Переступив черту

      Сонер почувствовал, как падает на грудь его голова, и мгновенно проснулся. Тут же из кармана брюк, в котором лежал телефон, послышалось жужжание. С трудом разлепив глаза, Сонер долго не мог понять, где находится, и который сейчас час. Наконец, до него дошло, что он сидит на полу у дивана, на котором продолжала спать крепким сном его нежданная гостья. Двигаясь осторожно и плавно, он размял затёкшие за несколько часов неподвижного сидения мышцы шеи и плеч, вытянул ноги, которые почти не чувствовал, поёрзал онемевшей задницей.       Так себе ночка, подумал Сонер и повернул голову, чтобы удостовериться, что нежданный-негаданный визит Наз ему не приснился.       Нет, не приснился. Она лежала на неразложенном и ничем не покрытом диване, и только под головой у неё была небольшая декоративная подушка из грубой ткани. В окна дома начали пробиваться первые рассветные лучи, которые окрасили молочную кожу Наз в розовые тона. Сонер перевернулся на бок и встал на колени, чтобы получше её рассмотреть.       Сколько раз, сидя в одиночной камере, он представлял перед собой её лицо, мечтал, что однажды сможет увидеть его вживую ещё раз, вот так — в каких-то считанных сантиметрах от себя. И теперь, когда Наз спала на его диване, заплаканная, с потёкшим макияжем, растрёпанными волосами, она всё равно казалась ему самой прекрасной женщиной на земле.       По-детски безмятежное лицо с пухлыми губами, смешно надутыми во сне, вызвали у Сонера внутри всплеск умиления и приступ тахикардии. Затаив дыхание, он приблизился на максимально возможное расстояние, чтобы рассмотреть ещё больше деталей из этой «новой» Наз. Нет, она почти ничем не отличалась от себя прежней, а сейчас, во сне, и вовсе казалась беззащитной и уязвимой, как никогда.       Вдоволь налюбовавшись лицом, Сонер опустил взгляд ниже, на украшение, сбившееся на шее, и только теперь, похолодев, заметил назревающую катастрофу. Лиф платья Наз, предательский лиф без бретелей, медленно, но верно сползал вниз от каждого, даже самого незначительного движения спящей.       — Твою ж… — Сонер закусил кулак, чтобы заглушить и ругательство, и собственный хриплый голос.       Он спешно поднял глаза вверх, к потолку, в стремлении найти там что-то более увлекательное, но коварный взгляд против воли своего хозяина то и дело возвращался к тому, что было ему действительно интересно.       — Чёрт, чёрт, чёрт, — прошептал Сонер и вскочил на ноги.       Плед! Ему срочно нужен какой-нибудь плед или покрывало! Он метнулся к платяному шкафу, подставил стул и вытащил с самой верхней полки небольшое трикотажное одеяло, доставшееся ему от арендодателей. С этим одеялом в руках Сонер на цыпочках принялся красться обратно к дивану, изо всех сил стараясь н е с м о т р е т ь.       Это было невыполнимо. Наз глубоко дышала во сне, её грудь, едва-едва прикрытая чёрным платьем, размеренно поднималась и опускалась. Плавные изгибы притягивали взгляд. Под не слишком плотной тканью при должном уровне воображения вполне можно было угадать очертания сосков. Собрав остатки силы воли, Сонер отвернул голову и, не глядя, протянул руки, чтобы укрыть её.       Как только одеяло опустилось на её тело, гостья пошевелилась. Сонер в панике повернулся и встретился взглядом с недоумевающей, заспанной, но уже рассерженной Наз.       — Что происходит? — она резко поднялась и тут же схватилась за виски, а одеяло, естественно, рухнуло вниз.       — Нет, нет, — запротестовал Сонер, краснея.       Он жестами пытался показать ей необходимость прикрыться, однако Наз спросонья, мучимая похмельем, готова была убивать, но никак не слушать.       — Что ты делаешь? — разозлилась гостья.       — Наз, укройся, — сказал он уже прямо, в очередной раз отводя глаза.       — Не поняла… — она тоже опустила голову. — Блин! Блин, блин! И ты молчал?! Дурацкое платье!..       — Я принёс тебе одеяло… — пытался оправдаться Сонер.       — Спасибо! — выпалила Наз, словно не поблагодарила его, а нафиг послала. — Где у тебя ванная?       