе обернулся на машины, что проезжали мимо. Никто не следил за ним, к чему такие вопросы… –Я… эм, еду домой из школы? — вопросительно ответил он. Кроме него в салоне сидело еще несколько человек: велосипедист, придерживающий свой спортивный байк у специальной площадки, пожилая женщина с пакетами и пара матерей с детьми. Было шумно. –А почему, черт побери, когда я запрашиваю у Пятницы твое местоположение по костюму, она отвечает, что сигнал идет из пригорода Айдахо?! — голос был тихим, но угрожающим. О. Оооо, значит работает. –Мистер Старк, — максимально серьезно начал Паркер. — Мы договорились о границах доверия… И типа, раз уж вы их нарушили, то запустился ответный протокол… –Ты… Да что ты возомнил о себе? Ты снова полез… –Мистер Старк, всем нам надо успокоиться и выдохнуть, — будто обретя поддельное просветление проговорил Питер. — Со мной все в порядке, я ничего не сломал в программном коде, просто я слегка усилил приватность своей деятельности… Тони фыркнул на том конце. –И чего, собственно, я ожидал. Если ты не помер, и не в богом забытом штате, значит все не столь дерьмово, как могло быть… Пока в мозгу его крутились идеи о том, сколько одновременно человек может начать в него стрелять… И был ли сейчас удачный момент, чтобы сказать Тони обо всем этом дерьме. Определенно был. И какой выбор сделал Питер? Очевидно. –Я возьму перерыв на эту неделю, все будет хорошо! — фальшиво оптимистично проговорил Питер. –Если ты будешь проворачивать подобные фокусы, а именно: пытаться сдохнуть и взламывать костюм — то есть все то, что ты снова начал практиковать, пока меня нет в стране, я анонимно сдам тебя тете, вот тогда ты хлебнешь нарушения границ и узнаешь все о слове доверие!.. Отбой. И тот отрубился. Питер тяжело выдохнул. Ну, все могло быть и хуже, так ведь?.. Они с Недом по крайней мере весьма удачно отключили видеорегистратор, иначе Тони не задавал бы таких вопросов… *** Питер искренне считал себя непопулярным. Были ли у этого какие-то иные причины, помимо его обычной внешности, невысокого роста и того, что он не увлекался командными популярными видами спорта? Без сомнения, были… Часто Питер сам избегал социальных взаимодействий — как верно подметил Нед. И это создавало замкнутый круг — он избегал людей, отчего те избегали его. Он присутствовал на двух вечеринках до этого момента, хотя, видит бог, его приглашали на них еще около пяти раз — Паркер полагал, что из вежливости, потому и отказывался. Не мог же кто-то действительно желать его видеть там? Эм Джей и Лидс были его друзьями, поэтому они терпели его… Но остальные… О, остальные вряд ли могли бы быть столь великодушны. Питер был достаточно смел, чтобы признавать это. Ведь они знали только одну сторону личности Питера, его собственную, а вторая — яркая, притягательная, была скрыта ото всех. И Питер однозначно не был тем, кто станет использовать ее ради выгоды, что бы там ни советовал Уэйд-Дэдпул!.. Его плечо пришло в норму к среде. Это было оптимистичней, чем он мог ожидать. Толстый красный шрам виднелся под ключицей. Но он надеялся, что позднее тот станет не таким заметным — не то чтобы его это смущало, просто не хотелось вопросов. Хотя периодические приступы слабости накатывали на Питера к вечеру пару дней подряд, синяки почти сошли с его ребер — оставалась парочка в районе поясницы, но он уже выглядел нормальным человеком, а не жертвой домашнего насилия. Уже можно было надевать футболки… как мало надо для счастья жарким маем! Он запихнул в стирку рюкзак, за которым вернулся в понедельник после уроков — разбитый и обессиленный – по счастливому стечению обстоятельств, содержимое его даже не испортилось, потому что рюкзак зацепился лямкой за крепление кондиционера, когда растаяла паутина. Дикое везение в череде неудач! Питер с сомнением посмотрел на костюм Человека-паука, зная, что нужно осторожно его постирать. Тонкая царапина на плече и дырка в груди напоминали о произошедшем. Мэй сегодня вышла на новую работу, и Питер испытывал легкую нервозность относительно того, как это изменит его жизнь. Он надел маску на голову — изнутри она слабо пахла железом, наверное, от крови, что натекла с него в прошлый раз. Питер поморщился. Нужно будет прополоскать ее быстро, чтобы не намочить блок управления, хоть он и был заявлен водонепроницаемым. –Карен, восстановление волокон на костюме! — проговорил он. В уголке слева загорелась шкала процесса — медленно ползущая змейка загрузки. Неплохо. Но стоило решить еще несколько вопросов, даже если Карен откажется взаимодействовать… –Карен, протоколы отчета о местоположении, gps, аналитика передвижений, регламент экстренных происшествий… В углу также высветилось несколько пунктов — еженедельные отчеты, протокол «sos». Серьезно? Так не заморочился с названием? –Восхитительно… он все это время был у меня перед глазами, буквально, — проворчал он себе под нос. — Я действительно тупею в последнее время!.. Питер чуть капнул на костюм жидким порошком и залил прохладной водой в раковине, а сам направился в комнату, решив подключить ноутбук — купленный с Мэй в субботу — к маске, а не развлекаться «в паучьих очках». У него еще было несколько часов, чтобы успеть разобраться с этим до