Вселенная BTS. Герцогиня

Глава 17. Я так и не уснула в эту ночь. Хохот и громкие разговоры парней были слышны даже через закрытые двери, но мне мешали не они. Я крутилась на кровати, вспоминая ощущения, которые накрыли меня с головой. Вся тормозная система во мне дала откровенный сбой. Можно сказать, что я утонула в объятиях Чонгука, и очень хотела продолжения. Прикрываю глаза, и чувственные волны сотрясают тело, такого со мной еще не было. Я тянусь к стакану, и большими глотками пью воду. У меня чувство, что тело горит огнем. Одна часть меня шепчет, это гормоны плюс спиртное. Другая же, не будь такой дурой, он тебе нравится, да тебе от него крышу сносит. Мне срочно надо было поговорить об этом. Естественно, не с мамой и не с бабушкой. Иначе через пару часов мои перепуганные родственники принесутся сюда. Учитывая, что я не истеричка, такой звонок ночью точно выбьет их из колеи. Я позвонила подруге в Россию. Вот человек, прелесть. Она полчаса выслушивала меня, поддакивала и угукала в нужных местах. Потом выдала вердикт. — Все, мать, ты попала по полной программе. Все симптомы налицо, бросает в дрожь, в жар, затем в холод. Сердце стучит громко, в желудке холодно, и самое главное, бабочки в животе. Я прислушалась к себе. Там не бабочки, там птеродактили летают. — В принципе, я конечно, понимаю, что тебя останавливает. Но, Таш, я видела этих парней на фото. Твой Чонгук, это просто секси бомба. Фигура, осанка, эти накаченные руки, улыбка. Ах, какая у него задница. Если еще и в постели у него полный порядок, о чем еще можно мечтать? — Твой Чонгук, звучит здорово, я заревела ей в трубку. Ты понимаешь, что нельзя мне этого делать. — Ты постоянно с ними, выбери место и время. Дай слабину, побудь просто обычной девчонкой, которая влюбилась. Я молчала и плакала в трубку. — Слушай, Таш, хватит, я тебя не узнаю. Где моя подруга, которой все море по колено. Ты выпила, пообнималась и поцеловалась с красивым мальчиком, расслабилась. Это здорово. Давай так, хочешь его, позвони ему, он примчится к тебе прямо сейчас. Но, ты сама сказала, что последствия могут быть печальными. Ты готова сейчас поставить перед собой выбор между отношениями с одним парнем, и потерей остальных? Если я тебе правильно поняла. Вы не сможете скрыть ваши отношения от других, один раз попробуешь, все, потом тебя уже ничего не остановит. Я уже не говорю, про парня с сильным страстным упрямым характером, и огромными возможностями. Тебе придется крутиться как уж на сковороде. Бояться огласки. Ты сама сказала, что все отношения этих ребят очень быстро распадались. Нельзя, опасно, некогда, сложно, нет времени. Ташка, включи голову, поспи, завтра все будет по другому. Мы еще долго разговаривали. Я успокоилась. Она права. Как здорово, иметь подругу, которая тебя выслушает, даст совет, если надо отругает от души. Утро встретило меня воспалёнными глазами и головной болью. Кое как привела себя в порядок, замазала кушоном синяки под глазами. Парни вчера явно приложились к спиртному на славу, что не помешало им с аппетитом уминать завтрак. Хоби поймал меня в коридоре, поднял с моих глаз темные очки. — Плакала, из-за Чонгука? Он тебя обидел? — Нет, конечно, он здесь не причем. Голова болела, не могла уснуть, соврала я, не моргнув глазом. Думаю, что Хоби мне не поверил, но промолчал. Джин нес большую коробку с мясными и сырными деликатесами, Юнги коробку шотландского виски. — Миледи герцогиня распорядилась, пояснил мне дворецкий. Я кивнула, утром я звонила хозяйке замка, и от всей души благодарила ее за помощь. — Очень жаль, что Джейсона нет в