Повороты жизни

Шея сильно затекла, а руки да и всё тело пульсировало от холода и дрожи, пока меня кто-то хлопал рукой по щеке. — Вставай! Сколько ещё можно спать? — весёлый голос, будто с дружеским разочарованием, забирал меня из рук сна. В камере было ещё темно, прихожий не включил свет, от чего я плохо его видела, но по поднесённо-настроенному голосу, догадалась, что это был Шал. — Что ж, ты не передумала о своем решении? Может всё-таки сдашься? Даже спросонья, я понимала чего он хочет и что скоро со мной будет. — Не передумала! Я ещё раз повторяю, что не знаю где он! — Ладушки, я тебя понял. Фей! — окликнул он оборачиваясь в темноту, — Иди сюда, по другому тут никак! В горле моментально пересохло. А на руках и стопах я снова ощутила тяжесть металла. — Снова приковали? Когда он успел? Я бы услышала, как он меня трогает, мой сон очень чуткий! Свет загорелся, больно отдавая в глаза яркими лучами, а позади Шала, я увидела ещё одну темную, низкую фигуру, что наводила страх от одного вида. Пауки уговаривали меня всё им истолковать, но моя упёртость и преданность не позволит этого сделать. — Скорее всего, он мой пыточник, а возможно и палач. Ну ничего, пока не опробую на вкус свою кровь, не буду сдаваться до конца! Да начнется ад! — Это она и есть? — спосил низкий хриплый голос. — Агась, колоться не хочет, а грязными делишками у нас занимаешься именно ты, поэтому, приступай! — даже сквозь эти ужасные и страшные слова, блондин всё ещё был в приподнятом настроении, будто строил из себя милашку. Лицемер! — Хорошо, ты будешь смотреть? — Нет спасибо, бос приказал заняться одним дельцем, требуется моё вмешательство. Если будет скучно позови Хисоку, или Финкса. Мне всё равно. — Сам справлюсь. Он оглянул меня, перебирая мою плоть, своими маленькими глазёнками, сквозь чёрный, длинный кафтан с высоким воротником. Рисунок черепа на одежде около подбородка, явно давал понять что с ним лучше не связываться в схватке. — Ладно, тогда я пошел. — Стой, Шал, ты приготовил то, что я просил? — Да, вон смотри, — он указал пальцем на большой чан с водой, около которого стоял небольшой металлический столик на колесах, на котором я смогла разглядеть различные длинные и острые предметы. Они все предназначались мне. — Ясно. Спасибо. Можешь идти, — он хрустнул костяшками пальцев, как бы разминая конечности. Этот треск эхом разлился по куткам помещения, от чего моё сердце начало ускоряться. Шал ушёл, на прощание помахав мне рукой: — Бывай, удачи тебе с выдержкой! Я ничего не ответила, сейчас моё внимание было приковано к моему убийце. От накатывающего страха, я зашуршала цепями на которых свисала, будто это могло меня спасти. — Что брыкаешься? Страшно? — спросил он подходя ближе к таре инструментов, — Если одумаешься, всё может быть не так плачевно. — Мечтайте! Кровопийцы! — зарычала я. — Мне нравится твой запал, посморим, как долго ты сможешь продержаться. В маленькой мисочке он набрал воды из чана, а потом всыпал туда белый порошок, похожий на соль, или сахар. Он явно не жалел примеси, старательно размешивая крупу в жидкости чайной ложкой. — Обычная соль, не смотри на меня так. Это не яд, а просто средство для ощущений поярче, — он был спокоен, будто делает это каждый день, — Но это потом, сначала проверим твою кислородную выдержку лёгких. Он вошёл внутрь опираясь за решетку. Подходя ближе он недовольно заурчал: — И зачем он тебя приковал назад. Теперь придется снова освобождать тебя. Я вжалась в стену, грозно хмуря брови. Достав тот же ключик от моих пут, он ухватил меня за руку от чего я чуть не взвизгнула. — Сразу говорю, чтобы без резких движений, иначе пожалеешь об этом. Но я больше не собиралась сидеть сложа руки. Я позволила ему подойти ближе, но как только он освободил меня полностью, мои ноги сами понесли меня к двери входа, но они были заперты. Заперты снаружи. Как бы я не пыталась их толкнуть, ничего не