Обречённый

      Чугунная люстра в центре зала зажглась ярким светом. На секунду Малфой поморщился.       Глаза Драко быстро адаптировались к свету и он резко обернулся, направив палочку в грудь непрошенному гостю. — Не очень радушный прием для отца, не считаешь?       Сам Люциус Малфой стоял перед сыном в черном плаще, держа в руках массивную трость.       В детстве юный наследник Малфой отдал бы каждую драгоценность, только бы не видеть знакомое высокомерие на строгом лице отца.       Сейчас ситуация изменилась. Драко просто не хотел видеть его лицо, впалые щеки которого или нервно подрагивающий подбородок уже давно кричали о тяжёлой, но явно приятной ноше для мужчины — о службе Темному Лорду.       Драко опустил свою палочку и выдохнул.       Люциус не жил в Британии со дня смерти супруги. Драко теперь это не беспокоило. Он уже пережил тот период, когда мнение родителя имело для хоть какой-то вес.       С самого детства маленький мальчик делал всё, чтобы заполучить внимание отца. Везде первый, самый лучший, отличник. Но Малфою старшему всегда было мало. За проступки он наказывал, а достижения были успешно не замечены.       Отец был для Драко почти святым. В юности он видел в отце те черты, к которым сам стремился. Хотел быть как он. Во всем.       Первый раз Драко задумался, о сомнительной мотивации отца, когда погиб Диггори. Они же были почти ровесниками. Седрик был чистокровным. И им пожертвовали, не задумываясь ни на секунду. Это шло в разных направлениях с целью Лорда.       Драко смотрел на его бездыханное тело с трибуны, и не мог понять самого себя. Седрик был таким молодым, и мог столько совершить, но теперь его тело лежало посреди квидичного поля, и для него все закончилось.       Малфой почти что видел на его месте себя. Родись он просто не тогда и не у тех волшебников       Были суды. Люциус оказался в Азкабане. Всё это время мысли Драко блуждали, и не могли найти пристанища. Он запутался, был, как в тумане. Всё поменялось.       В очередной раз пребывая в дом детства, он и представить не мог, что его будет встречать сам Лорд.       В голове Драко четко отпечаталось это воспоминание. Его голос, внешний вид. Он источал тьму и смерть. И Мэнор поглотил мрак.       Место сомнений занял страх. Тогда он и принял черную метку вместе со своим заданием. Все это время Драко провел в ужасе. Он боялся за жизнь матери больше, чем за свою.       И он сделал это. Его смертельное проклятие. В первый раз он испытал этот холод. Внутреннюю смерть и разрыв души. Тогда это было больно.       Он не помнил, как аппарировал домой. Драко ступал по гравию на ватных ногах. Все почернело, увяло. Кажется, мир потерял свой окрас.       Переступив через ворота, он увидел её.       Она стояла на крыльце, и звала его к себе. Нарцисса. Живая, свободная.       Он бежал к ней, а она спускалась к нему со ступеней. Заключая мать в своих крепких объятиях, он держал ее, как самое дорогое, что у него есть. Так и было. Запах ее волос, и теплота рук забирали с собой холод темной магии.       Этот эпизод часто снился ему в кошмарах. Только в своих объятиях он держал уже не Нарциссу, а ее бездыханное, посеревшее тело в синяках и ссадинах, которая постепенно превращалась в пепел, ускользая меж пальцев.       Конечно, он винил во всем Люциуса. В глобальном плане, это исключительно его вина. Но Драко знал, что на службе у Лорда не сладко, и Малфой старший не живет в мире и спокойствии. Это было его личным адом.       Или как там говорят магглы?       Ситуацию осложняет тот факт, что сам Люциус винил во всем Драко. Нарцисса чуть не заплатила собственной жизнью за рождение сына, что сказалось на её дальнейшем здоровии. В глазах Малфоя-старшего ребёнок был причиной болезней жены.       Будто Драко сам не знал, что причастен к этой трагедии. Его вина намного больше, чем мог представить Люциус.       Малфой старший всегда был вспыльчивым и импульсивным, а сейчас стал еще и одержим своей жаждой мести. Но он совсем не знал, что мстит не тем. И хорошо. Драко было спокойнее и надежнее действовать в одиночку. Отец был неконтролируемым.       Люциус по-хозяйски прошел к одному из дубовых кресел, и раскинулся на нем, явно уставший от дороги.       