Will you be my beginning, my middle, my end?

Луи кажется, что сегодняшний день вполне может стать одним из худших в его жизни. Сначала все было отлично: Луи успешно сдал последний экзамен и планировал поездку домой на время каникул. Зная о том, что он не увидится со своим парнем, Эйданом, ещё какое-то время, Томлинсон решил пригласить его на романтический ужин. Они встречались с Эйданом уже четыре месяца, и, честно говоря, пока это были самые серьезные отношения Луи. Они познакомились в конце второго года Луи в университете. Луи считал Эйдана симпатичным ещё со дня знакомства, хотя они ограничивались безобидным флиртом некоторое время. Эйден тоже был членом драматического клуба, где они и встретились с Луи. Однажды, задержавшись после репетиций, они разговорились. Эйдан признался, что его родители были консервативными людьми, поэтому он до сих пор оставался в шкафу. Он с горечью сказал о том, что они даже не одобряли его увлечение театром, настаивая на том, чтобы он сосредоточился на бизнесе, который изучал. Луи, будучи поддерживающим человеком по своей природе, провел несколько часов, убеждая Эйдена, что нет ничего плохого в том, чтобы быть геем. С тех пор они иногда проводили время вместе, хотя и не признавались в симпатии друг другу. Они провели все лето, переписываясь двадцать четыре часа в сутки, пока Эйден рассказывал о том, как родители устраивали ему свидания с девушками, а Луи делился с тем, как их семья переживает уход отца из семьи. Когда в сентябре Луи вернулся на кампус, Эйдан официально предложил им встречаться. Третий курс университета до сегодняшнего дня был лучшим временем в жизни Луи. Марк и Джей оформили свой развод и наконец-то смогли договориться об опеке, Гарри перевелся с бизнеса на искусство, которое ему действительно нравилось, а у Луи был первый серьезный парень. Все шло слишком хорошо, но Томлинсон не догадывался об этом до сегодняшнего дня. Сразу после экзамена ему позвонил Марк, чтобы сказать о том, что не сможет присоединиться к празднованию его двадцать второго дня рождения. Марк долго извинялся, объясняя это тем, что застрял в Майами на подписании деловой сделки, но Луи это всё равно знатно подпортило настроение. С тех пор, как Марк присоединился к их семье, когда Луи было три года, он ни разу не пропускал день рождения Луи. Теперь же Томлинсон не мог избавиться от мысли, что после развода они с Марком официально стали чужими друг другу людьми, хотя отец (Томмо все ещё не понимает, как теперь называть человека, чью фамилию он носит) говорил, что Луи всегда будет его сыном. Удивительно, но следующим, что испортило настроение Луи, стал Гарри. Безусловно, у них и раньше были ссоры, но они никогда не превращались во что-то крупное. Луи привык к тому, что в их дружбе наиболее вспыльчивым был он сам: он мог сказать что-то резкое, что могло задеть Гарри. Обычно, видя раненное лицо лучшего друга, он сразу же извинялся, а Гарри никогда не мог обижаться на него дольше пары часов. Луи позвонил Стайлсу, который помогал Найлу с учебой, чтобы спросить, что надеть на ужин с Эйданом, потому что в последнее время Гарри стал маленьким модным экспертом, как называл его сам Томмо. Но Гарри лишь выдержал долгую паузу, а потом спросил, не забыл ли Луи о том, что он обещал, что они сегодня пойдут на вечеринку к Кендалл. Луи, к сожалению, забыл. Он извинился перед Гарри, говоря о том, что это была напряженная экзаменационная неделя, и что он действительно хотел провести время со своим парнем перед долгой разлукой. Томлинсон так и не понял, что он сказал не так, но Гарри вспылил. Он раздраженно сказал, что