Перчатка с левой руки

Мягкая, почти шёлковая, серебристо-белая шерсть единорога приятно холодила пальцы. Несколько маленьких веточек застряли в его гриве. Нина тихо прошептала заклинание, не решаясь доставать палочку, чтобы не спугнуть животное. Она медленно расчёсывала его гриву коряво трансфигурированным гребнем и мягко гладила его по носу. — Можно? — она обратилась к коню, вкладывая в свой голос нежность. Единорог ничего ответил само собой, но, судя по благосклонной реакции на её предыдущие действия, он навряд ли был бы против небольшой смены имиджа. — Он тебе не ответит, ты ведь знаешь? — Блэк стоял в стороне, чтобы не отпугнуть животное, но достаточно близко, чтобы ему не приходилась кричать. Нина аккуратно начала плести косы, каким её когда-то научила мама. Сложные, из множества прядей, они редко у кого выходили, но девушка много практиковалась. Она пыталась вложить немного магии в ходе работы, чтобы они продержались дольше. Единорог вовсе не возражал, даже, казалось, ластился к её прикосновениям. Он был ещё слишком молод и не отличался ростом, ведь серебро ещё не сошло с рога, потому Нина без трудностей могла дотянуться до корней его гривы, не поднимаясь на носочки. — Да, но он почувствует намерения. Ты ведь читал справочники, правда? Парень не ответил, продолжая наблюдать со стороны. Нина не то, чтобы очень понимала, почему он пошёл с ней, но не противилась. Пока он вёл её сквозь лесную чащу, они лишь изредка перекидывались короткими фразами, которые либо не значили совсем ничего, либо были насквозь пропитаны иронией и сарказмом. Не злой, по крайней мере не сейчас. Когда коса была закончена и тяжёлым канатом свесилась с одной стороны, Нина развеяла гребень, не забыв снять с него несколько вырванных волосков. Они не нужны ей сейчас, но вполне могут пригодится в будущем. Нина в последний раз погладила единорога, подавив своё детское желание обнять его за шею. Такое точно лучше делать без свидетелей. Она повернулась к юноше, криво улыбнувшись, и медленно подошла к нему. — Спасибо. Правда, спасибо. — Не мог же благородный наследник бросить деву в беде, — он не улыбнулся, но голос слегка потеплел. Дева в беде. Смешно звучит. Она кто угодно, но точно не дева в беде.

***

— Нина! Передай мне джем, говорю, — Фил помахал рукой у неё перед глазами. — Пожалуйста. — Да, держи. Нина была слегка заторможенной этим субботним утром. Она с завидным упорством выуживала позитивные моменты из памяти, чтобы перебить осадок кошмаров. Учитывая, что основная часть её приятных воспоминаний включает в себя людей, создающих эти кошмары, то выбор был невелик. Девушка проснулась за несколько часов до рассвета в холодном поту. Запах крови, обильно заливающий её тело во сне, фантомной болью витал в воздухе. Поэтому она схватила палочку, накинув на плечи тёплый халат, и вышла из спальни. Страх увидеть во сне тот же кошмар был куда сильнее желания спать, так что она предпочла бодрствовать остаток ночи. Сейчас её волосы были заплетены в сложные кельтские косы, потому что плетение успокаивало Нину тогда, когда ни магическая медицина, ни магловская не справлялись. Она раз за разом заплетала и расплетала волосы перед зеркалом в ванной, пока запах не притупился настолько, что она смогла делать вид, что не чувствует его. Нина ненавидела притворятся, но другого способа справится с этим не находила. Кружка с крепким чёрным кофе, который подавали только по выходным, уже успела остыть, но девушка едва ли выпила половину. Просто в ближайшие несколько часов ей нужно было чувствовать прилив бодрости, чтобы исполнить задуманное. На выходе из ворот, когда Нина уже успела пройти мимо противного завхоза, она увидела знакомую тёмную макушку над воротом шерстяного чёрного пальто, что заставило её приглушённо фыркнуть. Она натыкалась на этого слизеринца постоянно, так что даже не удивлялась, увидев его в очередной раз. Проходя мимо, Нина кивнула ему, но не остановилась поздороваться: они никогда не приветствовали друг друга, тем более на людях. Блэк поднял воротник пальто ещё выше, защищаясь от холодного ветра, что дул, не смотря на выглянувшее солнце, и кивнул в ответ. Нина снова фыркнула, замечая про себя, что круги под его глазами стали куда темнее прежнего. Парень говорил с однокурсниками, засунув руки глубоко в карманы, и наверняка обсуждал их совместный поход в Хогсмид. Нина проделала почти весь путь от замка до небольшой деревушки в одиночестве и относительной тишине, поглощённая