Собравшись с мыслями, Драко убрал палочку, но все еще смотрел перед собой. Он ждал кого угодно, только не Люциуса. Он ожидал даже Амикуса, учитывая его почти маниакальную одержимость Генералом Малфоем, ведь преддверие мести хуже, чем само отмщение.       В мыслях, совсем не вовремя, возникла женщина с копной каштановых волос, но он потряс головой отгоняя мысли. — Отец, мог бы и предупредить. — Я по личному поручению Лорда, никто не должен был знать, но я не удержался, и решил тебя проведать.       Он потирал шею, закинув ноги на ближайший столик.       Драко заметил, что его руки все еще дрожали, и этот факт не скрылся от пытливых глаз Люциуса. — Выглядишь паршиво. Что-то случилось? — Ничего из того, что тебя должно заботить, — отрезал Драко, убирая руки в карманы.       На лице Люциуса появилась фирменная ухмылка. Кажется, она передавалась по наследству. Мужчина закрыл глаза, откидываясь назад еще больше.       Драко смотрел на отца, и сильнее утверждался в своих мыслях. От него ничего не осталось. Ничего из того, что можно было уважать или любить. Не аристократ, не великий человек, а лишь его остатки, лежащие сгустком в этом кресле.       Малфой младший сел в кресло напротив, окончательно восстанавливая стенки окклюменции. — И что за поручение, о котором я не должен знать? — Ты никогда не умел слушать. Я такого не сказал.       Замечания отца были настолько неотделимы от его обычной речи, что Драко их перестал замечать уже давно. — Я должен сопроводить Темного Лорда в Германию, — добавил Люциус после некой паузы. — Лорд покидает Англию? — Да. Берлин требует его присутствия. — И как же мы без него? — Не беспокойся, сын. Я замолвил за тебя словечко. Скорее всего ты и еще пара генералов будете следить за порядком, на время отъезда. Отблагодаришь потом, — Люциус зевнул, — А теперь, я хочу в свою комнату. Завтра должен быть закрытый сбор, и через пару недель, мы отправимся. Но рядовым об этом знать не положено.       Он встал и неровной походкой направился вдоль коридора. Дойдя до середины, он развернулся, чтобы добавить: — Ты бы тоже поспал, завтра ты должен быть в форме. — Не беспокойся за меня.       «Волан-де-Морт покидает страну…»       Проанализировав информацию Драко понял, что это отличная возможность для Сопротивления. Пожирателей легко будет дезориентировать без Лорда. Малфой вполне может это устроить.       Кажется, лучше шанса может и не быть.       На мгновение Драко засомневался. Он был к этому готов, уже как 5 лет, но все равно. Как ни крути, Малфой является человеком, а для людей смерть — это всегда нечто непонятное и страшное.       Но глупо печалиться и думать о том, чего уже нельзя исправить.       Он поднес руку к лицу, чтобы потереть переносицу и успокоить головную боль. Он остановил руку на полпути, и его взгляд упал на черное металлическое кольцо.       Грейнджер.       А что будет с ней после его смерти?       Скорее всего она так же продолжит бегать по лесам, и подвергать свою жизнь опасности ради кучки идиотов-эгоистов из ее святого Ордена.       Это было очень и очень странно, что они так опрометчиво к ней щедро ею расплачивались с ним. Драко помнил, сколько Грюм сомневался, когда согласился продать её. Удивление, но никакого сожаления. Всего лишь выгодная сделка.       На самом деле, Грейнджер — одна из немногих, кто правда достоин обрести свой покой.       Драко знал, что, скорее всего именно она будет причиной его смерти. Либо его убьют из-за того, что он подарит Ордену победу, что будет являться генеральской ошибкой. Или же, Сопротивление передаст Пожирателям компрометирующую информацию, и тогда быстрая смерть будет Драко сниться, как самая нежная мечта.       При всем этом, она — последнее хорошее, что он может сделать.       Сам того не осознавая, видимо, имея ввиду эти мысли уже давно, где-то в подсознании, предложил ей тренировки. Это могло бы помочь ей выжить в будущем, раз Ордену на неё плевать.       Драко хотел, чтобы она жила.       Кто такая Грейнджер?       Целитель. Гриффиндорка. Оружие в руках Ордена. Грязнокровка.       «Грязнокровка должна жить спокойно. И сколько всего тебе понадобилось, чтобы ты пришел к этим мыслям?»       Но она ведь другая. Умная.       И хитрая.       Он прикрыл глаза рукой.       «Много лишних мыслей.»