прихода Мэй. И еще он планировал пробить по доступным базам тех наемников из подворотни… Ну типа, по зарегистрированным случаям пулевых ранений? Даже несмотря на то, что и Тони Старк и Дэдпул запретили ему соваться в это — эти двое как-то неверно относились к нему!.. Что за одновременное снисходительное покровительство? Если с Тони все объяснялось тем, что тот знал, что Питер школьник, то в случае с наемником… он был уверен, что тот полагает, что Питер студент — что льстило! *** Звуки всегда нехорошо воздействовали на него. Даже до того, как он стал Пауком. Но после того, как обрел способности… Пришлось выработать разные правила, чтобы справляться, бережно относиться к своей сути, чтобы не сломать. Вот отчего Питер ненавидел пятницы: слишком много людей, звуков, мельканий… Питер никогда не бывал ни в клубах, ни на концертах — и дело не в том, что ему было семнадцать… Дело было в том, что он предполагал, насколько сильно его шибанет там по оголенным нервам, инстинктам, обостренным чувствам… Как слух его будут терзать вибрирующие звуки, шелест разговоров, запахи, как яркая река, сквозь которую придется плыть, против течения… Сенсорный перегруз. И паучьему чутью не зацепиться… кругом сплошная ложная тревога. Но именно этим он сейчас и занимается. Он подавляет ложную тревогу. Он игнорирует лампочку, горящую перед его внутренним взором, игнорирует сирену опасности. Потому что опасности нет… Он на вечеринке. Он веселится… Или очень плохо притворяется. Было семь часов вечера, за окном темнело. Так как большинство приглашенных не обладало такой свободой, как хозяин тусовки, теоретически все должно было закончиться в час ночи… –Выражением на твоем лице можно иллюстрировать брошюрки о проблеме подавления гнева! — довольно громко заметила Эм Джей, подходя к нему слева с двумя пластиковыми стаканчиками. Он почти безопасно устроился у стенки, спина была в безопасности, раз сзади никто не мог подкрасться — спасибо паучьей части за безумные ритуалы сегодняшнего вечера. Дом родителей этого Майкла, или как там его, поражал Питера… То есть, да, это довольно задротская позиция, что он рассматривал высокие потолки трехэтажного особняка, и не мог понять — неужели есть люди, которые так живут?.. Каждый день просыпаются и ступают босыми ногами на деревянный паркет… Были ли эти мысли завистью? Он не был уверен — просто он будто столкнулся с другим миром… –Я просто представляю, сколько пицц мне нужно доставить, чтобы заработать на вон то зеленое кресло…– проговорил он в ответ. Питер не был социалистом, но сейчас атмосфера поражала его. Мишель приподняла бровь: –То, на котором сосутся Джессика Лорри и Брайан Чейз? — она наклонила голову, будто действительно оценивая количество пицц. — Эм… на их месте я бы задумалась, сколько им придется выложить за это кресло, судя по тому, что они на нем делают… Она пихнула ему в руки стаканчик. –Выпей, может это расслабит мышцы на твоем сморщенном лице!.. Питер в отвращении глянул на стаканчик. –Что это… за… я не пью! Мишель закатила глаза. Он неуверенно взял в руку стакан, принюхиваясь. Пахло апельсином… и алкоголем. –Все не пьют, если только ты не находишься на собрании АА. Это празднование. Возьми стаканчик и выпей… Лидс еще не пришел, поэтому… За твои гениальные мозги, Паркер! Она легонько коснулась пластикового бока его стаканчика своим — традиционного звона отчего-то не произошло. –Несмотря на то, что это откровенная лесть, про мои мозги… я выпью, чтобы в далекой перспективе это стало правдой! — ворчливо заметил он. На вкус оказалось не так жутко, как те пара глотков, что он пробовал недавно… Питер сделал себе пометку в голове — никакого джина, видимо, дело было именно в нем, будто пьешь растворитель!.. Но… это было неплохо. Что-то алкогольно-апельсиновое и… ягодное? Может быть, недостаточно брутальный напиток, но он не был готов выжигать себе язык, чтобы доказать что-то окружающим! И он снова почувствовал, как в голове его сразу стал тише голосок тревоги… Но в этот раз поблизости не было чего-то опасного, значит можно было его и заглушить, ведь так?.. Просто чуть выключить лампочку, что напрасно вопила в его голове? Ведь это излишне сильные настройки чувствительности… они не всегда к месту. Он допил до конца эту апельсиновую алкогольную жидкость и почувствовал тепло в кончиках пальцев. Звуки чуть поутихли. Питер скользнул взглядом по холлу. Его больше не бесило происходящее. Хотя еще около тридцати человек курсировали перед ними от динамиков с диджейским пультом к открытой двери на улицу. Высокий шелестящий смех долетал до него с крыльца. Он повернул голову и уставился на Эм Джей — она сегодня была в неоново-фиолетовой футболке… а веки ее были намазаны какими-то мерцающими переливающимися блестками, и мерцание это сочеталось с фиолетовым, и зеленоватым, и с ее кожей… В полумраке это выглядело особенно красиво. Питер вдруг подумал, что вечеринка не так плоха, как прошлые… Может, дело в том, что на прошлых он был всегда один? –Паааркер, мне кажется, или ты на меня пялишься? — она уставилась на него, сдерживая смех. — О Боже, теперь я понимаю, отчего ты не пьешь… просто с одного стаканчика! — и она захохотала, не зло, а искренне развлекаясь. Питер