Вот и закончилась эта бешеная ночь, которая была переполнена плясками до дрожи в ногах, алкоголем до тошноты и едой до диких болей в области желудка.
— Ей стоило меньше пить вчера, — возмущался капрал, вытаскивая сонную Ханджи из бочки с водой.
— Ну и праздник вчера был! — умываясь, говорил Моблит Бернер (главный помощник Ханджи Зое).
— Чёрт! Помоги мне дотащить её до кровати! — кричал недовольный Леви, обращаясь к только что очнувшемуся Бернеру. — Ты же её главный помощник!
Юношу будто током пронзило от криков капрала, но тот послушно согласился помочь. Мужчины взяли девушку на руки, которая оказалась немного тяжелее, чем они предполагали, и направились в сторону комнаты главы отряда. Ханджи в это время постоянно бубнила себе под нос, размахивая руками во сне.
— Сколько же она выпила? Несёт, как от… — ворчал Леви, не закончив фразу, соблюдая субординацию.
Запах исходил и впрямь не самый приятный, видимо Зое, хоть и была девушкой, но в выпивке могла посоревноваться даже с «заядлым пьянчугой». Мужчины донесли её до кровати, накрыв одеялом и поставив на стол стакан воды: капельку заботы они умели проявлять. Настроение капрала с самого утра не задалось, как и сам день: всю ночь он плохо спал, постоянно просыпаясь сначала от девчачьих разговоров, а затем от непонятных криков выпивших горожан, разгуливающих по лесу вокруг штаба. Леви вышел на улицу, встретив полусонных Эрена и Армина.
— Ну и рожа у тебя, Йегер! — сказал капрал, осматривая шатающего Эрена.
— Доброе утро, сэр, — улыбнулся Армин, зевая и протирая глаза.
— Прошу прощения, капрал, мы плохо спали… — пожаловался Эрен и упал на скамью, чувствуя, как тяжёлые веки сами опускаются на уставшие глаза, окуная юношу в сон.
— Когда же этот бардак прекратится, — возмутился Леви, направляясь к командору Эрвину, чтобы отдать пару отчётов.
По дороге мужчина наткнулся на проходившую мимо Микасу, которая одна разгуливала по коридору в то время, как все остальные ещё спали.
— Ну и что же ты тут забыла одна? — поинтересовался капрал.
Девушка остановилась и сжала руками мягкий шарф, надеясь, что Аккерман не станет больше задавать ей вопросы.
— Меня потеряла? — улыбнулся Леви, осматривая спину Микасы. — Ну же, Аккерман, повернись ко мне…
Девушка не успела обернуться, как оказалась прижата к стене тёплыми руками мужчины, касания которого с той ночи она запомнит надолго. Микаса смотрела в глаза капрала, чувствуя его мягкое дыхание на своей шее.
— Скучала небось по мне со вчерашнего дня? — спросил Леви, спуская руку на талию ошеломлённой девушки.
— Нет, — уверенно ответила та.
— Не стоит мне врать, Аккерман. Ты же знаешь, как я к этому отношусь, — сжимая тело девушки, проговаривал мужчина.
— Капрал…
Микаса сжала запястье капитана, чувствуя, как порханье крыльев бабочек в животе разносится по всему телу сладкой дрожью. Сейчас она уже не такая смелая, как была несколько дней назад, выжидая момент, чтобы перегрызть капралу глотку. За углом послышались шаги приближающихся людей. Судя по голосу это был командор Эрвин и очнувшаяся после бурной ночи Ханджи, но, скорее всего, её просто разбудил Смит, так как вряд ли Зое после такой тяжёлой ночи смогла бы самостоятельно проснуться в течение ещё 4-х часов. Леви прижал девушку к себе вплотную и спрятался вместе с ней в рядом находившийся чулан, где, судя по всему, хранили вещи для уборки.
— Тс-с-с, — прошипел Леви, закрывая рот Микасе, которая оказалась полностью обездвижена в руках капрала.
— Ханджи, ты растеряла всю серьёзность на этом празднике! — отчитывал её Смит.
— Прошу прощения, командор, — проговаривала еле стоявшая на ногах Зое, хватаясь рукой за голову, которая буквально раскалывалась на части от ноющей боли.