***

      Приезд Люциуса означал то, что Драко придется на время остаться в Мэноре. Он так и не смог уснуть, после разговора с отцом. Его не покидали мысли об Ордене.       Если быть точнее, Драко было плевать на Орден и на все Сопротивление. Ему не было дело на тех, кто упорно губит свои жизни из-за своих же моральных принципов. Он просто не хотел быть причиной их смерти.       И Драко беспокоила его судьба. Впервые он задумался о том, что будет с ним на самом деле.       Скорее всего, Темный Лорд будет не в восторге от того, что Сопротивление разгромит его. И, вероятно, его ждет наказание. Но Малфой почти был уверен, что его не убьют.       Как и сказал Люциус, состоялось заседание. Сам Волан-де-Морт прибыл в поместье.       Он передал Драко свои полномочия, и велел ему самому выбрать себе помощников. В его обязанности входило следить за отрядами, а также наказывать солдат за проступки.       Лорд сидел во главе стола, пока Нагайна, как верная его подруга, терлась об его руку. Присутствовал также Люциус, и еще двое приближенных.       Когда Темный Лорд закончил свой монолог, Люциус поспешил сказать свое слово. — Мой Лорд, я, как вы и просили, прибыл не один. Спешу сообщить, что собран новый отряд оборотней. Я получил письмо. Они скоро прибудут. — Хорошо, Люциус. Думаю, мы успеем их встретить. Хотя, я уверен, что Драко блестяще справится и без нас.       Люциус поднял подбородок, показывая всем своим видом, как он горд за сына. — Не волнуйтесь, Мой Лорд, — сказал Драко в поклоне, — я готов взять и этих солдат. — Я слышал о твоих новых методах.       Драко немного пошатнуло. Лорд был опасен, особенно когда метка полностью обезоруживала. — Мой Лорд,... — Я не виню тебя, мой мальчик. Только другим генералам не нравится, когда они вместо отряда, обнаруживают груду костей. Я запрещаю тебе их убивать.       Его голос звучал, как змеиный шепот. Он гипнотизировал, и пробирал до дрожи. — Слушаюсь, Мой Лорд. — сказал Драко, склоняясь в покорном жесте.

***

      Следующие четыре недели прошли одним днём.       Первый раз, когда он встретил Грейнджер после того инцидента, она извинилась: — Мне очень жаль, — сказала девушка в отчаянии. — Я потеряла голову и перешла черту. Извини меня. Что бы мне ни пришлось сделать, чтобы загладить свою вину, я сделаю все, что ты захочешь. Просто позволь мне все исправить.       Конечно в её словах было мало истины. Они были пропитаны страхом потерять такого шпиона, как Малфой. Он прекрасно понимал, что она сожалеет из-за того, что не сдержала себя, а не из-за нанесенной ему обиды.       Хотя, Драко полагал, что она сама не поняла, что сказала. Откуда она могла это знать?       Так же Грейнджер захотела продолжить занятия окклюменцией. Малфой не возражал, так как это являлось не менее важной деталью, которая может уберечь её в дальнейшем.       Из уже привычного течении выбивало лишь присутствие Люциуса и других пожирателей в Мэноре.       Драко вернулся в свою комнату. К нему все чаще начали возвращаться воспоминания, которые он блокировал, чтобы было проще контролировать эмоции.       Открыв дверь, он на секунду замер, боясь пошевелиться. На его кровати мирно спала Нарцисса.       Он, дрожащими после круциатуса, руками, закрыл дверь как можно тише, чтобы её не разбудить. В этот день, тетушка решила проверить, как долго он сможет не выпускать нож из рук, при воздействии внешнего агрессора. Ведь потерял оружие — проиграл.       Мама, видимо, зашла проведать его, но его не оказалось в комнате, и она решила его подождать, в следствии чего, задремала. Эти мысли вызвали у Драко улыбку.       Он аккуратно сел рядом с ней, и долго вглядывался в её лицо. Оно было слегка напряжено, а на лоб падала прядь уже не белых, а седых волос. Драко совсем невесомо отодвинул её с лица матери. — У тебя руки дрожат.       Нарцисса спокойно открыла глаза, и посмотрела на сына. — Прости, не хотел тебя разбудить. — Я не спала.       Даже если бы спала, она бы этого не сказала, чтобы не беспокоить его.       