Повороты жизни

Немного света пролилось в мои слипшиеся глаза. От этого стало дискомфортно. Голова болела, во рту пересохло, а в горле стоял неприятный ком, от которого хотелось блевать. Лучше приоткрыв глаза, я увидела помещение в серых тонах, видимо бетон, а возле себя небольшой тазик в которых я выплеснула всё что накопилось за вечер. Я жутко кашляла, а слюна текла неприятным потоком по языку, сметая остатки рвоты изо рта. Этот вкус, как же я его ненавидела! Горечь в перемешку с желудочным соком и едой… — Ну ну, сейчас станет легче, — я ещё не могла сообразить с какой стороны идёт голос, ведь боль в голове ритмично мешала мне воспринимать реальность, — Попробуй ещё, так будет первое время, это пройдет, — голос будто успокавал на весёлых нотках, — Старайся глубоко дышать, это выведет остатки вещества. — Вещества? Ты о чем? — мой голос был будто пьян, я еле соображала что несу. Я попыталась было утереться руками, как поняла, что они не шевелятся. Я попробовала ещё раз и ещё раз, безрезультатно. Только звон железа трещал отдавая эхом по стенам. Наконец я увидела этого незнакомца и на последних остатках разума узнала его. Это был тот парень со странным телефоном. Он ласково улыбался, но почему он был в такую полосочку? Когда я навела резкость, то поняла что это прутья решётки. — Что? — взглянула на руки, чтобы были в масивных кайдалах. — Только без истерик! Пока ничего плохого не будет, если ты будешь паинькой. Убивать тебя не будут, это точно. — Убивать? — это слово звоноким эхом пронеслось в моей голове, будто жёсткая пощечина на похмелье. — Да, ты будешь жить, не переживай, — его лучезарность пугала ещё больше. С каждым вдохом лёгких я впитывала страх и осознание происходящего. Пошевелив ногами, я убедилась, что они тоже были прикованы. — Меня похитили? — Умничка, уже начинаешь вспоминать?! — Кажется, да… В голове всплыла картина ситуации с Куроро. — Значит, я всё-таки не умерла, это немного радовало, — но своей радости я уповалась недолго, когда после громкого хлопка в поле зрения показался Куроро. — Сукин сын, ты куда меня притащил?! Отпустите! Я ничего не сделала! — начала возмущаться я. — Замолчи, у нас к тебе есть несколько вопросов. Если ответишь будешь жить, — он был строг и явно хотел добиться от меня ответа. Я нервно сглотнула потому что догадывалась о чём будет допрос, попутно осознавая, кто они такие. — Я буду молчать до последнего! Платье всё ещё было на мне, это хорошо. Паника потихоньку набирала обороты, от чего становилось трудно дышать. Я сидела на коленях, а руки были прицеплены к стене позади, от чего они немного затекли. В обморочном состоянии, я просто висела на своих руках. — Чего вам надо? — рявкнула я. — Дана Раюки, скажи пожалуйста, что ты знаешь о Курапике Куруте? — Ничего не знаю! — Врёшь! Ты же спишь с ним?! — утвердил Куроро. — Тебе какое до этого дело? Это личное! — покраснела я. — Значит, не отрицаешь, — он шумно усмехнулся. Это вызвало во мне пущее негодование. — Где он работает и на кого? — Я не знаю такой информации, мы почти незнакомы. — Правда? Тогда почему он ходил к тебе на работу? — Он мой пациент, я психолог, — соврала я. — Хорошо, допустим. Тогда, как психологу, он должен был много о чем рассказывать. — Я не разглашаю информацию о пациентах, я дала клятву. — Ясненько. Значит просто так ничего не скажешь? — Не скажу! — утвердила я. Куроро открыл железную калитку, что противным скрипом отражалась в перепонках. Он вошёл внутрь камеры и быстрым шагом направился ко мне. Присев на корточки, он ещё раз спросил: — Уверена в своих словах? — он поправил мой локон волос за ухо, что мешал ему полностью видеть мою реакцию. — Как никогда, своего решения я не изменю! — Очень жаль, очень жаль… — высловился он разочарованно. Он уже было развернулся уйти, но снова повернулся ко мне и ударил смачную пощечину, от которой в мозгах