Он ткнул пальцем в нужную дверь. Гостья, замотавшись в одеяло, как в кокон, с недовольным видом прошлёпала мимо него и заперлась в уборной. Сонер застыл посреди комнаты с совершенно идиотским видом, улыбаясь одним краешком губ и скривив второй. Совершенно неожиданно в его голову пришёл вопрос, а как он выглядит после ночи на полу? Наверняка, просто отвратительно… Сонер подошёл к небольшому зеркалу, висящему возле входной двери, и, не ожидая ничего хорошего, принялся изучать своё отражение.       Его волосы без должного количества средств для укладки вились и топорщились, подбородок чесался от пробивающейся щетины. Вид был потрёпанный и несчастный. А ещё вчера на ночь он не почистил зубы, наверное, впервые за несколько лет. Все эти досадные упущения портили в его глазах такое прекрасное утро рядом с Наз, уродовали красоту момента. Пока он раздумывал, голодна ли она, захочет ли завтракать в его обществе, и как ему улучить момент для наведения марафета, гостья вернулась в комнату.       Она, старательно умытая и по-прежнему завёрнутая в одеяло, придерживала свою одёжную конструкцию за левый бок. Теперь, когда Сонер знал, что может скрываться под тканью, Наз для него в любом наряде была всё равно что раздетая. Она перехватила его взгляд и вспыхнула:       — Проклятая молния разошлась, не могу ехать в такси в таком виде. Дай какую-нибудь футболку, пожалуйста.       — Я отвезу тебя, — тут же вызвался Сонер.       — Не нужно. Футболку я верну.       — Минуточку! — воскликнул он, отступая. — Одну минуточку!       Он ринулся в ванную комнату. Одну руку намочил, чтобы уложить волосы, указательный палец второй обмакнул в зубную пасту и провёл им по зубам.       — Нет, там ничего нет, — объявил Сонер с чистой совестью, появляясь из уборной через полминуты.       Там действительно не было никаких футболок. Наз ждала его с недовольным видом, сложив руки на груди и постукивая одним пальцем по предплечью — похоже, теперь это была её любимая поза.       «Закрывается от меня», — мелькнуло в голове у Сонера новомодная психологическая трактовка языка тела.       — Иди, выбирай что хочешь. — Он раскрыл перед ней створку шкафа, за которой был развешен его непритязательный гардероб.       Наз нахмурилась, явно стараясь скрыть заинтересованность, и подошла ближе. Продолжая держаться за левый бок, она принялась второй рукой передвигать вешалки.       — Чёрная футболка, чёрная футболка, чёрная футболка… Это что, какая-то шутка? — Наз с недоумением уставилась на Сонера.       — А что не так? Практично, удобно.       — Действительно, — хмыкнула она и, протянув руку, достала первую попавшуюся чёрную футболку.       — Одна футболка ситуацию не спасёт. Дать джинсы?       Поколебавшись несколько секунд, Наз кивнула, и Сонер вручил ей чёрные джинсы, плохо сдерживая улыбку и поясняя:       — Не переживай, они чистые.       — Большое спасибо, — последовала ироничная благодарность.       Забрав предложенные вещи, Наз вновь скрылась в ванной. За окном окончательно рассвело. При свете дня обстановка дома не казалась Сонеру такой уж безукоризненной, какой он привык её считать: голые стены даже не делали его похожим на номер отеля, скорее, на больничную палату. Кое-где на полу скопилась грязь, а на стульях и других поверхностях — ношенная одежда. Сонер закатил глаза. Чёрт! У него выдалось пару напряжённых недель, навалилось всё и сразу: недомогание, открытие клуба, да и просто он бы никогда не подумал, что в ближайшее тысячелетие нога женщины переступит порог его дома. Этого дома.       Поняв, что только тем и занимается, что ищет самооправдание, он разозлился и зашипел:       — Да иди ты в жопу, Сонер!       Словно от того, будет ли в его жилище стерильная чистота либо ультрамодный дизайнерский ремонт, Наз как-то по-другому станет его воспринимать. Пусть будет пыль, пусть будет свалка, и голые стены тоже пусть будут. Это всё — его. Это всё — он сам. Махнув рукой на внешний лоск, Сонер взъерошил волосы и поплёлся к своей старенькой кофеварке за порцией бодрости.       Он сварил на двоих, надеясь, что Наз не откажется разделить с ним хотя бы кофе. Раздался щелчок задвижки ванной комнаты, Сонер машинально повернул голову на звук и обомлел.       