* * *
Прошло много времени с того момента, как её сюда бросили. Хм… Кажется, она уже переживала нечто подобное. Чувство ностальгии, от которого всё происходящее — было всего лишь несмешной шуткой, насмешкой со стороны святых. Пленницу это злило. Она в гневе сжимала дрожащие ладони, но в тот же миг устало опускала голову, разжимая их и позволяла телу медленно сползти вниз по ледяной стене. Снова. Снова Элизабет была жалкой девчушкой, что потеряла всякую надежду выбраться из этой бездны, и свернувшись в калачик, забилась в самый дальний угол — подальше от авантюр, света и прошлой себя. Второе падение было куда более жестким. Мысленно девушка себя ненавидела, винила за это, ведь знала, чем большую надежду она обретет — тем больнее будет потерпеть поражение. Знала и всё равно ступила на тонкий лед, доверившись Гармадону. Он поклялся ей. Пообещал, что не смотря на всевозможные трудности, Элизабет обретет свободу! Что он не бросит её на половине пути, как и она его. Оставалось только надеяться, верить и ждать, что Мастер разрушения исполнит данную ей клятву. Но как это сделать, если буквально стоишь на краю бездны? Что, если ниндзя забыли о ней? Что, если всё давно закончилось и она навсегда останется гнить в этих стенах, в полном одиночестве? И так можно перечислять до конца, всё больше накручивая себя, калеча и без того шаткий рассудок! Нет. Элизабет должна довериться им хотя бы сейчас, она уже это сделала, на секунду открывшись Ллойду: «…Я не хочу быть пленницей и оружием в руках Чена. Пожалуйста, помоги мне! Вы — мой последний шанс выбраться.» — глупость, конечно, говорить нечто подобное человеку, кто также как и ты оказался в ловушке. Но иного выбора не было. На одной чаше весов была Элизабет, а на другой — Гармадон. Клаус сам говорил, что в скором времени энергия изберет лишь один сосуд, оставив второй без единого шанса. И как бы эгоистично это ни звучало, даманаре решила выбрать себя. Её слишком долго удерживали на самом дне, смешивали с грязью, вертели так, как только им вздумается! И никто ведь тогда не пришел на помощь, все пытались спасти только себя — вот как на самом деле работает их мир. Останется только один. И Элизабет была готова побороться за место победителя с Ченом и Клаусом — чудовищами, уничтожившими её. Далеким эхом прошлого, всплыли слова Скайлор в мыслях девушки: «Убей их! Убей!» — вот кто первый подкинул ей идею о побеге, о неправильности всего происходящего, кто позволил ей выйти из тени и начать действовать, вселил надежду. Кинжал. О, если бы он только был в её руках в тот момент! Всё могло бы быть по другому. Или же она так пыталась переубедить себя? Нет, всё произошло именно так, как и должно. Элизабет знала на какой риск идет, понимала и мысленно готовила себя к тому, что случилось с ней сейчас. Всё закончилось именно там, где и началось — в тронном зале Чена…* * *
Они шли непозволительно близко друг к другу. Чену ничего не стоило, чтобы прямо сейчас приобнять её за плечи одной рукой и прижав ближе к себе, уже намертво закрепить видимость того, что Элизабет — его собственность. Девушка чувствовала его внутреннюю радость и ликование, ведь всё прошло в точности так, как и планировал Мастер: Она позволила своей сущности пробудиться, пошатнула состояние его врага, и в конечном счете вернулась обратно под его крыло. Потерянная, беззащитная, слабая. Такой он и видел её, по крайней мере, Элизабет хотелось этого. Хотелось усыпить чужую бдительность, заставить поверить, что она действительно нуждается в нём, что больше не намерена бороться. Как и любому другому дамнаре в тот день, ей пришлось склонить перед своим Мастером голову, стиснув зубы и жеманно улыбаясь. Но всё ради того, чтобы потом, в решающий момент, незаметно нанести удар в спину… — Подумать только, — наигранно восторгаясь, вздохнул Чен, — совсем недавно мы столкнулись в этом зале реликвий! Ты помнишь, Конни? — Давно забытое имя неприятно коснулось её ушей, на что Элизабет также фальшиво улыбнулась, кивая. — Да. Припоминаю. — И я прекрасно помню, что уже тогда посвятил тебя в свои планы… — …частично, Мастер Чен. — Сухо оборвала его речь девушка, продолжая невозмутимо глядеть вперёд, не обращая внимания ни на переменившееся лицо Чена, ни на пустые безделушки. — Ах, ты об этом. — Коротко посмеялся он, невинно пожав плечами, — Мне просто показалось, что нагружать твою головушку таким огромным потоком информации сразу — слишком жестоко. Всё же, тогда ты была далеко не в лучшем состоянии. Я не хотел ещё больше сломать тебя, Конни… «Да неужели? — саркастически пронеслось в её мыслях, — Как заботливо! Ты же просто не хотел, чтобы я хоть что-то знала о себе и своем происхождении. Лжец. Я лишь чудом сумела избежать твоего дурного влияния.» — В этот миг Элизабет задумалась, погружаясь в события двух месячной давности. И правда, а что с ней было бы, не появись вовремя Скайлор и ниндзя? Она ведь уже была практически готова взаправду присягнуть Чену, ведь не считала его идеи и мысль столь отвратительными, скорее, они её даже восхищали. Словно её внутренняя тьма тянулась к схожей энергии, требуя большего. Но что тогда с ней случилось, после появления Гармадона? Тот всплеск незнакомой энергии, который она ощутила во время перевязки его руки — он был таким сильным, точно пронзающий её насквозь клинок света. Внутри Элизабет словно зародился источник тепла и светлой энергии, пропитанной надеждой и нежеланием принимать ту холодную тьму, с которой девушку упорно пытался связать Чен. Все его грандиозные мысли, идеи и планы в один момент показались ей лишь фальшью, за которой скрывается только прогнившее нутро Мастера. И Скайлор, так вовремя отдавшая ей кинжал, подтолкнувшая её к мыслям о побеге и мести Чену и Клаусу, своими словами буквально намекала ей: «Предай своего Мастера!» Вопрос был лишь в том, для чего Мастер янтаря укрепила в ней эту надежду? С чего вдруг решила, что сейчас — самый подходящий момент, для того, чтобы вручить Элизабет прямую подсказку от стороннего наблюдателя? Причем, очень умелого игрока, который обыграл ситуацию так, чтобы и Скайлор покорно выполнила свою задачу, и Элизабет поддалась течению?Кто всё это время был ближе к тебе, Конни?