начало пищать ещё громче. — Думала просто поотнекиваешься и всё?! Нет, дорогуша, так это не работает. Ты будешь говорить! — теперь его тон был с ноткой раздражения и угрозы. Я поджала дрожащие губы, от того что щека начала непроизвольно печь, будто к ней приложили горячую кружку. От досады и злобы меня начало трясти, а грудь вздымалась рывчастыми движениями от напряжения эмоций, что бушевали в организме. — Да хоть сотню раз бей, не скажу, — прошептала я, хищно улыбаясь. Ещё одна пощечина. — Ну это мы ещё посмотрим, — просычал мужчина, — Шал, принеси ей что-нибудь переодеться, что-то попроще. А то не по королевски в платье, в темнице сидеть! Нужно соблюдать дресс-код пленницы. Блондинистый парень послушно удалился, чтобы найти мне вещи. — Да наплевать мне! Хоть догола раздень, не буду говорить! — Ты так яро его защищаешь… Боишься за него? — он улыбнулся, а в моих глазах мелькнула предательская искра страха и отчаяния, — Видимо, я попал в точку, Хисока был прав насчёт тебя. Ты и он крепко связаны и это хорошо сыграет нам на руку. Если ты не скажешь где он, то ублюдок с цепями сам сюда придёт! Ты лишь наживка, вот и всё! — Не смей его трогать! Чудовище! — в порыве я попыталась приподняться, но звон цепей держал меня на месте. — А что ты можешь, Раюки? Кричать и плакать в этих холодных стенах?! Так я тебе сразу скажу, что это бесполезно! От людей мы находимся за несколько десятков километров и тут тебя никто не найдет, и не услышит. — Ублюдки! Я знаю кто вы! Вы же пауки верно?! Редан погубил тысячи жизней! Убийцы! Если я отсюда выберусь… — Если выберешься… — перебил меня Куроро, — Тогда и сможешь мстить, я с радостью встречу тебя и уж тогда, я точно прикончу тебя, вместе с твоиим возлюбленным, помни об этом, — его голос снова переполнился угрызениями и спокойствием, что только больше злило меня. Я прикусила язык, сглатывая обиду. — А и действительно, если это правда, то я ничего не пропущю в этой ситуации. Опустив голову вниз, я пыталась собрать мысли в одну кучу, но из-за накатывающей агрессии, получалось довольно плохо. — Чёрт, чёрт, чёрт! Как я могла так глупо попасться им?! Что же теперь будет? Они убьют его, из-за меня. Что же делать? — Ладно, отсыпайся. Этим днём будет очень тяжело. Готовься. — Что вы сделаете со мной? — дрожащим голосом спросила я. — Если начнёшь говорить, то ничего, а если продолжишь брыкаться, тобой займётся Фейтан и поверь, его жертвой не хочет оказаться никто, даже я. От этой информации хотелось втиснуться в стену позади, слиться с ней, спрятаться. — Наверное, меня будут пытать. Как страшно… Я стиснула зубы до скрежета, если бы не цепи уже бы попыталась его разорвать в клочья, вцепиться зубами и убить. Они ушли, а ухмылка не сползала с лица чёрного и от этого хотелось заскулить, как жалкая псина. — Вечно меня что-то держит, вечно вина в моей слабости. Как жестоко… Плечи содрогнулись один раз, а потом ещё и ещё, медленно набирая темп. Я боялась не за себя. Теперь я чувствовала двойную вину перед Курутой, мне не хотелось подвести его таким способом. — Какая я дура! Что же я наделала! — я не могла остановиться плакать, было так досадно, что нахлынувшие чувства жгли изнутри, — Он теперь возненавидит меня, я помешала его планам, а теперь и подвергла его и свою жизнь опасности. Он так долго терпел, а теперь все его старания на смарку. Как же обидно! — я срывалась на крик, больше не в силах держать в себе, — Ну почему все катиться к чертям, почему нельзя просто спокойно жить! — Хватит вопить! — женский голос мгновенно заткнул меня. В моей видимости показалась очень знакомая девушка с татуировкой паука номер «восемь», — От того что ты порвёшь свои голосовые связки ничего не изменится! Поэтому, пожалуйста, замолчи! — А сколько ещё мне нужно молчать в тряпочку? Сколько ещё мне теперь эту ересь жизни? Почему со мной вечно случаются какие-то