подумал, что должен бы испытывать смущение, но решил, что это нечестно. Это все чертов паучий организм! –В этом нет ничего забавного… ты сама настояла… Твои веки, какого цвета эти блестки — фиолетового или зеленого? Она фыркнула, но не засмеялась на этот раз. А посмотрела Питеру в глаза. –Фиолетовый неон. Стоит признаться — мне наоборот нравится твой залипательный настрой! Хотя думаю, психоделики тебе пробовать не стоит… Или наоборот, стоит, это непредсказуемая вещь! –Не буду я ничего больше пробовать! — мягко ответил Питер. — Я через пару часов свалю! –Ты же обещал… — пихнула она его локтем. –Обещал и я тут… пью с тобой и слушаю музыку, которая мне не нравится! Но в девять мне нужно быть у Мэй, — соврал он. Эм Джей покачала головой, будто переваривая информацию. –Окей, тогда моя задача — сохранять твое состояние легкого опьянения! — Питер нахмурился. — Я сказала легкого… и не дать тебе скучать или наоборот нажраться!.. Хотя знаешь ли, обычно это обязанность мужчины… но я сегодня гендерно свободна!.. И признаться, наверно было бы смешно посмотреть, какой ты, когда совсем пьяный… Карман у Питера внезапно завибрировал, и он вздрогнул. –О, мистер Лидс ищет нас, — саркастично пробормотал он. –Я чувствую себя хоббитом среди прекрасных эльфов Лихолесья, — раздалось в трубке. — Где вы… Питер не выдержал и засмеялся — и чертов алкоголь был тут не при чем. –Значит, ты на крыльце, куда вышла толпа девчонок, ты на верном пути, иди на звуки ужасной музыки, и найдешь наше неудачливое братство… Эм Джей пихнула его в локоть на этой фразе. –Говори за себя, лузер! Мне строил глазки Джейк Айзекс! И еще, кажется, Сара Мэттис… но я не уверена… Быть может, у нее косит глаз… Нед подошел к ним, стараясь держаться более уверенно, чем чувствовал себя. –Хэй, ботаны, — приветствовал он. –Этого ты нахватался, пока проходил мимо инстаграм-сестер? — подняла бровь Эм Джей. Нед покачал головой: –Я… просто пока кроме вас и не знаю, с кем можно говорить. Но ведь мы здесь за этим — сменить привычный круг общения, то есть, трепаться я намерен не с вами!.. — почти воинственно заметил он. –Глянь на него, Эм Джей, какой решительный падаван… — протянул Питер. –Пошли выпьем все втроем, а затем отпустим нашего малыша в свободное плавание в этой стае акул… Посмотрим, как быстро он приползет обратно, когда его отошьет кто-то, — нараспев проговорила Мишель. Было шумно… было жарко. Но на этот раз было не так отвратительно, как он представлял накануне… Окей. Было неплохо, стоит признать… Или дело было в Мишель, которая заливала в него раз в двадцать минут что-то алкогольно-апельсиновое, но каждый раз пристально всматривалась в его глаза. Питеру нравилось всматриваться в ее глаза в ответ — особенно окруженные такими завораживающими блестками… Примерно через час, когда Эм Джей заставила его потанцевать — боги, Питер действительно потанцевал с ней! — Нед в этот момент рассказывал что-то занудно-воодушевляющее в уголке Элен Джойс, которая была редактором школьной газеты, музыка вдруг поутихла, и Мишель ткнула его пальцем в бок. –Пошли поиграем, — проговорила она деловито. Питер уставился на нее, удивляясь тому, как ориентировалась она в этом царстве хаоса, шума и света. Она пила вместе с ним, но ее инстинкты помогали ей понимать, что происходит, в отличие от Паркера. –Во что поиграем? В монополию? — он хохотнул. Он глянул на часы, было восемь. А ему казалось, будто прошла целая вечность. –На месте узнаем, не параной заранее… — отрезала она. С этими словами она зацепила его за рукав и поволокла по коридору, при том что еще несколько человек следовали с ними. В кругу сидело около пятнадцати человек, на полу, на диване, креслах. Мэдди Джексон пыталась сделать групповое селфи, максимально отодвинув камеру телефона. Питер почувствовал, что это какой-то поворот не туда. Он не был аутсайдером… но и ступать за какую-то грань он не был готов. –Эм, мне кажется, я не хочу ни во что играть, — прошипел он на ухо Эм Джей, замерев на пороге. –Ты и пить не хотел, но вышло все хорошо! Ты не увидишь этих людей никогда, мы закончили школу, просто прояви смелость, Питер Паркер, — мстительно прошептала она и пихнула его в спину. Смелость? Проявить смелость Человеку-пауку? Вот как? Питер разозлился и плюхнулся на пол, случайно зацепив коленом чужое колено — Мэнди из химического класса возмущенно цыкнула на него. –Прости! — он не хотел хамить. Питер осторожно пригладил волосы. Слева от него сидела незнакомая девчонка, кажется из художественного класса Эм Джей. Все заинтересованно пялились друг на друга. Питеру показалось, что по спине его поднялись нервные мурашки… Прояви смелость. Да. Именно это он и делает. Не обезоруживает очередного преступника, не заклеивает пулевое ранение — рука невольно потянулась к футболке, нащупать пластырь — а ведет себя как смелый подросток. Да. И он встретит все социальные невзгоды смело! –Итак, сначала «семь минут в раю», а пока занята гардеробная, «я никогда не»? — проговорил Айзекс громко. –Или «правда или действие»? –Как узнать, правда ли… — раздавалось бормотание по сторонам. — У нас нет детектора лжи… Питеру показалось, что они говорят на каком-то иностранном языке. Что это? Код