мне ни с кем не было так хорошо как с тобой

Если кажется, что хуже стать уже не может, значит вы подобрались к краю обрыва с единственно возможным вариантом развития событий. Нужно шагнуть и сделать тот самый прыжок в неизвестность, как его называют в книгах по психологии, когда в действительность эта неизведанность довольно предсказуема. Там тебя будут ждать новые проблемы, которые в разы больше, глобальнее и серьезнее старых, тех самых, которые еще некоторое время назад казались нерешаемыми, а их окончание являлось лучшим подарком судьбы. Таким шагом в неизвестность для каждого человека является взросление. А для маленького человека им становится переход из разряда подросшего ребенка в подростка, который в узких кругах называют «адским аттракционом» или «прогулкой по аллее нервных срывов». Но самым ужасным является не сам факт приобретения новой цифры в графе возраста, а незаметность протекания данного процесса. Все произошло быстро. Даже быстрее чем Маша потеряла интерес к математике, который надоедливая и вечно кричащая учительница отбила у нее за пятнадцать минут первого урока в новом учебном году. Так быстро и стремительно, что она даже одуматься не успело. Казалось, что однажды ночью после очередного сложного, но безумно интересного дня она легла спать тринадцатилетней позитивной девочкой, которая озаряла своей улыбкой весь детский дом, верила в магию и доверчиво прижимала к груди единственную мягкую игрушку, которая осталась у нее с детства — плюшевого белого зайца, а проснулась девочкой подростком с прыщами на аккуратном лице, огромными синяками под глазами, вагоном проблем и разочарований в жизни и людях. И сказать, что это ее пугало, значит не сказать ничего. Она была в полнейшем ужасе, оцепенении и страхе перед ближайшим будущим. Ее накрыло то состояние, которое некоторые могли бы назвать неконтролируемым падением, а она бы, наверное впервые в жизни, согласилась с мнением большинства. Потому что с каждым днем просыпаться становилось все труднее, концентрироваться на учебе — сложнее, а не язвить в ответ резко превратившимся еще более несносных гадов воспитанникам — нереальнее. Она менялась, менялся мир вокруг, но серые стены «Радуги» так и продолжали быть бездушными, по ночам превращаясь в монстров, сотканных из страхов, теней и слез детей, которые они роняли на холодный бетонный пол здания. Неизменным в какой-то степени оставалось только близкое окружение девушки, которое до сих пор не могло похвастаться обилием людей. Она не горела желанием заводить дружбу с кем-то еще или даже разговаривать с другими одноклассниками и коллегами по несчастью, потому что судьба уже давно подарила ей свой подарок в лице двух мальчишек, которых уже даже язык не поворачивался назвать таковыми. Пубертатный период, несомненно, пошел им на пользу: из незаурядных детей они превратились в настоящих парней, которые теперь могли привлечь внимание любой девушки, которые раскидывали свои сети в коридорах приюта и школы и прыгали от счастья каждый раз, когда кто-то попадал в их путы и становился новой жертвой подростковых любовных интриг. Однако ее друзей это обошло стороной, вернее они обходили все подобные ловушки стороной: Олег ловко перепрыгивал через них и лавировал между капканами, пренебрежительно глядя на наивные и глупые попытки девушек привлечь его внимание, а Сережа, будучи слишком боязливым, для того чтобы проходить такую полосу препятствий, избегал подобных интриг, обходя коридоры с ловушками стороной, даже если для этого придется давать большой круг и потратить лишние семь минут и пять секунд. С легкой руки девушка вынесла вердикт, в правдивости которого она была уверена на все сто и была даже готова поставить на него свой любимый клубничный йогурт, которым их кормили два раза в неделю, если бы где-то проходил подобный спор. Маша была убеждена в том, что с процессом взросления парни справились гораздо лучше, чем она. Еще будучи ребенком Волков являлся неким образцом стойкости и силы в их маленьком сиротском мире, тем, кто вызывал писк девушек и косые взгляды завидующих мальчиков, и посещал кабинеты директора чаще, чем столовую. Пройдя период взросления с гордо поднятой головой и надменностью на дне темных глаз, он стал еще привлекательнее. Задатки спортивного тела превратились в полноценный пресс и накачанные руки, широкие плечи стали больше походить на спину Атланта, который мог закрыть собой не только друзей, но и весь мир, а непослушные волосы стали еще более жесткими и превратились в подобие иголок, которые отлично