выходило. Шалнарк закрыл их. Черноволосый даже не пытался меня удержать, зная, что дальше этих каменных стен мне не сбежать. — Ну и что дальше? Там закрыто. Будешь отбиваться? — Не подходи ко мне иначе… — Иначе что? В мгновение ока он оказался около меня. Смачная пощёчина левой щеки, от которой я падаю на пол, ударяясь локтями о пол, сдирая их в кровь. — Вот же сука! Выбесила таки! — он потирал кисть руки которой ударил меня, — он не кричал, а скорее был возмутим моим поведением. Ухватив меня за волосы, он поднял мою тушу на ноги. Боль от вырывающихся волос была невыносимой, будто сейчас отвалится скальп. Он приподнял меня на уровне своего лица: — Слушай сюда, я буду повторять это раз за разом, ибо такой твари как ты невдомёк, что лучше остановиться и рассказать сейчас. Где ублюдок с цепями? — его голос резко изменился на жестокий и угрожающий. — Я…я не знаю… — прошептала я, сквозь боль пронизывающую голову, пытаясь расцепить его кулак. — Врёшь! Он потащил тело ближе к чану, резко опуская в холодную воду. Я еле успела ухватить глоток воздуха перед нырянием. — Я тебя научу уму разуму. Расскажешь мне всё, от «а» до «я», от корки до корки. Я не особо занималась плаванием, да и спортом тоже, поэтому через секунд тридцать, воздуха стало катастрофически не хватать, от чего мои брыкания стали ещё жёстче. — Вот не угомонная, потрепи ещё немного. Я попыталась опереться о деревянные края посудины, но палач не дал мне этого сделать, больно заламывая руки за спину так, что они хрустели. Я бы могла попытаться закричать в воде, но так я бы высвободила последние капельки углерода, который был мне так нужен. Было невыносимо теперь то, как тебя топят. Вода заходила в уши, нос, глаза, что предоставляло ещё больший дискомфорт. Прошло ещё около тридцати секунд, и я почувствовала ослабление его хватки и то, как он резко тянет на себя, хватаясь о мои волосы. Вода стекала по моей одежде, прислоняясь и окутывая тело в обтяжку, по своему обнажая его. Я жадно хватала воздух, пытаясь хоть чуточку отдышаться. — Считаем до семи и снова повторяем. Раз, два, три, четыре… Я ещё не успела набрать воздуха в лёгкие, как он снова окунул меня в воду. Хотелось плакать, но я не могла спокойно сделать это в воде, поэтому приходилось лишь пытаться вырваться из его лап, но я была слишком слабой физически, чтобы освободиться. Когда через минуту он вытянул меня из воды, я едва могла бы дышать. — Спрашиваю ещё раз: где ублюдок с цепями? Немного откашлявшись в воду, выплёвывая то что наглотала, я сделала пару вдохов, вытаскивая силы сказать ответ: — Я действительно не знаю где он находится, мне не известно его место… положение! — жжение носоглотки заставляло заикаться. — Держишься значит, да? Врунья! — он начинал действительно злиться. Его рукава были мокрыми, как и он сам, ведь я не собиралась петать назад. Снова это не повторится! Позволив сделать мне ещё три вздоха, он снова повторил свою пытку, а я лишь пыталась как можно дольше продержаться в сознании под водой. — Как же холодно, страшно, больно! Носоглотка жжёт так, что я еле слышу его и свой голос. Вода тоже может по своему обжигать… Когда он окунул меня в четвертый раз, я уже не могла сдерживать немой крик в воде, сознание туманилось, отбирая возможность думать адекватно. Когда звёздочки начали мерехтеть чаще в моих зрачках, он наконец решил подарить мне отдых, отбрасывая меня от чана к стенке камеры, ближе к моим оковам. — Для разминки хватит, а то ещё задохнешься, Куроро не одобрит, — он снимал мокрый кафтан, обнажая накачанный торс в черной футболке, откидывая мокрый предмет гардероба куда-то в угол камеры, — Только мешает, — прохрипел он. Теперь я могла полностью видеть его лицо: тонкие губы в безумной сверхней улыбке, острые черты лица несмотря на круглую форму лица, тонкие длинные брови, схмуреннные на переносице, маленькие чёрные глаза, что отдавали пустой злобой