Она села, взяв руки сына в свои, и начала поглаживать, пытаясь успокоить дрожь. Но при этом её руки сами незаметно подрагивали.       Драко сделал глубокий вдох перед тем, как тихо сказать: — Люциус приезжает на следующей неделе.       Нарцисса вздрогнула всем телом, но пыталась скрыть это. Кажется, это было бессмысленным, так как её руки начали дрожать ещё сильнее, чем его, а лицо поразила тревога.       Драко взял ее руки в свои и поднес к губам. Поцеловав их, он поместил свое лицо в её ладони. — Мама, смотри на меня. Всё будет хорошо, тебе не обязательно с ним видеться. Я не подпущу его к тебе, если ты этого не захочешь… — Нет, Драко, не в этом дело.       Она гладила лицо сына, постепенно успокаиваясь. Она поникла, совсем опустив голову, и Драко проклинал себя за то, что сказал ей о приезде отца. — Не называй его так. — тихо, уже шепотом добавила Нарцисса.       Она сокрушалась из-за той мысли, во что превратилась ее семья. Она любила мужа: жестокого, холодного, оступившегося. Нарцисса принимала все в нем, и знала, что он тоже страдает от последствий собственных грехов. Она любила своего сына, такого же упрямца, как и его отец. Для Драко было прискорбно замечать любые сходства, но от Нарциссы их было не скрыть.       Из-за этого она болезненно принимала отношения между отцом и сыном. Нарцисса понимала Драко. Люциус всегда был холоден, никогда не проявлял эмоций и открытой любви к сыну, и, тот, в свою очередь просто устал ждать и просить внимания от отца. Но она знала характер своего мужа. Знала, как сильно тот любит сына, и готов на все, чтобы его защитить.       Но теперь, случилось столько всего, что Нарцисса потеряла надежду, что между ними что-то может наладиться. — А как мне его называть? —он почти прошипел эту фразу.       Его раздражало, что после всего, она продолжает его защищать. — Он — твой отец! Ты знаешь, он не хотел всего этого, он бы никогда…       Драко притянул её к себе, и поцеловал в лоб. Он не хотел ничего слышать. Сейчас она с ним, и все хорошо. — Пойдем в сад.       Она всегда его спасала. С ней все правда было хорошо. Казалось,что она забирает всю его боль.       Если бы не чужие в поместье, он бы сходил в её сад.       Наваждение с него спало, когда Драко почувствовал, что его вызывают в Тренировочный Центр.       Он переодел свой костюм. На нем были облегающие, черные, не сковывающие движения штаны, и водолазка того же цвета. Поверх он надел защиту, и высокие сапоги, на множестве шнурков.       Палочку он положил в кобуру на левой руке.       Аппарировав в Центр, он вошел в зал.       Люциус, в компании своих военных товарищей Первой Магической, стояли в отделении, и пили вино,в ожидании зрелища.       Человек пятнадцать стояли в кучке, и что-то оживленно обсуждали, смеялись и осматриваясь вокруг.       Увидев сына, Люциус замахал руками, и весело прокричал: —А вот и он-наш генерал! Иди сюда, сын мой.       Драко подошёл к ним, и поздоровался. Люциус начал восторженно хвастаться успехами своего отпрыска, в том числе и тем, что он самый молодой обладатель метки. Когда Малфою это надоело, он перебил отца, извинившись, и сказав, что ему нужно работать. — Да-да, конечно, — понимающе, закивал Люциус, хотя при лично обстановке, замечания было бы не избежать,- это твои новые солдаты. Помнишь, я говорил про новую стаю оборотней? Так вот, они прибыли.       Малфой посмотрел на них. Они все отвратительно беззаботно общались между собой, не обращая ни на что внимания. Каждый из них был крупным и высоким, что явно выделялось на фоне обычных людей.       Он прошёл в центр зала, держа палочку, и заведя руки за спину. Оглядев присутствующих еще раз, он прокричал: — Отряд, стройся!       Помещение осталось в полном спокойствии, как и публика, удостоенная честью сейчас здесь присутствовать.       Никто и ухом не повёл. Казалось, что они его и не слышали. С каких пор оборотни говорили на других частотах? Малфой повторил реплику, и когда реакции повторилась (отсутствовала), он кинул красный луч над их головами.       