программирования? Про «я никогда не», он понял… он смотрел дурацкие старые комедии про колледж. –В любом случае! Напишите свое имя на бумажках! — и Питер заметил на ковре в центре их импровизированного круга журнал, на котором лежала гора нарезанных полосок и пара карандашей. Паркер кинул взгляд вокруг — напротив него сидел чертов-Юджин-Томпсон в отвратительной полосатой футболке, который пялился в сторону, кажется, на Элис Коллинз. Питер глянул левее — заметил Эм Джей и послал ей максимально испепеляющий взгляд!.. Она поймала его и криво усмехнулась. Развела его как подростка на слабо… вставать сейчас из круга и выглядеть полнейшим дураком он не собирался… быть может, никто и не вытащит его имя. Неда не было видно, он продолжал разговаривать в холле, видимо. –На, Паркер, — девчонка слева, пихнула ему бумажку и карандаш. Свое имя она уже написала. Питер в удивлении уставился на нее. –Тты знаешь, как меня зовут?.. — бесцеремонно пробормотал он. Она закатила глаза — чертовски похоже на кое-кого. –Конечно, ты заумный друг Мишель, — отрезала она. Питер вдруг почувствовал сомнительную популярность — он всегда думал, что он невидимка… ну, без своего костюма. Но даже благодаря Эм Джей… кто-то замечал его? –Ой, боже, ты что пьяный, — и она пихнула ему свою бумажку — на ней значилось Сара Мэттис, серьезно? Это она флиртовала с Мишель? — затем отняла у Питера карандаш и написала «Пит Паркер» на его клочке. –Сспасибо, — Питер осторожно пригляделся к ее глазам, но не заметил упомянутого косоглазия. Господь всемогущий, что это за дикий мир общения, флирта и специфичной информации?! Питер лучше бы прочитал в очередной раз «Теорию времени» … и то понятней. Все присутствующие покидали бумажки в салатовую кепку ведущего. –Итак, начнем, — Айзекс запихнул руку в кепку и пошелестел бумажками, перемешивая, как в лотерее. — Мэри Роудстер и Джастин Флэнг, — провозгласил он торжественно. Питер кинул взгляд на высокую девчонку в черной футболке с каким-то лозунгом и на туповатого на вид высокого парня в спортивных штанах (да, Питер был категоричен), который поднялся сразу. И они решительно подошли к двери в углу комнаты. У них забрали телефоны и часы у Джастина — чтобы нельзя было следить за временем. Наверное, в темноте оно тянулось как-то иначе… Внутри желудка Питера что-то отвратительно перевернулось. Дверь за ними закрыли и свет внутри был выключен, Айзекс поставил свой телефон на таймер. Это что за дерьмо? В ответ на это ужасающее открытие Элис Коллинз выкинула в центр круга стопку маленьких стаканчиков для шотов и поставила бутылку с ромом. Питер подумал, что, наверное, для этой недели он совершил слишком мало ошибок, поэтому судьба решила покарать его и сейчас!.. –Я никогда не… отправлял полуголое селфи кому-то! — начал Джейк Айзекс, поднимая свою мелкую рюмку на уровень глаз — там плескался маленький глоточек янтарной жидкости — и окинул взглядом всех присутствующих. Затем захохотал. — Конечно же отправлял… И он осушил этот стаканчик, после вытирая рукой губы. Питер оглянулся вокруг, справа от него раздался смешок и Мэнди — которая написала прошлую контрольную по щелочным составам на А+ — опрокинула в себя свой стаканчик. Чего?.. Паркер остался неподвижен. Никому никаких фоток он не отправлял, и чувствовал себя справедливо выигравшим… ведь он выиграл?.. Половина присутствующих выпили свои напитки. Он заметил, что Мишель на другой стороне круга тоже осушила свой стаканчик, и теперь Билли наполнял ей его снова. Питер почувствовал, что брови его поднялись выше в удивлении… Кому… кому она могла слать нюдсы?! –Так, мне надоело быть ведущим по всем фронтам, Эллис, ты следующая! — проговорил Айзекс, затем глянул на телефон с таймером. — Ребятки, осталось полторы минуты, надеюсь, вы не занимаетесь ничем неприличныыым! — он проорал последнюю фразу в угол комнаты. –Я никогда не… целовалась с девчонкой! — проговорила Эллис, жеманно хихикнув — тоненькая светловолосая блондинка, Питер один раз выиграл у нее в дебатах на социологии! На этих словах она демонстративно отставила свой стаканчик. А Питер окинул взглядом присутствующих, ощущая точно такие же взгляды в ответ — всем хотелось узнать что-то о почти бывших одноклассниках… Тут Питер уже не мог проигнорировать правду, значит придется соблюдать правила!.. Вокруг раздавались шепотки и смех. Он опрокинул в себя обжигающий глоток алкоголя, непроизвольно поморщился… и тут же кинул взгляд на знакомых — что поразило его в самое сердце — Эм Джей снова осушила свой стаканчик и показала Питеру средний палец, дьявольски улыбаясь… –Паркер, зачем ты пил, к чему эта конспирация, все же знают, что ты единственный из присутствующих, кого подпустит к себе единорог… — гадко пробормотал Юджин напротив. Раздалось пару смешков, но кто-то пихнул Флеша сзади. –Заткнись, Томпсон, съеби со своей токсичностью… Питер вздрогнул и набрал в рот воздуха, чтобы ответить этому ушлепку… Эта… шутка… помимо унизительности была и неплоха, нехарактерна для тупицы!.. И кто-то заткнул того за него. –Так, время вышло, — Айзекс подошел, затем распахнул дверь гардеробной, откуда скучающе вышла высокая деваха и парень. Выглядели они довольно уныло. –Как думаешь, она позволила