отражали состояние своего владельца: не подходи, а то сделаю больно. Его походка стала еще увереннее, на губах поселилась вечная ухмылка, а в нахмуренных бровях крылось настоящее отношения ко всему происходящему: непонимание и дикая усталость. Все это в совокупности вызывало уже не просто писк любования от представителей женского пола, а целую пожарную тревогу, которая, казалось, включалась каждый раз, когда парень проходил по коридорам или удостаивал своим присутствием кабинеты потрепанной школы. Маша свято верила в то, что, взрослея, люди не приобретают ряд новых качеств и не наделяют себя какими-то абсолютно новыми способностями, а лишь раскрывают свой потенциал и показывают настоящую натуру, которая прячется внутри каждого с самого рождения. Она называла это предписанной судьбой, а Сережа — врожденным кодом, но суть от этого не менялась. Именно поэтому она абсолютна не удивилась, когда из надменного и задирающегося ребенка Олег превратился в отстраненного и язвительного подростка, одним взглядом заставляющего всех глупых девчонок краснеть и потеть от волнения, а Сережа стал самим собой еще больше. Правда, девушка не могла назвать ни одного крупного изменения в его характере или внешности и уж тем более не назвала бы ничего такого, что говорило бы о коренных переменах в парне. Безусловно, он не мог остановиться в росте и остаться в теле тринадцатилетнего мальчика, даже если бы ему этого хотелось, поэтому в подростковом возрасте он стал тем самым худощавым мальчиком с длинными волосами, которых в сюжет книг обычно вводят для разбавления второго плана и превращения его во что-то живое и более приближенное к натуральному. Однако Сергей не был героем романа или детектива, он был самим собой — умным, вечно мерзнущим, стеснительным интровертом, который любому общению предпочитал учебу и запросто бы мог слиться со стеной без какой-либо маскировки, если бы не огненной марево на голове, которое из маленького костра превратилось в настоящий пожар, который распространялся с огромной скоростью и уже дорос до острых плеч, скрываясь за ними. Наверняка, если бы в его жизни не было неугомонной и непреклонной девушки, то длина его волос давно бы перевалила за все допустимые нормы и стала походить на косу Рапунцель, но этого никогда не случалось, потому что Маша каждый месяц ругалась с ним и вступала в схватку за право привести его прическу «в божеский вид», получая на один свой довод десять в ответ, но все равно побеждала в неравном бою и бралась за ножницы, усаживая парня на край его кровати. И Сережа бы соврал, если бы сказал, что этот процесс не был одним из самых приятных и ожидаемых событий каждого месяца. И спорил он только для того, чтобы вовремя сдаться и увидеть на лице девушки довольную улыбку, которая озаряла ее лицо в моменты победы и делала ее похожей на богиню, сошедшею с чистых и недосягаемых небес в грязный людской мир, который тонет в собственной желчи и зле. Потому что не было ничего приятнее того момента, когда она хоть и резко, но так аккуратно касалась его плеч, слегка надавливая в попытке заставить его сесть на нужное место, брала в руки ножницы и орудовала над его головой, тяжело дыша от напряжения и сосредоточенности, опаляя дыханием уго шею, уши и щеки, которые моментально краснели то ли от горячего воздуха, то ли от смущения; ему нравился ее требовательный, но подрагивающий голос, когда она возмущенно просила его закрыть глаза, потому что его внимательный взгляд сбивал ее с толку. Она всегда угрожала ему тем, что это мешает ей сосредоточиться на работе и она запросто может криво подрезать его челку, и он послушно прикрывал веки, про себя думая, что он был готов отдать все свои волосы на отсечение, только бы подольше задержаться взглядом на ее длинных ресницах, приоткрытых губах и нахмуренных бровях. Они выросли, прошли через множество различных испытаний, начиная от недопонимания и первых слез до нервных срывов и криков в подушку. Но все это не так значительно и страшно, потому что сделали они это вместе. Идя в ногу друг с другом и останавливаясь каждый раз, когда кто-то отставал или уставал от длительного пути и хотел упасть на землю от потери сил. Они стали той самой разношерстной троицей, о возможности существования которой никто не мог и подумать, потому что каждый из них был уж слишком индивидуален и не похож на остальных, но вместе у них получилось стать чем-то большим, чем просто группа друзей. Они стали друг друга той самой поддержкой и опорой, которая нужна каждому человеку, живым щитом, способным