Кто взрастил тебя, когда ты провалилась во мрак?
Кто ближе всего к тебе?
С кем ты будешь сильнее?
«Клаус… — имя Правой руки автоматически всплыло в её голове, и от одного его звучания ей становилось невыносимо плохо, точно одна мысль о нём была способна опустошить её целиком. — Подумать только, если это действительно твоих рук дело…то будет ли сейчас правильно поступить так, как я задумывала. Или, точнее сказать, ты задумывал.» По телу прошла едва ощутимая рябь. Голова закружилась, внезапная догадка оказалась равноценна сильному удару, совсем как на тренировках, когда боль и увечья снова стали неотъемлемой частью жизни девушки. Внутри засел страх, ей нужно что-то сделать. Сейчас! «Как бы то ни было, я не могу бездействовать. Примкнуть к Чену, продолжить мило беседовать с ним, тем самым вновь поставить под угрозу чужое доверие ко мне — такая себе перспектива. Но и играть по сценарию Клауса — тоже не выход. В конце концов, его продуманный финал может оказаться в разы хуже того, что придумал Чен. — Она стиснула зубы, нервно сжимая и разжимая кулаки, чувствуя, как внутри пульсирует энергия. Ей нужно быть осторожнее, но собственная сила противится этому, желает выйти наружу огромным потоком, который, вероятно, приведет её к падению. — Я не могу так подставлять себя. Не могу лишить нас возможности выбраться из плена…снова. И, быть может, бросить Ллойда — плохая идея. Он так доверчив, навиен…совсем как я. Жалкое зрелище. И оттого не хочется разочаровать его. Хочется довериться — что я и сделала. Наверное…» Элизабет не понимала, могло ли это считаться доверием? Она продолжает плести собственные интриги за спиной тех, кого назвала союзниками, кому вызвалась помогать, кого попросила о помощи. Умалчивает, недоговаривает, не посвящает их хотя бы в общие черты своих планов, даже простым намеком. Нет, это что угодно, но не доверие. В один момент, она поняла, что её вообще не должно быть здесь! Ей не следовало высовываться из прикрытия, приходить к Чену, лгать, идти по чертовому залу реликвий и выжидать момента. Элизабет должна была прислушаться к словам «Наставника», не забывать их… Но что теперь остается, поддаться чужой воле или весьма глупо погибнуть? Впрочем, эта монета с одинаковыми сторонами, просто выбирая первый вариант — она ненадолго отсрочит второй. Вряд ли, Клаус окажется способен сделать так, чтобы необходимым для энергии сосудом оказалась именно дамнаре, а не Гармадон. — Это весьма разумно с вашей стороны. — Произнесла вслух Элизабет, чувствуя легкое головокружение и страх, ползущий по спине. Попыталась улыбнуться, чтобы не вызывать лишних подозрений, но нахлынувшая усталость подавила в ней это желание. — Однако, сейчас я нахожусь в не меньшем замешательстве. Эта сила… — …такая необычная? — Предположил Чен, мельком взглянув на дамнаре. — Пугающая. — Сухо ответила она. — Я и понятия не имею, что она из себя представляет и как мне её подчинить. — Рука осторожно коснулась груди, а Элизабет замерла посреди коридора, позволяя Мастеру повернуться к ней спиной. — Эта энергия пульсирует во мне, рвется наружу тогда, когда я этого не хочу. Она действует против моей воли. — Шепот был отчетливо слышен в повисшей тишине. И от каждого слова Чен всё сильнее напрягался, сжимая чешуйчатый посох. — Хах, а иногда мне просто хочется перестать зависеть от неё! — Горько рассмеялась Элизабет, решительно подступая к Мастеру и кладя руку ему на плечо, прошипела на ухо: — Перестать быть чьей-то марионеткой. Она изящно извернулась и практически ласково коснулась руки Мастера, удерживающей посох. Желваки заходили на скулах Чена, а глаза пристально следили за каждым движением девушки. — И вы…можете мне в этом помочь, Мастер Чен, — почтительно улыбнулась Элизабет, замечая, как тело мужчины напряглось, словно он был готов вот-вот ударить её. Чего, впрочем, она и ожидала, но он оставался таким же спокойным. По крайней мере, внешне. — Конечно. Мы же союзники, моя дорогая, — ласково пропел он. Возобновляя шаг. Пара минут напряженного молчания, сопровождаемого только глухим шарканьем подошв по ковровой дорожке и редким хмыканьем Чена, когда его взгляд задерживался на окружающих их реликвиях, а после и на обычных вазах, экзотических растениях в цветных горшках. Элизабет испытывала чувство ностальгии, которое отзывалось глухой тоской внутри и вязким, тяжелым комом в груди. Прошло не так много времени, всего-то два месяца с момента её «Пробуждения», но этот промежуток оказался слишком насыщенным и полным на события. Она точно не могла ожидать и быть готовой к тому, чтобы попасть в этот круговорот интриг. А сейчас дамнаре даже не могла надеяться на то, чтобы выбраться из него живой. — Всё идет по плану, Мастер Чен, — отчеканил командир стражи, почтительно склонившись перед вошедшими в тронный зал Элизабет и Ченом. — Мастера стихий схвачены и остался только один — Зелёный. Мне следует ослабить защиту дворца на сегодня, чтобы мальчишка добрался до вас…в менее потрепанном состоянии? — Выпрямляясь