Теперь же гул утих и каждый повернул голову в сторону Генерала. — Я сказал, строиться. Я ваш генерал, и…       По толпе прошла волна смеха. Драко, не понимал, что происходит, и смотрел удивленно на стаю. Его терпение начало заканчиваться. Когда гогот смолк, один из них вышел из толпы и оглядел Малфоя с ног до головы, ухмыляясь. — Нам никто не сказал, что нашим генералом, — произнес тот, пытаясь передразнить манеру Малфоя, — будет какой-то сосунок.       Этот оборотень был крупнее всех остальных. — Ты их вожак?       Зверь кивнул головой, все так же ухмыляясь. Затем он развернулся, и направился к толпе, которая улюлюкала в на его реплику.       Малфой испытал странное чувство.Будто его одурачили. Он покосился на толпу наблюдателей. Люциус выглядел мрачно, явно злясь неудаче сына.       Драко почти закатил глаза, но губы его все же искривились в усмешке. Как же он устал от этого всего.       Драко ещё раз кинул сигнальные лучи, но так, чтобы они попали прямо в цель. Сама же цель обернулась, и улыбку сменил звериный оскал. — Так докажи это.       Оборотень не сдвинулся с места, но его лицо стало озлобленным. — Давай, докажи, что тупое животное вроде тебя, может управлять другими. Победишь, можете быть свободными.       Толпа насторожилась. Они отступили, освобождая импровизированный ринг.       Драко отступил назад, разминая руку с палочкой.       Вдруг из-за угла раздался голос Люциуса: — Не смей убивать его! — Малфой-старший выплыл из тени и повернул голову к оборотню. — А ты, Конрад, надеюсь помнишь, как тяжело было твоему предшественнику обходиться без нижней челюсти после покушения на укус?       Драко абсолютно точно верно истолковал слова отца: это нечто было искусственно созданным вожаком, возведенным на пьедестал оборотней? — Конрад...слишком человечная кличка для собаки. — спровоцировал Драко.       Манипуляция была по-детски простой. И она возымела эффект. Зверь кинулся в его сторону.       Драко выпустил серию жалящих ему под ноги, и ждал, что тот упадет, но на удивление, оборотень быстро настиг свою цель. Он толкнул Малфоя так, что тот пролетел большое расстояние, упав на спину. Драко быстро поднялся, но держать равновесие было сложнее, чем буквально минуту назад.       Он выкинул руку и хлестко проговорил: — Сектумсемпра!       Нацеливаясь на руку оборотня ,ему было достаточно двух, отлетевших на грязный пол, пальцев.       Конрад взревел.       Он снова кинулся на Малфоя, но тот отбросил его заклинанием. Драко кинул чары дезориентации, и все вокруг наблюдали, как оборотень мечется, пытаясь его найти.       Его же стая начала хохотать при виде этого жалкого зрелища.       И тут Малфой допустил ошибку. Он расслабился и подошёл слишком близко к противнику, и тот ухватил его за ногу.       Он ударил Драко об пол несколько раз, отчего тот выпустил палочку из рук.       Когда он схватился за ребра, Конрад взял его в охапку и поднял, сжимая корпус с двух сторон.       Драко услышал, как что-то хрустнуло, и, о, Мерлин, он надеялся, что это были не кости.       Он почувствовал дикую боль, но при этом старался не поддаваться ее горячим волнам.       Резким движением, он со своей силы ударил оборотня головой в нос, от чего у него самого потемнело в глазах.       Когда тот пошатнулся, Драко ударил его ногой в живот и повалил на землю. Быстро призвав палочку, вставая ногой на грудь противника, кинул Бомбарду Максима ему в лицо.       Брызги крови испачкали ему ботинки и форменные брюки.       Зверь завопил от боли. На месте глаза зияла дыра, а всё лицо было в крови. — Не переживай, отрастет. А на счёт пальцев, не обещаю.       Стояла гробовая тишина.       Через мгновение, компания, в который был Люциус, начала аплодировать.       Малфой Старший выглядел счастливее всех живых, видимо сильно испугался за сына. — Я не сомневался в тебе, Драко. — слащаво вскрикнул отец, — Выпей с нами, это нужно отметить.       Драко стоял, держась за ребра. При ходьбе он ощущал резкую боль в области спины, и голова все еще кружилась. — Спасибо, отец, но нет. В следующий раз. У меня ещё есть дела. А вы, — обратился он к толпе, — вызовите ему целителя, и чтобы к среде он был в строю.