— Там в погребе есть чудодейственный раствор от похмелья, — усмехнулся Эрвин, глядя на спящую главу. — Чуть позже зайди ко мне с отчётом от Леви.
— Микаса, не ёрзай, здесь и так тесно, — шептал Леви, пытаясь остановить Аккерман.
Пара стояла, плотно прижавшись друг к другу. Леви чувствовал подтянутое тело Микасы, сдерживая себя в животном инстинкте и пытаясь соблюсти субординацию. Горячая от нарастающего возбуждения кровь растекалась по сосудам всего тела мужчины лёгкими покалываниями не только в области паха, но и в зоне висков, что пульсировали от каждого вдоха девушки.
— Если бы Вы мне так не держали рот, я бы не ёрзала, — возмущалась Микаса, высвобождаясь из хватки Леви.
— Мы, по-моему, уже перешли на «ты», не так ли? — переспросил капрал.
Девушка замолчала, слушая шаги проходящего мимо чулана Эрвина, в надежде, что он их не услышал. Не хотелось бы попасть в его поле гневного обозрения. Микаса открыла дверь, направляясь к лестнице, дабы вернуться в комнату.
— Ты так и не ответила на вопрос, — остановил девушку Леви, — Микаса…
— Извините, сэр, — добавила она, — точнее Леви.
Мужчина смотрел вслед уходящей Аккерман, поправляя уже успевшую смяться благодаря девушке рубашку. Микаса закрыла за собой дверь в комнату, утонув в чувствах смущения и стыда, которые накрыли её огромной волной. Девушка сжала губы, зарываясь носом в шарф, она ходила по комнате, мечась из стороны в сторону, от окна к кровати, от кровати к двери, не находя себе места от волнения.
— Ну что такое? — ворчала Имир. — Кто тут топает как слон? — девушка в полусонном состоянии перевернулась на другой бок, продолжая ворчать вполголоса. — Микаса, не мешай спать, чёртов жаворонок!
Саша перевернулась на край кровати, чуть не упав со второго этажа, хорошо, что на кровати были поручни. Она промычала сквозь сон что-то невнятное, больше похожее на чавканье счастливого сытого человека. Микаса открыла окно, запустив в комнату лучи солнечного света. На небе расхаживали огромные тучи, темнеющие с каждой минутой. Солнце игралось с ним на небе: прячась то за одной, то за другой, раскидывая их по сторонам и рассекая своими жгучими лучами, словно пытаясь предотвратить собирающийся дождь. Девушка уткнулась в книгу, тихо перелистывая страницы, дабы не разбудить сонных подруг, которые проспали до самого обеда.
— Мне такое сочное мясо снилось, — улыбалась Браус, потягиваясь и смачно зевая. — Оно такое большое и аппетитное, — проговаривала Саша, вытирая рукой бежавшие ручьём по лицу слюни.
— Тебе лишь бы поесть, — насмехалась над девушкой Имир, заправляя кровать.
— Все уже, наверное, в столовой, — сомневалась Хистория.
— Что?! Уже обед?! Мы чуть не проспали! — очнулась от своего «вкусного» сна Саша, словно её током пронзило. — Девочки! Скорее, а то Конни съест мою порцию!
Браус мигом подскочила с кровати и побежала в столовую так быстро, как не бегала даже от титанов. Девушки посмеялись и направились следом за ней. Микаса перебирала в руках край одежды, выпуская таким образом на волю накопившиеся эмоции, что не давали ей покоя. Кажется, Хистория уже догадывалась, кто терзает мысли столь тихой девушки.
— Это что? — послышался знакомый голос в коридоре.
— Это вино, — испуганно говорил Жан, пряча бутылку за спину.
— Ну и зачем оно тебе? — серьёзно спрашивал Леви.
— Ну как зачем…пить, — замялся с ответом Кирштейн.
— У нас есть чай. А это, — указывая на бутылку, гневался Аккерман, — я должен видеть у тебя в последний раз, чёртово отродье!
Капрал не на шутку разозлился, хотя казался Микасе очень милым утром. Конни смеялся над испуганным Жаном, больше боявшегося не самого капрала, а наказания, которое Леви может ему придумать.
— Ну и рожа у тебя! — кричал Спрингер. — Штаны не нужно сменить?!
