Правда про Эндемиона.

       Прошло полгода с тех пор, как воины победили Галаксию. Старлайты улетели со своей принцессой восстанавливать родную планету Кинмоку. Ни демонов, ни войн — жизнь в Токио шла своим чередом. Рей и Минако стали певицами и постоянно ездили на гастроли, Ами пошла учиться на врача, Мако поступила на повара и одновременно помогала Мотоки в Короне. Усаги из плаксы, неумёхи и дуры стала студенткой факультета журналистики, а Ами иногда помогала ей с учёбой. Мамору улетел в США учиться, оставив Усаги одну.       Серенити осталась наедине со своими мыслями. Она сидела на подоконнике и любовалась пейзажем Токио. — Ночной Токио, как же это красиво… — думала Лунная принцесса. Она наблюдала за ночным небом и вспоминала его, вспоминала те дни, которые проводила с ним. — Как же я скучаю о Сейе... Почему в моём сердце разливается тепло, когда я думаю о нём? Неужели я влюбилась в него? Нет, этого не может быть, ведь я люблю Мамору! Сейя для меня просто очень хороший друг. Нам пришлось через столько пройти, он всегда поддерживал меня в трудную минуту. Если бы можно было повернуть время назад, тогда бы там, на крыше, я сказала бы ему, чтобы он остался, но теперь поздно, прошлого не вернуть… Её глаза наполнились слезами, солёные струйки стекали со щёк и капали на подоконник. Ночное небо прочертили три звезды, она подняла свои васильковые глаза и загадала желание: — Пусть он прилетит снова и назовёт меня Куколкой. Всё, Усаги, хватить реветь, — убеждала себя девушка, — он, наверное, уже забыл меня. Усаги встала с подоконника, подошла к тумбочке и открыла верхний ящик, там она наткнулась на брелок-мишку. Сразу нахлынули воспоминания. — Свидание с Сейей... Как же мне было тогда хорошо, как будто так и должно быть. Но судьба жестока — она распорядилась так, что нам нельзя быть вместе. Теперь она понимала, как ему было больно, когда она вспоминала Мамору. На её глазах снова появились слёзы, но это были не просто слёзы — это были слёзы горечи. Она села на пол и громко заплакала, её тело вздрагивало от рыданий. Как же это больно: осознавать, что ты была не права. — Зачем? Зачем? Почему мне так больно? Сейя, Сейя, вернись, пожалуйста, вернись, я не могу без тебя! Как же я хочу утонуть в твоих глазах, запустить руки в твои роскошные волосы, хочу снова ощущать твой аромат и почувствовать твои объятия. Нет, я не могу, я должна быть с Мамору! В комнату вошла чёрная кошка с полумесяцем на лбу. — Усаги, с тобой всё в порядке? Ты плачешь? — Нет, Луна, тебе показалось… Девушка встала с пола, вытерла свои кристаллики слёз рукой и направилась в ванную. — Ты думаешь о нём, да? — О чём это ты, Луна? Я тебя не понимаю. — Ты знаешь о ком я. Ты ведь вспоминала Сейю? — Нет, с чего это ты взяла, что я о нём думаю? — А почему же ты тогда плакала? — Ну, — задумалась блондинка, — ну, просто я соскучилась по Мамору, поэтому заплакала, ведь он мне даже ни разу ещё не написал и не позвонил. Может, он меня разлюбил? — О чём ты говоришь, Усаги?! Мамору тебя любит, просто ему сейчас, наверное, некогда. Ладно, отложим этот разговор. Лучше ложись спать, а то опять проспишь и опоздаешь в школу. Спокойной ночи, Усаги. — Спокойной ночи, Луна, — сказала блондинка и зарылась с головой в одеяло. Она даже не заметила, как провалилась в сон. Девочки — Уран, Нептун, Сатурн, Плутон и Марс — не поймут её, ведь они считают, что Мамору ей предназначен судьбой. А Венера и Юпитер не смогут ничего сказать. Стоит ли Усаги и Мамору менять свою судьбу? Понимала её только Сейлор Титания, но даже она осознавала, что она может сделать сейчас, ведь Селена — мама Серенити.