потискать себя в темноте? — спросила Сара слева, поворачиваясь к Питеру. –Эмм… выглядит так, что нет, — аналитически подошел он к ответу. –Да, тоже так полагаю… Но я бы дала пощупать себя Джонс!.. — ответила та, внезапно понизив голос до шепота. Питер не выдержал и закашлялся. –Итак, новые герои… — он снова достал злополучную кепку, потряс содержимое и запустил руку, чтобы выудить бумажку. — Мишель Джоооонс… И… –О, стой! — воскликнула Эм Джей. — Можно я сама вытащу вторую?! — она воодушевленно подпрыгнула на месте. — Я хочу сама вытащить эту чертову бумажку!.. Питеру показалось, что Айзекс смерил ее продолжительным взглядом. Насколько точно Мишель считывала сигналы о флирте? Согласится ли он? Питер заметил, что улыбается… быть может, к этому был причастен алкоголь в его крови. –Оукей, но тогда и остальным позволим делать так же… раз уж у нас невъебенно честные условия!.. Мишель запустила руку в ворох бумажек, будто выбирая что-то наощупь, это длилось пару секунд. Затем она победно вскинула одну, словно победитель в лотерею. –Сара Мэттис, — прочитал Айзекс на ее бумажке и тяжко вздохнул. –Срань господня, — донеслось до Питера слева еле слышно. Паркер покачал головой — каков был шанс того, что Эм Джей вытащила именно имя его соседки слева?.. Можно ли жульничать в подобных играх? И сколько пройдет времени, пока не настанет мрачная очередь его бумажки? Спустя семь минут и один выпитый Питером шот — я никогда не засыпал в классе на уроке — Айзекс раскрыл дверь и Эм Джей невозмутимо вышла, не оглядываясь. Направилась к своему месту напротив Питера, чуть правее. Сара Мэттис — брюнетка с каре в рваных джинсах, теперь он смог ее рассмотреть во весь рост — вышла следом и вернулась на свое место рядом с Питером. –Эм… ну как дела? — дипломатично спросил Паркер, почувствовав, что может оказать поддержку, раз та была так дружелюбна и откровенна с ним последний час. В ответ Сара, не отвечая, подняла свой стаканчик и выпила вне очереди глоток рома, задержав его во рту на пару секунд. Питер пригляделся к ее лицу… и заметил… фиолетово-зеленые блестки на ее виске… Ооо. –Флеш Томпсон, — проговорил Айзекс, вытащив очередную бумажку. И Питер тут же напрягся, будто у него срабатывал рефлекс при звуке этого идиотского прозвища. Так ненавидел свое устаревшее имя, что готов был придумать с десяток прозвищ?.. Пффф. Юджин поднялся, распрямив плечи, как качок в идиотских фильмах. Он вытащил бумажку, затем неверяще отбросил ее от себя, но Айзекс был хорошим ведущим… Он подхватил невесомый клочок. –Я вытащу вторую, — резко ответил Томпсон и потянул руку к кепке. –Воу-воу, неа, Флеш, так не делается, — ответил тот. — Одна попытка, все участники знают правила… Вокруг все возмущенно забормотали. –Да, это как… как отменить выборы…– донеслось справа от Паркера. От Мэдди. –Ага, пусть берет, что выпало, так же честно, — ответил он тихо. Ему хотелось, чтобы Томпсон уже свалил и не мозолил ему глаза, целых семь минут… ммм. –Пит Паркер, — воскликнул Айзекс, прочитав с бумажки, ища его взглядом… И Питер похолодел. –Да?.. — ему показалось, что вокруг воцарилась тишина. Или он временно оглох… Это… было похоже на нелепый кошмар, которые иногда всем снятся — аля ты голым пришел в класс, и все пялятся на тебя. Все пялились. Действительно. Большинство сочувственно. Все знали, как Флеш относится к нему… –Я… может не стоит? — пробормотал он, зная, что звучит малодушным. Серые глаза Юджина с презрением смерили его. Питер ощутил раздраженную усталость. –Ссышься, Паркер?.. — прошипел тот, будто мгновение назад не пытался сменить бумажку. –Эммм, нет…– Питер поднялся на ноги. Что там сказала Мишель? Проявить смелость? Ага. Внезапно за штанину его дернула Сара-с-каре, протянула маленькую рюмочку, Питер с отвращением опрокинул ее в себя, как в вульгарных сценах вестернов. Эм Джей получит причитающийся ей разговор позже… Паркер вдруг нащупал в заднем кармане джинс маленькую пулю — не спрашивайте, зачем он, как псих, носил ее с собой. Айзекс забрал их телефоны и часы, как у всех до этого, положив на подоконник, чтобы они не могли отследить время. –Так, парни, это гардеробная миссис Браун. Я уверен, что на левой полке с обувью стоит состояние в пару сотен тысяч… Поэтому постарайтесь убить друг друга, не прикасаясь ни к чему… — саркастично пожелал Айзекс, раскрывая дверь гардеробной. — Семь минут. Просто постоять… Питер почти успокоился — в полнейшей темноте он мог залезть хоть на потолок, и чертов Юджин ничего не смог бы поделать. Пофиг… просто вести обратный отсчет, раз уж судьба повернулась к нему задом, как всегда… Ведь его бумажку могла вытащить отличница Мэдди, что сидела справа — тоже не особо волнующе, но хотя бы терпимо. А могла Аманда Броунс, что сидела справа от Эм Джей! Она была выше Питера почти на голову, и скорее всего степень неловкости была бы выше, чем даже с чертовым Флешем… Это звучало почти успокоительно. В конце концов, их связывали годы антипатии, придирок… это было хорошо знакомо и почти скучно… На патрулях Питер наслушался и много чего хуже, чем то, что способен выдать этот засранец… К тому же, в его правом кармане лежит пуля, вытащенная из него наемным бессмертным убийцей, который испытывает