защитить от всего мира, подушкой для редких и скупых слез, главным советчиком и мыслителем. Два парня, которые так и продолжали быть полными противоположностями, довели свою связь до того уровня, когда слово друг стало незаметно меняться на брат, и это не вызывало ни капли удивления, потому что в действительности Волков стал тем самым старшим братом и защитником, способным навалять каждому, кто хотя бы закинется о чудаковатости и странности поведения Сережи, который точно знал, что всегда может положиться на друга и не так сильно боялся жесткого и враждебного мира, находя поддержку в крепких рукопожатиях друга и уверенном взгляде из-под ресниц, который на их языке означал «все с порядке, я с тобой». Те самые ребята, которые на дух не переносили друг друга еще несколько лет назад, могли засыпать друг друга колкостями и одарить злобными ухмылками и терпели подобное общество только ради единственного друга, теперь превратились в тех, кого можно было назвать связанными ментально. Они не нуждались в словах и действительно довольно редко обменивались фразами, но при этом обладали настолько прочной связью, что ее вряд ли можно было оборвать и перерезать даже самым острым ножом в мире. Сменив гнев на милость, Маша увидела в этом волке одиночке ранимую душу, которую покалечил и разорвал на клочья окружающий мир, именно поэтому парень сейчас так отчаянно бьется за своих друзей, стараясь спрятать их от всех бед и защитить от каждого дурака, чьи едкие и глупые слова могли ранить лучше любого удара, а он нашел в ней ту самую сильную девочку, которой мог открыться и позволить зайти вовнутрь, потому что только она не побоялась ступить в это болото, а более того добровольно нырнула в него головой. Олег уже давно считал ее кем-то родным и относился к ней с несвойственным столь отстраненному парню теплом и интересом и мог в разговорах с Сережей обозвать ее сестрой, а она почти сразу поняла, что он стал не просто ее тенью, но и личным ангелом хранителем. И если в отношении этих двух пар из их треугольника все было предельно просто и понятно, то общение тихого интроверта и громкой правдолюбки уже давно стало объектом сплетен и школьных слухов, которые витали в воздухе и нападали на них, подобно насекомым, пытаясь ужалить побольнее. Наверное со стороны они и правда выглядели странно: девушка, которая любила танцевать и орать песни, надрывая горло, носила яркие вещи, выделяющие ее из толпы и часто могла забыть что-то даже очень важное по причине рассеянности и несобранности, и парень, который жил по четкому расписанию, никогда не опаздывал и не снимал колючие свитера с высоким горлом, с головой погружался в любое дело, за которое он брался и растворялся в нем без остатка. Начиная с первого дня пребывания Сережи и заканчивая настоящим моментом, эти двое никогда не расставились друг с другом. Вряд ли воспитатели или даже сама парочка смогли бы припомнить тот день, когда рыжая и русая макушка не пересекались, потому что даже в те дни, когда Маша болела и проводила свои дни, прикованная к койке в больничном крыле, закрытом для посещения, незаметный тихий мальчик все равно умудрялся проникать к ней и протаскивать в кармане шортов булочку с полдника, зная, что она жить не может без этого куска хлеба с корицей. Наверное, такая близость и постоянное нахождение вместе и стало причиной глупых шуток про жениха и невесту, которые окутывали парочку каждый раз, когда они, уставшие и морально убитые, выходили их кабинета математики или когда, громко смеясь, выбегали из общей комнаты. Однако им было все равно. Маша давно уже выработала иммунитет ко всякого рода издевательствам и обидным шуткам и стала той, которая пресекала их на корню, уверенно и четко отвечая на каждое обвинение своей улыбкой или неприличным жестом в зависимости от настроения; Сережа же, который не любил внимания к собственной персоне больше, чем холодный кофе, закрыл на все это глаза и сделал это будучи абсолютно уверенным в том, что ради ее общества, шуток и смеха он готов пойти на многое, если не на все, и это никак не должно влиять на их общение. Обычно при отсутствии реакции на издевки моральный насильник начинает медленно сдавать позиции, теряя интерес к своей жертве, но детский дом действительно являлся отдельным миром внутри большой вселенной, в которой существовали свои правила, зачастую противоречащие общепринятым нормам, поэтому даже спустя годы тема возможного романа Разумовского и Поповой не переставала быть на устах и порой перерастала в еще большее безумие, которое