Луи снова бросает его ради Эйдена, что вообще вся его жизнь теперь крутится вокруг какого-то парня. Томмо, конечно, огрызнулся в ответ, ткнув Гарри в тот факт, что он, вообще-то, все время ставил именно его на первое место, даже если это иногда вредило его отношениям с Эйденом. В конце, не сдержавшись, Луи добавил, что так быть не должно. Томлинсон уже собирался извиниться, когда Гарри бросил телефон, сказав, что теперь он никак не будет мешать их отношениям. Луи мог перезвонить, действительно мог, но он безбожно опаздывал на свое свидание, а после разговора с отцом у него совершенно не было сил разбираться в причине такого скверного настроения Гарри. Рассудив, что он извинится перед лучшим другом позже, Томмо всё-таки поехал на встречу к Эйдену. Они даже не зашли в ресторан. Эйден бросил его прямо у входа. Он говорил о том, что понял, что ему на самом деле не нравятся парни, что ему жаль, что он использовал Луи для того, чтобы разобраться в своей ориентации. Томлинсон слушал его монолог с беспристрастным лицом, а потом лишь кивнул, пожелал удачи, развернулся и пошел к своей машине. Гарри всегда ругал Луи за такое поведение, когда его отношения заканчивались, но сам Томмо верил, что невозможно остановить того, кто хочет уйти. Он просто не понимал, как можно сражаться за человека с самим человеком. Это и привело к тому, что Луи сейчас плакал на парковке. Он даже не знал, любил ли Эйдена. Да, он был влюблен. Иногда Луи замирал, с улыбкой наблюдая за тем, как Эйден занят каким-то делом. Ему нравилось то, как ощущались его поцелуи, то, как Эйден заставлял его чувствовать себя всесильным. Луи действительно верил в то, что мог бы полюбить Эйдена в конце концов, но его очередные отношения закончились тем, что так и не переросли в нечто серьезное. Луи уже повернул ключ зажигания, желая поскорее убраться с этой парковки, когда зазвонил его мобильный телефон. Увидев имя Гарри, он, не раздумывая, принял звонок. Вне зависимости от ссоры, Луи никогда бы не проигнорировал звонок Гарри. Они были лучшими друзьями с пяти и, соответственно, семи лет, поэтому они никогда не сомневались в том, что всегда будут в жизни друг друга. — Лу? — нерешительно произнес дрожащий голос на другом конце провода. — Эйч? Все в порядке? — ласково спросил Томмо, решив, что сейчас нет времени на обиды из-за ссоры. Гарри звучал разбито, и ему нужно было знать, что случилось. — Я знаю, что ты с Эйданом, но…ты можешь, пожалуйста, забрать меня? — к концу предложения голос Стайлса звучал настолько неустойчиво, что у Лу не было сомнений в том, что он плачет. Гарри даже не закончил говорить, когда Луи завел машину и уже направился в сторону дома Кендалл. К счастью, он находился всего в квартале от ресторана, который забронировал Томмо. — Я уже еду, милый. Хочешь поговорить со мной? — он зажал телефон между ухом и плечом, решив, что сейчас нет времени на то, чтобы переключиться на громкую связь. — Нет, всё нормально. Води осторожно, — Луи не мог не улыбнуться на это заявление, потому что даже в таких моментах Гарри оставался собой. Благодаря отсутствию пробок, уже через десять минут Томлинсон увидел Эйча, который сидел на тротуаре недалеко от дома Кендалл, где до сих пор играла музыка. Заметив машину Луи, Гарри нерешительно встал с места и, всё ещё сохраняя молчание, сел на переднее сидение. Луи сразу же почувствовал запах его духов tobacco vanille от Тома Форда (Джемма дразнила Гарри за такой вычурный вкус, но Луи был рад подарить ему этот аромат в день его первого занятия в университете), алкоголя и чего-то нового, что Томмо не смог определить. — Ты