Англии, сокрушалась герцогиня, он очень хотел тебя увидеть. — Миледи, мы разговаривали с ним по видеосвязи несколько дней назад, успокоила я ее. — Ты права, я все время забываю, что сейчас связь стала намного проще. Мы еще поговорили, я рассказала ей о восхищении парней замком. Женщина вздохнула. — Я смотрела видео с твоими мальчиками. Знаешь, они впечатлили даже меня. Такой профессионализм, внешние данные, достойны уважения. Надеюсь, ты себе уже кого то из них присмотрела? В голосе герцогини появились игривые нотки. Где мои 20 лет? — Я в процессе, поделилась с ней я. Вы точно об этом узнаете. Затем, неожиданно для самой себя, спросила. Кого бы выбрали вы? — Хосока, ты присылала мне его фото. Этот мальчик любит тебя, поверь мне. Это видно. — Мы друзья, вздохнула я. К моему большому сожалению, честно. Столько проблем тогда бы не стояло передо мной. — У тебя есть отличная черта характера, ты думаешь о будущем. Это редко встречается в столь юном возрасте. Мы еще поговорили и попрощались. Утром у меня был еще один телефонный звонок, звонил секретарь ее королевского высочества. — Госпожа очень расстроена, что не сможет встретиться с вами, она вместе с мужем улетела с визитом. Я должен исполнить распоряжение, и отдать вам подарок. Когда мы можем встретиться? Мы договорились. Я не стала ничего говорить парням. Они и так косо смотрели на меня, не понимая, откуда я имею такие связи. Пусть принимают как должное. Герцогиня Кембриджская очень хотела познакомиться с группой БТС, являясь их тайной поклонницей. Ясно, что она передала подарок для парней. Мы вернулись в Лондон, в холле нашего отеля я получила подарок от представительного мужчины в строгом костюме, передала ему пакет, со словами, это для ее милости. Я выгребла в своих закромах подарочный альбом парней, в него входил фотобук и книга. Парни расписались сами, с пожеланиями и искренним расположением. Открыла изящную коробку, поистине королевский подарок. Изящный хрустальный шар, вокруг семь звезд, на красивом креплении. И гравировка, «Ваш свет приносит радость». Отдала подарок Намджуну. Он непонимающе посмотрел на меня, я пояснила. Он удивился так, что едва не выронил подарок. — Ким Намджун, аккуратнее. Отдала шар Джину. Рассказала все парням. Не знаю зачем, но сунула свой телефон лидеру, и попросила, скажи слова благодарности, я отправлю ей. Когда надо, Намджун умеет так красиво говорить. Я чуть не расплакалась от умиления. Достойно, открыто, вежливо, но без подобострастия. Сообщение ушло. Я выдохнула и сказала, — Все, до свидания Англия, нам здесь было хорошо. И получила в ответ такой взгляд от Чонгука, что опустила глаза, подхватила Тэхена с Хосоком, под руки, со словами, у меня слишком много багажа, мне нужна помощь. Мелькали страны и города. Парни все больше уставали. Витамины улетали упаковками. Каждый следующий концерт давался все тяжелее, накапливалась усталость. Постоянные перелеты, смена часовых поясов выбивали из сил. Однажды ночью я проснулась, и с ужасом поняла, что не знаю в каком городе и в какой стране нахожусь. Подхватила одеяло и помчалась в номер к Хосоку. Разбудила его, прижалась, и затихла. Он не стал ничего спрашивать, лег рядом, обнял меня, и уснул. Утром я ему все объяснила. Он улыбнулся — Ты не одна такая. Чимин мне вчера жаловался на тоже самое. Концерт в Буэнос-Айресе. — Дыши, дыши во имя всех святых. Я с ужасом склонилась к Чимину. Парень вышел со сцены, вернее сказать, выполз с нее, и упал на руки стаффа. Чонгука вели под руки охранники. Стояла липкая влажная жара. Над городом висело марево. На улицу было невозможно выйти. Концерт