и заглядывая в лицо девушки, Айзор широко ухмыльнулся, обнажая ряд острых зубов. С их первой встречи в темнице, когда Элизабет только выпустили, его взгляд ничуть не изменился. Всё тот же неподдельный интерес вызывала в нём дамнаре. — Как низко ты оцениваешь силы нашего Легендарного зеленого спасителя! — Расхохотался Мастер, — Я попрошу тебя ослабить стражу только для того, чтобы мы не лишились большей части армии. Тем более, не забывай, с ним также придут союзники. — Вы о Лорде Гармадоне и сбежавшей девчонке? — Всё верно. Они не так просты, как может показаться, тем более, не забывай, что один из них — мой бывший ученик. — Как скажете, Мастер, — очередной поклон последовал за этой заученной фразой, после которого Айзор поспешил удалиться, оставляя Чена наедине с Элизабет. — До чего приятно быть на шаг впереди! — Вздохнул Мастер, проходя в центр зала и разглядывая пылающий золотом купол. — Перед тобой в тот же миг открывается столько возможностей, столько различных путей, по одному из которых ты сможешь повести остальных…ведь эта игра принадлежит тебе! — Он восторженно сжал дрожащую руку в кулак, пытаясь уместить в ней всю ту власть, какая опьяняла его с каждой секундой всё больше. И прошептал: — Какого тебе ощущать то же самое, Конни? — Тяжело. — Честно призналась девушка, задерживаясь на величественной фигуре перед собой. — Непривычно. — Она наполнила легкие кислородом, прежде чем продолжить: — Мне страшно от такого количества власти, Мастер Чен, а вам? — Он и не заметил, как Элизабет снова приблизилась к нему. Как чуть склонила голову, шепча на ухо: — Вам не страшно потерять контроль? — Она будто насмехалась над ним. — Вокруг ведь столько фигур, что можно легко запутаться, не уследить, потерять врага из виду. А потом, в решающий момент… — Металлические чешуйки неприятно обожгли её кожу, а хорошо-заточенные концы глухо проскребли по ладони. — …получить удар в спину? Короткая пауза продлилась для неё как вечность, крупицы недавних событий отразились в её полном решимости взгляде, а грудь судорожно дрогнула, пропуская один вдох. Руки крепко ухватились за посох, нещадно царапая кожу, и одним рывком она попыталась вырывать его из рук у опешившего Мастера…* * *
Дальше всё как в тумане. Только пульсирующая боль перетекающая от макушки до затылка, сквозь которую Элизабет не удавалось разглядеть оставшиеся крупицы пазла. Новая волна боли заставила её стиснуть зубы, сдерживая крик и болезненный стон, ставший поперек горла. Она чувствовала как горит её тело. Тепло плавно течет по венам, вместе с пульсацией инородной энергии внутри, а после резко исчезает, стоит ему коснуться кистей рук, скованных цепями. Местекамень не позволял силе вырваться наружу, отчего она начинала истощать саму Элизабет. Ей нужна свобода. — Долго я здесь не протяну. — Мрачно проговорила девушка, прислоняясь спиной к холодной стене и глядя в свое помутненное отражение на полу. В глазах вспыхивал всё тот же проклятый огонь, и с каждым разом горел всё ярче. — Что, впрочем, не так уж и плохо. Чена не обрадует моя смерть, как и Клауса — отличный способ насолить им, да только вот, я вряд ли смогу лицезреть отчаяние и гнев на их лицах. И все старания были бы напрасны…для меня. Остальные найдут способ спастись и без моего участия. — Элизабет тихо рассмеялась, — Но если я останусь в живых, то всем придется не сладко. Я буду страдать от своей силы точно также, как и сейчас, а Ллойд с его командой, скорее всего, погибнут под натиском Бессмертной армии. — Всё верно. — Согласился голос откуда-то сверху. Она не заметила, как перед ней выросла знакомая фигура в темном плаще. — Не значит ли это, что тебе нечего терять? — Тонкие губы исказила усмешка, а тонкие пальцы скользнули по её подбородку, приподнимая его. В потускневших глазах мелькнула надежда.* * *
— Это плохая идея, Нейро, — обеспокоенно прошептал Гриффин, оглядывая двух крупных мужчин неподалеку. — Ты только сильнее пострадаешь! Оставь это. Но Мастер сознания наотрез отказался, продолжая копаться в замке, пока Тёрнер, с неохотой, следил за действиями стражи. — Нас изобьют, а затем нацепят кандалы покрепче. — Угрюмо продолжал Мастер скорости, сложив руки на груди. — А тебе, видимо, мало было! — Указывая на фингал у себя под глазом, выпалил Гриффин, всё также вполголоса. — А знаешь, некоторые девушки считают шрамы привлекательными. — Подметил Нейро, усмехаясь краешками губ. Тёрнер скептически хмыкнул, а после, с ноткой издевки, ответил: — Не думаю, что это относится к Токс. Сейчас ты напоминаешь сгнивший инжир, но никак не брутального мужика…вроде меня! — Горделиво вскинув подбородок, он сверкнул красными стеклами очков, исподлобья смотря на Нейро. Который, не долго думая, легонько пихнул товарища в бок. — А что? Ты сам в этом виноват. Даже сейчас не слушаешь меня! — Тёрнер тяжело вздохнул, вмиг становясь серьёзнее. — Они убьют нас, Нейро, рано или поздно, клянусь тебе. Лучше не провоцировать Чена. Остановись. — Не могу. Гриффин, прости, но