своими мыслями. Она по привычке сжимала пачку сигарет в кармане и плотнее затягивала серый шарф, хмуро глядя на радостных детей из-под тяжёлых век. Девушку слегка удручала эта атмосфера вечного веселья, которую излучал Хогвартс и его ученики. В Дурмстранге было куда лучше. Тот замок, спрятанный высоко в горах, имел густой запах учебы и дыма от факелов, что палили днём и ночью. Коридоры там были куда шире, а потолки ниже: редко когда можно было услышать эхо от разговоров между учениками, как часто происходило в Хогвартсе. Наверняка именно поэтому в английской школе всё время ловили правонарушителей. Солнце неприятно сверкнуло, и Нина опустила на глаза солнцезащитные очки, не желая щурится. Это было довольно удобное приспособление, придуманное маглами для защиты от прямых солнечных лучей, и девушка с удовольствием его использовала. Блондинка вошла на почтовое отделение и нашла глазами камин, в котором так нуждалась. Слегка сонный волшебник перелистывал старую книгу, не обращая внимания на вошедшую. Положив несколько монет в специальное отверстие, она взяла горсть порошка и почти сделала шаг в огонь, когда услышала знакомый голос: — Ты ведь знаешь, что правилами Хогвартса запрещено покидать деревню без письменного разрешения родителей. Блэк стоял в дверях, мрачно радуясь негодованию на её лице. Он всё также держал руки в карманах, слегка наклонив голову набок и наблюдая за её реакцией. — И кто кого преследует, мистер Блэк? — Нина отступила от камина на шаг, но всё ещё держала кулак сжатым, не давая порошку высыпаться из ладони. — Куда ты? — Туда, куда правилами Хогватса мне идти запрещено, как ты хорошо подметил, — почтальон всё также не отрывал глаз от книжки, полностью игнорируя молодых людей. Парень вздохнул, оттолкнулся од дверного проема и вытащил несколько монет из кармана. — Ты ведь всё равно произнесешь название неправильно, придётся пойти с тобой. — Серьезно, Блэк? Будешь смеяться над акцентом человека, знающего четыре языка? — он пожал плечами. Нина закатила глаза и вошла в пламя, четко, специально для своего нежданного попутчика, произнесла «Дырявый котел», задержавшись на букве «р» чуть дольше, чем было принято в английском языке. Уже через несколько мгновений парень стоял возле неё, очищая свою верхнюю одежду и ботинки от пепла. Нина, не дожидаясь его, направилась к выходу из бара. — Мы идём не в Косой переулок? — неуверенность в голосе была едва заметна. — Нет, — девушка обернулась к нему полностью, толкая дверь наружу боком. — Держись возле меня и, ради Одина, не заблудись. — Я здесь вырос, — обижено пробормотал брюнет, но покорно пошёл за ней. Улицы немагического Лондона казались немного душными после чистого воздуха Шотландских холмов. Небо было лишь немногим серее, чем минуту назад, но Нина со вздохом облегчения спрятала свои очки за ненадобностью. Туман почти незримым бельмом висел перед глазами, заставляя прохожих моргать чаще обычного. Улочки, которыми волшебники следовали, были немноголюдными: ранее субботнее утро как никак. Спустя не более четверти часа они оказались перед небольшой аптекой, расположенной на первом этаже старинного исторического здания. Юноша окинул скромную вывеску хмурым взглядом. — Что тебе надо в магловской аптеке? — непонимание сквозило в его вопросе. — То, что нельзя купить в обычной, — Нина рывком открыла дверь. — Подожди меня здесь, ладно? Я быстро, — и, не дожидаясь ответа, юркнула внутрь. Стены, возле которых выстроились стеллажи, были закрашены в салатовый и напоминали переваренную брокколи. Нина поёжилась от этого сравнения. Оглядев небольшое помещение, она заметила за стеклом девушку не намного старше её самой. Она приветливо улыбнулась. — Доброе утро. Чем могу помочь? — лёгкие морщинки залегли в уголках её глаз. — Доброе, — Нина улыбнулась в ответ чуть натянуто. — Что у вас есть из снотворного? Аптекарша нахмурились. — А что вам назначил врач? Улыбка тут же пропала с лица Нины. А она так надеялась, что в этот раз обойдется без Конфундуса. — Какое у вас есть снотворное сильнее Либоиума? Попавшая под заклятие девушка уже не задавала вопросов, только отвечала, слегка рассеянно смотря в пустоту. — Есть барбитураты. Из хороших — Декстон и Ксанзолам. От второго, правда, быстро развивается зависимость, так что… — Можно три баночки Декстона, пожалуйста. После того, как забрала свои таблетки и оставила деньги на стойке, Нина слегка подправила аптекарше память и, виновато поджав губы, вышла на улицу