перенесли на максимально позднее время, но парней это не спасало. Они выбегали со сцены, подставляли шеи под мокрые полотенца, садились перед вентилятором, хватали ртом воздух. Я просто обливалась водой, мне уже было плевать, просвечивает мое нижнее белье под тонкой рубашкой или нет. — Он потерял сознание, я повернулась, и вздрогнула. Чонгук лежал на полу белый, с закрытыми глазами. У меня земля дрогнула под ногами. — Несите его сюда, крикнула охране. Я держала руку на сердце Чимина, которое билось с бешеной скоростью. — Гипоксия мозга, от жары, сказал врач, подключая кислородные маски к баллону. В такую погоду сидеть надо под кондиционером, а не выжимать из себя все, что можно. Он вытащил шприцы, стал набирать лекарство. Я приложила руку к шее Чонгука. Пульс бился на шее парня. Закрыла глаза, кругом бегали, я постаралась отрешиться от окружающей действительности. По каплям начала вливать в парней силу, боясь усугубить работу сердца. — Мальчики, милые, держитесь, шептала про себя. По моей спине побежали теперь уже холодные ручейки пота. Меня подстегивал страх за дорогих мне людей. И мне было наплевать на концерт, на все. Я никогда не прощу, если с ними произойдет нехорошее. Чимин застонал, когда доктор прямо через одежду поставил ему укол. Дернулся. — Они не могут выйти на сцену, доктор посмотрел на меня. Я отвечаю за их здоровье. У Чимина сердце из груди выскакивает, у Чонгука давление не снижается. Если они упадут на сцене. Он замолчал, выразительно посмотрел на стоявшего рядом с Чонгуком на коленях Седжина. — Я в порядке, Чонгук привстал, держась за мою руку. Я смогу закончить выступление, он стиснул мою ладонь. Я должен. АРМИ не виноваты, что я не выдержал. — Я свое мнение высказал, доктор нахмурился. Если их потом унесут со сцены, мне директор голову открутит. И будет прав. — Я норм. Чимин сел на пол и начал застегивать пуговицы на рубашке. — Парни, вы как, сможете. Подошел Намджун, отодвигая от себя гримершу, поправлявшую ему потекший макияж. — Да, Чимин поднялся. Седжин и я стояли за кулисами. Огромный зал бушевал. Случись сейчас землетрясение или извержение вулкана, шуму и криков было меньше, чем сейчас. В Южной Америке живет очень эмоциональный народ, который сносил сцену своим ревом. Я листала календарь расписания. Еще неделя, и все, мы полетим домой. Утро следующего дня. — Намджун, это твой мембер, вот сам с ним и разбирайся. Я упала в кресло, скрестила руки на груди. Хосок повинно встал рядом с лидером. — Не понял, 7 утра, что могло произойти? Намджун непонимающе смотрела на нас. — Что произошло? Я неприлично завизжала. — Хосок позвонил мне в 6 утра, в 6! Голосом умирающего, сказал, что ему плохо, болит горло, наверное, температура, и вообще он помирает. Наверное, простыл под кондиционером. Знаешь, с какой скоростью я к нему неслась. Горло красное, сипит, температура. Я провозилась с ним час. Жалела его, лечила. — Хосочек заечка, лапочка, усипусечка, чудо мое чудесное. Котенок мой ласковый. А потом. Ты представляешь, я уронила телефон на пол, наклонилась, а у него под кроватью пустая банка от мороженого. Он сожрал всю банку, там было полкило мороженого. Наврал мне. — Таш, ты успокойся. Намджун примирительно поднял руку. Я сам сейчас с ним разберусь. Ты главное, не волнуйся. — Не волнуйся? Я не выспалась, я расстроилась из-за него, еще испугалась, может он серьезно заболел. Я хочу есть, спать, выпить кофе и сходить в туалет. Я домой хочу, завыла я. В свою кроватку, к любимой кошке. К спокойной жизни. Я родных вижу уже два месяца только на экране телефона. Хочу пельмешек мамы