12 мая, вторник
15:56
[ @sunny // @always_win ]
sunny: Мотоциклов не боишься? always_win: А ты на мотоцикле? sunny: Ага) always_win: Ни разу раньше не катался, но выбора у меня нет Только можно я буду за тебя держаться, а не за сидение? Мне друг говорил, что там за сидение где-то держаться можно, но я чёт не доверяю такому методу sunny: Можно Я тебя на перекрёстке напротив остановки жду always_win: Ой, зря На эту остановку ломанутся все после занятий Отъедь лучше к ларьку с цветами, там никого нет обычно Всем моим в другую сторону sunny: Понял Я надеюсь, ты успокоительные или обезболки с собой не брал и не пил always_win: Не брал и не пил Ты же говорил, что на живую надо sunny: Мне нравится твоя исполнительность always_win: Ты достаточно убедил меня в своей правоте Ёсан улыбается, глядя в экран телефона и медленно потягивая через трубочку взятый в местной забегаловке кофе на вынос. Стояла прекрасная погода, светило долгожданное солнце, громко чирикали на деревьях птицы. Маленький крольчонок всё ещё бежал прямо в руки к удаву, но удаву почему-то не хотелось обвивать его шейку и стискивать её крепкой хваткой. У крольчонка острый язык и чувство уверенности в своих действиях — удаву это нравится. Из ларька с цветами приятно пахло какой-то зеленью, и если бы у Ёсана был с собой фотоаппарат, он бы обязательно сделал несколько снимков на память, но сегодня он не фотограф, увы. Джунхёка он замечает в толпе ещё у самых ворот его института и рассчитывает время так, чтобы подкурить, сделать ровно одну затяжку и протянуть руку с сигаретой вперёд как раз тогда, когда Джунхёк останавливается ровно в шаге от него. — Я не буду. — Не понравилось? — Не хочу привыкать. Да и дорого. — Твой брат ведь экономист, да? Чувствуется. Джунхёк сдаётся, забирает у Ёсана сигарету и глубоко затагивается. Ванильный привкус снова скатывается по горлу, и у Джунхёка выстреливают ассоциации с тем вечером возле клуба — ему всё ещё хочется укрыть зябнущего там Ёсана своей курткой, которую он даже тянется снять, но ограничивается только тем, что поправляет воротник. — Поехали? Ёсан точным броском отправляет пустой стаканчик из-под кофе в мусорку. — Поехали. Мотоцикл кажется чем-то очень страшным, но Джунхёк всё равно садится следом за Ёсаном, только крепко-крепко держит в ладонях выданный ему шлем. — Садись ближе, — Ёсан говорит, обернувшись через плечо, и Джунхёк успевает оценить то, как он выглядит в профиль, — и крепко обнимай. За шмотки не держись, они тебя не спасут. Но сначала шлем. Ему в ответ кивают, надевают на голову шлем и застёгивают куртку. На стадии объятий Джунхёк слегка тупит, но прижимается к Ёсану, который только кажется худым, и крепко зацепляется за него. Главное — не закрывать глаза и смотреть вбок, тогда не страшно. Когда они отъезжают, Джунхёк вжимается в Ёсана весь, но нескольких минут вполне хватает для того, чтобы привыкнуть, чуть ослабить хватку и начать смотреть по сторонам. В целом, терпимо, только в машине у Минги всё равно было лучше — безопаснее. Они едут в тот район, который Джунхёк не знает нисколько, но Ёсану он доверяет даже больше, чем должен был. Интуиция подсказывает, что всё должно быть в порядке, хотя Джунхёк теперь и будет должен ему не то чтобы кусающуюся, но достаточную сумму — Ёсан уговорил Джунхёка сделать татуировку прямо сейчас, сказав, что оплатит недостающую сумму; из нужных сорока пяти тысяч у Джунхёка было только двадцать пять. Он всё ещё не мог понять, почему Ёсан ему помогает, но чувствует приятную тёплую благодарность за это. Пока что единственный способ выразить её — это ненадолго крепче обнять и слегка притереться к чужой спине. Ёсан улыбается, но из-под шлема этого не видно. Они паркуются напротив, казалось бы, обычного жилого дома, когда слышат чужой задорный голос: — Не дай Бог ты притащил сюда ребёнка! — Успокойся, парню есть девятнадцать, — Ёсан