I wanna hold your hand.

Осталась всего неделя, и я уеду. Каждый день стараюсь растянуть настолько, насколько это возможно. Зейн с каждым днем все печальнее, а мне еще хуже. Да, мы веселимся, радуемся и наслаждаемся друг другом каждую минуту, но внутри мы оба знаем, что скоро все закончится. От таких мыслей моё сердце разрывается, принося боль всему телу. Лиам пытается меня утешить, придумывая выходы для нас. Я благодарен этому парню, ведь мы не настолько близки, чтобы на меня можно было тратить время и нервы. Я не могу остаться в Брэдфорде, а Зейн оставить кондитерскую. Если повезет, то мы будем приезжать друг к другу, но отношения на расстоянии – не отношения. Боюсь, что в один прекрасный день я оставлю своего мальчика, а он, возможно, совсем разлюбит меня. Хотя я даже и не знаю, любит он меня или нет. - О чем думаешь? – отвлек меня голос кондитера. Я попытался улыбнуться, но не получилось. Зейн заметил это и насторожился, положив руку мне на плечо. - Все будет хорошо, правда? – вновь задается вопросом парень. - Конечно, - с грустью в голосе выдохнул я, и заключил своего парня в крепкие объятия. – Не хочу оставлять тебя. - И я, - запнувшись, тут же ответил брюнет. – Не хочу тебя отпускать. От слов Зейна мне стало больнее. Я, что очень маловероятно, может, и смогу без него какое-то время, но он… «Нет. Нет. Никто никого не оставит. Мы найдем выход». - Давай закроемся сегодня пораньше и погуляем? – возбужденно говорю я, дабы прогнать грусть. – Сходим в кино или парк, м? - Или посидим у меня и посмотрим фильмы? – вскинув брови, добавляет кондитер, и я мило улыбаюсь. - Или так. *** Два дня. Все закончится через два дня. Я звонил отцу, узнать как у него с работой и чем мне заняться по приезду. Получив ответ «нормально» и «работать», я еще больше расклеился. Зейн всячески меня утешает, хотя это должен был делать я с ним. Оказывается, этот мальчишка намного сильнее меня. - Когда будешь приезжать ко мне, я буду встречать тебя с кучей сладостей по особым рецептам. Мы будем подолгу лежать в кровати, наслаждаясь друг другом, а когда настанет время уехать, я испеку для тебя пирожные в виде сердечек, - почти срываясь на слезы, шепчет Зейн. Мы весь день не покидаем его кровать. Боюсь потерять контакт с его телом, поэтому наши руки и ноги переплетены. Делаю частые вдохи, чтобы лучше запомнить запах моего мальчика, хотя, я запомнил его на всю жизнь. Зейн не перестает меня утешать, пусть даже я этого и не просил. Нет, я не плачу или же, что-то говорю, я просто молчу, тяжело вздыхая. - Я буду гулять по тем местам, где мы с тобой бывали и вспоминать эти дни, - договорив, Зейн еще некоторое время не издает ни звука, но потом срывается, крепко схватившись за мои плечи. - Эй, не плачь, малыш, - зашевелился я. – Такого не будет, поверь. То есть, мы придумаем. Мы обязательно что-нибудь придумаем. - Но ты уедешь. - Только с тобой, - неожиданно для нас двоих говорю я. – Только с тобой. К вечеру настроение у меня было куда лучше. Зейн принес с работы торт, а я заказал пиццу. У нас был идеальный ужин, с романтической комедией и едой. У меня никогда не было такого, чтобы я радовался чьей-то компании при просмотре кино. Никогда не любил делать это с кем-то. Но Зейн для меня все и, даже можно сказать, Зейн - это я. - У меня сегодня особенные планы на тебя, - прикусив нижнюю губу, говорю я, на что кондитер загадочно улыбнулся. - И какие же? Прежде чем ответить, я нежно целую брюнета за ушком, затем в шею, а после отвечаю: - Хочу заставить тебя кончить три раза. *** Я ненавижу этот день. С самого утра ненавижу всё. Зейн проснулся со слезами на глазах, а я, с болью в груди. Мы долго молчали, не решаясь сказать друг другу «доброе утро», ибо ясное дело, что оно никакое не доброе. Хочется забиться в углу и ни о чем не думать, дожидаясь конца. Я медленно дышу, пытаясь хоть как-то замедлить время, но это не помогает. Глупо. Чтобы я не делал, о чем бы я ни думал, все глупо. У меня ничего не получается. - Ты не будешь собирать вещи? – впервые за утро нарушилась тишина. Я прикрыл глаза, проглатывая ком и, вздохнув, тихо заговорил: - Скину все в сумку и готово. Остальное мне не нужно или оно не моё. - Что мне для тебя сделать? Я могу помочь… - Нет, - почему-то грубо прерываю я парня. – Я всё сам. Только… Сердце бешено колотится, и я замолкаю. Зейн в недоумении смотрит на меня, стараясь не показывать боль на лице. У нас осталось пару часов, но я уже убит. - Только, - повторяю я. – Будь рядом. Горячие руки еще сильнее обхватили мое тело, и родные губы коснулись шеи. Я опять закрыл глаза, надеясь, что этот момент вечен, но это не так. Зейн отстранился, отобрав вместе с этим все тепло. Я возмутился, нахмурив брови, но это даже очень зря. - Я тебе этого еще не говорил, - усаживаясь рядом, забормотал брюнет. – Честно, я был не уверен… Нет, я боялся принять это. Мне было страшно, что ты отвергнешь меня, что я у тебя всего на месяц, но недавно я понял. Наконец, я понял, что ты для меня все, как и я для тебя... - Зейн, - я поднялся с кровати. - Возможно, наше расставание и изменит что-то, но точно не мои чувства к тебе, - парень сделал глубокий вдох и, сосредоточив взгляд на мне, прошептал одними губами: - Я так тебя люблю. Видимо, это и есть тот пинок под зад, которого мне не хватало. Видимо, именно это, я должен был услышать, чтобы умная мысль влетела в мою голову, которая «спасет» нас. - Зейн, - мямлю я. – Мальчик мой, я тоже. Я тоже тебя люблю. Наблюдая слезы брюнета не в первый раз, но сейчас они хотя бы от радости, я осознаю, что лучше разбиться об асфальт, чем сдаться или принять все как есть. Мы будем бороться. Мы справимся. Осталось всего пять часов, а это в нашем случае всего ничего, но все же что-то. Главное, мы будем вместе.