я не могу не попытаться спасти нас. — Растерянно пробормотал Мастер сознания, пока его руки замерли над замочной скважиной, — В этом моя вина. Я не должен был молчать, когда ниндзя пытались раскрыть правду во время пира. — Во взгляде Тёрнера мелькнуло непонимание, он чуь склонил голову, дабы лучше слышать шепот Нейро, — Я испугался чужих мыслей. Не захотел показывать их! Возможно, убеждая таким образом самого себя в том, что опасности нет… Что есть шанс победить или, хотя бы, вернуться домой живым. Глаза начало щипать от подступающих слез сожаления, но Нейро не позволял себе плакать и раскисать. Он должен вытащить их отсюда прежде, чем посох отнимет силы стихий. На поникшее плечо легла теплая рука Гриффина. Ему хотелось сказать что-то ободряющее, свести всё к наилучшему исходу, но все слова и мысли будто исчезли. Остался лишь страх и безнадёга — то, что он больше всего не любил чувствовать. — Делай то, что должен, Нейро, — Крепче сжимая темно-серую ткань кимоно, проговорил Тёрнер, — А я буду рядом, чтобы прикрыть спину. Мы…хотя бы попытаемся, а дальше, будь, что будет! Его голос, ранее звонкий и задорный, теперь звучал тихо, отрывисто, не до конца уверенно и даже отчаянно. Но Нейро был рад слышать и его, ведь тишина от чужих мыслей оказалась слишком непривычной для него. — Поверь, Гриффин, у нас ещё остались союзники, способные помочь. Я это знаю. — Коротко улыбнувшись, Мастер сознания достал из внутреннего кармана ранее спрятанную туда пулю, которую он обнаружил на земле, во время того, как его схватили культисты — кто-то бросил её вместе со своим оружием, очевидно, по той же причине. — Нам просто нужно, — аккуратно, стараясь не издавать лишнего шума, он поместил пулю в скважину, — дать им шанс. Вряд ли Тёрнер сумел понять его, но Нейро и не ожидал этого. Ему только предстоит провести один тяжелый разговор вместе с остальными Мастерами, которые также, как и они, сейчас томятся в закрытых камерах. Но даже если это окажется нелегко, Мастер сознания должен их убедить в том, что Скайлор ещё может им помочь.* * *
Она неподвижно сидела на кровати, глядела куда-то в пустоту. Скайлор полностью погрузилась в свои мысли, прокручивая момент, когда она привела последнего участника в ловушку. Когда перед мастерами предстал новый образ Чен — предателя и культиста. Ей было тошно от этого. Но она понимала, что остальные варианты привели бы её к более плачевному финалу, нежели тот, который пророчит ей Мастер Чен. Теперь она не была неясным пятном на его фоне, а лишь четкой копией. Такой же лживой и жестокой. Возможно, Скайлор могла бы стать лучшей из самых худших версий Чена, если бы захотела. Но, всё же, ей досталось что-то и от матери. Упрямство, желание сделать всё в точности наоборот и жажда хоть какой-то справедливости в этом мире — вот что не позволяло ей переступить черту. Цветы на прикроватной тумбе начинали понемногу увядать. Алые лепестки осыпались, бесшумно касаясь темного дерева. Но в воздухе по прежнему был слышен аромат любимых роз, который теперь отдавал для Скайлор горечью. Она прекрасно помнила, как кабуки преподнесла ей скромный букет со словами: «Мастер огня просил передать их вам…» От этого воспоминания грудь болезненно сдавило. Обида и злость душили. Одна за другой — крохотные слезинки упали на ткань костюма. Потускневшие глаза застилала дрожащая пелена из слёз, руки комкали одеяло под собой, а грудная клетка с каждым вдохом всё сильнее сжималась от охватившего девушку страха. В ушах раздавался неприятный писк, заставляющий голову идти кругом и неприятно пульсировать виски. Она понимала, что тонет, но не сопротивлялась действию темной материи внутри, ведь знала, что это ничем не поможет. Чем больше сопротивления — тем хуже для неё — всё это лишь пустая трата сил и энергии. Перед Скайлор стоял пустой флакон из-под снадобья, красиво сверкало стекло на солнце, точно это был дорогой хрусталь, на самом донышке растеклась крохотная капля фиолетовой жидкости, чей отвратительный вкус до сих пор оставался на кончике языка. Шум мыслей становился всё громче, голова напоминала собой волчок, который безостановочно крутиться, утягивая в свой сумасшедший танец и Чен. Тени вокруг неё начинали безудержно хохотать и резвиться, протягивая к ней свои когтистые лапы, так и норовя дернуть за волосы или оставить синяк от стальной хватки. Голос пропал, не хватало кислорода и из горла вырывались лишь ничтожные хрипы, в которых никто не смог бы распознать крик о помощи. «М-мам, помоги мне, пожалуйста! Я тону, разве ты этого не видишь?! Прошу…не оставляй меня здесь!» Вскоре, хрипы переросли в тяжелое, грозное рычание, какое обычно издавали дикие звери в глубинах джунглей. Тело било крупной дрожью, а карие глаза вспыхивали ярко-фиолетовым свечением, оставляя на месте глаз лишь две пустые, бездонные впадины. По подбородку стекала черная слизь, пачкая одежду, покрывало — всё, что окружало девушку…или же, это было жалкое подобие человека? Мертвенно-бледная, сухая