в порядке? — осторожно спросил Луи. В ответ Стайлс лишь неопределенно передернул плечами, всё ещё не поднимая взгляд, — Давай, милый, расскажи мне, что случилось, — попытался ещё раз он. — Я., — хрипло начал Гарри, вероятно, из-за долгого нахождения на холоде, — Я не знаю, как это сказать, — он вздохнул и замолчал на некоторое время. Всё ещё колеблясь, парень несколько раз открывал рот, но, в конце концов, так ничего и не сказал. —Давай, расскажи мне, что случилось, Эйч. Я действительно переживаю за тебя, — отстегнув ремень безопасности, Луи полностью повернулся к другу. Он скрестил колено на сидении, а после опустил руку на заднюю часть головы Гарри, пропуская его кудри сквозь пальцы. Этот жест всегда успокаивал его, поэтому Томмо надеялся, что это подействует и в этот раз. — Я просто скучал по тебе, — приподняв уголки губ в намеке на улыбку, произнес Гарри после некоторого молчания. Натягивая рукава толстовки, он потер глаза, избавляясь от слез, которые грозились вот-вот пролиться, — Я переживал из-за того, что мы поссорились. А потом я выпил и почувствовал себя плохо, но сейчас мне лучше, — Он повернулся к Луи, уже полноценно улыбаясь, но сразу же нахмурился, — Лу? Ты плакал? Что случилось? — обеспокоенно спросил он. — Это не так важно, — отмахнулся от вопроса Томлинсон. Его ладонь переместилась с шеи на щеку Гарри, мягко потирая её большим пальцем, — Все люди ссорятся, милый, это нормально. Просто знай, что я всегда буду здесь для тебя, хорошо? — Я знаю это, Лу, — мягко произнес Гарри, слегка наклоняя голову вправо, к прикосновению Луи, явно наслаждаясь этим, — Но это работает и в обратную сторону. Расскажи мне, что случилось, — он положил руку поверх ладони Томмо, слегка сжимая пальцы. В узком пространстве машины это было единственное физическое проявление заботы, которое он мог дать. — Эйден бросил меня, — признался парень, вздохнув. Он убрал руку со щеки Гарри, теперь рассеянно ковыряя пятно на сидении, — Сказал, что понял, что парни ему на самом деле не нравятся. Чушь. Я думаю, что ему снова родители промыли мозги, — невесело усмехнулся Луи. — Я думал, что у вас все серьезно, — хмуро сказал Гарри, — Мне нравился Эйден. Мне жаль, что так вышло. Возможно, он всё-таки не был подходящим человеком для тебя. Луи слегка кивнул на слова Гарри о том, что ему нравился Эйден. Он считал, что это отчасти и стало причиной того, почему Эйден задержался на целых четыре месяца. Стайлс никогда не говорил ему, что ему не нравились его прежние парни, но невозможно было не заметить, что он не был в восторге от них. Он пытался поладить с ними, но никогда на самом деле не испытывал к ним никаких положительных чувств. Для Луи же одним из критериев подходящего парня был тот факт, что они должны быть в хороших отношениях с Гарри. К сожалению, почти все его бывшие относились к Эйчу прохладно, а некоторые даже ревновали, но с Эйденом все было в порядке. Они часто могли проводить время втроем. У Гарри и Эйдена была любовь к хипстерской музыке, которую не понимал Луи. К тому же, его парень помогал Стайлсу с уроками по бизнесу, что очень радовало Луи. Эйден был первым, кого Гарри одобрил, но это не помогло им сохранить отношения. — Не переживай за меня, милый. Не думаю, что я любил его. Это просто очередной парень, который бросил меня, — пожал плечами Томлинсон, запуская пальцы в волосы, желая тем самым отвлечь себя от слез, которые уже жгли глаза. — Не говори так, — резко оборвал его Гарри, хмуро глядя на Луи, — Ты замечательный, Лу. Правда. Если твои бывшие этого не видели, они просто идиоты. Ты обязательно найдешь своего