к нему странный интерес!.. Именно эти мысли витали в голове Паркера, когда дверь за ними захлопнулась… И темнота поглотила их. Оставалась лишь слабая полоска света под дверью. Питер протянул руку — паучье зрение позволяло лучше различать контуры предметов, но не сильно. Он чувствовал головокружение от небольшого опьянения, но в данной компании шутить не представлялось возможным. –Ну что, Пенис Паркер, уже определился, куда направишь свою задротскую задницу после окончания этого дерьма? — неожиданно тихо проговорил Юджин и Питер почувствовал, как тот сделал пару шагов от двери. –В одном предложении ты соединил слова «пенис» и «задница», что, как говорит Эм Джей, является отображением твоих фрейдистских комплек… Сзади Питера толкнули в спину, между лопаток, выбивая воздух, так что он не закончил свое предложение, ударившись о стеллаж с коробками грудью. Спасибо паучьему чутью, которое просто проигнорировало Флеша, как десяток раз до этого — видимо оно реагировало лишь на реальную опасность. –Вот, отчего, Паркер, тебя так не любят окружающие!.. — прошипел Юджин позади. Питер сдержался, чтобы не толкнуть его в ответ с такой силой, чтобы проломить полки на соседней стене, наплевав на туфли миссис Браун. –Убери от меня руки, кретин, — и он довольно сильно пихнул его, ссутулившись и ударив по ребрам, резко качнувшись назад — он метил затылком в подбородок. Флеш сдавленно закашлялся сзади. –Тебя-то не любят, потому что ты не то что юмора не понимаешь… Флеш схватил его за волосы, это было уже слишком, это вышло за грани обычных потасовок, и Питер замер — ему не хотелось бы, чтобы тот реально вырвал клок волос! Автоматически на глазах выступили слезы — реакция, как и на удар в нос… Окончательно слетел с катушек? –Знаешь в чем твоя беда, Паркер, — прошипел Томпсон в темноте. И судя по запаху алкоголя, тот был довольно пьян, Питер сообразил, отчего тот не в себе. — Твою ублюдскую мерзкую правильность хочется сломать и измазать в дерьме… Твои чертовы чистенькие рубашки, твои правильные ответы и сраные пидорские факультативы… Что? Пидорские факультативы? Что несет этот кретин? Пора было заканчивать эту притворную беспомощность. –Спусти пар в раздевалке со своими дружками, — с этими словами Питер лягнул Флеша ногой по голени, и в тот же момент ударил локтем в солнечное сплетение. До него донесся выдох и его тут же отпустили. Питер развернулся. — Серьезно? Решил оскорбить меня, обозвав гомосексуалистом?.. Это слишком даже для тебя! Питер сделал шаг назад, а затем приложил ладонь к дальней стене и чуть приподнялся, благодаря паучью ползучесть, залез на высоту пяти футов примерно, чтобы тот не дотянулся до него при желании — на виске кожу чуть тянуло. Питер думал, что и сам виноват — нельзя было расслабляться с этим идиотом, к тому же пьяным, к тому же будучи нетрезвым самим. –Или может, Юджин, — продолжил он язвительно далее. До него доносилось тяжелое прерывистое дыхание. — Все дело в том, что для тебя актуальна эта тема?.. Тоже хочется на пидорские факультативы?.. Вопросы с собственной идентификацией?.. Питер знал, что ведет себя жестоко. Но он вспомнил весь последний год, что тот изводил его — подножками, тычками и прочим. Сколь бесцеремонно он пихал Питера в коридоре, а все, что Питер делал это говорил «Пошел ты»… И ни разу в жизни не дал сдачи… не отпихнул в ответ с той же силой… потому что считал это неправильным. –Юджин Томпсон, тебе нравилось каким-то особым образом толкать меня? — ядовито прошептал Питер, внезапно нащупав в себе этот новый тон. До него донесся возмущенный рев, и он услышал, что что-то ударилось о стену ниже него. Как ребята снаружи не слышат это?.. –Заткни… свой мудацкий рот!.. — зашипел тот в темноте. Было слышно его шумное дыхание. –Все эти годы, пихая меня в коридорах, делая подножки, прижимая к стене, ты намекал, что… дергаешь меня за косичку, как делают в начальной школе? Ооооо… — Питер внезапно заткнулся, потому что… начал он это как издевательскую бессмысленную речь… а к концу она превратилась… бля. –Бля!.. — воскликнул Питер вслух. — Да быть не может… Эм Джей которая намекнула, что внимание Флеша переходит возрастные границы, но тот все продолжал задирать Питера, не снижая частоты. Пенис Паркер? Серьезно? Что это вообще за прозвище? Ни рифмы, ни фантазии… –О боже, Юджин!.. — воскликнул Питер пораженно и издевательски. — Ты что… типа проявлял ко мне интерес?!.. Питер замер от слов, которые только что вырвались из его рта… все еще не осознавая, докуда его довели злые шутки… До него донеслось снова какое-то копошение и злое рычание, звук удара — видимо, Флеш встал с пола. Но нащупать Питера в этой каморке он не мог. –Я знал, что надо сменить ебучую бумажку… — донеслось вдруг до него устало. Не так, как обычно тот разговаривал с ним. Питер не знал, что в арсенале Юджина есть такой тон. — Хорошо, что твоему трепу никто не поверит, если ты вздумаешь что-то пиздеть… Думаю, даже твои друзья решат, что ты перебрал! Это звучало столь цинично и сухо, что Питер пожалел, что не может посмотреть в глаза этого говнюка, чтобы просто понять… Как можно быть… таким? Годами Питер полагал, что в мозгу Флеша нет ничего кроме тупой ярости и спортивной