— Я тебя сейчас на куски порву! — разозлился Жан, замахиваясь на друга.
Микаса отошла от девушек и проследовала за Леви до самого архивного кабинет, где обычно целыми днями находилась Ханджи, изучая книги и прочую ерунду про титанов. Но сейчас здесь был только Аккерман, наслаждаясь тишиной, пока глава отряда отсыпалась и приходила в себя. Это единственное место в этом здание, где тишина была ему обеспечена и где он мог отдохнуть от возгласов остальных.
— Смотрите-ка, сама пришла, — обернулся капрал, облокачиваясь о стол.
— Капрал…
— Леви, — перебил её мужчина, делая глоток свежезаваренного чая.
— Леви, — замялась девушка, сглатывая ком в горле, давящий на голосовые связки и не позволяющий ей справиться с чувством сжатости от собственных чувств, в которых она и сама не могла разобраться.
В комнату проник холодный ветер, пропитанный запахом надвигающегося дождя. На ещё совсем недавно безмятежном и спокойном небе закружились хмурые, угрюмые, свинцово-серые тучи, задавившие солнце своей дымчатой тяжестью. Сверкнула молния, а через несколько секунд вдалеке пророкотал гром, подтверждая своим ворчанием, что вот-вот на землю обрушится ливень. Аккерман вздрогнула, мышцы спины сжались, отдавая болью в область бедра, напоминавшую о неудачной схватке с титаном.
— Бесстрашная боевая Микаса боится грома? — поинтересовался Леви, отставляя уже пустую кружку в сторону.
Дождь застенчиво начал постукивать по крышам домов, по подоконникам и оконным стёклам, ласковыми длинными пальцами трогать оставшиеся на деревьях листья, приглаживать слегка выгоревшую под палящим солнцем траву. Снова раскат, жуткий грохот, напоминавший топот колоссальных гигантов. Микаса вся сжалась словно маленький ребёнок. Леви посмотрел на Аккерман и, взяв её за руку, потянул на кровать, заключив в свои объятия. Она слушала его успокаивающий голос, равномерный ритм его сердца, совершенно игнорируя раскаты грома, которые теперь её уже не пугали. Ласковые руки капрала, поглаживающие её по голове, напоминали касания маковых цветков, что усыпляли своим дурманящим разум ароматом. Комната пропиталась запахом сырости и мокрой земли, а звуки дождя стали превращаться в отголоски пещерного эха. Девушка уснула, лишь её реснички иногда подёргивались от движения век. Капрал смотрел на неё, не позволяя себе встать с дивана, дабы не разбудить Микасу, что так крепко спала на его коленях. Кажется, эта хмурая погода не собирается уступать тёплому солнцу на небе, продолжая контролировать власть над светилом. Жизнь в Разведкорпусе медленно и нерасторопно текла сонным чувством боли в голове и тошнотой от огромного количества выпитого алкоголя. Кто-то бродил по штабу в поисках занятия, кто-то сидел в столовой, пытаясь найти что-то, чем можно было бы закусить эту головную боль, а кто-то до сих пор отсыпался в комнате под звуки бушующей природы.
После дождя воздух обычно течет простором, ощутимо расходится перед тобой, растекается смешанными струйками тепла и прохлады от висящих точек растворённого запаха земли, оставляя тебе их острые проникновения. Чёрные тучи отступили, солнце наконец-то одержало вверх, раздвигая своими лучами дождливые облака. Леви поглаживал девушку по спине, прижимая к себе за плечи. Он и сам уже чувствовал, как сон пытается завладеть им. Мужчина слушал томное дыхание Аккерман, её возрастающее напряжение во время очередных раскатов грома, которые быстро покидали её, как только Леви касался её своими руками. Ему не хотелось уходить, он улыбался каждый раз, когда она сжимала его ноги своими пальчиками, это было так аккуратно, словно она пыталась подтянуть к себе мягкую подушку. Он улыбался…улыбался искренне и по-настоящему…
— Леви! Как хорошо, что ты уже тут! Искать тебя не нужно, — нарушая приятную атмосферу, говорила Ханджи, видимо очнувшись после мучительных попыток прийти в себя.
— Ты не видишь? — тихо произнёс Леви, надеясь, что Микаса не проснулась. — Она спит, не кричи, ты её разбудишь.
