Сборник драбблов

Ноги затекли, игрушка давно надоела, но Саня все равно слез с горшка только когда мобильный просигналил, что осталось десять процентов заряда. Идея положить в туалет общий пауэрбанк как-то не прижилась, поэтому пришлось выходить — не изучать же потолок в надежде, что время победит новую диету жены. В бедрах мерзко кололо, волосы лезли в глаза. Саша причесал влажными пальцами кудри, хмуро изучая свое отражение. Репетиция закончилась, время позднее, да и пробки наверняка давно рассосались. Если ехать прямо домой, то доберется минут за сорок. Можно растянуть на час — неплохо было заправиться и не кружить с утра. Заскочить заодно в магазин — не брать же мелкому памперсы в супермаркете через дорогу, лучше по акции, а то на родное говно никаких концертов не напасешься. Иллюзорные планы убивали время, разве что не начинал искать вписку у друга. Вздохнув тяжело, Кикир растер виски, признавая очевидную мысль — ему просто не хотелось ехать домой. Нахуй ему этот дом не сдался, он уже заебался от ежедневной рутины, которая не то, что засасывала в себя, а натурально сжирала все к херам. Будто отложил свою жизнь на полку — не тронь, это на новый год. Который никогда, сука, не наступит, и все надежды к хуям плесенью покроются. Стоило себе за это ебнуть, но то, что раньше казалось правильным, неизбежным прогрессом посреди общей затхлости, сейчас больше походило на тупик. Непролазную грязную жопу, от которой несет дерьмом, но все наигранно улыбаются и делают вид, что так и надо. А Саня хорошо понимал, что нихуя не надо, пора порвать порочный анус уныния, чтобы хоть ненадолго дышать легче стало. Тянуло поделиться с кем-нибудь этой мерзотной метафорой — ее актуальность в современных реалиях сложно было переоценить. Саня заулыбался в зеркало сам себе, складывая слова в предложения, чтоб не дай бог не перепутать и не подложить случайно говна в пизду — весь смак же проебется. Разгонят темку, поржут, а там все само собой куда-нибудь и вырулит. — Вот мудачье, — выругался под нос Кикир, выйдя из туалета. В студии было темно — только над стойкой горело освещение. Тихо как в могиле, даже с дороги почти не доносился шум. Судя по всему, мужики не дождались и свалили, оставив его одного — история вполне в их характере. Застыв в центре комнаты, Саша обернулся несколько раз по сторонам, не в силах решить, какую гадость можно устроить. Фантазия буксовала, застревая в нечищеном снегу противных мелочей, на ум лезла одна банальщина. Вздрочнуть в кружку Дане, оставив ему на столе кофе со сливками, сотворить какую-нибудь хероту с компом, чтобы Паша утром весь изнылся. Мысли были вкусные, но казались мелковатыми. На фоне прозрения, которое открылось ему на толчке, Саша хотел чего-то куда более серьезного. Прополоскать себя полностью, сотворить что-нибудь настолько неудобоваримое, чтобы самому стало тошно. То, что вернет все на свои круги и не даст больше расслабиться. Думая, стоит инсценировать ограбление или это уже перебор, Саша крутанулся на месте, тут же застыв. Было темно, но все равно решил, что пора выписывать себе очки: обиды обидами, но как он сразу не заметил огромного гомогейского слона — это вопрос. За стеклянной стеной Паша сидел на столе, а Юра устроился между его широко разведенных ног. Мужики целовались увлеченно и самозабвенно, будь сейчас в душе у Сани хоть немного романтики, он бы точно сказал, что так лижутся, когда весь мир вокруг вдруг перестает существовать. С романтикой было туговато, поэтому Саша припечатал мысленным «недоеб», продолжая пялиться жадно. Бледные Пашины пальцы вцепились в темную ткань футболки, сжимая нетерпеливо, он все старался прижаться ближе, скрестив ноги за Юриной спиной. Скользил языком от скулы ниже, по кадыку, замирая на секунду, а потом снова возвращаясь ко рту. Разглядеть отсюда сложно, но Саня был уверен, что губы у обоих красные и искусанные, а поцелуй просто попытка подразнить, не дать перейти сразу к делу. Стоило дать мужикам пространство — пусть играются, тоже не с хрен же веселые были в последние дни. Скрыться незаметно, постебать в секретном чатике — заебись план, но Саша и с места сдвинуться не мог. Пялился, разве что хавальник не раскрыв, будто в первый раз в жизни такую срамоту увидел. Хотя и сам похлеще устраивал, где