***
— Сириус Орион Блэк! Не смей позорить нашу семью! — матушка всегда отличалась отличными лёгкими. — Ты натворил достаточно за эти годы! Пора тебе повзрослеть! — Чем же я так позорю семью, скажите мне, мама? — Сириус стоял у лестницы, смотря на мать снизу вверх. Его волосы растрепались, а чёрная рубашка выглядывала из-под кожаной куртки. Магловской. — Тем, что не проклинаю маглорожденных? Тем, что не изучаю вашу долбаную темную магию? Или тем, что… — Где ты только набрался такой дерзости, что поднимаешь на меня голос, неблагодарный?! Я всё ещё твоя мать. А ты пока живёшь в моём доме и будешь следовать моим правилам, — она перевела дух, положила одну руку на перила и начала медленно спускаться, продолжая кричать на сына. — Хватит того, что ты таскаешься вместе с этими полудурками с Гриффиндора, но твои действия имеют последствия и… — Я — тоже полудурок из Гриффиндора, не забыла? — Сириус отвернулся от матери, направляясь к входной двери. — Я не закончила! — А я закончил! — он тянется к ручке. — Если ты сейчас выйдешь за эту дверь, то я не пущу тебя обратно, — Вальбурга сказала слишком спокойно, по сравнению с предыдущими сказанными ею словами. Тишина в ответ была оглушающей. Сириус обернулся. Очень, очень медленно, смотря матери в глаза. Ни один мускул на его лице не дрогнул, но руки дрожали. — Ты выгонишь меня из дома, потому что я не собираюсь вступать в дурацкое сообщество расистов? — его голос был ещё холоднее материнского. — Я больше не позволю тебе позорить нашу семью. Хватило одной маглолюбки, что чуть не перечеркнула судьбы собственных сестёр. Я не дам тебе испортить будущее Регулусу. Тёмное, порочное чувство заполонило глаза Сириуса. Он поднял взгляд на брата, стоявшего наверху лестницы, и злобно усмехнулся. — Ах, Регулусу? На скулах заиграли желваки, рука сильнее сжала палочку. Регулус всерьез задумался, не кинет ли в него брат каким-нибудь поганым заклинанием. Слишком много жестокости он источал. Младший Блэк догадывался, что сейчас Сириус вытворит что-то глупое, только чтобы причинить боль матери и ему. Когда он был готов, то всегда прищуривал правый глаз. Регулус слишком хорошо выучил его привычки, но даже вместе с этим не был готов к следующим словам старшего брата. — Тогда можешь считать, что твой первенец обернулся прахом. У тебя теперь только один сын. С этих пор у меня нет ни матери, ни брата, — Сириус с грохотом открыл дверь, чуть не сорвав ту с петель. — Всё для тебя, Реги! Это были последние слова Сириуса, адресованные ему. Яблочко от яблоньки, как говорится. Мама тоже любила делать больно близким в порыве злости. Но, если до этого большая часть её срывов доставалась старшему ребёнку, а Регулус просто пытался не отсвечивать и не нарываться, то теперь она переключила всё своё внимание на него. И он даже начал сочувствовать Сириусу. Где-то в глубине души. Очень, очень глубоко. На поверхности же во всю плескалась ненависть и злость. Старший Блэк скинул на брата всю ответственность за раскол семьи и оставил его одного разбираться с последствиями своих нереально глупых и заведомо провальных действий.***
Регулус раздражённо выдохнул и расстегнул две верхних пуговицы. — Ты вообще собираешься что-то делать сегодня на уроке? — Барти толкнул его локтём в бок. — Не очень, — Регулус поднял руку. — Можно выйти, профессор? После сухого кивка МакГоннагал он спокойной походкой вышел из кабинета, но прикрыв дверь за собой, сорвался с места и побежал по коридору. Бежал быстрее, чем могли позволить ноги и лёгкие. Поскальзываясь на поворотах и почти падая с лестниц, парень бежал быстрее, чем успевал думать. И это именно то, что было нужно ему прямо сейчас. Не думать. Не думать. НЕ ДУМАТЬ. Длинные ноги привели к небольшому мостику, что соединял разные крыла замка. Регулус нагнулся над перилами, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, и не мог. Воздух входил и выходил из его рта слишком часто. Мысли крутились в голове слишком дёргано. Замутило. Регулус сел на пол и опустил голову меж коленей, как учил его Сириус. Сириус. Юноша обхватил холодными руками голову. Долбаный