человека. Не сомневайся, — успокаивающе произнес кудрявый и ободряюще улыбнулся. — Я люблю тебя, Эйч, — хрипло признался Томлинсон, а после немного приподнялся над коробкой передач, чтобы поцеловать Гарри в лоб. — Я знаю, — усмехнулся он, сияя. Он казался намного счастливее, и даже красные от слез глаза не лишали его очарования, — Я тоже люблю тебя, — уже более серьезно добавил он, — Раз уж у нас с тобой сегодня дерьмовый день, я считаю, что мы можем позволить себе вредную еду из Макдональдса. Вперед, поехали, — Гарри улыбнулся, а потом потянулся за ремнем безопасности, готовясь к поездке. — Вау, спасибо большое, ваше величество, — засмеялся Томмо, тыкнув пальцем ямочку на щеке Гарри, — Не могу поверить, что ради меня ты отказываешься от своей полезной еды, — наигранно полупоклонился ему Луи, заводя машину. Они отъехали от дома Кендалл, когда Томлинсон переплел пальцы своей свободной от руля руки с Гарри, — Ты же знаешь, что ты всегда для меня на первом месте, да? Никогда не будет никакого парня, который был бы важнее тебя, Эйч, — Луи выразительно посмотрел на Гарри, а потом вернулся к наблюдению за дорогой. — Я знаю, Лу. Прости, что сомневался в тебе.

***

Зимние каникулы пролетели совершенно незаметно для Луи. Он старался проводить как можно больше времени с сестрами, помогал матери, которая была занята на работе в больнице и, конечно, много виделся с Гарри. На самом деле, они с Гарри практически не разлучались. Ещё во время учебы в школе они проводили много времени вместе, даже несмотря на то, что Луи учился на класс старше. Томмо всегда обедал с ним и старался по возможности провожать Гарри на уроки. После школы они шли домой к одному из парней, где вместе делали домашнее задание, иногда задерживаясь на ужин. Примерно с класса третьего была официальным днем Гарри и Луи, когда они с утра до вечера проводили время только друг с другом. Эта традиция сохранилась до сих пор. Даже будучи в отношениях с парнями, Луи всегда предупреждал, что недоступен для них в субботу. Когда пришло время поступать в университет, Луи серьезно думал над тем, чтобы взять год перерыва, чтобы подождать Гарри, но Стайлс убедил его в том, что им нужно научиться жить друг без друга, ведь никто не может гарантировать, что они поступят в один университет в будущем. В итоге Луи все-таки отправился изучать литературу в Манчестерский университет, пообещав приезжать каждый месяц. Год на расстоянии убедил Томлинсона в том, что он не представляет своей жизни без Гарри, который признался в этом в ответ. Джемма говорила, что это нездорово, но Луи действительно не думал, что их созависимость может быть чем-то плохим. Он может жить без Гарри, но это уже будет не его жизнь, поэтому Томмо не хочет быть вдали от Гарри. Они настолько срослись, настолько органично функционируют вместе, что им просто незачем расставаться. Эйч, к счастью, поступил в Манчестер вслед за Луи. Он долгое время не мог решить, чем же хочет заниматься в жизни. У Луи такой проблемы не было: его интересовала литература, и он отлично ладил с детьми, поэтому он решил, что в будущем будет преподавать в школе. Томлинсон некоторое время думал об актерской карьере, но, в конце концов, решил, что пока мог попробовать себя в драматическом кружке. Гарри же действительно не знал, чего хочет. Он любил фотографировать, неплохо играл на гитаре, отлично пел, составлял композиции из цветов, но ничего из этого не казалось ему серьезной работой, которой от него ожидали. В какой-то момент ему показалось, что с помощью бизнеса он сможет превратить одно из своих увлечений в карьеру. Томмо смог убедить