Твои бездонные глаза

      Тренировки Разведкорпуса были всегда изнурительны как для свежих сопляков, недавно прибывших в отряд, так и для опытных бойцов, чьи руки были испачканы кипящей кровью сотни мертвых титанов. Прошёл почти месяц с того момента, как в Разведкорпус приняли отчаянного гиганта-суицидника, его боевую сестру Микасу, мозговитого Армина и остальную часть их команды 104-го кадетского корпуса. Перед обедом воины отрабатывали элементы рукопашного боя, а затем бежали в столовую, чтобы набить свои животы до отвала словно в последний раз, ведь неизвестно, что ожидает их на очередной вылазке за стены. Капрал в этот раз наблюдал за всеми со стороны, осматривая старавшихся изо всех сил бойцов так, словно уже придумал каждому из них наказание. Сегодняшний день не предвещал ничего особенного, поэтому Аккерман решил приберечь силы на другой раз. — Чего прохлаждаешься, суицидник? — произнёс Леви, обращаясь к потупившему взгляд Эрену. — Если будешь стоять так на поле боя, быстро окажешься в глотке себе подобных, идиот. Аккерман, скрестив руки на груди, стоял неподвижно, оперевшись плечом о стену, которую вчера вылизывали новобранцы, отбывая очередное наказание. Леви не отличался особой выраженностью в эмоциях, поэтому большая часть его фраз звучали как безэмоциональные оскорбительные суждения, брошенные в адрес другого на переваривание. — Эй, Эрен, ты чего. Ты же знаешь, нам сейчас двоим прилетит, — взволнованно говорил Армин, чувствуя недовольный взгляд капрала на своей спине. Йегер обратил внимание на Арлерта и принял боевую стойку, отражая слабые удары друга, старавшегося изо всех сил. Что ж, особыми физическими данными он не отличался, но вот смекалке мог позавидовать даже этот взъерошенный капитан-коротышка. — Простите, сэр! — сообразил Эрен, пытаясь не смотреть в мрачные глаза капрала, топившие его в своём бездонном омуте и закапывающие в самом его тёмном месте. Микаса была в паре с Жаном, который из-за тайной влюблённости к девушке, не мог собраться с силами и дать ей отпор. Каждый раз, когда он её видел, то смотрел с замиранием сердца, пытаясь сделать глоток воздуха, чтобы не задохнуться от красоты черноволосой боевой девушки. У него рождалось желание запечатлеть этот образ на бумаге, что он и делал по ночам, пряча свои творения под подушку в надежде, что никто их не найдёт. Аккерман же каждый раз брала вверх в этой тренировочной схватке, укладывая товарища на спину, отчего тот недовольно кричал, чувствуя, как боль сковывает его движение в мышцах так, что становится трудно дышать. Кривая физиономия Кирштейна напоминала выражение лица человека, бившегося в судорогах. Остальные ребята старались не меньше: Конни, хоть и был меньше ростом, но отлично отражал атаки Саши, которая думала лишь о тёплой вкусной картошке, что была в меню сегодняшнего обеда. — Тренировка окончена! — скрываясь в тени здания, сказал Леви. — Свободны! Аккерман подошёл к Ханджи, чтобы обговорить завтрашнюю тренировку их ненормального бойца, не способного контролировать собственные эмоции, как и силу своего гиганта. Зое была в предвкушении завтрашнего дня, что было видно по её ненормально улыбающемуся лицу. Леви приходилось смотреть на всё это и пытаться игнорировать эмоции счастливой главы отряда.

***

— Мне кажется, или этот коротышка слишком высокомерно относится к остальным, — возмутился Эрен, обращаясь к своим друзьям. — Не сердись так, ты же знаешь капрала: он не выставляет свои чувства и эмоции напоказ, — отламывая кусок свежего хлеба, искал оправдания Армин, — не думаю, что он питает к нам особую неприязнь. Микаса поправила немного потрёпанный шарф и принялась за обед, что делали и остальные. Запах свежего хлеба опустился куполом на столовую, а аромат тёплой картошки подогревал аппетит у бойцов. Лишь Эрен купался где-то в океане своих мыслей, погружаясь на дно забытых воспоминаний. — Саша, дура ты картофельная! Это моя порция! — кричал Конни на всю столовую и бил девушку, схватившую картофелину, по голове, пытаясь отобрать хоть кусочек у неё — Вот же ненасытное создание! Но Браус видимо не собиралась отступать, вцепившись своими зубами в еду, как хищник в жертву. Жан пытался разнять сцепившуюся парочку, которая была похожа сейчас на голодных собак, пытавшихся отобрать друг у друга кусок мяса, но всё тщетно. Саша всё же получила дополнительную порцию, чем была очень довольна. — Что за шум вы тут устроили? — недовольно произнёс внезапно появившийся из ниоткуда капрал Леви. — Вас слышно этажом выше. Все испуганно уставились на Аккермана, что стоял около входа в столовую и осматривал устроивших перепалку ребят. — Вы, шестёрка несносных, три дня будете убирать в столовой за всеми, — Леви недовольно посмотрел на шумную компанию друзей за столом и ушёл к себе, ничего больше не добавив. Помимо спасения мира от гигантских чудовищ, в его обязанности входит и составление отчётов для высших чинов, а с этим, как показала практика, медлить нельзя. — Что?! Да это несправедливо! — воскликнул Жан. — Всё из-за вас, придурки изголодавшиеся! — Кирштейн указал на не поделивших жалкую картошку пару. — Вас мало кормят?! — Вас хотя бы за что-то наказали! А мы тут причём! — перебил его Эрен и подскочил со скамьи так, что бедный Армин чуть не уронил свой кусок хлеба. — Просто потому, что мы рядом сидели, нас приписали к вам! — продолжал возмущаться Йегер, чувствуя, как желание набить морду Жану снова накатывает. — Хватит вам, ребята, — спокойно произнесла Микаса, остановив весь этот шум своей невозмутимостью, и стала убирать приборы со стола, — всё равно наказание отбывать нам вместе.