к ожидавшему её парню. — Почему так долго? — раздражённый голос принёс девушке немного облегчения. Он ничего не видел, а если и видел, то не понял. — Некоторые люди проявляют признаки вежливости, знаешь ли, а это занимает время, — Блэк кинул на неё мрачный взгляд. — Не хмурься, морщины рано появятся. Пойдём лучше отогреемся, тут недалеко есть очень неплохое кафе. — Магловское? — Они умеют готовить, мистер скептик. Просто немного дольше, чем эльфы. Или ты хочешь вернутся в Хогвартс? Британец отрицательно покачал головой. — Если я отравлюсь, будешь сама объяснять Помфри, чем меня накормила. — Без проблем. Они размеренным шагом отправились дальше на запад, держась другу от друга на небольшом расстоянии. — Неужели ты не нашла достаточно хорошего зелья, что пришлось обратиться к магловским? — Не нашла. Тишина не была тяжёлой, но Нину всё-таки волновал один неразрешённый вопрос. — Так ты действительно следил за мной? Блэк шёл тем же размеренным шагом, ни чем не выдавая своей реакции. Нина внимательно следила за его лицом, но оно оставалось таким же спокойным, даже немного скучающим. — Мне было интересно сколько правил ты нарушишь в этот раз, — Нина хмыкнула. — И поэтому каждый раз ты нарушаешь их вместе со мной? — Может, жду, когда тебе надоест, — он откинул упавшую на глаза прядь тёмных волос и посмотрел на девушку. — Ждать придётся долго, — Нина улыбнулась уголком губ. Едва заметно. — Я терпеливый. Нина бросила не него озорной взгляд. И продолжала поглядывать из-под ресниц, пока спустя двадцать минут они не сели за небольшой круглый столик, и её глаза переместились на поданное им меню. Кажется, она заметила боковым зрением, что Блэк расслабленно опустил плечи, будто избавится от её цепкого взгляда было почти то же самое, что скинуть тяжёлую ношу. Когда подошёл официант, молодые люди сделали заказ. Нина попросила пепельницу, и Блэк закатил глаза. — Неужели это обязательно? — Нет. Но мне нравится видеть раздражение на твоём лице. Парень притянул к себе чайник и наполнил чашку почти до краёв. Он заказал чёрный чай и черничный чизкейк. — Без молока? — девушка приподняла брови. — Не все англичане пьют чай с молоком. Это стереотип. — Ну, ты довольно стереотипный. Ходишь весь такой мрачный в чёрном пальто, смотришь на всех свысока. Я бы не удивилась, если бы твой пятичасовой чай начинался со слов: «Как вам погода за окном?». Парень кинул на неё ироничный взгляд и не стал продолжать тему. Он методично размешивал сахар и смотрел на бледные девичьи руки, сжимающие высокую кружку с горячим шоколадом. — А как ты пьёшь чай? Девушка задумалась на мгновение, сделав глоток ещё слишком горячего напитка и сморщившись от обжигающего ощущения на языке. Она погладила свисающую с плеча длинную косу и пригубила чашку снова, наверняка забыв, что шоколад ещё не успел остыть. Блэк подавил смешок. — Мне нравится чай с травами, но не засушенными, а свежими, только сорванными. И обязательно с мёдом, на крайний случай можно ягодное варенье. Заваривать нужно не в чайничке, как обычно, а прямо в чашке: большой, на пол литра, не меньше, — Нина криво улыбнулась. — Бабушка всегда так заваривала, когда я болела. Кожа покрылась мурашками от неприятных воспоминаний. Нина достала сигарету, чтобы занять руки и голову — ей всегда становилось легче, когда она курила. Иногда девушке казалось, что так она выпускает отчаянно бившиеся в её черепушке мысли, когда выдыхает дым после хорошей затяжки. Она будто открывает клетку для молодых, желающих летать, воронов и наблюдает за их стремительным полетом прочь. Она покупала сигареты с явственно слышным ягодным запахом, будто залечивая и одновременно бередя еле затянувшиеся раны. Она вполне могла назвать себя мазохистской, если бы признала это. Но вместо этого она прикрывалась «приятным запахом». Сначала она, правда, попробовала ментоловые, ведь мама всегда вплетала в косы листочки мяты. Нине казалось, что это может помочь задуть пламя в её душе, но она ошиблась. Не первые, впрочем. С того дня, как девушка выкурила полторы пачки ментоловых сигарет и слегла с никотиновый отравлением в доме, где никто ни сном ни духом не знал о её пагубной привычке, она запретила себе их покупать. Нина выпустила несколько колечек дыма в сторону, чтобы не перекрывать доступ к воздуху своему попутчику, и заполнила гнетущую тишину, смотря в окно. — Я давно не болела. Солнечные лучи проходили сквозь клубы серовато-белого дыма, подсвечивая его. Тишина не заполнилась.