гриффиндорец. Долбаный маглолюб. Долбаный ребёнок. Никак не научится брать ответственность за свои долбанные поступки. Зато прекрасно спихивает её на окружающих и, в особенности, на Регулуса. Парень медленно выпрямился и посмотрел на облака, сверкнувшие вспышкой от молний. Гром последовал через несколько секунд. Регулус наконец смог вдохнуть. Отчасти. Он пытался найти в себе стержень, чтобы вернуться обратно в класс. Трансфигурировать какое-нибудь прелестное украшение, а затем пойти на обед и подшучивать над странной формой кольца у Флинта. Он действительно хотел этого, но знал, что из двух братьев Блэк стержень есть только у старшего. Все знали. Поэтому Регулус не поднялся на ноги, а просто сидел и ждал, пока дождь не хлынет и не намочит его школьную форму с этим ужасно острым воротником. А потом он бы дождался следующей молнии и надеялся бы, даже, возможно, молился, чтобы молния попала именно в него. Именно сейчас. Но воротник не намок. И Регулус ужасно расстроился. — Эй, Рег, — Крауч потянул его к себе за рукав, отдавая забытую сумку. — Где тебя носило? Не успела же тебе надоесть МакКошка за столь короткий срок? Регулус покачал головой. Лениво улыбнулся. — Воротник кололся, я пошел переодеться, — он указал на свою рубашку, сменившую белый цвет на чёрный. — А обед? — Знаешь, кровать такая привлекательная посреди рабочей недели.***
Профессор Стебель вошла в теплицу №6. Слизерин перемешался с Хаффлпаффом: все знали, что деканша чёрно-желтого факультета не одобряет разделение по цветам. Она начала рассказывать тему урока и сразу обрадовала, что на этом уроке практики почти не будет — лишь сухая теория и наблюдения. Регулус расстроился, что нечем будет занять руки, но зато голова точно будет забита новой информацией, и отвлекаться будет некогда. Выслушав основные напутствия, ученики начали наблюдать за показательными действиями профессора и записывать их в тетради. — Много я пропустила? — немецкий акцент. Регулусу даже не надо было поворачивать голову, чтобы посмотреть, кто это был. Такую сложно не запомнить. — Сможешь потом прочитать в учебнике. Сейчас самое важное будет, не отвлекай меня, — низкая хаффлпаффка освободила для немки место, и теперь между ней и Регулусом сидел Барти. Блэк закатил глаза. Кто опаздывает на урок к собственному декану? Он не хотел отвлекаться на новоприбывшую и поэтому нагнулся над тетрадью чуть ниже, зарисовывая движения профессора. Действий было настолько много, что после двенадцатого он перестал считать и просто записывал под диктовку. Ноги всё ещё болели после незапланированного марафона, и, к тому же, он устал писать стоя. Спина затекла. Он снова поднял глаза на учителя, когда заметил светлый отблеск волос. Девушка откинула свои определенно слишком длинные волосы за спину и быстро чертила что-то в тетради. У неё был почти такой же цвет волос, как у Нарциссы, и это отвлекало парня. Иногда, выловив взглядом высокую светлую макушку, ему казалось, что он сейчас встретит кузину, и она расскажет какие ещё изобретательные правила придумали их матери. Расскажет, как Беллатриса строит мужа, и каким нежным может быть Люциус, когда никто не видит. Но она никогда бы не заговорила о Сириусе или Андромеде. Той самой Андромеде, что прятала их за собой во время очередного истерического приступа Вальбурги. Той самой Андромеде, которая учила первым заклинаниям, отдавая свою палочку. Он так скучал по своим кузинам: Меди, Цисси, даже Белле в какой-то мере. Но строгие кодексы его семьи лишили Регулуса двух близких для него людей и навряд ли на этом остановятся. — Разбейтесь на пары и приготовьтесь к следующему уроку основательно. Вам следует повторить все мои сегодняшние манипуляции. Регулус собрал вещи и, не ожидая друга, пошёл подальше от теплиц в направлении Запретного Леса. Если не заходить в самую чащу, то не такой уж этот лес и запретный. Почти у самой кромки он почувствовал запах дыма. Что-то ягодное, но он не мог разобрать, что именно. — Ты меня преследуешь? — он скосил взгляд на поравнявшуюся с ним девушку. — Ты идёшь туда же, куда и я. Это не преследование, — она