Тэхена, хочу в парке около дома погулять, выспаться нормально хочу. Я запнулась и разрыдалась. Парни хлопали глазами и не знали, что им делать. Так все быстро произошло. — Это все из-за тебя, рявкнула я Хоби. Ты виноват. — Таш, я только мороженое съел, успокойся, пожалуйста. — Я тебя прибью, схватила я подушку и понеслась к парню. Хоби проскочил кровать Намджуна одним прыжком, и вылетел в коридор. Я уклонилась от рук, пытавшегося меня задержать Намджуна, и побежала следом. В коридоре увидела спину Хосока, вбегавшего в номер Тэхена, который был напротив комнаты лидера. — Открой, зараза, Хосок, я все равно до тебя доберусь, колотила я в дверь. — Госпожа, проблемы, на мои крики прибежал охранник. — Да, только не у меня, а у кое кого еще. У тебя есть наручники? — Зачем они вам? На меня непонимающе посмотрели. Вы поймали преступника? — Да. И нет. Я его еще не поймала. Но когда я это сделаю, они мне понадобятся, ответила я, и заколотила в дверь. Минут через пять, щелкнул замок, и дверь открылась, и на меня одним глазом уставился Тэхен, пытавшийся сфокусировать взгляд. Это по классике. Поднять подняли, разбудить не разбудили. — Чего, прохрипел он, я проспал? Я отпихнула парня, и просочилась в номер. Заглянула под кровать, в гардероб, подняла одеяло. — Где он? — Таш, отстань пожалуйста, спать хочу, будь хоть ты человеком. И в туалет. Тэхен дернул дверь ванну, не открылась. — Не понял, Тэхен поднял взгляд. А там кто? — Вот ты где, зараза, я дернула дверь. За ней послышался голос Хоби — Таш, я все понял и осознал, давай мириться. — Да никогда, все еще злилась я, моя не выспавшаяся душа требовала отмщения. — Народ, давайте в другом месте доругаетесь, пустите в туалет, Тэхен сильнее дернул дверь. — Фиг вам, Хоби понял, что до мировой еще дело не дошло. — Идем ко мне, развернулась я, и пошла в коридор, за мной в пижаме потопал Тэхен. Тэхен, посетивший туалет, удобно устроился на моей кровати, и вполуха слушал мои жалобы. — Вот скажи мне как, как человек человеку, за каким я впуталась во все это? Жила себе спокойно, ходила куда хотела. Делала что хотела. Никто мне был не указ. А теперь что? Я только в туалет с охраной не хожу. Маскируюсь как шпионка. Очки, кепка, волосы прячу, чтобы меня не узнали. Зачем я нужна, откуда такой интерес? У меня вчера чуть сумку из рук не выдернули около отеля, пытались схватить за руку. — Расскажи, как там мальчики? Можно у них автограф взять? Они хорошо спали? И еще штук 50 вопросов с разных сторон. Это ваши фанаты, и журналисты, которым жутко интересна ваша жизнь. — Ты менеджер всемирно известной группы, смирись уже, и получай удовольствие. Тэхен перевернулся на живот, подгреб подушку, похлопал рукой рядом с собой. — Давай еще поспим. — Это моя кровать, шлепай к себе. И вообще ты меня не дослушал. У меня еще куча жалоб, и никто меня не слушает. Миг, рывок, рука парня опрокидывает меня на кровать. — Ты девочка, тебе можно и нужно высказывать свои претензии. Но, послушай, ты важная часть нашей жизни. Мы люди творческие, и нас иногда заносит. Ты своей рассудительностью вносишь порядок в наш хаос. Да, есть неизбежные издержки нашей популярности. С этим только можно смириться и все. Вот представь, нас нет рядом, тебе будет нравится такая жизнь? Я вздохнула и задумалась. Я понимала, что попала в собственную ловушку. С одной стороны моя искренняя привязанность и близость с этими семью чудесами света корейской наружности, с другой мое стремление к независимости и неприкосновенности моей личной жизни. У меня пока плохо получалось совмещать эти вещи. Теплые пальцы Тэхена легли мне на