Стремглав выскочив из подъезда, Ира замерла, с трудом переводя сбившееся дыхание. Напряжение всё ещё сковывало её тело. Тихий и спокойный до этого момента двор сейчас был наполнен пронзительным, разрывающим сердце воем жёлтой «Газели», а в глаза, ослепляя, бил синий свет проблесковых маячков. Нервная обстановка шла вразрез с необходимостью успокоиться, лишь привнося в сталкивающиеся на бешеной скорости мысли тревожащие мотивы. Спасением от этого довлеющего чувства растерянности стал прохладный весенний ветер, который, развевая её переливающиеся в огнях своеобразной иллюминации, запутавшиеся волосы и полы расстёгнутого пальто, немного отрезвил охваченное обжигающей вязкой пеленой сознание. Свежий воздух, мгновенно наполнивший кровь кислородом, принёс мышцам долгожданное расслабление.
Преодолев несколько ступеней, Ира резко взмахнула рукой, убирая с лица мешающие пряди и, нервно облизнув пересохшие губы, устремила взгляд в обволакиваемое цветной дымкой пространство. Синяя машина, из которой за каждым движением хрупкого женского тела наблюдала пара болотного цвета глаз, запечатлелась в памяти лишь размытым силуэтом — в пазле восприятия определённо не хватало деталей для осознания того, что именно она привезла её сюда всего четвертью часа ранее. Внимание целиком и полностью было захвачено припарковавшимся рядом с «Газелью» такси, на которое огромным скопом были обрушены надежды убраться отсюда куда подальше.
Предположение, что автомобиль, вероятно, стоит здесь не просто так, осталось где-то на задворках сознания, так и не сумев оформиться в чёткую мысль, отчего начинающая мёрзнуть женщина, поёжившись и глубоко вдохнув опаляющий прохладой воздух, поспешила к нему, не обращая ни малейшего внимания на стремительно изменяющуюся обстановку.
— Едем в Склиф, — пронёсся эхом незнакомый сопровождаемый дребезжащим позвякиванием носилок голос, растворяясь в наполненной визжанием сирены атмосфере.
Пара коротких, но уверенных шагов вперёд и путь был оборван сбивающим с ног воздушным потоком от спешно тронувшейся с места машины, следующей за начинающими удаляться синими огнями. Потеряв равновесие, тело, находясь теперь в полной власти вездесущей силы притяжения, резко устремилось вниз, порываясь принять горизонтальное положение, как вдруг, Ира будто замерла в пространстве, ощущая, что сильные руки крепко сжали её плечи, не позволяя упасть.
«Толя», — первая пришедшая в голову мысль, заставила отшатнуться от находящегося позади человека, словно от огня. Пальцы дрожали, сердце билось предательски громко, а лежащие на асфальте сапоги придавали картине удручающую завершённость. Оборачиваться не было никакого желания — не хотелось убеждаться в своей правоте.
— Ирина Алексеевна, — обратился к ней знакомый мужской голос. Зелёно-голубого цвета глаза широко распахнулись, вопросительно уставившись куда-то вперёд. Женщина попыталась сосредоточиться, как кошка, навострив уши, стараясь понять, кому он принадлежит, — пойдёмте, я вас отвезу, — понимая, что действовать нужно аккуратно, Владимир застыл на месте, ожидая ответной реакции. Даже без детального анализа всего происходящего, невооруженным глазом было видно, что у неё что-то стряслось.
Ира медленно развернулась, сделав шаг вперёд. Испуг и недоумение, составляющие до этого момента основной мотив её взгляда, вмиг смешались с нахлынувшим раздражением и очнувшейся гордостью. Подбородок тут же взлетел вверх, плечи расправились, а тело вытянулось в прямую струнку, нивелируя то унижение, которое она испытала, поняв, что находится перед своим новоиспечённым начальником в подобном состоянии.
Несмотря на очевидную враждебность с её стороны, мужчина невольно улыбнулся — блондинка вновь стояла перед ним в свете луны. Только в этот раз он отчётливо увидел: то, что издалека представлялось лишь отблеском светового спецсигнала, при ближайшем рассмотрении оказалось вполне реальной гематомой. Проведя тыльной стороной ладони по своей щетинистой скуле, Бирюков внимательно всмотрелся в её лицо, силясь понять, почему он не заметил этого раньше.
— Не думала я, что врач вашего уровня бомбит по ночам, — пошла она в наступление, ощущая, насколько пристально он её изучает. — Спасибо за предложение, но я, пожалуй, отдам предпочтение вашим конкурентам, — всё ещё подрагивающими пальцами разблокировав телефон, она начала набирать номер такси. Ладонь Владимира аккуратно перехватила её запястье, опуская руку вниз. Женщина дёрнулась и, отрывисто вдохнув, отступила. Запястье заныло, напоминая хозяйке о недавних событиях.