их нескончаемые запои, и… Кикир сбился с мысли, когда понял, что Паша на него пялился. Смотрел во все глаза, так и не разрывая поцелуй, и этого было достаточно. Саша двинулся вперед как зачарованный, не особо понимая, что собирается сделать. Толкнул дверь, дышал шумно — его все равно старательно игнорировали. Юрка обернулся нехотя, только когда он встал за спиной, но тут же отвернул голову. Очевидно вылизывать Пашино ухо было куда более важным занятием, нежели простое «отъебись» для старого друга. — Прости, мы думали, никого нет, — откинув голову назад, Паша даже изобразил какое-то подобие виноватой улыбки. — Мы? Это ты сказал, что все ушли, — с ехидцей отозвался Юра, тут же начиная передразнивать. — Ребята съебали, возьми меня прямо на столе! — Бля, а еще чего придумаешь? Я попросил гондоны взять, а не меня, чуешь разницу? — Ваще нет, ты сам тот еще гондон. Мужики шуточно завозились, что переросло в очередной поцелуй. Еще более несдержанный и горячий, чем раньше — атмосфера в комнате была огонь, тянуло включить кондей. От мини-вентилятора Саша бы сейчас точно не отказался, чтобы немного штаны охладить. Ебля в офисе определенно была тем, чего ему в жизни не хватало. Он подобрался ближе, прижимаясь боком к столу. Совсем рядом, рассматривая вблизи каждую деталь и невольно додумывая в фантазиях. Хотя особой необходимости в этом и не было: язык между зубов у Паши скользил сладко, вполне себе дрочная тема, тем более если представить, как он таким же образом хуй обрабатывает. — Пацаны, а можно я… — начал осторожно Кикир, решив соблюсти половой этикет. Пальцы даже положил на талию, а не на жопу, вежливо пиздец. — Нельзя, — отрезал Юра, сбрасывая с себя его руку. Растерявшись, Саша шагнул назад. Совсем не ожидал отказа, думал, что вся сценка для него и распланирована. Не могли же эти олухи на самом деле забыть, что на студии люди остались, не совсем идиоты. Столько лет ебаться и не спалиться — для этого талант нужен, такую хрень не каждый шпион провернуть сможет. Поймав его удивленный взгляд, Юра поморщился. Злой, раздраженный — весь день на всех залупался по непонятной причине. Чего-то опять у их золотка не сложилось, включил звезду и выматывал нервы всем вокруг. Прямой вопрос было задавать в лом, Саня подзаебался от чужих проблем. Следил просто за тем, как Пашу опиздюливают в два раза больше обычного. Догадывался, что между двумя голубками опять чего-то произошло, но не лез. У них свои разборки, тесный музыкальный кружок, в который мужики никого не пускали. Раньше было обидно, сейчас Саша понял, что в некоторые вещи лучше не соваться. Отказ был неприятный, особенно для стоящего в штанах хуя, но Саша натянуто улыбнулся. Не стоило портить братанам малину, может, у них тут вечер извратов по расписанию. Большие игрушки, переоденутся в мальчиков-зайчиков или горничных, да будут разыгрывать порнушную Санта-Барбару. Кикир махнул рукой, собираясь сохранить самоуважение и слиться, но не успел — Юра наклонился резко, выдвинув стул и указывая на него кивком. Намек был вполне однозначным, Саня все равно завис, рассматривая лежащие там бумажки. Потом раздуплился, плюхаясь сверху и укладывая ногу на ногу. — Место в первом ряду? Тоже заебись, — он постарался незаметно оттянуть штаны вниз, чтобы стояк не упирался в ширинку. — Че, только смотреть и трогать нельзя, или… — Можно тишину в зале? — попросил Юра, торопливо расстегивая пуговицы на чужой рубашке. Паша хохотнул глухо, и Саня ему подмигнул. Хорошо получилось, эффектно, даже сам почувствовал свою охуенность. — Юрок, тебе вдруг суфлер понадобился? — Паша игнорировал недовольный Юрин взгляд, отпихиваясь от нетерпеливых пальцев. — Я бы лучше дублером поработал, но могу и комментатором, — влез Кикир, хоть и жопой чуял, что лучше замолчать. — Бля, братан, я щас разноображу вашу сексуальную жизнь. Просто рот открывай, а я вам такой дас ист фантастиш выдам, ты охуеешь. У меня столько синонимов для дырок и хуев, что можно отдельный словарик составить. — Я может серьезно ебаться хочу, а не охуевать? — Паша с трудом сдерживал смех, стягивая с плеч тесную рубашку. — Серьезно тоже могу, ваще без проблем. Нормально так опишу, как Юр Юрыч проводит тебе анальную пенетрацию. — Бля, заебали, у меня сейчас упадет не и встанет, — перебил