кожа, покрытая множеством трещин с чёрными, глубокими прорезями. Неестественно выгнутые суставы, с длинными когтями, которыми наверняка можно с легкостью разорвать человеческую плоть. Скайлор напоминала давно иссохший труп, по непонятным причинам, начавший разлагаться только сейчас. Её тело с грохотом свалилось на деревянный пол, но она даже не дернулась — продолжила пялиться в одну точку, тяжело дыша и пачкая доски черной слизью, вытекающей изо рта. «Холодно. Тут так холодно. Я не чувствую своего тела, я не слышу биения своего сердца. Кровь застыла в венах, легкие отторгают кислород, руки и ноги не слушаются. Я будто умерла…» Комната погрузилась во мрак, наполняемая только приглушенным дыханием чудовища и тихими ударами лепестков…* * *
Было в его взгляде что-то, позволяющее отличить в чудовищной оболочке человека. Или же целитель начинал постепенно сходить с ума от постоянного нахождения бок о бок с этими существами? Отчего и мерещилось всякое — отклики света и здравого рассудка в этих бездонных, темно-фиолетовых омутах, источающих один лишь голод. Жажду крови, плоти. Клыкастая пасть искажена в жуткой улыбке, что очень не нравилось целителю, начинало казаться, что оно что-то задумало. И лишь дожидается удачного момента для того, чтобы привести свой план в действие. В расслабленной, даже скучающей позе, чудовище сидело на полу камеры, напоминающей своими размерами кладовую. Оно лениво перебирало воздух своими черными когтями, под которыми засохло немало крови от несчастных жертв, и всякий раз содрогалось от резкой головной боли, на время прерывая это бессмысленное занятие. Тощее тело было обтянуто сухой бледной кожей, в жилах текла вязкая черная жидкость — это явно была не кровь — темная материя, отравляющая организм этого человека уже очень долгое время. У него уже не было ни единого шанса на спасение, отчего целитель без зазрения совести запер его здесь, используя как подопытную крысу. — На благо человечества. — Повторял он себе, смешивая очередной препарат с недавними наработками для вакцины. Небольшое подвальное помещение служило ему лабораторией, которую никто не должен был обнаружить — лишний шум ни к чему. Внутри противно пахло спиртом, заставляя голову идти кругом. Нужно выйти на свежий воздух. Однако, для начала, следовало завершить начатое. Осталось всего-ничего и, возможно, главное спасение человечества окажется в его руках! От одной лишь мысли об этом, на губах целителя расцветала хищная, по-своему безумная и самодовольная усмешка. Он с головой погрузился в поиски лекарства, настолько, что любые преграды рассыпались перед ним, оставались где-то за гранью его понимания — только эксперименты и многочисленные попытки создания вакцины. В руках тускло блеснул стеклянный шприц. Медленно, фиолетовая жидкость начала наполнять его, достигая определенной отметки — практически до конца. Целитель был предельно осторожен и сосредоточен на процессе, нельзя было допустить, чтобы хоть одна капля попала на него — последствия могли оказаться катастрофическими — сожженная кислотой, часть лица была его вечным напоминанием об этом. — Главное не сопротивляйся. Это лишь усложнит мне задачу, а для тебя окажется пустой тратой сил. — Спокойно произнес он, прикрепляя на место стрелы шприц, и уверенно беря в руки арбалет. Подходить близко к зараженному казалось весьма безрассудным поступком. — Прими это за честь. Кто знает, вдруг, твоя жертва сумеет спасти нас всех от неминуемой гибели. Щелчок. После которого раздался оглушительный рев существа по ту сторону металлической решетки, стены пол и потолок завибрировали под звуковыми волнами, некоторые склянки вовсе опрокинулись, оставляя после себя лишь несвязное месиво из цветной жидкости и битого стекла. Целитель сжался, закрывая уши руками, хотя это мало чем помогало, ведь отвратительный писк всё равно какое-то время был отчетливо слышен, но это не помешало мужчине с интересом наблюдать за состоянием подопытного. Тощее тело дрожало, корчилось от боли на холодном полу, куда с мерзким хлюпаньем приземлялись сгустки черной жидкости, вытекающей изо рта, глазниц и ноздрей чудовища. Взбухшие вены омерзительно выпирали, были натянуты словно струны и сквозь полупрозрачный слой кожи виднелась темная материя. С обсохших губ отрывисто слетали слова на неизвестном целителю языке, постепенно переплетаясь в единый вопль. Вопль покойника. — З-запись н-ном-мер дв-двадцать с-с-семь, — пролепетал мужчина, бегло проводя рукой над столом, нащупывая записную книгу. Руки дрожали, отчего почерк выходил крайне неаккуратным, но сейчас его это не волновало — он спешил записать всевозможные изменения в состоянии подопытного:Подопытный бурно отреагировал на ДЕйствИе раствора ЧернолистНика и артЕмИсии. Вены выпирают. Изо рта и глазниц сочатся остатки темной МатЕрии — ОРгаНиЗМ постепенно очищается. Речь начинает проясняться. Тело оседает на пол, конвульсии прекратились…
Однако, подопытный не приходит в есбя…
Не дышит. Пульса нет.
Летальный исход.