***

      Драко аппарировал в свою комнату. Только падая на мягкий ковер, до него дошло, что он не сумел удержать равновесие. Каждое движение вызывало приступ новой боли.       Сильно зажмурившись, и сжав кулаки, он постарался забраться на кровать, но кажется, аппарация ухудшилось его состояние.       Он с большим усилием снял с себя верхнюю одежду.       Плече было вывернуто в неестественном положении.       Он собрался с духом, перед тем, как поднять поврежденную руку на девяносто градусов, а второй рукой резко надавить на нужную кость.       Малфой задохнулся от боли. — Тинки!       Он услышал хлопок за спиной. Резкий вздох, а затем — еще два характерных хлопка. — Тинки здесь, хозяин Драко, Тинки вам поможет.       Проводя своими маленькими ручками, она вынесла свой вердикт: — Кажется, у хозяина сломаны ребра. Тинки жаль, хозяин, но она не может полностью это исправить.       Она взяла какую-то баночку с чем-то охлаждающим, и начала втирать её в спину.       Боль не уходила, и Малфой с силой сжал челюсти, пытаясь отвлечь себя. — Тинки жаль. Тинки плохой эльф, она не может помочь хозяину Драко, не может… — Тинки, дай обезболивающие и что-нибудь от тошноты.       Эльфийка послушалась, и Драко опрокинул два пузырька. — Драко, тебе нужен целитель,— Нарцисса с полотна, все это время настороженно наблюдающая за процессом, встала скрестив руки на груди,— Ты погубишь себя.       Больше всего Драко не любил, проявление заботы, в которой он не нуждался. — Не переживай, со мной все хорошо. — Она же целитель, верно? Попроси её, или прикажи.       Драко изменился в лице, и поднял голову на портрет, игнорируя боль.       Тинки восторженно вскинула руки. — Да! Мисс Грейнджер целитель, она может помочь хозяину Драко! — Стоп! — прорычал Малфой,— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, в особенности её. — Но хозяин Драко не может игнорировать переломы. — Хозяин Драко может делать все, что захочет. И чтобы я больше не слышал ничего о мисс Грейнджер,— он строго посмотрел на своего маленького целителя. — Тинки, я ясно выразился?       Тинки опустила ушки, и устремила взгляд больших глаз себе под ноги.       Попросить её… ага, конечно. Будто это было так легко.       Она с трудом выносит его присутствие, с чего бы она стала его лечить? К тому же Драко не хотел иметь с ней что-то общее помимо информации.       Ему не нужна помощь от Грейнджер. Но что делать со своими рёбрами он ещё не придумал.

***

— Что ты делаешь? — прорычал Драко, выбивая палочку из рук Грейнджер.       Он держал её за плечи возле стены. Стоило ему появиться в хижине, как она направила на него свою палочку, и выстрелила заклинанием.       Она спокойно встретившись с ним взглядом, произнесла: — Ты ранен.       Он отпустил её плечи, делая шаг назад. — Ничего серьезного, — сказал он. — Я позабочусь об этом позже.       Он хотел оставить информацию. Просто уйти. Сказав, что у него много неотложных дел, но никак не планировал медосмотр. — У тебя трещины в рёбрах, сотрясение и кровоподтеки по всему телу. Я смогу исправить все за десять минут. И, — Гермиона многозначительно посмотрела на него, — аппарация в подобном состоянии в следующий раз будет еще более болезненной, трещины в твоих ребрах могут стать полноценными переломами, а осколок кости может проткнуть легкое. В зависимости от тяжести перелома, возможно, придётся даже удалять и заново магически восстанавливать часть твоих ребер.       Так они не сломаны. Значит проблема меньше, чем я думал.       Но, по словам Грейнджер, она возрастает в своих масштабах, если ничего не предпринимать.       Это было бы весьма глупо отказываться от помощи. Ведь к целителю он не бы все равно не нашёл времени сходить. А Тинки оказывала лишь первую помощь.       К тому же, он не просил её сам. Он ничего ей не должен. И Драко сдался. — Как скажешь.       Гермиона опустилась на колени и подобрала палочку, откинутую Малфоем, с пола. — Раздевайся... До пояса.       Малфой замер.       Забавно. — Думал, это моя реплика, — наконец сказал он, напряженно поднеся руки к воротнику и расстегивая мантию, позволяя ткани упасть к его ногам. — Если ты так хотела раздеть меня, нужно было просто сказать об этом.       Он откровенно ухмыльнулся ей. — Да. Ничто не заводит меня сильнее, чем вид голого торса, покрытого ссадинами и синяками. — Всегда подозревал, что ты — кровожадная стерва.       