Юра, хлопнув несильно Пашу по щеке. Стащил со стола, расстегивая умело пояс на джинсах и снимая их вместе с трусами. Паша положил себе ладонь на промежность, наглаживая ствол и мошонку, смотрел вперед прикусив губу. Картинка была пиздец горячая, Саня сам бы сорвался с места, если бы ему кто разрешил. Слава богу Юра не подвел: поцеловал горячо, засосал губами кожу под ухом, сжимая мягкую задницу. Поластил еще с минуту, и развернул резко, укладывая Пашка лицом в стол. Саша следил внимательно, понимая, что такую порнуху перед ним никто не повторит: это не говно с порнхаба, которое можно пролистать миллион раз. Тут все представление только для него, отмечал каждое движение пальцев. Как Юра скользнул от промежности выше по позвоночнику, а потом по плечу вниз, царапая короткими ногтями. Подхватив со стола резинку, он раскатал быстро гондон по члену. Пристроился головкой ко входу, щелкнув флаконом со смазкой. Юра растирал прозрачный гель по стволу, забираясь на фалангу в узкую дырку, под аккомпанемент сдавленного Пашиного мычания. — Нужно или ты по старинке? — Юра швырнул ему поюзанный флакон, оскалившись совсем по-скотски. — А кто сказал, что я дрочить собираюсь? — Саша поймал рефлекторно смазку, покрутив ее между пальцев. — Я тут как независимый журналист, наблюдаю за спариванием двух скотов. Премию дадут, как считаешь? — По яйцам я тебе премией дам, умник, бля, заебал. — Юра, меня мало раком поставить, — подал голос Паша. — Меня еще и ебать надо. — Да что ты говоришь, хороший мой? Трахать тебя надо хуем в жопу? Вот уж неожиданность. Юра ехидничал, но все внимание на своего мужика переключил. Перехватил крепко за бедра, наминая ягодицы. Въехал через секунду членом на всю длину, выбивая из Паши запутанную матерщину. Толкался быстро, задвигая с размаха, прикусывал губу. На его лицо Саше смотреть не нравилось, как-то сбоили ассоциации, поэтому он старался следить за растянутой дыркой. Член отливал неестественным светом от резинки, но так красиво входил внутрь. Сейчас очень не хватало крупного плана из порнухи, где всю неприглядность внутренностей можно разглядеть на экране телефона. Саша всегда был любознательным, его бы не напугала жопа и хуй в косом разрезе, он бы и на расчлененку с удовольствием вздрочнул. Душа просила иногда, но тут изврат был не таким мерзким, но почему-то похожим — два его хороших друга ебались прямо перед ним. Не стеснялись ничего, Юрок долбил своего кореша в жопу и даже не пытался рефлексировать. Никакого «не хочу домой» или «жизнь говно». Все у Юрца было заебись: бабло, жена, мужик так совсем огонь. А уж как сношались, сволочи, бедра ударялись звонко об задницу, дыхания не хватало. Сдерживаться больше не получалось, Саша расстегнул пуговицу на джинсах, приспуская штаны и освобождая стоящий член. Хорошо мужики трахались, вдохновляюще, будто музу создавали, маловато же было в современном мире богов. Юра изобретал новый темп — плавно, медленно, до конца, до охуевания. А потом быстро, резко, и ни одного слова не могло вырваться изо рта. Пальцы по бледному бедру — красные следы. Жесткие шлепки, звуки мерзкие, но такие горячие. Саша вуайеристом никогда не был, да и сейчас не та ситуация, но все равно тащился. Будто воровал, подглядывая за чужой любовью, делая ее своей. Остатки смазки на ладонь выдавились с противным пердящим звуком, Юра обернулся тут же, посмотрев с привычной насмешливостью. Он наклонился ниже, нашептывая Паше в шею что-то несвязное, и отстранился, задвигав бедрами сильнее. — Пашенька, ты как-то хуево для нашего гостя работаешь, — Юра потянул за волосы на Пашином затылке, повернув его голову в сторону. — Давай, устраивай шоу для братана, а не просто ноги раздвигай. Тот попытался дернуться, но Юра ему не дал, усилив хватку. Щеки у Пашки были красные, губы искусанные, шептал что-то зло. Слова сливались в одну бесконечную мутотень, Саша даже не пробовал в ней разобраться, отпуская себя в бесконечное пространство разврата. Дрочить на ебущихся друзей было офигенно, вкусно до невозможности, хоть каждый день такой срамотой занимайся. — Юр, ты можешь, Юра… — промычал Паша, подаваясь назад. Рот приоткрыл, свел страдальчески брови. Саша сам чуть с места не дернулся, но тут Юра запихнул ему между губ три пальца, поглаживая при этом по щеке. И