***

      Солнце скрылось за высокими стенами Марии, освещая ещё не скрывшимися лучами часть территории, что таилась за стеной. Щебетанье ещё не спрятавшихся птиц в небе указывало на спокойствие, воцарившееся вокруг. Вечерело очень быстро: ярко-жёлтые лучи сменились алыми отблесками на небе, окрашивая облака в жемчужно-розовый цвет. Микаса остановилась у окна, созерцая красоту природы. Ребята почти навели порядок в столовой: вся посуда была вымыта до неестественного блеска, столы и лавки вычищены даже с их нижней части. Три дня подряд им придётся вот так драить помещение после каждого приёма пищи, что не очень-то и радовало. — Ребят, я всё! — устало произнёс Жан, потягиваясь и зевая во весь рот. — Пойдёмте уже, я ног не чувствую, — возмущался Конни, отбрасывая мокрую тряпку в угол кладовой, — сейчас как завалюсь спать. — Вы идите, а мне ещё подмести нужно, — ответила Микаса и, спрятав часть лица под шарфом, принялась подметать углы, где частенько скапливалась вся пыль и где паучки любили плести свои тонюсенькие паутинки. — Микаса, я помогу тебе! — крикнул Эрен и хотел было отобрать метлу, но Микаса выхватила её обратно. — Не стоит, Эрен, иди спать. Я справлюсь. Микаса была непоколебима и очень трепетно относилась к, пускай и не родному, но всё же брату, что порой его очень бесило. Девушка невозмутимо заканчивала уборку, погрузившись в свои мысли, а ребята в это время уже разошлись по комнатам. Птицы смолкли за окном, и стало слишком тихо: эту тишину на мгновение перебивали проснувшиеся сверчки, что пели свои трели за окном, которые напоминали колыбельную. Серебряная луна всё отчётливее появлялась на небе, стучась в окно столовой свинцовыми лучами и освещая часть комнаты. — Ну и что ты тут забыла одна, Аккерман? — спросил Леви, напугав девушку своим внезапным появлением. — Снова прикрываешь зад своего братца? — Простите, сэр! Я заканчивала свою часть уборки, — сообразила Микаса, отставляя метлу в тёмный угол. — А где эта кучка лентяев? — Они закончили со своей работой и ушли спать. Леви глядел на девушку, чьи волосы казались такими светлыми в сиянии луны. А вот Микаса перевела взгляд в сторону окна, которое так и манило её своим сиянием. Капрал осмотрел вычищенную столовую и остановился на потрёпанном шарфе Микасы, откуда местами торчали изогнутые в разные стороны нитки. Молчание стало действительно долгим, но Аккерманов это почему-то не смущало. Микаса отвлеклась мыслями и позабыла о присутствовавшем капрале, ведь океан в её голове с тёплыми течениями воспоминаний были куда интереснее ворчливого чистоплюя. А вот мужчина всё продолжал смотреть на шарф девушки, словно задумавшись о чём-то. Но вот эти раздумья перебила появившаяся Зое. — Леви! Ха-ха! Мы поймали двух прекрасно милых гигантов! — кричала на всё здание Ханджи. — Это же сколько можно разузнать о них, об этих ненормальных существах! — прыгала от радости Зое, словно одержимая своей идеей изучить их досконально, хотя она и правда была одержима. — Сейчас я вижу только одно ненормальное существо, — возмутился Леви, отвлекаясь от силуэта Микасы на главу отряда. — И кто же это?! — действительно не понимая вопроса, воскликнула Ханджи. — Да вот оно, прямо передо мной, — Леви посмотрел на Зое, остановив её радующийся взгляд перед собой. — А теперь по комнатам, — добавил Аккерман. Микаса отвела взгляд от окна и направилась к лестнице. Завтрашний день обещал быть насыщенным, поэтому стоит хорошенько отдохнуть, дабы не запутаться в собственных УПМ или не потерять равновесие в пространстве.       В комнате у Леви было как всегда чисто, чище, чем у всех остальных. На столе стоял не допитый утренний чай, который напитал комнату приятным ароматом облепихи. Открытые окна запустили в небольшое помещение лунный свет. Ночной ветер игрался с белым, сверкающем в дымке лунных бликов тюлем, раскачивая его на воздухе. Капрал лежал на мягкой кровати, терзая себя за странные мысли. Чёрт, чёрт, чёрт! Аккерман, идиот, что ты думаешь о ней, болван непутёвый. Ложись спать! Твои мысли лишь только усугубят ситуацию, ты должен сконцентрироваться на завтрашней тренировке, иначе этот суицидник ни черта не сможет сделать. Тебе же поручили присматривать за ним… Этот шарф, почему она не снимает его? Неужели так сильно дорожит этим подарком? За ним же не видно её…прекрасной шеи…