администрацию общежития в университете поселить их вместе, так что с тех пор они проводили буквально двадцать четыре часа в день вместе. Они даже сдвинули кровати, чтобы засыпать вместе, потому что они совсем не виделись в течение дня. Так они могли делиться новостями по вечерам, смотреть фильмы и засыпать вместе. Бывшие парни Луи, включая Эйдена, считали, что делить кровать с лучшим другом, когда они оба являются геями, немного странно. Томлинсон на эти заявления лишь пожимал плечами и говорил, что это просто они с Гарри. Луи знал, что их дружба со Стайлсом немного напоминает отношения, и он действительно понимал всех тех людей (а их было немало), которые принимали их за пару. Они оба были тактильными людьми: они любили обниматься, они могли сидеть, переплетаясь конечностями, и время от времени прикасаться друг к другу без причин. Взрослея вместе, они знали все друг о друге. Даже когда они подружились с Лиамом, Зейном и Найлом в университете, всегда оставались только Гарри и Луи. У них была сильная связь, но она никогда не была чем-то романтическим. Томмо мог поклясться, что никогда не был влюблен в Гарри, и знал, что тот тоже считал его только другом. Поэтому во время зимних каникул Гарри и Луи попеременно ночевали в домах друг друга, слишком привыкнув засыпать каждый день вместе после двух лет университета. Джей, которая ещё со средней школы верила в то, что её сын должен встречаться с Гарри, лишь смеялась и говорила, что супружеская кровать не вместит троих, когда кто-то из них решит связать себя узами брака. В первых числах января они лежали на кровати в доме Стайлсов, устроив себе марафон рождественских фильмов, когда Гарри неожиданно спросил: — Лу? — получив рассеянное хмыканье в качестве знака того, что Луи его слушает, он продолжил, — Как думаешь, ты бы смог полюбить Эйдена, если бы он остался дольше? — Гарри немного повернулся назад, глядя на Томлинсона, который лежал позади, приобняв его за живот. Когда у Эйча произошел скачок роста, и он стал выше Луи, парень некоторое время смущался своего положения маленькой ложки, считая, что он слишком большой для этого, но Томмо лишь рассмеялся и сказал, что Гарри всегда будет его малышом. — Ух, у тебя настроение для серьезных разговоров, Эйч? — рассмеялся Луи, но всё-таки приподнялся на локте, чтобы посмотреть на Гарри в ответ, — Ты же знаешь, что я верю, что любовь — это процесс, — получив кивок в качестве подтверждения, он продолжил: — Я думаю… что смог бы полюбить его однажды, но на это ушло бы несколько лет. В конце концов, я знал его меньше года, а любовь вырастает там, где ты действительно знаешь человека. Стайлс молчал некоторое время, задумчиво кусая нижнюю губу, а потом спросил на тон тише: — Ты скучаешь по нему? Луи тяжело вздыхает, а потом откидывается на спину, глядя на потолок некоторое время. С того вечера они ни разу не говорили об Эйдене, игнорируя его существование. Гарри, казалось, не мог найти в себе сил начать разговор, явно вспоминая о том, что они поссорились из-за Эйдена за пару часов до их расставания. Луи же до сих пор не мог понять, что чувствует. — Да, — всё-таки ответил Луи, наблюдая за тем, как Гарри поджимает губы, — Он был умным, веселым, любил детей, ладил с тобой, в конце концов, — перечисляет он. — Он был классическим хорошим парнем, который закажет тебе твою любимую пиццу в конце рабочего дня, подружится со всеми твоими друзьями и первым заговорит о ребенке. Мне казалось, что у него действительно есть чувства ко мне, поэтому мне обидно, что он просто отказался от нас после очередной встречи с родителями, — он грустно улыбается, а