Разочарованно опустив руки и обведя лабораторию опустошенным взглядом — целитель в гневе швырнул книгу в сторону. Что-то разбилось, но ему было абсолютно плевать. Следом за записями в стену отлетел стул, опрокинув склянки и стопку книг на рабочем столе. Лаборатория постепенно превращалась в жуткое месиво из разорванных страниц, битого стекла, разлитых препаратов и крови — на стене, меж тонких трещин выступали следы от ударов целителя. Он нисколько не жалел свое тело или помещение. Внутри рокотала обида, злость и отчаяние. — Месяцы… — глухо выдохнул он, зарываясь тонкими пальцами в растрепанные, сальные волосы и оттягивая их назад. — Месяцы упорной работы… Попыток найти лекарство… И всё насмарку! — Не сдерживая своих эмоций, он пнул стол, отчего тот жалобно скрипнул и пошатнувшись на старых ножках — косо остановился у стены. Жалкие всхлипы переросли в истеричные, тихие смешки, ведь на него снизошло осознание своего положения. — Ш-шум, хах, л-лишний шум раззадорит их! — Посмеивался он себе под нос, медленно переводя обезумевший взгляд к двери. За которой уже слышался посторонний шепот, скрежет длинных когтей и виднелись ломанные, изогнутые в неестественной позе тени. — К-какая досада…! Лишь произнес он эти слова, как последняя преграда перед зараженными слетела с петель, позволяя им войти внутрь. Страх тугим узлом затянулся внизу живота, ноги подкосились, но тело всё равно попыталось отшатнуться назад. Словно это могло как-то спасти его. Дряблая кожа шаркала по каменному полу, тонкие и длинные руки вяло свисали, чудовища почти не двигали ими, а пустые глазницы смотрели сквозь перекошенное в испуге лицо жертвы. Черная слюна стекала с подбородка. Из горла доносились хрипы и тяжелое, зловонное дыхание становилось всё громче, перекрывая чужие мольбы о пощаде. Холодный труп зараженного неподвижно распластался на дне камеры. Он напоминал собой тряпичную куклу, которую просто испачкали в черной краске. Из одной глазницы в другую шустро переползал таракан, подрагивая своими усиками. Мертвый взгляд безмолвно следил за тем, как цепкие лапы зараженных вцепились в окаменевшее тело целителя. Как громко он вопил, стоило им потянуть его за руки и с поразительной легкостью оторвать их. Словно нитки, из оснований торчали ошметки мышц. Как его последний вздох исчез вместе с оторванной головой.— Неужели у нас нет шанса на спасение…?
Как кровь хлынула на стены и пол. Как резво клыкастые пасти наполнились человечиной. Но он слишком поздно позвал на помощь. Слишком поздно для того, чтобы успеть спастись.* * *
— К-когда я пришла, то мисс Чен была уже в таком состоянии! — Растерянно лепетала кабуки, глядя на склонившегося над Скайлор Клауса. На его губах сверкала едва уловимая улыбка, которой напуганная служанка даже не придала значения. — Ты всё сделала правильно, Наоми, — Проговорил Клаус, оборачиваясь к девушке. — Молодец, что сообщила об изменениях в самочувствии Скайлор именно мне. — Та почтительно кивнула, тихо добавив: — Я подумала, что раз вы такой искусный целитель, то должны знать как, — она запнулась, подбирая слова, — привести мисс в чувство. Но мне следует сообщить господину, всё же… — Клаус резко прервал её на полуслове всего одним взмахом руки. И невозмутимо произнес: — О, не стоит! Мастер Чен сейчас занят последним этапом турнира. И вряд ли будет в восторге, если кто-то заявится прямо на поле…финального испытания. — Улыбка стала натянутее, а руки приняли шпилеобразное положение. — И всё же. — Вымолвила кабуки, отводя задумчивый взгляд в сторону, но быстро умолкла. Осознание того, с кем именно она сейчас говорит, не позволило ей окончательно возразить. — Хочешь что-то добавить? — Скептично приподняв бровь, спросил Клаус. Наоми мотнула головой, с немым испугом глядя на Правую руку перед собой. — Тогда уходи. И не вздумай болтать — язык отрежу. — В темных глазах Клауса блеснул хищный огонек, при виде которого кабуки легко подскочила на месте и коротко поклонившись, исчезла за дверью. Ван Хауст покосился в сторону привязанной к ножке кровати Скайлор. Точнее, того отродья, что когда-то было ей. Улыбка спала с его лица, оставляя лишь холодную жестокость. Он взял с прикроватной тумбы пустой пузырек, где когда-то хранилось Мэртэ-Манция — средство, замедляющее процесс обращения, но неспособное его прервать. Клаусу его нахождение стоило немалых усилий и он верил, что его труды не напрасны. Присев напротив обессиленной твари, он властно приподнял её за подбородок, всматриваясь в уродливое лицо. — Вид у тебя цветущий, моя дорогая Скайлор, — довольно изрек маг, неторопливо поворачивая её голову то одной стороной, то другой. Он старался отметить всевозможные изменения и мысленно делал пометки. — Клыки ещё не успели прорезаться, но, может, это и к лучшему — не будешь представлять такую угрозу. Хотя, кого я обманываю! Такой пылкий нрав, идеальная физическая подготовка и лидерские качества — ты прекрасно подходишь на роль предводителя моей армии! — Грудь начала судорожно вздыматься, а из горла доноситься довольные смешки. Зараженная приоткрыла заспанные глаза и на Клауса уставились два сверкающих в алом свете заката, невероятно красивых