— Не хочу вас огорчать, — начал он предельно спокойно, пытаясь логически убедить собеседницу в неразумности её действий, с беспокойством наблюдая, как та растирает предплечье, — но сумку вы, очевидно, оставили дома. — Бегло оглядевшись вокруг, Ира поняла, что мужчина прав. Даже если она вызовет такси, платить ей всё равно нечем.
— А бесплатно вас никто не повезёт, — вторил он её мыслям, осторожно, стараясь не спугнуть, сокращая расстояние. Это не могло скрыться от её зоркого взгляда.
— Хорошо, — выпалила Ира, не желая прекращать этот словесный пинг-понг, — я не гордая. Дойду пешком, — присев на корточки и тяжело вздохнув, она осознала, что силы на то, чтобы вновь принять вертикальное положение тают с каждой секундой. Веки изменнически тяжелели, а тело становилось неподъёмным, словно наливаясь свинцом. Однако, собрав оставшуюся волю в кулак, закусив нижнюю губу, — «не бросаться же на шею первому встречному», — она подняла сапоги и, с трудом встав, направилась в противоположную от мужчины сторону.
«Не гордая она», — Бирюков мысленно улыбнулся, вспоминая их сегодняшнее знакомство. Отпустить её сейчас было бы верхом безрассудства для любого здравомыслящего человека, ведь прилив энергии, позволяющий ей так бурно реагировать на его слова, мог быть начальной стадией проявления внезапного психологического напряжения — стадией, которая в любую секунду имела возможность смениться страхом и отчаянием.
— Почему второй раз за день я должен вынуждать вас сесть в мою машину? — крикнул он ей вслед, предельно точно рассчитав, что блондинка не позволит ему оставить последнее слово за собой.
— Может быть, потому, что не заставь вы меня в первый раз, второго бы просто не было? — сложившаяся ситуация и без того играла Канкан на её нервах, а его вопрос лишь добавил огня. Чувствуя злость и обиду, женщина начала не на шутку распаляться. — У меня всё нормально, оставьте меня уже все в покое! — с надрывом проорала она, чуть не срывая голос.
— Действительно, ведь именно так выглядят люди, у которых нет проблем, — убедившись в верности тактики, продолжил он.
— И что же вам во мне не нравится? — теперь Ира угрожающе к нему приближалась, не на секунду не отводя глаз с оборонительной позиции.
— Всё отлично! — наигранно смерив её взглядом, ответил Бирюков, довольный тем, что ему не пришлось играть с ней в догонялки. — Не считая того, что вы стоите передо мной в домашних тапочках и с синяком под глазом.
От такой наглости женщина опешила. Пытаясь подобрать слова, она, как пойманная в сети рыба, ловила ртом воздух.
«Хотя бы ради приличия мог сделать вид, что не заметил», — упрёком пронеслось в голове, однако, ослабляющие своё воздействие на организм гормоны стресса, поумерили пыл, воздержав её от продолжения словесной перепалки. Да и картина становилась донельзя абсурдной — со стороны они выглядели как выясняющие отношения любовники, так как уже несколько минут обменивались колкими репликами на повышенных тонах, находясь друг от друга на приличном расстоянии.
Только сейчас Ира в полной мере осознала, насколько испугалась этой несостоявшейся аварии. В носу защипало, а глаза мгновенно застелила прозрачная пелена слёз. Холодный пронизывающий ветер только усилил подступающую дрожь.
Заметив это, Бирюков с облегчением выдохнул и, уже не опасаясь боевых действий с её стороны, подошёл ближе. Забрав сапоги, и, аккуратно запахнув пальто, он приобнял её за плечи, провожая к машине. Как только пассажирская дверь захлопнулась, Владимир мельком взглянул на то самое окно, откуда, как он прекрасно знал, за ними давно наблюдали.
— К себе не приглашаю, — тихо сказал он, занимая место водителя. Несмотря на «разобранное» состояние, услышав эту фразу, Ира сделала недовольное лицо, всем видом давая понять, что она бы и не согласилась. — Ну, впрочем, я так и думал, — слегка улыбнувшись, отреагировал мужчина, стараясь лишний раз её не волновать. — Я разрешу вам переночевать в своём кабинете, — он внимательно на неё посмотрел, чтобы понимать, что она его слышит, — но при одном условии. Вы там закроетесь и ни при каких обстоятельствах, даже если объявят полную мобилизацию, не выйдете оперировать.