потом продолжает более веселым тоном: — Он был не самым худшим, не так ли? Помнишь того парня, который изменил мне с собственным братом, а потом оправдывался тем, что в этом нет ничего такого? Боже, я даже не помню его имя — смеется Томлинсон. — Эйден был хорош, — признает Гарри, — Да, он явно был намного лучше большинства, — с улыбкой соглашается он, — И того парня звали Мэтт. Не могу поверить, что инцест для него был нормой, — хихикает в ответ кудрявый. Он тоже ложится на спину, игнорируя «Реальную любовь» на заднем фоне, и замолкает на некоторое время. В конце концов, он видел этот фильм тысячу раз. Проходит ещё примерно пятнадцать минут, когда Стайлс едва шепчет: — Мне кажется, что я никогда не влюблюсь, — не дожидаясь возражения Луи, он продолжает чуть громче: — Парни подходят ко мне, знакомятся, зовут на свидания, но в конце вечера я даже не хочу их целовать. Я просто ничего не могу почувствовать к ним. Я не знаю, что со мной не так. Луи садится на кровати, опираясь спиной о стену и вытягивая ноги. Он поправляет волосы, которые лезут ему в лицо, а после тянет Эйча к себе. Гарри без колебаний привстает, забираясь на Луи, его собственные ноги согнуты в коленях напротив бедер Томлинсона. Эта поза не несет никакого сексуального подтекста, он просто хочет быть ближе к Стайлсу. Это должно быть неловко, когда Гарри настолько выше, но почему-то это ощущается абсолютно правильно. — С тобой все в порядке, — настойчиво говорит Луи, опуская руки на талию кудрявого. Тот слегка дрожит напротив бедер Луи, поэтому Томмо слегка гладит Гарри по спине, приняв его реакцию за излишнюю эмоциональность, — То, что я бросаюсь из отношений в отношения, не значит, что ты тоже должен. У каждого свой темп, милый. Тебе всего девятнадцать, — Лу замечает, как Стайлс хмурится, слыша о возрасте. Он знает, что Гарри всегда ненавидит эти полтора месяца, когда их разница в возрасте составляет три года. Невольно улыбаясь из-за этого, Томмо поправляет себя: — Тебе почти двадцать, поэтому нет смысла спешить, Эйч. Ты почувствуешь то, что должен почувствовать, когда встретишь своего человека, хорошо? Гарри кивает в ответ, нерешительно улыбаясь. Он немного наклоняется вперед, уткнувшись носом в шею Луи, и почти полностью ложится на него. Улыбка расползается по лицу Томлинсона, когда он мысленно говорит себе, что Гарри действительно его малыш.

***

В январе все немного не в порядке. В последний день зимних каникул Зейн сообщил им, что его заявку на волонтерскую программу одобрили, и теперь он на семестр уезжает в Африку. Ну, или что-то рядом. Честно говоря, Луи совсем не слушал, потому что был в бешенстве. Зейн даже не говорил им, что подал заявку на эту программу, а потом просто сообщил им прямо в день вылета, потому что, видите ли, он не любит прощания. Томмо не мог поверить, что один из его лучших друзей улетает в чертову Африку, где, вероятно, даже нет сотовой связи. Гарри успокаивал его, убеждая в том, что связь в Африке, вообще-то есть, но Луи всё равно злился из-за того, что Зейн даже не мог предупредить их. Сам Малик же оправдывался тем, что ему нужен перерыв, чтобы разобраться в себе. Впрочем, Луи не слушал. Так что в январе они проводят много времени с остальными парнями. Луи сразу почувствовал себя эгоистом, когда впервые после каникул увидел разбитого Лиама. Оказалось, что Зейн не поставил в известность относительно планов на Африку даже своего парня. После этой новости Томлинсон злился на Зейна ещё больше, игнорируя его звонки и сообщения. Примерно через неделю Лиам признался, что Малик сказал, что ему нужен перерыв и от отношений