и садизмом, ровный нос и распатланные волосы цвета угля. Его образ был действительно страшен, особенно в моём положении. Он снова приблизился, медленно ступая по полу. Пока я не могла сопротивляться, всё ещё пытаясь насытить лёгкие воздухом в полуобморочном состоянии. Ко всему прочему от его броска, я ударилась головой о стену, от чего у меня начала идти кровь, пачкая лицо, капая с подбородка вниз маленькой струйкой, вымазывая и так мокрую одёжку. Он подвесил меня немного выше обычного, чтобы ему было удобнее издеваться над своей жертвой. Застёгивать кандалы было намного легче чем расстёгивать, потому что, чтобы их сомкнуть не требовался ключ, а нужно лишь приложить немного усилий для полного смыкания. Теперь я стояла спиной, которую, скорее всего, он будет колотить. — Отдышись немного и ещё раз подумай над своим поведением. — Я же говорю, что не знаю где этот человек, он не предоставляет мне такой информации! Он проигнорировал меня и я услышала цоканье каких-то инструментов на таре. Он выбирал, что именно применить в дальнейшей пытке. — Загонять иглы под ногти мне надоело, вырезать куски кожи будет как-то слишком для девушки, — он по садистки улыбнулся, — У меня вопрос, ты любишь пошлости? Плётки, воск там, наручники? — Нет, никогда таким не увлекалась… — прохрипела я. Я услышала звук капель воды, будто он что-то смачивал. — Жаль конечно, если бы любила, то тебе было бы привычнее. Разве ублюдок с цепями ни разу не связывал тебя ими, ни разу не трахал разрывая их от страсти? Или он настолько хорош, что цепи были ни к чему, а? — он явно хотел зацепить меня, выплескивая фразы со всем ядом и сарказмом что только мог. — Да как ты смеешь! Извращенец! Заткнись! — я смело прокричала это, не в силах слышать его тупые догадки. После этих слов, я почувствовала на своей спине резкую боль от каната, что разрывал ткань, а вместе с ней и плоть, отдавая адской болью по всему телу. Издав истошный крик, жестче цепляясь за цепи я снова расслабилась, пытаясь перетерпеть боль. — Какие мы чувствительные, ничего это только начало. Я не буду нежен. — Больно нужна мне твоя нежность, упырь! Ещё удар. Теперь на спине красовались два длиннющих шрама, в виде крестика, вдоль правого и левого плеча. Я снова завизжала, дёргаясь как раненый зверь в капкане. На пояснице потеплело, кровь просачивалась сквозь одежду, пропитывая её насквозь. — Где Курапика Курута?! Как с ним связаться? Номер то у тебя есть, это точно! — Нету, нету ничего, мы с ним пересекались лишь несколько раз, а та ночь была моей ошибкой, мы чужие люди! — Так ты ещё и прошмандовкой подрабатываешь? Интересно, очень интересно… На этой раз он приложил ещё больше силы, разгоняя свою плеть в воздухе, со свистом ударяя подвешенное тело. От своего крика я не слышала себя, он ускорялся нанося всё новые и новые ранения. Только стены впитывали звонкий, острый звук, который наверное было слышно и в остальной части здания. С каждой новым повреждением, старые раны начинали ещё больше ятрить от соли, которой был пропитан материал плётки. Я будто оголённый нерв, трепыхалась, всё громче звеня металлическими цепями. — Я выбью из тебя всю дурь! Если я не ошибаюсь, ты же замужем? — Да замужем! Тебя это не касается, это моя личная жизнь! — Какая же ты жалкая! Хреновая из тебя жена, Раюки! — он ещё раз окрестил меня плетью, а я снова сжалась вдвое. Я почти не чувствовала задней части тела, то ли от адреналина, то ли от шока, а может из-за того, что там всё превратилось в кровавое месиво и нервные окончания уже не хотели отвечать на зов порванных клеток. Я лишь чувствовала пульсацию мяса, от которой хотелось вырвать. Голосовые связки болели, не меньше, я потихоньку начинала хрипнуть, побольше набирая воздуха, что хоть немного приводил меня в чувства. — Ну что? Нравится? Не будешь говорить, то я продолжу! Я лишь заплакала, больше не в силах сдерживаться, слезы в перемешку с