***
Антрополог вошёл в квартиру. На звук открывшейся двери пришла мать и, не увидев пакетов с продуктами, начала кричать на Корекиё. Шингуджи получил пару довольно сильных ударов и царапин от осколков разбившийся бутылки. Женщина ушла в комнату, а Киё отправился обрабатывать царапины. Вскоре всё было обработано перекисью. Антрополог отправился в свою комнату. На столе лежал канцелярский нож, который так и просился в руки. Корекиё взял предмет и поднёс к руке. Сейчас ему так хотелось погасить душевную боль физической. Он надавил на тонкую бледную кожу лезвием. Струйка алой жидкости потекла из пореза. Он был не глубоким, что не очень устроило Киё. Он надавил сильнее. Алой жидкости стало больше. Слой эпидермиса и дермы был прорезан, но до мяса не дошло. На этой глубине Шингуджи решил остановиться. Он сделал ещё несколько таких порезов и пошёл перевязывать руку. Корекиё лёг на кровать прижимая к груди больную руку, но уснуть так и не смог. Утро. Было воскресенье, так что идти никуда не надо было. Корекиё решил сегодня отлежаться дома, но надеялся что Амами напишет или позвонит ему. Весь день антрополог пролежал на кровати копаясь в своих мыслях и периодически плача. Он почти и не выходил из комнаты. Даже не ел ничего. День у Рантаро выдался хороший. Он целый день гулял с Каэде. Амами и Акамацу успели сходить в кино на какой-то ужастик. Он даже и не вспомнил про Корекиё. Ну и зачем ему он, когда есть милая и прекрасная Каэде. Авантюрист вернулся домой в хорошем настроении. Он лёг на кровать и моментально вырубился.***
Вот и настало утро понедельника. Класс постепенно начал наполняться людьми. Все расселись по своим местам, кроме Каэде. Она села с Рантаро. Ирума посмотрела на обоих с неким презрением, а затем сделала вид, будто ей всё равно. Кокичи и Шуичи заметили это и пошли спрашивать у Амами, что же произошло. Акамацу рассказала об их плане и попросила не выдавать его. Парни согласились подыграть и сели на место. Корекиё пришёл позже всех. Он опоздал на 5 минут. Шингуджи постучал в дверь и вошёл в класс. — Извините за опоздание... — сказал антрополог войдя в класс. Вид у длинноволосого был, мягко говоря, так себе. Заплаканные глаза и синяки под ними, растрёпанные волосы, мятая рубашка и перебинтованая рука. Учитель по японскому проигнорировал всё это и просто сказал: "садись". <<Авокадо>> заметил, что что-то не так. У него было плохое предчувствие. Весь класс шептался по поводу Киё, а тот делал вид, что не замечал их. Весь урок Шингуджи сдерживался, чтобы не заплакать. Он заметил, что Каэде пересекла к Рантаро. Прозвенел звонок. Амами направился в сторону Корекиё, тот же поднялся и пошёл в коридор. Авантюрист в недоумении пошёл за ним. Антрополог сдался и просто остановился. — Киё, что-то случилось? — спросил <<авокадо>>, положив руку на плечо парня. — Всё в порядке, Таро, не беспокойся... —сквозь внутреннюю боль улыбнулся Корекиё. — А по-моему что-то не так... А что у тебя с рукой? — Рантаро нежно коснулся запястья Шингуджи и приподнял руку что-бы осмотреть. — Да так, ничего... — сказал антрополог. Авантюрист размотал бинт и увидел порезы. Сказать, что он был в шоке —ничего не сказать. — Боже мой, Корекиё, почему ты резал себя?! А в ответ молчание. Рантаро допрашивал его, но всё было тщетно. Из-за недосыпа Корекиё отключился, последнее, что он видел — это паникующего Амами.***
Лужа алой жидкости медленно растекалась по полу. Бездыханное тело девушки лежало перед Киё. Шингуджи начал смеяться, как припадочный. В руках был нож весь в крови пианистки. Слёзы стекали по щекам антрополога. Он вовсе не хотел этого. Нет... Он пытался остановить смех, но ничего не получалось. Тогда, поднеся нож к горлу, он резко нанёс самому себе смертельную рану. Захлёбываясь в собственной крови и слезах, он всё ещё смеялся. Веки тяжелели и парень был готов принять собственную смерть. Что-то нежно косалось щеки Корекиё. Шингуджи приоткрыл глаза. Это был всего лишь дурной сон. Антрополог увидел Рантаро который, нежно проводя по щекам Киё рукой, убрал слёзы. — О, ты наконец-то проснулся. — Амами улыбнулся. — Тебе снилось что-то плохое? Ты плакал во сне. Рантаро выглядел обеспокоенным. — Где я? — Корекиё попытался приподняться, но <<авокадо>> не дал этого сделать. — Полежи немного, тебе нужно набраться сил. Ты у меня дома. Просто ты вырубился тогда, в школьном коридоре... и я понёс тебя в медпункт. Там сказали, что это переутомление. Я решил отнести тебя домой, но никто не ответил на звонок в дверь, поэтому ты сейчас у меня. —авантюрист улыбнулся. — Может быть, хочешь перекусить чего-нибудь? — Давай... — ответил антрополог. — Океюшки, тогда я пойду что-нибудь приготовлю, а ты полежи немного. —Рантаро встал со стула и направился на кухню. Длинноволосый чувствовал сладкий запах Амами. Киё покраснел. Шингуджи погрузился в свои мысли. Вскоре пришёл зеленоволосый. — Давай-ка я тебя понесу на кухню. —авантюрист поднял антрополога на руки и понёс на кухню. — Зачем ты меня на руках носишь? —спросил Корекиё. — Тебе нужно восстанавливаться, я очень беспокоюсь за тебя. — Таро улыбнулся. — Но всё же не так серьёзно... Я же не при смерти. Да и тем более, я чувствую себя уже лучше. — сказал Киё. — Я просто очень беспокоюсь о тебе... —ответил Рантаро. Парни сидели на кухне и ели макароны, о чём-то болтая. — Кстати, Каэде очень беспокоилась о тебе. Надо бы ей позвонить. — сказал Амами. После упоминания девушки Киё стал каким-то мрачным. Ему так хотелось, чтобы она провалилась сквозь землю. Амами говорил с Акамацу по телефону. Длинноволосый смотрел в пол, пытаясь вновь не заплакать. Он не понимал сам себя. Почему же ему так больно?***
Корекиё был дома. Шингуджи лежал на кровати. Он пообещал Таро, что ляжет спать, так что Киё попытался уснуть. Ничего не снилось. Лишь пустота...