передряги! Я ничего не скажу, отпустите меня! Она проигнорировала мои упрёки и оказавшись со мной внутри камеры, достала из кармана маленький ключик. Это была та самая девушка «портвейн» как я успела её окрестить — Шизуку. В руках она держала стакан воды и непонятную чёрную ткань, что напоминала одежду. — Сейчас я отпущу тебя не надолго, видимо от шока ты уже отошла, раз так яросно отзываешься. Но! — она сделала выразительный акцент на этом слове, — Если ты попытаешься мне противостоять, я тоже не буду сдерживаться, поверь, сломать несколько пальцев, или даже руку для меня не проблема. Так что пожалуйста без фокусов! Я принесла тебе одежду попроще, в платье ты тут долго не выходишь, — она указала на какую-то черную одёжку в руке, — Поэтому быстренько переоденься и я уйду, оставив тебя в покое. Усекла? — её очки отблескивали от света, создавая жуткий эффект угрозы. Я нервно сглотнула, в этот момент я поняла как сильно хочу пить. — Х-хорошо… — лучше было послушаться, я не знала точную силу врага, поэтому быть паинькой было наилучшим и мудрым решением в моем положении. Чтобы выжить! — Вот и славненько! Она подошла поближе просовывая ключ в скважину замка одного из кандалов около моих стоп. Клац! И одна нога была свободна. Вскоре она перешла к другой ноге. Руки решила отковать в последнюю очередь. Место где была сталь, сильно зудело от передавившейся плоти, поэтому я на автомате начала разминать кисти рук. — Вот, держи. И ещё раз повторяю, без выкидонов! — разбойница протянула мне сменку, которую пришлось покорно принять. Я послушно кивнула, хотя это не значило, что мне хотелось делать всё по её воле. Она вышла из камеры, а я осмотрела вещи, что мне принесли. Черный гольф и такого же цвета штаны. — Она явно нашла это в своём гардеробе…, — оглядывая её, неловко встряхивала я вещи. Не долго думая, я принялась переодеваться. В какой-то момент нащупав у себя в кармане некоторые предметы, как я поняла телефон и мой голубок с ёлки, я ощутила окрыляющую искорку надежды на спасение. Я носила птицу с собой как оберег. Обрадовавшись такому «подарку судьбы», ведь теперь я могла кому-то позвонить и объяснить ситуацию, я попыталась не ухмыльнуться, чтобы не выдать свои эмоции. Хитрый огонёк вспыхнул во мне, порождая ловкую идею. — Нужно как-то спрятать телефон, чтобы Шизуку не заметила. Но как? Предметы находятся в кармане, если бы я начала там шариться, то злодейка заподозрила бы что-то. Думай Дана, думай! Я начала снимать платье и как бы невзначай упустила свои находки, стараясь, чтобы они не отлетели далеко друг от друга. Голубь и телефон громко цокнул о пол, привлекая внимание девушки. Я быстро спрятала мобильник под подол юбки наряда и принялась демонстративно поднимать голубя. — Что это там у тебя? — А ничего… Она схмурила брови. — Покажи! — Но это всего лишь… — Показывай, иначе я сама тебя обыщу! — пригрозила паучиха. — Хорошо, хорошо! Не кипятись! Я подошла ближе открывая ладонь с игрушкой. — Носишь с собой? Для того самого? — ухмыльнулась она. — Скорее ношу как оберег, но как видишь, не помогло… — в моей интонации читалось разочарование. Её устроило то что она увидела, ведь это не могло мне никак помочь сбежать отсюда, ну иди по крайней мере навредить кому-то из их шайки. За широкой красной тканью, телефона не было видно. Она видимо ничего и не заподозрила. Возвращаясь, назад ближе к стене я легонько наступила на телефон, чтобы даже когда бы я избавилась от платья, его не было видно. — Ладно, переодевайся быстрее! — подзывала меня Шизуку. Я ускорилась, снимая подъюбник и всё остальное. Новая прохладная ткань будоражила ещё больше, прикасаясь к голой коже. — Я закончила. — Хорошо. Всё это время она стояла немного осторонь моей комнатушки заточения, скорее всего, чтобы не смущать меня, а может, ей просто не хотелось особо смотреть. Хоть она и бандитка, в ней