агрессии. Но что если… все это время он видел лишь верхушку чертова айсберга? А он лишь настолько самонадеян, что считал, что все знает про всех? И… стоит признать, он был смущен… И ему вдруг показалось, что это просто далеко зашедшая шутка на пьяной вечеринке… Но, та усталость, с которой зло говорил сейчас Томпсон не могла лгать. Питер случайно попал в точку, пытаясь остроумно задеть его? Он… он встречал фанаток Человека-паука, которые просили сфоткаться с ним и целовали его в щеку сквозь спандекс маски, а однажды и в губы — Питер после этого невежливо протер спандекс рукой, стирая блеск! И это было обоснованно и понятно! Такое внимание — не к нему. К костюму. Но между ним и Человеком-пауком лежала чертова бездна… о, они не были одним человеком, простите уж. И тот факт… что кто-то — пусть даже чертов Флеш — последние полтора года обращал внимание на задрота-Питера-Паркера, каким он был — с невзрачной внешностью, нелепыми футболками и занудными интересами… Эм… на Паркера, который по мнению самого Питера — нет, у него не было раздвоения личности! — не заслуживал этого… Пусть и больное, нездоровое внимание, выражающееся… в чем-то, чего Питер не мог пока осознать, но чувствовал это на краю осознания… Питеру показалось, будто его ударили чем-то мягким прямо в живот. Он почувствовал головокружение от выпитого и жажду… он знал, что погорячился, и виной тому отчасти был алкоголь, обычно он не был так вызывающе смел и не высмеивал никого. Обычно высмеивали его… Но эта его шутка зашла слишком далеко, он вдруг понял, что Флеш не заслуживал всего того, что он наговорил ранее, особенно если… Справедливей даже было бы просто ударить его в нос, чем… –Как думаешь, может у них сломался таймер? Кажется, прошла целая вечность, а не семь минут, — неожиданно примирительно сказал Питер, голос его внезапно охрип. Ему показалось, что стоит поправить непоправимую ситуацию. В этой темноте Питер, как ни странно, чувствовал себя уверенно, будто спрятался от суеты в соседней комнате. И слегка выдохнул. Он чувствовал, что щеки его горят от всего произошедшего и услышанного за эту минуту. До него донесся тихий смешок. –Меня больше волнует, какого хера это называется «Семь минут в раю»? С тобой, Паркер, это аналог ада, — неожиданно мирно ответил Томпсон. — И вообще, они могли бы разделить по половому признаку этот ворох бумажек… — возмущенно прошипел он. — Типа вытаскивать из двух разных… Но тогда Мишель не… ну, не совершила своих загадочных экспериментальных порывов. Питер считал, что каждый имеет право на… эмм… самоидентификацию? Так это звучит? Или слишком сухо? Сексуальные поиски? Слишком провокационно. Однако Паркер не был готов, что подобные поиски могут сопровождаться для кого-то вниманием к… нему?.. Боже, почему столько мыслей в его голове! Просто безумие! И… он не был уверен, что расскажет Эм Джей об этом… это было бы низко. Особенно в контексте того, что она заметила это первой… Питер внезапно развеселился, потому что паршивый напряженный момент несколько развеялся, пусть и стал неловким. И он подумал, что шутка должна разрядить обстановку. –Эмм, да, но как иначе ты бы осознал то, что на самом деле, например… хочешь дружить со мной? — он хмыкнул. Он засунул руку в задний карман джинсов и нащупал несчастную пулю… это начинало походить на странный ритуал за эту неделю. Флеш тихо и издевательски рассмеялся. Питеру показалась знакома эта интонация смеха… –Думаешь ты такой смешной, такой проницательный благодаря своему задротскому уму, да? — он звучал мрачно. Затем Юджин вздохнул, будто разговаривая с полнейшим идиотом: — Я не хочу дружить с тобой, Паркер, раз уж ты не мог не полезть мне в душу… если называть вещи своими именами… я хочу тебя выебать!.. — добавил он нейтрально, будто сообщил о счете матча. Питер замер. Он вдруг почувствовал, что рот его идиотски приоткрылся сам собой, и он неловко дернулся, упираясь в стену спиной, будто нащупывая дополнительную опору, пальцы чуть не соскользнули с поверхности. Он, наверное, ослышался?.. Что… Что Флеш хочет сделать? До его обостренного слуха вдруг донеслись звуки шагов, Питер мгновенно спрыгнул со стены, ковролин мягко спружинил под ногами, и не удержавшись и от неловкости он пробормотал: –Э… Флеш, не пойми меня неправильно, но сейчас тебе придется выйти из шкафа!.. — он всегда умел в неуместные шутки. И в этот момент дверь распахнулась, и свет ворвался в их каморку. *** Та поспешность, с которой Питер сообщил, что ему пора, забрал часы и телефон, заметив, что уже десятый час… Десятый, мать его час! В комнате раздавался смех, и все, видимо, выпили еще по кругу шотов. Айзекс шутливо воскликнул «О, ты жив!», но потом возмущенно пробормотал, что они сбросили пару коробок со стеллажа… Питер проигнорировал его. Пусть Юджин разбирается с этим, и вообще с собой… Мимо него он прошел демонстративно соблюдая расстояние и чувствуя на себе его взгляд. –Эм, чувак, у меня семейные дела, совсем забыл! — проговорил он Айзексу, затем развернулся и пошел вниз, поймав на себе с десяток взглядов, а Сара, сидевшая слева показала ему знак мира и улыбнулась. Ладно, вечер был не столь безнадежен. Но чертово время! Питер направился к лестнице, сзади раздался