Каждому Зайцу по Лисе

      — Так значит, ты та самая Алиса. — Таня — Алиса почему-то ощущала дивную неловкость, когда называла ее по имени даже в мыслях — ей вроде улыбалась, но где-то в глубине глаз — они у нее оказались темнее, чем у Тимура, почти синие — плескалась такая… сдержанная настороженность. Что-то вроде «на первый взгляд ты ничего, но пока ты мне что-то не нравишься».       Алиса улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой, абсолютно машинально поправляя волосы. Потом она так и не поняла, чем себя выдала, но цепкий взгляд сестры Тимура переместился к ее шее, и россыпь бледно-фиолетовых засосов на ней вспыхнула, по ощущениям, какой-то почти адской меткой. Улыбка Алисы стала еще более неловкой. Таня покосилась на Тимура с немым вопросом в глазах — он эти самые глаза отвел и непринужденно улыбнулся, как будто бы он, блин, тут вообще не причем. А потом Таня засмеялась, а у Алисы определенно прибавилось много седых волос.       На самом деле, примерно о таких брато-сестринских отношениях она и мечтала. Ну, пока не поняла, что родители с младшим братиком знатно прообещались.       — Пойдем, — с важным видом сказала Леля, беря ее за руку и очень многозначительно подмигнув матери. — Они сейчас тебя обсуждать будут, это надолго, пошлите гулять!       — Лель! — вспыхнула София тут же. Невозмутимая Леля повела Алису за собой вперед. Софа поплелась следом, не выказывая при этом такого глобального энтузиазма, как сестра. И как бы не сказать, что Алиса была против — в компании девочек она чувствовала себя более комфортно, чем под цепким взглядом сестры Тимура, но…       Это до нее уже потом дошло, что ее начали испытывать самым страшным, самым честным образом, теми, кому врать невозможно, потому что сразу разгадают — детьми.       На самом деле, это все вышло очень неожиданно. Нет, Алиса знала, что к Тимуру в преддверии финала ненадолго приедет сестра с племянницами, вот так вот, спонтанно, просто хотя бы вместе погулять… но когда он вдруг предложил съездить с ним, у Алисы чуть не отвалилась челюсть. Естественно, он уточнил, что только если она не против, но потом ввернул, что девочки очень ждут встречи… и Алиса не смогла устоять. Так что все получилось спонтанно. Очень. Знала бы заранее — водолазку бы, что ли, купила…       — А где вы познакомились? — по-деловому поинтересовалась Леля, когда они отошли от Тимура с Таней достаточно далеко. София шла следом, чуть ли не каждую секунду проверяя телефон и выглядя с каждым разом все более и более растроенной. Алиса сразу зацепилась за это, но пока спрашивать не стала. Софе было тринадцать, и логично, что сразу секретничать с малознакомой девушкой она не станет.       — На одном шоу… — уклончиво начала Алиса, пытаясь придумать, как бы аккуратнее намекнуть про Лису, чтобы это стало сюрпризом. Леля, однако, расстолковала ее слова по-своему:       — Тебя же не было на «Холостяке»!       — Конечно, — засмеялась Алиса — в принципе, все было логично же, сразу видно ребенка, который рос в медийной сфере, — мне на момент «Холостяка» было… шестнадцать, получается. — Почему-то от понимания этого стало очень смешно. Хотя ладно, не так смешно, как когда Алиса поняла, что, когда она родилась, Тимур уже успел отслужить. — И в «Плане Б» меня тоже не было, если что.       — Ага, то есть ты младше него… — девочка напряглась, быстро считая в уме, заставляя Алису мысленно присвистнуть — у нее в этом возрасте с математикой было гораздо хуже… точнее вообще никак, — на двадцать один год, получается? — И глаза округлила от удивления. Алиса еще немного помнила себя в этом возрасте. В девять старшеклассники — это же вообще боги, а двадцать лет разницы — целая жизнь… Алиса как-то разрыдалась, когда на каком-то из дней рождений мама в порыве чувств сказала, что скоро ей будет восемнадцать, а там уже и замуж выдавать. Трагедия была вселенского масштаба — маленькая Алиса правда считала, что в восемнадцать до смерти уже недалеко.       — А так незаметно, Лель? — проворчала Софа. Алиса улыбнулась и открыла было рот, чтобы в шутку спросить, расценивать ей это как комплимент или все-таки она выглядит так себе, но младшая из сестер ее опередила.       — Ей ее парень не отвечает, — махнув рукой, поделилась Леля.       — Леля! — возмутилась София, на что сестра только показала ей язык.       — Так, девчонки! — вклинилась между ними Алиса, чувствуя, как в воздухе все начинает искрить от совсем не детского напряжения. На правах взрослой она должна была что-то сделать, и Алиса не придумала ничего лучше, чем выпалить: — Я Лиса! — Ох, как хорошо, что рядом проходящие люди никак не отреагировали и, хотелось бы верить, не услышали ее признания.       Девочки затихли, смотря на нее как будто бы с недоверием. Алиса думала — так, как бы между делом, — что взрослая из нее, видимо, так себе вышла. Скорее старшая подружка, потому что серьезности Алисе все-таки не хватало.       — Ого-о-о! — восхищенно воскликнула Леля, кинувшись ее обнимать. — Ого!       — Ты крутая, — неуверенно улыбнувшись, признала София. Почему-то Алисе показалось, что дистанция между ней и этой не по годам серьезной девочкой начала сокращаться.       Дальше пошли уже без ссор — Леля держала Алису за руку, воодушевленно рассказывая буквально обо всем на свете, Софа, продолжающая проверять телефон, шла чуть позади. Правильные, но не самые простые слова отдавали горечью на языке. Алиса не совсем понимала, уместно ли будет ей говорить что-то Софии — в конце концов, она ей в данный момент буквально никто, — но очень хотела. Но это надо делать без сестры, без Тимура и Тани… аккуратно. Чтобы не задеть.       Алиса повернулась, чтобы поймать искреннюю улыбку Тимура. Стало немного спокойнее.       — Он тебя обманул, — тут же заговорщическим шепотом поделилась Леля. — Он сразу хотел тебя нам показать, вот!       — А ты давно на дядю стукачишь, кнопка? — со смехом поинтересовалась Алиса, шутливо щелкнув девочку по носу. В принципе, она могла и сама догадаться, потому что логично, что если бы она знала о встрече заранее, то начала бы готовиться, и это было бы уже совсем не то… только вот сейчас груз ответственности стал ощущаться особенно тяжелым. А еще это дурацкое палево с засосами, которые явно и не собирались пока сходить…       Осознание того, что палево тоже было частью коварного плана, стало очередным открытием. Таня должна была увидеть эти метки, чтобы… чтобы сразу оценить всю серьезность их отношений?       Все-таки отношений?..       — Я не стукачу! — возразила Леля почти обиженно. — Я только говорю правду. Тим тебе сам такого не расскажет! Мама всегда говорит, что он у нас та-акой закрытый.       В своем испытании детьми Алиса начинала находить определенную прелесть. Можно было посмотреть на Тимура совсем с другой стороны.       — Он мне все обещает-обещает, что я когда-нибудь стану тоже старшей сестрой… и ничего! — продолжила возмущаться девочка. А потом быстро переменилась в лице, хитро улыбнулась и выдала: — А тут ты.       Со стороны Софы раздался звонкий хлопок ладонью по лицу.       — Лель, она от тебя сейчас сбежит, — заметила София, и в ее голосе Алисе послышалось даже какое-то сочувствие.       — Я не могла не спросить! — воскликнула Леля. Забавный ребенок. Она такая… понимающая во взрослых больше, чем они сами, но пока еще интерпретирующая это по-своему.       — Нет, Лель, я не беременна, — сказала наконец Алиса.       — Жалко, — с совсем несчастным видом отозвалась Леля.       Пока шли, она успела выложить Алисе все свои переживания, распугать ошалевших уток, у которых явно началась депрессия после такого, и дважды закатить почти истерику. Сначала из-за собаки — Леле срочно захотелось погладить здорового питбуля, а Алиса запретила. Вполне адекватная и милая девочка вдруг стала бесененком — надо, и все тут, и Алиса сама не поняла, откуда у нее взялось такое терпение.       — Вот тебе понравилось бы, если бы я сейчас подошла и начала делать вот так? — Тут Алиса не больно, но ощутимо тыкнула ее под ребра. Потом в нос. Потом в плечо. Леля недовольно заворчала, а Алиса пояснила: — Вот именно, тебе больше понравится, когда я спокойно к тебе подойду и буду разговаривать. И с собаками так же. Но про собак сначала надо спрашивать у хозяев, какой бы хорошенькой эта собака не казалась.       В итоге желание потискать собаку быстро сошло на нет, хотя пес явно был расположен к обнимашкам. Софа, пока Алиса не видела, как-то очень загадочно улыбнулась.       Потом было мороженое.       — Ну купи-купи-купи!       — Лель, на улице еще не очень жарко. — Серьезно, откуда вдруг вылезла такая терпеливость? — Наешься мороженого — заболит горло, будут лечить… не очень же? — Немного подумав, девочка согласно закивала. — Я тоже не люблю лечиться. — Только если с Тимуром, но об этом Леле знать пока точно рано. — Так что давай я куплю тебе мороженое, — по правде говоря, Алиса готова была бы купить ей весь мир, если бы она попросила, — когда домой поедете, и ты уже там его съешь, договорились?       В общем, в обоих случаях согласие получилось достигнуть очень быстро. Довольная Леля скакала теперь уже впереди, периодически возвращаясь, чтобы Алису обнять. Иногда она убегала далеко, и Алиса как-то непроизвольно поймала себя на том, что следит за каждым Лелиным шагом, готовая в случае чего ее притормозить.       — Надеюсь, ты победишь, — внезапно поделилась Леля, снова беря ее за руку. — Потому что Лиса, — ой, как удачно она перешла на шепот, — очень крутая!       — А за Тимура совсем не болеешь? — улыбнувшись, поинтересовалась Алиса. Новость о том, что Единорог фаворит всех детей, новостью уже не была. Но самой оказаться чьим-то… кумиром, наверное, было до дрожи приятно.       — Не-е-е, — засмеялась Леля. — Он больше обрадуется, если ты обрадуешься.       — А я буду рада, если будет счастлив он, — тут же заметила Алиса, не соврав ни в одном слове. Леля немного нахмурилась, а потом согласилась:       — Об этом я не подумала…       Они постоянно улыбались и много-много смеялись. Алиса легко скакала с темы на тему в разговоре — от того, какая пони самая крутая в «Май литтл пони» до «А Неваляшке правда что ли сто лет?». С Лелей было весело. Леля еще так очаровательно прощупывала ее, что-то вроде: «Ну и с чем тебя, рыжая, едят?», и Алиса не чувствовала дискомфорта, хотя потом начала очень хорошо замечать, когда девочке просто хочется поболтать, а когда она пытается придумать, как бы еще проверить Алису. Наверное, она могла со всего происходящего даже возмутиться. Мама в свое время, когда ее проверяла ба, так и сделала. Но… никакого возмущения в Алисе не было. Сама она себе не могла объяснить, почему, зато это более чем доходчиво пояснила Леля.       — Мы Тиму отдадим только самой-самой лучшей девушке, — с важным видом объявила Леля. — И мне кажется, — ох, как хорошо она копировала манеру общения взрослых… — что ты самая-самая лучшая.       От улыбки болели щеки.       — Лель… — начала Алиса. Хорошо все-таки, что она прихватила с собой сумку. — Давай, закрой глаза. — Девочка послушалась. Алиса села перед ней на корточки, достала сюрприз, аккуратно надела на голову, поцеловала в обе щеки и сказала: — Самая-самая лучшая — это ты.       На голове Лели красовался ободок с лисьими ушками, и да — Леля была в восторге. Они еще раз обнялись, и Леля поскакала красоваться перед давно отставшими от них мамой и дядей. Алиса напоследок попросила ее сказать, что они с Софой завернут в беседку, которую Алиса уже успела присмотреть.       Наверное, все-таки не стоило лезть, но… почему-то очень хотелось ей это сказать.       Сели друг напротив друга. София собралась что-то сказать, но Алиса ее опередила — осторожно коснулась руки и спросила:       — Ты ему написала что-то личное, а он игнорирует?       — Что он мне нравится, — неуверенно откликнулась Софа. Понятно, значит про парня Леля погорячилась. Ожидаемо. — А он прочитал и молчит. Уже второй день, но он в сети, и…       — Этот мальчик не стоит того, чтобы ты так грустила, понимаешь? Соф, ты очень красивая, замечательная и милая девушка. И если он считает, что может игнорировать твое признание, то… он точно совсем бестолковый. — «Как и все парни в этом возрасте», хотела бы добавить Алиса, но потом подумала, что из ее уст это прозвучало бы по-своему иронично. Она-то сама тем временем совсем не на ровесника засмотрелась… — Бестолковый, да. А бестолковый точно не стоит того, чтобы ты грустила.       — Говоришь так, как будто тебе самой Тимур уже в любви признался, — заметила София.       — Я призналась, — честно ответила Алиса. Где-то под ребрами снова заныло. — Но… поверь мне, он ответил мне не вот таким игнором.       Как такового разговора не было — Алиса его и не хотела, потому что не ждала, что в ответ на ее признание Тимур тоже тут же скажет «Я тебя люблю», и они, счастливые, укатят играть свадьбу где-нибудь на Мальдивах. Справедливости ради, эти «три самых долгожданных слова для каждой девушки» просто… формальность? Потому что поступки говорят гораздо больше. Алиса машинально потерла многострадальную шею и продолжила:       — Прости, но… даже если ты ему не нравишься, просто игнорировать — это… такое себе. Я не говорю о каких-то взрослых разговорах, но хотя бы «извини, у нас ничего не получится» его бы никак не задавило. Потому и бестолковый.       Впервые за весь сегодняшний вечер Софа улыбнулась открыто.       — Я поняла, почему ты ему нравишься, — вдруг сказала Софа. Прозвучало как констатация факта. Бедное сердце уже работало на последнем издыхании. — Нравишься, по нему видно. Он про тебя маме много рассказывает… Ты очень умная.       — Соф, я…       — И очень… — Софа замялась на какое-то время, — я не знаю, как ты это делаешь, но рядом с тобой все… проблемы такой фигней кажутся. — Алиса засмеялась. — Нет, правда! Я пока слушала вас с Лелей… с тобой очень легко. А Тимуру точно нужен человек, с которым ему будет… легко.       Впервые за весь сегодняшний вечер Софа отложила заблокированный телефон в сторону.       — Лелю мама попросила, — поделилась София. — Сказала проверить, через сколько ты взвоешь. А ты обе истерики выдержала. Это рекорд.       — А часто она так… проверяет? — не удержавшись, спросила Алиса.       — Неа. Он нас обычно ни с кем не знакомит, так что проверять некого. Но если ты тут… для него это очень много значит.       Алиса улыбнулась, подставляя лицо прохладному весеннему ветерку. Какое-то время они обе молчали, а потом Алиса все-таки сказала:       — И все-таки… не расстраивайся из-за него. Знаешь, сколько у тебя еще таких будет? Ты очень классная, Соф, правда, так что много будет. И все они будут разные, и какие-то, возможно, разобьют тебе сердце… так бывает, да. И тебе будет казаться, что все, вот, кранты, смысла жизни больше нет… но он есть. Вот это вот все, даже его игнор, оно того стоит. Я всегда считала, что у каждого человека есть свой человек. И вот этот игнорщик — он просто пока не твой, но именно твой обязательно тебя найдет. Ну, или ты его.       — А ты своего нашла, как думаешь? — спросила Софа. Это не было каким-то испытанием, это не был вопрос с подвохом, это не было попыткой выведать что-нибудь еще про их с Тимуром отношения. Просто интерес к опыту более взрослой девушки.       — Нашла, да, — с улыбкой откликнулась Алиса. — Это иногда случайно происходит. Вот идешь по магазину, врезалась в красивого парня, а потом он оказывается тем самым. Или… — Или захотела хотя бы чуть-чуть помочь коллеге по шоу справиться с приступом паники, а по итогу нашла свой мир. — В общем, ты поняла. И хотя я обычно такие методы не поддерживаю… я бы его тоже в ответ заигнорировала.       С Софой они говорили меньше. Смеялись тоже меньше. Но Алиса чувствовала, что да, дистанция если не пропала совсем, то стала минимальной. Это было очень важно.       — Слушай, Соф, — после недолгого молчания начала Алиса, вспомнив о подаренном Леле ободке, — я хотела тебе тоже что-нибудь подарить, честно, но…       — Алис, — Софа широко улыбнулась, — если у вас с Тимуром что-нибудь получится и ты останешься в нашей семье, это будет самый лучший подарок.       И тут от восторга сердце остановилось.