кровью приносили ему наслаждение. — Да сколько… сколько раз мне ещё повторить тебе, что мне не ведомо в каком он сейчас месте… — шептала я изо всех сил, чтобы ему было слышно. — Значит, продолжаем, — утвердил Фейтан. Я с детства ненавидела физическую боль, поэтому даже тогда когда сама себе наносила шрамы на запястьях, я делала неглубокие раны, за что сильно винила себя, за свою трусость. Моральная боль всегда была для меня намного легче, но только не наружная, это было невыносимо терпеть! — Лучше я умру, чем Курапика, я хочу чтобы он добился своей мечты! Ради него я готова на всё! Он всё ещё бил меня и от каждого удара мои плечи содрогались, то ли от слёз, то ли от неожиданности предвещающей боли битья. Этого я уже была не в силах отличить. — Не скажу! Мои волосы в который раз колыхнулись от жёсткой замашки. Я повторила: — Не скажу! Два резких удара. — Не буду говорить, хоть убей! — Вот же упёртая, сука! — закричал убийца, ускоряя темп плети. Он раскрыл оковы и потащил обессиленную меня к чану. Я уже знала что сейчас будет. Резкая холодность воды придавала сил, омывая лицо в поте, крови и слезах, но через несколько десятков секунд, отбирая эту же силу вместе с кислородом. Вода в моем поле зрения окрасилась в грязный красный цвет, кровь со спины и головы омывалась, немного сметая соль с ран. От попадания холодной воды на повреждения, что расплескивал Фейтан наклоняя меня пониже и поглубже, я чувствовала приятную боль от освежения рваных ран. Минута топления и я снова в зоне кислорода, чтобы отдышаться. — Мне нравится как ты жадно дышишь, после такого удушья. Это очень будоражит и возбуждает. — Что? — только и успела подумать я, как почувствовала его пах позади себя. Он специально протискался ближе, теревшись о меня своим возбуждением. — Чувствуешь его? Если хочешь, можем попробовать что-нибудь в другом направлении, например не пытки… — он был безумен, — Обслужишь меня, так как ты умеешь? Я только и успела кинуть испугавшийся взгляд. — Почему мне раньше не приходило в голову, что он может сотворить и такое. Он заметил ещё большую опаску в моем взгляде. — Кажется, я попал в точку. Твои крики слишком будоражат мою черную душу. Одним махом, он смёл все железки со стола, которые с противным цоканьем полетели вниз осыпая пол. Хватая меня за руку, он уложил израненное тело на стол, как тряпичную куклу. От боли в спине я заскулила, ведь он слишком сильно приложил ранами о твёрдую поверхность. — Мне нравится твой вид, хочу услышать больше! — Прошу не надо, хватит… — Что ты говоришь? Уже всё? Нет моя хорошая, раз ты его так хочешь защитить, то говори то, что мне нужно! — Не нужно этого делать, только не это, режь, царапай рви, но только не прикасайся ко мне! — я поджала губы, закрывая глаза руками. — А что, если я скажу «нет»? Что тогда? Я буду трахать тебя до тех пор, пока не скажешь! — он взял мои кисти рук, зажимая их над головой, теперь он смотрел в мои заплаканные глаза, а я больше не могла особо сопротивляться, потихоньку теряя надежду на спасение. — Раюки, а ты красивая, тебя будет ещё и приятно иметь, помимо того, что ты будешь хорошенько кричать. Я всё ещё пыталась отбиваться, сжимая ноги, но он не давал мне этого сделать, ведь он стоял между ними. — Отойти, я умру до того времени, как ты сделаешь свою грязную работу! — Не умрёшь! Иногда жесткость тоже может быть приятной. Он наклонился ближе к моему лицу, вдыхая воздух рядом. — От тебя пахнет кровью и от этого мне ещё больше сносит крышу, — он жадно прислонился к моим губам, пытаясь просунуть язык, но я крепко сцепила губы. Одной пощечиной, он застал меня врасплох, от чего я на мгновение расслабилась и именно в этот момент, он всё же смог меня поцеловать. Поцелуй был жестким и сухим, мне совершенно не нравилось, но видимо его это только больше возбуждало, ему нравилось быть сильнее, быть слишком властным. Он исследовал меня внутри, несмотря