всё-таки чувствовались нотки этого понимания. — Думаю, бос не будет против если я оставлю тебя так, без кандалов. Насидишься ещё с ними. А сбежать всё равно не получится, поэтому сиди так. — Мне благодарить тебя?! — с сарказмом выпалила я. — Как хочешь, мне всё равно, — её безразличность действительно пугала. — И всё-таки спасибо. Не думала, что мы ещё встретимся в такой обстановке. — И правда жаль, но уже на тот момент я знала кто ты, та встреча у ёлки не была случайностью, — намекнула Шизуку о том, что она специально со мной заговорила. — Теперь я это понимаю. Я должна была догадаться ещё тогда, что паучиха не могла просто так разгуливать улицами шумного городка, — я довольно улыбнулась. — Так ты знала? — Знала. Ты слишком светишь своей наколкой, жаль осознала я слишком поздно. А ведь было логично догадаться, что вы начали преследовать и меня из-за Куруты. — Именно из-за него, — подтвердила Шизуку, а после на мгновение запнулась, — В следующий раз я буду осторожнее, если он конечно будет… Буду на это надеяться, — её плечи вздрогнули от смешка, а после она снова вернулась к своей невозмутимой маске, — Помнишь о тех двух друзьях, что я рассказывала? — Помню конечно, и мне до сих пор их жаль. — Их убил он. Вот почему мы гоняемся за ним. Ты бы нам и подавно не была нужна, но увы, ты стала важным звеном в нашей проделке, уж извини, — в её извинении не было и капельки искренности, это было кинуто с подколом в мою сторону. — Не извиняю, а точнее не прощу, если вы таки доберётесь своими гадкими ручонками до Курапики, — мой голос снова стал строже. — Плевать, наше дело отомстить друг другу, вопрос был лишь в том, кто первый это сделает. Благодаря тебе, мы поквитаемся быстрее. Что ж… — она так и хотела добавить «ничего не поделаешь», но это было и так понятно, — Спокойной ночи. Советую немного поспать, Фейтан будет больше злиться, если ты не будешь подавать яркой и бурной реакции… — Значит, таки будут пытки? — Посмотришь. Удачи. Она подошла ближе к входной двери. — Ещё один совет, лучше сразу расколоться. То что делает Фей с людьми, страшно даже для меня. Снова стало не по себе, а ведь буквально только что мы лепетали как старые добрые знакомые, но это была лишь временная иллюзия. Ещё она повторила слова Куроро. Неужели этот Фейтан настолько страшный изверг? — Бывай, Дана, — она поставила воду около клетки, а потом заперла её, позже прикрыв и входную дверь, щёлкая замком. Одиночество вновь стало моим другом, ударяя по вискам её отдаляющимися шагами. — К чертям собачьим, пусть хоть кожу дерёт не буду я говорить и точка! Хоть где-то я не должна подвести любимого! Они не найдут его, они не знают где он и не знают как к нему добраться! Я убрала ногу со своего устройства, поднимая с пола. Отряхнув его от пыли, грязи и протерев изнаночной стороной кофты, я нажала кнопку питания. Не горит. Попробовав клацнуть ещё раз, я убедилась в его неработоспособности. — Черт! — я засычала как змея, от злобы и ещё большего разочарования в телефоне, — Либо разрядился, либо в худшем случае сломался. Но скорее всего что первое, потому что в впопыхах собравшись на аукцион, я больше не ставила его на зарядку. Гребаная железяка! Я замахнулась им, грозя разбить. Мне очень хотелось бросить его в стенку, чтобы утолить ужасный гнев. Конечно, можно было бы его сломать, ведь телефон служил не просто предметом моего спасения, но и предметом моей гибели, ведь на нём местились номер и адрес Куруты. А жил он на окраине Йоркшина. Мы ещё при первой встрече обменялись контактами, а адрес я списала с номера квартиры, подъезда и названия улицы. От того что телефон не работал, я не могла даже стереть данные! — Лучше его спрятать, но где? Если представиться возможность его зарядить, то можно будет попытаться позвонить Леорио, или в 911, но у меня скорее его найдут, чем получится найти розетку и нужный