Синий автомобиль покинул двор, а Анатолий по-прежнему стоял у окна. Последняя мизансцена напомнила ему о том дне, когда он также поправлял пальто Ирины, в то время как она мертвецки пьяная с позором изгоняла из своей жизни человека, которого когда-то любила.
***
— Рита! — волной распространился по отделению баритон заведующего. В помещение он вошёл один: Ирина Алексеевна несколько минут захотела побыть одна на воздухе, да и подумала, что ей не мешало бы переобуться, чтобы не порождать лишние слухи.
— Подскажите, откуда у Павловой… — рукой он указал на скулу, пристально наблюдая за реакцией медсестры.
— Это она о косяк дверной ударилась, — соврала женщина, уже прекрасно осведомлённая об обстоятельствах всего произошедшего. Её блуждающий взгляд, направленный вверх и влево, пусть неочевидно, но намекал на то, что говорит она неправду.
— Алеников? — голос Бирюкова прозвучал уверенно, словно вопрос был риторическим. Брюнетка ещё больше замялась, но с ответом не торопилась.
— Вы смотрели сериал «Обмани меня»? — ни с того ни с сего поинтересовался он, пытаясь установить с ней зрительный контакт.
— Нет, — отозвалась та, начиная заметно нервничать.
«А я смотрел», — подумал мужчина, иронично ухмыльнувшись. Иногда и сериалы оказываются очень даже полезными.
— Ознакомьтесь обязательно, прежде чем в следующий раз решите врать начальству, — отрезал Владимир, поучительно кивнув, прежде чем приближающийся стук каблуков заставил его обернуться.
— Доброй ночи, Рита! — поздоровалась с женщиной Ира, минуя пост, направляясь в наизусть заученном за годы направлении. Выглядела она помято, но издалека это не так бросалось в глаза, на что и был сделан расчёт.
— Ирина Алексеевна останется сегодня в моём кабинете, — забирая ключ, предупредил регистратора Бирюков, — не беспокойте её, — брюнетка кивнула, но её прожигающий удивлённый взгляд вынудил мужчину продолжить, — считайте, что она работает с документами и, пожалуйста, не распространяйтесь, я ой как не люблю слухи, — слегка ударив по столу в знак подтверждения своих слов, он удалился вслед за Павловой.
В коридоре послышался приглушённый звук отворяющейся двери. Пропуская даму вперёд, мужчина продолжил начатые наставления, обращаясь теперь к своей ночной гостье: «Утром поедете домой, приведёте себя в порядок, а потом выйдете в ночную». Ира лишь слегка кивнула в знак согласия, сняла пальто, повесив его в шкаф, и плавно присела на диван. Не желая её смущать, Владимир постарался воздержаться от каких-либо дальнейших комментариев, несмотря на то, что её неуверенные, неловкие движения его явно смущали.
— Не нравитесь вы мне, Ирина Алексеевна, — сказал он, заметив, наконец, на себе её вопрошающий взгляд.
— Могли бы и не говорить, — впервые улыбнувшись, слабым голосом ответила она, — я это и так уже поняла, — в глазах промелькнул еле заметный огонёк.
— Знаете ведь, что я не это имел в виду, — отзеркалив её настроение, пояснил Бирюков.
— Вы очень бледная. Вам бы сладкого чего-нибудь, — на несколько секунд мужчину будто бы выключили: он судорожно пытался придумать, где в такое время можно быстро достать что-нибудь съедобное. — Сейчас вернусь, — тишину кабинета разрезал хлопок, давая понять, что Ира осталась в помещении одна. По иронии судьбы, она оказалась именно там, где проводила все подобные ночи, только сейчас воспринимала себя здесь абсолютно лишней. Теперь от неурядиц в личной жизни её не могла спасти даже любимая работа.
Оставшись наедине с собой, Бирюков ощутил неприятное и очень въедливое чувство вины: вины за то, что так глупо заблудился в движущих им мотивах. Узнав в мужчине, наблюдавшем за ними сквозь оконное стекло Анатолия Борисовича, он осознал, что судьба, после всего, повернулась к нему лицом. Разыгравшаяся гордыня подсказала тогда идеальный план мести: доказать Аленикову, что Ирина предпочтёт ему его бывшего друга, однако, возникшая к ней симпатия разрушала его на корню: совместить приятное с «полезным» без последствий точно не получится.
Выпросив шоколадку у одной из дежуривших медсестёр, Владимир тут же поспешил обратно. Распахнув дверь, он увидел, что женщина, чьё лицо было по-прежнему слишком бледным, мирно спала. Накрыв её найденным в шкафу пледом, он оставил ключи на столе и тихо покинул кабинет.