на явные сопротивления, его не остановило даже то, что я отвернула голову. Ему было совершенно плевать на мои чувства… Разорвав поцелуй, он одним движением поднял мою полуразодранную водолазку с лифчиком, мгновенно оголяя грудь. Я залилась краской, когда он прислонился губами к соскам, перебирая твердые бусины в зубах, от чего я попыталась отодвинуть его коленом. Он выводил ритмичные движения языком, попутно стискивая второе полушарие. — Отйди, сволочь! Не смей, урод! Он лишь посмеивался, продолжая своё дело. Если его это возбуждало, до белого каления, то меня до чёртиков пугало и злило. — Давай, не сопоротивляйся, принесём удовольствие друг другу, тебе понравится, — отрываясь от мягкой плоти, предложил насильник. — Отстань, не трогай меня! Я не та, за кого вы меня все принимаете! Его ухмылка спала с лица, в его взгляде снова чувствовалась жестокость, чем обольщение. — А за кого мне тебя принимать? Девчонки сами рассказывали, что он приходил к тебе. Стоял под окнами, ждал кого-то… Не тебя ли? Но всегда успевал скрыться, когда за ним начиналась погоня. Эта информация меня немного ошарашила, ведь я не знала этого. — Ладно, я устал упоминать, что мне нужно, ты и сама знаешь. Всего-то адрес, или номер твоего любовничка. Ну же, поддавайся! Словно чёрный крестовик, он пожирал бабочку, которой не выбраться из его паутины. Он гладил меня, в разных местах, совершенно не стесняясь, было очень трудно даже пошевелить его сцепку рук над головой, поэтому я лишь терпела, обзывая его всеми обидными словами, что приходили в голову. От его поцелуев хотелось повеситься, слёзы предательски скапливались в уголках глаз, время от времени спадая вниз крупными каплями, тёплым потоком дразня холодные уши. Я чувствовала нутром это омерзение к нему, к его движениям и прикосновениям, Фейтан был слишком гадок! Он оставлял кровавые засосы по дороге влажных дорожек его слюны, за что я попыталась ударить его головой. — Ах ты чёртова крыска! Ну сейчас ты у меня попляшешь, — от агрессии у него затряслись поджилки. Парень рывком стянул мои штаны. Нижнее белье было пропитано кровью, что всё ещё стекала со спины. Парень не церемонился и отодвинув трусики, просунул два пальца внутрь. Я закричала, выгибаясь как змея, чтобы выкусить хоть кусочек свободы. — СВОЛОЧЬ, УБЕРИ! НЕ НАДО!!! Он лишь смеялся, просовывая конечности глубже. Я сжала всё как можно больше, чтобы он не смог двигать там. — Расслабься… — я и не думала его слушать, — Я сказал расслабься! — он снова перешёл на крик, рявкая, а его рука замахнулась, чтобы в очередной раз ударить, но на этот раз его кто-то остановил… — Достаточно, Фейтан, — Куроро стоял позади него, держа руку подчинённого, — Отойти от неё, у нас будет отдельный разговор на эту тему. Фейтан нервно сглотнул отходя в сторону, теперь уже он ощущал опасность, ибо скорее всего ему достанется. Люцифер был моим спасением, по крайней мере, меня перестали трогать и пытать. Сознание на последних соплях держалось в моей побитой голове. Я постаралась привстать, что у меня плохо получалось, от гадких ощущений я всё ещё чувствовала те пальцы в себе, тело пробила крупная дрожь. — Я просил тебя достать из неё информацию, а не делать из неё свою игрушку. Ты не понял, что я сказал? — его голос был как обычно спокоен, но Фейтан явно пришёл в ужас, ибо его зрачки уменьшились, создавая эффект яркого шока. — Бос, по другому она бы не сказала. Я столько пытал её, боль ей не помеха и кажется, она раскололась бы если бы я закончил начатое… Наконец Куроро раскрыл своё настроение, согнув брови в гневе. Он молниеносно оказался рядом с пытчиком и влепил пощечину похлеще моих предыдущих. — Ты решил тут бордель устроить? Вообще страх потерял нарушать мои приказы?! Сейчас же убрался отсюда! — он был разгневан, первый раз он показался таким моему взору. Парень притронулся к щеке, не понимая, что сделал не так. — Х-хорошо, — Фейтан