запястье, он заснул, и мне хватило совести не будить его, чтобы продолжить разговор, я тоже задремала. Разбудил нас деликатный стук в дверь. За дверью оказался официант, подкативший к двери номера, столик с кофейником, источающим притягательный аромат, и тарелками, накрытыми крышками. Сзади официанта стоял Хоби с самым смиренным видом, держащий в руках мягкую игрушку в виде разноцветной птицы. Ругаться при посторонних желания не было, я поспала пару часов, и настроение пошло вверх. — Это тебе, Хоби подал мне птичку, она неожиданно запела веселую песню на испанском. Я с перепуга взвизгнула, запрыгнула на кровать, разбудив при этом Тэхена, и закрывшись им как щитом, наконец, смогла говорить. — Хоби, так инфаркт можно получить. Ты где взял это чудо? — Где, где, ответил парень, подсаживаясь ко мне. Купил. Давай мириться, а? Он протянул мне мизинец. Я подумала и протянула свой. — Мирись, мирись, и больше не орись. Перефразировал известную детскую присказку Хосок. — Прости меня, Ташуль, так сладкого захотелось, ничего с собой поделать не мог. — Ладно, проехали. Мальчики, давайте завтракать. На запах кофе пришел Джин, умудрившийся столкнуться в проеме двери с Чонгуком, который норовил пролезть первым. — Эй, где твое уважение к хену, Джин коварно улыбнулся, и пощекотал Чонгука. Тот не ожидал такого, подпрыгнул, дернул ногой, задел столик с едой, который жалобно забряцал посудой. Я схватила кофейник, Тэхен тарелку с сэндвичами, Хосок исхитрился удержать разнос с тарталетками и корзинку свежей выпечки. — Вот отрастил ласты, беззлобно прокомментировал Джин, подсаживаясь к нам, и подгребая к себе ближайшую тарелку. — Чего без меня трескаете, Чимин подтянул пижамные штаны повыше, и рванулся вперед, ближе к дивану, на котором мы сидели. — Завтрак незапланированный, и вообще, здесь накрыли на троих, Хоби пытался перекрыть Чимину доступ к вкусняхам. — Таша, меня обижают, сделал кошачьи умилительные глаза Чимин. — Иди сюда, я подвинулась. В тесноте, зато вместе. Лидер БТС выключил планшет и потер глаза. Если честно, он уже начал считать дни, оставшиеся до окончания мирового тура. Эмоции, которые захлестывали парней во время концерта, не могли длиться бесконечно. Адреналин, кипевший в теле, во время выступления, разгонял сердце, заставлял дрожать руки, выжимать из себя все силы, чтобы выдержать бешеные нагрузки их сложнейшей хореографии. После случая с парнями, которым стало плохо во время выступления, он связался с режиссером-постановщиком, и попросил сделать перестановку номеров. Еще лучше, чтобы убрали пару номеров, после которых у ребят подкашивались ноги. Режиссер сначала возмущался, получил отповедь Намджуна, который сказал, что парни не железные. Они лучше не исполнят несколько песен во время оставшихся концертов, чем его мемберов увезут на скорой, в больницу. Он гордился группой, их достижениями. Вспоминал, как не спал ночами, ожидая неизбежного, что группу расформируют, их мечты так и останутся мечтами. Их обреченность, когда они ехали на церемонию Дэсан, без всякой надежды. Думали, что они снова останутся за бортом. Столько сил уйдет в никуда. Тогда он не думал о бешеной славе и успехе. Им просто хотелось выступать на сцене, иметь фанатов, творить музыку и делать хореографию. Когда объявили, что именно они получают Дэсан, он не поверил своим ушам. Поднялся, посмотрел на ошарашенных парней, которые переминались с ноги на ногу, не понимая, что вот он, тот момент, с которого начнется их головокружительная карьера. Они шли на сцену под осторожные шепотки тогда еще не зная, что это первые шаги корейской