оборачивается и улыбается куда-то, в ту же сторону машет и рукой. Джунхёк пока не видит никого, но его мягко берут за запястье, скрытое рукавом, и тащат к крыльцу. Он представлял себе мастера, к которому его привезли, совершенно не таким. По виду он был не старше Ёсана, ростом даже чуть меньше, но крепче телом и с большей задорной хитринкой в глазах. Они крепко жмут друг другу руки, Джунхёка же встречают только кивком и улыбкой. Сама студия оказывается комнаткой в помещении цокольного этажа, но очень уютной и атмосферной. На стене красивый и очень сложный рисунок какого-то собора, там же — чучело птицы с механическими крыльями, ниже на столе — принтер и куча листов бумаги, валяющиеся в полном беспорядке. Окно закрыто за неплотными жалюзи, а на другой стене — большое количество рамок с фотографиями и просто фотографий выполненных работ, висящих над полкой со всякой всячиной. Мастер начинает разгребать беспорядок на столе с бумагами, попутно спрашивая у Джунхёка всё то, что они придумывали вместе с Ёсаном. Обычно за Джунхёка говорил Хвиджун, и сейчас он не чувствовал большой уверенности в своих словах — ему казалось, что его вот-вот перебьют и скажут за него нормально. Но его никто не перебивает, его внимательно слушают, а ещё забирают из его рук листочек, на котором примерно накидано то, что он хотел бы воплотить в реальность. — Без проблем, — ему показывают палец вверх, рассматривая листок. — Только сделаем мы вот как. Из-под кучи бумаг ловким движением вынимаются планшет и стилус. Джунхёка попросили всё то же самое, что он уже писал на бумаге, написать на планшете, и он делает это, удивляясь тому, насколько лучше надпись начинает выглядеть. Они определяются с местом и размером, распечатывают эскиз, а когда Джунхёк в последний раз уверенно кивает, ему в знак договорённости жмут руку и уходят готовить оборудование и материалы. А его самого ненадолго бросает в дрожь от волнения. — Не бойся, всё будет классно, — ладони Ёсана мягко ложатся на плечи, но Джунхёк всё равно вздрагивает под ними. — Хочешь, покажу тебе кое-кого? — Кого? — Смотри. Ёсан уходит куда-то за его спину, и сбоку от дверного проёма, через который они вошли, Джунхёк наконец замечает аквариум без воды, внутри которого насыпаны опилки и положена какая-то ветка. Ёсан открывает его, вынимает что-то и закрывает обратно, а когда поворачивается, в его руках оказывается… — Змейка! — Джунхёк смотрит на маленького ужика в жёлто-красное пятнышко так, как будто это самое чудесное создание на свете. Змея чувствует себя на руках у Ёсана прекрасно и постепенно обвивает его запястье так же, как и татуировка. Когда он берёт Джунхёка за руку, змея заползает и на него, а сам Джунхёк смотрит на неё с невероятным восторгом в глазах. — Прелесть какая! — Обычно змей боятся и недолюбливают, — Ёсан гладит змею по спинке, пока она обвивается вокруг руки Джунхёка. — А мне она нравится. Она такая классная. Я думал, змеи склизкие и противные, а эта — чудо! Змея ещё немного ползает по их рукам, а когда всё оказывается готово, Ёсан забирает её у Джунхёка и садит обратно в террариум. — Я с тобой, — шепчет он на ухо, всё так же легко касаясь плеча, и это правда придаёт Джунхёку сил. Которых, впрочем, хватает только на момент переноса эскиза на его руку. Первое прикосновение заведённой машинки к коже ощущается дрожью во всём теле и резким броском в жар. Джунхёк стискивает зубы, но молчит, старается не показывать, что его ожидания слегка так не оправдались, но потом он постепенно привыкает к жужжанию машинки, к болезненным ощущениям в коже, к прикосновениям через резиновые перчатки. А ещё он вдруг понимает, что когда он смотрит на бьющую по коже машинку, ему не так больно, как когда он отводит взгляд. Значит, будет смотреть на машинку и краем уха слушать чужие разговоры. Оказывается, мастер — бывший однокурсник Ёсана, с