Зое непонимающе посмотрела на сидящего неподвижно на диване капрала и на только что проснувшуюся девушку, которая сонно протирала глаза. Голова Ханджи всё ещё кружилась в болевых ощущениях, а мышцы тянуло в сковывающей боли, поэтому она долго реагировала на все фразы, сказанные в её адрес.
— Но, Леви, — начала женщина. — Командор просил…
— Ну вот, ты её разбудила, — перебил её капрал. — Выметайся отсюда скорее! — командовал Аккерман, настойчиво обращаясь к Зое.
— Поняла, поняла, уже ухожу, — бубнела Ханджи, забирая со стола пару отчётов и не законченные ещё два дня назад исследования о титанах.
— Что? Я уснула? — тихо спросила Микаса, оглядываясь по сторонам.
Леви уложил её обратно на колени, прижимая к себе покрепче. Волна приятных чувств накрыла его, шторм разыгравшихся эмоций окутал капрала с ног до головы. Он не хотел её отпускать, не хотел, чтобы она уходила.
— Мне нужно идти, — вырывалась из мужской хватки девушка. — Меня, наверное, друзья потеряли.
— Ты уверена, что хочешь уйти? — переспросил Леви, отпуская Микасу из своих объятий, но продолжая держать её за руку в надежде, что девушка передумает.
Она была непреклонна. Микаса направилась к двери. Что-то внутри тянуло её обратно к капралу, словно магнит, не позволяя сделать и шаг в противоположную сторону. Вот уже какой день невидимыми нитями он тянется к ней, а она к нему, к его бездонным голубым глазам, пытаясь опровергнуть эти чувства и скрыть их от самой себя…
***
— Так один отчёт вижу, второй, — говорил Эрвин. — А где отчёт от Леви? — спросил командор, уставившись на Ханджи.
— Видимо, он его не закончил, — неуверенно произнесла Зое, пытаясь прикрыть товарища.
— Ладно, в принципе с большей частью работы он справился. Завтра, чтобы все до единого были на тренировочном плацу, — командовал Смит. — И передай Аккерману, чтобы он не медлил с документами!
— Есть, сэр! — отдала честь Зое и покинула кабинет командора.
Женщина направилась обратно в архив, дабы продолжить работу над исследованиями о титанах. Кабинет оказался пустой, ведь совсем недавно она видела здесь Леви и Микасу. Ханджи зажгла лампу и, взяв в руки перо, принялась писать всё, что она отложила в своей памяти о пойманных титанах на потом.
— Чёрт! Да что за глупость выходит! — кричала Зое на весь кабинет.
Несколько раз она переписывала одно и то же, несколько раз пыталась переформулировать мысль и перестроить исследование заново, но всё обрушивалось в пропасть, пропадая без следа. Ханджи кипела от злости. Женщина замахнулась ногой и опрокинула стол, что упал с диким грохотом: она почти перевернула его. Проходивший мимо Леви остановился и нервно посмотрел на Зое, чувствуя, как его глаз дрогнул от недовольства.
— Ой, прости за шум, — отвечала та, поправляя очки. — На столе был огромный таракан.
— Надеюсь, это помогло тебе избавиться от него, — добавил Аккерман, размешивая ложкой чай. — Вот тот отчёт, который просил Эрвин.
— А, спасибо, — замялась Зое и забрала листки бумаг, чтобы поставить печать и роспись.
Очередной день в штабе прошёл незаметно: наверное потому, что все лениво отсыпались от вчерашнего праздника. Под вечер жизнь в Разведкорпусе снова закипела бурной чередой событий. Все участники отрядов находились в столовой, в основном выпивая по несколько стаканов воды или чая, пытаясь утолить жажду, которую оставил после себя алкоголь.
— Конни, ты ведь не будешь, да? Я заберу! — отнимая порцию уставшего Спрингера, говорила Браус.
— Не кричи Саша! — возмущался Конни, хватаясь за голову, которая лишь только к вечеру решила напомнить о вчерашнем дне.
— О, Микаса! Можно я и твою порцию возьму? — улыбалась девушка, уже собираясь забрать еду Аккерман.
— Нет, — без колебаний возразила Аккерман.
— Микаса, а куда ты ушла сегодня в обед? — поинтересовался Армин. — Тебя Хистория искала.