группы, к ногам которой падет весь мир. Которые вскоре превратятся в грозную поступь, и ни одна группа не сможет даже близко подойти к их успеху. И через несколько лет они станут легендами, такими какими были в свое время Битлз, АББА, Мадонна. Что фанаты станут отсчитывать дни, а потом и часы до их долгожданного камбека. Через два года после первого Дэсана, они заберут себе премии во всех номинациях. Шагнут дальше, и мировые чарты заплачут от сумасшедшего количества прослушивания и скачивания их песен и клипов. Обрушившаяся на них слава могла кого угодно свалить с ног. Перед ними открывались все новые возможности, рекламщики начали выстраиваться в очередь. Их назвали золотыми мальчиками, ведь все, к чему они прикасались, становилось бешено популярным и дорогим. Еда, одежда, ресторан, в который они ходили. Деньги, слава, награды, его сейчас заботило не это. Им надо дожить до окончания мирового тура, и не сломаться. Намджун, приоткрывший дверь, чтобы выйти из номера, прислушался. Разговаривали охранники, дежурившие у входа на их этаж. — Девчонку жалко, они ее уморят своей беспечностью. — Она слишком переживает за парней. Кругом столько охраны, а она каждую ночь обходит этаж по несколько раз, заходит к каждому в номер на несколько минут. Не знаю, что она там делает, но значит это важно. — Это началось после случая с Чимином в Лондоне. Глава охраны пытался с ней поговорить, чтобы она спокойно спала по ночам, бесполезно. Намджун вернулся в комнату, присел на стул. Вот значит как. Он все утро думал, что могло спровоцировать такую истерику у обычно спокойной девушки? Месяц прошел после инцидента в лондонской гостинице. Получается, что она месяц толком не спит. Боится за них. Приходит по ночам и подпитывает парней своей энергетикой. Вот почему Намджуну казалось, что он чувствует утром в своем номере запах ее духов. Намджун сам не ожидал насколько огромным и навязчивым будет интерес к группе во время мирового тура. Большинство запланированных для личного участия мероприятий, как посещение выставок, памятных мест, было отменено. Таинственным образом становилось известно расписание парней, вне концертных выступлений. Их караулили везде. Выйти просто погулять стало невозможно. Они стали заложниками собственной славы. Приходилось поздно вечером, с кучей охраны, выезжать в тихое место, чтобы просто прогуляться. Неделю назад, когда они незапланированно заехали в корейский ресторан, захотелось родной еды, полиции пришлось оцеплять половину улицы, чтобы парни могли выйти и сесть в машины. Кто их увидел, кому позвонил или написал в соцсетях, неизвестно. Они уважали и любили своих поклонников, но страх остаться без одежды, или части волос на голове, было и такое, останавливали их. Заставляли прятаться за могучие спины охранников, которым приходилось поддерживать парней за руки, чтобы толпа не смела их и не уронила. Намджун вспомнил, как вцепилась в его руку Таша, идущая за ними, когда толпа колыхнулась, и Тэхен упал на асфальт. Поклонников заводил сам вид парней, их недоступность, ореол сексуальности, который витал над мемберами группы. Фотографии Таши, обрабатывающей Чимину, расцарапанную руку, разошлось в соцсетях с космической скоростью. Дело было за сценой, во время репетиции. Кто снимал, не нашли. Позже появилось видео, как она дует ему на руку, тот морщится, потом улыбается и видимо благодарит ее. Светлые волосы девушки падают ей на лицо, Чимин отводит прядь волос от ее лица. Комментарии захлестнули интернет. Видео стало вирусным. — Они что, пара? — Нет, ты что, она их менеджер. — Она делает свою работу, заботится. — Для