Неожиданно для Малфоя, она начала смеяться.       Он смотрел на неё. Лицо совсем менялось, будто излучало свет. И усталость исчезла, так как щеки, появившиеся неожиданно на худом лице, спрятали последствия недосыпа.       Драко расстегнул свою рубашку, пытаясь снять её с плеч, но боль, усилившаяся после прыжка, мешала ему это сделать.       Он боковым зрение заметил, как целительница осторожно подошла сзади, но не стал оборачиваться. Она помогла снять ему рубашку, задев пальцами его плечи. — Что с тобой произошло? — спросила Гермиона с искренним любопытством. — Новая стая оборотней, — коротко ответил он. — Были проблемы с новоиспеченным лидером. — И что же? Ты подрался с вожаком их стаи? — скептически спросила она, принявшись заживлять трещины в рёбрах Малфоя. — Ну, ему было строго запрещено кусать или царапать меня, а мне — убивать его. Но... когда имеешь дело с существами со стадной иерархией власти и пытаешься заставить их делать то, что тебе нужно... не будучи их вожаком, то просто напрашиваешься на очередное восстание, — легко ответил Малфой, словно это был общеизвестный факт. — И все эти раны от победы или поражения? — спросила Гермиона, принявшись лечить другое ребро.       Малфой пристально посмотрел на неё. Она, что, сейчас пыталась пошутить? — Победы, разумеется. Я не смог бы аппарировать, если бы проиграл. Гребаный зверь даже не подумал воспользоваться палочкой. Они окончательно превращаются в дикарей, стоит им примкнуть к стае.       Драко закатил глаза, говоря последнюю фразу. Затем добавил: — Теперь я, по всей видимости, являюсь вожаком стаи оборотней. - он почти засмеялся. — Что ж, думаю, это добавляет определенного шарма к моему природному очарованию. — Их вожак точно захочет убить тебя.       Малфой фыркнул. — Пусть попробует. Мне понадобится меньше минуты, чтобы убить его, как только у меня появится разрешение на это, — его губы изогнулись в презрительной усмешке.       Малфой знал, что их условие победы над вожаком долго не будет действовать. Поэтому он этого ждал. Без вожака никто не будет саботировать. А если их дезориентировать, то можно ликвидировать и целый отряд.       Гермиона ничего не ответила. С помощью невербального заклинания она призвала свою сумку и достала из неё набор первой помощи, который всегда носила с собой. — Сядь и выпей это, — сказала девушка, отдавая ему в руки флакон с зельем. — Оно вылечит твоё сотрясение.       Вряд-ли гриффиндорка решила его отравить. Он доверился и выпил содержимое. Он слышал, как девушка возиться за его спиной. Кто бы мог подумать, что он будет сидеть полуголый перед Грейнджер?       Вдруг что-то холодное коснулось его плеча от чего он вздрогнул. Малфой напрягся всем телом. — Расслабься, — сказал девичий голос за спиной. — Мазь не сможет проникнуть достаточно глубоко, если ты будешь напряжен.       Драко не привык расслабляться в ситуации, которую особым образом не контролировал.       Поэтому он старался почувствовать каждое движение её рук. Она спокойно втирала холодную мазь на поврежденную поверхность.       Кажется, даже такое легкое движение было четко выверено. Кончики её пальцев точно знали, где болит, и что нужно делать. — Будет немного больно, — совсем мягко сказал голос у самого уха.       Я привык.       Малфой приготовился, и ждал, что же она будет делать. Она принялась активно растирать мышцы, чтобы позволить исцеляющей мази проникнуть глубже под кожу и помочь восстановить растянутые сухожилия.       Она задевала самые болезненно активные точки, и это было действительно больше чем неприятно. — Черт, — простонал он. — Ты действительно злобная стерва.       Про себя Драко надеялся, что она не сильно обидится, и не будет сильнее давить ему на спину.       Её руки на секунду замерли, прежде чем она возобновила массирующие движения. — Я думала, мы уже выяснили это.       Он ухмыльнулся про себя и сжал челюсти. Он ждал, когда же ей надоест его мучить.       Через какое-то время Грейнджер изменила характер движения. Она нежно и спокойно гладила его плечи. Драко нехотя заметил, что боль от этого медленно уходила. И в целом это оказалось менее ужасной идеей, чем он ожидал. — Мне нужно закончить лечить твои рёбра. Будет удобнее, если ты ляжешь на спину.       