Спрятав глаза, Наз стояла в дверном проёме, не решаясь выходить полностью. Весь её боевой и воинствующий вид должен был подсказать Сонеру не делать резких движений и никак не комментировать увиденное. Но удержаться было крайне сложно.       Его джинсы сидели на ней прекрасно, насколько это возможно для мужской модели прекрасно сидеть на округлых женских бёдрах. Низ брючин был подвёрнут, оголяя тонкие щиколотки. Футболку Наз тоже завязала вокруг талии, и между краем футболки и поясом брюк белел соблазнительно-белоснежный участок кожи.       — Смотрится хорошо, — высказался Сонер, подняв челюсть.       — Спасибо ещё раз… — Наз всё так же решительно избегала встречи с ним взглядами. — Я пойду.       — Кофе? — всё же попытал удачу Сонер.       — Нет.       Глядя, как она всовывает ноги в туфли, он понял, что вряд ли теперь им ещё когда-либо удастся поговорить о том, что произошло вчера. Неужели они так и расстанутся, словно чужие, словно не было вчера танцев, слёз, объятий…       — Наз, — прошептал он. — Наз, пожалуйста.       — Пожалуйста, что?       — Давай поговорим.       — Не хочу.       — Зачем ты приехала вчера?       — Сейчас совсем не та обстановка, чтобы обсуждать вчерашний вечер.       — Не та обстановка? — брови Сонера приподнялись. — Ты смелая только после захода солнца и трёх коктейлей, да?       Наз скривилась и развернулась, чтобы уйти.       — Зачем ты вчера хотела напиться? — крикнул он ей в спину, не особо рассчитывая на ответ.       Она резко крутанулась на каблуках и уставилась чёрным взглядом прямиком ему в душу. Сонер замер, стараясь даже не дышать.       — Это было вчера, — помедлив, произнесла Наз. — И я так и не напилась.       — Но голова с утра болела, — он старался зацепиться за разговор любым, даже самым нелепым поводом.       — Она у меня частенько болит. И не только с утра.       — Так зачем? Что ты хотела сделать?       Наз прикусила нижнюю губу, словно решаясь на что-то, а потом вдруг двинулась прямиком на Сонера.       — Я хотела сделать вот это.       Она впилась ему в губы с жадностью странника, заблудившегося в пустыне, который вдруг наткнулся на источник воды. Сонер застыл, как каменное изваяние, каждая мышца его тела напряглась, нервы звенели как натянутые струны. Ему всё казалось, что он вот-вот проснётся — один, на своём до ужаса неудобном диване, мучимый жаждой и угрызениями совести, — словом, так, как он просыпался каждое утро до этого дня.       Наконец, он заставил себя поверить в то, что Наз здесь, что это именно она прижимается сейчас к нему всем телом, и именно её губы терзают сейчас его. Сонер собственнически обхватил её всю, положил ладони на спину и жарко ответил на поцелуй. Остатками разума он понимал, что может спугнуть Наз слишком резкой реакцией, поэтому старался худо-бедно себя контролировать, не демонстрируя всю силу желания, охватившего его.       Как же он скучал по этим нежным губам, по теплу, которое разливалось в груди, стоило ей только коснуться его, скучал по её запаху. Наз обхватила его за шею, и Сонер с ужасом почувствовал, как подводит его собственное тело. Он попытался немного отстраниться, чтобы она не заметила, с какой бурной радостью вздыбились его брюки. С одного-единственного поцелуя получить каменный стояк… попахивало полным фиаско.       Наз прервала поцелуй столь же неожиданно, как и начала.       — Вот это хотела сделать, — произнесла она срывающимся голосом, глядя Сонеру прямо в глаза.       Он ничего больше не успел сказать или сделать — Наз развернулась и, ловко отщёлкнув замок, скрылась за дверью. Минуту или две Сонер ещё тупил в прихожей: голова была пуста, в паху сладко ныло, губы горели огнём. Потом он, конечно же, бросился вдогонку, однако Наз на улице уже и след простыл. Без толку постояв и покрутив головой, как заводная игрушка, Сонер поплёлся обратно в дом и там на полчаса заперся в ванной, чтобы сбросить образовавшееся напряжение.              * * *       — Ты куда пропал вчера? — недовольно поинтересовался Акгюн, как только Сонер прочёл его сообщение и перезвонил.       — Ты пропал первым, — напомнил ему Сонер.       — Ягмур была просто в ярости, давно не видел её такой.       — Угу, — вздохнул Сонер. — Тебе, наверное, уже доложили…       — О том, что Наз приходила? — голос Акгюна выдавал некоторое замешательство. — Да, доложили. Что ей было нужно?       «Напиться и поцеловать меня», — пронеслось в голове у Сонера. Ему пока так и не удалось разгадать мотивы её поведения, но он был уверен, что рано или поздно сможет это сделать.       — Сложно сказать, — уклонился он от прямого ответа. — Ты помирился с невесткой?       — Она всё ещё сердита, но думаю, что смогу уладить этот вопрос. Приезжай к двум часам в забегаловку у порта. Нас ждёт встреча с Тахири.       — Я буду, — пообещал Сонер и нажал «отбой».       Он блаженно потянулся на диване и нехотя встал. Воспоминания о поцелуе Наз поселили в его душе какую-то совершенно необычайную лёгкость. Сонер словно порхал в воздухе, не касаясь земли. Он уже успел навести порядок в своих вещах, смахнуть пыль, пропылесосить — дом почти сиял, как и лицо Сонера, гладко выбритое и счастливое.       Конечно, он понимал, что между ними ничего не решено и, даже более того — всё запуталось ещё сильнее, но как же чертовски приятно было переживать эту запутанность не вдали от Наз, а близко, катастрофически близко.       Благодаря тому, что Сонер витал где-то в облаках, он чуть ли не впервые в жизни опоздал на встречу. Когда он вошёл на едва заполненную людьми крытую террасу уличного кафе, сидящие за дальним столиком Акгюн и Аджим Тахири уже вовсю что-то обсуждали.       — А вот и он, — прокомментировал Акгюн появление партнёра.       — Приветствую, — отозвался Тахири.       На нём была бежевая ветровка и голубые джинсы, волосы из неопределённого цвета превратились в немного выцветшие русые, а под носом неожиданно красовались короткие усы.       — Прошу прощения за опоздание, — Сонер взял свою порцию чая и примостился в плетёном кресле. — Что я пропустил?       — Ничего важного, — ответил Тахири. — Перейду к сути. Этот ваш Эрай — пустышка.       В ответ ни Акгюн, ни Сонер не проронили ни слова.       — Я поясню, — невозмутимо продолжал Тахири. — Если говорить грубо, у него нет за душой ни гроша. Всё, что ему принадлежит, на самом деле ему не принадлежит. Пляжный клуб записан на его родителей, а владельцем «Дворца падишаха» числится одна компания. Да, он, как и Наз Яман, является её акционером, но его доля настолько мала, что, образно выражаясь, на прибыль с этих акций нельзя даже попить кофе в приличном заведении.       — А сколько процентов акций у госпожи Наз? — поинтересовался Акгюн.       — Девяносто.       — Ты хочешь сказать, что «Дворец падишаха» на самом деле принадлежит Наз?       — Я хочу сказать, что «Дворец падишаха» на самом деле принадлежит компании «Яман Трейдинг Групп», которая, в свою очередь, на девяносто процентов принадлежит одному человеку — Наз Яман.       — Не может быть! — выдохнул Акгюн, пока Сонер старался переварить эту информацию. — На что же живёт Эрай?       — Прибыль от пляжного клуба родителей зачисляется на его карту, после уплаты всех налогов, естественно. Думаю, мама с папой просто не доверяют сыну распоряжение их собственностью. Ну и не будем скидывать со счетов пять процентов акций компании госпожи Наз. Там не только клубы, как вы понимаете. Внучка Борана Ямана получила ту часть его бизнеса, которую удалось легализовать после ареста деда. Насколько она велика, я пока не берусь судить, ведь моим заданием был Эрай Дуранер. Информация по госпоже Наз будет стоить дороже, да и на сбор уйдёт гораздо больше времени.       — Что за херня… — вырвалось у Акгюна. — Сонер, а ты какого молчишь?       Тот покачал головой, не в силах дать хоть сколько-нибудь вразумительный ответ.       — Остальными пятью процентами «ЯТГ» владеет Волкан Боз, — продолжал Тахири. — По нему я ещё работаю. Что касается движения денег по карте Эрая… Я подумал, вам это будет интересно.       — Говори, — кивнул Акгюн.       — На этой неделе он оплачивал онлайн аренду виллы на побережье сроком на выходные, заказ на сто одну голландскую розу, покупку ящика элитного алкоголя и доставку платья из одного парижского бутика.       Всё внутри Сонера напряглось.       — И ещё, — Тахири сделал паузу. — Эрай Дуранер заказал кольцо из платины с бриллиантом. С кучей бриллиантов, если быть точным. От «Тиффани»…