этого есть доктор! — Как он на нее смотрит, это подозрительно. И все в таком духе. Народ ломал копья в беседах. Намджуну первым дело захотелось найти и свернуть шею тому, кто это снял и разместил. Наверняка, из обслуживающего персонала сцены. Он тогда поговорил с ней. Сказал, что она как их менеджер, может делать все, что считает нужным. Не надо читать эти дурацкие комментарии. Она покивала головой, но начала держать дистанцию между собой и парнями, когда они были не наедине. Это бесило парней, которые уже привыкли, что можно плюхнуться рядом с ней на диван, положить голову ей на плечо, подремать, или поговорит за жизнь. Значит, она приходит по ночам, и отдает нам свою энергию, сделал вывод лидер БТС. Теперь понятно, почему, при таких нагрузках, они еще держатся в форме, а она бледнеет с каждым днем все больше. — С этим надо прекращать, Намджун не любил когда действовали против его мнения или желания. Привыкший к подчинению парней, он не мог справиться с одной девчонкой. Его восхищала ее стойкость и преданность. Он хотел отплатить ей тем же. И не только как человек, который отвечает за них всех, но и как парень, который думает о ней совсем не в том ключе, который полагается другу. Он уже давно ответил сам себе на один вопрос. Почему он ждет времени начала концерта и времени его окончания. У них стало традицией, что она подходит к каждому мемберу перед концертом и после него. Поправляет волосы, стряхивает с одежды невидимые пылинки, сжимает пальцы, смотрит в глаза. Он завидовал Хосоку, который после концерта мог подбежать к ней, приподнять в воздухе и закружить. Парни обступали ее непробиваемой стеной, делились впечатление, подставляли потные лица, под полотенца, которые она держала, вместе со стаффом. Он тоже этого хотел, самоконтроль, к которому он так давно привык, дал трещину, которая все увеличивалась. Намджун был уверен, что один из парней ей нравится, вот только кто, понять не мог. Душевная близость между ними возникла и сплотила их в единое целое. Появилось то чувство, которое невозможно описать словами и дать название. Когда ты просыпаешься утром, и радуешься новому дню, потому что этот человек находится рядом с тобой, и ты его сейчас увидишь. Он нашел всю теплую компанию, в комнате Таши, а где еще им быть, распивающим кофе и поедающими плюшки. — Намджун, иди сюда, я тебе оставила. Таша улыбнулась ему. Она подняла салфетку, прикрывающую тарелку, и шлепнула Чонгука по руке, намеревавшегося стянуть булочку. — Куда в тебе столько лезет, Чонгук? — Я молодой растущий организм, прошамкал парень в ответ. — То есть мы здесь, что старые пердуны, и поэтому нам лишняя булочка не полагается, скрестил руки на груди Тэхен, и пихнул Чонгука под столом ногой. Столик задрожал, и поехал в сторону, был подхвачен Намджуном, и вернут на место. Все изумленно уставились. Пришедший позже всех Юнги, поперхнулся. — Сегодня урона не будет, лидер, ты растешь в моих глазах, усмехаясь, сказал он. — Ладно, всем спасибо, все свободны, встала я с дивана. Пора собираться. Народ потянулся на выход. Намджун наоборот присел, — Надо поговорить. Присядь, сказал он мне. — Таш, не буду заходить издалека. Мы все очень ценим все, что ты делаешь для нас. Но, пожалуйста, спи ночью, не надо ходить и подзаряжать нас. Ты не бесконечная батарейка. Если ты свалишься, мы не будем знать, что нам делать. Договорились? Я кивнула. Раз меня раскрыли, не стоит нарываться дальше. К тому же, мне совсем не нравилось быть пойманной у спящих парней ночью в номере. Особенно, если это касается Чонгука, с ним не получится отделаться