глаза. Он не мог не восхититься ими. Но этот момент продлился недолго, буквально в следующую секунду в них мелькнуло узнавание и гнев. Раздался глухой рык и «Скайлор» резко дернулась в сторону Правой руки. Её руки тряслись от нетерпения разорвать Ван Хауста вклочья, вцепиться в его самодовольную физиономию, заставить вопить Клауса от боли! Да, да… Это именно то, чего она хотела! И тварь исполнила бы свое желание, если бы не туго связанные руки за спиной. Клаус инстинктивно отшатнулся назад и осел на пол, не прекращая завороженно смотреть на яростно рвущуюся навстречу к нему Зараженную. — Даже твои глазные яблоки ещё целы, потрясающе! Ты оказалась весьма стойким подопытным, Скайлор. — Он решительно поднялся на ноги, возвышаясь над ней. — И я не жалею, что выбрал для этой цели именно тебя. — Её взгляд переменился, словно Скайлор прошибло насквозь разрядом тока, стал осознаннее. В нем застыли отчаяние, злоба и боль — всё это скопилось внутри Скайлор и огромным потоком вырвалось наружу в глухом, едва различимом шипении: — Чудовище! Он лишь усмехнулся. — Так ли? Посмотри лучше туда и скажи это ещё раз. — Оба перевели взгляд на высокое зеркало, стоящее возле кровати. В нем отражалось существо с бледной, практически белой кожей, постепенно приобретающей сероватый оттенок и покрытое множеством темных трещин — сосуды, наполненные темной материей. С некогда густыми волосами, тускло-красного оттенка. В боевой робе Мастера янтаря и глубокими, фиолетовыми глазами, испуганно смотрящими на эту тварь. Но постепенно взгляд расфокусировался, дрожащая пелена из горьких слез застыла перед ним. Губы растянулись в подобии улыбки, к горлу подступила горечь. Воздух застыл в легких, вместе с её попытками не закричать от отчаяния. Словно в бреду, Скайлор мотнула головой, с трудом переводя затуманенный взор на Клауса. — Теперь они наконец увидят твое истинное лицо, Чудовище, — усмехнулся Ван Хауст, в последний раз посмотрев на Чен, прежде чем покинуть комнату. За спиной послышался грохот — она пыталась вырваться, разломить ножку пополам, не дать ему уйти безнаказанным. Но Клаус бесстрастно продолжал идти дальше по мрачному коридору, буквально ощущая за собой шлейф из теней и холодной, всепоглощающей тьмы. Скайлор кричала, наверняка проклинала его, но сейчас её речь была похожа лишь на рычание монстра и тихий шепот — человеческий голос — был совсем неслышен на его фоне.«Когда увидел эти розы — сразу вспомнил о тебе. Они пылают также ярко, как и твои глаза при использовании стихии огня…»
— Глупый мальчишка! — Тихо усмехнулась Скайлор, с усилием прошептав эти слова. Это было тяжело, собственный голос приходилось выталкивать из груди. — Повелся на такую простую ложь. Прости, но, видимо, я сыграла слишком хорошо — не могу подвести того, кто давал мне кров все эти годы. — Чувствовалась горечь в признании Чен, постепенно теряющей сознание. Метаморфозы собственного тела утомляли, как и тщетные попытки вырваться из ловушки Клауса, в которую он загнал её очень давно. Элизабет, Отец, Мастера стихий — все они были последними в этой цепочке, первой стала Скайлор. Клаус понимал, какой занозой она станет, если вовремя не поставить её на место. И он совсем не брезговал использовать грязные приемы. «О, да, очень мило, Элизабет нужно укрепить свое тело для использования силы — Скайлор, ты будешь великолепным соперником для неё! — она мысленно рассмеялась собственной глупости, ведь она согласилась на эту уловку, даже чувствуя подвох изначально! — Эй, Скайлор, вспомни тот момент, когда твоя сила пробудилась. Расскажи мне, что ты чувствовала в тот момент? Гнев? Хах, интересно…но Элизабет слишком слаба, чтобы выдержать хотя бы каплю своей энергии. Пока что слаба. Так что, не смей применять к ней грубую силу, мы же не хотим лишиться своего козыря. — Наивная. Позволила управлять собой, словно инструментом, оружием. Лично нацепила на себя оковы, а теперь не представляет как выбраться из них! — Если бы я…если бы только мне удалось разгадать намерения Клауса ещё тогда… Я бы даже не пыталась убить её! И тогда бы, возможно, сейчас не сидела бы здесь. Была бы свободна, хотя бы в своих желаниях, однако, что осталось от меня? Оболочка — гниль. Разум — затуманен. Голос — глух. Воля — чужая. Теперь я и правда — лишь неясное пятно на фоне прошлой себя.» Скайлор снова погрузилась во тьму, едва ли ей удалось увидеть свет. Всё окружение напоминало о том сладком моменте, когда она лицезрела его — мягкие, каштановые, взлохмаченные пряди волос, спадающие на загорелое и тонущее в легком смущении лицо, карие глаза сверкали, словно отражая внутренний огонь, тонкие губы неловко улыбаются, пока изящные руки осторожно делают перевязку. Кай источал тепло, которое ей так хотелось задержать у себя подольше, но даже с его стихией Скайлор не смогла ощутить того же самого. Терпкий привкус шоколада на кончике языка и огненная волна по телу — она все еще помнила то, как «звучит» его стихия и от этого, почему-то, становилось невероятно тоскливо. Словно у неё исчезло нечто дорогое, стоило тьме вновь поселиться в её сердце.«Приятно быть рядом с тем, кому веришь…»
«Да, как тут не согласиться?»