— Я была в архиве, — быстро придумав отмазку, выдала девушка.
— А что ты там делала? В архиве в основном пропадает только Ханджи, изучая материалы о своих титанчиках, — усмехался Жан.
— Я помогала ей, она попросила, — ответила девушка, начиная приём пищи, дабы друзья отстали со своими глупыми вопросами.
В столовую вошёл капрал, чем отвлёк внимание окружающих на себя.
— Ой, смотрите, мистер чистюля идёт, — смеялся Кирштейн.
— Именно от этого чистюли ты чуть не налажал в штаны сегодня, — добавил Спрингер, отчего Жан резко притих.
— Он что сюда идёт? — спросил Армин.
— Да ну нет, я снова где-то пропустил пыль?! — уже начал возмущаться Эрен.
— Аккерман, после ужина жду на улице, — произнёс капрал, отчего девушка смутилась в намерениях его просьбы. — А ты, Йегер, действительно пропустил пыль на верхней полке.
— Что?! — возмутился Эрен, расплываясь по столу безжизненной материей, по которой было видно, как он достал его своей уборкой.
Девушка игнорировала шумные разговоры ребят.
Зачем? Для чего? Неужели он хочет обсудить сегодняшний день? Или его интересует вчерашний случай? — Микаса чувствовала волнение в области живота, которое поднималось по груди прямо в горло, сбивая весь аппетит, отчего есть уже и впрямь не хотелось. Леви был на удивление спокоен, даже в разговоре с Эреном — непоколебим, без желания напасть на него с избиениями. Но мысли, терзающие Микасу весь ужин, не давали покоя.
***
Девушка вышла на улицу из штаба. Солнце уже село за горизонт. Вновь набежавшие тучи окончательно скрыли его лучи своими пышными и мягкими дужками. Микаса завернула за угол здания, где было относительно темно по сравнению со входом в штаб. Аккерман сидел на каменной лестнице, ведущей по склону к заброшенной деревне, где трухлявые крыши домов провалились внутрь зданий от старости. Эта дорога уходила в самую даль и вела прямиком в оживлённый город.
— Микаса, — начал Леви, как только услышал шаги девушки, — у тебя ведь есть свободная минутка, чтобы поговорить?
— Да, — ответила Аккерман, всё ещё не понимая, зачем капитан позвал её.
— Подойди сюда.
Девушка подсела к капралу на холодную каменную плиту. Мужчина смотрел на небо, где в данный момент луна сменяла вечернее солнце. Её серебряные лучи пробивались сквозь хмурые облака, заставляя их светиться пудровым светом.
— Я хотел бы поговорить с тобой, — начал Леви.
— И что же вы хотите мне сказать?
— Микаса…- Аккерман повернулся к девушке.
Она взглянула в его глаза, чувствуя, как начинает тонуть в них, она захлебнулась в его чувствах, что вырвались наружу за долгое время.
— Я… люблю тебя, Микаса.
— Почему…? — её голос начал вздрагивать, пытаясь собраться в единый звук. — Вы же знаете, что я ненавижу…
— Но сейчас, — перебил мужчина, — ты не ненавидишь меня, верно?
— Я… но, капитан…
Девушка не успела договорить, как мужчина приблизился к Микасе, заставив её замолчать касанием своей руки. Он вновь дотронулся до её сладких губ пальцами: они стали намного мягче, словно лепестки распустившейся майской розы. Леви позволил себе соприкоснуться с её манящими губами в нежном поцелуе. Он чувствовал, как его сердце сейчас буквально разорвётся от истеричного ритма. Ошарашенная Микаса замерла, её дыхание точно остановилось, она не могла сделать глоток воздуха, а это чувство, такое приятное и лёгкое, расплылось по всему телу, начиная обжигать каждую клетку кожи до холодных покалываний. Девушка закрыла глаза, понимая, что не может больше контролировать этот океан эмоций внутри себя, как и Леви не может больше сдерживать свой. Она наконец отдалась капралу. Она утонула в его ласке, захлебнулась в этом чувстве любви надменного капитана. Тучи разошлись, словно пугаясь яркого свинцового света, что так яростно излучала луна. Пара сидела в полной тишине, слушая звон небесных звёзд, что заиграли своими бликами для влюблённых.
