Когда сходила за хлебушком...

Старое доброе…

Я настолько сонная, что не сразу врубилась в то, что меня кто-то будит на протяжении нескольких минут. — Наташ, вставай! Еле разлепила глаза, чтобы посмотреть на нарушителя, но всё равно ничего не получилось. Пакость какая! Спать не дают! — Уже утро, Наташ, вставай! Купи хлеба! Перед глазами только всё темнело, а слух слабел, я вновь проваливалась в страну сновидений, как… — Наташ, дома хлеб закончился. Вообще! Честно! Сходи за хлебом! Меня так усердно будили, что даже проснулось моё желание стукнуть наглого и бессовестного человечишку, посмевшего рушить мой сон. Пробурчав посыл, я попробовала не закрывать глаза в течении одной минуты. Так себе получалось. Пришлось и правда просыпаться, а начать с проверки всех конечностей. Руки на месте, шевелятся, даже пальцы сгибаются, но вот что-то не так, даже поднять тело не могут. Видимо, не судьба мне сегодня встать. Придётся ждать пока всё придёт в норму. Веки тоже тяжелые… Глядишь и закроются, что и глядеть не получится. — Наташ! Опять она орёт с кухни на всю квартиру. Встать, что ли, на самом деле? Попытка номер два удалась получше, конечно, но едва не провалилась. Кто ж знал, что я закуталась в одеяло? Я тоже не знала, а вон оно как! Зевая, я направилась на кухню. Орёт, будит… Что-то ей точно надо. — Проснулась, наконец-то! Настя как обычно «удивилась» моему появлению. — Ага, на твою радость, — оттеснив её, пролезла к раковине, чтобы умыться. — Иди в ванну, тут нечего разводить свои дела. Вздохнув, глянула на неё своим тяжелым взглядом. — Дома хлеба нет, давай быстрее. Не сработало. Опять вздохнув, пошла в ванну. Нашла себе раба, блин. Гоняют тут меня и не ценят! В ванне я поняла, что моим глаза никакие тени и не нужны. Такие замечательные мешки, так художественно оттеняют мне красные буркала! Красота! Замазать? Нет? А, в бездну! Ну его! Поделав все дела, вернулась на кухню. — Тебе чего от меня надо? — сразу же задала главный вопрос Насте. Она уже кашеварит что-то. — Хлеб нужен! Запомни ты уже! Закончился он, совсем закончился, честно. Выглядит она немного злой. Самую малость. — Если б кто-то не жрал хлеб вместо еды, никуда бы не пришлось идти. — Интересно, кто это сделал? — она красноречиво посмотрела на меня. — Ага, кто именно? — я посмотрела в ответ, сложив руки на своей плоской груди. Уж в этом меня не обвинить, по мне даже не скажешь, что у меня есть проблемы с весом и лишним количеством хлебобулочного в теле. А вот у Насти… О-о-о… У Насти… Дойки. — Что ты смотришь? — она попробовала возмущаться. — Думаю, куда это всё ушло. — Эй, лучше оденься уже, а то светишь труселями. За хлебом тоже так пойдешь? — Во-первых, — я принялась загибать пальцы. — Хочу и светю, я у мамы такая одна, есть чем гордиться. А во-вторых, почему я? Сама бы сходила. — Стрелочница… Я приготовила завтрак, на тебе хлеб к нему, всё честно. Хм… Условно, она права. Условно. Прищурившись, пошла одеваться. Прохожие ещё не заслужили смотреть на моё сексуальное белье… Вышедшее из моды. Не об этом речь вообще! Хлебушка ей захотелось… Можно и без него, не слипнется! Одевшись, даже любимую косуху не забыла, пошла в прихожую обуваться. — Ну и что ты делала ночью? — Настя облокотилась о стену, смотря на таким взглядом… Если бы не ситуация и не это её дурацкий фартук, то можно было бы сказать, что поза сексуальная. Мне захотелось ответить ей что-то эдакого, мол, стырила её фотку в купальнике с прошлого лета и удовлетворялась… Но решила сказать правду. Не то, чтобы у меня этой фотки нет, просто настроения язвить нет, хотя желание проскочило. — Кей-Он смотрела, — ответила ей, можно сказав, присев на дорожку. Было бы что, ещё закурила. — Кей-Он? Ты серьезно? Это то аниме про милых школьниц без сюжета? — Там есть сюжет! — я возмутилась и хотела морально уничтожить мою подругу, но… Сюжет я не вспомнила. Кроме того, что они три года учились и выпустились из школы. — Например? — вот же ж! Ещё и смотрит так выжидательно! — Сюжет там есть и точка. Да какая разница в чём там сюжет! Это же классная штука! — Ха, — она вздохнула. Это что? Разочарованный вздох? Кажется, кто-то перестал меня уважать. Пора бы это исправить… — Напомни мне, кто ты по жизни и чем увлекаешься? — Что такого, а? Ну слушаю Игоря Федоровича, земля ему русским полем… Ну, Пирокинезис ещё… — А ещё Битлз, Металлика, прочая классика рока и металла. Как в эту компанию затесался Джеки и Ника? Что ты за человек? — Я — 2д-думер. Не трожь их, они делают крутые вещи! — Не думала, что аниме и панк совместимы. Новый вид говнарей? — что-то Настя заговорилась… Активная какая. Сама только стекло жуёт, разбавляя грустными песенками. — От Ленона до Летова, а после Ленины… Это чертовски замечательный путь, — меня уже пробило на хихи. Стоит, выпытывает тут. Да, мои вкусы специфичны… Что поделать, если нравится всё? Не знаток, конечно, но если это называют «говнарь», то почему нет? — Ладно, я пошла. А ты пока можешь пофилософствовать в одиночестве, — чмокаю Настю в щёчку и наконец-то покидаю квартиру. Магазин тут недалеко, за пятнадцать минут успею и это максимум, так что нормально. Будет ей хлебушек, может дальше свои бидоны питать. Я свою порцию хлеба уже съела. Половину ночи в озвучке престарелого анимешника… Да, Юй великолепна. Замечательный у них сквад. Хлебушек на гитаре, няша-стесняша на басу, активная пацанка на барабанах и шиппер на клавишах. Такая порция мучного… Мда… Дернул чёрт смотреть? Плохой рогатый ублюдок! Не в первый раз байтит! На его совести Кровь плюс! Уф… Кринжую от Распутина. Занятая мыслями, дошла до магазина, где, как типичный лишенец, простояла энное время на кассе в очереди, хотя оплатить мне лишь буханку хлеба… ладно, две, одной мало для тех доек. И пачку Мальборо. Не так уж много. Типикал, блин. Взяв пакетик и положив туда хлебушек, пошла обратно, лишь остановившись на минуточку, чтобы закурить. Ешь, пей, жуй, ебись, кури — вот они заповеди! А то сдохнем и ничего не запомним… Пока закуривала, поняла, что как-то пасмурно стало. Дождик собирается, что ли? Вот не вовремя! Не люблю дождик, если я на улице. А подняв голову, чтобы оценить степень опасности, я застыла. Вместо привычных мне туч, милых таких тучек, чёрненьких, пушистых тучек… Тяжелые багровые великаны, а в небе красуется здоровенная пентаграмма. Она ещё и пылает… Даже разряды молний есть… — Вот и сходила, блядь, за хлебушком…