верило в возможность тройных отношений у этих ребят. Мерзость и жуть, но даже это вопиющее безобразие не вызывало у Маши практически никаких эмоций, потому что все ее мысли были заняты абсолютно другим и не позволяло не одной посторонней новости проникнуть в сознание. Старшая школа, которая шла в дополнение к взрослению, стала для нее персональным адом. И не потому, что она не желала учиться или была никудышной ученицей. Наоборот, она была достаточно любознательна, для того чтобы интересоваться литературой, химией, астрономией и английским языком, но недостаточно решительна и уверена для окончательного выбора своего направления в жизни. В этом и заключалась основная проблема. Перейдя в десятый класс, многие из ее одноклассников уже знали, чем хотели заниматься по жизни и даже развивались в этом направлении. И плевать бы она хотела на всех этих людей с их мнением и верой в необходимость скорого принятия жизненно важного решения, если бы не постоянные напоминания учителей и упреки, бросаемые в адрес тех отличившихся дураков, которые не успели в подростковом возрасте познать суть жизни и найти свое признание. Но главным камнем преткновения и ее личным вечным напоминанием о собственной никудышности, несостоятельности и глупости являлись собственные друзья. Они, по мнению девушки, решили забрать лучшее от жизни сразу. Не стали дожидаться окончательного взросления и уже сейчас, даже не покидая стен приюта, нашли свое призвание, которому хотели следовать всю оставшуюся жизнь. Олег нашел себя в спорте, что было не удивительно. Разрываясь между футболом и борьбой из-за схожих графиков занятия и необходимости уделения большего влияния одному занятию, он расставил приоритеты и решил, что навыки борьбы пригодятся ему гораздо больше в столь неспокойном мире, а мяч он может и на школьном поле погонять. Сережа же, обладая тягой к точным наукам и феноменальной памятью, преуспел в математике и заявил о своей определённой гениальности еще в шестом классе, когда выиграл на всероссийском математическом конкурсе в возрастной категории старше семнадцати лет. С тех самых пор его затянуло в пучину цифр и уравнений, которая незаметно привела его к увлечению компьютерами и их работой. Для Маши и Олега это было темным лесом, в который никто из них никогда бы не зашел за неимением достаточных навыков и знаний, а Сережа побежал, сломя голову. Они знали лишь то, что он буквально оккупировал единственный школьный компьютер, находившийся в приемной директора, занимаясь освоением азов программирования и сетуя на старую машину, которая не могла обеспечить работу даже элементарной программы. И со временем их простые увлечения переросли в настоящее жизненное занятие, а все старания окупились тогда, когда каждого из них заметили за пределами детского дома, в реальном мире. На одном из просмотров Волкова заметил какой-то известный на весь Петербург тренер и моментально взял под свое крыло, пристраивая в собственную школу боевых искусств, в которой спортивная карьера парня моментально пошла в гору: он обладал достаточными навыками и силой воли, для того чтобы отдаваться на все сто на ринге, а связи его покровителей позволили сделать из него восходящую звезду бокса. Так Олег Волков из просто сиротского мальчика превратился в достаточно известного в определённых кругах бойца, который стал частым гостем различных соревнований и в разных уголках страны и даже за ее пределами, поэтому очень скоро стал пропадать из приюта на несколько недель, а порой даже на месяцы, выстраивая свою карьеру. Безусловно, Маша и Сергей были достаточно умными и наблюдательными, для того чтобы понять, что их друг также участвует в некоторых темных делах, о которых он упорно молчит и отрицает все даже в те моменты, когда возвращается в стены приюта с гематомами и вывихами и дрожащей от негодования девушке приходится самостоятельно латать его и выхаживать, потому что тот наотрез отказывался идти в медицинский пункт и разговаривать в с его работниками. На поиск своего призвания Сережа потратил еще меньше времени, чем его хмурый друг. Победа в конкурсе вызвала большой резонанс в обществе: как тринадцатилетний ребенок, школьная программа только-только подошла к изучению геометрии, умудрилась одержат безоговорочную победу над теми, кто готовился к этой олимпиаде уже не первый год. Конечно же, его тут же заметили нужные люди, которые напугали Машу своими громкими криками в кабинете директора приюта, к которому они пришли для «важного разговора». Эти же слишком хмурые и басистые люди обеспечили