разговорами. Аэропорт Инчхон. — Я пойду первой, сказала я парням, только мы приземлились. Сонные после перелета парни только кивнули. — Хоби, подошла к нему ближе, я заберу Арти, и поеду к себе домой. Моя душа требует не банкета, а тишины и размеренности на ближайшие несколько дней. Натянула уже привычную маску и очки. Со мной пошел один из охранников, мы быстро прошли все преграды, и вышли в здание аэропорта. — Чего им не спится, простонала я, натягивая ниже кепку. Весь зал прилета, часть улицы снаружи была забита фанатами парней. Они разочарованно загудели, поняв, что это еще вышли не их кумиры. Меня ждал водитель, который оперативно загрузил багаж в машину. Мы тепло распрощались с охранником. За время мирового тура мы пережили так много, вместе с охраной и стаффом, что стали как одна большая семья. Я забрала Арти у родителей Тэхена, долго благодарила их, отдала пакет с подарками, и в обнимку с кошкой, поехала домой. Артемида не отходила от меня ни на шаг. Пошла даже в ванну, и сидела на краю, пока я мылась, и рассказывала ей все, что было у меня на душе. Я запланировала себе три дня ничегонеделания, что у меня отлично получалось. Заехал брат, привез мне кучу документов, и неожиданный подарок. Хрустальный шар на стол, внутри которого был красивый глобус. — Знаешь, сестренка, пока ты была в Англии, я скучал, конечно, но не так сильно, когда ты уехала на два месяца, после того, как поселилась в Корее. Когда получал от тебя сообщения, крутил глобус, и представлял себе, что моя любимая сестренка сейчас там. С приездом. Меня чмокнули, сказали, что документы, которые он привез, три дня точно подождут. И, что через неделю они ждут меня в гости, когда Мэй с детьми вернутся с моря. Я заказала готовой еды, завалилась с Арти на диван, выключила телефон, включила дораму, которую хотела давно посмотреть, «Мальчики краше цветов», и блаженствовала, наслаждаясь красавцем Ли Мин Хо, и перипетиями в этой всеми любимом сериале. Душа моя пела, сердце было спокойно, мысли о Чонгуке я гнала прочь. Я буду переживать и тосковать, но потом. На третий день в дверь позвонили. Конечно, Хосок, увешенный пакетами, с букетом цветов. — Таша, у тебя совесть тоже отгулы взяла, на меня укоризненно посмотрели. Напиши в наш чат, что у тебя все хорошо, и можешь дальше телефон отрубить. Я абсолютно свободен на ближайшие две недели, поэтому я весь твой. — Хоби, за две недели мы не выпьем все, что ты притащил, и не съедим. Но, постараемся. — Аха, сейчас только в пижаму переоденусь, и я весь твой. Мы блаженствовали еще два дня, банально уйдя в тихий запой. Пили вино, болтали, ели, спали, дремали, смотрели телик, играли в нарды, баловали кошку, и не брали в руки телефоны. Из этого чудесного состояния нас вытащил на свет Божий, Чимин, который был обижен, что его не пригласили на праздник жизни. Он приехал, и «порадовал» нас новостью о том, что отдых у парней сокращается на 4 дня. Компании заплатили бешеную сумму денег за два незапланированных концерта на Филиппинах. Поэтому, у парней остается неделя, чтобы съездить к родным. Поэтому, он сегодня пропустит с нами бокальчик другой, а завтра они все разъезжаются к родным. Парни разъехались, я начала разгребать бумажные завалы, готовить финансовый отчет о туре, сводить дебит и кредит. Договорилась с Бан Шихеком, что не поеду с парнями в поездку. Выслала ему фото моего стола, с грудами документов. Он посмеялся мне в телефон, и разрешил. Как же хорошо, что я осталась дома. Позже, вспоминая эти дни, я долго боролась с леденящим липким чувством страха и безысходности, которые пережила за это время.