которым они учились на архитекторов и с которым вместе бросили университет после первого курса. Ёсан понял, что хочет заниматься фотографией, мастер ушёл в рисование и татуировки, а ещё один их товарищ, которого в студии, не было, стал мастером пирсинга. — Ты сейчас так глазами сверкнул, — мастер бросает на Джунхёка короткий взгляд, пока макает иголки в чернила, — как будто захотел себе что-то проколоть. — А что, нельзя? В ответ слышится усмешка. — Теперь я понимаю, почему Санни тебя сюда приволок. Можно, только ты сначала татуировку переживи. От ласкового прозвища в студии как будто становится теплее, и Джунхёку даже боль от машинки не портит настроение. Всё оказывается не так плохо, как ему казалось в начале, и он спокойно выдерживает сеанс. Когда они заканчивают работу, он смотрит на свою руку и чувствует себя так, как будто внутри лопнула тонкая плёнка, из которой полилось вязкое и приятное тепло. Он не перестаёт улыбаться, пока обрабатывают его руку и пока они прощаются и уходят, и, кажется, от этого теплеет вокруг только сильнее. — Как ты себя чувствуешь? В ответ Джунхёк только подходит к Ёсану и обнимает его насколько может крепко. — Я спросил у тебя, как ты себя чувствуешь, а не хочешь ли ты обнимашек, — Ёсан стоит на месте и обнять его в ответ даже не пытается, но Джунхёку это и не нужно. Он чувствует себя самым счастливым человеком на свете оттого, что исполнилось его желание, и этого ему достаточно. — Спасибо, хён, — говорит он, улыбаясь и глядя Ёсану в глаза. Ёсан прячет взгляд, не в силах смотреть на того, кого осчастливил своими же руками. — Если бы не ты, всего этого со мной не случилось бы. Я правда очень тебе благодарен, хоть теперь и должен. — Рассчитаешься, как сможешь, а вообще… Будет повод вытащить меня куда-нибудь, — на Ёсана поднимают вопросительный взгляд. — Я не бываю нигде, кроме работы и учёбы, а эти два клуба мне осточертели уже настолько, что блевать тянет. Позови меня в эти выходные туда, где не будет кучи расфуфыренных блядей. Ну, если с рукой всё в порядке будет. Джунхёк кивает ему и только сейчас понимает, что всё ещё обнимает за плечи и за талию. Ёсан затягивается ещё раз, смотрит на него немного, а после… обнимает. Тоже обнимает, хотя в принципе не любит, когда его кто-то трогает, особенно спонтанно, и хотя не любит подпускать к себе людей слишком близко. Джунхёк — другой, и он почему-то уверенно идёт сквозь все слои ядовитой Ёсановой дымки куда-то туда, где сможет играть в ладушки с его внутренними демонами и гладить ядовитых змей, оплетающих его нутро. Удав начинает мёрзнуть без кролика.***
14 мая, четверг
21:56
Минги всё же находит этот листок. Вложенный в старую-старую черновую тетрадь, в которой помимо текстов песен завалялись конспекты с первого курса и их с Хонджуном переписки, игры в крестики-нолики и морской бой. С загибающимися краями, весь измятый и слегка надорванный, но этот листок снова оказывается у него в руках. Спустя несколько лет текст написанной им песни кажется пустым, слишком размытым и слишком нереальным, в витиеватых строках нет ни посыла, ни чувства, но Минги всё равно тяжело читать им же написанные строки. В них — о сломанных крыльях, о потерянной мечте, но о том огне, который всё равно остаётся гореть в груди. О сияющей высоко в небе звезде, об узкой тропинке над бездной и о готовности лететь вниз. Этот текст не подходит ни ему прошлому, ни уж тем более ему настоящему, а из уст Хонджуна такое звучало бы дешевле бульварной газетёнки, но есть в этом тексте то, что Минги, на самом деле, искал. Немая просьба — не сдаваться до тех пор, пока в груди горит огонь. Огонь любви, огонь силы, огонь надежды — плевать, какой именно, лишь бы горел и не давал замёрзнуть насмерть, лишь бы было, для кого гореть и для кого жить. У Минги есть люди, которых он может посадить вокруг этого пламени и обогреть — и они же те, кто