звук шагов… Снизу доносилась громкая музыка… Но Питер чувствовал необычную целеустремленность, хотя щеки его горели. Мишель догнала его почти внизу. –Он… Он что-то мерзкое сказал тебе? — спросила она, вцепляясь в рукав его футболки. — Питер!.. Постой!.. Питер чуть затормозил, обернулся к ней, глядя не в глаза, а в уголок ее плеча. Слишком много мыслей было в голове, и он был все еще смущен. –Возможно… — пробормотал он. — Правда опаздываю, я же предупреждал… Паркер не мог замедлиться, нужно было срочно выйти из этого помещения. –Питер, — позвала Мишель его, и он остановился и посмотрел ей в глаза. Блестки все так же красиво выглядели на ее коже. — Прости… меня, за то, что так вышло… Эм Джей никогда не извинялась перед ним. Никогда. Питер подумал, что может что-то не так с его лицом? Что он вызвал у нее такую реакцию? –Это… Не твоя вина, я мог отказаться, — проговорил он мирно. — Но… эмм, Флеш, конечно стал последней каплей, — Питер улыбнулся. — Ты же помнишь, что я просто неудачник, оттого все так и выходит со мной… Мишель скептически приподняла бровь. –Иди сюда, — и она бесцеремонно сгребла его в объятия. –О, кто бы мог подумать, чувство вины? — неловко проговорил он куда-то в ее плечо, и неуверенно обхватил за талию. От волос Эм Джей приятно пахло чем-то свежим и горьким. –Я буду скучать по тебе, когда мы разойдемся по колледжам, — глухо проговорила она. — Поэтому я заставила тебя прийти… Флеш пусть идет в задницу… Питер постарался не начать истерически ржать, подумав о буквальном смысле этого предложения. Музыка играла в холле, мимо проходили люди, думая, что они обнимающаяся пьяная парочка. Это было не так, они были парочкой друзей, выясняющей отношения… Мишель наконец отпустила его, внимательно всмотрелась в его глаза. –У тебя лицо горит… Это от алкоголя или я смутила тебя? — она убедилась, что с ним все в порядке, и вернулась к подтрунивающему настрою. –И то и другое… мне правда пора, — быстро ответил он, опуская чуть голову. Но так было уходить как-то неловко. Он развернулся к ней и задал еще один вопрос, терзающий его последние двадцать минут: –Как ты… вытащила бумажку с… этой девчонкой, Сарой? — спросил он недоуменно. Глаза ее в ответ чуть прищурились. Эм Джей сначала криво усмехнулась, загадочно качая головой, будто фокусник, скрывающий разгадку иллюзии. А затем не выдержала и громко расхохоталась!.. Она почти согнулась пополам, встряхивая волосами, довольная своей непонятной выходкой. –Я… я не вытаскивала, — воскликнула она. — Я ее подложила! — и она снова прыснула, прикрывая рот рукой. — Написала сразу несколько!.. Потому и попросила вытащить самой! Ты же отличник, не догадался?.. О… она сжульничала. Питер нахмурился. Музыка стихла, затем раздался звук голосов, спорящих о следующем треке. –Но если тебя утешит, Питер, то я написала не одну бумажку… — с этими словами она залезла в свой карман, вытащила оттуда маленький бумажный комочек. И ловко кинула в него. Питер неожиданно для себя поймал бумажку, развернул и увидел надпись «Питер Паркер»… сделанную ее почерком. –Когда бы мое имя вытащили во второй раз, я бы «вытянула» эту, — пояснила она и лукаво усмехнулась. — Таковы сегодняшние приоритеты… Это было слишком для сегодняшнего вечера. Питер помотал головой. –Можно подумать, мне бы достался поцелуй, как Саре, — решил он отшутиться. Эм Джей крутанула головой, выражая сомнения. –Кто знает, кто знает… зачем иначе оказываться в той комнатке, если не чтобы расширить какие-то границы… О да, Паркер сегодня расширил свои границы об этой новой для него науке. Как бы обратно вернуть их на прежнее место, стереть себе память? И как проходить мимо Флеша в последние пару дней, хотя учеба почти и закончилась?.. Помня о его хриплых словах… Она вдруг издевательски хохотнула, отрывая его от терзаний. — Хотя, я уверена, Паркер, что целуешься ты как девчонка… в плане еще больше как девчонка, чем сами девчонки!.. Уж мне есть с чем сравнивать!.. — Мишель провокационно улыбалась. *** Окей… Никто и не сомневался, что почти в десять часов вечера Дэдпула не будет на крыше трехэтажной библиотеки Webster с ее невезучим «паутинным» названием… Только отчаявшийся мог просидеть всю ночь в ожидании Человека-паука, который торчал на выпускной вечеринке, позабыв обо всем… Питер прошелся по крыше, глянул вниз — люди сновали по Йорк-авеню, будто ничего важнее пятничного досуга не было, внизу был ряд кафешек, огоньки задорно мелькали. «Чертово дерьмо, чертово невезение, рассеянность… И алкоголь!» Питеру казалось, что голова его еще немного кружится, хотя он не сказал бы что пьян. И лицо все еще горело, он понял, что это не от смущения, а лишь реакция его организма… Нужно теперь искать оскорбленного в лучших порывах наемника в красном, который ждал его минимум час… Неизвестно, где искать. После того, как Питер отказался дать ему свой номер взамен спасения жизни… Просто восхитительно!.. Отличная работа, дружелюбный сосед. Питер присел на корточки, оглядывая улицу. Постарался собрать воедино разрозненные мысли, которые после сегодняшнего вечера трепыхались в его голове. У него появилась одна идея, которую можно испробовать, раз уж он отпросился у Мэй до утра… Долгая… бессонная ночь…