Малфой вздохнул и лёг на пол, ругая себя за то, что теперь играет по ее правилам.       Интересно, она и дальше будет использовать маггловские методы, и продолжит его лапать, или все же вспомнит, что она ведьма?       Теперь, когда он мог её видеть, Драко принялся следить за каждым движением.       Она стояла на коленях перед его торсом. Её лицо источало сосредоточенность. Она взяла что-то из склянки, и начала втирать Малфою в грудь, и в больное плечо. Несколько прядей выпали из аккуратной прически, и та, что была у лица, колыхалась от ее дыхания.       Интересно, какие они на ощупь?       Из-за интенсивных движений, она немного вспотела. Драко заметил, как блестят её лоб, шея, ключицы.       Она наложила какое-то заклинание, и задумчиво вздохнула, отчего её грудь резко поднялась.       Она что-то сказала про его ушиб, и что ему нужно будет о чем-то позаботиться в дальнейшем.       Драко особо не слушал, решив, что все равно ничего не будет делать. Он дал себе возможность отдохнуть, и особо ни о чем не заботиться, хотя бы на пару минут.       Он продолжал её рассматривать, и когда её руки замедлились, он посмотрел на её лицо.       Грейнджер смотрела на его тело, излучала. Это не похоже на взгляд медика. Драко точно знал. Потому что минутой ранее, так же смотрел на неё. — Ты пялишься так на всех своих пациентов или я особенный? — внезапно протянул он.       Она резко отвела от него взгляд и покраснела. — Я не пялилась, — ответила она, защищаясь. — Просто задумалась о процентном показателе жира в твоем организме. — Ну конечно, — усмехнулся Малфой.       Гермиона убрала руки с его груди, и Драко почувствовал, что в комнате стало холоднее, что обычно. — Я закончила, — сказала она тихо.       Он сел и, разминая плече, стал изучать проделанную Гермионой работу. Неприятные ощущения в плече почти исчезли, и его больше не тошнило из-за сотрясения. Малфой накинул рубашку и ловко застегнул пуговицы.       Он задержался на дольше, чем рассчитывал.       Грейнджер отвела от него взгляд и принялась убирать склянки обратно в свою сумку. — Так как же можно победить оборотня, не убивая его? — поинтересовалась она. — Кинуть Бомбарду Максима ему в глаз как один из вариантов, — сказал он, поднимая мантию с пола и вставая. — Но для этого нужно подпустить оборотня достаточно близко к себе. И вот эта часть, очевидно, прошла не совсем так, как планировалось. — Ты взорвал его глаз?- удивленно спросила Грейнджер. — Это убило бы волшебника, но оборотни имеют свойство к регенерации. — Он абсолютно точно попытается убить тебя, — серьезно сказала она.       В другой жизни Малфой подумал бы, что она переживает. — Именно на это я и рассчитываю.       Малфой заметил, как она закатила глаза, и поднялась с колен. Он язвительно заметил про себя, что с прежнего ракурса она выглядела вполне неплохо. — Итак. Нас снова ждёт больше оборотней. Ещё какая-нибудь новая информация?       Он призвал свиток пергамента беспалочковой магией. Пересказав ей вкратце содержание, он развернулся, чтобы уйти. — Спасибо, что подлатала, Грейнджер.- сказал он перед тем, как аппарировать.

***

      Войдя ночью в сад, он шёл прямо, точно зная, что его ждёт впереди.       Он чувствовал его присутствие.       Запах роз был настолько сильным, что обжигал носоглотку. Даже красивый когда-то сад, сейчас был погружен лишь в темноту. Густые красные розы казались кровавыми и ядовитыми.       Подходя ближе к надгробиям, он встретил то, что ожидал.       Мужчина, с длинными белыми (или уже седыми?) волосами стоял на коленях перед плитами.       Его одежда была в грязи, а рядом валялось что-то стеклянное и пустое.       Когда Драко выдал свое присутствие, мужчина даже не обернулся. Лишь незаметно выпрямил плечи. — Как это могло случиться?       Голос не дрожал.       Разумеется, ведь Малфои не плачут. — Я же просил тебя, я тысячу раз просил. Ты клялся мне, что будешь о ней заботиться. Она отдалилась от меня, и ты должен был...быть рядом. Почему ты не смог?       От холодного ветра весь сад содрогнулся. Драко крепко стоял на ногах, смотря в спину своего судьи.       Стены окклюменции были крепки как никогда. Он мог бы поддаться, но только не этому человеку.       Не на этот раз. Хватит. — Именно ты каждым своим действием приближал меня к провалу, отец.       Драко ушёл, оставив Люциуса за спиной.