в том числе. Поэтому Гарри, Луи и Найл старались не оставлять Лиама одного: они часто проводили вечера, играя в ФИФА или смотря любимые фильмы Пейна про супергероев. В целом, январь полон тусовок с парнями и ночных походов за вредной едой (Гарри жаловался, что они могли бы хоть раз выйти в три часа ночи не за мороженым, а за авокадо). Однажды на вечеринке в доме Кары, Луи встретил Эйдана в компании светловолосой девушки. В тот момент, когда Эйдан заметил Томлинсона, он был похож на испуганное животное, мгновенно убрав руку с талии девушки. Луи лишь сдержанно кивнул в знак приветствия, а после отправился на кухню в поисках шотов. Если он и выпил много в тот вечер, Гарри ничего не сказал. В последнюю неделю января Гарри заболел: его тошнило, и он чувствовал слабость в течение дня. Стайлс винил в этом дешевый коньяк Стэна. Луи по-доброму издевался над ним, говоря, что его друзья не такие богемные, как обычная компания Гарри. Эйч в ответ ныл, что от коктейлей Кендалл ему никогда не было плохо. Однако его недомогание длилось уже пятый день, из-за чего Луи начал переживать. Томмо уже возвращался в общежитие после пар, когда ему пришло смс от Гарри с просьбой поскорее вернуться домой. Решив, что ему стало ещё хуже, Луи ускорил шаг. Войдя в комнату, он заметил бледного Стайлса, который сидел на краю их объединенной кровати с бутылкой воды в руках. — Хэй, что случилось? Ты в порядке? — Томлинсон быстро кинул сумку с учебниками в угол комнаты, присаживаясь рядом. Гарри вздрогнул, вероятно, выныривая из своих мыслей. Он покачал головой, а потом, всхлипнув, резко поддался вперед, чтобы обнять Луи. Тот мгновенно раскрыл объятия, запустив одну руку в волосы Стайлса, а другой успокаивающе поглаживая его по спине. Гарри что-то бессвязно бормотал в шею Луи, отчаянно глотая воздух между всхлипами. — Тише, милый, все нормально. Дыши, — Луи положил одну руку Эйча на свою грудь, показательно делая глубокие вдохи и медленно выдыхая, — Все хорошо. Держи, выпей немного воды, — он поднял с кровати забытую бутылку, чтобы открутить крышку, и передать её Гарри. Руки кудрявого парня немного дрожали, когда он взял бутылку из рук Луи, но он всё-таки сделал пару глотков. Через пару минут его дыхание стабилизировалось, хотя Томмо и не переставал гладить его по спине. Он больше не спрашивал, что случилось, зная, что Гарри нужно время, чтобы собраться с мыслями. — Мы… , — голос Гарри был скрипучим, когда он начал говорить. Он откашлялся, — Я снова плохо себя чувствовал сегодня, но ко второй паре стало совсем плохо. Мы выходили с кабинета, когда у меня неожиданно закружилась голова. На… Найл сказал, что я упал в обморок. Он и ещё несколько парней отвели меня в медпункт, где я и пришел в себя. Медсестра спросила, чувствовал ли я себя плохо раньше. И я, ну, знаешь, рассказал ей про эту неделю, — парень делает ещё один глоток воды, — Я сказал, что меня тошнило, что я чувствовал слабость и всё такое. И она… ну, она сказала… — Что она сказала, Эйч? — обеспокоенно спрашивает Луи, нахмурившись. Он ругает себя за то, что не заставил Стайлса пойти к врачу раньше. Он переживает ещё больше, видя, что Гарри не может произнести то, что ему сказала медсестра, и это его пугает. В голове Томлинсона проносится ряд тревожных диагнозов, и он молится, чтобы это не было чем-то серьезным. — Она сказала… что это похоже на признаки беременности, — тихо проговаривает Гарри. Луи фыркает, находя её идею совершенно глупой. — Ну, нам, наверно, лучше обратиться к другому врачу, милый. Я не думаю, что мы ещё можем рассматривать вариант непорочного зачатия, — слегка смеется