парня всем необходимым для развития его способностей в виде собственного современного компьютера и стали забирать четыре раза в неделю на три часа для индивидуальных занятий. Так и без того умный Сергей Разумовский из неприметной тени превратился в яркую звезду на небе будущей надежды России и мира в целом. Их жизненное кредо начало приносить не только определенную пользу, но и деньги, что для несовершеннолетних воспитанников детского дома являлось чем-то недосягаемым и находилось за границами реальности. Девушка навсегда запомнит тот момент, когда Сережа получил свои первые деньги, которые являлись призом за победу в какой-то олимпиаде, потому что тогда он преподнёс ей один из самых дорогих и важных подарков в ее жизни. Он забежал в женскую комнату стремительнее чем обычно, на ходу поправляя челку, закрывающую обзор. Маша, которая в тот момент перечитывала одну из книг Олега, которая оказалась детективным романом, лежа на животе, чуть не упала на пол, резко дернувшись. — Сережа! — воскликнула она, подскакивая. Ей не показалось, потому что нарушителем ее покоя и правда был рыжеволосы мальчик, который сейчас неуверенно замер у белоснежной двери. Она не видела его три дня, потому что ему пришлось уехать в столицу, где приводился финальный этап очередной олимпиады, и жаждала наконец расспросить его обо всем произошедшем и увиденном, но не ждала его возвращения раньше ужина, а сейчас время только перевалило за полдень. Маша стремительно подошла к запыхавшемуся парню и сгребла его в крепкие объятия, прижимаясь щекой к его щеке, отмечая, что его кожа была непривычно горячей. — Ты заболел? — обеспокоенно произнесла она, отодвигаясь и бегло осматривая парня. — Что случилось? Наконец, ее молчаливый друг восстановил нормальное дыхание и смог заставить обезвоженные губы говорить. — Все в порядке, — ответил он, натягивая слабую улыбку на лицо, которая никак не вызывала доверия у девушки, которая знала этого человека лучше самой себе. Она прищурилась и внимательно осмотрела мальчика, замечая, что обе руки того все это время находились за спиной. — Ты порезался? О Господи, ну я так и знала! — воскликнула девушка, топая ногой. Она моментально подлетала к тумбочке, которая больше была похожа на скатерть самобранку, потому что в неопределённое время могла выдать все то, что было нужно девушке. Пытаясь отыскать в недрах деревянного ящика аптечку, она не заметила, как мальчик бесшумно подошел к ней со спины, поэтому во время поворота чуть не врезалась в него, испуганно отскакивая назад. Сережа стоял в нескольких шагах от нее, держа перед собой на вытянутых ладонях относительно небольшую коробку в подарочной упаковке с маленькими зайцами на ней и большим бантом сбоку. — Это подарок для тебя, — произнес он тихо, почти неслышно, и вложил предмет в руки оцепеневшей девушки. Ей редко дарили подарки. Признаться, почти никогда. В своей жизни она видела лишь сожалеющие взгляды и вздохи людей, которым был жаль девочку, ставшей сироткой в возрасте четырех лет; слышала крики воспитателей; получала лишь удары ремнем или угрозы. В приюте не дарили подарков. В нем не отмечали Дни Рождения или другие праздники, потому что любой прожитый год здесь был не чем-то знаменательным и приятным, а удручающим и тяготящим. А сейчас в ее моментально вспотевших ладонях покоилась привлекательная коробка, которая в самом деле была подарком, а не глупой фальшивкой, которую старшие воспитанники любили подсовывать младшим смеха ради. Девочка осела на кровать и принялась медленно разворачивать подарок, аккуратно снимая обертку, стараясь лишний раз не помять красивую бумагу с ее любимыми зайчиками. Внутри, под несколькими слоями упаковки скрывалась белая коробка, на которой жирным шрифтом было написано «MP-3 PLAYER». — Это устройство для прослушивания музыки, — прервал затянувшееся молчание Сергей, отвечая на немой вопрос девушки. — На него можно будет записать различные песни и слушать их, где угодно. Он хотел добавить что-то еще и незаметно для самого себя превратить краткое объяснение в целую лекцию, но был прерван девушкой, которая моментально прижалась к телу парня, чуть не скидывая его с кровати от силы своих объятий. — Спасибо, — прошептала она на ухо опешившему парню. — Спасибо, Сереж. И за это тихое и чувственное спасибо, в котором таилась вся любовь и благодарность девушки, он был готов хоть еще двадцать раз потратить все свои деньги на такие же плееры, только для того чтобы порадовать ее еще раз и увидеть тот самый неподдельный блеск на дне ее зеленых глаз.