быстро удалился, чтобы не злить командира более. — А ты, что уставилась? Поднимайся! — обратился он ко мне с упрёком в голосе. — Я не могу, слишком больно… — захрипела я, снова пытаясь передвинуться. Он глубоко вздохнул и подойдя ко мне, помог слезть со стола, аккуратно придерживая за руки. Я едва могла двигаться. Каждое движение было для меня новой пыткой, я боялась представить как всё будет болеть через несколько часов, напухая. — Тебя осмотрит Мачи, — он сухо кинул эту фразу, будто оправдывался. Похоже он сам не был готов к таким последствиям, поэтому, ему будто было неловко передо мной. Но мне уже было до лампочки, ещё чуть-чуть и придёт отключка. Теперь я была остаточно осквернена этим выродком. От последней мысли, я покрепче сжала ноги, пытаясь защитить то, что было на половину отобрано. Пальцами… Сделав пару, режущих болью шагов, я почувствовала подкатывающую рвоту. Поэтому успела упасть на пол, выплёвывая последнее, что осталось в желудке на свободу. Шок и рыдания давали о себе знать, а чувство адреналина потихоньку пропадало, от чего я начала чувствовать настоящие карусели в голове, как и болезненность тела. Куроро набрал номер на телефоне и позвал кого-то. В этот момент меня уже немного попустило и я утиралась остатками ткани, что раньше была одеждой. — Ну ты молодец! Около двух часов без остановки! Выдержки тебе не занимать, Раюки, — похвалил меня главарь. — К чертям мне… твои одобрения. Изверги, как же я вас ненавижу! — я взглянула на него, стараясь четко вымолвить каждое слово. Пускай слышит, даже если ударит, я буду довольна тем что не молчала, тем что терпела и вытерпела бы даже до конца! Даже если бы мне пришлось пожертвовать своим телом, для похоти Фейтана. Пускай Курапика возненавидел бы меня после этого, но я бы не обижалась, ведь делала это исключительно ради него… Я слишком сильно, любила свою первую любовь. Куроро промолчал, он прекрасно всё понимал и знал. Наверное ему было всё равно, но я могу повторить это тысячи, нет, миллионы раз им в лицо. Пускай хоть кости ломают, насилуют или сцеживают кровь! Я устала быть бесполезной и слабой, поэтому стиснув зубы, буду терпеть и бороться, пока мне снова не улыбнётся удача! Вдалеке, я услышала приближающиеся быстрые шаги, что отдавались эхом по, видимо, длинному коридору снаружи. Железная тяжелая дверь отворилась, а там я узрела ту самую, розововолосую девушку с аукциона, что пристально вглядывалась в мою фигуру, не давая мне покоя. — Господи, до чего же чудовищен Фей… — в её голосе слышались нотки удивления. — Подлатаешь её немного, она совсем в дряхлом состоянии. Она нужна нам живой! — Хорошо, бос. — Наверное сначала я её искупаю в ванной и переодену, потом обработаю раны, а там посмотрим… — Фейтан слишком переборщил, — он на мгновение запнулся, снова осматривая меня, — Потом расскажу… Она кивнула головой, помогая мне подняться. — И ещё нужно здесь убраться. Всё в крови и блевотине… От этих слов во мне всё охолодело. — Телефон! Если найдут, мне крышка! — Пускай этим займётся кто другой, у меня уже есть работа, — девушка строго взглянула на меня, мы были примерно одногодками, хотя её интонация была такой высокомерной. На мгновение я почувствовала себя такой глупой и бессильной рядом с ней. — Тогда за дело, с остальным я разберусь, — заверил сообщницу Люцифер. Наконец, я хоть раз вышла наружу своего заточения, потихоньку передвигаясь за своей спутницей, что помогала мне идти, придерживая за руку с поднизу. В мгновение я почувствовала как падаю в обморок, приземляясь на кафельный пол, грудой кровавого мяса. — Нет, только не сейчас! Я хотела запомнить дорогу нашего перемещения, а ещё телефон… Они найдут его при уборке… — Чёрт! Фейтан, ну ты у меня получишь! — ворчала Мачи, кидаясь ко мне. Последнее что я запомнила сквозь пелену песка в глазах, это то, как она поднимала меня с пола, пытаясь куда-то дотащить… Отключка.