* * *
— Кай, прекрати сейчас же! — Будучи уже не в силах терпеть глухие удары по стене камеры, выпалил Джей. Смит лишь сильнее впечатал свой кулак в холодный камень, постепенно пропитывающийся горячей кровью, во взгляде парня полыхали яркие языки пламени. Но они угасли также быстро, как и появились, ниндзя разжал дрожащий кулак, с кровоточащими вмятинами полумесяцами, и прислонившись лбом к стене, пряча разбитый взгляд, прошептал: — Она не могла предать меня… Я не мог быть так слеп. — Скайлор оказалась шпионом, Кай, смирись. — От одного звучания её имени лицо Смита болезненно перекосило, точно любое упоминание Мастера янтаря было равноценно удару. — А мы оказались в полной жо…! — …да вижу я, Джей! Вижу, что Скайлор оказалась предательницей, что лишь играла нами, точно также, как и её отец! — Кай устало выдохнул, ещё сильнее зарываясь рукой в лохматые пряди волос, — Но принять это тяжело. Очень. Я…отказываюсь это делать, хотя знаю, что так поступают лишь полные идиоты! — Ты и есть идиот. — Спокойно изрек Уолкер. — И я идиот. Мы все — идиоты, Кай, ведь пришли на этот остров и позволили Чену себя обмануть. Не слушали Гармадона и встряли в передрягу с теми, кто нам совершенно не по зубам. — Он тихо рассмеялся. — В этом все мы — кучка ниндзя в цветных костюмах, которым только дай повод найти неприятности! — Но мы же…всегда находили решение. Побеждали. — Чуть приподняв уголки губ проговорил Кай. — Гармадон, Серпентины и даже сам Оверлорд. — Вот-вот, и после этого нас так глупо обвел вокруг пальца какой-то лапшичник с магической палкой? Оба посмеялись с абсурдности всего происходящего. — Уж не думал я, что буду повержен именно таким противником! — Выдохнул Кай, постепенно прекращая хихикать. — Даже обидно. — Хэй, я же не сказал, что мы проиграли! — Улыбнулся Джей, ловя заинтересованный взгляд Кая и поднимаясь с места. — Чен лишь запер нас в клетку, раскрывая свои карты, такая беспечность с его стороны нам только на руку. — На что ты намекаешь? — На то, — Уолкер остановился напротив друга практически вплотную, хитро улыбаясь, — что ещё рано опускать руки, мой дорогой Огонек. Сам посуди, мы так далеко продвинулись, столько раз находили выход из, казалось бы, безвыходных ситуаций! И дважды побеждали источник всей тьмы в ниндзяго — Оверлорда! — Джей открыто захохотал. — Неужели ты думаешь, что вот так просто сдаваться в лапы Чену — это достойный финал для нашей команды? Кай задумчиво посмотрел перед собой, а затем отрицательно покачал головой. — Нет. — Он выпрямился, уверенно глядя на Джея, который одобрительно улыбнулся ему. — Мы не можем позволить Чену победить. Точно не сегодня и точно не так. Этот Мастер развешивать лапшу просто не знает, с кем связался! Мы ниндзя и так просто не сдаемся! — Во-о-от, узнаю старого Кая! — Протянул Уолкер, хлопая друга по плечу. — Я уверен, что и остальные не сидят сложа руки. Так что и нам не стоит. — Есть какие-то идеи? — Да! И для её воплощения нам понадобится твое умение визжать как девчонка. — С весьма пугающим блеском в глазах произнес Джей, прислоняясь к решетке, пытаясь что-то разглядеть в пустынном коридоре темницы. — В таком случае, для воплощения этого плана нам хватит и тебя. — Насмешливо парировал Кай, сложив руки на груди. На что Уолкер скептично фыркнул, закатив глаза. — Прости, но все мои силы были брошены на то, чтобы противостоять Клаусу. — Он неприятно сморщился при упоминании Правой руки. — Мерзкий маг, решил, что магия лучше болтов и гаек. Ну ничего, как только выберемся из этой конуры, я докажу ему обратное и запихаю этот магический кристаллик прямиком в его задни…! — …магический кристалл? — Заинтересованно переспросил Кай, не дав Джею закончить свою грозную речь, но оно и к лучшему. — Ну да, — пожал плечами тот, не до конца понимая чем был вызван интерес друга, — такой зелёненький, в центре доспеха. Всякий раз замечал, что при каждом новом ударе он светился всё ярче, а сила этого крысеныша росла! — Уолкер начинал злиться с новой силой, отчего рассказ становился красочнее и эмоциональнее. Но Кай не обратил на это внимания, постепенно погружаясь в размышления насчет слов Джея. — Конечно, чтобы как-то уровнять наши шансы, я пытался избавиться от него, но Клаус слишком уж печется о его сохранности — ещё бы! Будь у меня подобный «усилитель» я бы тоже не брезговал им пользоваться и светить перед всеми! Заметив напряженный взгляд Смита, направленный сквозь его, Джей, уже спокойнее, поинтересовался: — А ты чего вообще спросил про кристалл? — Ллойд обмолвился со мной парой слов насчет последнего разговора с Элизабет. — Немного стушевавшись начал Кай. — Не могу утверждать, ведь отключился в тот момент и все произошло без моего участия… — Может, это и к лучшему. — Тихо отметил Джей. — …но Гармадон упоминал о том, что Чен добыл Проклятый кристалл и с его помощью держит Элизабет на коротком поводке. Может удерживать. Я не до конца уверен в этом, но если это действительно так, то, — он тяжело выдохнул, — мы увязли в этом болоте по уши! Привкус отчаяния начинал чувствоваться с новой силой. Горечь скользила вверх по горлу, точно пытаясь проявить на восковом лице хотя бы одну эмоцию. Но Джей лишь крепче сжал кулаки, на удивление, все также спокойно произнося: — Вот так задачка. С проклятыми духами мне ещё не доводилось сражаться! — Горькая усмешка все же коснулась его губ. Кай встретил её тяжелым взглядом. — И что мы можем предпринять в такой ситуации? По глазам вижу, что ты что-то задумал — признавайся. — Боюсь, Ллойду этот план явно не понравится. — Пробормотал Кай, сложив руки в замок. А Уолкер уловил в его глазах…сожаление. — Но, возможно, нам придется замарать свои руки в крови.