кабель для подзарядки. Так как же поступить? Во мне боролись два чувства: оставить мобильник в живых надеясь на спасение, но подвергаясь риску его раскрытия, либо разбить мгновенно, похоронив себя тут заживо без возможности связи с внешними миром. — Пускай ещё поживет, надеюсь я не пожалею об этом… Надо его спрятать! Окинув взором помещение, я обратила внимание на небольшие куски надколотых кирпичей, что валялись около сырых стен. — Прекрасно! Попробую спрятать в груде камней, или прикрыть одним большим камнем. Наверное лучше всё-таки одним камнем, пирамида камней будет бросаться в глаза. Именно! Приступив за дело, я выбрала самый широкий не тяжёлый камень, чтобы не повредить устройство и, положив мобильник на пол, укрыла своей твёрдой находкой. — Пускай полежит так, а потом я подумаю о том, чтобы таскать его с собой, или оставить на этом же месте… Главное — оставить его незамеченным! Довольная своей находчивостью, я отстранилась от сего творения, приседая на пол и опираясь о бетонную стенку. Несмотря на холодную пору на улице, в помещении было приемлемо тепло, ведь как вскоре я заметила, напротив меня были прицеплены пара батарей, что означало о присутствии отопления во всём доме. — Ну я по крайней мере, я не умру от холода и жажды, — обращая внимание на стакан воды, я снова поднялась, чтобы опустошить его. — Интересно, отравлена? Сомневаюсь, они явно не убьют меня. Я нужна им живой! — с этими домыслами я осушила содержимое. Приятная влажная жидкость, хорошо прочищала горло после рвоты, нервов и испепеляющей жажды. Я оживлённо вернулась к своему месту около стенки. Хотелось попытаться заснуть, что выходило с трудом. Я не знала сколько сейчас времени, но было логично предположить, что сейчас уже около четырёх-пяти утра, хотя окон в моей тюрьме не было. Жаль. Поджав колени под себя, обхватывая их руками и втыкаясь носом в чашечки, я начала потихоньку переваривать слишком скорые события. Я больше не чувствовала ничего, будто только что и не кричала от злости, обиды, досады, а возможно даже и стыда за свою не сообразительность. — Почему я не замечала слежки за собой, почему не придала большого значения встречи с Шизуку? Почему пошла на балкон одна? Почему сейчас моя совесть безжалостно терзает мой разум, втыкая в чувство вины и сожаления носом. Почему моя жизнь снова идёт по наклонной, а я опять бездействую от своей слабости? Неужели моя сущность настолько жалкая и бесполезная? За что он меня вообще любит? Я же только приносила Курапике страдания все эти годы, даже не зная об этом… Наверное Леорио уже ищет меня, и ищет ли вообще? Может, и не заметил как я исчезла? Стоит сейчас там, смеётся, рассказывает глупые истории, или обсуждает какой-то научный довод с коллегами, пока я готовлюсь к наихудшему… Неизвестность будущего, пугала больше, чем предстоящие мучения в виде физических пыток. — Значит, на моём теле будут новые шрамы… Как когда-то, как в те старые добрые времена, когда на самом деле у меня всё было хорошо, помимо психических расстройств и любви к Куруте. Даже сейчас думая о нём, моё дыхание становится тяжелее, как же мне его не хватает. Теперь я точно не знаю, увидимся ли мы вновь, смогу ли я притронуться к нему, вдохнуть его запах и увидеть ту любовь в его серых очах, которой мне всегда так не хватало. Если я луна, то он для меня всегда будет солнцем, ведь мы никак не можем существовать вместе. Ночь и день, чёрное и белое, вода и огонь — вот кто мы… Вечные противоположности, но в тоже время, такие разные и такие похожие друг на друга. Связанные кровью, кровью похороненной заживо любви, но несмотря на это, она выжила и продолжает жить, ещё больше уничтожая я нас изнутри… Мои мысли потихоньку начали растворяться в объятиях сна. Сознание медленно покидало меня, приятно расслабляя и одаряя желанной разрядкой, от за весь день скопившейся усталости.