Томмо, но его смех обрывается, когда он замечает, что Гарри даже не улыбается и до сих пор смотрит в пол. Луи кладет свою руку на щеку Гарри, заставляя его приподнять голову, — Эйч? — растерянно спрашивает он. — Я… , — Стайлс звучит так виновато. Он отстраняется от Луи, слегка отворачиваясь, и снова смотрит в пол, — Я спал кое с кем, — голос Гарри едва ли громче шепота, но Томлинсону кажется, что он прокричал это. Луи даже не представляет, насколько высоко поднялись его брови от удивления. Он некоторое время молча смотрит на младшего парня, ожидая, что он опровергнет свои слова, но этого не происходит. Гарри спал с кем-то. Хорошо, Гарри спал с кем-то. Луи может это принять. Наверно. — Почему ты… почему ты не рассказал мне? — осторожно спрашивает Томмо, но Эйч упрямо молчит, до сих пор зрительного контакта, — Хорошо… — вздыхает Луи, понимая, что не добьется ответа от Гарри, — Ты думаешь, что действительно беремен? — Я сделал тест, но… ещё не смотрел на результат, — Гарри наконец-то поднимает голову и смотрит на Луи заплаканными глазами, — Мне страшно, Лу, — дрожит он. Томлинсон сразу дает себе мысленный подзатылок. У его лучшего друга может быть ребенок, а Луи страдает от того, что тот не рассказал ему, что переспал с кем-то. Обида Луи действительно может подождать, ему нужно убедиться, что Гарри в порядке. Или, по крайней мере, будет. — Прости меня, милый, я не должен был так реагировать. Я не имею права требовать, чтобы ты рассказывал мне всё, — Томмо видит, как Эйч открывает рот в желании оправдаться, но он поднимает руку, прося не прерывать его, — Всё нормально. Ты можешь потом объяснить, почему не рассказал мне. Можешь вообще не объяснять. Это сейчас не имеет значения, — Луи делает глубокий вдох, а потом тянется к руке Гарри, переплетая их пальцы, — Я просто хочу сказать, что я всегда с тобой, — он делает небольшую паузу, чтобы донести до Стайлса свою мысль, — Вне зависимости от того, что покажет тест. У тебя всегда есть я. Давай проверим тест, хорошо? Где он? Гарри в ответ лишь неопределенно машет в сторону тумбочки у кровати за его спиной. Луи сразу же замечает тест на беременность рядом с коллекцией ароматических свечей кудрявого. Тест настолько не вписывается в этот интерьер, что его самого тошнит. Это выглядит так сюрреалистично, что Томлинсон хочет поставить жизнь на паузу, чтобы осознать хотя бы тот факт, что Гарри спал с кем-то, не говоря уже о том, что у него может быть ребенок от этого человека. — Ты хочешь сам посмотреть? Или мне это сделать? — мягко спрашивает Луи, слегка сжимая пальцы Эйча. Он выглядит таким напуганным, но всё-таки хрипло происходит: — Вместе. Луи не может не улыбнуться на это заявление. Вместе — это про них. Вместе они прыгали в бассейн, когда Гарри учился плавать, вместе открывали конверты с приглашением в университет, вместе впервые уезжали из Донкастера. Они всегда будут вместе. Томлинсон берет тест, не поднимая его экраном вверх. Он все ещё держит Стайлса за руку. Встречаясь с ним взглядом, Луи дожидается кивка, а затем переворачивает тест. Из рта Гарри вырывается отчаянный полувсхлип-полустон, а потом он начинает плакать. Он крепко держится за футболку Томмо, качая головой в отрицании. Гарри — чертов беспорядок, поэтому Луи берет себя в руки. Он должен позаботиться о своем малыше. — Все хорошо, милый, все будет хорошо. Мы с этим справимся, ладно? Я обещаю, что все будет хорошо. Я всегда буду рядом, — успокаивающе шепчет Луи, поглаживая Гарри по кудрявым волосам, несмотря на то, что сам всё ещё не может принять эту мысль. Две полоски. У Гарри будет ребенок. Черт возьми.