принесёт с собой по полену или связке хвороста, чтобы этот огонь не угас. А разве нужно другое для того, чтобы хотелось жить и творить? Разве нужно другое, чтобы наконец найти самого себя? Минги находит — вместе с листком старой песни, о которой говорил Юнхо. Смысл этих строк давно уже иссяк, но не иссякло и не потухло пламя внутри, просящее сжечь прошлого истукана, которому в жертву принесено зазря слишком много, и согласное вылить из железа истукана нового — самого себя, закалённого не раз и не два болью, потерей и одиночеством. Минги не спит всю ночь, переписывая под холодным белым светом настольной лампы эти строки на новый лад. Он ищет другие образы и другие рифмы, он перекраивает крик отчаяния на боевой клич, он куёт из подбирающихся слов такие строки, которые понесёт вслед за ним и весь тот мир, который соберётся в круг у его пламени. Он заканчивает затемно, но песня — новая, яркая и посвящённая ему самому — лежит перед ним готовая и завершённая. И только когда он закрывает блокнот, в котором писал, он понимает, что это тот самый блокнот, который дарил ему Минджэ и который он берёг для самого важного и нужного.15 мая, пятница
00:15
[ @park_hwa // @SMg ]
SMg: Я согласен Я подписываю тот контракт, который ты предлагаешь мне И я возвращаюсь на сцену park_hwa: Я рад, что ты всё же согласился, но я надеюсь, ты делаешь это из личных мотивов, а не ради того, чтобы сделать лучше для меня SMg: Ты понимаешь эту мою черту, как никто другой Но, на твоё счастье, личный мотив у меня есть Я расскажу тебе о нём, когда мы будем обговаривать условия park_hwa: Завтра с 12 до 19 я буду в клубе. Готов выслушать тебя и договориться SMg: Подъеду к 12 park_hwa: Буду надеяться, что наше сотрудничество станет результативным SMg: По крайней мере, мы оба сделаем всё, что можем, чтобы эта надежда не умерла в муках***
00:36
[ @SMg // @jjjae ]
SMg: Не планируй ничего на следующие выходные Мне понадобится твоя помощь в одном очень важном деле jjjae: Какое такое дело? SMg: Какого хрена в полпервого ночи ты не спишь? jjjae: Ну бля((( Щас дослушаю тебя и пойду SMg: Я расскажу уже на месте Просто знай, что в следующие выходные ты мой jjjae: Мне стелить новое постельное? SMg: На старом сойдёт Но… Мне нужна немного другая помощь Думаю, ты будешь рад услышать это jjjae: Ты понимаешь, что я теперь не усну, пока не узнаю, что ты там задумал?((( Интригант хренов((( Покусаю((( SMg: Покусаешь Я тебе даже покажу, где Но прошу, дождись jjjae: Хатико ждал, и я тоже подохну((( Неделя целая! SMg: Спать иди Тебе к первой завтра jjjae: Откель знаешь? SMg: Сфоткал твоё расписание jjjae: Хитрый какой((( Ладно, иду спать и мучаться в неведении SMg: Меньше знаешь — крепче спишь jjjae: Пока не узнаешь — хрен вообще уснёшь(((***
1:04
[ @SMg // @c_jay ]
SMg: Прости, что беспокою, но есть дело Оно не касается Минджэ, но я был бы очень рад рассчитывать на тебя в этом c_jay: Что ты хочешь мне доверить? SMg: Да какого хрена вы все по ночам кукуете? c_jay: Диплом сам себя не исправит SMg: Ладно, урыл Мне понадобится твоя помощь в том, чтобы склепать на коленке альбом Не для кого-то, а для меня самого c_jay: Стоп, я правильно понимаю? SMg: Минджэ должен был тебе сказать, что раньше я тоже выступал Я возвращаюсь на сцену и начинаю заново Но со стороны будет весьма проблематично посмотреть на самого себя, потому мне нужна будет твоя помощь и помощь Сынмина c_jay: Своими же руками воспитаю своего конкурента Но я помогу тебе Как только закончу институт Сынмина пока не трогай, у него ситуация ещё хуже, чем у меня SMg: У меня нет его контактов, только твои, так что не трону c_jay: Договоримся позже? Но мы на твоей стороне Как одни из тех, кому Хон тоже не давал взлететь SMg: Дело не в мести Хонджуну, дело во мне самом Но спасибо Вы тоже можете рассчитывать на меня. У нас больше общего, чем кажется c_jay: Проверим на деле