***
Яркие лучи поднимающегося солнца постепенно охватывали всё большую часть промерзшего после ночи пространства, дополняя собой терпкий бодрящий запах кофе. Ирина с трудом открыла глаза, щурясь от непривычно сильного света.
— Почему вы меня не разбудили? — хриплым спросонья голосом спросила она у разглядывающего бумаги начальника, протягивая руку к стоящей на столе фарфоровой кружке.
— Я сам только пришёл, — шёпотом произнёс тот, подстраиваясь под спокойную утреннюю атмосферу,— ваш всё ещё горячий напиток не даст соврать, — в этот момент Ира вскрикнула, отдёрнув ладонь от обжигающей ёмкости, и с удивлением уставилась на мужчину.
— Верю! — усмехнувшись, воскликнула она, пытаясь нащупать на тумбочке свой телефон, который, оказавшись, в конце концов, у владелицы, оповестил её о семи пропущенных вызовах за последние полчаса. Значило это только одно: Анатолий Борисович отправился на поиски своей сбежавшей любовницы.
***
— Здравствуйте, — вошедший несколькими мгновениями ранее Алеников, поприветствовал женщину, в который раз беззастенчиво пытаясь рассмотреть имя на её бейджике, — Нина, Ирина Алексеевна здесь? — размеренным тоном осведомился он.
Эмоции, которые должны литься через край, были притуплены слабостью, ощущаемой им с того самого момента, как Ира покинула вечером квартиру.
— Я только заступила. При мне не приходила. В журнале не расписывалась, — отчиталась та, даже не подняв на мужчину глаза. Тот, в свою очередь, продолжал сверлить её взглядом, совсем не собираясь сдвигаться с места.
— Могу ей позвонить, — переступив через себя, предложила Дубровская, понимая, что иначе он отсюда не уйдёт. Презрение, испытываемое ею к этому человеку, заместило всё, что она чувствовала до этого.
— Пожалуйста, — неискренне процедил Анатолий, начиная барабанить пальцами по стойке, — на мои звонки она не отвечает, — поправив галстук, он стал прислушиваться к доносящимся гудкам.
— Ирина Алексеевна, — бодро выпалила блондинка, услышав голос бывшей начальницы, — тут вас Анатолий Борисович ищет, вы в отделении? — силясь сохранить конспирацию, она старалась сохранить лицо безэмоциональным.
— Скажите ему, что меня нет, — дрогнувшим голосом ответила Павлова. Нина, поймав взор находящегося перед ней мужчины, помотала головой. Однако по внезапно переместившемуся взгляду женщины он быстро заподозрил, что та врёт, и отсутствующий в такой ранний час ключ от Ирининого бывшего кабинета лишь подтверждал его догадку.
— Загляну к вашему новому заведующему, — язвительно выпалил он, устремившись вглубь больницы.
— Вы слышали, — виновато пролепетала Нина, но на том конце провода её ждали лишь короткие гудки.
***
Ира сидела на кожаном диване, неподвижно глядя на деревянный стеллаж. Режущие словно ножом по металлу въедливые нотки голоса сожителя и унизительное ощущение того, что она всего лишь гостья в своём кабинете, заставляли душу и разум всё сильнее покрываться серой мглой. Желание отомстить, сделать ему больно, попробовать хоть таким образом вернуть себе должность брало верх над здравым смыслом.
Казалось, каждое соприкосновение его тяжёлых туфель с выполненным из кафеля полом отдавалось глухим гулом в её голове, становясь всё громче и навязчивее. Уставившись на дверь, которая вот-вот должна была распахнуться, женщина не могла не заметить на себе напряженный взгляд стоящего рядом Бирюкова, который, не подавая виду, прекрасно понимал, что происходит.
Шаги становились отчётливее, голова шла кругом, а щёки пылали багряным румянцем.
«Всё или ничего», — ослепляющей молнией пронеслось в сознании, когда неожиданно резко вскочив, Ира прижалась губами к губам Владимира. Получив «зелёный свет», мужчина тут же заключил её в крепкие объятия. На пороге появился Алеников.
Охваченный ревностью и яростью, он, тем не менее, сделал шаг назад, восстанавливая барьер между шумным коридором и пресловутым кабинетом. Преследовавшая слабость не давала шанса перейти к радикальным действиям.
— Брадикардия! — раздался оглушающий вопль, когда он с диким грохотом столкнулся с проносящейся мимо каталкой.
«Им обоим это выгодно…нельзя ввязываться в их игру», — стремительно следуя к выходу, Анатолий пытался логически оправдать увиденное, — «но я не могу её потерять», — вопреки тому, что чувства явно брали верх.