затрясся сразу, зажмурившись крепко и втискиваясь бедрами — по лицу растекалось бесконечное удовлетворение, которого, как правило, хватало ровно на полчаса. Саша провел стиснутым кольцом пальцев по члену, было горячо, а кончить не мог. Смотрел на растянутую Пашину дырку, думал, как сладко мог пристроиться, хоть и знал, что нельзя. Вроде устраивала очередная Юрина игра: стул, стол, два метра между, но все равно казалось слишком сложным, почти неразрешимым. — Юрочка, харе мне жопу мять, на колени встань, — раздался Пашин голос. Надавил потом Юре на плечи, заставляя на пол опуститься, наглаживал за ушами. Мотнув головой, Саня вдруг целиком очутился в реальном мире. Где фантазии были вкусные, но стоящий хер в руке волновал куда сильнее. Возбуждением ебало, он так и не понимал, в какой роли тут находится. Можно ли присунуть в рот, или смотри и не трогай, сука, головка сейчас аж пульсировала, ему так хотелось, так… — Открывай рот, — Паша простонал искренне, совсем не то наигранное говно, что использовал на концертах. — И не вздумай сглатывать, понял? Диспозиция быстро поменялась — Паша сидел жопой на столе, Юра оказался на полу перед ним. Рот приоткрыл, еще и реально язык вывалил. Глаза сверкали довольно, а когда Паша ему надавил головкой на губу, оттягивая вниз, вышла какая-то бесконечная пошлятина. Конча попала Юре на бровь, немного стекало по носу. Саша понимал, что заврался самому себе, ощущал сейчас это еще острее возбуждения. Пальцы скользили по стволу сверху вниз, он так хотел кончить, а в голове все смешалось к хуям. Родные губки которые сосали член, обычный секс, и плач ребенка, жизнь вне туров, жизнь в туре — а все за пределами, все что было важно, терялось и пропадало. — Расслабься, братан, — Юра вырвал его из мыслей, обхватывая ладонью за шею и кусаче впиваясь в губы, пачкая при этом в чужой сперме. Саша и так был готов спустить, а тут на член легли ловкие пальцы, и он задрожал крупно, пропадая в поцелуе, который воспринимался как отпущение грехов. Сломал что-то внутри себя, отпустило сразу. — Таинственные вы пиздец, — Саша застегнул джинсы со второй попытки, внутренне надеясь, что еще придется раздеться. — Можно было без представления поебаться? — Бля, Санек, мы реально забыли, что ты здесь, — смущенно пожал плечами Паша. — А там чего-то увлеклись. — Увлеклись, — задумчиво пробормотал Саша. Чувствовал на себе чужие взгляды, понимал, что пора уйти. Куда — это уже другое дело. Дрочка с друзьями не решила его вопросы, пусть и сделала многие вещи проще. — Ты посмотрел? Тебе понравилось? — Юра присел на стол, заправляя мягкий член в трусы. — Понравилось, но вы бы поосторожнее, пацаны, — Кикир сам не понимал, на кой хрен топил за благоразумие. — Нехуй так наглеть, сами понимаете. — Ну ты поучи нас еще, — Юра улыбался, но в глазах мелькнула злость. — Понял-принял, и ебало заткнул. Домой или вы задержитесь? — Мы сами закроемся, Санечка, — Паша сел рядом с Юрой, закопавшись в свой телефон. В лицо не смотрел — уделял внимания не больше, чем пейзажу за окном. Криво осклабившись, Саша поднялся со стула, собираясь скрыться даже не смыв смазку с конца. Дорогу можно перетерпеть, дома сразу залезет в душ — уж лучше так, чем мешать двум голубкам. Потому что он сейчас допер, что его правда никто не хотел приглашать. Проебались мужики, и использовали в свое удовольствие — чего бы не поиграться, если выдалась возможность. Обижаться было тупо, но внутри кольнуло, хер такое от самого себя спрячешь. — Тогда я погнал, — Саша поднялся со стула, одергивая футболку. — Вы только по студии пройдитесь на всякий случай, вдруг Диман в своей будке дрыхнет. С ним вы так просто не отделаетесь. — Умный какой, домой пиздуй, — хмыкнул Юра, протягивая ему раскрытую ладонь. Пожав крепко руку ему и Паше, Кикир вышел из комнаты, бросив напоследок короткий взгляд. Считывая сразу миллион вещей — половину из них точно стоило сбросить на свои проблемы. Которые ни черта не изменились после неловкой дрочки, но хотя бы перестали казаться такими огромными. Ныть можно сколько угодно, но впереди замаячил выход — тур на неисчислимое количество городов, где получится пересилить себя, выстроить говно в ряд и пронумеровать. Ну, или по крайней мере, Саша очень сильно надеялся, что именно так оно и сработает.