шла с ним в ногу, выпуская смазанные кольца дыма. — А куда именно ты собираешься? Это Запретный Лес, помнишь? — Почему ты так любишь напоминать мне правила, которым не следуешь сам? Это как-то… — немка на секунду задумалась, делая затяжку, — лицемерно, что-ли. Тебе так не кажется? Регулус остановился возле девушки, обхватившая себя одной рукой и смотревшая на него с искренним интересом. — Ты сейчас обвинила слизеринца в лицемерии? Это наш ежедневный моцион. Блондинка помассировала лоб пальцами, будто пытаясь избавится от головной боли. — У вас все здесь такие помешанные на факультетах? Регулус ничего не ответил. Он просто глядел на девушку и ждал, когда ей станет достаточно неудобно, чтобы она ушла и оставила его одного. Но та просто рассматривала лес и докуривала сигарету. Парень вздохнул. — Так зачем тебе нужно в лес? — Зелёный люблю, помнишь? А лес полон зелени, — девушка рассыпала остатки сигареты пеплом и зашагала под деревья. Юноша глубоко вдохнул, подавив порыв закатить глаза, и пошёл за ней. Земля была влажной, туфли застревали в грязи. Солнце, почти полностью скрытое облаками, не проникало сквозь кроны деревьев, так что Регулус наколдовал небольшой шар света и подвесил его над головой. Немка, успевшая опередить его на десяток шагов, явно не тонула в грязи. Регулус еле догнал девушку, и она, увидев его недоуменный взгляд, отвернула подол мантии. — Я в ботинках. Драконья кожа. Потому и опоздала, — она подмигнула. — Так ты ответишь на мой вопрос? — Ну, ты же на мои не отвечаешь. Даже не здороваешься, — блондинка приняла его протянутую руку и переступила через широкую лужу. — И не представился, между прочим. — Это никак не мешает нам вести диалог, — парень сдержал порыв сказать своё имя. Ему нравилось иметь контроль над такими маленькими вещами. — Зато приравнивает аристократа к не обременённому вежливостью плебею. — Регулус Блэк. Девушка и бровью не повела. — Как благородный наследник такого древнего рода позволяет себе таскаться по лесам под руку с иностранкой без благочестивых намерений? — чудесно, теперь она его стебёт. — Не знаю насчёт Рене́сте, но Геблют — чистокровный немецкий род. Они бы не позволили тебе явиться сюда без значимой на то причины. Регулус был раздражён. Никто не переводится с Дурмстранга в Хогвартс, тем более на пятом курсе. Он не мог понять, прибыла ли она сюда из-за непредвиденных обстоятельств или Тёмный Лорд решил начать собирать под своим крылом волшебников из других стран, и прибытие девушки и её семьи это только начало. Он также не был уверен, как на это реагировать. С одной стороны он понимал, что, не смотря на всю свою магическую силу и хорошо расписанные политические планы, Лорду бы не помешала поддержка извне. С другой же — мысль о том, что единственный мало-мальски интересный человек в этом заплесневелом замке может быть засланным казачком, дабы проверить настроение в Хогвартсе и завербовать как можно больше молодых умов с других факультетов, помимо Слизерина, приводила его состояние тихого бешенства. Немка вела себя слишком неоднозначно, даже не пыталась войти в общество, но Регулус всё равно не доверял таким новоприбывшим. Ведь вполне возможно, что она просто пускает пыль в глаза. — К тому же это ты таскаешься за мной, а не наоборот, — он опёрся спиной на ближайшее дерево. — Ты ведь знала, как меня зовут. — Понятия не имела. Редко вслушиваюсь в сплетни, — девушка тоже остановилась. Вздохнула. — Говорят, в Хогвартском заповеднике есть единороги, а они зачастую показываются на глаза после дождя. Никогда не видела единорога в дикой природе, только в заповеднике. Регулус слегка опешил, но не был уверен, что смог скрыть эмоции на своем лице. Единороги, ну надо же. — Я знаю, куда выходит их стадо. Могу проводить. — Это было бы очень мило с вашей стороны, мистер Блэк, — она почти сдержала улыбку. И Регулус всем сердцем понадеялся, что её послал сюда не Тёмный Лорд. Ведь если даже такая малая часть его жизни теперь будет во власти кого-то другого, то Регулус привяжет ниточки к рукам и ногам и отдаст их матери. Даже тогда ничего не поменяется.